Текст книги "Работа по любви (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Тогда я останусь с ней, – сказал я. – Ханна, а ты?

– Разумеется!

– А я пойду с Кэтрин и Мишелем! – заявила Леу, которая ящеркой сидела у меня на шее.

Ну, кто бы сомневался. Драконица у нас существо простое: где кормят – там и дом.

– Я тоже останусь, – вдруг сказал Габриэль, как-то странно на нас поглядывая.

– Вы мне не доверяете? – с иронией в голосе уточнила Рагна.

– Просто не люблю клопов на постоялых дворах, – холодно заметил старый рыцарь.

Как ни странно, это его решение очень в итоге меня порадовало: Габриэль знал, кажется, штук сто местных карточных игр и во всех был виртуозом – любо-дорого поперекидывать колоду с таким партнером! Он даже показал мне несколько вариантов покера, в которые достаточно интересно играть вдвоем (ведь держать карты за Ханну можно только в тех играх, где от знания раздачи ничего не зависит, а значит, совсем примитивных). Играли, разумеется, просто на интерес, то есть на очки. Я звал и Рагну, но она к нашей компании не присоединилась. Да и вообще предпочитала чуть что утыкаться в книгу. Иногда Ханна шла вместо меня к ней – поговорить. О чем они говорили, я не спрашивал, самих разговоров не слышал.

Так и повелось. В следующий раз Мишель вызвался остаться с нами вместо Габриэля, чтобы старый рыцарь мог отдохнуть на постоялом дворе с легким сердцем – но Колин, Кэтрин и Леу тут же заявили, что они тогда, конечно, тоже останутся: еда же!

– Мне, разумеется, веселее с вами, чем одному! – усмехнулся в усы наш «дон Кихот». – В такой замечательной компании я лучше высплюсь и на твердой земле.

Так что трактиры мы осчастливливали своим присутствием не так часто, как могли бы. И хорошо, на самом деле. Даже при том, что Орму мы обошли, чтобы не вызывать фурора появлением Доброй Герцогини, однако до самой границы Прена во всех окрестных деревушках народ сбегался посмотреть на нас – и как-то так вышло, что слухи нас обогнали! Рагне и дальше во всех населенных пунктах чуть что кланялись в пояс, называли «ваша светлость» и норовили то забросать цветами («Заупокойными», – как пошутила она), то, наоборот, попрятаться по домам и ставни наглухо закрыть.

А в первом же крупном городе нам попытались дать отряд стражи в сопровождение – не знаю уж, из уважения к немертвой герцогине Прен или из страха перед явной нежитью! Мишель, однако, как-то уладил с ними дело, так что стража просто проводила нас по улицам внутри городских стен, охраняя скелетов от горожан, и отправилась восвояси.

Что же касается легализации Рагны, то и с этим наш командир без страха и упрека максимально поспешил, отправив сразу несколько писем из первого же храма Света, в который мы завернули.

На этом, пожалуй, стоит остановиться подробнее.

Первого по нашему маршруту Храма Света мы достигли на второй день пути. Это был храм в большом селе: то есть поселении почти со всеми приметами города, но в несколько раз меньше и без стены. Он представлял собой изящное строение с портиком о десятке колонн и высокой белой башней, на которой горел такой же яркий белый свет. Подобные башни я уже видел несколько раз, например, в Фильде, где заходил в местный Храм, сопровождая Мишеля. Но там я подождал его в молельном зале, а здесь мне вместе с Рагной пришлось проследовать и во внутренние помещения.

Мишель договорился о встрече с настоятелем – высоким благообразным стариком, как я понял, тоже бывшим паладином.

– Беспрецедентный случай, – проговорил он, когда мы зашли к нему в кабинет – очень аскетично обставленный.

На Рагну он смотрел очень внимательно, тяжелым, испытывающим взором.

– Беспрецедентный во всех отношениях, – кивнул Мишель. – Но, во-первых, я лично видел воспоминания мессиры Брейдау, о чем могу свидетельствовать. Во-вторых, присутствующий здесь Андрей Вяземцев… – он запнулся, произнося мою фамилию, но в подорожной, выданной мне Храмом Любви, она была указана полностью, так что пришлось Мишелю пострадать! – Присутствующий здесь господин Вяземцев взял мессиру Брейдау в жены силой богини Любви, что не было бы возможным, не будь ее душа цела. Поэтому я прошу вас о сеансе истинного зрения, чтобы мы прямо сейчас засвидетельствовали этот факт и выдали мессире Брейдау документ о том, что она проверена храмом и приравнена к разумному существу.

Настоятель покачал головой.

– Это маленький храм… кроме меня, только еще у одного служителя есть благословение Света, а для ритуала нужны трое. Почему бы вам не обратиться с этим вопросом в столицу, тем более, вы все равно держите туда путь?

– Чтобы по дороге мессиру Брейдау считали опасной нечистью? Ее уже повсеместно принимают за Добрую Герцогиню!

Кстати, мой недочет. Мне надо было подумать об этом и… не знаю, переодеть Рагну, что ли? И попросить ее глаза потушить, раз это всего лишь оптический эффект…

С другой стороны, они с Мишелем куда лучше подкованы в этих тонкостях. Раз не приняли никаких мер, видимо, имели в виду вызвать такой эффект.

– Она ведь в вашем обществе и в обществе почтенного королевского рыцаря, – заметил настоятель храма. – Разве этого недостаточно, чтобы уничтожить любые сомнения в ее благонадежности?

– Ладно, начистоту, – сказал Мишель. – Добрая Герцогиня – двоюродная бабушка нынешнего короля, как гласит предание. Столичный Храм, увы, часто слишком глубоко погружается в политику, ставя ее едва ли не вровень с делом Света. Поэтому мне бы хотелось выправить жене моего друга документы заранее – чтобы Храм, под давлением королевской семьи, не затянул этот процесс! Или, чего доброго, вовсе бы не отказал.

Ага, так вот почему. Я упустил этот нюанс из виду. Счел, что главное – никому не рассказывать о злодейской сущности герцогини Прен, не злить попусту ее родичей. И все остальное спустя сто лет уже никому не будет интересно. А тут вот оно как. Король может решить, что он обязан отомстить Рагне? Или попытается ее шантажировать, чтобы держать на коротком поводке? А через нее – и меня с Ханной? Особенно Ханну, она ведь тоже ожившая легенда…

М-да, правда, стоило самому об этом подумать. Ну ничего, приучусь к местным интригам. Другого-то выхода у меня все равно нет.

Настоятель неохотно выдохнул: видно, он тоже подозревал что-то подобное и не хотел конфликта со столичным храмом – но и против совести идти не желал, особенно под тяжелым взглядом Мишеля.

– Хорошо, брат паладин, – сказал он. – Один я, второй мой помощник, третий вы. Проведем ритуал истинного зрения.

– Я бы хотел присутствовать, если возможно, – впервые за всю беседу заговорил я.

– Когда нужно засвидетельствовать наличие души у существа, подозреваемого в том, что оно нечисть, ритуал обычно проводятся на воздухе, при скоплении народа, чтобы было как можно больше свидетелей, – улыбнулся настоятель. – Так что, конечно, можете присутствовать – рядом с супругой!

Ритуал провели. Зрелищным он мне не показался: троица служителей Света просто стала вокруг Рагны в кольцо, воздела руки к небу и громко обратилась к богу Света. После чего у всех трех засветились руки и глаза – хорошо, день был пасмурный, и это хоть можно было разглядеть! Длилось шоу всего несколько секунд, затем настоятель громко сказал:

– Сим свидетельствую, что душа этой женщины в целости и сохранности и ничем не отличается от души любого разумного Многомирья!

Затем то же самое по моей просьбе повторили для Ханны и Леу – в облике ящерицы. Уж не знаю, зачем мне это понадобилось для Ханны, но чуйка встала: пусть будет. Насчет Леу мы сказали настоятелю Храма почти что правду: что она оборотень из другого мира, застряла в нашем случайно, как вернуться домой – не знает. Тот только поцокал языком, пожелал Леу удачи и счастья в браке со мной, но куда больше удивления у него вызвал наш «тройной» брак, чем сущность драконицы!

– Что ж… – сказал он неуверенно. – Странно, что богиня Любви такое благословила, но раз вы ее Избранник – значит, так надо.

И троим моим женам выдали соответствующие документы.

В следующем же поселении по дороге храма Света уже не было, зато попался храм Любви-и-Раздора – внезапно двойной! Почти такой же архитектурно, как храм Света, но наполовину розовый, наполовину черный. Меня долбануло испанским стыдом, но… а что делать? Тут о субкультуре эмо никто и слыхом не слыхивал! Да и в моем первом мире, кстати, о ней почти забыли.

Я уточнил, неужели местный жрец служит обеим богиням сразу? Оказалось, нет, жрецов двое, муж и жена. Муж служит Любви, жена Раздору. Представляю их семейную жизнь! Еще веселее моей, наверное.

В общем, у жреца богини Любви тоже было истинное зрение, и он за отдельную плату еще и удостоверил наши браки. Между прочим, почти один-в-один повторив реплику настоятеля Храма Света – мол, как-то странно богиня распорядилась, не ожидал от нее! Тоже пусть будет. Недорого, зато лишнее свидетельство.

Да, Леу так и ехала всю дорогу у меня на плече в виде ящерицы. Причем, по-моему, согласилась принять этот облик не из осторожности и не чтобы не создавать нам проблем, а потому что вовремя сообразила: как ящерицу мы ее можем подкармливать шедеврами Мишеля из общего котла, а как огромной драконице ей ну никак даже самой щедрой порции не хватит!

Для Ночки мы никаких ритуалов проводить не стали: и Мишель, и Ханна, и Рагна (все трое умели взаимодействовать с душами, хоть и каждый на свой манер) заверили меня, что ее душа совершенно в теле голема не видна.

– Этим придется заниматься уже после победы над Темным Властелином, – сказал мне Мишель, когда мы, собравшись у костра вечером за стенами очередного городка, обсуждали наши планы. – Тогда, надо надеяться, у нас на короткое время будет достаточно авторитета, чтобы пропихнуть какие угодно документы. Если хочешь непременно выправить ей бумаги разумного, придется ее сразу записать недееспособной и под твоей опекой. А пока, хоть ваш брак действительно ее и защищает, лучше не привлекать внимания к ее особенностям! Пока достаточно того, что она путешествует под богато одетым всадником, в компании паладина Света и королевского рыцаря.

– То есть ты полагаешь, что окно наших возможностей после победы над Темным властелином будет очень небольшим? – уточнил я.

В принципе, это соответствовало моему пониманию жизни, но хотелось удостовериться.

– Ну конечно, – вздохнул Мишель. – Пока мы герои и победа – если, конечно, мы ее добудем! – у всех на устах. Потом-то, понятное дело, наши заслуги попытаются присвоить, а награды отобрать. Так что очень важно воспользоваться моментом и не упустить своего!

– Вы удивительно разумны для паладина Света, – одобрила Рагна. – Мне казалось, что среди вас это редкость.

– Благородство и честность не синонимы глупости, – пожал плечами Мишель. – Кроме того, странная точка зрения для той, чья сестра – королевский рыцарь! Ханну-то, мне кажется, тоже наивной не назовешь.

– Меня-то? – вздохнула Ханна. – Еще как назовешь на самом деле. Никогда не умела в эти все… интриги. Задачи решать – умела. Пробиваться наверх за счет того, что вижу цель, верю в себя… – («И не вижу препятствий», – машинально додумал я, но Ханна продолжила иначе) – … и не боюсь трудностей, – умела. Рубить врагов и защищать друзей – тоже умела. Интриговать – не умела… Может, поэтому меня и послали в итоге на тот форпост, где я погибла.

– Да, именно поэтому, – холодно подтвердила Рагна. – Король и несколько старших рыцарей уже тебя откровенно побаивались. Это из того, что мне удалось раскопать. Кое-кому я… скажем так, помогла сделать его прегрешения более явными и получить воздаяние за содеянное. Не при господине Лираэнне будет сказано в подробностях.

Бывший королевский рыцарь сурово промолчал.

Если с Кэтрин он хоть и ругался постоянно, но при этом явно благоволил ей, то с Рагной у них отношения не сложились сразу и прочно – хотя за рамки вежливости ни рыцарь, ни некромантша ни разу не вышли. И, между прочим, вообще старались вести себя, как будто другой в отряде не существовал! Даже нынешнее упоминание Рагной Габриэля было редкостью.

– А вот я хочу услышать подробности, – попросила Ханна. – Но как-нибудь потом. И… спасибо.

– Не за что, – чуть удивленно ответила Рагна. – Как еще я могла поступить?

…Итак, это что касается документов и наших планов на будущее. Что касается природы и погоды, то здесь тоже все менялось – но, увы, не к лучшему. Июль плавно сменился августом, теплые, едва ли не субтропические окрестности Прена – более привычными мне средними широтами: мы вновь забирали к северу. В результате неудивительно, что на привалах снова стало холодно – а еще частенько по вечерам шли дожди, и, если подходящего укрытия не было, мы довольно много времени тратили на его возведение!

Я-то, правда, не мерз: меня по-прежнему здорово согревала Ночка. И еще дополнительно шею грела Леу, которая сворачивалась вокруг воротником. А после Ханниных «бархатных снов» я частенько вообще просыпался весь в поту!

А вот Кэтрин и Колин перебрались к Мишелю и Самуилу и стали спать в обнимку с паладином, привалившись к боку носорога. Мишель ругался, что они пинаются и не дают ему выспаться, но не прогонял девушку с ребенком. Даже звал присоединиться к ним Габриэля, но тот отнекивался:

– Сплю я чутко, компании Верной мне достаточно. И не смотрите, что я стар видом: четверти эльфийской крови вполне достаточно, чтобы спать даже на снегу!

Вроде бы не врал: он даже носом ни разу не зашмыгал.

И только Рагна коротала ночи одна, обычно за чтением. Личи не спят, как она мне пояснила, и уж тем более не мерзнут. Правда, иногда она вечером брала Ханну на час-другой – но на ночь Ханна всегда возвращалась ко мне.

…Где-то через неделю пути, как раз тогда, когда мы ночевали под открытым небом, «бархатного сна» с Ханной мне не приснилось. Вместо этого я увидел знакомый белый туман, пронизанный солнцем. В нем терялись развалины замка, а на ступенях сидела Рагна – задумчивая, в белой ночнушке, с косами, перекинутыми на грудь. Выглядела она в этот момент очень красивой и очень грустной.

– Привет, – сказал я. – Сегодня, получается, ты все-таки решила прислать мне сон?

– Именно, – подтвердила моя четвертая жена. – Спасибо, что… не форсировал.

– Да ну какое форсировать… – я сел на ступеньку рядом с ней. – И главное – что?

– Вот именно – что… – вздохнула она. – Наверное, не стоило мне подслушивать тогда. Сразу неверный образ сложился. Из ваших разговоров я так поняла, что эти твои браки через богиню Любви – чисто контрактная история. Формальность не формальность, но… – она запнулась.

– Просто по расчету? – спросил я. – Знаешь, в моем первом мире ходила поговорка: «брак по расчету бывает счастливым, когда расчет правильный». Вот, я рассчитывал не только на женщин, с которыми можно забороть какого-то гада. Я рассчитывал на женщин, с которыми могу ужиться. И наоборот, конечно, тоже. Леу, пожалуй, исключение – и то, когда я заключал с ней брак, то уже знал, что она, по крайней мере, не убийца и не садистка.

Рагна чуть улыбнулась.

– Ты уверен, что сможешь ужиться с нелюдимой чокнутой некромантшей? Это даже не беря в расчет то, что я умертвие.

– Могу ли я ужиться с умной, решительной, целеустремленной женщиной, которая делает все, чтобы исправить свои ошибки даже ценой больших жертв для себя лично? – мягко спросил я. – Знаешь, я буду полным… идиотом, скажем так, если хотя бы не попытаюсь. И мне нравится твое чувство юмора.

Рагна хмыкнула.

– В этом смысле ты первый. Оно даже Ханне не нравится.

Мы еще немного помолчали.

Потом Рагна сказала:

– С Ханниных слов я так поняла, что у вас… чувства?

– Да, – сказал я. – Мы никогда об этом не говорили… Зря, наверное, стоит. Но да.

– И вы с ней все равно оба согласились принять меня… – пробормотала Рагна. – Как так? – в ее голосе слышалось искреннее удивление.

– Наверное, потому, что любовь сложнее, чем многие о ней думают? – тихо спросил я. – Или наоборот, проще?

Рагна улыбнулась мне, нежной, немного смущенной улыбкой. Я нагнулся к ней, чтобы коснуться губами ее губ… и вдруг сообразил.

– Постой. Личи ведь не спят. Как ты присутствуешь в моем сновидении?

– Очень просто, так, как присутствовал бы любой бодрствующий некромант, – чуть удивилась она моему вопросу. – Через аватар души.

– Такая же система, как у Ханны? – уточнил я. – То есть ты все чувствуешь, как наяву?

– Нет, конечно. Я же не сплю. Я сейчас сижу у костра, подбрасываю ветки. Отлично это осознаю. Нельзя быть погруженной одновременно в две реальности. А то, что происходит здесь, я вижу, словно в грезах или при глубоких размышлениях.

– Тогда если я тебя поцелую, ты этого не почувствуешь?

– Немного почувствую… Но слабее, чем Ханна, да, – Рагна вздохнула.

Тогда я все же аккуратно накрыл ее губы своими. Короткий поцелуй, чисто чтобы обозначить прикосновение – а затем я снова выпрямился.

– Как насчет тогда сделать это сновидение таким, чтобы оно было доступным имеющимся у тебя органам чувств? – спросил я.

Черные брови Рагны взлетели вверх.

– Ты красиво мне станцуешь?

Я захохотал.

– Нет, пожалуй, без стриптиза обойдемся. Не то у меня сегодня настроение. Может, как-нибудь потом, – я ей подмигнул. – Но кое-что хорошее покажу. Я ведь тоже могу управлять этим сновидением, правильно?

– Можешь, конечно, – кивнула Рагна. – У меня больше опыта, поэтому изначальные параметры задала я, но в целом принцип тот же, что и в снах Ханны.

– Тогда давай начнем с… Не против, если я тебя переодену?

– Не против, но… когда мы смотрели мою память, тебе, вроде, понравилась эта сорочка? Мне так показалось.

Теперь пришла моя очередь вздыхать.

– Я же не знал, что тебя в ней убьют! В общем, смотри.

Рагна послушно взглянула на себя и явно оказалась сбита с толку. Думаю, она ожидала, что я переодену ее в какое-нибудь сексуальное вечернее платье или вообще нижнее белье (ну или что там здесь за него у женщин, я, увы, пока так и не выяснил). Поэтому очень удивилась толстому мягкому свитеру с крупным рельефом, на несколько размеров больше, чем ей надо, и обтягивающим бежевым штанишкам чуть ниже колена, а также мягким кожаным сапожкам.

– Это… что?

– Мне, конечно, нравятся твои босые ступни, – сказал я. – Но, честно говоря, ты такая маленькая и хрупкая, что все время хочется тебя укутать, согреть и защитить.

– Так одеваются в твоем мире?

– Да. Нравится?

– Удобно! – согласилась Рагна. – Сидеть и работать холодными вечерами в таком было бы здорово.

– Если хочешь, я тебе могу кусочек этого мира показать. Как я его помню.

Рагна кивнула.

Еще секунда – и вместо каменных ступеней разрушенной крепости мы сидели в поезде МЦК – Московского центрального кольца – глядя в окно на разноцветные, разнозакрученные небоскребы Москва-Сити. Рагна ахнула и рассмеялась.

– Какая красота! О бог Воды, сколько же магов и инженеров надо, чтобы это все поддерживать в порядке⁈ А, нет, там же нет магии… Значит, это все только архитектура и инженерное дело⁈ Чисто на основе знания законов природы? Серьезно⁈

– Серьезно, – согласился я. – Меня тоже впечатляет, хотя я с этим вырос.

– Как быстро мы движемся! Поразительная повозка! А еще быстрее можно?

– Можно, – я послушно ускорил поезд. – Смотри, сейчас будет ночь!

И действительно, разом стемнело, но, как я и хотел, не сразу до полной тьмы, а так, чтобы на небе осталась темно-розовая полоса заката. Миг – и разноцветные башни вспыхнули множеством огней, прекраснее любых драгоценностей.

– Восхитительно… – пробормотала Рагна. – Я и не думала, что в мирах Творца так красиво… Думала, у вас там сплошная разруха.

– Разруха тоже есть, увы, – честно признался я. – Но мы на неё смотреть не будем. Она-то как раз везде одинаковая.

Рагна вздохнула.

– Неудивительно, что боги так охотятся за людьми из миров Творца, чтобы исправлять сложные ситуации в Многомирье… У вас совершенно иной взгляд на вещи, такой не получишь чтением книг.

– Но у меня нет стольких знаний, сколько есть у тебя, – я коснулся губами ее макушки. – Если хочешь, Рагна… – я запнулся.

– Да?

– Мы можем попытаться улучшить тот мир, который нам достался. Вдвоем. Втроем. Вшестером, когда нас будет шестеро. Пусть немного улучшить, на небольшой территории или в небольшом аспекте. Создать кусочек чего-то… пусть не такого же высокотехнологичного, но такого же прекрасного. Как ты на это смотришь?

Рагна переплела свои тонкие пальцы с моими.

– Ты знаешь, чем соблазнить мрачное умертвие, которому некуда девать время, – с иронией сказала она.

Но на сей раз в иронии не было ни льда, ни горечи – только дружелюбное подтрунивание.

Во сне мне не нужно было считаться с требованиями реальности, поэтому поезд все ехал и ехал, стремительно скользя по рельсам, а небоскребы все так же маячили у нас в окне, не меняясь. Черноволосая головка Рагны лежала у меня на плече, я обнимал ее, утопая руками в теплом пушистом свитере, и было мне хорошо и спокойно. И ей, я надеялся, тоже.

Глава 22

Реалии и разведданные

Столица меня поразила. Я уже привык к тому, что вокруг более-менее средневековье. То есть даже моих знаний хватало, чтобы понять, насколько сильно местные реалии отличаются как от знакомой мне земной европейской истории, так и от какого-нибудь ДнД-шного сеттинга. Однако мне это не мешало, не фрустрировало и вообще не бросалось в глаза: я не реконструктор и не заклепочник – пусть и наобщался с оными в свое время немало. (Кто сказал «натрахался»? Нет, все-таки нет: из-за моего правила не спать дважды с одной женщиной любая закрытая тусовка делалась крайне неудобными охотничьими угодьями – все друг друга знают, будут обижаться! Тем более, женщин среди реконструкторов вообще мало, а процент незамужних и при этом привлекающих мужской взор чем-то еще, кроме отлично пошитого платья, увы, стремится к нулю.) Но вот столица вызвала немалый когнитивный диссонанс! Уж очень сильно она отличалась от того, что я успел себе вообразить.

Этот город оказался совсем не средневековым. Ну вот вообще.

Приметы и реалии того, что могло бы соответствовать земному Ренессансу или даже Новому времени, я встречал в королевстве тем больше, чем ближе мы подбирались к его центру, но списывал все это на наличие в мире магии. Как вам, например, летучие химеры в ливрейках королевской почты, разносящие письма? Выглядели они как гибриды голубя и летучей мыши, каковыми, видимо, и были. Или те же мощеные дороги, которые чем ближе к центру королевства, тем становились более похожи на асфальтовые – плитка все чаще оказывалась раскатана: как мне пояснил Колин (а я по прежнему старался задавать вопросы при каждом удобном случае), это делается магией Камня или магией Огня.

– А магия Земли? – уточнил я.

– Такой не бывает, есть только Камня и Природы. Правда, за них за всех отвечает богиня Земли, что да, то да.

Наконец, сама столица…

Во-первых, у нее не было крепостной стены. То есть стены-то были, и даже несколько, но сама столица, словно современный город, начиналась с предместий, которые как-то нечувствительно перетекали в городские улицы.

– Ну, тут все стандартно, – продолжал Колин свой краткий ликбез. – Когда город только строили, сделали одну крепостную стену, за которую все жители округи прятались в случае опасности. Тогда – хватало. Потом город разросся, пришлось строить другую, потом третью… А четвертую строить уже не стали – королевство стало таким большим, а чудовищ и нечисть оттеснили так далеко, что все решили: никто больше городу угрожать не будет. К тому же, столица к тому времени уже слишком быстро росла. Любую стену буквально через несколько лет пришлось бы опять перестраивать, а кому это нужно?

– Никому, – согласился я. – А если появится конкурирующее королевство? Или из портала какие-нибудь пришельцы попрут?

– Ну, в первом случае им все равно нужно будет еще до столицы добраться… Она же в глубине континента стоит, на месте первого портала. Тут только река судоходная, а моря поблизости нет, и со всех сторон – земли короны. А если из портала, то он прямо в центре столицы, тут стены уже не спасут.

Ну и реалии самого города.

Здесь имелась, например, конка – то есть трамвай, который тащили лошади! Но ездил он по деревянным рельсам, закаленным магией природы: с металлом в этом мире все еще обстояло не ахти. Какой-нибудь магии Металла не существовало, гномов здесь не привечали, а собственное рудное дело пока находилось в зачаточном состоянии.

Я сделал себе мысленную заметку выяснить, что мешает магам-артефакторам построить всякие полезные машины для добычи руды из шахт, раз уж тут даже ездовые авто имеются… точнее, скорее, ездовые шагоходы, но принцип тот же.

Кроме того, впервые на улицах я увидел представителей других рас… в смысле, фентезийных рас, так-то, по-хорошему, это другие виды! В основном они были представлены невысокими людьми с острыми, горизонтально направленными к земле ушами, зеленоватой кожей и желтыми кошачьими глазами. Еще их руки казались длинноватыми, а волосы на головах у мужчин совсем отсутствовали.

– Гоблины, – объяснил Колин. – В основном те, кто раньше жил в этом мире.

– О, так тут все-таки было местное население?

– Немного, а конкретно в этих краях совсем мало – тут-то леса, здесь кто жил, в основном промышлял охотой и собирательством. В степях к югу было побольше кочевников, но тоже не прямо толпы… Своего государства у них, к счастью, не появилось, а то бы история заселения этого мира сложилась куда более кроваво! А так их просто согнали или ассимилировали. В смысле, предложили выбор: либо уходите, либо садитесь на землю, как добропорядочные подданные, и платите налоги. Большинство ушло, и их сейчас с окраин королевства продолжают выдавливать. Поэтому многие отправляются в город на заработки.

– Их как-то угнетают?

– Официально – нет, если платят налоги и молятся нашим богам. Неофициально – сам понимаешь… Впрочем, чистых гоблинов, живущих гоблинскими обычаями, остается все меньше. В основном они с людьми перемешиваются. Полукровку-гоблина от человека почти не отличить, если только не знать, куда смотреть.

Леу на этих словах заржала, а Колин вздохнул.

– Нет, не туда, ящерица ты пубертатная! Цвет глаз может отличаться, структура мышц… Гоблины меньше ростом, почти никогда не толстеют, очень выносливые, особенно к жаре, холоду и голоду – но у них проблема с ростом мышц, например. Поэтому даже полукровки в те же стражники или королевские рыцари редко попадают! А раз улучшить свое положение самым быстрым способом – через военную службу – они не могут, то самые предприимчивые заводят таверны, открывают мастерские, ювелирами или банкирами пытаются стать… Ну, чисто гоблинского ювелира или банкира тоже, опять же, хрена с два встретишь – там всегда должны быть связи с человеческими семьями, в том числе и родственные. Но среди своих предков многие столичные богачи числят гоблинов! А с другой стороны, основная их масса – городская беднота.

«Что является потенциальной основой роста напряженности, – подумал я. – Тут что, вместо еврейских погромов бывают гоблинские? Или все-таки их тут для этого маловато?» Но спрашивать об этом я не стал: пока несущественно. Понадобится – погружусь в тему.

Архитектура городских улиц тоже отчетливо менялась: предместья были выстроены довольно просто – видно было, что это вчерашние деревенские дома, только исполненные в камне. Однако мы не успели еще доехать до третьей крепостной стены, как дома сделались вычурными, искусно украшенными. Причем стили смешались самые разные: от готики до позднего барокко и чуть ли не викторианства! У меня возникло стойкое чувство дежавю, я все пытался вспомнить, где я видел нечто подобное. И потом до меня дошло: да аниме же! Ну или китайские дорамы, с этими их кукольными, частью нарисованными, частью отстроенными в студии городками! Когда пытаются взять европейский или псевдоевропейский сеттинг, но при этом не заморачиваются совмещением реалий даже по хронологии!

Тем не менее ближе к центру постройки опять становились все более архаичными и простыми, напоминая мне другие городки королевства, которые я за последние три месяца повидал даже не десяток. Ну и над городом на холме над рекой, как и положено по канонам, возвышался королевский замок – именно замок, еще не дворец! С башенками, толстенной крепостной стеной и шикарными витражами.

Кстати, насчет улиц столицы. В Храме Света ближайшего к столице городка Мишель получил ответ на кучу своих писем. И, в частности, разрешение на провод «немертвой части вспомогательных сил Храма Света» улицами столицы для «складирования их в подходящем месте». Подходящим местом Мишель чуть было не назначил паладинское подворье, где собирался остановиться сам и разместить нас. И когда я пишу «подворье», следует читать «казармы» – условия там обещались быть куда скромнее, чем в Гильдии Геротты.

Но тут Рагна выступила с неожиданным предложением:

– Зачем нам беспокоить других паладинов? Отчего бы не разместить скелетов в подвале моего дома? Триста человек там не поместятся, но триста скелетов в штабелях вполне улягутся. Кстати, и всех остальных приглашаю в гости… Если, конечно, вы не откажетесь воспользоваться гостеприимством лича.

– У тебя еще остался дом в столице? – страшно удивилась Ханна. – Я думала, его давно конфисковали в счет земельного налога…

Рагна фыркнула.

– Всего за сто лет? Смешно. Налоги в столице, конечно, непомерно высоки, но стоимость недвижимости еще выше! К тому же, пусть сначала снимут мое заклятье Вечного Сна с дома – а потом пытаются продать с молотка!

И Рагна коротко объяснила, как это работает в столице. Оказывается, маги – особенно некроманты, но другие специальности тоже этим грешат – действительно имеют обыкновение надолго пропадать. Магические исследования – штука непредсказуемая. Многие перед этим накладывают на свои дома разные заклятья; Колин, попросту сдавший жилище квартирантам, скорее оригинал и светоч адекватности на этом фоне. И вот столица специально приняла закон, что если стоимость неуплаченного налога на землю превысила стоимость дома, то дом переходит в собственность муниципалитета. После чего его можно продать с молотка, но новый владелец обязуется за три года снять заклятье и начать использовать здание. Если через три года заклятье так и не снято – что ж, дом возвращается обратно в собственность города. Уплаченные «новым владельцем» средства, разумеется, не возвращаются.

– Вообще-то, – задумчиво произнесла Рагна, – я оставляла своему банкиру инструкции платить земельный налог. Но банк мог за это время лопнуть или закрыться. Впрочем, недосдача еще не должна была превысить стоимость дома в любом случае. А даже если бы превысила, маловероятно, что кто-то сумел справиться с моим заклятьем, так что я легко верну дом себе!