Текст книги "Дом (ЛП)"

Автор книги: С. Тилли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 33

Вэл

Большой парень: Ты вчера мало ела. Продукты доставили сегодня утром, но закажи что-нибудь на обед. Я буду дома через пару часов.

Здоровяк.

Я прочитала текст Доминика. И расплакалась.

Это первый раз, когда он написал мне сообщение с тех пор, как забрал меня из отеля в Вегасе. И его имя, или не имя, в моем телефоне – идеальное напоминание о том, как он нацелился на меня. Идеальное напоминание о том, что это был просто какой-то план, чтобы заполучить Альянс в свой карман.

Моему сердцу нет дела до его причин. Потому что причины не делают предательство менее болезненным.

Я не отвечаю на его смс. У меня внезапно пропадает аппетит. Но я захожу в его контакты и удаляю имя.

Я долго смотрю на свой телефон. Есть много вариантов, много оскорблений, которые я могла мог бы использовать. Но в итоге я просто печатаю Дом.

ГЛАВА 34

Дом

Не обнаружив Вэл, я поставил пакеты с едой на кухонный остров.

Направляясь к лестнице, я вижу, что все двери на нижнем уровне открыты.

Поэтому она наконец решила осмотреть это место.

Там не так уж много всего можно найти.

На нижнем уровне находятся большой тренажерный зал, сигарная комната, две гостевые комнаты, две ванные комнаты и мой кабинет.

Я поднимаюсь по лестнице, где, помимо главной спальни, есть еще один кабинет, гостевая спальня, прачечная и полноценная ванная комната.

Опять все двери открыты, и из гостевой спальни доносится шум.

Преодолев расстояние, я останавливаюсь в дверях.

Вдоль стены стоит комод, и все ящики у нее открыты.

«Могу ли я помочь тебе найти что-нибудь?» Я прислоняюсь к дверному косяку.

Валентина разворачивается с бюстгальтером в руке.

«Это твоя комната для секса?» Гнев в ее вопросе удивляет меня. И сам вопрос заставляет меня смеяться.

Но я не позволяю своему лицу выказать никакой реакции. «Это тебя беспокоит?»

Она бросает в меня бюстгальтер. «Да».

Я отскакиваю в сторону, не давая бюстгальтеру коснуться меня, прежде чем он упадет на пол.

«Почему это должно тебя беспокоить?» – спрашиваю я и отхожу к стене.

Вэл топает своей маленькой ногой. «Ты серьезно? Почему меня должно волновать, что мой муж трахает других женщин?»

Мой муж.

Я отталкиваюсь от стены и подхожу к ней. «Повтори это еще раз», – рычу я.

Она отступает назад, натыкаясь на открытый ящик комода. «Что?»

«Назови меня своим мужем». Я останавливаюсь прямо перед ней.

Вэл толкает меня в грудь. «Нет».

«Скажи это. И я скажу, чья это комната».

«Ты серьезно?» Она сжимает челюсти, но я знаю, что она моя.

Я наклоняюсь ближе. «Смертельно».

Она смотрит мне прямо в глаза. «Муж, объясни, чьи это вещи, пока я не начала выбрасывать их с балкона. Я не потерплю под своей крышей хлам какой-то шлюхи».

Ее тон язвителен, и она пытается вести себя как дерзкая, но я снова слишком сосредоточен на ее словах.

Моя крыша.

Она все еще пытается оттолкнуть меня, но пока она занята отталкиванием, ее стены рушатся. Потому что мой муж и моя крыша… Она начинает это принимать, даже если не осознает.

Вместо того, чтобы обратить на это ее внимание, я вдыхаю ее запах и говорю ей правду. «Это комната моей матери».

Как всегда, эмоции Вэл отражаются на ее лице, и я вижу ее удивление.

Я показываю рукой назад. «Это лифчик моей матери, который ты в меня бросила».

Ее рот образует букву О.

«Да. О». Верхние пуговицы моей рубашки расстегнуты, и я откидываю ткань в сторону, давая Валентине возможность ясно увидеть ее имя. «Может быть, я не ясно выразился, когда вытатуировал твое имя на своем гребаном горле. Это», – я нажимаю на буквы, – «чтобы все знали, кому я принадлежу».

Я никогда никому не давала подобных прав на себя, и это просто потрясающе.

«И пишу последние слова моей клятвы тебе над моим гребаным членом». Я наклоняюсь и кладу руку на переднюю часть штанов. «Это все для тебя, Ангел. Так что, когда ты будешь готова обернуть эти губы вокруг моего члена и принять меня в свое горло, твои глаза будут на одном уровне с моим обещанием тебе. Даже на коленях я все еще буду твоим».

ГЛАВА 35

Вэл

Я в полном дерьме.

ГЛАВА 36

Дом

Она так близка к тому, чтобы сломаться и впустить меня обратно, и мне это чертовски нравится.

Но я не хочу всё портить. Я не могу слишком сильно давить.

Я отступаю на шаг. «Если ты сможешь вернуть этот бюстгальтер на место, мне не очень хочется поднимать мамино нижнее белье. Тогда спускайся вниз. Я принес еду, так как ты так не заказал обед».

Когда я выхожу из комнаты, Вэл ничего не говорит, и я считаю это победой.

Ей не требуется много времени, чтобы спуститься вниз и найти меня на кухне. Но она смотрит на контейнеры с едой на вынос на стойке, избегая встречаться со мной взглядом.

«Гирос и картофель фри», – говорю я ей, когда она приближается к острову. «Они оба одинаковы, так что бери любой».

Вэл вытаскивает табуретку, но она слишком мала для неё, поэтому ей приходится использовать перекладину, чтобы забраться на нее.

Я не смеюсь.

«Что ты хочешь выпить?» Я открываю холодильник. «У меня есть корневое пиво».

Наконец она подняла на меня взгляд. «Какого рода?»

Я достаю одну из стеклянных бутылок и показываю ей этикетку ее любимой марки.

«Как… Это еще один вопрос, который ты задал мне в нашу первую брачную ночь?»

Ее отношение понятно, но меня все равно бесит, что это ее первое предположение.

«Нет». Я закрыл холодильник. «Ты как-то упоминала об этом по телефону». Я откручиваю крышку и ставлю ее перед ней.

Она долго молчит, и когда она расправляет плечи, я думаю, что она собирается начать есть. Но вместо этого она задает вопрос.

«Есть ли комната, в которой я могу уединиться?»

Мой позвоночник напрягается. «Зачем?»

«Если хочешь знать, у меня через пятнадцать минут начнется сеанс терапии, и мне хотелось бы побыть в уединении».

«О». Даже не знаю, чего я ожидал, но точно не этого.

Она неправильно поняла мою реакцию и сжала руки в кулаки. «Это мой ежемесячный сеанс, и я хочу его сохранить. Мне нужно поговорить с кем-то. И она уже сказала мне, что будет отсутствовать в офисе в декабре».

«Валентин…»

«Я ничего ей о тебе не расскажу, так что тебе не о чем беспокоиться…»

Она перебила меня, поэтому я отплатил ей той же монетой. «Коротышка». Это ее заткнуло. «Ты всегда можешь поговорить со мной». Я вижу, как ее ответ нарастает, но я продолжаю говорить. «Но, конечно, ты можешь пройти терапию. Если бы ты сказала мне раньше, мы могли бы прилететь обратно, чтобы ты смогла пойти лично».

«Это всегда было виртуальным», – бормочет она, разжимая кулаки. «Тебе все равно?»

«Если бы трах в голову не был частью моих должностных обязанностей, я бы пошел сам». Я беру рутбир, к которому она не притронулась, и делаю глоток. «Ты можешь использовать мой кабинет здесь, если хочешь, но тот, что наверху, – не используется. ты можете устроить там офис для работы или терапии, или чего угодно. А если тебе понадобится что-то еще, например, экраны или стоячий стол, просто скажи».

«Эм, спасибо». Она соскальзывает со стула. «Тогда я пойду настроюсь».

Она ставит одну из коробок с едой на свой ноутбук, затем берет бутылку рутбира, из которой я отпил, и направляется наверх.

Услышав, как закрывается дверь офиса наверху, я спускаюсь в свой кабинет и беру свой ноутбук.

Вернувшись на кухню, я сажусь там, где только что была Вэл, и включаю систему безопасности.

Когда я делаю первый укус своего гиро, камера оживает. И я наблюдаю, как Валентина садится за стол, готовясь к терапии.

ГЛАВА 37

Вэл

Я нажимаю на маленький рычажок под креслом, и сиденье опускается до удобной высоты.

Офис хороший. Я уже осматривала его, и тяжелая темная мебель очень в стиле Доминика. Но кожаное офисное кресло удобное, и на столе есть место для подключения ноутбука, так что меня все устроит.

На мгновение мне захотелось оставить бутылку холодного напитка прямо на столе, но стол настолько искусно сделан, что я начинаю открывать ящики в поисках подставки.

Я ее не нахожу, но нахожу чистый блокнот, который подойдет.

Включив ноутбук, я нажимаю ссылку, чтобы присоединиться к веб-сеансу.

До начала еще пара минут, и я бросаю взгляд мимо компьютера на дверь кабинета. Мне хочется запереть ее, но я должна верить, что Доминик просто не войдет во время моего сеанса. Не говоря уже о том, что я не могу себе представить, что запертая дверь могла бы что-то сделать, если бы он действительно хотел войти.

На экране я вижу свое лицо, смотрящее на меня, пока жду, когда присоединится врач.

Я затягиваю свой «конский хвост».

Я ёрзаю на сиденье.

Я делаю еще глоток корневого пива.

Я всегда немного нервничаю перед приемом, потому что терапия никогда не бывает веселой, но сегодня я чувствую себя особенно напряженной.

Наверное, потому, что я знаю, что мне придется рассказать ей, что я вышла замуж и переехала в новый штат с тех пор, как мы разговаривали в последний раз.

Я кладу руки на колени и напоминаю себе, что она меня не осудит. Она никогда этого не делала.

Запах обеда, который Дом принес мне домой, наполняет офис. Я не буду есть его во время разговора, но я всегда чувствую себя выжатой после терапии, так что мой план – просто посидеть здесь и съесть его холодным потом – в одиночестве.

Я подумываю открыть контейнер, чтобы тайком съесть картошку фри, когда на экране появляется сообщение о том, что сейчас присоединится доктор.

«Добрый день, Вэл», – улыбается мне доктор Эми, ее упругие седые кудри обрамляют ее лицо.

«Привет». Я машу рукой. Как идиотка.

«Как прошел твой день сегодня?» Она начинает сеанс, как обычно.

Я уже научилась не торопиться, прежде чем ответить.

Я думаю о том, как проснулась с Домом, наполовину на мне. И о том, как он целовал мой затылок, думая, что я сплю.

Я вспоминаю наш утренний рабочий звонок девочкам и все наши улыбки и смех.

Я думаю о том, что я чувствовала, когда думала, что у Дома есть комната для другой женщины. Как мне было дурно думать о нем с кем-то другим.

И какое же облегчение я испытала, когда он сказал, что это вещи его матери.

И я думаю о том, как он увернулся от бюстгальтера, который я в него бросила, потому что это был бюстгальтер его мамы.

Я улыбаюсь. «Это было хорошо». Я думаю о вкусно пахнущей еде, которая меня ждет, потому что мой новый, определенно сумасшедший, муж проверяет меня и хочет убедиться, что я ем. И что он принес мне гиро и картошку фри, потому что ему нравится моя мягкость, и он не пытается посадить меня на диету. «Это было на самом деле довольно хорошо».

«Кажется, тебя это удивило».

Я пожимаю плечами. «Последние несколько дней были не очень хорошими».

Доктор Эми издает звук понимания. «Хочешь поговорить об этом?»

«Я даже не знаю, с чего начать», – признаюсь я.

«Какие чувства вы испытывали, из-за которых все было не так хорошо?»

Легкость, которая была мгновение назад, улетучивается, и я сжимаю губы. «Я была… Вчера мне пришлось пойти на похороны». Я сглатываю. «И я знаю, что похороны моей мамы были шесть лет назад, но недавно я снова испытываю все эти чувства».

«Какие чувства?»

«Как будто я нигде не на своем месте», – тихо говорю я.

«А вчера вы тоже так себя чувствовали?»

Я качаю головой. «Нет. Вчера было… так, как и должно быть».

Она наклоняет голову. «Что ты имеешь в виду?»

«Это было грустно. Ужасно грустно. Но…» Мне приходится замолчать. «Кто-то обнял меня». Слезы, о которых я даже не подозревала, текли по моим щекам. «И это-это просто… Я даже не знала ее, но она обняла меня, и я обняла ее в ответ, и это помогло. Понимаешь? Это было простое объятие, и внезапно я больше не чувствовала себя такой одинокой. И это просто… Это сводит меня с ума. Потому что почему у меня не могло быть этого?» Я протираю щеки руками. «Я знаю, что мы не можем изменить прошлое, но я не могу перестать думать о том, как бы изменилась моя жизнь, если бы у меня была такая… поддержка».

Доктор кивает. «То, что мы не можем изменить прошлое, не значит, что мы не можем на него злиться».

«Я знаю», – шмыгаю я носом.

«И мечтать о другой жизни – это нормально, пока вы продолжаете хвалить себя за то, чего вы достигли самостоятельно».

Я киваю.

«Но ты же сказала, что сегодня было лучше?» – спрашивает она.

«Да. Я, гм, хорошо спала прошлой ночью». Мои щеки уже краснеют от слез, так что мне не нужно беспокоиться о том, что я покраснею. Потому что я ненавижу признавать, что я лучше сплю, когда Дом рядом со мной. Или когда он наваливается на меня.

И оргазм, вероятно, не был болезненным.

ГЛАВА 38

Дом

Я начинаю опускать крышку ноутбука.

Нечасто моя совесть пробуждается, но когда я вижу, как Валентина плачет, разговаривая со своим психотерапевтом о том, что она чувствует себя чужой, я начинаю чувствовать себя виноватым.

«… работали над поиском сексуального удовлетворения с партнером?»

Я снова поднимаю крышку.

Подождите что?

Вэл кивает и прижимает руки к щекам.

Мне чертовски нравится, когда она это делает.

"Вроде."

«Вроде того?» – спрашивает доктор.

Да, Валентина, ну, типа того?

«Да», – признается моя жена.

«Это тот мужчина, которого вы встретили в самолете?»

Я наклоняюсь ближе. Она рассказала обо мне своему терапевту?

Вэл кивает, опуская руки.

«Это происходило каждый раз?» – спрашивает врач.

Расскажи нам, Ангел, я каждый раз заставлял тебя кончать?

Вэл снова кивает.

Доктор продолжает: «Что имело значение?»

Скажи «мой большой член».

«Я думаю, все именно так, как ты и сказала», – отвечает Вэл.

И что сказал добрый доктор?

«Доверие?» – уточняет доктор.

«Да». Ответ Валентины – шепот. Но я слышу его в своей душе.

«Доверие имеет огромное значение в обучении отпускать партнера», – говорит доктор, как будто это просто. Как будто доверие между двумя людьми – это то, что происходит каждый день. «Это как-то связано с теми татуировками, которые я видела на твоей руке?»

«Да», – фыркает Вэл. «Я напилась и вышла за этого парня».

"Хорошо."

Я не вижу экран ноутбука, поэтому не вижу терапевта. Но я слышу ее улыбку.

«Хорошо?» – Вал снова прижимает руки к щекам. «Прошло меньше двух месяцев с тех пор, как мы впервые встретились».

«Время не является определяющим фактором отношений», – возражает доктор. «А вы только что сказали, что у вас есть доверие».

Я вижу, как меняется выражение лица Вэла. «Я доверяла ему».

Доверяла.

Прошедшее время.

Я наклоняюсь еще ближе к экрану.

«Доверие и любовь значат больше, чем время».

Губы моей жены приоткрываются.

Признает ли она, что не любит меня?

Она колеблется.

Или возможно, что она могла бы? Даже после всего, что я сделал.

«Я…» – начинает Вэл.

Звук открывающейся входной двери прерывает то, что собирается сказать Вэл, и я захлопываю крышку ноутбука.

Это может быть только один человек, но я все равно вытаскиваю пистолет из кобуры на поясе, пересекая комнату.

Дверь распахивается, и Роб входит в квартиру.

Роб – мой троюродный брат, а также мой второй по команде. Он не такой высокий, как я, но он провел больше времени в спортзале, чем большинство людей, которых я знаю, так что вы знаете, что он грозный противник еще до своего первого удара.

Он успевает пробежать несколько футов, прежде чем замечает меня. Пистолет в моей руке останавливает его на месте. «Что случилось?»

«Теперь здесь живет моя жена. Ты больше просто так не заходишь сюда».

Он ухмыляется. «Боишься, что увижу больше, чем ты хочешь?»

«Больше, чем ты хочешь, – я подхожу ближе. – Потому что если ты когда-нибудь увидишь больше, чем должен, твое зрение станет первым чувством, которое я устраню».

Он смотрит на меня. «Хорошо, босс. С этого момента я буду стучать».

ГЛАВА 39

Вэл

Тяжелое тело, распростертое на моей спине, стонет, а на тумбочке зазвонил будильник.

«Выключи его», – сонный голос действует мне на нервы.

Никто не должен звучать так сексуально, как только просыпается.

Я тянусь левой рукой, чтобы схватить телефон, но не могу дотянуться.

Я тянусь, но вес Доминика прижимает меня к месту.

До того, как я встретила Дома, когда я засыпала, представляя себе жизнь, в которой мне придется делить постель с кем-то, я представляла себя, мило прижавшейся к нему. Его рука обнимала меня за плечи. Я спала, положив голову ему на плечо и закрыв рот, и совсем не пускала слюни ему на грудь.

Но нет.

Мои привычки сна не изменились внезапно, так что я все еще лежу лицом вниз, вероятно, храплю. И глава мафии, который заставил меня выйти замуж, не тянет меня к себе. Он не обнимает меня, обнимая за талию. Нет. Он кладет свое тело на мое, как морская звезда. Впечатывая меня в чертов матрас.

И как и все остальное в Доме, я ненавижу то, что мне это нравится.

«Отстань от меня», – рычу я.

«Еще слишком рано, Ангел», – он зарылся лицом в мои волосы.

Я не могу этого вынести.

«Убирайся. Слезай». Я поворачиваюсь и поджимаю под себя руки, затем изо всех сил отталкиваюсь, поднимаясь только на локти.

Доминик стонет, но в конце концов скатывается с меня. «Почему ты не спишь?»

Я выползаю из кровати и выключаю будильник. «Я же говорила. Я сегодня иду в офис».

«Точно», – он прикрывает глаза рукой, чтобы защититься от утренних солнечных лучей.

Я отвожу взгляд, обхожу кровать и иду в ванную, закрывая и запирая за собой дверь.

Я привыкла спать в брюках и с длинными рукавами, чтобы свести к минимуму вероятность секса. Но Доминик спит только в своих чертовых боксерах. И мне не нужно начинать день, глядя на нашу свадебную клятву, вытатуированную над его членом.

Схватив зубную щетку со стойки, я признаю, что у меня плохое настроение.

Терапия всегда оставляет меня немного вымотанной. Но вчерашний день был особенно интенсивным. И запутанным. Обсуждение доверия и любви действительно запутало мою голову.

Потому что я не хочу доверять Дому, так же как и не хочу любить его. То, что он сделал со мной, было непростительно. И не похоже, что он когда-либо извинится. Он сказал мне, что никогда этого не делает.

И оглядываясь назад на все наши разговоры, я, пользуясь привилегией задним числом, вижу все подсказки, которые он мне оставил.

Маленькие хлебные крошки, которые я могу подобрать и отнести в его ядовитый пряничный домик. Правда, скрытая за сексуальными татуированными стенами.

Я чищу зубы немного усерднее.

Он не заслуживает такой власти надо мной.

Пришло время мне дать отпор.

ГЛАВА 40

Дом

Шаги Валентины сигнализируют о ее приближении, и я опускаю кружку с кофе.

Она держит ноутбук в одной руке и перила в другой, спускаясь по лестнице. Ее глаза заняты тем, куда она идет, так что я могу впитать ее.

И впитать ее – это именно то, чего я хочу.

На ней еще одна пара этих высоких танкеток. На этот раз ярко-красного цвета. А ее юбка…

Свободной рукой я поправляю свой член.

Я видел ее платья, но это другое. Оно блестящее, как кожа, и обтягивает ее, как будто оно, блядь, нарисовано.

Она должна быть эластичной, чтобы она могла ходить. Но она заканчивается у ее колен, и я хочу засунуть ее до бедер, чтобы увидеть, носит ли она что-нибудь под ней.

Верх у нее ярко-белый. Какой-то струящийся шелковый материал, который она заправляет в юбку. И это…

Он низкий.

Он обрезан чертовски низко.

Или, может быть, это просто из-за ее больших сисек так кажется.

Вэл делает последнюю ступеньку вниз, откидывает волосы с лица и поправляет одежду, прежде чем замечает меня.

Я наблюдаю, как она делает второй дубль у большого телевизора в центре гостиной, вероятно, задаваясь вопросом, откуда он взялся. Поэтому я нажимаю кнопку, чтобы опустить его обратно на пол. Я не смогу сосредоточиться на просмотре чего-либо после того, как она уйдет.

«Подлый», – она кивает на исчезающий телевизор.

«Валентин, что на тебе надето?» Я встаю с дивана.

Она смотрит вниз. «Что с ним не так?»

В ее тоне есть легкая нерешительность, которая мне не нравится.

«Ничего страшного, жена. Ты просто похожа на секретаршу в начале порно».

Она прищурилась, глядя на меня.

Роб прочищает горло на кухне, привлекая наше внимание.

Верно.

Я протягиваю руку своему второму. «Вэл, это Роб. Он отвезет тебя сегодня на работу и обратно».

Что-то в позе Валентины говорит мне, что она раздражена. Но я не совсем уверен, чем именно. Она никак не может знать, что я шпионил за ее сеансом вчера. И меня вызвали проверить зацепку прошлой ночью. Она уже спала к тому времени, как я вернулся домой, так что не похоже, чтобы у нас была ссора.

Она смотрит на Роба, потом снова на меня. «По крайней мере, ты дал мне кого-то горячего, на кого можно смотреть».

Кажется, у меня отвиснет челюсть.

Она только что назвала Роба «горячим»?

Мой предатель второго раза кашляет, чтобы скрыть свой смех. «Спасибо, мэм».

«Пожалуйста». Вэл подходит к Робу. «Называй меня Госпожой».

На этот раз Роб смеется.

«Да на хер он это сделает», – огрызаюсь я, направляясь на кухню. «Если кто-то тебя так назовет, я ему языки отрежу».

Вэл останавливается на острове, чтобы сунуть свой ноутбук в рюкзак, а затем закатывает глаза. «Не будь таким драматичным».

«Драматично?» – повторяю я.

И тут, когда она застегивает молнию на сумке, я вижу это.

«Ты хочешь играть, жена. Мы будем играть». Я сократил расстояние между нами в несколько шагов.

Она пытается отстраниться от меня, но я хватаю ее за талию и прижимаю ее грудь к своей.

"Что ты-"

Я хватаю ее за левое запястье и поднимаю ее руку. «Нет».

Она вырывается из моей хватки, заставляя свой покрытый макияжем безымянный палец махать мне в лицо. «Доминик…»

«Нет, Валентин. Я дала тебе выбор. И поскольку ты не будешь носить мое кольцо, ты будешь носить мое имя».

Она сжимает челюсти. «Мне нужно идти в офис».

«Да. И люди в твоем офисе будут знать, кому ты принадлежишь, как и весь остальной гребаный мир. А теперь смой это».

Я в ярости.

И был впечатлен ее неповиновением.

И более чем немного возбужден.

Ноздри Вэл раздуваются, и я с нетерпением жду ее ответа еще до того, как она его даст.

"Нет."

Я ухмыляюсь. «Неправильный ответ».

Затем я поднимаю ее.

«Доминик!» Ее ноги болтаются в футе над землей, пока я иду с нами по острову. «Опусти меня».

Я ее игнорирую.

«Доминик. Серьёзно…»

Она обрывается, когда я скольжу ею по своему телу. Я знаю, что она чувствует, насколько я тверд. «Нажми на мои кнопки, жена, и ты заплатишь за последствия».

Прежде чем она успевает ответить, я разворачиваю ее и прижимаю бедра к ее заднице, а свои ноги ставлю по обе стороны от ее ног, прижимая ее к стойке.

«Я смогу это сделать», – теперь ее голос хриплый.

«У тебя был шанс». Я обнимаю ее одной рукой, достаточно высоко, чтобы ее грудь лежала на моем предплечье. Другой рукой я протягиваю руку и включаю воду.

Я оставляю пальцы под струей, жду, пока вода станет теплой, затем набираю на ладонь мыло.

«Дай сюда».

Ее грудная клетка расширяется под моими объятиями, но на выдохе она подчиняется и кладет свою руку в мою.

Я отпускаю ее талию, чтобы намылить ее руку, и держу ее руку в своих руках.

Затем я аккуратно смываю макияж. То, что она использовала, хорошо скрыло чернила, но смывается оно достаточно легко.

Когда она чистая, я поворачиваю кран, чтобы вода остыла, затем подставляю ее палец под струю. «Ты будешь раздражать кожу, используя такую ерунду на свежей татуировке. Я могу принести мазь, если хочешь, чтобы ты нанесла ее перед уходом».

Вэл качает головой, и ее дыхание прерывается.

У меня есть одна ужасная секунда, чтобы подумать, что она, возможно, плачет, но затем ее задница двигается навстречу мне, когда она трётся бедрами друг о друга.

Я прислоняюсь к ней немного сильнее.

Она хочет меня.

Мне нужно напомнить ей, насколько.