Текст книги "Недосказанное (ЛП)"

Автор книги: Сара Риз Бреннан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Глава Тринадцатая
У твоих ворот

Летом в Разочарованном доле бывало довольно много заезжих туристов, а это означало, что Кэми были известны места в городе, куда бы те могли пойти. Да и никто не сможет остаться невидимкой, если захочет купить молока и марок.

В пятницу, после школы, Кэми убедилась, что все стоят на своих позициях. Анджела неустанно слала ей жалобные сообщения полные горечи из сувенирной лавочки.

Сама же Кэми околачивалась в открытках на почте.

– Мне всегда было интересно, каково это? Работать здесь? Стоять целый день за прилавком? – поинтересовалась она у миссис Джеффрис, ведя себя энергично-очаровательно, не спуская один глаз с двери. – На самом деле, мне бы хотелось написать об этом статью.

Миссис Джеффрис погладила темные волосы.

– Мне очень нравится та твоя газета.

– Я бы назвала статью... «Тайные жизни женщин почтового отделения», – сказал Кэми.

– Ну не знаю, – с сомнением в голосе сказала миссис Джеффрис. – По мне, так немного нахально.

– Ой, ну что вы, – заверила её Кэми. – Достойное название самой статьи. Раскроем всю подноготную. – Она заметила, как её «жертва» идет вниз по Главной Улице, с письмами в руке, и отправила групповое сообщение с просьбой о помощи. -Так можно мне постоять за прилавком? – спросила она.

– Нуууууу, – произнесла миссис Джеффрис.

Кэми призывая к действию качнула ворота, и миссис Джеффрис открыла их. В тот момент, когда она скользнула за прилавок, в подсобке звякнул телефон. Миссис Джеффрис вопросительно взглянула на Кэми и та кивнула, поощряя миссис Джеффрис ответить.

Миссис Джеффрис ушла отвечать по телефону, а Кэми оставалось надеяться, что Холли сумеет занять её достаточно долго. Когда дверь на почту распахнулась и вошла незнакомка. Она была высокой, а волосы у неё были такими рыжими, что казались почти красными. Глаза у незнакомки были такими зелеными, что Кэми, как только их увидела, решила, что должно быть звали её Кэмерон или Вероника. Такое классическое злодейское имя.

Кэмерон/Вероника одарила Кэми скептическим взглядом. Кэми подобралась и постаралась выглядеть юной, но опытной работницей почты.

– Новенькая здесь, да? Добро пожаловать в Разочарованный дол, – сказала Кэми. – Я Мейбл Джеффрис.

– В самом деле? – поинтересовалась Кэмерон или Вероника.

– А вы?

– Рут Шерман, – сказала женщина, вручая ей письма. Кэми боролась с искушением оставить их у себя, но Рут Шерман (ну что за имечко, наверное, её злодейское прозвище было что-то типа – Рут Беспощадная*), закинула свою сумку на прилавок и внимательно наблюдала за ней.

Кэми, невинно улыбаясь, наклеила марки и положила письма в сумку почтальона, решив выудить их оттуда после ухода Рут. Дверь звякнула и Кэми вздохнула с облегчением, увидев, как в помещение врывается Джаред. Рут повернулась на звук, о было ясно как день, что она его узнала. Или вернее, она узнала в нем Линберна.

– Остановились у друзей, да? – громко спросила Кэми, чтобы привлечь её внимание. – Развлекаетесь?

Джаред украдкой придвинулся ближе. Хотя он был не очень-то хорошо в хождение украдкой, ему все больше удавалось угрожающе нависать.

– Собираюсь, – ответила Рут.

Кэми разочаровалась в передаче сообщений бровями Джареду, одновременно с Джаредом, который бросил пытаться понять все тонкости. Вместо этого, но просто скинул сумку Рут на пол.

– О, нет, – воскликнул он. – Какой я неуклюжий.

Кэми цокнула языком.

– Мне так жаль, – сказала она. – Что вы о нас подумаете? Те марки дома. То есть на почте. – Она тараторила, потому что слышала, как миссис Джеффрис повесила трубку. Джаред быстро затолкал содержимое сумки Рут обратно и всучил ей в руки.

А потом они оба уставились на неё пристально и выжидающе.

Рут Шерман приподняла брови, глядя на них, а потом покинула почтовое отделение.

– Кто это был? – поинтересовалась миссис Джеффрис, шумно появляясь из подсобки как раз тогда, когда Рут Шерман закрыла за собой дверь. Она уставилась на Джареда, который все еще сидел на корточках. Затем она бегло, но внимательно оглядела свое почтовое отделение. Ей немедленно бросилась в глаза помада, одиноко катающаяся по полу.

– Бедняжка должно быть обронила её, – сказала она и открыла дверцу, выходя из-за прилавка.

Джаред тут же положил свою ладонь на помаду.

– Нет.

Миссис Джеффрис непонимающе уставилась на него.

– Что значит...нет?

Джаред и миссис Джеффрис таращились друг на друга. Никто не отводил глаз. Создалась совершенно безвыходная ситуация.

Джаред улыбнулся женщине.

– Это значит, что она моя, – уверенно произнес он.

– Что?

Джаред выпрямился, убирая помаду в карман.

– Знаю, знаю, – сказал он. – Все мне говорят, что я больше лето.

Миссис Джеффрис продолжила пялиться.

Джаред продолжил вещать.

– А теперь, я, пожалуй, пойду. Я...вместе с моей помадой.

И поскольку дверца была уже открыта, Кэми воспользовалась возможностью, чтобы сбежать.

– Мне тоже пора. За сегодня я уже так пропиталась атмосферой почты!

Миссис Джеффрис явно махнула рукой на сегодняшнюю молодежь с их странными приходами и уходами, и еще более странной косметикой.

Кэми с Джаредом выбежали на холодный яркий зимний воздух. Они подобно кристаллам пропускали солнечный свет, ясный и морозный.

– Прикольно получилось, – сказала ему Кэми. – Правда, к вечеру об этом будет знать весь город, и твоей репутации конец, но это была благородная жертва.

– В этом весь я, – сказал Джаред, и бросил ей помаду. Кэми поймала её обеими руками. – Дон Кихот.

– О, Дон Кихот, значит, – сказала Кэми. – Это ты из своих старых книг нахватался. Элис Дуэр Миллер говорила что донкихотство – это «обращайся с женщиной вежливо,/ до тех пор, пока чуждым ей будет испуг/ он хранит нас от правильных действий/ если решишь ты судить нас, мой друг».

– Ты будешь судить о том, что правильно, – сказал Джаред. – Если хочешь. Я не знаю.

Кэми взглянула на него.

– Всё ты знаешь.

– Как бы там ни было, ты не можешь судить мои книги, – сказал Джаред. – Знаешь ли, не я читал книжку, которая называется Невеста Проклятого Изумруда.

– Это достойное литературное произведение, – парировала Кэми, защищая свой мистический роман. – Выяснилось, что во всем виноват дворецкий. Проклятый изумруд служил орудием убийства. Но невеста все равно его любила. Изумруд, я имела в виду, а не дворецкого. Никто не любит дворецких.

Это было так нелепо, стоять и болтать друг с другом сейчас, когда у них было над чем посмеяться, после случившегося приключения. Это было такое облегчение, что у него была она и они не причиняли боль друг другу.

Но Кэми в тоже время не могла не обижаться на него в самый разгар счастья: что он вот так просто мог отказаться от этого.

– Ты меня ненавидишь? – выпалила Кэми, хотя не собиралась этого говорить. – Я имею в виду...по-настоящему?

Она заставила себя смотреть на него, будто в наказание. Он остановился и посмотрел ей в лицо. Он выглядел пораженным, как будто она была той, кто причинила ему боль.

– Иногда, – сказал он низким голосом.

– Понятно, – сказала Кэми, и крепко сжала в руке помаду. – Ну...мне пора домой. Спасибо за помощь.

* * *

Кэми не торопилась, идя домой. Этим утром она видела, как её отец снова вышел из своего кабинета, его дверь оказалась достаточно открытой, чтобы продемонстрировать смятое одеяло на диване, а её уже ушла. Наверное, в пекарню. Может еще куда.

Впервые Кэми смогла почти понять страх своей мамы. Если правда никому не помогла, и любви не осталось, что поможет бороться и двигаться дальше?

Путь домой шел по слабой кривой. Кэми шла, не поднимая взгляда на Ауример. Она смотрела на лес, стелющейся по одну сторону дороги, и думала о предупреждениях, переданных в форме историй – никогда не задерживаться в лесу.

Если будешь придерживаться дорожки, то значит будешь в безопасности.

– Кэми, – раздался голос у неё из-за спины, подтвердив ее точку зрения. Кэми расправила плечи и развернулась лицом к сержанту Кенну.

Это был коренастый седой мужчина лет пятидесяти, носивший очки в роговой оправе. Он приглаживал волосы рукой и поил её чаем, когда разговаривал с ней о том, как она обнаружила тело Николы Прендергаст. Это его пугало пыталось убить её на Хэллоуин.

– Хочу перекинуться с тобой парой слов, юная леди, – сказал он.

Кэми подавило отчаянное желание рассмеяться. Она продолжала идти, ускоряя шаг.

– Не думаю, что у нас есть что сказать друг другу.

Он поспешил её догнать и зашагал рядом с ней. В ухе послышалось его тихое пыхтение.

– А я думаю есть, – сказал сержант Кенн. – Знаешь, тебя видели на поле Хоуэллов.

Кэми продолжала идти, опустив голову.

– И что с того?

– В тебе больше нет магии, – заметил сержант. Несмотря ни на что, услышав, как он произнес «магии» ей снова захотелось рассмеяться. Это было так странно и пугающе, что она едва могла поверить в это. – Тебе должно хватить было ума, чтобы держаться подальше от чародеев. Пусть Линберны сами разбираются.

– То есть вы выражаете мнение в качестве представителя закона? – спросила Кэми. – Это буква закона...сильнейшие берут все, что хотят, а слабые подчиняются?

Кенн остановился. Кэми заметила свой дом и зашагала быстрее.

– Этот городок не похож на другие, – сказал он. – Если бы твой дед исполнял свой долг, если бы твоя мать поделилась бы с тобой преданиями, может быть, ты бы все лучше понимала. Разочарованному долу повезло быть...благословенным, что ли.

– О, да неужели.

– Люди были спасены от несчастных случаев, хотя, как в любом другом месте, они бы погибли, – продолжал Кенн. – Урожаи были спасены, потому что бури обходили нас стороной. Сейчас нас это все потрясло, но тогда, в прошлом, путь чародеев был хорош для всех. Стоит следовать законам чародеев.

– Расскажите это Николе, – сказала Кэми. Теперь деревья шли в наступление, цепляя её ветками, осыпаясь сосновой хвоей на холодную землю. И не убежать, не спрятаться нельзя.

– Я говорю тебе, – сказал Кенн ей на ухо. – Я надеюсь, что ты достаточно разумна, чтобы понять, что Линберны должны держаться вместе. Роб Линберн хочет, чтобы и его парень присоединился к нему.

Кэми сделала быстрый глубокий вдох.

– Который?

– Это Джаред, источником которого ты была. Ведь была? – спросил Кенн, картавость и деревенский говор которого, опять заставил её захотеть рассмеяться. Это было так по домашнему и знакомо, и в то же время так ужасно и странно. – Я подумал, что возможно у тебя еще есть на него какое-никакое влияние. Я всегда питал к тебе особую привязанность; Роб смягчится в отношение тебя, если узнает, что ты поговорила с Джаредом и попыталась убедить перейти на сторону Роба.

Это могло сойти за комплимент. Как будто он просил её использовать свои маленькие женские хитрости, чтобы переманить людей на сторону зла. Но нет, речь шла о ней, как об источнике, и их связи, которая означала, что она могла еще каким-то образом дотянуться до Джареда. До Джареда, который её ненавидел.

– Но как вы правильно подметили, – сказала ему Кэми. – Я была его источником. Но больше им не являюсь. Ему плевать, что я делаю или что говорю.

– Ой да ладно тебе, я бы так не сказал, – подметил сержант Кенн. – Я видел, как он бросился тебя спасать от моего маленького страшилы. Я еще подумал тогда, что это было довольно мило.

Кэми сглотнула, представив, как этот человек стоял у окна и смотрел, как она валяется в его саду, и тень от его создания падает на неё.

– Он спас бы любого, – сказала она. – Он бы защитил любого, кто в этом нуждался. Но вам этого не понять, не так ли, офицер? – Она открыла калитку, с которой смыла кровь, и поставила ногу на дорожку, ведущую к дому. Несомненно, этот путь самый безопасный на свете.

Но это оказалось не так. Кенн последовал за ней внутрь, напирая сзади, опустив свою тяжелую ладонь ей на плечо. Кэми положила свою руку ему на грудь, отталкивая его, но он не сдвинулся ни на йоту.

– Если Роб решит с тобой не церемониться, то тебе не одной придется за это расплачиваться, – сказал ей Кенн. – Твоя семья не в безопасности. Твой дом не в безопасности.

Знаю, подумала Кэми, но не смогла произнести это вслух. Вместо этого она отдернула руку и попыталась развернуться, но сержант Кенн схватил её за локоть, чтобы остановить.

Кэми резко двинула локтем, за который он сильно потянул, перенеся вес всего тела, тем самым заставив перелететь калитку и приземлиться спиной в дорожной пыли. Она перегнулась через калитку и улыбнулась тому нелепому выражению лица, что появилось на его лице, как будто ей вовсе не было страшно.

– Держитесь подальше от моей семьи, – сказала она.

А потом она попыталась пошевелиться и поняла, что не может. Она опустила взгляд вниз. Мертвый терновник, который обычно обвивал верхушку калитки, теперь обмотался вокруг её ног. Она попыталась разорвать его, но некоторые гибкие живые ветви вновь оплели её ноги, но уже туже, как веревки. Тернии поползли змеями вдоль её рук, и шипы глубоко впились в её плоть.

Кэми посмотрела на сержанта Кенна и увидела, как его глаза сузились от напряжения на его добродушном лице. Она попыталась сдергивать терний с рук. Кривые черные шипы вырыли тонкие, глубокие борозды вдоль ее рук, высвобождая кровь, а терновника казалось меньше не становилось. Она с трудом подавляла истерику, зарождающуюся у неё в горле. Она не могла контролировать тернии, от крови её пальцы стали скользкими.

Сержант Кенн попытался приподняться на локтях, но обнаружил, что его руки слишком глубоко погрузились в землю.

У Кэми была всего секунда, чтобы сообразить, что здесь что-то не так (мороз должен был сковать землю, сделав её твердой как камень), когда она увидела две вещи. Первая: земля поползла вверх по ногам Кенна. Песчинки покрывали его, будто огромная армия муравьев.

Вторая: на горло Кенаа опустилась нога.

Кэми подняла взгляд и остановила его на лице Джареда.

– Отпусти её, – сдержанно сказал Джаред, в то время как поток почвы двигался все быстрее и быстрее, пока земля не покрыла большую часть его тела, не тронув только пока его перепуганное лицо. – Я похороню тебя заживо возле её калитки. Я буду наслаждаться процессом. Каждый раз, когда она будет утром выходить из дому, каждый раз, когда она будет возвращаться обратно, что будет проходить по твоей могиле, и будет знать, что теперь ей ничего не грозит.

Кенн хотел что-то сказать, но башмак Джереда, давивший на его горло, затруднял попытку. Все, что удалось слететь с его уст, было похоже на бульканье, переполненное ужасом.

– Единственная причина, по которой я не убиваю тебя – ты передашь сообщение, – сказал Джаред. – Люди бояться Линбернов? Ты можешь бояться меня. Передай им всем: увижу чародея возле этого дома – здесь же и похороню. Где чуть не убил тебя. Ты можешь прожить гораздо дольше, чем хочешь. А теперь скажи мне: ты сделаешь именно так, как я сказал?

Давление ноги Джареда должно быть уменьшилось, потому что Кенн смог выдавить:

– Да.

Песчинки забрались к нему в глаза, а затем смешались со слезами и стекли по щекам грязными ручейками.

– Клянусь! – всхлипнул он.

Джаред убрал ногу и отошел.

Кенн перекатился на липкой земле и пополз прочь от Джареда, постепенно приподнимаясь на руках, вставая на колени, а потом пошатываясь поднялся на ноги и побежал, спотыкаясь, в ужасе по тропинке в лес.

Джаред повернулся, и она вздрогнула, а потом вскрикнула, когда шипы врезались ей в руки. Джаред взглянул на её лицо, его собственное оставалось непроницаемым, и сделал шаг к воротам, приближаясь к ней, будто настороженно. Он занес руки над её руками в терновнике, но только тень от его пальцев коснулась её.

Терний ослаб, спускаясь ниже по её рукам, скользя шипами по её коже, но больше не причиняя боль. Колючки коснулись её пальцев и слетели вниз, будто браслеты, оказавшиеся не по размеру. Джаред склонил голову на мгновение над её руками, теперь уже свободными от пут, но не от крови.

– Не хочешь привести себя в порядок? – спросил Джаред тихим голосом и сделал шаг назад.

Кэми сделала шаг назад и заглянула ему в лицо. Лоб над бровью у него был рана и рот был в крови и распух, а нижняя губа рассечена.

– Похоже Ржавый тебя вчера хорошенько отделал.

Джаред усмехнулся и тут же поморщился.

– Да и Эш пару раз попал в цель.

– Может тебе бы тоже не мешало бы привести себя в порядок, – сказал Кэми. – В доме есть аптечка. Хочешь зайти?

Джаред помедлил с секунду, а затем кивнул. Он открыл калитку и последовал за ней в дом.

* * *

Кэми принесла аптечку из ванны на кухню. Когда она зашла в комнату, Джаред неуклюже стоял на красной плитке на том же месте, где она оставила его. На низком дубовом столе лежала скалка, а также вдоль широкого подоконника в линию были выставлены пустые горшки для цветов. Ему было очень неуютно в домашней обстановке.

– Ты первая, – сказал Джаред, когда Кэми подошла к нему с аптечкой в руках.

– Хорошо, но не думай, что это убережет тебя от дезинфекции, – предупредила Кэми. Она поставила аптечку на стол и подошла к раковине, а потом провела руками под струей воды. Вода стекала по порезам, превращая их в бледно розовые, а потом водоворотом убегала в канализацию. Когда она протерла руки дезинфицирующем средством, коду засаднило, но она не позволила себе расплакаться. Вместо этого она моргнула и сосредоточилась на Джареде.

В теплом закатном свете, проникающем через окно кухни, было легко увидеть, что Джаред стал худее обычного. Контраст его внешнего вида с уютной обстановкой дома был слишком велик, чтобы не заметить. Под глазами пролегли тени, а светло-русые волосы отросли и вились на затылке. Что-то в нем напоминало ей бродячего пса, изможденного и жалкого, который всегда боится, что его обидят.

Или он был один из непобедимых Линбернов, который чуть было не похоронил человека заживо, а она была сумасшедшей.

Кэми выключила краны. Когда она снова подняла взгляд, он стоял близко к ней.

– Это полотенце чистое, – предложил он, все еще не повышая голоса. – То есть оно выглядит таким.

Кэми моргнула.

– А, «оно выглядит чистым» это мальчишеская версия гигиены, – сказала она, но её голос слегка дрожал. Она протянула руки, запястьями вверх, но затем сразу же пожалела об этом: это было глупой затеей.

Он потянулся и начал, с большой осторожностью, вытирать ее руки. Она чувствовала тепло его рук через кухонное полотенце, его дыхание колыхало ей волосы.

Она дернулась неосторожно и полотенце дотронулась к открытому порезу. Кэми тихонько айкнула.

– Прости, – быстро сказал Джаред. – Извини. Мне действительно жаль.

– Всё в порядке.

Джаред посмотрел на нее, его глаза казались посеребренными.

– Прости, – повторил он.

– И не надейся, что сможешь спастись от дезинфекции, – предупредила его Кэми. – Не мог бы ты облокотиться на мойку или столешницу, ты слишком высокий для меня, – добавила она.

Кэми смочила ватный диск дезинфицирующем средством и пересекла кухонный пол, чтобы встать возле него. Джаред присел на посудомоечную машину.

Ей сразу же вспомнился коридор в Наводнении, дрожь в темноте и жгучее желание быть как можно ближе.

Но это был Джаред, а тогда был Эш.

– Рана выглядит скверно, – сказала она, орудуя ватным диском. Она приложила его к ране, а он резко сделал вдох. – На Ржавом были кольца что ли?

– Ага, это же Ржавый, – сказал Джаред. – Все его пальцы увешаны декоративными золотыми кольцами. Его новый стиль необычайно сутенерский.

– Ты такой умник, перечишь женщине, у которой в руках дезинфицирующее средство и она готова применить его.

Кэми снова приложила ватку к ране, почувствовав, как его дыхание стало отрывистым.

– Прости, – прошептала она, встревожена тем, что причиняла ему боль.

– Должен быть способ магическим образом исцелять людей, – сказал Джаред, отвернувшись от неё. – Но, чтобы это узнать, я должен практиковаться на людях, а мне не нравится идея, что что-то может пойти не так.

– Лиллиан должна знать, – предложила Кэми.

– Прямо сейчас тетя Лиллиан не совсем довольна мной.

– Тот трюк, что ты провернул в Лужах Слез, – заметила Кэми,– и не был очень впечатляющим.

Джаред пожал плечами.

– Я думал, что это сработает. А если нет, то мне было наплевать.

Кэми не знала, что делать с этим, с его чувствами. Она даже не знала, почему он чувствовал себя так.

– Это была глупая затея, – наконец сказал Джаред, снова поворачиваясь к ней. – Я не повторю этого снова.

– Уж постарайся, – сказала ему Кэми. – И говоря о глупостях. Не то чтобы я не ценю галантное спасение.

Джаред скрестил руки на груди.

– С меня снимутся баллы за плохое исполнение?

– Почему ты был там? – спросила Кэми. – Почему ты шел за мной домой?

– Ты спрашиваешь, преследовал я тебя?

– Возможно, – сказала Кэми. – А это так?

– Да, – сказал Джаред. – Немного.

Кэми не могла не улыбнуться, потому что он был таким странным. Она слышала, как её братья смотрели телевизор, звук музыки, которую слушал её отец во время работы. Казалось, что пока со всеми всё в порядке, и она могла хотя бы попытаться разгадать этого парня.

– Не делай так.

– Я не следил за тобой, чтобы ворваться к тебе домой и украсть твоё нижнее бельё, – заметил Джаред. – В этом городе чародеи убивают людей. Я хотел убедиться, что ты в целости и сохранности доберешься домой.

Кэми посмотрела вниз на аптечку. Она не думала, что что-то можно было сделать с рассеченной губой, хотя «не получай кулаком в рот снова», казалось, было хорошим советом, но Джаред очевидно даже не рассматривал такой возможности. Он продолжил желать боль, как будто это его единственный друг.

– Почему просто не пошел со мной домой? Чтобы я знала о том, что ты рядом?

Джаред снова посмотрел на неё.

– Но я думал…– замялся он.

Кэми увидела свою маму у ворот, которая на этот раз возвращалась домой до наступления темноты. Мама остановилась и посмотрела на взбудораженную землю. Кэми заметила выражение её лица, рассуждала о том, что она могла подумать: что это место похоже на могилу, на неприятности и магию у их порога.

– Что ты думал? – спросила Кэми Джареда. Она хотела, чтобы он сказал хоть что-то, чтобы она почувствовала себя лучше.

Он промолчал. Он мог бы сказать, что ненавидит её.

– Из-за чего всё это беспокойство, чтобы обезопасить меня? – потребовала она.

Джаред поджал губы.

– Ты спасла меня. В лесу. Теперь мы в расчете.

– А я и не знала, что мы ведём счет, – медленно проговорила Кэми. – Я не хочу, чтобы ты защищал меня. Во мне нет ничего особенного. Это ведь твои слова. Да?

– Да, – сказал Джаред. Его голос звучал грубее, чем обычно, и ей захотелось ударить его.

– Между нами больше нет магической связи. Я ничто для тебя. Поэтому оставь меня в покое.

Он посмотрел на неё с холодом во взгляде. Иногда он ненавидел её, так он сказал, и она была уверена, что сейчас он ненавидел её.

– Как пожелаешь, – сказал Джаред и отвернулся. Он установился у кухонной двери. – Спасибо за первую помощь, – добавил он. – Ты не должна была делать этого.

Эти слова были очень простыми. Они ничего не меняли. Но от них ей захотелось расплакаться. Но она не заплакала. Она наблюдала, как Джаред прошел мимо её мамы у ворот, и заметила, как её мама побледнела в тени Джареда.

Кэми засунула руку в карман и вытащила два предмета, которые лежали там. Она смотрела как они поблескивали на ноябрьском солнце: помада Руты Шерман и пуговица, которую она сорвала с формы сержанта Кенна, когда оттолкнула его. Она не нуждалась ни в чьем в утешении. Она знала как бороться.