Текст книги "Гуло: Первая проверка (СИ)"

Автор книги: Сергей Бабернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Я поставил пиво на пол, осторожно разобрал станок и достал лезвие. Несколько минут я любовался его безупречной и смертоносной формой. Всего лишь миллиметр остро отточенной стали по краям представлялся мне ключом от двери, что уведёт из этого тоскливого, однообразного, паранаидально-пошлого и гибнущего мира. Не отводя взгляда от отражения лампочки на краях лезвия я полоснул по запястью. Всё так же заворожено глядя на хлынувшую кровь, я опустил руку в воду. Боли не было. Страха не было. Ничего не было. Только жуткая усталость, оцепенение и ощущение вытекающей жизни. Очнулся я в реанимации. Жена пришла раньше времени. Каким-то чудом меня спасли. Этому потом и сами доктора удивлялись.

Едва я окреп, меня отправили в психушку. Здесь-то я и узнал о собственной способности видеть демонов. По-видимому, рандеву с Леди Смерть что-то во мне изменило и позволило заглядывать по ту сторону реальности. А возможно, такая способность стала для меня наказанием за попытку самовольно оборвать нить жизни. Этого я не знаю до сих пор.

В психушке в основном попадались субъекты заражённые демонами-паразитами, они считались буйными и на их лечении уже давно поставили крест. Но я-то знал истинную причину недуга. К счастью у меня хватило ума промолчать о видениях, а потому вскоре, с диагнозом существенные улучшения я был отпущен. Мою попытку списали на затяжную депрессию и злоупотребление алкоголем. Как понимаешь, Артём, путь назад в отдел мне уже был заказан.

Впрочем, ни на какой другой работе я тоже долго не задерживался. Вы и не представляете, сколько людей вокруг носят в себе демонов-паразитов. Не знаете, сколько среди нас живёт полукровок. Сколько повсюду порталов Преисподней и способов попасть туда ещё заживо. Я перестал с кем-либо общаться и практически не выходил из дома. Даже в окно выглядывал с опаской – реальность кишела невидимыми для остальных демонами. Вскоре я начал их различать и квалифицировать. А попутно и сходить с ума.

Жена, естественно, ушла. Мне же начал сниться город. Я откуда-то знал, как он называется. Мидин.

– Мидин?! – в один голос переспросили Кристина и Федя. – Не может быть!

– Может. У вас он считается землёй обетованной? Мне таким он и показался во снах. Он звал к себе, сочувствовал, убеждал, что жить среди людей я уже не смогу. Мидин же – древнее прибежище монстров рад принять любого преследуемого, непонятого и отвергнутого. И однажды я решился. Я даже не собирался – проснулся среди ночи, накинул куртку и двинулся в неизвестном направлении. Я не помню сколько времени был в пути. Я не замечал смены дня и ночи, дождя или жары, обходился без еды, питья, сна и, по-моему, прошу прощения за подробности, без справления нужды. Словно, великая сила города из снов отключила все потребности организма, оставив лишь способность к передвижению. Наверное, та же самая сила предоставляла мне попутные машины, чьи водители не требовали денег и не задавали лишних вопросов. Путь мой окончился в какой-то умирающей деревушке всего лишь с тремя жилыми избами, чьи хозяева испуганно смотрели на меня, когда я проходил мимо. Минуя пустые глазницы оконных проёмов брошенных домов, я вышел на окраину кладбища. Вот тут, с начала пути, во мне шелохнулось что-то ещё, кроме желания двигаться. Удивление? Нет, скорее восхищение! Размеры кладбища поражали. Оно казалось бескрайним. В деревушке со всеми её, даже брошенными домами, не смогло бы и за века скопиться подобного количества покойников. А изящные каменные кресты, величественные склепы, изящные надгробия? Они как-то не вязались с предками испуганных обитателей трёх домиков.

Я рвался исследовать хотя бы малую часть кладбища, осмотреть хотя бы несколько могил, пока ещё окончательно не стемнело, а потому смело шагнул в необычно зелёную и сочную траву. Однако, через несколько шагов дали о себе знать последствия пути. Одновременно я почувствовал зверский голод, вселенскую жажду, неимоверную усталость и рухнул на землю.

Очнулся я ночью от чьего-то прикосновения.

Открывать глаза я не спешил – привычка, которая иногда спасает жизнь. Сперва я пришёл в себя, восстановил в памяти произошедшее. Получилась забавная цепочка – я выхожу из дома, оказываюсь на кладбище, отрубаюсь. Время ушедшее на дорогу попросту выпало из памяти или его кто-то убрал. Я приоткрыл веки.

– Проснулся, – послышался рядом хриплый голос, не внушающий особого оптимизма.

– Конечно, проснулся, Воркал, – гораздо более мелодичный и высокий, похожий на женский, – тебе же не позволили сожрать его во сне.

Первый собеседник рыкнул в ответ что-то невразумительное.

– Спокойнее, стражи, – густой баритон либо большого начальника, либо диктора советских времён, – не нам решать судьбу ищущих приюта, отвергнутых людьми. Такова воля основателя Мидина.

Я решил, что дальнейшая имитация полудрёмы вызовет ненужные подозрения у тех, кого назвали стражами и открыл глаза окончательно. Я увидел перед собой пятерых. Они расположились полукругом. Я приподнялся на локте и…

И тут же пожалел, что проснулся. Двое из присутствующих выглядели вполне обычно, а вот их друзья заслуживают особого описания. Конечно же, в первую очередь я посмотрел на женщину. Ни до, ни после я не видел более совершенной красоты. В лунном свете её кожа отливала мрамором. Высокая причёска была убрана причудливым образом, обрамляя лицо волнами ниспадающих локонов. Глаза, о господи, меня до сих пор бросает в дрожь, когда я вспоминаю эти огромные зелёные с позолотой глаза. Их взгляд настолько парализовал меня, что я не сразу обратил внимание на остальное. А обратить стоило. Грудь. Да, Кристина скажет, что мы все пялимся на грудь при встрече. Но поверьте, там было на что пялиться. И дело вовсе не в том, что она была идеальна. Нет. Не знаю зачем, но красавица исколола обе груди длинными спицами, отчего казалось, будто на ней, особого покроя, колючий бюстгальтер. Зрелище незабываемое – завораживающее и отталкивающее одновременно. Мой взгляд скользнул ниже и я едва сдержал крик ужаса. У женщины не было ног! У самой талии начинались и извивались, уходя в траву четыре омерзительных, толстых щупальца.

Я бы назвал сие верхом уродства, если не видел бы её приятелей. Второй из них, судя по всему обладатель баритона, был высоким, статным мужчиной. Он возвышался над другими на целую голову и обладал фигурой античного бога. Фигурой, с которой кто-то целиком содрал кожу! Я чётко различал переплетение мышц и сухожилий, видел сочащуюся по всему телу сукровицу. Однако стражу это, по-моему, не доставляло никакого дискомфорта. По крайней мере я не заметил в лишённых век шариках-глазах ни малейших признаков страдания или боли. Только любопытство.

И наконец третий, которого, судя по всему, звали Воркал и, который, исходя из подслушанного, собирался мной подзакусить. Немудрено. Представьте себе крокодила, коему какой-то шутник приделал лапы кенгуру и научил ходить на них. Добавьте огромную, усеянную острейшими зубами пасть, постоянно гноящиеся глазёнки, и вы поймёте, что Воркал никак не мог исповедовать вегетарианство. Похоже, мне крупно повезло, что рядом находились остальные, подчиняющиеся хотя бы каким-то законам гостеприимства. На данный момент. Дальнейшее развитие событий выглядело весьма расплывчато.

– Кто ты такой?! – пролаял каннибал с мордой аллигатора.

– Путник.

– Путник?! Какого чёрта ты зашёл на нашу территорию, путник? Может ты шпион церковников? Знаешь, как мы поступаем со шпионами?

– Я похож на шпиона? Я просто ищу один город.

– Вы ошиблись, мой друг, – вступил в разговор освежёванный атлет, – поблизости нет никаких городов. Лишь небольшая деревенька, где живут ваши соплеменники.

В кошки-мышки я играть не собирался, а потому заявил прямо:

– Я ищу Мидин.

Мои собеседники попытались изобразить удивление, в чём, по правде говоря, не особо преуспели. А может и не старались вовсе. Они переглянулись и трое монстров отошли в сторону, о чём-то переговариваясь. Двое, внешне не отличающиеся от людей, судя по всему остались моей охраной.

– Ребят, как вы думаете – примут или сожрут? – попытался я завязать разговор.

Лица стражей остались непроницаемыми. Лишь один слегка пожал плечами, а второй, опасливо глянув через плечо произнёс одними губами:

– Мы здесь недавно.

Прекрасненько! Стоило наворачивать километры, сбивать ноги, чтобы стать обедом для аллигатора-переростка или ещё какой твари похуже. И кой чёрт дёрнул меня переться в этот проклятый Мидин?! Лучше уж обратно в психушку! Там хоть… Проклятие, тут я вспомнил, что за всё это время не выкурил ни одной сигареты. Голод, жажда, страх перед будущим отступили на второй план. Я начинал сердиться, а следовательно утрачивал всякое чувство опасности. Пускай жрут (может, подавятся), но прежде сигарету. И никаких разговоров! Иначе я сам кого хочешь сожру.

– Эй, конспираторы! – обратился я к троице. – Покурить кто-нибудь даст?

Стражи повернулись в мою сторону. Воркал злобно зарычал. Впрочем плевать я на него хотел. Раз пока не разделывают, переговариваются, возможно я им зачем-то нужен. Хотя, чёрт их знает, может они там приправы обсуждают или каким блюдом меня в меню поставить. От подобных уродов чего угодно можно ждать.

Троица между тем перекинулась парой слов и ко мне направилась женщина. Я невольно вздрогнул, наблюдая как ловко она перебирает щупальцами и оказывается всё ближе. В чём-то её с позволения походка была изящной – она словно плыла в густой траве, но при воспоминании о том, что эта трава скрывает, становилось не по себе.

– Меня зовут Ганша, путник, – она приблизилась почти вплотную, и я если не увидел, то очень живо представил, как сейчас в траве, вокруг моих ног извиваются необычные конечности красотки.

Она протянула руку. И тут я совершил невозможное – заставил себя коснуться губами пальцев красавицы. Они были холодны как лёд. Женщина улыбнулась и на миг я забыл об ужасе копошащемся у моих ног. Она ловко достала из-за спины изящный колчан – единственную свою деталь одежды – и вынула оттуда золотой, по виду, портсигар.

– Угощайся.

Я взял коричневую сигарету. Зажал губами и глянул на женщину в ожидании зажигалки или чего-то для прикуривания. Она снова улыбнулась и «отплыла» в сторону. Я увидел нацеленный на себя палец атлета и в тоже мгновение сигарета задымилась. Он зажёг её на расстоянии! Чем дальше, тем интереснее!

Я глубоко затянулся. Многодневный никотиновый голод дал о себе знать приступом тошноты и лёгким головокружением.

– Я – Кларс, – атлет, наверное хотел выдать любезную улыбку, но учитывая особенности его кожного покрова (вернее отсутствие оного) оскал вышел жутковатым. Рукопожатия я бы точно не выдержал. Однако, Кларс проявил тактичность и мы обошлись без этой, в данном случае, не слишком приятной церемонии.

– Третьего нашего товарища зовут Воркал – продолжал человек-зажигалка, – он у нас основная физическая сила, а потому, иногда не слишком тактичен. Впрочем, мы уже привыкли. Двое же других – новички – они ещё не получили ни имени, ни облика.

– А кто ты, путник? – Ганша описала круг. Я едва улавливал её движения – возможно, четыре щупальца не так красиво, как две ноги, но вот скорость и манёвренность они обеспечивают будь здоров.

– Я – Константин, – что добавить ещё я не знал, вряд ли им интересна моя жизнь и моё положение в том, оставшемся за границей кладбища Мире.

– И ты ищешь Мидин, – закончил за меня Кларс.

Я кивнул.

– Зачем? – пролаял подошедший Воркал, обдав волной зловонного дыхания. – Говори правду или мы найдём способ вытянуть её из тебя!

– Спокойнее, друг, – атлет поднял руку, и я отступил в сторону – на всякий случай, ненароком спалит ещё, как ту сигаретку. – Ты, наверное, хотел узнать, почему Константин покинул общество себе подобных и ищет пристанище в городе отверженных.

Воркал рыкнул – не то утвердительно, не то угрожающе.

– Дело в том, – начал я, – что у меня есть способность и остальных она пугает.

– Как ты узнал о Мидине? – прошелестела где-то сбоку Ганша.

– Видел во сне.

– А кто указал тебе дорогу?

– Не знаю. Просто вышел из дома и пошёл.

– Так не бывает! – рыкнул Воркал.

– Бывает, – возразил Кларс. – Я пришёл сюда не зная дороги. И не из дома, а из морга, где лежал после пожара.

Господин «Крокодилья Морда» выдал ряд отрывистых неприятных звуков. Я с трудом догадался, что монстр смеётся:

– Я слыхал ту историю, как ты от огорчения не заметил, что спалил полдома и себя заодно.

Атлет похоже одновременно и смутился, и рассердился.

– Да, тогда я не всегда мог контролировать свой дар, но это ничем не хуже, чем попасть в Мидин из камеры смертников, где оказался за серию убийств.

Зубастая пасть Воркала растянулась в жутковатой ухмылке.

– А я и ничуть этого не стыжусь. Вы посмотрите, каким телом меня одарили старейшины. Я без труда настигну любую жертву и растерзаю любого врага. Ладно, Кларс, не дуйся. И у тебя, и у меня, и у нашей куколки были причины обосноваться здесь. Верно, Ганша? Меня интересует другое – что забыл в Мидине этот кусок мяса?

– Действительно, Константин, – женщина наконец перестала скользить вокруг меня и мы встретились взглядами, – какая способность заставила уйти тебя от людей? Или это было преступление? Или ты морочишь нам голову?

В последней фразе неожиданно прозвучала угроза. Привыкший к опасности исходящей от Воркала, я невольно вздрогнул. Словно подтверждая серьёзность момента, на сцену снова явился колчан, только теперь, в руках Ганши был не портсигар, а настоящий боевой лук. Более чем серьёзный аргумент в пользу моей правдивости. Впрочем врать я и не собирался.

– Всё просто – я пытался покончить с собой, меня спасли и упекли в психушку. После того, как ко мне вернулось сознание, я начал видеть демонов. Я испугался, перестал выходить из дома и передо мной вновь замаячила больничная койка. Ещё мне начал сниться Мидин. Однажды ночью я вышел на улицу и пошёл… Теперь я здесь.

– Старейшины привели тебя, – выдохнул Кларс. – Как и меня в своё время. Ты им зачем-то нужен. Мы отведём тебя в пещеры новичков.

* * *

Константин замолчал. Из его груди вырвался глубокий вздох. Судя по всему, воспоминания давались нелегко. Он выкурил одну за другой три сигареты. Долго смотрел в окно.

– А дальше? – нарушила молчание Кристина. – Что было дальше?

Похоже, девушка воспринимала историю экзорциста не более чем увлекательную сказку. А она-то, история, была реальна, и сейчас, каким-то боком коснулась нас всех.

– А ничего не было, – улыбнулся Константин. – Я сбежал на третий день, и помог мне поджигатель Кларс.

– Почему? – тут уже не выдержал я. – Почему ты сбежал?

– Всё просто, напарник, я увидел вблизи Мидин и кое-кого из его обитателей. Фёдор нам долго ещё до места?

– Минут десять.

– Тогда попробую объяснить вкратце. Мидин – поселение монстров, как урождённых, так и ставших ими, вроде серийного убийцы Воркала. Город, уровень за уровнем уходит вглубь земли, где на последнем уровне живут старейшины. Я попал сразу на второй уровень, благодаря своим способностям и на зависть многим новичкам. Обсуждением моей нужности городу старейшины занимались три дня. На четвёртый они назначили встречу.

На это время Кларс стал моим проводником по Мидину. Вернее по уровням, куда мне разрешили заходить. Но и той малости увиденного хватило, чтобы принять решение. Я не хотел здесь оставаться. Я наблюдал, в каких чудовищ превращались те, кого приняли. Они изменялись не только внешне, но и внутренне. Озлобленность на род людской и жажда мести овладевала их душами, или тем, что от них осталось. Все твердили о Великом Дне, когда монстры выйдут наружу и, уничтожив гонителей, станут властителями Мира. По словам Кларса, подобные разговоры длятся уже не первое тысячелетие. Похоже, он и сам тяготился вынужденным пребыванием в Мидине.

Я задыхался от ненависти, пропитавшей воздух города. Я содрогался, когда существа, бывшие в прошлой жизни убийцами и растлителями подходили знакомиться и протягивали руку. Я понял, что Мидин вовсе не земля обетованная, а огромная подземная тюрьма, выход из которой один – смерть. И всё же я решил рискнуть.

Я рассказал Кларсу (почему-то я сразу начал ему доверять) о своих мыслях и сомнениях, и, как ни странно, бывший поджигатель сразу же предложил мне бежать. Я согласился. Каким-то чудом, он провёл меня мимо стражи И указал дорогу.

Я бежал двое суток, делая лишь короткие передышки. То и дело мне чудился за спиной топот Воркала и ему подобных, клацанье их челюстей. Это прибавляло сил, заставляло подняться и снова бежать. Теряя сознание и последние силы, я вышел на дорогу, поймал машину и отправился домой. Возвращение заняло неделю. Я ловил попутки, пересаживался с одной пригородной электрички на другую, шёл пешком.

Пищу приходилось воровать на приусадебных участках (благо, что тогда стояло лето) и постоянно ожидать погони из Мидина. Всё же я добрался. Отсутствия моего никто не заметил, по-видимому, тоже работа силы приведшей меня в город монстров. Я твёрдо решил занять своё место в обществе мне подобных. Демонов я старался не замечать, тем более, что пока они не проявляли никакой агрессии. Может, ещё не знали, что я их вижу. В общем, я подыскивал работу, когда на меня вышли охотники на демонов и сразу предложили стать одним из них. Я даже не раздумывал, и уже на следующий день ехал в учебный центр. Там я изучил квалификацию демонов, способы их уничтожения, получил оружие, снаряжение, лицензию и, как говорится, вышел на тропу войны.

Недавно, по рекомендации кого-то из коллег, со мной связался Стефан и предложил сотрудничество. Теперь я в вашей команде и думаю гости из Мидина пришли не только за тем, чтобы объявить войну князю города. Ко мне у них тоже счёт имеется.

– Приехали, – сообщил Фёдор мягко притормаживая.

* * *

Конечно, хотелось переварить и обдумать рассказ Константина, но служба прежде всего, а потому, анализ услышанного оставался до лучших времён. Может, до сегодняшнего вечера. Ах да, сегодняшний вечер загублен приёмом – будь он неладен – у Стефана. Впрочем, сейчас не до приёмов и не до рассказов – сейчас у нас на повестке дня шестеро растерзанных смертных и их загадочные убийцы.

Федя, кстати, снова опростоволосился – подъехал к месту преступления не со стороны новостроек, а вырулил к ещё не снесённым частным домам, прямо на окраину сельского кладбища. Как ни странно, нас встретил участковый. По-видимому, узнав о нашем участии в деле его сюда прислало начальство. Только, интересно, как это смертные предугадали оплошность нашего водителя. Впрочем, иногда они бывают на редкость проницательными. Наверное, кровь предков сказывается.

Константин вышел из машины с таким видом, словно не было ни кровавой бани в борделе, ни нападения одержимым демоном мужчины, ни последующего тяжёлого рассказа. Наверное, так и должен действовать профессионал – если видна цель, то вся лирика (переживания, воспоминания, сомнения) отсылается на дальние полки хранилища памяти. Я вышел следом, за мной сразу же выскользнула Кристина, чуть погодя появился Артём. Наша молодёжь явно рвалась в бой и не собиралась отсиживаться в машине как в прошлый раз.

– Мы из РАП, – Константин действовал стремительно, участковый и рта не успел открыть. – Кратчайшая дорога к месту преступления через кладбище?

– Так точно, товарищ…, – капитан-участковый прямо-таки остолбенел от подобного напора.

– Иванов. Константин Иванов. В деревне ещё остались люди.

– Так точно. Пять домов, товарищ Иванов.

– Отлично. Артём, удостоверение при себе?

– Естественно.

– Тогда вместе с Кристиной обходите дома и расспрашиваете обо всём странном или подозрительном, что этой ночью происходило на кладбище.

– Но…, – попыталась возразить Кристина, однако перехватив мой взгляд замолчала. Похоже, девушка начинает понимать, что новая работа – это не весёлые ночи в «Последней Капле» и даже не съёмка в порно. Уже радует.

– А что конкретно нас интересует? – уточнил Артём.

– Всё – незнакомые люди, ночные шорохи и скрипы, странные звуки. Расспрашивай обо всём, даже если что-то покажется выдумкой или полной ерундой. Ты же, красавица, страхуешь Тимощука, задаёшь вопросы, если посчитаешь нужным и составляешь свою картину. После сравним ваши наблюдения и выводы, глядишь что-нибудь и прояснится. Как всех расспросите, попросите кого-нибудь из местных проводить вас к месту происшествия.

– Это ещё зачем, – ухмыльнулась рысь. – Я вас по следу легко найду.

– Хм, да тебе просто цены нет. Ладно, ребята к делу.

Кристина и Артём направились к домам, Константин повернулся к участковому.

– Теперь с тобой, капитан. Веди нас через кладбище, а по дороге завернём к разрытым могилам. Ты о них слышал.

– Так точно – слышал. Да это шпана местная дурит. Отморозки.

– Ну вот мы и глянем. Хорошо?

– Как скажете.

* * *

Пока мы маневрировали между начинающих покрываться ржавчиной могильных оград, капитан несколько раз пытался завести разговор. Константин отвечал коротко и односложно.

– Давно здесь хоронили последний раз? – поинтересовался он при входе.

– Да с год назад. Двое мужиков по пьяни на мотоцикле расшиблись. С рыбалки ехали. Вообще-то, кладбище вроде как и закрыто, но тут родственники настояли… Да, а так уже давно никого сюда не приносили. Лет десять.

– Год назад. Точно?

– Год или около того.

– Что скажешь, напарник?

– Хм, трупы практически свежие. Если влажность не была высокой, разложение было незначительным. Насколько я знаю для аниматора, знакомого с ритуалами вуду, поднять…

Константин резко обернулся и приложил палец к губам. Действительно, выдвигать в присутствии капитана версии об оживших покойниках, поступок не слишком разумный. Хватит и того, что на его участке уже есть шесть растерзанных трупов, не хватало ещё и озадачить бедолагу ходячими мертвецами.

– Ну ладно, показывай, капитан, – обратился экзорцист к ушедшему немного вперёд участковому, – где тут эти горе-мотоциклисты покоятся.

– Да недалеко, – капитан ловко протиснулся в зазор между оградами. – Три минуты ходьбы.

С той секунды, как я говорил ранее, Константин игнорировал все попытки завязать беседу.

Пока капитан исправно выполнял роль проводника, экзорцист предавался собственным мыслям, я наслаждался этим уголком тишины и покоя. Скоро, совсем, скоро хищник по имени город заглотит и переварит этот оазис, оставив очередную асфальтовую проплешину. Пока, же здесь царила та гармония, что, по моему мнению и должна быть в месте успокоения.

Простенькие памятники со звёздочками и крестиками на маковке, поросшие травой холмики могил с непритязательными крестами, вручную сколоченные столики и лавки, шелест листвы и непрерывное щебетание птиц, разве это сравнится с современными, наводящими дрожь некрополисами? Там даже после смерти люди продолжают мериться объёмами и содержимым кошельков. Широкие аллеи, дизайнерское оформление, жутковатые монументы, бюсты, а то и целые скульптуры. Толстосумы, бандюги и прочие кошельки на ножках и после смерти не обретают покоя, продолжают доказывать друг другу собственную платёжеспособность. Незавидная участь. Их родственники и друзья добросовестно врут себе, что таким образом показывают уважение к усопшему и горечь утраты, на самом же деле здесь работает пресловутый девиз – «не хуже, чем у людей!». Вот и превращаются последние пристанища бренных тел в места соревнования капиталов и потрясания кошельками. Грустно.

– Ну вот и первая могила, – оборвал мои размышления участковый.

– Замечательно. Надеюсь здесь никто не потоптался.

– Да не до того сейчас, товарищ Иванов. К тому же и перезахоронят всех. К чему шум поднимать.

– Действительно, капитан, шум нам не нужен. Позволь-ка мы здесь всё осмотрим.

– Да, пожалуйста, только не долго, вас там начальство заждалось.

– Ещё одно, капитан. Точно имел место несчастный случай? Других версий не было?

Участковый немного помялся.

– Говорили, что они, там на озере, с кем-то поцапались, когда в магазин за водкой ездили. Свидетели нашлись. Ещё, по словам очевидцев, те мужики следом за нашими хлопцами на своём «Джипе» укатили. А что уж на трассе случилось – дело тёмное.

– «Джип» искали.

– Да как его найдёшь? Номеров-то никто не запомнил.

– Ясно, пошли по пути наименьшего сопротивления. Но убийство, как версия выдвигалось?

– Выдвигалось… да какая теперь разница.

– Разница может быть большой. Ладно, за работу.

Мы подошли к могиле.

– Представляешь, – Константин не отрывал глаз от земли, – если покойники – жертвы насильственной смерти?

– Представляю – они будут уничтожать всё на своём пути, пока не доберутся до убийц.

– Именно. Нужно вычислить где они прячутся до темноты, иначе представь, что ночью начнётся.

– Лучше не буду. Ты на могилу глянь.

– Да. Полное подтверждение нашей версии.

– Ты ещё сомневался?

– Нет. Надеялся.

С первого взгляда мы поняли, что могилу никто и не думал разрывать. По воронке в изголовье, по разбросанным комьям земли легко угадывалась работа аниматора. Довольно таки сильного аниматора, раз ему за ночь удалось поднять двух зомби. Я невольно содрогнулся при мысли, какую жертву здесь использовали, чтобы не просто поднять, а ещё и держать под контролем жаждущего мести покойника. Впрочем… Я снял талисман, освободил немного силы зверя. В ноздри сразу же ударил запах крови. Свежей крови. Особенно силён он был в том месте, где зомби покинул могилу. А ещё… Я сделал несколько шагов и сразу ощутил очерченный кровью круг. Она уже конечно дано впиталась в землю, но запах остался. Ещё я чувствовал что-то в соседних зарослях сирени. Знаком я показал экзорцисту и участковому остаться на месте и раздвинул кусты. Именно сюда аниматор выкинул обескровленное тело бродячей собаки. Все линии сошлись в точку.

Конечно, жалко пса, но в этот раз я порадовался, что пришельцы не использовали человеческой жертвы. Столько необычных смертей в один день… Дело попахивало массовой истерией с последующей охотой на ведьм. В прямом и переносном смысле.

– Интересно, – услышал я за спиной голос экзорциста, – какой сюрприз нам готовит третий ублюдок? Дело хреновое – они опережают нас на шаг.

– Если учесть, что мы чуть больше часа назад узнали кто они такие…

– Да, ты прав, но я бы предпочёл встретиться лицом к лицу, а не наблюдать, как эти чёртовы посланники вытворяют что хотят.

– Я думаю, Стефан должен переговорить с альфа кланов, а те в свою очередь пусть сформируют патрули из своих людей. Хотя бы на ночное время.

– Ага и желательно, чтобы вас побыстрее вооружили… Как думаешь – вторую могилу стоит осматривать?

– Думаю ничего нового мы там не увидим.

– Ну, тогда не будем терять времени. Эй, капитан, двинулись, а то начальство заждалось.

* * *

После увиденного, кладбище уже не казалось тихим и умиротворённым. В его запущенности чудилось что-то зловещее и опасное. Шелест листвы, воспринимался, как шёпот затаившихся врагов. Да и в чирикании птах, вдруг зазвучали какие-то злорадные нотки.

Впрочем, это так – мимолётное ощущение. Сейчас голова занята другим. Я думал о нашей группе. По правде говоря, мы беспомощны перед визитёрами. У нас не было времени сработаться и узнать друг друга получше. Да и что мы представляем против троицы, которая уже два раза показала свои силы и возможности. Мы напоминали наспех собранный взвод, с дробовиками в руках брошенный против танкового соединения. Конечно, у нас за спиной силы князя вампиров. Но до его пробуждения ещё дожить надо. Где гарантия, что чужаки не заявятся в «Последнюю Каплю» и не порешат разом укрывшихся там от солнца вампиров?

Чёрт, если тогда в борделе мне удалось разглядеть лицо хотя бы одного из пришельцев!

– Ты хочешь увидеть лицо врага, храбрый Гуло? – услышал я голос Аманды и обернулся. Что она делает здесь? При дневном свете?

– Не вертись, дорогой. Я сейчас в своём уютном гробу, но у тебя же есть мои метки… Мы можем общаться в любое время. Мысленно. Так ты хочешь увидеть врага?

– Да, – прошептал я.

– Тогда приготовься.

В то же мгновение у меня закружилась голова и потемнело в глазах.

* * *

Я приоткрыл веки и тут же зажмурился. Никогда не видел такого количества свечей, хрусталя и золота.

– Возьми себя в руки, Гуло, мы выглядим нелепо, – пронеслось у меня в голове.

Я осторожно открыл глаза, искренне надеясь, что мелькнувшая перед взором роскошь не более, чем игра воображения. Я сейчас на заброшенном деревенском кладбище, в компании Константина и участкового. Никакой Аманды, никаких свечей и иже с ними. Просто я устал, нервничаю и, возможно, перегрелся на солнышке. Итак, я открыл глаза в твёрдой уверенности, что ничего необычного не случилось.

Чёрта с два! Я увидел всё тот же огромный зал, похожий на музейный, золотые подсвечники, огромные хрустальные люстры. Звучала слащавая музыка. Я угадал флейту, клавесин и что-то похожее на скрипку. И самое невероятное – под музыку двигались люди. Вычурность и нелепость движений соответствовали их одежде. На дамах я увидел пышные платья с глубоким декольте, кавалеры же предпочитали дурацкие парики, длинные гольфы, смешные панталоны и камзолы с кучей кружев. К тому же и те, и другие без всякой меры напудрились и нарумянились. Я едва не вскрикнул от удивления.

– Естественнее, Гуло, – снова услышал я, – веди себя естественнее. Мы же не хотим стать посмешищем при дворе.

– При каком, к дьяволу, дворе?! – возмутился я (естественно мысленно). – Как я сюда попал?!

– При дворе императрицы Елизаветы Петровны. Правда, Её Величество чувствует себя неважно, а потому, на балу мы её не увидим. Но ты же собирался посмотреть на другого человека. Он должен быть где-то здесь.

– Ты что несёшь?! Какая императрица?! Какой бал?! Этого быть не может!

– Хм, какой же ты ещё глупенький, Гуло. Ты сейчас в моих снах, воспоминаниях. В моём сознании.

– Значит это всё нереально?

– Относительно, милый, относительно.

– Ничего не понимаю.

– И не нужно. Во многих знаниях – многия печали.

– А почему я тебя не вижу?

– Ты в моём сознании… Впрочем подойди к зеркалу.

И тут, к своему ужасу, я почувствовал, что тело меня совершенно не слушается. Я не собирался продираться сквозь толпу развлекающихся музейных реликтов, однако ноги, вопреки моей воли, двинулись к танцующим. Я снова едва сдержал крик. У самого края средневековой дискотеки я (совершенно не желая) свернул за колонну и оказался перед зеркалом. Оттуда на меня смотрела Аманда. У меня перехватило дыхание. Как же она всё-таки прекрасна!

Её золотистые волосы местный стилист (их тогда, по-моему, цирюльниками называли) с помощью жемчужной сетки уложил в замысловатую причёску. Кожа вампирши, в силу понятных причин, на зависть здешним модницам, не нуждалась ни в пудре, ни в белилах, а потому поражала своей гладкостью и безупречностью. Декольте выглядело чересчур откровенным, даже с учётом местных тенденций моды, открывая грудь, которую мне посчастливилось ласкать прошлой ночью. Однако, столь эротичный наряд вовсе не намекал на распущенность и доступность Аманды. Наоборот, она выглядела величественной и неприступной. Скорее всего, её случайный взгляд или брошенное вскользь слово полностью лишает присутствующих здесь смертных самцов (не только самцов, как я убедился позже) рассудка.