Текст книги "Последнее искушение. Эпилог"
Автор книги: Семен Малков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
– Ну это, Петя, уже слишком! Ты не только меня не любишь, но и ничуточки не уважаешь. Поэтому, – она гневно возвысила голос, – чтобы ноги твоей больше не было в моем доме! Постараюсь выбросить тебя из своего сердца! А с сыном, если захочешь, будешь видеться у своих родителей.
Даша бросила трубку и только тогда дала волю слезам, а Петр еще долго держал свою в руках, понимая, что совершил новую непростительную ошибку.
* * *
С самого утра, запершись у себя в кабинете, Михаил вместе с Сальниковым изучал многочисленные документы, которые им удалось собрать о теневой и преступной деятельности Юхновского. Тут были и последние разоблачительные статьи из газет с подтверждающими их материалами, и добытые с огромным трудом копии протоколов и справок из уголовных дел. Эти данные были столь убедительны, что глава детективного агентства заключил:
– Ну теперь, Витек, мы прижмем этого олигарха. Свет не видывал большего негодяя! И такие отпетые преступники претендуют на власть в стране!
– Думаю, его надо взять за жабры в первую очередь используя данные, взятые из старых уголовных дел, – предложил Сальников. – Одни факты ухода от налогов чего стоят! Но, боюсь, они не сразят его наповал!
– Это почему же? Народ ведь им сразу поверит. О неуплате налогов его компанией газеты уже писали, и по закону это – тяжкое преступление.
– Будто ты, Мишка, не знаешь нашу ментальность, – усмехнулся Сальников. – Это в других странах оно – тяжкое, а у нас только ленивый платит налоги как положено, и народ, по сути, ловкачей не осуждает.
Юсупов это знал и вынужден был согласиться:
– Ладно, Витек, ты прав. У тебя есть конкретный план?
– Есть, и я все продумал в деталях.
Понизив из предосторожности голос, Сальников изложил свой замысел:
– Сначала надо запустить в прессу сенсационный материал по «висячим» уголовным делам – с намеком, что они возобновляются, так как получены новые данные. Он готов и уже завтра появится в газетах.
Виктор кивнул на стопку листов с печатным текстом и продолжал:
– Эта информация содержит лишь некоторые факты, но Юхновский по ним сразу поймет, что у авторов имеется на него убийственный материал.
– И что же, будем ждать, когда он на нас выйдет?
– Нет, действовать надо стремительно, – чтоб не опомнился. Я сам на него выйду после полудня, – предложил Сальников, – и уверен: он за меня ухватится!
– А ты не забыл, Витек, что лезешь в логово Льва? Я имею в виду не его имя, – Михаил усмехнулся совпадению, – а мощную службу секьюрити.
– Нет. На тот свет я не тороплюсь, – полушутя ответил Сальников. – Ведь у меня только наладились отношения с Наткой.
И уже на полном серьезе добавил:
– На мне будет маячок, он даст знать, – куда меня заховают, если похитят. Это они могут со мной сотворить. А ты, Миш, меня подстрахуешь.
Он вопросительно взглянул на шефа, ожидая одобрения, но Юсупов не торопился, размышляя над его предложением, и тщательно обдумав заключил:
– В общем, так и поступим – с одной только разницей: вместо тебя, Витек, пойду я! – и, предупреждая протест, резонно объяснил: – Ну, пойми: не могу я допустить, чтобы тебя схватили и куда-то заперли. Ты же – безногий инвалид!
– Ну и что с того? Какая разница, кому сидеть под замком? Неужто, Миш, ты думаешь, что сумеешь отбиться? – убежденно возразил Сальников.
– Не о том толкуешь, Витек! Конечно, и мне от них не отбиться – это не бандитская шушера, а бывшие спецназовцы ФСБ! Но я смогу все же попытаться сбежать, – тепло взглянув, объяснил ему Юсупов, – а у тебя шансов на это нет!
Сальников несогласно замотал головой, но Михаил его остановил.
– Все, Витек, прения окончены. Давай теперь сформулируем требования, которые предъявим в обмен на свое молчание. Ты подготовил предложения? Я не стал этим заниматься, боясь проявить необъективность. Слишком сильно ненавижу Юхновского!
Взяв из папки свой черновик, Сальников его зачитал:
– Наши требования состоят из трех пунктов: главный – он отказывается от женитьбы на Даше; второй – возвращает контрольный пакет акций по их биржевой котировке, и третий – возвращает заложенные Дашей фамильные драгоценности.
Виктор кончил читать и от себя добавил:
– Я составил их так, как мы об этом договорились, но считаю, что ты, Миш, к Юхновскому слишком великодушен. Требования нужно ужесточить!
– В чем же? Говори конкретно!
Мы ему отдаем компру, которая тянет на большой срок, а ты все свое собираешься выкупать. Почему?
– По кочану! – полушутя огрызнулся Михаил и уже серьезно объяснил: – Ты же знаешь, Витек – я хотел пойти по стопам отца, служить только господину закону. Но афганский плен спутал карты, а сейчас, когда у нас даже все правоохранительные органы коррумпированы, служить ему невозможно.
Он тяжело вздохнул и решительно заявил:
– Но и заниматься вымогательством я никогда не стану! А получение задарма акций и залога – разве не шантаж?
– Ладно, Мишка, поступай по-своему – раз ты такой благородный! – нехотя согласился Сальников. – Но говорю честно: боюсь, что на этот раз силы слишком не равны, и мы проиграем!
– Нет, Витек, мы с тобой сильнее их тем, что сражаемся за правду – против отпетых негодяев! Поэтому победим, – горячо произнес Михаил. – Моя умная теща, а ты ее тоже уважаешь, верно сказала: Бог сильных любит!
Глава 18.
Эпилог
Бегло просмотрев свежие газеты, принесенные ему помощником Алексеем, Юхновский помрачнел как туча и, отшвырнув их от себя, озабоченно пробормотал:
– Теперь их вряд ли остановишь. Кто-то раздобыл на меня компромат по старым делам и, если пустит его в ход, мне не откупиться. А ты уверял меня, – упрекнул помощника, – что те дела давно закрыты.
По непроницаемому лицу бывшего офицера внешней разведки не было видно, что он встревожен, и только голос выдал его обеспокоенность:
– Дела были сданы в архив – нам немало это стоило. Но кто-то добрался там до них и, что хуже всего – это следует из прессы, – Алексей кивнул на газеты, – сумел отыскать свидетелей.
Заметив, как побледнел шеф, постарался немного его успокоить:
– Но не все потеряно. По газетным заметкам видно: тот, у кого компромат, припрятал главные козыри. А это значит – собирается ими торговать.
Юхновский облегченно вздохнул.
– Тогда срочно установи, кто под меня копает, и любой ценой заткни глотки газетчикам! – требовательно взглянул он на Алексея и с досадой посетовал: – Это надо же получить такую неприятность перед свадьбой и юбилеем! Похоже, от меня отворачивается фортуна!
– Ничего, мы ее заставим повернуться обратно! – заверил его помощник. – Я найду обладателя компромата, и он вам его вернет или,.. – в холодных глазах бывшего разведчика появился стальной блеск, – будет ликвидирован.
По-военному повернувшись на каблуках, он вышел, а Юхновский поднял трубку и позвонил Даше. Она была дома, но и тут его ждала неприятность.
– Дашенька, моя красавица, – как всегда нежно пропел он высоким голосом. – Звоню тебе, чтобы хоть немного отдохнуть душой. Опять меня грызет пресса – вот что делает людская зависть!
– Ты бы приехал, Лева! Нам надо серьезно поговорить, – сухой тон Даши не предвещал ему ничего хорошего. – Боюсь, наша свадьба не состоится.
– Да ты что, принимаешь всерьез то, что пишут газеты? – делано небрежно бросил он ей, но от нового осложнения расстроился еще больше. – Я же не раз уже тебе объяснял: таковы у нас грязные методы конкурентной борьбы.
– Может и так – я тебе не судья. Но у меня есть вопросы, и свадьбу придется отложить, – твердо сказала Даша. – Так ты приедешь?
– Немедленно выезжаю – убедить, что этого делать нельзя! – крикнул в трубку Юхновский и резко распорядился по селектору: – Мою машину!
Он еще ни разу не был у нее дома и с родителями познакомился в ресторане. Поэтому, открыв дверь и увидев телохранителей, Даша недовольно спросила:
– Нам что же, придется говорить в их присутствии?
– Ну что ты, дорогая, они только бегло осмотрят квартиру и подождут на кухне, если позволишь. Таковы меры безопасности, – ответил Юхновский. – У меня сильные враги – ты можешь судить по прессе.
Телохранители занялись своим делом, а они прошли в гостиную и, когда сели, Даша с извиняющейся улыбкой сказала:
– Я очень неловко себя чувствую и, видно, виновата перед тобой, Лева, так как дала тебе обещание, и ты выполнил все, о чем договорились. Но...
– Решила пойти на попятный? – вспыхнув, перебил ее олигарх. Он все уже понял и отбросил церемонии: – А ты отдаешь себе отчет, чем это чревато? – его глаза метали молнии. – Читала газеты? Кто меня обманет – долго не живет!
«Ну вот он и сбросил маску! Зря я не верила Михаилу Юрьевичу! И газеты правду о нем пишут», – испуганно подумала Даша, но сумела овладеть собой и тихо сказала в оправдание:
– Я и не думала тебя обманывать, Лева! И корысти у меня не было. Решила выйти от тоски, когда бросил муж. Зря ты думаешь обо мне так плохо! И залог тебе верну – деньги я уже собрала, и все ценное, что мне подарил, как невесте.
– А как же акции «Алтайского самородка»? Ты же рассчитывала вернуть за них любовь мужа! Думаешь, я это не понял? – срывающимся голосом выкрикнул Юхновский. – Они что, тебе уже не нужны?
– Это решено, Лева: я не выйду за тебя замуж, – тихо, но твердо сказала Даша. – Ты уж прости за то, что подвела! А акции продать не проблема: тот же Юсупов их купит – он ведь снова разбогател.
– Вот оно в чем дело! Теперь мне ясно: ты решила его вернуть, – потеряв самообладание, завопил Юхновский. – Видать, сильно любишь этого сопляка?
– Люблю и от тебя этого не скрывала, – честно ответила Даша. – И сын у меня от него... Но ты ошибаешься: он нас не любит, и я ни на что не рассчитываю.
– Врешь! Меня тебе провести не удастся! – грозно нахмурил брови олигарх. – И предупреждаю, если сорвешь нашу свадьбу – уж точно за него не выйдешь! Потому что тогда – ему не жить!
Он резко поднялся и, крикнув охрану, вышел с таким свирепым видом, что внутри у Даши все сжалось от страха. Ничего хорошего от развития событий ждать не приходилось.
* * *
Определить «откуда ветер дует» бывшему сотруднику ГРУ особого труда не составило. Через газетчиков он быстро вышел на Сальникова и сделал верный вывод, что за ним стоит его шеф, Михаил Юсупов. «Так вот в чем дело – это семейный заговор против Юхновского, – мысленно решил Алексей. – Интересно, чего они добиваются? Сорвать крупный куш за собранный компромат или просто получить назад свои фамильные ценности и акции? Если так, проблему будет легко уладить».
Однако, вдумавшись глубже, переменил мнение. «Нет, все гораздо сложнее, – озадачено размышлял он. – Ну зачем этому детективу поднимать шумиху в газетах, если цель – деньги? Предложил свой компромат и получил втихаря, сколько он стоит».
– Нет, у них какая-то иная цель, и это надо скорее выяснить, – вслух заключил Алексей и позвонил в детективное агентство Юсупова. Михаил ждал звонка от Юхновского и без липших слов предъявил требования, составленные вместе с Сальниковым. То, что главным пунктом окажется отмена свадьбы его шефа, бывший разведчик не ожидал и даже немного растерялся, резонно решив, что для олигарха это будет неприемлемо.
– Ну зачем вам расстраивать свадьбу моего босса? – попробовал он уговорить Юсупова, показав, что в курсе дела. – Ведь ваш сын добровольно развелся с его невестой. А мы за ваш товар дадим вдвое больше, чем стоят ценности по двум последним пунктам, – вкрадчиво предложил он, не упоминая из предосторожности семейные реликвии и акции, но для психологического воздействия назвал сумму: – Это же два миллиона долларов!
Однако его надежды не оправдались. Юсупов твердо ответил:
– Это наше главное требование. Без его удовлетворения торг бесполезен!
И, немного поколебавшись, объяснил:
– Чтобы было понятно, почему мы от него не отступим, скажу лишь одно: узнав, что содержат интересующие вас документы, я не могу отдать ему в руки своего внука! Надеюсь, вы меня поняли?
– Я-то понял, а вы хорошо понимаете – что грозит вам? – не выдержав, грубо «надавил» на Юсупова бывший разведчик, но тут же взял себя в руки и сбавил тон. – Ладно, я доложу все боссу, и, надеюсь, мы сумеем договориться. Встречу надо провести сегодня же. Где и когда – через час я вас извещу.
Он прервал связь, и Михаил сразу вызвал к себе Сальникова.
– Ну вот, Витек, началось! Через час меня пригласят на переговоры и, судя по всему, окажут силовое давление, – объявил он другу. – Куда пригласят, ты будешь знать и там подежуришь в машине.
Лицо у Михаила потемнело от мрачных предчувствий.
– Если не выйду, значит, решили сделать заложником, – логично предположил он и, немного подумав, приказал: – Ты, главное – не упусти меня из виду. Милицию привлечешь в самом крайнем случае: если не смогу убежать, и у вас с Петей не получится меня вызволить.
Опытный в этих делах, Михаил – как в воду смотрел! Выслушав доклад своего помощника, Юхновский пришел в ярость:
– Что, для этой шантрапы уже два миллиона баксов не деньги? Ну и наглость – жениться мне запрещают! Они – сумасшедшие! Безмозглые идиоты! – брызгая слюной, бесновался он от злости. – Гитлер таких уничтожал и правильно делал, очищая общество от дряни!
Олигарх с трудом взял себя в руки и мрачно приказал Алексею:
– Никаких денег! Этот дурак подписал себе приговор. Сам или его родичи все отдадут, когда возьмете в оборот, как вы умеете! А потом я договорюсь – сам знаешь с кем – его и искать не будут!
И вечером того же дня Михаил был ими похищен прямо в офисе дочерней фирмы Юхновского, куда его пригласили на переговоры. Дежуривший – как условились, сидя в машине, – Сальников был поражен наглостью подручных олигарха, так как радиомаячок указывал, что заложника даже никуда не увезли и, нисколько не боясь милиции, держат в подвале старого двухэтажного здания, арендуемого фирмой.
* * *
Сальников еще больше двух часов ждал возвращения Михаила и, когда уже стало ясно, что его друг и шеф взят людьми Юхновского в заложники, призвал на помощь его сына. Петр примчался сразу, бросив все дела и, когда Виктор рассказал о случившемся, твердо заявил:
– В милицию обращаться не будем и моим, дядя Витя, – ни слова. А то мама с ума сойдет, а у дедушки не выдержит сердце! Мы сами его выручим!
– Не пойму, на что рассчитывают эти гады? Им твоего батю не сломить! И он придумает, как их провести, – с верой в друга произнес Сальников. – Может, подождем немного? – вопросительно взглянул он на Петра. – Ей-Богу, он сумеет от них сбежать!
– Нет, дядя Витя, медлить нельзя! – волнуясь, возразил Петр. – Может, в этот момент мерзавцы уже его истязают! Чтобы проникнуть в дом, переоденемся работниками аварийной службы. У меня в машине припасена их форма.
Сальников согласно кивнул, и не прошло двадцати минут, как они, одетые в яркие куртки аварийщиков, с рабочими сумками через плечо и инструментами в руках, стучались в двери офиса.
– Чего надо? Проваливайте! – лишь приоткрыв дверь, грубо ответил охранник фирмы. – У нас все в ажуре: нигде не течет и не капает.
– Открывай без разговоров! – наступая на него, решительно потребовал Петр. – У нас прорыв на линии! Кипятком детский сад заливает!
– Да мы только проверим давление, братан, и уйдем! – с другой стороны, прихрамывая, насел на него Сальников.
И, растерявшийся от их натиска, дюжий парень совершил ошибку, открыв дверь и пропустив внутрь помещения: уж очень безобидно выглядел хромой ремонтник.
– Серега! Проводи их в котельную – пусть проверят приборы! – крикнул он напарнику. – Опять у этих г...ков трубу где-то прорвало.
Здоровенный верзила молча кивнул и повел «аварийщиков» в подвал, где они под его присмотром довольно поверхностно все осмотрели, убедившись, что там нет помещения, где могли бы держать пленника.
– Здесь полный порядок. Надо проверить на этажах. Веди нас наверх! – велел охраннику Петр, но верзила оказался сообразительнее своего напарника.
– Наверху делать вам нечего! Там ничего не течет – иначе бы нам сообщили, – резонно возразил он. – Все! Валите отсюда, ребята! Небось, на улице холодно?
Мгновенно приняв верное решение, Петр переглянулся с Сальниковым и нанес сокрушительный удар верзиле в солнечное сплетение, а когда тот, охнув, согнулся, попытался вырубить ударом по шее. Но парень оказался крепким и, придя в себя, бросился на Петра, повалив на пол. Выручил Виктор, оглушив здоровяка разводным ключом. Быстро приковав его наручниками к батарее и заткнув рот кляпом, они поднялись по лестнице.
Решив начать поиск со второго этажа, «ремонтники» заглядывали во все комнаты, спрашивая у служащих нет ли течей, пока не дошли до запертой двери в конце коридора, из-за которой доносились какие-то слабые звуки.
– Ей-Богу, он здесь! – шепнул Петру Сальников и, поставив на пол сумку, достал из кармана отмычки. Ими он владел виртуозно, и через минуту замок тихо щелкнул, дверь открылась, и они проникли в тамбур перед следующим помещением, из которого уже отчетливо слышались глухие стоны.
– Теперь применим фактор внезапности. Пошли! – скомандовал Петр и первым, пнув ногой незапертую дверь, с газовым пистолетом в руке, ворвался в комнату без окон, обшитую звуконепроницаемыми панелями.
Он и Сальников приготовились к отчаянной схватке, но кроме жестоко избитого и растерзанного Михаила в комнате никого не было.
– Они... отдыхают... и скоро вернутся, – прохрипел он, еле шевеля разбитыми губами. – Надо... скорее...
Не теряя времени, Сальников специнструментом перекусил «браслет», которым Михаил был прикован, и они осторожно двинулись к выходу. Впереди шел Виктор с табельным короткоствольным автоматом агентства, а за ним – поддерживая отца – Петр со своим газовым пистолетом.
– Как выйдем в коридор, я перекушу оконную решетку, ты, Петя, быстро привяжешь трос, и первым спустится Миша, а потом мы. Если не успеем и поднимут тревогу, будем отбиваться, пока он не спустится, – скомандовал Виктор, видя, что шеф еще не пришел в себя.
– Пора вызвать милицию! – предложил Петр. – Нам без нее не отбиться!
– Бесполезно, – еле слышно возразил Михаил. – Я вызывал, и никто не приехал.
Они тихо вышли в пустой коридор. Сальников бесшумно вынул стекла и снял железную решетку с окна. Но только Петр успел привязать к раме прочный капроновый трос, как раздался пронзительный сигнал тревоги, из всех комнат выглянули перепуганные служащие, и в конце коридора показались бегущие охранники. Михаил уже успел прийти в себя, выхватил у Сальникова автомат и, выпустив очередь поверх голов бегущих, скомандовал:
– Спускайся первым, Витек! Мы потом.
Сальников привычно подчинился. Но ему очень мешал протез, и он только успел с трудом протиснуться в узкий проем окна и повиснуть, ухватившись руками за трос, как стрельба неожиданно прекратилась. Виктор почувствовал запах газа и, заглянув в окно, увидел охранников в масках и лежащих на полу Юсуповых...
– Газ пустили, сволочи! – только и успел он прошептать, как один из охранников подскочил к окну и перерезал трос.
Окно выходило во двор соседнего дома, где была авторемонтная мастерская. Виктор упал с высоты второго этажа на асфальт и от боли потерял сознание. Его сразу окружили слесаря и автовладельцы.
– Здорово он расшибся и ногу сломал – вон как кровь течет, – посочувствовал кто-то из слесарей. – Надо скорую вызвать!
– В милицию надо звонить, а не в скорую. Это же ворюга! Видите, у него веревка оборвалась, – возразил пожилой автовладелец.
– Какая разница! Человеку помощь требуется, – возмущенно бросила ему сердобольная девица, только что получившая из ремонта крутой джип.
– Вот ты и отвези его в больницу! – ехидно предложил старик.
– И отвезу! Не такая черствая, как некоторые, – смерила его презрительным взглядом девушка и попросила мужчин: – Помогите погрузить его в салон!
Сальникова осторожно подняли с земли и перенесли в машину.
– Теперь, дед, можешь вызывать своих ментов, – ловко впрыгнув на сиденье, крикнула она старику и лихо выгнала джип за ворота мастерской.
* * *
– Этого я от тебя никак не ожидал! Надо же так провалиться! – негодовал Юхновский, расхаживая по своему огромному кабинету и бросая злые взгляды на сидевшего у его стола, понуро опустив голову, помощника Алексея. – Как могли твои люди пропустить их в здание? Я-то думал, тебя кое-чему научили, пока кантовался в ГРУ!
– Ничего, мы исправим свою оплошность, Лев Григорьевич! – подняв голову, с болезненной гримасой на лице заверил его помощник. – Теперь и отец, и сын у меня в надежном месте. А уж молодого-то сумеем сломать!
– Ни х... не сломаете! Одна порода! И у них полно родственников, – матерно выругавшись, взорвался олигарх. – Да еще упустили этого хромого афганца! Его устранять уже поздно – наверняка все уже сообщил своим коллегам в их агентстве и родственникам Юсуповых.
Он вернулся к столу, плюхнулся на свое место и схватился за голову:
– Вот-вот разгорится такой скандал, что мне впору бежать за границу, а не справлять юбилей компании.
– Ничего страшного. Юсуповых ликвидируем, и никто ничего не докажет, – мрачно бросил бывший разведчик. – А хорошо проплатите – и пресса заткнется.
Но Юхновский лишь раздраженно от него отмахнулся и, подумав, принял решение:
– Нет уж, скандала надо избежать! Уж лучше уступлю. Привези сюда Дарью Васильевну! Если откажется, доставь насильно!
Помощник отправился выполнять его приказ и через полтора часа вернулся уже вместе с Дашей. Вне себя от волнения, она бросилась к Юхновскому.
– Что ты сделал с Юсуповыми? Сомневаюсь, что они живы! Ты ответишь за это!
– Успокойся – ничего с ними пока не случилось! Сядь, если так боишься за их жизнь! – указал он рукой ей на кресло. – Сейчас все зависит от тебя.
– Не лги мне, Лева! Не мог ты их захватить живыми! Будто я не знаю – они и вдвоем с десятерыми справятся! – из глаз Даши хлынули слезы и, находясь в состоянии, близком к обмороку, она буквально упала в кресло.
– А вот представь себе, мои люди их захватили! – с мрачным торжеством взглянул на нее Юхновский и, не церемонясь, приказал: – Теперь слушай меня внимательно! Я скажу тебе, что должна сделать, если хочешь увидеть этих,.. – презрительно скривил губы, – ничтожных дураков живыми и здоровыми.
Он откинулся на спинку кресла и, словно диктуя, объявил ей условия:
– Первое: этот детектив должен немедленно отдать мне компромат по старым делам, и тогда я отпущу их обоих на свободу. Второе: и он, и его сын должны отказаться от преследования меня, и тогда я отдам их фамильные драгоценности и акции.
Даша и не подозревала о главном требовании Михаила – насчет отмены их свадьбы, – но это подсказало ей сердце, и она, собравшись с духом, твердо сказала:
– Хорошо, я помогу тебе в этом, Лева. Но при одном условии: наша свадьба отменяется, и ты оставляешь меня в покое!
Она произнесла это с дрожью, опасаясь вспышки гнева, но к ее удивлению Юхновский лишь хмуро бросил:
– Само собой. Ты мне нужна была как подруга жизни, а не как любовница. Теперь об этом не может быть и речи. А таких красоток – пруд пруди!
Разговор был окончен, и олигарх надменно, как своей служащей, бросил:
– Все, можешь идти!
Даша поднялась и направилась к выходу из кабинета, а он даже не взглянул в след той, на которой так пламенно мечтал жениться.
* * *
В больнице Сальникову сразу сделали операцию. У него оказался сложный перелом второй – здоровой – ноги, и хирургам пришлось с ней повозиться. Но утром, как только пришел в себя, он первым делом позвонил Светлане и сообщил о том, что произошло. Накануне весь вечер она томилась, не зная, что случилось с мужем и куда отправился сын с другом Михаила. Когда и они не вернулись, ночь провела без сна, наводя справки в милиции, в больницах и моргах, а наутро, не выдержав, в слезах сообщила родителям:
– Случилась ужасная беда! Сначала пропал Миша, а потом Петя с Виктором Сальниковым! Не знаю, что делать!
– Да что ты говоришь! – перепугалась взявшая трубку Вера Петровна. – Погоди, сейчас дам папу – я слишком волнуюсь и плохо соображаю.
Профессор брился в ванной и, когда жена сбивчиво передала ему сообщение дочери, даже порезался. Не обращая на это внимания, он сразу взял трубку радиотелефона и взволнованно сказал:
– Светочка, ничего сама не предпринимай! Мы едем к тебе! Поймаем такси и через полчаса будем.
От Зубовской площади до Патриарших прудов было рукой подать, и вскоре они уже обнимали и утешали дочь. Светлана, глотая слезы, рассказала о требованиях, предъявленных мужем Юхновскому, о вызове его на переговоры, о том, что его похитили, и Петр с Сальниковым отправились на выручку.
– И вот: Витя лежит в больнице со сломанной ногой, нашим спастись не удалось, и что с ними – неизвестно! – закончила рассказывать Светлана и, упав ничком на диван, бурно разрыдалась.
Вера Петровна принялась успокаивать дочь, Степан Алексеевич, чувствуя приближение сердечного приступа, стал глотать таблетки, и в этот момент позвонила Даша. Трубку взял профессор.
– Дашенька! Как хорошо, что ты о нас вспомнила, – обрадовался он, узнав ее голос. – У нас случилась беда, нужна помощь, а мои женщины – в расстройстве, и я, как назло, плохо себя чувствую. Представляешь: пропали Михаил и Петя!
– Я уже обо всем знаю, Степан Алексеевич, и хочу помочь их вызволить! – без лишних слов сообщила Даша. – Если разрешите, я к вам приеду.
– И ты еще спрашиваешь? – горячо отозвался профессор. – Само небо послало тебя нам, дорогая Дашенька!
Он и открыл дверь, когда прибыла Даша, галантно помог снять шубку и привел в гостиную, где ее с нетерпением ждали Светлана с Верой Петровной. Коротко передав требования олигарха, Даша сказала:
– Конечно, тяжело идти на компромисс с преступниками, но ради спасения жизни придется! Ведь иначе Юхновский выполнит свою угрозу: он – страшный человек!
– И ты, Дашенька, согласилась все же связать судьбу с этим преступником? – ужаснулся профессор. – Он что, тебя принудил? Угрожал жизни родителей и Юрочки? Такой на все способен!
– Нет, если бы знала, не согласилась бы даже под дулом пистолета! – пылко ответила ему Даша. – А теперь и говорить об этом нечего – свадьбе не бывать!
Она перевела дыхание и уже деловито сказала:
– Ну, что ж, надо действовать! Как знать: может им сейчас тяжко приходится, хоть Юхновский и обещал мне их не трогать. Надо отдать ему компромат!
– Да, придется так и сделать. Но до чего же обидно, – профессор схватился рукой за сердце, – что и на этот раз такой негодяй уйдет от ответа.
Пришлось ему снова принять лекарство, и, когда немного оправился, сказал:
– Сделаем так. Ключ от банковского сейфа с документами у меня, и я лично вручу его Юхновскому, как только Миша сообщит, что все в порядке. Пусть Дашенька так и передаст этому поганому олигарху! Страшно подумать, – Степан Алексеевич брезгливо поморщился, – кто у нас сейчас хозяева жизни.
Все встали. Светлана молча поцеловала Дашу, а Вера Петровна ласково ее напутствовала:
– Иди, дорогая, и спаси наших мужиков! Я знаю, ты все еще любишь Петю, и Бог тебя за это вознаградит!
* * *
Юсуповых освободили там, где условились, и Петр сразу же отправился по неотложным делам, которых за время его отсутствия накопилось множество. А Михаил прямиком поехал в больницу к Сальникову. К вящему удивлению, своего друга он встретил в холле. Сидя в инвалидной коляске, Виктор смотрел телевизор, но увидев Михаила, радостно улыбнулся и, ловко управляя колесами, покатил навстречу.
– Я знал, что все будет о’кэй, даже когда вас свалили с ног газом, – весело заявил он вместо приветствия. – У меня чутье, как у оракула! Светочка уже звонила и все рассказала.
Нагнувшись, Михаил крепко его обнял, и Сальников уже серьезно сказал:
– А по правде, хрен его знает, что было бы, если б не Даша. Думаю, это она так прижала своего олигарха, что он не решился вас угробить. А ведь эти гады считают, что им все дозволено!
– Да уж, Витек, душа не принимает то, что заключил с ним мировую, – хмуро признался другу Юсупов. – Да ничего не поделаешь: я связан по рукам и ногам договором.
– Это ты связан, а я нет! – лукаво взглянул на него Сальников из-под как всегда свисающего на глаза чуба. – И прищучу его так, что этот мерзавец окажется-таки на тюремных нарах!
– Ты что же, решил восстановить то, что ему отдали? – несогласно покачал головой Михаил. – Этого я не допущу, Витек, как бы мне ни хотелось!
Но Сальников лишь пренебрежительно махнул рукой.
– Обойдусь без этого компромата. Сейчас всерьез взялись за неплательщиков налогов, а он наворовал на этом миллиарды! У меня уже многое есть, я еще добавлю, и ему не отмазаться!
– И то дело. А я постараюсь, если удастся, набить ему морду, – повеселел Юсупов. – Ладно, скажи, как Наташа: очень расстроилась?
– Конечно, не обрадовалась, что я временно без обеих ног. Но, скажу по секрету, – глаза у Виктора радостно блеснули, – гордится, что я такой герой. Об этом мне врач сказал.
– Это хорошо, – порадовался за него Михаил и заторопился. – Поеду домой, там меня ждет Света.
Юсупов еще раз обнял друга, и, когда спустился в холл, его ожидал еще один приятный сюрприз – он нос к носу столкнулся с Олегом Хлебниковым. Они не виделась больше года – с тех пор, как тот уехал работать во Францию.
– Мишка! Рад тебя видеть! Я все уже знаю от Светы, звонил ей сразу, как мы вернулись, – с широкой улыбкой приветствовал его Олег, указав на стоящую рядом худенькую женщину. – А это – та самая Раечка-Джульетта, которую, как ты знаешь, я столько лет разыскивал и, благодаря Вите с Наташей, нашел.
Его Джульетта была некрасива и со следами оспы на рано увядшем лице, но по тому, как эта миниатюрная женщина застенчиво прижималась к огромному тучному Хлебникову и смотрела на него по-собачьи преданными глазами, было ясно – они оба нашли-таки свое счастье.
* * *
Треволнения последних дней не прошли для Розанова даром, и состояние здоровья профессора резко ухудшилось. Диагноз врачей был неумолим – нужна операция по шунтированию сосудов сердца. А было хорошо известно, что она – смертельно опасна! Разумеется, лучше всех это знал сам больной, но Степан Алексеевич держался мужественно и ничем не выказывал страха перед вполне возможным летальным исходом операции. И только лежа в больнице – когда уже началась подготовка к операции, – признался любящей жене, неотлучно дежурившей у его постели:
– Знаешь, Веруся, мой возраст и болезнь сердца, казалось бы, подготовили меня к мысли о скором конце и, честно скажу, я относился к этому философски: мол, ничего не поделаешь – человеческий век короток. Но теперь, когда, может быть, предстоит реально перешагнуть грань небытия...
Профессор грустно вздохнул.
– ...мне не хочется умирать! Нет, я не боюсь смерти. Жизнь прожита достойно, и сделано много полезного. Но я еще не исчерпал свой творческий потенциал! Хочется еще многое сделать, увидеть Россию процветающей и счастливыми наших внуков.
