Текст книги "Адские игры.(ЛП)"
Автор книги: Саймон Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Как вам известно, в подлинном адском документе есть пункт, согласно которому ни один из моих благополучно рожденных внуков не может погибнуть от моей руки. Я не могу убить их сам, не допустить своим бездействием, чтобы им был причинен вред. Под страхом потери моей души. Поэтому, как только мне стало известно об их существовании, и я увидел их перед собой, единственное, что мне оставалось... это принять их. Так, как я никогда не поступил или не смог поступить с Уильямом и Элеонорой. Эти два ребенка были моим смертным приговором, символом моего неизбежного проклятия, но я могу сказать, что их существование оказалось для меня чем-то особенно удивительным. Я сделал все возможное, чтобы гарантированно не иметь детей, но они все равно появились. Я мог бы их убить, но...мужчине хочется, чтобы его линия не прервалась, даже если он знает, что это означает его конец. Я безжалостный человек, Джон. В свое время я уничтожил многих. Но я никогда не причинял вреда ни одному ребенку.
– Я сделал, все, что мог, для Павла, но вскоре стало ясно, что он ничуть не лучше Уильяма и никогда не сможет возглавить семью. Это не их вина – они были рождены для роскоши и богатства. И это сделало их мягкими. Но Мелисса... оказалась лучшей из всех нас. Единственной неразвращенной из Гриффинов.
– А подвал? – спросил я. -Что вы там держите?
– Подписанный мной договор, запечатанный, скрытый и защищенный самыми могущественными щитами. Я пришел на Темную Сторону, потому что слышал, что Рай и Ад не могут вмешиваться в ее дела напрямую, хотя, конечно, имеют здесь своих агентов. И хотя договор не может быть уничтожен, любой, кто может связаться с Раем или Адом, мог бы внести в него изменения. Я не мог так рисковать. Слишком дорого я заплатил за свое бессмертие.
– А зачем было нужно внезапное изменение завещания? К чему оставлять все Мелиссе, рискуя тем, что от вас отвернется вся семья?
– Потому что она единственная, кто способен управлять построенной мной империей. Ее ум, ее энергия, сила ее характера...заставили меня увидеть, насколько ограничены все остальные. Что я мог бы оставить своей жене, чего другие не смогли бы у нее отнять? Мария не смогла бы удержать в своих руках ничего. Она бы бросила мою империю на волю случая или позволила другим взять над ней контроль через спонтанные браки или фиктивные сделки. И она вовсе не останется нищей. У нее есть собственные деньги, вложенные в недвижимость по всей Темной Стороне. Она думает, что я ничего не знаю! Она никогда ничего не могла от меня скрыть, включая всех ее многочисленных любовников, и мужчин, и женщин. Но мне вовсе не жалко. Всем членам моей семьи отчаянно требовалось что-то постоянно новое, что отвлекло бы нас от бесконечного потока дней, не отличимых один от другого... А Уильям и Элеонора просто чертовски слабы.
– О, не уверен, – возразил я. – Они еще могли бы вас удивить.
– Нет, – твердо заявил Иеремия. – Не смогут. Они не смогли бы удержать мое дело. Если я оставлю его кому-то одному, то другой будет пытаться его отнять, и они уничтожат мою империю, как две собаки, дерущиеся за кость. А если я оставлю все им обоим, они уничтожат все в борьбе за контроль. В каждом из них достаточно Гриффина, чтобы никогда не довольствоваться вторым местом. А Павел... он очень ясно дал понять, что ему это не интересно. Моя империя должна выжить, Джон. Это все, что останется после меня... мой след, отпечаток на этом мире. Бизнес – это, пожалуй, единственная вещь в этом мире, которая может быть по-настоящему бессмертной...я не могу позволить, чтобы его уничтожили. Или все, что я сделал, было впустую.
– Вы уверены, что ничего нельзя сделать? – спросил я. – Вы уверены, что ...прокляты?
Он коротко улыбнулся. – Я без малейшего сожаления готов отдать все, что когда-либо создал, все, что у меня есть, лишь бы избежать того, что грядет... но выхода нет. Даже не считая заключенной мной сделки, я тысячекратно обрек себя на преисподнюю за то, что сделал, чтобы стать богатым и могущественным. Что значит грех для бессмертного, как я? Мне никогда не расплатиться за все те ужасы, которые я совершил...
– Но...все эти прожитые вами годы, – сказал я. – Все, что вы увидели и сделали, – разве всего этого вам не достаточно?
– Нет! Далеко не достаточно! Даже по прошествии всех этих столетий жизнь по-прежнему мила.
– Все, чего вы смогли достичь, – медленно произнес я. – за века богатства и власти. Вы могли бы кем-то стать. Кем-то зн а чимым.
– Вы думаете, я этого не знаю? – ответил Гриффин. – Знаю. Но все, единственное, что у меня получалось хорошо – это бизнес. Я обрек свою душу на вечные мучения, но все, что я могу продемонстрировать взамен... это вещи.
В этот миг нас прервал неожиданный, хотя и очень вежливый стук в дверь. Иеремия открыл ее своим золотым ключом, и в комнату вошел Гоббс, неся на серебряном подносе запечатанный конверт. Рядом с письмом лежал нож.
– Простите за вторжение, сэр, но, кажется, наконец-то, появилось письмо от похитителей.
Иеремия схватил письмо с подноса, вскрыл его и принялся лихорадочно читать. Я посмотрел на Гоббса, потом на лежащий на подносе нож.
– Письмо было приколото к входной двери этим ножом, сэр, – понял меня Гоббс.
Я взял нож и начал его изучать, пока Иеремия, нахмурясь, читал послание. На ноже не было никаких физических следов. Эти люди были профессионалами, но, возможно, они оставили какие-то психические отпечатки, которые я могу обнаружить. Я начал активировать свой дар, но опять некая сила Извне захлопнула мой внутренний глаз. Я напрягся и быстро просканировал окружающее, но вокруг не было ничего, что бы на этот раз собиралось напасть на меня. Я нахмурился и снова принялся разглядывать нож. Это был простой обычный нож, в котором не было ничего необычного или примечательного. Без сомнения, бумага и чернила, использованные при написании письма, окажутся точно такими же обычными. А вот пришпилить письмо к двери – это хороший штрих. Традиционный. Символичный. И многозначительно говорящий Мы можем приходить и уходить, когда нам заблагорассудится, и нас никогда не увидят.
Иеремия протянул мне письмо, и я вернул нож обратно на поднос, чтобы тщательно изучить послание, отпечатанное стандартным шрифтом.
«Мы требуем, чтобы в течение ближайших двенадцати часов Иеремия Гриффин выставил все, чем он владеет, – как лично, так и через организации, – для реализации на публичных торгах. Все полученные в результате средства должны быть переданы на благотворительность. Только после этого Гриффин увидит свою внучку Мелиссу целой и невредимой. Если Гриффин согласен, он сам и без сопровождающих должен прийти по указанному ниже адресу в течение следующего часа и предоставить доказательства того, что процесс ликвидации имущества начат. Если Гриффин этого не сделает, он никогда больше не увидит свою внучку».
Я посмотрел на адрес в нижней части письма. Он был мне знак о м. Подземная парковка в сердце делового района. Я взглянул на Иеремию.
– Интересно,– сказал я, – что они потребовали от вас то единственное, на что вы бы никогда не согласились, даже ради Мелиссы.
– Я не могу позволить ей умереть, – ответил Гриффин. – Она – единственное хорошее из всего, что когда-либо случалось в моей жизни.
– Но если вы откажетесь от вашего бизнеса, значит, все было напрасно.
– Знаю! – лицо Иеремии было искажено страданием. – Я не могу позволить этим ублюдкам победить! Уничтожить все созданное мною! Джон, должен же быть какой-то способ, чтобы спасти Мелиссу, не отдавая при этом похитителям того, что они хотят. Неужели вы ничего не можете сделать?
– Вы не должны идти на эту встречу, – твердо заявил я. – Иначе попадете в их руки, как и Мелисса, и нет никаких гарантий, что они когда-нибудь освободят хотя бы одного из вас. Даже если получат то, что хотят. Они могут просто убить вас обоих прямо там, на месте. Всем понятно, для чего все это делалось – чтобы настолько вывести вас из себя, что вы забудете о собственной безопасности и отправитесь в такую явную ловушку. Нет, пойду я. Посмотрим, смогу ли я справиться лучше.
– Они могут убить Мелиссу, как только увидят вас вместо меня!
– Нет, – ответил я. – Это профессионалы. И им стоило подумать получше, прежде чем так меня разозлить.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. НА ОДНОГО ГРИФФИНА МЕНЬШЕ.
Всем известно, что движение на Темной Стороне не останавливается никогда. Что все легковые и грузовые автомобили, а также прочие транспортные средства, – некоторые из которых представляют собой нечто гораздо больше, чем они кажутся, – здесь только проездом, направляясь к чему-то более интересному. Но, как и большинство того, что известно всем, это только часть правды. На некоторых из этих анонимных транспортных средств важные люди добираются до важных мест Темной Стороны, и там у этих важных людей просто обязаны быть места, где они могут безо всякой опаски оставить свои автомобили на время проведения их чрезвычайно приватных встреч. Поэтому на Темной Стороне и существуют парковки, но расположение каждой из них ограничено территорией деловой зоны, так что, когда – а не если – происходит что-то ужасное...причинение ущерба и гибель людей можно ограничить определенной территорией.
Я уговорил Мертвеца отвезти меня в деловой район. Я не мог объяснить ему необходимость подобной срочности, но он уже привык, что со мной всегда так. И он, должно быть, что-то увидел в моем лице и поэтому на этот раз не донимал меня расспросами. Мы молча ехали по оживленным улицам Темной Стороны, и любые голодные и опасные механизмы, узнавая футуристический автомобиль, делали все возможное, чтобы держаться от него на безопасном и почтительном расстоянии. Я все еще пытался решить, как лучше поступить. Все могло сложиться очень плохо и пройти по любому из самых худших сценариев, но... не похоже, чтобы у меня была еще одна попытка. Я потратил много времени на поиски Мелиссы, и вот теперь я знал, где она. И это просто обязано быть ловушкой. А похитители обязаны знать, что я это знаю... Так что либо у них приготовлена для меня какая-то гадость, или... я что-то упускаю, и ситуация на самом деле выглядит совсем не так, как я о ней думаю. Но это не имело значения. Если есть мало-мальская возможность спасти Мелиссу из лап ее похитителей, я должен это сделать, невзирая на любой риск.
Под это я и подписался.
Всегда есть шанс, что похитители просто застрелят меня, увидив, что я не Гриффин. Но я рассчитывал, что моя репутация заставит их колебаться достаточно долго, чтобы дать мне время заговорить. По Темной Стороне курсирует множество историй о тех поистине неприятных вещах, которые случились с людьми, которые наставляли на меня оружие. Большинство из этих историй лгут, или, по крайней мере, сильно преувеличены, но я делаю все, чтобы поощрять такую точку зрения. Это помогает «отгонять мух». Порой пугающая репутация защищает лучше тройного кевлара. Если мне только удастся заставить их разговаривать, уверен, я смогу заставить их вести переговоры. Я могу убедить большинство людей в чем угодно, если только удастся заставить их слушать, а не пытаться меня убить.
Несмотря на мои указания, Мертвец достаточно легко отыскал нужный адрес и припарковал свой великолепный автомбиль на разумном от него расстоянии. Мы осмотрели место из безопасности салона. Офисы и склады со стальными ставнями на окнах и металлическими дверями, охраняемые тяжело вооруженными секьюрити и магической защитой, мощной настолько, что она мерцала в воздухе. Людей на улицах немного. Люди приходят сюда только для того, чтобы заниматься бизнесом, и вряд ли им захочется видеть трупы по дороге. Никаких ярких вывесок, никаких жуликов, обычных для других мест. Это было место, где собираются разумные люди для заключения разумных сделок, а деньги переходят из рук в руки так часто, что стираются серийные номера. Туристов настойчиво отговаривают от длительных прогулок в этих местах, а вы рискуете быть застреленным на месте за неряшливый внешний вид.
Подземная парковка выглядела, как и любая другая, – единственный вход с длинным, пологим пандусом, уходящим в подземный бетонный бункер, и множество вооруженных частных охранников в безвкусной униформе, снующих вокруг, пытаясь выглядеть крутыми. Мертвец тревожно зашевелился на соседнем сиденьи.
– Могу пойти с тобой, – сказал он. – Я могу помочь. С чем бы то ни было. И никто не будет знать, что я там был. Я могу спрятаться в тени. Это у меня зд о рово получается. Это все входит в понятие «быть мертвым».
– Нет, – сказал я. – Слишком многое может пойти не так. Они и так будут достаточно расстроены, увидев меня вместо Гриффин. Поэтому я считаю, что нужно свести шокирующие обстоятельства к минимуму. Но все равно – спасибо за предложение.
– Черт, если я допущу, чтобы тебя убили у меня на глазах, Сьюзи Стрелок отстрелит мне коленные чашечки, а потом вырежет из меня все кости. По одной за раз. Мне подождать тебя?
– Лучше не надо. Неизвестно, сколько времени это может занять, а твой автомобиль уже режет глаз. Уезжай. Увидимся позже.
– У меня в машине целая прорва оружия и еще несколько штук, которые делают Бум! Особенно громко и недружелюбно.
Я взглянул на него, и он счел за лучшее притвориться смущенным. – Когда это мне нужно было оружие? – это был риторический вопрос.
Я вышел из машины и зашагал по улице, ни на кого в отдельности не глядя. Мертвец уехал, лешко проскользнув сквозь редкое движение делового района. Было не похоже, чтобы вход на парковку защищался чем-то серьезным, видимо, необходимость постоянного свободного доступа туда делало это непрактичным. А единственной охраной, с которой можно было столкнулся внутри, были частные охранники. Ожидалось, что автомобили и сами о себе позаботятся.
Некоторые из них специально выглядят беспомощно, так они могут завлечь другие механизмы поближе; а потом в ход идут клыки и когти, и обманутый автомобиль сдвигается в пищевой цепочке на одно место вниз. Выживание наиболее приспособленных – это на Темной Стороне относится не только к живым. И любой человеческий вор, оказывшийся настолько глупым, чтобы попытаться что-то сделать с машиной в подобном месте, заслуживает тех ужасов, которые с ним произойдут. Здешние машины – это смерть на колесах, монстры из ожившей стали.
А охранники здесь только затем, чтобы не пускать внутрь незваных гостей и пытаться убедить разные механизмы вести себя хорошо друг с другом. В основном, они стреляли по всем, кто не входил в их число, и прятались за чем-нибудь твердым, когда автомобили начинали резвиться. Для этого и ученые-ракетчики не нужны. Я нашел за углом вентиляционное отверстие, распахнул его и заглянул в подземную парковку. Никто меня не увидел и не окликнул. В ночи, которая никогда не кончается, есть один положительный момент –никогда нет недостатка втенях, в которых можно спрятаться.
Однако, следует быть осторожным – ведь что-то может обосноваться там до вас.
На бетонном полу сто и т около двадцати различных транспортных средств на достаточной дистанции друг от друга, чтобы избежать споров за территорию. Много открытого пространства и, несмотря на яркое электрическое освещение, – много теней, при том, что охранников лишь горстка. Похитители Мелиссы, должно быть, тщательно выбрали это место и время, чтобы ограничить количество присутствующих людей и машин. Итак, все по порядку. Избавиться от охранников. Я вытащил из кармана пальто с полдюжины шариков из потихоньку начал бросать их по-одному в вентиляционное отверстие. Каждый шарик врезался в один из припаркованных автомобилей, и шесть разных сигнализаций включились одновременно. Еще несколько присоединились к ним, когда пришли в себя другие автомобили – злые, подозрительные и готовые отразить любую атаку.
Звуки сирен, гудение клаксонов и пара машин, бросающихся на все вокруг, думая, что к ним кто-то подкрался, пока они задремали. Машины раздувались, в их капотах распахивались алые пасти, заполненные рядами стальных зубов. В самых неожиданных местах вырастали пулеметы, цепные пилы, энергетическое оружие, а на нескольких – даже ракетные установки. Автомобили вызывающе рявкали друг на друга, их радиаторы пускали кислотные слюни, разъедавшие землю, и стоял жуткий рев двигателей. Охранники сбежали, опасаясь за свою жизнь и не оглядываясь назад. И все, что мне оставалось сделать, это дойти до оставшегося беззащитным входа и, не спеша, спуститься на парковку по длинной, извилистой рампе.
Машины обнаружили мое присутствие задолго до того, как я смог их увидеть, и, успокоившись одна за другой, снова замерли в бдительной готовности. Они узнали меня. К тому времени, когда я добрался до низа, все опять было тихо и спокойно. Я медленно и осторожно пробирался между припаркованными автомобилями, стараясь не приближаться к ним слишком близко. Автомобили молча наблюдали, как я прохожу, только мигали фарами, отслеживая меня. Некоторые сделали вид, что спят, но они не могли меня обмануть. Попробуй я подойти слишком близко, и их гордость потребовала бы, по крайней мере, попытаться меня схватить. Когда я подошел к одной из них, решетка радиатора медленно растянулась, разделяясь на металлические зубы. Появившийся между ними длинный розовый язык медленно облизал зубы, а затем снова исчез. Я продолжил движение. Несколько машин, освобождая для меня место, отодвинулись в сторону, чтобы дать мне больше места, а одна даже исчезла.
Репутация – великая вещь. До тех пор, пока вы сами не начинаете в нее верить.
Я оставил позади припаркованные автомобили, к нашему с ними взаимному облегчению, и направился в дальний конец стоянки, где должны были ждать похитители Мелиссы. Я по-прежнему никого не видел. Освещенное пространство осталось позади, тени вокруг становились все темнее и глубже. В тишине звук моих шагов был очень громким. Я пытался запустить мой дар, чтобы поискать скрытые ловушки или неприятные сюрпризы, но, хотя на этот раз ничего и не вмешивалось, чтобы меня остановить, эфир на парковке был настолько пронизан защитной магией, что я ничего не смог разглядеть. Все было как в тумане.
Одинокий яркий огонек, щелкнув, зажегся над ранее не замеченной мною дверью в задней стене. Дюжина темных фигур молча смотрели на меня. Они были лишь силуэтами на фоне яркого света. И могли быть кем угодно. Я остановился и посмотрел на них. Они должны были знать, что я не Иеремия Гриффин.
– Сюда, мистер Тэйлор, – раздался хриплый женский голос. – Мы ждали вас.
Ловушка. Как я и думал. Я выпрямился, нацепил свою самую уверенную улыбку и неторопливо направился к ним. Никогда не позволяйте никому заметить, что он доставляет вам беспокойство. Кто-то в Гриффин-Холле должен был им сказать, что вместо Гриффина приду я. Может, все это время в Поместье кто-то работал на похитителей? А ведь первой моей мыслью было, что это дело рук крота...
Вскоре я оказался достаточно близко, чтобы ясно и четко их разглядеть, и я только потому не выпалил что-то удивленное, что потерял дар речи от потрясения. Монахини. Все они были монахинями, в полном своем облачении, и у каждой было оружие. По настоящему серьезное оружие. И каждая, похоже, знала, как с ним обращаться. Монахини? Мелисса Гриффин была похищена монахинями? На самом деле...очень многое начинало теперь обретать смысл. Я остановился перед ними и вежливо кивнул той, которая стояла чуть впереди, возглавляя их.
– Ну и, – я старался сохранять спокойствие и непринужденность, – как же Сестринская Армия Спасения ввязалась в похищение человека?
Монахини беспокойно зашевелились. Они явно не ожидали, что я так легко определю, кто они такие. Старшая монахиня сверлила меня взглядом. Она была высокой и угловатой, с грубым, невыразительным лицом и свирепыми черными глазами. Похоже, свое дело она знала.
– Ваша репутация детектива бежит впереди вас, мистер Тэйлор, – сказала она. – Сделайте одолжение, объясните – как вы так быстро распознали наш орден?
– Все, кто атаковал меня в «Дивах», были монахинями, – непринужденно ответил я. – А женщина, которая напала на меня в «Странных Парнях» с Глазом Кали, сделала это сразу же после того, как кое-кто из ваших Сестер положил на меня глаз. Не имея на то внятных причин. Конечно, теперь это очевидно – как только вы узнали, что я решил заняться этим делом, вы надеялись, что упреждающий удар удержит меня от вмешательства. Но я по-прежнему не могу понять, зачем вам потребовалось похищать молоденькую девушку. Это как-то недостойно столь печально известных христианских террористов, как вы, вам не кажется?
– Мы не террористы! – отрезала старшая из монахинь. – Мы – Воины Господа! Мы действуем во имя Его. И мы идем туда, где в нас нуждаются.
– Многие утверждают, что действуют во имя Господа, – ответил я. – А вы для начала спросили Его разрешения?
– Наши жизни и наша священная честь посвящены Богу, – в голосе монахини звучала гордость.
– А что насчет невинных жертв, которые погибли в «Дивах»?
– Там все вышло из-под контроля, – сказала монахиня, твердо встретив мой взгляд. – Были допущены ошибки. И вы заставили нас дорого за них заплатить. Там погибло очень много хороших и благородных Сестер. Как себя чувствует ваша совесть, мистер Тэйлор?
Я задумчиво оглядел ее. – Это не вы в последнне время создаете помехи моему дару?
– Нет. Если бы мы могли, то обязательно бы это сделали, но у нас нет подобного могущества.
– Проклятие. Это означает, что у меня где-то еще есть враг...
Монахиня нетерпеливо фыркнула. – Выберите другое время для размышлений. Я – Сестра Жозефина. Я буду говорить от имени Сестринской Армии Спасения.
– Я хочу увидеть Мелиссу, – тут же перебил ее я. – Мне нужно знать, что с ней все в порядке, иначе перговоров не будет.
– Конечно, – ответила сестра Жозефина и, повернувшись, сделала короткий жест в сторону монахинь позади себя. Те на мгновение расступились, дав мне возможность заметить Мелиссу Гриффин, прижатую к задней двери. Она выглядела так же, как на своей фотографии, даже была в том же платье. Она хотела что-то мне сказать, но монахини снова ее загородили. Не похоже, чтобы к ней применяли какое-либо магическое воздействие. Если я смогу подобраться к ней достаточно близко, вытащить ее отсюда будет даже проще, чем я думал. Хорошо, что я, наконец, ее увидел. Я убеждал и себя, и окружающих, что она должна быть жива, но до конца я в этим никогда уверен не был. Темная Сторона отнюдь не славится счастливыми концами.
– Стой, где стоишь, Мелисса. – я говорил громко, стараясь, чтобы мой голос звучал четко и уверенно. – Твой отец просил привезти тебя домой. – я взглянул на сестру Жозефину. – Вы хотели поговорить – давайте поговорим. Ваши требования?
– Их нет, – сестра Жозефина была совершенно спокойна. – Никаких переговоров не будет. Это не касается Мелиссы. Это касается вас, мистер Тэйлор. Нам известно, что, получив послание, вы настояли прийти сюда вместо Гриффина. Нам пришлось привести вас сюда, чтобы поговорить с вами напрямую. Вы должны перестать вмешиваться, мистер Тэйлор. Вы не знаете, что на самом делепроисходит. И этослишком важно, чтобы позволить вам вмешиваться и дальше. На карту поставлено слишком многое. Под угрозой находятся д у ши.
– И что вы собираетесь делать, если я не остановлюсь? Пристр е лите меня?
– Если будут такая необходимость, – голос сестры Жозефины даже не дрогнул.
Все время нашего разговора я ненавязчиво пытался провернуть свой старый трюк – вытащить пули из оружия так, чтобы их владельцев даже не поняли этого. К сожалению, магия этого места специально предназначалась для предотвращения этих моих возможностей. Я был вынужден признать, что я позволил себе стать слишком зависимым от этого конкретного фокуса. Слишком многие видели, как я его использовал. Я снова обратил все внимание на сестру Жозефину, которая внимательно за мной наблюдала.
– Нам бы не хотелось вас убивать, мистер Тэйлор. Несмотря на нашу репутацию, мы убиваем исключительно по необходимости. Для предотвращения дальнейших страданий. Но в этом случае мы используем все необходимые силы, чтобы подчинить вас нашей воле.
– Что вы имеете в виду?– я говорил, а мои руки тем временем чуть приблизились к карманам моего пальто.
– Вы отправитесь с нами. Мы посадим вас какое-нибудь безопасное место до тех пор, пока все это не закончится. Не оказывайте сопротивления, если не хотите, чтобы из-за вашего неповиновения пострадала Мелисса.
– Мелисса должна отправиться домой, – ответил я. – Именно для этого я здесь. А чтобы меня остановить, вам придется меня убить. Мне очень не нравятся люди, которые похищают детей. Что скажете, сестра Жозефина? Вы действительно готовы хладнокровно убить меня, чтобы освободить себе дорогу? По-моему, это смертный грех, даже для Воина Господа, вам не кажется?
– Мы исполняем волю божью, – сестра Жозефина была категорична. – То что делается во имя Господа, грехом не является.
Я не мог не улыбнуться. – А вот это точно полное дерьмо.
– Не смейтесь над нами! Вы не смеете! – она шагнула вперед, ее лицо покраснело от ярости. – Наши жизни и наши души посвящены добру! В отличие от вас мы делаем это не ради денег!
– Я делаю это не только ради денег, – ответил я. – Я делаю это ради Мелиссы. И я действительно думаю, что нам самое время уйти.
Я заставил мой внутренний глаз открыться, заглянул сквозь мистический туман, нашел систему пожаротушения над нашими головами и открыл все краны разом. Потоки воды проливным дождем обрушились на парковку, там же была и святая вода, чтобы справляться с магическими пожарами. Все припаркованные автомобили обезумели. Часть из них, решив, что на них напали, подобно оленям во время гона пошла друг на друга в лобовую атаку. Другие начали раздуваться, поглощая маленькие машины по соседству. Некоторые полностью изменили свои формы, обнажив свою истинную природу и став вдруг странными, чужими, иными... Формами, не имеющими совершенно никакого смысла для трехмерного пространства. Нечто, чертовски напоминающее гигантского черного паука, выскочило из тени и бросилось на монахиню, слишком отдалившуюся от остальных. Оно моментально свалило ее на землю и высосало из нее кровь, а она лишь беспомощно вскрикивала. Вперед бросились и другие автомобили, возбужденные запахом крови. Несколько монахинь открыли огонь из пистолетов и автоматов по всем машинам подряд.
Бегущая вода перемкнула б о льшую часть освещения. Повсюду в полумраке метались неясные тени и фигуры. Я осторожно продвигался сквозь хаос, прижимаясь к земле, чтобы не попасть под летящие со всех сторон пули. Я легко проскальзывал между разделившимися монахинями, уворачиваясь от бешеных машин, с ревом носящихся взад и вперед, полностью сосредоточившись на поисках Мелиссы. Я смог ее разглядеть в свете, падающем из открытой двери, съежившуюся от ужаса на том же месте и обхватившую голову руками, защищаясь от шума.
Машина позади меня, получив с полдюжины пуль в бензобакбак, взорвалась, превратившись в огненный шар и сотрясая всю парковку. Теперь уже включились все виды сигнализации, хотя сквозь звон в ушах я и не мог их слышать. Пылающие обломки отбрасывали мерцающие адским огнем отсветы на всю эту сцену, превращая машины в подобие демонов. Выжившие монахини теперь встали спиной к спине, стреляя во все, что движется. Проскочив сквозь дым от горящей машины, я устремился к Мелиссе. Я выкрикивал ее имя, но она не поднимала глаз. Окружающий шум доставлял почти физическую боль. Я бежал к ней, преодолевая остаток дистанции так быстро, как только мог. Монахиня рядом со мной возникла мне из ниоткуда, и ее оружие было направлено точно на меня. Я бросился в сторону, но ствол повернулся следом за мной. Монахиня открыла огонь. А Мелисса бросилась вперед, чтобы ее остановить.
Монахиня, мельком увидев, что к ней что-то приближается, резко обернулась. Она уже открыла огонь. Очередь ударила в Мелиссу, перечеркнув ее грудь. Ее подняло и, отбросив назад, ударило о стену. Она медленно сползла по бетонной стене, оставляя за собой кровавый след, и тяжело осела на пол, опустив подбородок на грудь. Грудь и живот были залиты кровью. От ужаса и смятения монахиня закричала, отшвырнула в сторону автомат и побежала к выходу. Автомобиль догнал ее раньше, чем она успела сделать дюжину шагов. Я подбежал, подхватил Мелиссу на руки и прижал к своей груди, но было уже слишком поздно. Я облажался. Обещал ее отцу, что смогу найти и благополучно ее вернуть, но все, что сделал – так это позволил ее убить.
Мелисса медленно подняла голову, чтобы посмотреть на меня, и длинноволосый светлый парик съехал набок. Это была не Мелисса. Это был Павел, загримированный в Поли и одетый, как его любимая кузина. Он попытался что-то сказать мне, но из его рта выходила лишь кровавая пена. Подняв дрожащую руку, он что-то втолкнул мне в руку. Я посмотрел на это. Простой золотой ключ. Когда я перевел взгляд снова на Павла, он был уже мертв.
Какое-то время я просто сидел, держа его на руках, неспособный больше ни на что. Вокруг меня были кровь, крики и выстрелы, но все это не имело значения. Выскочивший из дождя автомобиль устремился ко мне. Я смотрел на него, собрав воедино бешенство, ужас и разочарование, а потом бросил все это в приближающийся автомобиль. Он замер неподвижно и взорвался, разбросав во все стороны горящие обломки. Умирая, он кричал, а я улыбался.
Одна за другой уцелевшие машины покидали парковку, толкаясь и огрызаясь друг на друга. Ливень из системы пожаротушения резко прекратился, когда кто-то, наконец, нашел выключатель, хотя с полдюжины машин еще полыхали. Сигнализация тоже отключась, и наступила тишина. Словно ничего и не было. Повсюду вокруг меня валялись мертвые тела, но мне они были абсолютно безразличны. Я услышал приближающиеся шаги, шлепающие по залитому водой полу. Я медленно поднял голову и увидел нависшую надо мной сестру Жозефину. На боку висел забытый пистолет. Она смотрела на мертвое и окровавленное тело Павла на моих руках, и ее лицо было полно невыразимой печали.
– Этого не должно было случиться, – сказала она. – Все это было ужасной ошибкой. Павла даже не должно было здесь быть, но он так сильно хотел в этом участвовать – чтобы помочь, поддержать кузину. И она не смогла сказать ему "нет".
Я осторожно опустил тело Павла на землю и встал лицом к лицу с местрой Жозефиной. – Расскажите мне. Расскажите, что происходит на самом деле. Расскажите мне все.
– Мы не похищали Мелиссу Гриффин, – сказала сестра Жозефина. – Она пришла к нам по собственной воле.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. – ЭТА СТАРАЯ ДОБРАЯ РЕЛИГИЯ
