Текст книги "Гуло: Первая проверка (СИ)"

Автор книги: Сергей Бабернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Сергей Бабернов
Гуло: Первая проверка

Не знаю, как кому из наших, а мне этот закон о легализации стоит поперёк горла. Эх, встретить бы мне тех доброхотов из Евросоюза, что настаивали на его принятии, лунной ночкой, да в изменённом обличии. Я бы им растолковал различие между либеральной Европой и демократической Россией. Нет, у них теперь вампиры, оборотни, прочие неформатные создания живут припеваючи. Получше цветных и гомосексуалистов. Чуть что, такой шум поднимается, такой кипеж о нарушении прав личности. Аж завидки берут. У нас же, где обычный homo sapiens который век правды и справедливости ищет, куда рыпаться тем, кто раз в месяц обрастает шерстью или, скажем, спит в гробу и предпочитает кровь другим, более традиционным напиткам. Закон приняли (дело недолгое), перепись среди нас устроили (вроде бы как, для контроля за соблюдением наших прав), провели несколько ток-шоу по разным каналам, а потом и забыли. В общем, клеймо на лоб поставили, а дальше барахтайся, как сможешь.

Нет, те кто до легализации жил неплохо (политики, предприниматели, артисты и тому подобное) особо не пострадали, а вот нам простым ликантропам и бессмертным пришлось погано. С работой многие, естественно, расстались, жильё поменяли. Нет, не подумайте, никто нас не преследовал, просто доходчиво, очень доходчиво объяснили нежелательность нашего присутствия… Так то.

Первыми приспособились вампиры. Оно и понятно – среди кровососов днём с огнём (от подобной шутки у клыкастых мороз по коже, если конечно такое применимо к ходячим трупам) не сыщешь среднестатистического гражданина – сплошная богема, потомки дворян, граждане с двойным гражданством, иностранцы, богатые бездельники – сливки общества, одним словом. Им и менять ничего особенно не пришлось – просто объявили о своей истинной сущности и уже в новом, настоящем обличии продолжили заниматься бизнесом, выступать со сцены и тусоваться. Они даже выиграли – резко увеличилось число добровольных доноров и волонтёров, особенно среди молодёжи прозывающей себя готами (отчего недоросли, беззаветно предающиеся депрессии и пирсингу, выбрали себе имя народа растоптанного ордами Аттилы ещё в незапамятные времена, для меня до сих пор остаётся загадкой). В связи с этим, в срочном порядке приняли закон, запрещающий обращать в вампиров, а также использовать в качестве донора (добровольного разумеется) лиц не достигших восемнадцати лет. И он (о чудо!) исполнялся почти без нарушений. Были, конечно, кое-какие нюансы (вроде приписок, взяток и тому подобного) на местах, но вампиры, вышедшие на свет (удачный каламбур!) и не желающие мгновенной дискредитации, предпочитали лично информировать власти о всякого рода нарушениях, а потому, закон худо-бедно, но работал.

Однако, хватит про клыкастых, я больше, чем уверен, что они объявятся и ещё не раз. Уж слишком велика в них тяга к позёрству и игре на публику.

Значит, когда вампиры (я же говорил – без них никуда), подобно перестроечным кооператорам вышли из тени (конечно же законодательной), то, естественно, как и в те весёлые времена сразу же появились рэкетиры. Законы человеческого общества незыблемы, даже если вы человек всего наполовину или умерли пару веков назад. Угадайте, кто попытался устроить жизнь за счёт утончённых обладателей роскошных гробов? Конечно же мы – ликантропы потерявшие работу и жильё. Когда я, говорю мы – я констатирую собственную принадлежность к данному племени, но не собственное участие в гангстерских войнах сверхъестественных существ. И дело вовсе не в моих моральных принципах. Дело в другом – я слишком долго выбирал к какой из группировок присоединиться.

Исконно сложилось так, что среди ликантропов тон задавали четыре крупных клана – объединённые люди-волки и люди-лисы, люди-медведи, люди-рыси и самый молодой, но самый многочисленный клан – люди-крысы. Говорили так же о нагах – людях-змеях, но они всегда держались особняком. Попадалась и экзотика, вроде тигров, гиен, леопардов, даже лебедей и воронов, но очень редко, и все они всегда стремились присоединиться к одному из кланов. В давние времена между группировками велись кровопролитные войны. Потом, когда люди обрели силу и устроили на нас охоту, тогдашние лидеры кланов решили объединиться в целях выживания. С тех пор между носителями различной животной сущности царят вполне дружеские отношения (я знаю даже несколько смешанных семейных пар, не говоря уж о случайных связях и коротких романах). Иногда бывают мелкие недоразумения, ни без этого – мы всё-таки наполовину люди.

Так вот, нынешние главы кланов быстро поделили между собой жирующих кровососов и попытались заставить оных делиться. Вампиры не возразили, они назначили место и время встречи, для якобы переговоров, и…

Никто не обладает такими способностями к зачарованию и подчинению воли, как вампиры. Даже не особо сильный лет эдак ста вамп способен подчинить себе обычного человека или оборотня. Что же говорить о кровососах разменявших пару-тройку веков. Они ещё поступили с нами гуманно, отпустив «переговорщиков» и, предложив работу. Большинство сменило более слабых и менее живучих homo sapiens в дневной гвардии (при солнечном свете вампиры беспомощны) кровососов. Наиболее смазливых устроили по ночным клубам принадлежащим вампам. Многих взяли на содержание зубастики и зубастихи со специфическими эротическими фантазиями. Кое-кого даже устроили по профессии, которой они занимались до легализации.

Я, как и говорилось ранее успел к шапочному разбору. Не поучаствовал в скоротечных криминальных разборках среди монстров, но и к началу компании по трудоустройству тоже опоздал. Уже говорилось о четырёх кланах оборотней – но есть и пятый. Мы – росомахи. Нас больше медведей и чуть меньше рысей. По силе мы не уступаем волкам и тем же самым рысям, но у нас никогда не было организованности. Нас и кланом по сути дела нельзя назвать. В отличие от остальных у нас никогда не было вожаков, альфа-самцов и альфа-самок, мы не сражаемся за доминирование, не выступаем единой силой за интересы клана, мы даже в древних войнах не участвовали, разве, что только как наёмники. Мы – одиночки. При встрече двух людей-росомах не возникает ни радости общения, ни напряжения выяснения доминантности. Перекинемся парой слов – если охота, ну, может, вечерок скоротаем, новостями поделимся, если попадётся симпатичная самка, то новостями дело может и не ограничиться, а потом всё равно разойдёмся, каждый по своим делам. Так уж мы устроены.

Некоторые росомахи, из новообращённых, пытались как-то объединиться – получилась молодёжная тусовка по интересам, но никак ни клан. Многие перешли к волкам и рысям (медведи чересчур велики, а крысы – потенциальная добыча, в звериной естественно сущности), но большинство остаётся верными традициям.

Нас переписали и легализовали в последнюю очередь, благодаря всё той же разрозненности. До этого я вполне нормально жил и работал в небольшом городке. Удавалось даже без осложнений ежемесячно исчезать в пору полнолуния. В эти дни все ликантропы – от самых сильных до новичков – с трудом смиряют зверя, а потому, стараются держаться подальше от всего, чему могут нанести вред, особенно от людей. Вообще-то, перекидываться мы способны в любое время, но полнолуние – случай особый…

Жил я, значит, себе не тужил, и тут грянул чёртов закон. Меня и до этого считали странным, но особо не донимали. Так – зададут пару вопросиков с подковыркой, поперемывают косточки, пока не надоест и успокоятся. А тут… За месяц ко мне уже раза четыре цеплялись подвыпившие компании с извечным вопросом:

– А ты чего самый умный?

Бедолаги не знали, что оборотень, да и вамп тоже может без труда перевернуть легковой автомобиль. К тому же выносливость и способность к самовосстановлению у нас гораздо выше. Короче, попытки физического воздействия прекратились довольно быстро. Но я не мог ручаться, что кто-нибудь не додумается применить серебряные пули или серебряный нож. Вот тут уже будет не до шуток. Я решил сматываться.

Через Интернет не составило труда навести контакт с несколькими стаями волколаков и пардов (так себя называют рыси). Работу мне предложили, как я уже сказал не слишком сложную – выколачивать деньги с вампов. Одновременно меня принимали в стаю со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Пока я прикидывал и выбирал к кому же всё-таки присоединиться и присоединяться ли вообще (очень уж не хотелось терять свободу), криминальная война между двумя самыми многочисленными племенами монстров закончилась, так и не успев начаться. Только я, об этом пока не подозревал. Я мирно спал в купе вагона, с каждой минутой приближающего меня к столице и к новой жизни.

* * *

Да, скажу я вам – к жизни в большом городе нужно иметь привычку. Даже призвание, если хотите. Я всего пять минут стоял на площади трёх вокзалов, а уже проклинал всех и вся, особенно чёртов закон. Ни поток, ни волна, даже не море – целое людское цунами обрушилось на меня. Испугало, оглушило. Не прибавлял оптимизма рёв машин и отравленный выхлопами воздух. На несколько мгновений, я потерял контроль и почувствовал пробуждение силы зверя.

Вот это сейчас ни к чему. Ещё и при растущей Луне.

Конечно, народ в столице привык ко многому, но вряд ли и здесь обращения человека в зверя, посреди бела дня и на многолюдной площади стало делом привычным. Можно представить какая паника поднимется… Хм, к тому же при обращении придётся распрощаться с одеждой. Что будет, когда процесс пойдёт в обратную сторону и шерсть исчезнет. Не очень-то охота разыскивать работодателей в костюме Адама. Так и за решётку недолго угодить – доказывай потом, что ты ликантроп, а не извращенец. Да и вряд ли отечественные стражи порядка, так же озабочены соблюдением прав монстров, как европейские парламентарии. Особенно, если оные монстры сперва пугают обывателя зубами и клыками, а после разгуливают нагишом.

Я кое-как взял себя в руки, сила вроде отступила. Уже хорошо. Нет, всё-таки нужно было переждать полнолуние. Но, что сделано, то сделано.

Минут десять я стоял неподвижно. Сила убывала, сворачивалась, готовая явиться по первому зову или даже без оного. Многие из нас с трудом контролируют себя, при испуге, гневе, сексуальном возбуждении и прочих стрессовых ситуациях. К счастью, мой зверь оказался «дрессированным», и я пока с ним справлялся. Исключая, естественно, полнолуние. В этот период лишь величайшие из Мастеров способны держать силу в узде.

Люди шли мимо, кто-то обходил по инерции, кто-то натыкался, бросал не то ругательство, не то извинение. Но и те, и другие делали шаг, тут же обо мне забывая. Они походили на шестерёнки огромного механизма, подчиненные одной, неведомой им самим цели. Они видели перед собой лишь одну задачу – крутиться, выполнять обороты, пока не полетят зубья и на их место не поставят новую деталь. Я испугался. Только теперь до меня дошло, что новый закон, перекочевавший в Старый Свет из-за океана, а после и на нашу многострадальную землю, превращает нас, существ, коих долго боялись, проклинали, а то и вовсе отказывали в праве на существование, в часть этого бездушного, бессмысленного механизма под названием человеческое общество. Да, мы выходили из тени, получали права, попадали под защиту законов, но взамен становились такими же шестерёнками. Стоило ли оно того?

Однако не все спешили и шагали мимо с пустыми глазами. Как только сила успокоилась, я почувствовал чей-то взгляд. Где-нибудь в лесу или при меньшем скоплении народа я давно бы уловил чужое присутствие. Для любого животного (а это, как ни крути моя вторая половина) пристальный взгляд всегда означает вызов, а следовательно опасность. Оставалось найти неведомого наблюдателя и посмотреть ему в глаза. Я, конечно, на чужой территории, но не намерен за просто так живёшь, признавать над собой доминанта. Кем бы он ни был, пусть сперва докажет своё право на вызов. Всё же я не из сгинувшего клана людей-лисиц, что некогда признали главенство волколаков и теперь служат у них на побегушках.

Несколько поворотов головы. Нет, как же всё-таки тяжело ориентироваться в этой двигающейся массе. Как трудно сосредоточиться, когда сознание затуманено диким, сводящим с ума букетом парфюмерных изделий. Я не понимаю стремление ликантропов селиться в крупных городах. Другое дело – вампиры – они всегда рвались к столичному блеску, но мы… Хотя, кто бы рассуждал. Сам-то ты сюда зачем припёрся?

Звериное чутьё всё же не подвело, не прошло и минуты, как я засёк наблюдателя. Но что делать дальше – насторожиться или расслабиться? На меня смотрел обычный бомж. Он не вписывался в ритм движения людей-шестерёнок. Выпал из параноидально-размеренной работы механизма, а потому мог себе позволить спокойно сидеть у подземного перехода и пялиться на застывшего среди людского потока чужака. Или что-то другое? Сквозь похмельную поволоку выцветших глаз светился интеллект, в них ещё не поселилась тупая обречённость, которая бывает за чертой, когда ты уже ни человек, ни монстр, ни животное…

А может… Может это кто-то из легализованных или новообращённых? Мысль о вампирах отметалась мгновенно. Во-первых, солнце ещё не зашло, во-вторых никто из этих кровососущих пижонов не появится на публике в подобном виде даже под угрозой крещения или душа из святой воды. У них бзик по поводу внешнего вида и одежды. Среди них попадаются экземпляры, могущие свести с ума перевоплощением в чудовище, однако и в этом жутком виде, они сохраняют какое-то змеиное обаяние. Поэтому-то среди их слуг и доноров так много охочих до приключений дамочек и жаждущих самоутверждения юнцов.

Оборотня я бы тоже почуял сразу. На ум приходили лешаки, ворлоки, даже тролли. Но эти ребята всегда держатся обособленно и в отличии от нас с вампирами не стремятся к «благам» человеческой цивилизации.

А может этот представитель племени отверженных обществом, вынужденный вести животное существование, отстаивать пищу, убогий кров, да и саму жизнь, просто почуял мою сущность?

Так или иначе, но я на всякий случай показал клыки – знак довольно красноречивый. Бомж что-то пробормотал и скрылся в переходе. Так вот запросто уступил территорию? Возможно, отправился за подмогой. Я этого выяснять не собирался, а потому отправился к ближайшей стоянке такси.

* * *

При моём обычном везении, я не удивился, когда по указанному адресу оказалась какая-то дурацкая контора, а о работе для ликантропов там и слыхом не слыхивали.

– У нас свободно место курьера, – бросила мне на прощание дама с жутким парфюмом. Нет, я понимаю, обожаемый мной запах падали тоже не верх совершенства, но он всё-таки, как не крути натурален… Впрочем, о вкусах не спорят.

– Спасибо, я подумаю, – всё же надо проявлять вежливость. – А вы не знаете, куда переехал офис, который был до вас?

В ответ пожимание плечами. Оно и понятно. Какое ей дело до съехавших предшественников.

Я вышел на улицу. Положение – дурацкое. Нет, принадлежи я к крупному, влиятельному клану, вполне бы мог отыскать местных альфа, вписаться в стаю… В общем бы не пропал. Но, росомахи, к сожалению, одиночки, и, если каким-то чудом я наткнусь здесь на соплеменника, то поддержка и помощь мне, отнюдь, не гарантированы. Реальнее вписаться в уже существующее сообщество оборотней, но сие значит навсегда признать себя вторым и принять их доминантов. На это я решусь в крайнем случае. И прежде ещё много раз подумаю.

В такси я закурил. Водитель бросил очередной взгляд, так раздражавший меня за время поездки. Впрочем, мне он почему-то не понравился с самого начала, но его цена по сравнению с другими поставила личные симпатии на второй план.

– Куда? – тон человека не ждущего вразумительного ответа.

– Обратно.

– Не повезло?

– Как утопленнику.

Водила поморщился, словно я сказал какую-то гадость.

– Если насчёт работы, то лохматые давно перешли под начало вампов. Теперь всем заправляет Князь Города. Его Стефан зовут. Могу отвезти. Он без работы не оставит.

С минуту я переваривал услышанное.

– А это у всех таксистов подобная осведомлённость? И с чего ты взял, что я…

– Брось, – парень не дал мне договорить, – я тебя сразу вычислил. Стефан специально нас по вокзалам рассылает. Своим помогать.

Я освободил частицу силы. Парень явно не оборотень. На вампа не тянет. Может…

– Не напрягайся, – улыбнулся таксист. Чёрт, а губы у него неестественно бледные. Раньше почему-то не заметил. – Я – шилыхан. Встречал раньше?

Так вот почему он так напрягся, когда я помянул утопленника. Жертва русалок. Парнишка зачарованный их танцами и обречённый на вечное скитание между водой и сушей.

Я непроизвольно отодвинулся. Существо редкое, таинственное и непредсказуемое. К тому же зверь во мне, не испытывал к воде и её обитателям слишком уж глубоких симпатий. Парень улыбнулся. Без издёвки, как бы это сделал вампир или альфа-вожак, а вполне понимающе, даже дружелюбно. Так улыбаются взрослые, рассказывая перепуганному ребёнку, что под кроватью или в шкафу никто не затаился и что при свете спать не принято. Правда, так же улыбаются своим жертвам серийные убийцы.

– Не бойся, мохнатый, Стефан предпочитает, чтобы его работники вели себя по-людски. Насколько это возможно. К тому же мы, шилыханы, вполне безобидны. Так иногда подшутим…

Я в очередной раз пропустил реплику про мохнатого. После сочтёмся, красавчик. Интересно, он действительно так выглядит или просто зачаровывает? Вся эта лесная, водяная и горная нежить способна и не на такие шутки. Кстати, о шутках…

– Ну, приятель, – выдавливать беззаботность приходилось подобно засохшую пасту из тюбика, – приколы у вас тоже порой бывают о-го-го.

– Путаешь ты, – парень немного обиделся. – Это русалки утопить могут или лешаки в топь завести. Им всё можно. Русалки водяного дочки. Лешак – хозяин леса. А мы что? Ну, девчонок ночью пугнуть или обмануть какого простофилю насчёт зарытых сокровищ. Или скажем мавки. Перекинутся заблудившей девочкой, пристанут к путнику, тот выведет из леса, а мавка птичкой перекинулась. Только её и видали. Разве от того кому какой вред случается?

Ах ты безвредный какой! То, что некоторые на поиски лжекладов жизнь тратят, с ума сходят – это, конечно, ерунда. С другой стати, что ему бессмертному человеческая жизнь?

– Здесь ты прав, – парень улыбнулся, – про это иногда забываем. Только мы не бессмертные… Да не делай ты таких глаз! Видишь? – одной рукой он отодвинул воротник и показал след укуса. – За кровь, Стефан награждает кое-какими способностями. Я, к примеру, мысли читать могу. Немножко.

Отлично, глава кровососов питается от собственных работников. Ещё и мысли читает. Я напрягся и выставил мысленный барьер. Теперь, кто бы ни залез ко мне в голову – наткнётся на стену. Так-то!

– Это ты зря, – отреагировал шилыхан, – Стефан строптивых не любит.

– Лучше за дорогой следи. Шутник.

– А чего следить, мы уже приехали.

* * *

– Ты нужен Стефану, росомаха, – вдруг заявил шилыхан, когда я собирался покинуть машину, – но он вспыльчив, не любит открытого сопротивления. И наказывает гордецов. Будь осторожен.

– Он не мой хозяин, чтобы наказывать. Но за предупреждение спасибо. Пока.

– Надеюсь, до свидания.

Предупреждение прямо-таки переполнило оптимизмом. Дёрнул меня чёрт оказаться в столице. Дёрнул чёрт этих демократов принимать дурацкие законы. Жил бы себе спокойно. Убегал бы раз в месяц подальше от людей. Нет, будьте вы прокляты, перевернули всё. А тут ещё и с психованным кровососом встречаться. Не жизнь, а кусок свежего с кровью мяса.

– Ты росомаха? – раздражённый, я не обратил внимания на две приближающиеся тени.

– А разве похож?

– По виду нет, – уже другой голос, – по запаху – не ошибёшься.

Так, одна из теней – ликантроп. С очень приятным голосом. Да и второй тоже ничего.

– Ты на чужой территории, росомаха, – голос ликантропихи пробирал до костей и навевал фантазии неуместные в данной ситуации.

– Не по своей воле, кошечка, – по запаху я определил, что женщина оборотень из клана рысей. Уже неплохо – я недолюбливаю крыс. Среди них, в основном старухи, попадаются и довольно соблазнительные, но как представлю в обращённом состоянии… Нет увольте. Кем была вторая из теней, я пока не определил.

Девушки шагнули в круг света. Я чуть не задохнулся. Чёрт с ним со Стефаном уже ради такого сюда стоило приехать. Рысь была одета в кожаный комбинезон настолько узкий, что сразу снимались все вопросы о нижнем белье. Даже для фантазии места не оставалось. На скуластом лице горели зелёные глаза, пухлые алые губы приоткрывали ряд мелких белоснежных зубов. Рыжие волнистые волосы рассыпались по плечам и оттеняли белизну кожи. Товарищи, я почти уже влюбился!

И влюбился бы, если ни вторая. Она не излучала и капли агрессии спутницы. Округлое, с лёгким румянцем лицо, огромные, в обрамлении длинных ресниц, глаза, брови, словно лёгкий мазок крыла какой-то угольно чёрной птицы и заплетенные в косу золотые волосы. А одежда!!!! Вроде бы простенький допотопный сарафан с каким-то орнаментом, однако глубокое декольте и вырезы по бокам почти до талии вполне могли бы составить конкуренцию костюму рыси.

«Скорее всего вила», – подумал я и тут же похвалил себя, что не снял мысленную защиту, выйдя из машины.

И всё же я не мог решить, кто мне нравиться больше. Интересно, а в новом законе разрешается оборотням заводить гаремы?

– Чего напрягся, росомаха? – Рысь поигрывала серебряным стилетом с хорошей костяной ручкой. Предусмотрительно. – Падаль почуял или двух девушек испугался?

Хотелось выдать что-нибудь потрясающее, но куда провинциальному увальню против столичной утонченности. Но и отступать я не собирался.

– Ну, падалью здесь и не пахнет, а вот кошачьим туалетом и гнилыми водорослями за версту несёт.

Рысь разве что не зашипела, клинок сверкнул у меня под носом. Если бы ни вила – красоваться бы на моём лице новому шраму. Проверял лично – раны от ожогов и серебра не заживают бесследно.

– Стефан ждёт вас, – рука водной девы легла на плечо спутницы. – Мы проводим, а вы постарайтесь вести себя повежливее.

Чёрт, да чтобы услышать ещё раз этот грудной, успокаивающий голос я готов стать зайчонком. Однако, и гневная рысь – зрелище завораживающее. Вот и гадай, кем себя показать?! То ли нахалом, то ли воплощением смирения. Ладно. Разберёмся.

* * *

Клуб «Последняя капля» меня разочаровал. В резиденции главного вампира я надеялся увидеть нечто средневеково-готически-твердокаменно-устрашающее – здесь же обычная современная танцевальная забегаловка с мигающим светом и грохочущей музыкой. Одно «но», едва я, в сопровождении прекрасного конвоя, переступил порог заведения, на меня обрушился шквал силы. Я почувствовал массу вампиров, оборотней разных мастей и ещё кучи существ, о которых раньше знал лишь понаслышке. У меня подкосились ноги.

Вила поддержала мой локоть.

– Это у вас с непривычки, – чарующий голос лился в ухо, лишал мозгов, но зато возвращал силы. Рысь ухмылялась неподалёку, поигрывая стилетом. Это уже начинало раздражать. Какой идиот доверил девчонке холодное оружие?

Я высвободил руку и отстранился. Близость её тела губительно для моих, далеко не профессорских, но пока ещё нужных, мозгов.

– А люди здесь бывают? – как ни странно я перекричал музыку.

– Доноры и слуги, – я всё прекрасно слышал, хотя девушка даже не повысила голоса. Как ей это удаётся?

– И дневные рабочие, – презрительно бросила рысь, словно дневной образ жизни нечто совершенно примитивное. Интересно, сама-то она давно стала ночным обитателем? Судя по гонору – нет.

Мы прошли через танцпол – вампиры, в массе своей из новообращённых (старые, разменявшие сотню лет слишком утончены для подобного рода развлечений) и представители же нашего племени, никогда не отличавшемся тягой к высокому искусству, отрывались, как говориться, по полной. В основном волколаки и лисолюди. Я поймал несколько любопытных взглядов. Естественно, росомахи здесь, наверное, нечастые гости. Представляю, какие небылицы рассказывают о нашем клане. Хм, на первое время я здесь могу стать весьма популярной личностью. Нечто вроде циркового уродца.

У стойки бара сидел солидный вампир, лет, эдак, двухсот с хвостиком и… Я ошалел! Две навьи! Этих сюда каким ветром занесло? Похоже, Стефан и впрямь дяденька серьёзный. Вокруг, крутились мавки. То ли официантки, то ли обычные клубные шлюшки. Обсчитывать и соблазнять – их основной талант. Думаю, оказавшись в городе, они вряд ли занялись учёбой или пошли работать на фабрику. Не дано им этого от природы.

Зону всеобщего дёргания и грохота мы пересекли молча. Если мои спутницы обладают даром шептать на ухо с любых расстояний, я надрывать глотку не собирался.

Через едва заметную дверь мы прошли в подсобное, условно говоря, помещение. Я просто не смог подобрать другого слова, но определение «подсобное» далеко от истины. По роскоши коридор, в коем я оказался, мог соперничать с апартаментами какого-нибудь нефтяного магната.

– Покои Стефана за последней дверью, – сообщила вила. – Вы готовы к встрече.

– Всегда готов, как говаривали в моём далёком детстве. О коем вы, прекрасные, юные создания, знаете только по рассказам.

Вила хихикнула.

– Спасибо за комплимент, но сколько мне, по вашему лет.

Я подумал, и понял, что ляпнул глупость. В лучшем случае эта девушка годится мне в прабабушки. Рысь, однако, промолчала. Ага, насчёт тебя, киска, я не ошибся. Из новообращённых.

– Ну, каждому столько лет, на сколько себя ощущает, – попытался я сгладить глупый комплимент. – Вперёд, мои чарующие проводницы. На встречу неизвестности и господину Стефану.

Вила улыбнулась. Рысь так сверкнула глазами, что я понял – ещё немного и стилет окажется у меня между рёбер. Чёрт, может она лесбиянка или феминистка? Тогда комплименты надо попридержать для более благодарной аудитории. Такой, как например, моя вторая спутница.

* * *

Морально я был уже готов, что за дверью восседает вождь и учитель всех кровососов. Мудрый такой, древний, но живее всех живых. Шиш с маслом! Мы оказались в караулке или вернее сказать помещении для охраны. Стены завешены коричневым бархатом, светильники стилизованы под канделябры, на шикарных диванах какого-то там лохматого века развалились четверо волколаков и двое вампиров – не слишком старых, но и не из новообращённых. Неплохо устроились телохранители. Кстати, а для чего они великому и ужасному? Боится кого-то? Или для понтов?

Телохранители песня отдельная. На одном из вампиров была рубашка со средневековым жабо, широкий в две ладони пояс красной кожи с кучей мудрёных застёжек, до неприличия узкие чёрные лосины и сапоги по колено. Второй, видимо постарше предпочитал темные тона. Именно в них была выдержана расстёгнутая рубаха чёрного шёлка, узкие кожаные штаны и всё те же пресловутые сапоги. Надо ли говорить, что кровососы выглядели до приторности миловидно, что в купе с гардеробом наводило на нехорошие (с моей точки зрения) догадки. Впрочем для вампира, внешность – орудие для законной добычи крови. Инструмент. Удивляться тут особо нечему. Но эти двое всё-таки, по-моему переборщили. Впрочем, не мне, провинциалу, судить.

Волколаки – трое парней и девушка – походили на участников садомазохистского шоу или хеви-метал группу чудом перенёсшуюся сюда из 80-х годов. Шипы, кожа и всё те же сапоги. Чёрт, им обувь какой-то коптёр вамп выдаёт что ли? Один из парней одел узкую жилетку на голое тело, и я заметил, что в соски у него вставлены серебряные колечки. Меня передёрнуло. Вот этот – точно ненормальный. Одежда девицы состояла из сплошного переплетения кожаных ремней. При всей фантазии я не мог представить каким способом она всё это на себя натянула и каким способом сие макраме удерживается на теле.

Трое волколаков преградили нам дорогу. Девица обошла вокруг, несмотря на сравнительно недавний стаж оборотничества, двигалась она с потрясающей грацией.

Рысь, повернулась ко мне, глянула с интересом, хмыкнула. Я догадался, что удивлённый, поражённый, да и что греха таить абсолютно возбуждённый, я напрочь забыл о защите. Мои мысли читали все кому ни лень. Я представил нечто вроде стакана с ледяной водой (кто бывал на комиссии в военкомате меня поймёт, остальным незачем открывать стратегические тайны). Защита вроде восстановилась. Рысь ещё раз хмыкнула и повернулась к волколаку.

– Мы к Стефану.

– Хозяин не предупреждал, что ждёт бродяг, – девица успела присоединиться к товарищам и с откровенной издёвкой пялилась на мои старенькие джинсы и линялую футболку.

Чёрт, пришло время показать кто здесь альфа, а кто покусанная сучка. Я высвободил крошечный комочек силы и кинул в обидчицу. Волчица недоросль отлетела к стене и сползла по ней. Из-под маски царицы ночи и богини лесов выступила обычная перепуганная девчонка. То-то. Скажи ещё спасибо, что не пожалуюсь в твою пионерскую организацию.

Парни было рыпнулись на защиту. Но одному из них рысь приставила к груди серебряный клинок, двух других я накрыл волной силы. Они опустились на четвереньки, словно готовясь к обращению.

– Браво, Гуло, браво, – вампиры покинули диван.

Никогда раньше не дрался с кровососами, но всё случается в первый раз. Я приготовился.

– Успокойся, Гуло, – улыбнулся тот что в лосинах. – Это всего лишь проверка.

– Отпусти волчат, – добавил второй. – Они про вас ничего не знали.

– Надо бы повежливее разговаривать с незнакомцами, – буркнул я, однако силу успокоил. Рысь убрала стилет. Волколаки помогли встать подруге и отошли в дальний угол.

– Вожак стаи займётся их воспитанием лично, – пообещал первый вамп. – Даже извинится перед тобой, Гуло, если хочешь. Молодняк. А сейчас пройдите, хозяин ждёт.

– Надеюсь на этот раз без проверок? И что за дурацким именем вы меня зовёте?

Вампы улыбнулись.

Уже у дверей природное любопытство взяло верх. Я обернулся к вампам.

– Вопрос можно?

Оба кивнули.

– Вон тот, – я указал на парня с пирсингом. – Он что серебра не чувствует.

– Чувствует, – сообщил любитель тёмной одежды. – Просто он любит боль.

– Очень любит, – кровосос в лосинах похотливо улыбнулся, сверкнув клыками. Я поспешил ретироваться.

Чёрт возьми, мало того, что здесь все нежить и монстры, здесь ещё и извращенцев навалом! Ничего себе нашёл работу!

* * *

«Каков же повелитель, если слуги такие?» – думал я, оглядывая апартаменты Стефана.

Посмотреть на что было. Роскошь – убийственная. Музейного вида гигантская люстра и множество изысканных канделябров не столько разгоняли мрак, сколько его подчёркивали. Именно этот мерцающий полусвет-полумрак скрадывал размеры комнаты, обращая её то в просторную залу, то в интимный кабинет человека с изысканным вкусом. Повсюду, если не считать непроницаемо чёрного пола, царствовал багровый цвет различных оттенков. Стены, мебель, даже дубовый письменный стол, словно пропитались кровью. Это внушало ужас, но и одновременно завораживало, как впрочем и всё, что связано с вампирами. Такая уж у них натура…