Текст книги "По соседству с герцогом"

Автор книги: Селеста Брэдли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13

– Лорд Грэм Кавендиш, миледи.

До того, как дворецкий закончил произносить эти слова, пара сильных рук схватила Дейдре в крепкие объятия.

– Ууф! Грэм, поставь меня на пол, или я прикажу тебя выпороть! У меня теперь есть слуги и лакеи, не забывай об этом!

Ее небрежно поставили обратно на ноги, но тут же одарили нераскаявшимся звонким поцелуем. Ее кузен – на самом деле кузен Тессы, но так как Дейдре выросла вместе с ним, то принимала его за кузена, или даже скорее за бесполезного, но забавного брата – лорд Грэм Кавендиш удерживал ее на расстоянии вытянутой руки и широко усмехался.

– Прелестная Ди. Красивая Ди. Богатая Ди. Могу ли я одолжить несколько фунтов? Как насчет сотни? – Он счастливо вздохнул. – Когда, как ты думаешь, я смогу выудить кое-что взаймы у этого верзилы? Сегодня еще слишком рано? Может быть, будет хорошо поймать его пораньше, ты не думаешь, после брачной ночи и все такое? – Грэм подмигнул. – Несомненно, прямо сейчас он в хорошем настроении.

– Хм. – Дейдре ударила негодяя локтем в твердый живот и кивком указала на присутствующую маленькую леди Маргарет.

Грэм повернулся и заметил ребенка.

– Привет, милая, – проговорил он с восхищенной улыбкой. – Кто ты, и как мне попасть в очередь тех, кто желает однажды жениться на тебе?

Вот так просто Грэм приобрел еще одного раба на всю жизнь. Свирепая и щетинистая маленькая Мэгги растаяла и растеклась вязкой лужицей женского обожания. Грэм, мерзавец, впитывал все это.

Он был всего лишь самым младшим из четырех сыновей герцога Иденкорта. И к несчастью, не имел ни малейших шансов унаследовать что-то, потому что все три его брата были энергичными, здоровыми и в расцвете своих лет. Без перспектив или амбиций, которые побуждали бы его использовать свой замечательный ум и другие таланты, Грэм тяготел к лени и безответственности.

Это и, в самом деле, было печально, потому что он был достаточно привлекателен, чтобы стать выдающейся фигурой в Обществе – если только кто-то предпочитает джентльменов с поджарой фигурой.

– Я рада, что ты смог посетить мою свадьбу, – сухо произнесла Дейдре. – Для меня было так важно, чтобы вся семья была там.

Грэм пожал плечами, его улыбка была слегка виноватой.

– Слышал, что ты обвела великого Брукхейвена вокруг своего маленького пальчика. Я предположил, что шикарной публики будет достаточно для тебя.

– Значит, все еще избегаешь Тессу?

Грэм вздрогнул.

– На самом деле я избегаю всех. Я несколько недель прятался в доме некой леди, но ее му… – Он бросил взгляд в сторону Мэгги. – Ее семья приехала этим утром, и для меня просто не осталось больше места.

– А почему там? Ты снова сжег дотла свой дом?

– Я никогда не сжигал его дотла. Это был просто небольшой пожар на кухне. Кухарки не было, а я захотел сосисок и пюре.

– Кухарка ушла от тебя потому, что ты не ешь ничего, кроме сосисок и пюре. И пожар был не на кухне, а в кабинете.

Молодой человек развел руками.

– Где я и пытался жарить сосиски и готовить пюре!

– Так почему ты не можешь остаться там? Тот дом такой же большой, как и этот.

В первый раз что-то темное промелькнуло по незапятнанной зелени его глаз.

– Отец снова в резиденции… вместе с гориллами.

Дейдре не смогла спрятать гримасу. Братья Грэма были тремя самыми громадными, самыми волосатыми и самыми грубыми мужчинами среди аристократии, превзойти которых мог только сам герцог Иденкорт.

– Все четверо из них сразу?

– О Боже. – Грэм провел рукой по лицу. – Спаси меня, Ди.

– Они привезли еще больше охотничьих трофеев?

Он вздохнул, все еще пряча свои глаза.

– Смерть висит на каждой стене. Остекленевшие глаза преследуют везде.

Фортескью принес еще чаю и кексов. Дейдре снова устроилась на софе, подобрав под себя ноги, с чашкой в руке, готовая позволить Грэму развлечь ее и прогнать дурное настроение. Скоро он заставил Мэгги возбужденно рассказывать о ее жизни в Брукхейвене и в ответ потчевал девочку историями о мальчишеских безрассудствах, которые производил в отцовском поместье в Иденкорте. Грэм был бесполезным нахлебником, но он мог сделать жизнь более яркой.

Фортескью вошел в гостиную и поклонился Дейдре.

– Добрый день, миледи. – Затем он повернулся туда, где Мэгги сидела на сиденье у окна. – Добрый день, леди Маргарет.

Мэгги с удивлением подняла лицо вверх.

– Что в нем такого доброго? – спросила она с неподдельным любопытством.

Грэм издал сдавленный звук.

Фортескью откашлялся.

– Миледи, кажется, что-то из ваших вещей потерялось. Одна из горничных по-настоящему испугалась, когда обнаружила это в шкафу с бельем. – Дворецкий сунул руку в карман и вытащил оттуда нечто, что Дейдре уже и не надеялась увидеть снова.

Котенок, как выяснилось, оказался черно-белой окраски. Его глянцевитая маленькая мордочка была совершенно черной, кроме уголков рта, где начиналось белое горло, придавая ему вид денди, который несмотря ни на что надел воротничок и аскотский галстук. Две передние лапки тоже были белые, как крошечные меховые перчатки. Котенок сидел на ладони Фортескью, мигая широко раскрытыми глазами.

Мэгги замерла.

– Он мой?

– Возможно, – ответил Фортескью, – в этом доме есть еще одна молодая леди, которой не хватает котенка?

Очевидно, Мэгги нашла эту точку зрения неопровержимой и потянулась, чтобы взять котенка. Прижав его к себе высоко под шеей, она уставилась на Фортескью обеспокоенными карими глазами.

– А папа знает?

Дейдре поставила свою чашку, готовая встать на защиту котенка, но Фортескью только выпрямился.

– Я уверен, что животное такого маленького размера не заслуживает внимания его сиятельства… в настоящий момент.

Мэгги проигнорировала предупреждение и счастливо улыбнулась дворецкому.

– Фортескью, – объявила Мэгги, – я собираюсь назвать его в честь тебя. В конце концов, ты точно так же одет.

Девочка подняла котенка за его пухленькое маленькое тельце, лапки и хвост болтались в воздухе. Дейдре пришлось прикусить губу, потому что черно-белая раскраска котенка на самом деле замечательным образом напоминала элегантную ливрею и перчатки дворецкого.

– Фортескью, познакомься с Фортескью.

Фортескью не рассмеялся, и, что примечательно, едва вздрогнул.

– Вы оказали мне честь, миледи, – серьезно ответил он, – но, несмотря на то, что это не проблема для меня, разве это не вызовет некоторое замешательство среди штата слуг?

Мэгги моргнула и повернула котенка в руках, чтобы, нахмурившись, изучить его.

– Но это единственное имя, которое я могу придумать.

Фортескью кивнул.

– Давать имя – это важное дело. Может быть, способность носить вечерний костюм с таким изяществом дает намек на скрытое достоинство… – Котенок скосил глаза и замахал маленькими белыми лапками в воздухе просто в пустоту. Фортескью склонил голову: -…которое когда-нибудь проявится. Кошачий джентльмен с такими достоинствами и в самом деле заслуживает особенного имени.

Мэгги решительно и кратко кивнула.

– Ты прав, Фортескью. Это не тот случай, где я должна спешить. – Она налила в блюдце сливки с чайного подноса и поместила щеголеватого будущего джентльмена на стол наслаждаться ими.

– Несомненно, миледи. – Фортескью отвернулся с поклоном. Затем он поймал изумленный взгляд Дейдре. – Да, леди Брукхейвен?

Дейдре стиснула руки на коленях и наклонила голову.

– Фортескью, есть ли во всей Англии более замечательный слуга, чем ты?

– Не то чтобы я знал об этом миледи, но я не слишком часто путешествую. – Он поклонился, но до этого Дейдре успела увидеть вспышку веселого уважения, которая появилась в его глазах.

Нет. Невозможно. Фортескью никогда не ошибется, приняв ее за ту, кого можно уважать, не сейчас, когда Брукхейвен понизил ее статус в доме до уровня непослушного ребенка. Но с другой стороны, Фортескью, кажется, испытывает очень большое уважение к Мэгги.

– Фортескью, ты не сообщил мне, что у нас гости.

Глава 14

Все в комнате застыли, за исключением Фортескью, который плавно опустил куполообразную серебряную крышку от подноса для кексов, накрыв ею котенка, перед тем, как обернуться.

– Мои извинения, милорд. Я не предполагал, что будет неправильным приветствовать ближайшего члена семьи ее сиятельства.

– Хм. – Брукхейвен, смирившись, уставился на Грэма. – Теперь я вижу в этом систему. Ты избавляешься от одного повесы в своем доме, как другой просто выскакивает и занимает его место.

Дейдре скорее умерла бы, чем засмеялась в ответ на что-то, что мог бы сказать ее муж в настоящий момент, но тихое фырканье все же вырвалось из ее рта. Она прикрыла его скромным откашливанием.

– Милорд, разве не будет весело, если мой кузен присоединится к нам за ужином?

Грэм, который очень внимательно наблюдал за ними обоими с тех пор, как вошел Брукхейвен, встал и с очаровательной улыбкой покачал головой.

– Это грандиозное предложение, милая, но я должен лететь. Боюсь, что меня ожидает игра в карты.

Брукхейвен сложил руки на груди.

– Тогда не позволяйте нам задерживать вас.

Грэм склонился над рукой Дейдре.

– Предатель, – пробормотала она.

Его лицо осветилось улыбкой.

– Дай ему шанс, дорогая. Он вполне сносен.

– Много ты знаешь об этом. – У нее не было времени, чтобы рассказать Грэму о своей ситуации – к тому же, Дейдре и не была уверена, что хочет это сделать. Она так много трудилась, чтобы завоевать этого мужчину. Девушка не была готова признать, что ее план оказался не слишком хорошим.

Грэм легко поцеловал ее в щеку.

– Желаю тебе счастья, Ди, – прошептал он.

Дейдре оттолкнула его.

– Убирайся. Ты мне не брат, Грэм.

Молодой человек усмехнулся, когда выпрямился.

– Я не мог бы любить тебя больше, если бы ты была моей родной сестрой, прелестная Ди. Я буду часто навещать тебя, обещаю.

Сестрой. Как будто она согласилась бы на это. Дейдре с непроизвольно теплой улыбкой на губах наблюдала за тем, как Грэм неторопливо прошел мимо Брукхейвена. Будет приятно иметь рядом хотя бы одного человека, который не испытывает к ней желания и не считает ее сумасшедшей.

Брукхейвен в упор смотрел на нее. Дейдре вздохнула.

– Вы хотите о чем-то поговорить со мной, милорд?

Маркиз вытащил конверт из своего кармана.

– Вам пришло письмо. Оно от Фебы.

Девушка разозлилась.

– Вы прочитали его? Неужели у меня нет никаких прав в этом доме?

Он вспыхнул.

– Конечно же, я не читал его. Я узнал ее почерк. Я ведь не людоед, знаете ли.

Рядом с ней Мэгги произвела какой-то пренебрежительный звук. Ободренная такой солидарностью, Дейдре уставилась в ответ на своего однодневного мужа с полным презрением.

– Ну, и что я должна сделать, чтобы получить это письмо – помыть окна? Или вы хотите, чтобы я повторила вчерашнюю демонстрацию?

Маркиз помрачнел, но не просто гнев вспыхнул в его глазах.

Колдер смотрел на женщину, которую он выбрал среди всех остальных и удивлялся, как, черт побери, он мог совершить такую радикальную ошибку? Она была невозможна!

О, она была способна на шарм и смех. Он стоял в дверях, наблюдая за тем, как она ведет себя с этим якобы кузеном – этот щеголь не был ей кровным родственником, он хорошо это знал! – сплошные улыбки и изящная непринужденность.

И ничего из этого не было предназначено для него.

Грэм был в точности как Рейф – красивые слова и развлекающие манеры, но где его характер? У него нет ничего, кроме имени, так чьи же деньги он будет спускать сегодня вечером за карточным столом?

И все же Дейдре, которая была привязана к нему, в чем Колдер как-то сумел убедить себя и, наконец, поверил, растрачивала все свое приятное внимание на бесполезных юнцов, подобных лорду Грэму Кавендишу!

Ревность и старые сомнения переплелись внутри него. Он шагнул вперед и сунул трижды проклятое письмо ей в руки.

– Постарайтесь дать мне знать, если мой брат тоже прислал мне пару слов.

Затем он ушел прочь от своей новобрачной… еще раз.

Дейдре надолго зажала письмо между ладонями и позволила сердцебиению замедлиться. У нее возникло внезапное, дикое впечатление, что он подходит к ней, чтобы именно в этот момент схватить в объятия. Вполне в духе ее противоречивого сердца испытать разочарование.

Письмо от Фебы было в точности таким, какое и ожидала Дейдре, изумленная и восхищенная реакция на объявление, которое произошло вслед за тем, как ее кузина отправилась в свадебное путешествие в Испанию.

Когда Феба получила предложение от Брукхейвена просто стоя напротив него в переполненной комнате, Дейдре было трудно испытывать симпатию к своей кузине, которую она не видела много лет. На самом деле в то время она вела себя вовсе не так хорошо, с каждым днем все больше напоминая собой Тессу, пока приближалась дата свадьбы.

Сейчас она была в состоянии очень нежно думать о Фебе и улыбаться, пока читала письмо.

« Теперь ты сделала это, Ди. Рейф уверен, что его брат никогда не простит его – и, с какой стати, он должен думать по-другому, когда Колдер решил устроить свою свадьбу именно тогда, когда мы уехали?»

Упс. Говоря по правде, Дейдре мало задумывалась о присутствии своей кузины и вообще не думала о незаконнорожденном брате лорда Брукхейвена. Вывернутое на другую сторону, это дело выглядело еще хуже, чем было на самом деле.

Но так ли это? Девушка не имела понятия, что ощущает Брукхейвен по поводу поступков своего брата – поступков, которые в любой книге были бы названы предательством. Конечно, он принял свое участие в том, чтобы закрепить Фебу за Рейфом, и разве в конце это не стало выглядеть романтично?

Колдер преследовал Фебу, когда та сбежала с Рейфом, и привез ее обратно в середине ночи, ее платье было изорвано и испачкано, девушка выглядела бледной и молчаливой после того, как Рейф оставил ее одну в гостинице. И все же Колдер впоследствии проявил доброту, защитив Фебу от гнева Тессы.

Дейдре вздохнула. Лорд Брукхейвен оказался сложным человеком, это безусловно.

Она снова обратила внимание на письмо своей руке.

« Я счастлива за тебя, Ди, и уверена, что ты будешь лучшей маркизой Брукхейвен, чем я когда-либо стала бы…»

Хм. Феба тоже не знала о леди Маргарет, Дейдре готова была поспорить. Было некоторое утешение в том, что и ее Колдер держал в неведении, и что этот ужасно бесцеремонный план не был каким-то видом персонального наказания именно для Дейдре.

Нет, этот мужчина просто становился идиотом, когда это касалось чувств других. Дейдре жила кое с кем похожим на него большую часть своей сознательной жизни. Она узнавала самую высшую степень увлеченности собой, когда видела ее, но с Колдером это было чем-то иным. Девушка знала, что у него нет недостатка в чувствах, как у леди Тессы. Кажется, что он почти боится заботиться о ком-то.

Однако, бросив взгляд на грязное маленькое личико Мэгги, Дейдре только укрепилась в своем решении достучаться до этого человека. У него, может быть, и есть сердце, которого нет у Тессы, но если он не пользуется им, то в конце результат получается тот же самый.

Визит Грэма и письмо от Фебы помогли. Она больше не ощущала себя настолько одинокой, как этим утром. По крайней мере, Брукхейвен не намерен разлучить ее с семьей…

Дразнящая улыбка приподнял уголок ее губ. Она должна немедленно попросить Софи приехать погостить. И если Софи приедет, то, возможно, кто-то еще сможет прибыть за ней вслед… и разве Брукхейвен не посчитает это в высшей степени раздражающим?

Глава 15

Колдер провел этот день в изоляции в своем кабинете, уставившись на бухгалтерские книги, которые отказывались подытоживаться. Записи были правильными. Просто его внимание не подчинялось ему. После достаточного количества бесполезных часов маркиз поднялся, чтобы одеться к ужину. Если он хотел, чтобы Дейдре и Мэгги повиновались тонкостям этикета, то едва ли мог сам пренебрегать ими.

Ужин как всегда был идеален. Он не согласился бы на меньшее – но для Колдера все блюда на вкус напоминали опилки.

Она выглядела такой красивой, сидя напротив него, купаясь в свете свечей. Ее волосы казались другими, более мягкими. Спереди она убрала их наверх, но остальная часть спускалась вниз на спину, как водопад солнечного света. В ее глазах также было смягченное выражение – как если бы Дейдре более приветливо думала о нем этим вечером.

Жар затопил его тело при мысли о том, что мужчина мог ожидать от более приветливых мыслей. Колдер провел так много времени, подавляя это внезапное беспокойное вожделение и пытаясь не смотреть на Дейдре, что уже успели подать мясное блюдо перед тем, как он осознал, что его жена одета в то же платье, которое было на ней прежде – простое муслиновое, подходящее для того, чтобы принимать кузину в гостиной, но недостаточно изящное для ужина.

– Вы не сочли необходимым переодеться к ужину?

Его внезапный вопрос слишком резко пронзил тишину. Девушка заметно вздрогнула, заставив его почувствовать себя тем самым людоедом, сходство с которым он отрицал ранее.

Она проглотила кусочек говядины, который деликатно пережевывала.

– Я не знала, хотите ли вы этого.

Колдер был удивлен. Такой простой ответ? Где же пламенный вызов? Где ощетинившаяся гордость?

Дейдре наклонилась вперед и сделала глубокий вдох, собираясь что-то сказать, но шум в его ушах заглушил все слова. Длинный светлый локон волос упал через ее плечо и уютно расположился между ее полными грудями. Разве она не почувствовала этого? Разве она не знает, что его руки трясутся от желания потянуться через стол и вытащить этот локон оттуда?

Дейдре улыбнулась про себя. Это сработало. Он не мог оторвать от нее глаз. К несчастью, когда его глаза потемнели от голода и застыли на ее груди, девушка должна была ощущать удовлетворение от своей победы – но удовлетворения просто невозможно было достичь, когда его горячий взгляд так воспламенял новый жар внутри нее. Ее бедра повлажнели, а соски напряглись. Это должно было быть унизительным.

Но не было.

Мужчины и раньше испытывали к ней желание, как очевидное, так и скрытое, и это никогда не производило на нее никакого эффекта. Этот мужчина с пылающим взглядом и молчаливым накапливающимся гневом мог превратить ее в костер, даже не прикасаясь к ней!

Она что-то сказала, не так ли? Дейдре не могла вспомнить. Колдер в любом случае не ответил. И в любом случае не было смысла пытаться завести разговор, только не тогда, когда у нее во рту все пересохло от желания, а горло сжалось от болезненного предвкушения. Он может прийти к ней сегодня ночью, если она отопрет дверь…

–  Ди!

Внезапно Дейдре осознала, что Мэгги пытается привлечь ее внимание уже в течение нескольких минут очевидным театральным шепотом – и, конечно же, маленькая вульгарная девчонка подхватила смехотворное прозвище, которое Грэм придумал для нее.

–  Ди!

Девушка оторвала свой взгляд от Брукхейвена.

– Ради Бога, что случилось?

– Мой котенок пропал!

Брукхейвен откашлялся.

– Я приказал Фортескью отдать его кухарке.

Дейдре повернулась, чтобы с беспокойством посмотреть на него. Если Колдер пытался избавиться от единственного друга бедной Мэгги, то она была готова…

– Киску на ужин?

Громкость была оглушительной, а пронзительная высота звука вызывала желание забраться под стол. Становящиеся все громче вопли Мэгги заглушали любую попытку Брукхейвена исправить впечатление от того, что он приготовил для девочки ее любимца под соусом и подал с жареным картофелем.

Поначалу Дейдре была обеспокоена этой истерикой – до тех пор, пока Мэгги не одарила ее злорадной усмешкой из-за своей салфетки. Они планировали сделать что-то выводящее из равновесия за ужином сегодня вечером, но это намного превзошло их обсуждаемую схему «тарелка на его коленях». Дейдре была вынуждена молча поаплодировать. Такая основательность и преданность долгу в столь юном возрасте! Небеса, эта девочка была почти профессионалом!

Затем, схватив свою собственную салфетку, Дейдре притворилась, что давится в нее.

–  О, как вы могли? – вскричала она, глядя на хмурого сконфуженного мужа.

Наконец этот мужчина достиг своего предела. Он запрокинул голову назад.

– Довольно!

Несмотря на свои самые худшие намерения, Дейдре обнаружила, что замолчала, повинуясь мужскому авторитету в его реве. Однако она никогда прежде не слышала, чтобы Колдер повышал голос, так что, возможно, она должна была рассматривать этот факт как некоторый успех.

Мэгги остановилась с последним хлюпающим воплем и приглушенным иканием. Дейдре бросила на нее сочувственный взгляд. Девочка довела себя до крайнего состояния, к тому же преднамеренно.

Маркиз положил обе ладони на стол и очень медленно и демонстративно поднялся.

– Так как ни одна из вас, кажется, не ценит замечательные блюда, приготовленные кухаркой, то вы обе отправляетесь в постель без всякого ужина, – прорычал он.

Дейдре могла бы рассердиться на такое детское наказание, но, в конце концов, она во многом заслужила его. В целом, она получила огромное удовольствие. Девушка поднялась со спокойным достоинством.

– Пойдемте отсюда, леди Маргарет.

Мэгги фыркнула и подчинилась. У двери она обернулась.

– Я хочу спать с моим котенком.

Никто бы не сказал, что у ребенка недостает мужества. Оставшись в меньшинстве, Брукхейвен скользнул обратно на свой стул и уронил голову на руки.

– Мы обсудим будущее котенка завтра, леди Маргарет. Кухарка хорошо позаботится о нем до этого времени.

В этот момент они мудро отступили с поля сражения, считая себя победителями дня.

– Ты когда-нибудь пробовала конфеты?

Дейдре и Мэгги отступили в спальню ее сиятельства, чтобы перегруппироваться. Они лениво развалились возле камина, их желудки теперь урчали по-настоящему. Последнее, о чем Дейдре хотелось думать, так это о еде.

– Конечно.

Должно быть, ее тон оказался немного пренебрежительным, потому что Мэгги затихла, устремив взгляд на угли. Дейдре отложила книгу, которую читала вслух.

– Ты никогда не пробовала конфет, не так ли?

Мэгги покачала головой, не отводя взгляда от огня.

– Папа приказал, что бы мне их не давали.

–  Никогда? – Разве это не было на него похоже – полностью запретить конфеты, даже не подумав о простом смягчении? – Можно подумать, что мы узницы в Тауэре, – проворчала она.

Мэгги повернулась к ней.

– Что ты сказала?

Дейдре спустила ноги с диванчика и наклонилась вперед.

– Я сказала «У меня есть особый дар». – Она усмехнулась. – Я знаю, как делать ириски!

Глаза Мэгги расширились.

– Правда?

Дейдре прошагала к звонку и решительно потянула за него.

– Мой отец научил меня. Мы обычно делали их в снежные дни.

Фортескью со своей обычной скоростью, то есть незамедлительно, постучался в дверь и вошел.

– Миледи?

Дейдре величественно махнула рукой, разыгрывая важную леди для развлечения Мэгги.

– Фортескью, мне нужны два горшочка, масло, сахар, шоколад и грецкие орехи – немедленно!

Фортескью бросил взгляд на Мэг.

– Его сиятельство приказал, чтобы леди Маргарет не давали конфет.

Дейдре скрестила руки на груди и приподняла бровь.

– А его сиятельство приказал также лишить их и меня?

Губы Фортескью дернулись.

– Конечно же, нет, миледи. Я сейчас же пошлю поднос наверх.

Когда дворецкий ушел, Мэг села и выпрямилась.

– Мы собираемся есть конфеты?

Дейдре со смехом упала на диванчик.

– Леди Маргарет, мы собираемся объедаться конфетами до тошноты!

Прибыл поднос, на котором лежали уже расколотые орехи и шоколад, наструганный точными крошечными кусочками, идеальными для растапливания. Здесь был даже кувшин молока и два стакана. Очевидно, Дейдре была не единственной, кто полагал, что его сиятельству пора ослабить поводья.

Они растянулись на животах перед огнем, и Дейдре показала Мэг, как растапливать масло и перемешивать его с сахаром до тех пор, пока смесь не станет идеального коричневого цвета. Затем, пока она охлаждалась на подоконнике, заговорщицы растопили шоколад и подсластили его до однородного совершенства.

– Мы уже можем это есть?

Дейдре рассмеялась над нетерпеливостью Мэг.

– Я спрашивала то же самое. А мой отец отвечал мне: «Терпение, милое сердечко. Оно будет вознаграждено».

Она полила шоколадом охлажденную смесь масла и сахара, посыпала сверху орехами и поставила горшочек обратно на подоконник снова остывать.

– На самом деле необходим снег, чтобы быстро остудить это… – Девушка повернулась к Мэг и увидела, что ее лицо печально, а взгляд опять потерялся среди углей. – Леди Маргарет?

– Папа вовсе не любит меня. – Ее глаза казались огромными и блестящими на маленьком лице.

Дейдре не могла отрицать этого, потому что не видела ни одного признака такой привязанности.

– Откуда ты это знаешь?

– Твой папа называл тебя «милое сердечко». Мой никогда… Папа обычно называл меня «Мэгги» и гладил по голове, когда приезжал в Брукхейвен. А сейчас он зовет меня «леди Маргарет», и он никогда… он никогда не обнимает меня.

Дейдре ненадолго прикрыла глаза. Черт бы тебя побрал, Брукхейвен. Затем она опустилась на колени рядом с девочкой и неуклюже обняла ее за костлявые плечи.

– Твой отец любит тебя. Он… он отправился и нашел меня, как раз для тебя, разве не так? – Это было чем-то, в чем Дейдре не хотелось признаваться самой себе, но боль Мэгги была больше и длилась дольше, чем ее.

Мэгги нерешительно склонила голову на плечо Дейдре, и уже вместе они уставились на угли, но там не было ответа на тайны сердца лорда Брукхейвена.

Затем ириски оказались готовы. Выражение лица Мэгги после первого кусочка было просто бесценным. Ненадолго воцарилась удовлетворенная тишина. Дейдре заметила, что Мэгги тайком припрятала большой кусок в кармашек своего неряшливого передника, но ничего не сказала. Маленькие дети время от времени заслуживают глупых удовольствий.