Текст книги "Последнее искушение. Эпилог"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)
– Митька, берегись!
Она крикнула вовремя. Дмитрий успел увернуться в сторону, и сверкнувший в руке паренька выкидной нож пронзил воздух. Привыкшему к пьяным дракам моряку этого было достаточно, чтобы вышибить нож из рук нападавшего, но тот, на его беду, оказался профессиональным боксером. Потеряв нож, он так двинул верзилу в солнечное сплетение, что он его отпустил, еле устояв на ногах. Видно, боксер не слишком надеялся на свои кулаки. Он снова подхватил нож и успел замахнуться, но противник уже пришел в себя и сумел перехватить его руку.
В этот день маленькому боксеру не везло. Он не только не смог отомстить обидчику, но в последовавшей борьбе сам напоролся на свой нож. Полилась кровь – паренек был серьезно ранен. Публика оказалась на его стороне, и, когда прибыла милиция, во всем обвинили Дмитрия. Никто его не защищал: даже собутыльники и обиженная подруга Зойка.
* * *
Старлей Василюк пристально посмотрел на понуро сидящего перед ним задержанного Голенко и усмехнулся. Он много лет прослужил в милиции, был опытным следователем и видел его насквозь. Наверняка стал бы уже майором, а то и подполковником, но не хватало образования, да и пил не в меру.
– Может, на этот раз ты, и правда, случайно всадил нож в малыша-боксера, – помолчав, изрек он. – Но ведь тебе не в первой. Уже два раза привлекался за поножовщину!
Дмитрию возразить было нечего: он лишь ниже опустил голову, а пожилой старлей наставительно продолжал:
– А это значит, что такие как ты – опасны для общества! Тебя следует считать рецидивистом и пора посадить за решетку!
Он хлопнул рукой по лежавшей перед ним на столе папке.
– Здесь у меня собраны все твои «заслуги». Они тянут на приличный срок!
Не выдержав напряжения, Дмитрий встрепенулся:
– За что же меня в тюрягу? Я ведь никого не убивал, – слезливо захныкал он, умоляюще глядя на старлея. – И этого боксера... случайно... Он ведь первым на меня напал... И перо его!
– Свидетели этого не подтверждают, – скрывая в усах ухмылку, возразил ему Василюк. – Наоборот, все утверждают: конфликт и драку затеял ты. А на ноже отпечатки пальцев обоих. Он ведь поднял этот нож с пола. И понятно: разве ему было справиться с таким бугаем, как ты!
Дмитрий снова было понурился, и старлей решил, что достаточно «унавозил почву». Выдержав паузу, окликнул задержанного:
– Эй, парень, ты что: уснул? Неужто раскис, как баба?
– Сами говорите – меня ждет суд и небо в клеточку, – исподлобья скосил на него глаза Дмитрий. – Что же мне остается?
Вместо ответа Василюк поднял со стола папку и как бы взвесил на ладони.
– Да, ценные эти документики... Но до суда... могут не дожить... – протянул он вроде бы раздумчиво и остро взглянул на задержанного. – Сечешь, Голенко?
По загоревшимся черным глазам Дмитрия было видно, что тот все отлично понял. Сразу преобразившись, уже другим, нагловатым тоном спросил:
– Мне разрешат срочное свидание с матерью?
– Думаю, препятствий к этому нет, – охотно согласился старлей и, ясно давая понять, что в курсе всех их дел, добавил: – Но лучше сперва переговори с ней по телефону. Пусть твоя матушка сначала посоветуется, – он сделал паузу, – ну, сам знаешь, с кем...
* * *
На свидание с матерью Дмитрия проводили только на следующий день, и когда оно состоялось, сразу выяснилось – что стало причиной задержки. Вид у Оксаны был заплаканный, и она с ходу все открыла сыну:
– Отказал мне Илюшенька – не дает денег на ментов!
– А что: сказал, будто у него нет? Врет он тебе, мама!
– Ну да, станет он врать, – криво усмехнулась сожительница бандита. – Ведь Илюша знает: я в курсе всех его дел.
– Тогда в чем причина? – мрачно поинтересовался сын.
– В чем, в чем... В тебе! – раздраженно ответила мать. – Он считает: вытащить тебя, все равно, что пустить бабки на ветер! Говорит, в тюряге ты ему меньше обойдешься.
Это задело Дмитрия за живое – он аж подпрыгнул на стуле.
– Ну вот, теперь видишь – с кем ты связалась, ма! Я всегда говорил, что он жмот, как все евреи – за копейку удавится!
– Утихни! – прикрикнула на него мать. – Между прочим, твой папаша-артист тоже был грузинским евреем. А Илюша и так немало на тебя потратил. Это он, а не москвич тебя все время спасал!
Видать, это была правда, так как пыл Дмитрия сразу погас, и он лишь злобно пробормотал:
– Ну и ладно, обойдемся на сей раз без него. Придется снова обратиться за помощью к «его благородию» Петьке. Противно перед ним унижаться, да что поделаешь!
– А почему ты так уверен, что он не откажет? – усомнилась Оксана. – Ведь только что прислал кучу бабок, а ты опять попросишь, и еще больше!
– Нет, не откажет, – убежденно ответил Дмитрий. – У него натура такая, очень сочувственная – в его мамочку, – насмешливо скривил он губы. – Не то, что у отца. Тот – не человек, а кремень!
Однако, немного подумав, добавил:
– Я сочиню ему очень жалостливое письмо, а ты пока поднажми на Илью. Ему ведь способней «отмазать» меня у ментов, раз они сами напрашиваются.
Оксана печально покачала головой.
– Нет, на это не надейся. Я Илюшин характер знаю. Не станет он тебя из ментовки выручать, даже если в ногах у него буду валяться. Так что постарайся уж разжалобить дружка Петю!
Она ободряюще посмотрела на сына.
– Что еще смогу для тебя сделать – это связаться по мобильному с дурачком Хлебниковым. Распишу ему все похлеще – чтобы поднажал на твоего богатея.
Больше говорить им было не о чем. Оксана хотела подняться, но сын жестом ее остановил.
– Знаешь, ма, если выйду, я здесь не останусь. Раз Илья так ко мне...
Дмитрий не договорил, но мать и так поняла, что он имел в виду, и согласно кивнула.
– Верно, сын, тебе здесь ничего не светит. Без Ильи прилично устроиться не сможешь. Даже вышибалой не возьмут.
И помолчав, размышляя, находчиво предложила:
– Будешь писать дружку, просись под его крылышко – в столицу!
Оксана поднялась, по привычке поправила прическу и, бросив кокетливый взгляд на охранников, направилась к выходу.
* * *
На теннисном корте закрытого спорткомплекса раздавался стук мячей. Был выходной день, и на одной из площадок с азартом сражались Петр с Виктором Казаковым. Они вместе играли в теннис еще со студенческих времен, а теперь это помогало поддерживать работоспособность и физическую форму. Виктор не уступал Петру в росте, но тот был намного мощнее и, обладая очень сильным ударом, чаще обыгрывал своего друга и коллегу.
Подустав, они присели на лавочку отдохнуть и, обтираясь полотенцем, Петр решил поговорить с Виктором о Дмитрии. Накануне он получил от того слезное письмо и ему нужен был совет друга.
– Ты ведь в курсе проблем с Митькой – не раз я поручал тебе перевести ему деньги, – напомнил он прежде, чем перейти к сути дела. – Но теперь проблема не ограничивается оказанием ему материальной помощи.
– Я понял: речь пойдет о трудоустройстве, – догадался Казаков. – Но в Одессе у нас нет никаких связей.
Петр поморщился – не любил, когда его перебивали.
– Не гони, Витя! Одесса нам не нужна. Дело как раз в том, что Митьке надо оттуда выбраться, и я хочу взять его к нам.
Казаков неодобрительно покачал головой.
– Ты хорошо все обдумал? Он ведь вечно попадает в неприятные истории. Если возьмем, забот у тебя только прибавится!
– Думаешь, я сам это не понимаю? – вздохнул Петр. – Но что поделаешь – надо помочь парню твердо встать на ноги. Там он погибнет!
Виктор с уважением посмотрел на своего однокашника и шефа, но все же выразил сомнение:
– Это очень благородно с твоей стороны, Петя, но боюсь, что такое решение будет ошибкой и принесет всем вред.
– Может, объяснишь почему? – нахмурился Петр.
– Дмитрий не ребенок, а уже вполне сложившийся человек, и наивно думать, будто его пороки – а они налицо – легко исправить. К тому же, он – моряк и на суше освоиться ему трудно, если вообще это возможно.
Казаков говорил столь убедительно, что Петр призадумался. «Действительно, Митька – «морской волк» и ему трудно адаптироваться к иной жизни, – мелькнула в голове здравая мысль. – Наверное, из этого ничего путного не выйдет». Но он упрямо тряхнул головой и сказал:
– Ну что ж, возможно ты прав, и эта затея безнадежна. Но, если его оставить на произвол судьбы, под дурным влиянием беспутной матери Митька, уж точно, погибнет! Я этого не допущу!
Петр перевел дыхание и твердо заявил:
– Итак, решено! Скажи лучше: куда у нас его можно пристроить?
Лицо Казакова выразило недовольство, но он послушно наморщил лоб и, после небольшого размышления, предложил:
– Думаю, Голенко может справиться с работой механика нашего гаража. Насколько знаю, последние годы он плавал на судах в этой должности и хорошо разбирается в двигателях.
– Это верно, – согласился с ним Петр. – Но лучше сразу сделать его нашим завгаром. И авторитета будет больше, а высокая ответственность заставит Митю подтянуться.
– А что? Такой вариант, пожалуй, годится, – на этот раз согласился с ним Виктор. – Заводского завгара давно уже пора отправлять на пенсию. Однако, – он поморщился, – там полно своих претендентов и, боюсь, твоего Голенко могут принять в штыки.
– Ну, в этом плане нам опасаться нечего, – небрежно махнул рукой Петр. – Уж постоять за себя Митяй сумеет! Так что готовь для него эту должность.
– Будет исполнено, шеф! – весело отрапортовал Казаков, поднимаясь. – А теперь я все же попробую выиграть у тебя решающий сет.
Петр взял ракетку и, встав, снисходительно улыбнулся.
– Ну что ж, попробуй!
* * *
За окном небольшой, но уютной кухни в квартире Сальниковых бушевала метель. Стоя у плиты, хозяин с унылым видом готовил себе ужин, поскольку жена снова укатила на гастроли. Услыхав настойчивый звонок телефона, он уменьшил огонь под сковородкой, прихрамывая прошел в прихожую и взял трубку.
– Это ты, тезка? – встревожился он, услыхав голос Виктора Казакова. – Что, у Пети какие-то неприятности?
– Еще нет, но наверняка будут, если не принять мер, – серьезно заявил друг и помощник Петра. – Вот поэтому и звоню. Нужна ваша помощь!
– Я весь внимание, но тебе лучше бы позвонить его отцу. Это ничего, что они в ссоре.
– Вот как раз Михаилу Юрьевичу сообщать об этом не надо, – предупредил его Казаков. – И не из-за ссоры. Если он узнает, свяжется с Петей, и мне от него попадет! Я звоню вам без его ведома.
Сальников недоуменно поднял брови.
– Тогда ничего не понимаю! Ты звонишь тайком от него?
– Ну да! Ему об этом знать не надо.
Из кухни донесся запах гари, и Сальников спохватился:
– Погоди минутку! Сейчас выключу газ на кухне, и мы продолжим разговор!
Взяв с собой трубку радиотелефона, он вернулся на кухню, снял с плиты сковородку и, с сожалением взглянув на то, что осталось от яичницы, сел за стол, бросив Виктору:
– Ну говори, в чем нужна моя помощь!
– Я хочу срочно получить досье на Дмитрия Голенко – друга детства Пети.
По лицу Сальникова прошла тень.
– Я хорошо помню Митьку. А почему он тебя так интересует, и что грозит неприятностями Пете? – насторожился он. – Это связано с ним?
– Непосредственно! Последние два года Голенко все время – под предлогом разных бед – вытягивал у Пети деньги. А сейчас, видно, решил сесть на шею и просит его взять к себе.
Сальников недовольно нахмурил брови.
– А что за беда? Они – друзья детства и разберутся. Ты-то чего суетишься? Надеюсь, Петя его берет не на твое место?
– Я не о себе беспокоюсь, Виктор Степанович! Как вы могли такое обо мне подумать? – обиделся на него Казаков, но сдержался и объяснил: – За Голенко тянется шлейф скандалов и темных историй. Прежде чем приближать, в этом надо хорошенько разобраться – во избежание неприятностей.
Теперь Сальникову все было понятно; лицо у него разгладилось.
– Полностью с тобой согласен. Это хорошо, что у Пети такой преданный друг и помощник, – похвалил он тезку. – Я срочно займусь этим делом. Одного не обещаю: держать в тайне от Михаила Юрьевича – никогда не действовал за его спиной!
* * *
Понимая, что медлить нельзя и выяснить все о Дмитрии нужно до того, как Петр его возьмет к себе на работу, Сальников с утра собирался пойти к Михаилу, но передумал. Он сознавал, что не сможет скрыть от него разговора с Казаковым. «Ну что я ему скажу? Лишь растревожу! – резонно сомневался Виктор. – Да и тезку подведу – Миша немедленно свяжется с сыном, и ему достанется за самодеятельность».
– Надо побольше выяснить о Мите Голенко, – решил Виктор. – Я ведь знал его мальцом, а теперь он взрослый мужик, и время могло сотворить с ним всякое.
Первым делом он задумал получить информацию о Дмитрии у того, кто его воспитывал и до сих пор поддерживал связь – Олега Хлебникова. «Вот кто знает о нем куда больше других, не считая матери, – подумал он с вполне оправданной надеждой. – Ведь это он – связующее звено между Митькой и Петей».
Зная, что Олег редко бывает дома, разъезжая с тургруппами, Сальников надеялся разыскать его через фирму и хотя бы поговорить по телефону. Ему повезло. Хлебников с очередной группой возвращался в Москву из Сибири на следующий день и, чтобы не упустить, Виктор решил встретить его прямо на вокзале. А пока, не теряя зря времени, отправился к Казакову – получить от него все имеющиеся данные о Дмитрии Голенко.
Предварительно уведомленный им по телефону, заместитель гендиректора концерна «Алтайский самородок» сразу принял Сальникова у себя и вручил ему все имеющиеся документы: копии писем Голенко Петру и квитанции денежных переводов на его имя. Среди них было и последнее – крик о помощи с просьбой вызволить из тюрьмы.
– А ему действительно угрожает тюрьма, или он обманывает? – Сальников с сомнением взглянул на Казакова. – Вы это проверяли?
– Разумеется, сразу же. Голенко сидит в КПЗ по обвинению в покушении на убийство. Кого-то там пырнул ножом в пьяной драке, – ответил ему Виктор и возмущенно добавил: – Вот какого типа Петя хочет ввести в свое окружение. Этого допустить нельзя!
И был удивлен, когда Сальников его не поддержал.
– Это еще ни о чем не говорит, – спокойно возразил он. – И добро должно быть с кулаками. Иногда, чтобы постоять за себя, приходится пускать в ход оружие. А у моряков все решается силой.
– Но Голенко уже задерживался за поножовщину и как зачинщик дебошей – так сообщили нам местные органы, – хмуро посмотрел на него Казаков. – Вы хотите, чтобы и здесь он устроил такое?
– Разумеется нет, но и осуждать парня заранее не стоит – мало ли, что о нем говорят, – резонно заметил ему Сальников. – Меня ведь тоже обвинили в убийстве и посадили в тюрьму, хотя я лишь оборонялся от бандитов. – Ладно, разберемся, – успокоительно добавил он. – И если малый испортился, совместно дадим ему отлуп!
* * *
Поезд, которым должен был прибыть Олег Хлебников со своей тургруппой, опаздывал, и Сальникову пришлось проторчать на вокзале лишних полчаса. За это время он успел изучить всю прессу и очень обрадовался, когда увидел среди выходивших из вагона туристов внушительную фигуру старого знакомого. Тот его заметил и поприветствовал взмахом руки, но подойти сразу не смог – передавал документы встречавшему группу сотруднику фирмы. Наконец с формальностями было покончено, Олег попрощался со всеми, и они с Виктором обнялись.
– Спасибо, что пришел встретить! – искренне радовался толстяк. – Я давно не видел Свету с Мишей. Расскажешь мне о них!
Он окинул взглядом ладную, хорошо «упакованную» фигуру Сальникова и, не скрывая зависти, заметил:
– Да, выглядишь ты, Витя, на тысячу долларов! Сразу видно, что женат. А вот мне не везет. Никак не могу найти Раечку. Ты так ничего не узнал о ней?
Сальников давно обещал Олегу разыскать его бывшую возлюбленную – домработницу Хлебниковых, ставшую актрисой. Но найти ее пока не удавалось.
– Не завидуй, Олег! Не такая счастливая у меня жизнь. И тебе еще подвалит удача – я уже нащупал нити, ведущие к твоей Джульетте.
Видя, что тот готов начать расспросы, он сразу остановил его жестом руки.
– Об этом мы поговорим потом, а сейчас мне надо срочно побольше узнать у тебя о Мите. Приглашаю зайти в кафе! Ты не проголодался?
– А в чем дело? С ним опять что-то приключилось? – встревожился Олег.
– Вообще-то, да. Но пока ничего страшного. Ну так зайдем в кафе?
Но Хлебников отрицательно покачал головой.
– Нет, Витя! Мне домой надо – там меня больная мама ждет. Но чашку кофе с тобой выпью. Пойдем в буфет.
В вокзальном буфете было немноголюдно. Они быстро нашли свободный столик, Виктор заказал кофе и по рюмке коньяка, а когда выпили, не теряя времени «взял быка за рога».
– Митька кого-то ранил ножом, и ему грозит тюрьма. Петя его конечно же вытащит, но загвоздка в другом: твой моряк хочет оттуда слинять в Москву и просит Петю взять его к себе на работу.
Виктор в упор посмотрел на Олега.
– Так вот, мы опасаемся, что это причинит Пете большие неприятности. Скажи как на духу: что он за человек? В чем причина его бед и хулиганских выходок? Ведь ты этому его не учил!
– Ну конечно, – опечалился Олег. – Пока он жил с нами, мы с мамой делали все, чтобы из Димы вышел порядочный человек. Мы и сейчас его очень любим и стараемся помочь, но... – он тяжело вздохнул. – Когда Оксана забрала его к себе, Дима сильно изменился. Эти... люди, с кем она общалась... эти криминальные элементы... отрицательно повлияли на психологию молодого парня...
– Понятно, – прервал его Сальников. – А в чем конкретно это проявилось?
– Он стал наглым, агрессивным и жестоким. Заботится лишь о своей пользе, – с горечью признал Олег. – А в детстве был такой внимательный мальчик.
Он на секунду умолк и добавил:
– Во всех его бедах виновата его бессовестная мать со своими сожителями.
– А как ты считаешь: Митьку можно исправить? – напоследок спросил его Сальников. – Ведь Петя наверняка попытается это сделать.
– Мне бы очень этого хотелось, – взволнованно ответил Хлебников, и глаза у него увлажнились. – Но боюсь, это уже невозможно!
Глава 3.
Проблемы Даши
Внимательно следя за дорогой и умело управляя своим изящным «Пежо», Даша лавировала в плотном потоке машин. Вид у нее был хмурый, что говорило о плохом настроении. И правда, радоваться было нечему – к размолвке с мужем прибавилась угроза финансового краха ее фирмы «Модели сезона», которую она организовала всего год назад. «Интересно, что сегодня мне скажет Лия Сергеевна. Она, наверное, меня уже ждет в приемной, – с досадой подумала Даша, мысленно ругая себя за опоздание. – Я ведь велела бухгалтерше явиться с утра и совсем забыла об этом, собираясь на работу. Безобразие!»
Лия Сергеевна, пожилая и некрасивая, слишком полная для своего низкого роста женщина, действительно уже ждала ее, сидя у дверей кабинета. Даша на ходу извинилась, жестом пригласила войти и, сбросив шубку, села за стол, приготовившись слушать доклад бухгалтерши. А та, положив перед ней листок с таблицей годовых показателей, волнуясь, ткнула пальцем в итоговую строчку.
– Эти цифры, Дарья Васильевна, точно отражают наше финансовое положение. Увы, год мы закончили с дефицитом в двести тысяч евро. Это катастрофа! И я вас о ней предупреждала еще месяц назад, когда «приказал долго жить», не оплатив счета, наш основной оптовик с Украины.
Пока Даша внимательно изучала таблицу, она добавила:
– Именно тогда стало ясно, что мы не сможем заплатить нашим кредиторам. И хотя я вам докладывала, что на правах партнерства нас готов выручить Юхновский, вы почему-то его предложение отклонили.
На этот раз Даша оторвала взгляд от таблицы и иронически бросила:
– Не лукавьте, Лия Сергеевна! Вы отлично знаете, почему я отказалась от помощи этого олигарха. Он бы слишком много потребовал.
По тому, как смутилась бухгалтерша, было видно, что ей это хорошо известно. Однако она предпочла изобразить непонимание.
– Помилуйте, Дарья Васильевна! Ведь за погашение всех наших долгов он даже не посягал на контрольный пакет акций, – грудью встала она на защиту крупнейшего банкира, которого вся пресса называла не иначе, как «финансовая акула». – И это вы считаете слишком много за спасение от банкротства?
– Будет вам, Лия Сергеевна! – Даша бросила на бухгалтершу подозрительный взгляд. – Вы что же, не знаете, что ему через подставных лиц уже принадлежит четверть наших акций, и тогда он станет фактическим хозяином фирмы?
Даша отодвинула от себя листок с ее выкладками.
– Возьмите это и, пожалуйста, не поднимайте паники! Мы погасим все счета и вовремя выплатим зарплату!
– Значит, вы все же решили обратиться к помощи мужа? – с фальшивым сочувствием поинтересовалась Лия Сергеевна. – Да уж, такова жизнь, Дашенька Васильевна, – когда грозит крах, нам не до гордости!
Даша не сочла нужным ответить, и она добавила:
– И все же, на вашем месте, я бы взяла деньги у Юхновского. Ну зачем ему ваша фирма?
– Давайте останемся каждая на своем месте! – резко бросила ей Даша. – Не фирма ему нужна, а я – вы это знаете. И закончим этот разговор!
Демонстративно подвинув стопку эскизов новых моделей одежды, она стала рассматривать их, дав понять, что не намерена продолжать обсуждение дел. Лия Сергеевна хотела было еще что-то сказать, но с досадой махнула рукой и, бросив злой взгляд на свою начальницу, вышла из кабинета.
* * *
Несмотря на то, что судьба обделила Лию Сергеевну Шапкину внешними данными, главбух фирмы «Модели сезона» была женщиной с повышенными запросами. С детства избалованная родителями – богатыми спекулянтами, она привыкла получать все самое лучшее. Поэтому и в юности считала себя достойной лишь красавцев. Они ею пренебрегали, и поначалу Лия порядком настрадалась, но нашлись и такие, кто «клюнул» на богатство родителей, и с тех пор она твердо уверовала во всемогущество и власть «золотого тельца».
Долго удержать красавчиков властной и непривлекательной Шапкиной не удавалось, в брак никто не вступал, однако у нее уже было двое детей, а унаследованное от родителей умение «делать деньги» обеспечивало достаток. Вот и теперь, получив солидный задаток от финансового магната Юхновского, Шапкина рьяно содействовала ему в приобретении контроля над фирмой Даши.
Она отлично знала, что этот богач, недавно разошедшийся уже с четвертой женой, «положил глаз» на ее хозяйку и таким способом пытается добиться ее взаимности.
Выйдя от Даши, она быстро прошла в свой кабинетик, отделенный легкой перегородкой от остальной бухгалтерии и, опасаясь говорить по городскому, достала мобильный телефон. Сев в кресло, набрала номер и вполголоса попросила:
– Передайте Льву Григорьевичу, что звонят из «Моделей сезона»!
Очевидно, он ждал от нее сообщений, так как Шапкину сразу соединили, и она услышала его высокий женоподобный голос. Эта особенность рослого, представительного мужчины всегда всех поражала.
– Ну, и каковы наши успехи, милочка? – нежно пропел он в трубку. – Помнится, вы твердо обещали мне преподнести ваши «Модели» на блюдечке с голубой каемочкой!
– Все идет по плану, – бодро доложила Шапкина, явно преувеличивая свои достижения. – Я сильно сгустила краски и нарисовала хозяйке такую страшную картину, что она вот-вот будет у ваших ног!
Однако прожженного хитреца Юхновского нельзя было провести.
– Приятно слышать, но верится с трудом, – сухо заметил он и задал вопрос «в лоб»: – Вы уверены, что она не примет помощь от мужа? Это смешает все мои карты!
– На все сто! – заверила его Лия Сергеевна, хотя и сама опасалась этого. – Хозяйка решила доказать ему, что умеет вести дела самостоятельно, и я всячески в этом ее поддерживаю.
Она еще более понизила голос и почти шепотом добавила:
– Мне удалось вызвать ее на разговор по душам, и она призналась, что он не относится всерьез к ее бизнесу, советует закрыть фирму. Даже пожаловалась: мол, зазнался, страдает манией величия и совсем с ней не считается.
Все же ее сообщение произвело впечатление на Юхновского.
– Ну что ж, – пропел он в трубку. – Похоже, настал благоприятный момент, и я дам команду своим людям, чтобы начали в СМИ кампанию по дискредитации ваших «Моделей». Когда положение станет безвыходным, она сдастся!
* * *
Большой любитель боулинга, Юхновский взял в руки шар и, прицелившись, точно направил его в цель. Стоявшие в ряд кегли разлетелись, и наблюдавшие за поединком посетители элитарного клуба дружно зааплодировали. Партия была выиграна, и когда его поздравил партнер – осанистый господин с холодным высокомерным взглядом – Лев Григорьевич, пожимая ему руку, благодушно сказал:
– Сегодня мне просто очень везло, Сережа! Пойдем в бар! Промочим горло и отдохнем. Хочу кое о чем с тобой посоветоваться.
«Сережа» – Сергей Прокофьевич Швецов – очень важная персона из администрации президента, согласно кивнул, и вскоре они уже сидели на мягких диванчиках за столиком в уголке комфортабельного клубного бара. Когда вышколенный лакей принес им коктейли, Юхновский сделал большой глоток любимой им «кровавой Мэри» и признался приятелю:
– Ты знаешь, что у меня было много женщин, и я четырежды был женат. И все же такой, как Даша Юсупова – директриса фирмы «Модели сезона», еще не встречал! Она – настоящее совершенство!
– Завидую твоему юношескому пылу, Лева! Пора бы и остыть, – довольно равнодушно отозвался приятель. – А я устал от женских капризов. Сыт их ласками! А забот хватает и от жены с дочерью.
Он отпил из бокала, критически взглянул на возбужденное лицо приятеля и цинично усмехнулся:
– Так в чем проблема? Купи ее с потрохами! Тебе это ничего не стоит.
Юхновский отставил свой бокал и отрицательно покачал головой.
– Ошибаешься, старик! Тут совсем другой случай!
– Не смеши, – небрежно отмахнулся «Сережа». – Все продается! А что нельзя купить за деньги, приобретают за большие деньги, и они у тебя есть.
Но банкир с укоризной ему заметил:
– Я же тебе говорил, старик, – ее муж фактически владеет «Алтайским самородком», и у него денег куры не клюют. И такую, по-твоему, можно купить? Ты просто не врубаешься в мою проблему!
– Прости, запамятовал, – так же небрежно извинился приятель. – Это ты у нас бабник, а мне не до них – здоровье уже не то!
Ладно уж прибедняться, – снисходительно улыбнулся Юхновский. – Знаем, какой ты импотент. Это видно по твоим длинноногим секретуткам, которых часто меняешь. Знаешь ведь этот анекдот?
«Сережа» отрицательно повел головой, и в его холодных глазах зажглись огоньки любопытства.
– У начальника из кабинета выносят диван, и перепуганная секретарша спрашивает его помощника: «Меня что, уволили?»
Оба захохотали, а отсмеявшись, заказали себе по рюмке коньяка.
* * *
Роскошный лимузин Юхновского медленно вполз через приоткрытые ворота во внутренний двор высотного здания его могущественного банка. Оно сверкало мрамором, стеклом и всеми видами современной отделки, как бы олицетворяя величие его финансовой империи. Еще не выходя из машины, он вызвал пресс-секретаря, и когда поднялся на персональном скоростном лифте в свой кабинет, тот уже ждал в приемной. Раздевшись, пригласил зайти, и когда молодой еще сотрудник с услужливым видом уселся в предложенное кресло, распорядился:
– Подготовьте публикации в двух-трех наиболее читаемых газетах о скором крахе фирмы модной одежды «Модели сезона». Характер заметок должен быть уважительным, – подчеркнул он, сделав паузу. – Как бы скорбящим о том, что из-за финансовых затруднений закрывается столь нужное народу дело.
– А зачем нам это надо: нахваливать малоизвестную фирмочку? – уточнил пресс-секретарь, хорошо знающий свое дело несмотря на молодость.
– Затем, что она потом перейдет к нам. Вопросы еще есть?
Молодой человек скромно промолчал, и Юхновский добавил:
– Подготовленный материал покажете мне лично. В ход пускать только по моей команде. Все, можете идти!
Пресс-секретарь немедленно встал, но немного замешкался и спросил:
– Если можно, Лев Григорьевич, поясните: в чем причина задержки, чтобы я лучше понимал нашу задачу.
Юхновский одобрительно посмотрел на молодого сотрудника.
– Это хорошо, что вы вдумчиво относитесь к порученному делу. Все очень просто: сначала я попробую заполучить эту фирмочку без огласки.
Когда пресс-секретарь вышел, банкир по селектору вызвал помощника – лет сорока, аккуратно одетого, с внимательным, цепким взглядом.
– Слушай, Алексей! – приказал он ему. – Купишь самый шикарный букет цветов и лично вручишь директрисе фирмы «Модели сезона» Дарье Юсуповой с моей запиской. Я ее сейчас напишу.
Помощник остался стоять около стола, пока Юхновский, покусывая кончик дорогой паркеровской ручки, неторопливо сочинял текст. Это давалось ему с трудом. Наконец, он откинулся в кресле и с довольным видом перечитал свое произведение. В записке говорилось:
«Дорогая Дарья Васильевна! Нет слов, чтобы выразить – как сильно я вами восхищаюсь. Вы – само совершенство! В вас все прекрасно – как эти цветы! Мечтаю встретиться с вами во внеслужебной обстановке, чтобы лучше познакомиться и откровенно поговорить. Мне известно, что вы находитесь в затруднении, и я смогу бескорыстно помочь.
Ваш Лев Юхновский»
Еще раз перечитав записку, он подчеркнул слово «бескорыстно» и передал своему помощнику.
* * *
Даша уже собиралась уходить и надела норковую шубку, когда дежурный охранник сообщил, что к ней прибыл посланец Юхновского. Раздеваться она не стала, а лишь присела в ожидании непрошенного визитера. Дверь открылась, и показался огромный букет пунцовых роз, за которым трудно было разглядеть вошедшего Алексея. Подойдя ближе, он поздоровался и вручил его директрисе фирмы со словами:
– Мой шеф велел передать эти прекрасные цветы как ваш самый преданный друг и поклонник. Внутри вы найдете записку – в ней все сказано!
Даша приняла у него букет, вознаградив улыбкой.
– Передайте мою благодарность вашему шефу! Он очень любезен.
– Может, все же прочтете записку и дадите ответ? – настойчиво предложил помощник олигарха. – Я все ему немедленно передам!
– Нет, спешить нет никакой надобности, – возразила Даша. – А если там что-то срочное, я ему позвоню.
Пришлось Алексею отправиться обратно ни с чем, а она, не вытерпев, достала записку и быстро пробежала ее глазами. Видно, содержание ее смутило: Даша призадумалась, потом было взяла трубку телефона, собираясь позвонить, но передумала и положила на место. Она уже застегнула шубу, собираясь идти, но в этот момент у нее в сумочке мелодично запищал мобильник.
– Да, слушаю вас, Лев Григорьевич. Большое спасибо за цветы и заботу! – дипломатично поблагодарила она Юхновского, узнав его певучий голос.
– Очень рад, что они вам понравились. Хоть не надолго, будут напоминать о том, кто не меньше, а может еще больше мужа о вас мечтает, очаровательная Дашенька!
Слушая его, Даша поморщилась, и видно, предугадав ее реакцию, Юхновский горячо заверил:
– Но не подумайте дурного. Я не собираюсь докучать вам изъявлением своих чувств и ничего не сделаю против вашей воли! Я приглашаю вас всего на пару часов в ресторан нашего клуба – предложить конкретную помощь. У нас там очень уютно, прекрасные повара, и публика – солидные люди.
