Текст книги "Чеченцы"

Автор книги: С.-х. Нунуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

Александр Чеченский

Они познакомились и стали друзьями на всю жизнь еще в юные годы: поэт и воин – Денис Давыдов и гордый сын Кавказа – наш земляк из Алдов Александр Чеченский, вероятнее всего, встреча произошла на Украине в Каменке – в родовом имении Давыдовых. Сюда к своей матери Е.Н. Раевской – во втором замужестве Давыдовой – привез Н.Н. Раевский, будущий генерал, герой Отечественной 1812 года, чеченского мальчика, оставшегося без родителей.

Раевский, служивший в то время на Кавказе прапорщиком, сам после смерти отца испытавший сиротство, проникся жалостью к чеченскому мальчику и добился, чтобы маленького горца отдали ему на воспитание. Просьбу уважили, и молодой прапорщик стал крестным отцом Александра Чеченского. Деятельное участие в судьбе приемного внука приняла и сама Е. Н. Давыдова.

Нелегко сложились первые годы жизни и у Дениса. Отца его, воина, закаленного в походах под знаменами Румянцева и Суворова, при воцарении на престоле самодура Павла I, осудили по делу, которому придали политическое значение. Имение было взято в казну, семья, по сути дела, впала в нищету. Юный Давыдов на всю жизнь проникся ненавистью к тирании и первыми его произведениями были басни, в которых порицались порядки, существовавшие не только при Павле I, но и при Александре I. Его произведения «Орлица, Турухан и Тетерев», «Река и Зеркало», «Голова и Ноге» ходили в списках. Впоследствии их широко использовали в целях политическойческой пропаганды декабристы.

Однако, несмотря на тягу к поэзии, Денис Давыдов истинным своим призванием считал военную службу. К этому он пришел в девять лет, когда в 1793 году встретил А. В. Суворова, возвращавшегося на саврасом калмыцком коне с маневров. На вопрос великого полководца, любит ли он солдат, девятилетний сын полкового командира с восторгом ответил: «Я люблю Суворова, в нем все: и солдаты, и победа, и слава». «О, помилуй Бог, какой удалой! – произнес Суворов. – Это будет военный человек». И не ошибся.

Денис Давыдов и Александр Чеченский были друзьями-одно-годками. И вполне возможно, что стремление Давыдова на военную службу вызвало такое же желание и у Чеченского. Раевский не стал возражать.

Денис и Александр были определены в гусарские полки. Когда Наполеон двинул армаду своих войск на Россию, главным делом их жизни стала организация глубоко в тылу врага армейского партизанского движения. План его созрел у Давыдова еще до Бородинского сражения. Через генерала П. И. Багратиона, у которого Денис пять лет служил адъютантом, он изложил свой замысел главнокомандующему М. И. Кутузову, и тот одобрил его.

Одним из тех, кого выбрал Денис для действий в тылу врага, стал ротмистр Чеченский – командир Бугского казачьего полка. Давыдов дает выразительную характеристику нашему земляку: «Черкес, вывезенный из Чечни младенцем и возмужавший в России (в то время всех горцев Кавказа называли или черкесами или чеченцами. – Ред.). Росту малого, горбоносый, цвету лица бронзового, волосу черного, как крыло ворона, взора орлиного; характер ярый, запальчивый и неукротимый; явный друг или враг; предприимчивости беспредельной, сметливости и решительности мгновенных».

Уже на пятый день после вступления Наполеона в Москву враг почувствовал удары партизан. Они громили на дорогах обозы противника, доставлявшие боеприпасы, снаряжение, продовольствие основным силам французов, захватывали почту, штабные документы. Всего месяц продержался Наполеон в древней столице России, а потом началось бесславное отступление его оборванной, истощенной голодом, изнуренной стычками с партизанами армии.

Давыдов со своими командирами и подчиненными им подразделениями стали захватывать и очищать от противника целые города. И в рапортах в штаб главнокомандующего очень часто значилось: «Отличился командующий Бугским казачьим полком ротмистр Чеченский, это его привычка». Громя врага, друзья дошли до Парижа.

После возвращения из зарубежных походов жизнь у них сложилась не так, как бы хотелось. Правда, и Чеченский, и Давыдов все же дослужились до генерал-майоров, но Давыдовым явно пренебрегали. Обходили наградами, он по-прежнему считался неблагонадежным. В 1823 году Дениса уволили в отставку, а через год ее получил и его друг Александр.

А. Казаков

Таштемир Эльдарханов

Таштемир Эльжуркаевич Эльдарханов родился 1 апреля 1870 года в селении Гехи Урус-Мартановского района, в семье крестьянина-середняка. Отец Таштемира Эльжурка был трудолюбивым человеком и пользовался среди односельчан большим уважением за свою справедливость. И своих детей он приучал быть честными и трудолюбивыми.

В семилетнем возрасте Таштемир был определен учиться в сельскую арабскую школу, после окончания которой он попросил отца отдать его в Грозненскую русскую школу. В Грозном мальчик проявляет исключительные способности в учебе и по окончании школы поступает во Владикавказское ремесленное училище. В годы учебы во Владикавказе Таштемир во время каникул приезжал в родное селение, бывал в соседних аулах. Ему больно было видеть неграмотность своего народа. В связи с этим по окончании Владикавказского ремесленного училища он решил стать народным учителем и деятельно готовил себя для поступления в Тифлисский учительский институт. В 1889 году Таштемир Эльдарханов поступает на 1-й курс. Годы учебы в институте не пропали даром. Он усиленно читает русскую и иностранную литературу, еще студентом занимается изучением чеченской народной словесности, много работает в архивах Тифлиса и Владикавказа, собирает материалы по истории и этнографии, а также записывает легенды и сказания чеченского народа. В «Сборнике материалов для описания местностей и племен Кавказа», изданном в 1900 году, он опубликовал свои переводы на русский язык чеченских сказок.

В 1893 году Эльдарханов успешно окончил Тифлисский учительский институт и получил звание народного учителя. Итак, сбылась его заветная мечта – Таштемир становится народным учителем. В том же 1893 году он назначается учителем-надзирателем горских школ города Майкопа, где практически изучает школьное дело, посещает уроки лучших учителей, много читает, совершенствует свое педагогическое мастерство. Под руководством Эльдарханова получили воспитание адыгейцы Сиюхов Сефербей Хацуевич и Нефляшев Хауд. В городе Майкопе Эльдарханов работает пять лет. В 1898 году его переводят в Грозненскую горскую школу учителем. Глубоким знанием дела и педагогическим мастерством Эльдарханов завоевывает авторитет среди учителей и учащихся, он являет собой редкий пример педагога, умевшего разумно сочетать требования неуклонной школьной дисциплины с сердечным отношением к учащимся.

Эльдарханов не входил ни в какие партии, но не мог не принимать близко к сердцу те обиды и унижения, которым подвергался его родной народ со стороны царского правительства.

К революции 1905 года Эльдарханов относился сочувственно. Когда в Грозном и на нефтепромыслах начались стачки и забастовки, он посещал рабочие собрания, слушал выступления руководителей стачек, обсуждал с товарищами смысл происходивших событий. Это была его первая школа революционной борьбы.

6 августа 1905 года был опубликован манифест о созыве совещательной Государственной думы. Рабочие и громадное большинство крестьян на деле были лишены права участвовать в выборах. Совещательная булыгинская дума была сметена Всероссийской Октябрьской стачкой еще до своего открытия. Николай II вынужден был 17 октября 1905 года издать манифест, по которому Дума получила законодательные права, а к участию в ней привлекались более широкие слои населения. Таштемир Эльдарханов, как учитель-интеллигент, был избран членом I Государственной думы от малых народностей Терской области: чеченцев, ингушей, кабардинцев, осетин и кумыков. В Думе громадное преобладание имели помещики и капиталисты, поэтому она не могла удовлетворить требований малых горских народов, как и миллионов рабочих и крестьян России. Эльдарханов правильно использовал думскую трибуну для разоблачения преступной политики царизма в отношении малых народностей. Он гневно бичевал бюрократизм царских сатрапов и чиновников.

С думской трибуны 12 июня 1906 года Эльдарханов говорил: «… мы с первых уже дней присоединения к России очутились в лапах всесильной бюрократии. Управляют нами военные чины, отбросы армии, которые ничего общего с народом не имеют, не заинтересованы в судьбах его, и в деле смягчения нравов и обычаев народа ими не сделано буквально ничего».

Царские власти жестоко подавляли малейшее недовольство горских народностей. «Разоружение мирных жителей, экзекуция, штрафы, высылки невинных людей без суда и следствия – вот их меры», – указывал Таштемир Эльдарханов.

Царское правительство намеренно сохраняло невежество, бескультурье и неграмотность среди горских народов с тем, чтобы легче было их угнетать. Об этом Эльдарханов говорит, что в Чечне «за пятидесятилетний промежуток времени были открыты только две школы для детей полумиллионного населения».

Эльдарханов проводил активную борьбу за мирные отношения и дружбу между народами Кавказа. С трибуны Думы он разоблачает представителей царских властей: «Все те отрицательные явления, которые совершаются на Кавказе, как-то столкновение наций, которые до последнего времени да и теперь не питают друг к другу никакой вражды, отношения эти – плод провокации наших недоброжелателей, наших отцов-бюрократов. До тех пор, пока Кавказ не будет освобожден из плена полицейской бюрократической власти, ждать того, что там не будут иметь места такие печальные явления, как события в Закавказье, – не основания».

В 1906 году царские чиновники проводят среди отсталой части чеченского и ингушского народа вербовку в отряды для подавления революционного движения в центральных районах России. Они сулили вербовавшимся знаки отличия, почетную службу, чинопроизводство, а в действительности хотели подготовить из них погромщиков.

Администрации удается завербовать из всей массы чеченского и ингушского народов лишь 200 стражников. Чечено-ингушский народ выразил свой гневный протест против этих позорных действий ее, а тех, кто вступил в стражу, проклял и против них в мечетях читались молитвы: «Дай, Аллах, чтобы все погибли, никто из вас не возвращался бы назад за то, что вы хотите позорить свой народ, накликать беду на его голову».

23 июня 1906 года Эльдарханов выступает на заседании Г осударственной думы и клеймит позором царское правительство: «Наряду с именами палачей современного освободительного движения, которые нагайками и расстрелами стараются заглушить самосознание крестьян, впервые стали произносить имена горцев Терской области: чеченцев, ингушей и осетин, которые в качестве ревнивых оберегателей имущества помещиков творят суд и расправу над бедными крестьянами, братьями своими по нужде и бесправию.

Можно подумать, что они проливают кровь ради удовольствия, что в природе есть кровожадность.

Я категорически отвергаю перед лицом Г осударственной думы это предположение и заявляю, что горцы Кавказа жаждут мирной и спокойной жизни и ни явной, ни скрытой вражды к кому бы то ни было не питают, что свободолюбивые горцы ничего общего не имеют с горстью несчастных сыновей своих, по неведению играющих позорную роль черносотенцев».

Чтобы ослабить революционные настроения горцев, царское правительство всемерно стремилось поддерживать антагонизм между народностями, натравливая их друг на друга и организуя братоубийственные столкновения. В 1906 году атаман Сунженского отдела генерал Суровецкий, имея с собой три сотни сунженских казаков, батальон пехоты Апшеронского полка и пулеметную роту под начальством подполковника Попова, устроил кровавый погром в ингушском селении Яндырка, во время которого было убито 6 и ранено 33 ингуша. В том же году в городе Грозном вооруженная толпа под покровительством местных властей и войск во главе с генералом Алихановым организовала кровавую расправу над мирным чеченским населением.

Таштемир Эльдарханов гневно выступает против этих кровавых злодеяний царских властей.

I Государственная дума не оправдала надежд царского правительства и 8 июля 1906 года была разогнана. Таштемир Эльдарханов возвращается в Г розный, где продолжает свою педагогическую деятельность.

6 февраля 1907 года на Терском избирательном собрании от крестьянских и городских выборщиков он снова избирается в члены II Государственной думы.

Этот период характеризуется уже спадом революции в России, но крестьянские массы еще верят в возможность получения земли через Думу.

Аграрное движение в Чечне, через голову царских сатрапов вылилось в 1905 году в форму широких вооруженных выступлений в различных аулах. И это не случайно. Земельный вопрос в то время продолжал быть чрезвычайно острым среди наиболее обездоленных хищничеством царизма чеченцев и ингушей, которым приходилось на своих клочках земли буквально «делать хлеб из камня». Даже член Государственной думы от Терской области А. М. Маслов, питавший ненависть к горским народностям, в своей речи, произнесенной 5 июля 1906 года на заседании Государственной думы, вынужден был заявить: «Я депутат Терской области, с Кавказа, с того Кавказа, который в центральной России привыкли называть «погибельным Кавказом». До сих пор многие не давали себе отчета, почему такое прилагательное давали Кавказу, и я сам этого не знал. Последние события, которые там совершились, дают основание мне думать, что это название Кавказа есть пророческое. Кавказ назвали погибельным, то есть обреченным русским правительством на гибель. Я позволю себе кратко остановиться на Кавказе, и в частности на Терской области. Она населена казаками, туземцами и пришлыми русскими, так называемым народом иногородним. Туземцы, состоящие из чеченцев, осетин и других народностей, находятся в ужасном положении.

Земельный вопрос стоит у нас там чрезвычайно остро. Вы не можете себе представить, как ничтожны земельные владения, например, чеченцев: одна десятая, одна пятая, четверть, треть десятины. Если вы спросите, сколько у него земли, то он вам скажет, что земли столько, сколько помещается под его буркой. Земля стоит там дорого. Так, например, кусок земли под одной коровой стоит столько, сколько стоит сама корова. Такое положение заставляет невольно задуматься, каким образом они существуют». Даже специальной комиссией кавказской администрации по исследованию землепользования в Терской области, созданной в связи с аграрным волнением в Чечне, было установлено, что только 10 % наличного населения горной Чечни могло существовать на занятой им территории. Основная же масса населения (90 %) не имела совершенно земли.

На заседании сессии II Государственной думы Эльдарханов останавливал внимание членов Думы на земельном вопросе в Терской области, он ставит вопрос, как утолить земельный голод многомиллионного крестьянства, с думской трибуны говорит о тяжелом положении народа в Терской области: «Вся область делится на две части: на плоскостную и на горную. В плоскостной части острую земельную нужду испытывают чеченцы и ингуши, имеющие на одну мужскую душу от двух до трех десятин земли, считая в том числе и неудобные. Но трудно себе представить более худшие условия, какие имеются налицо в нагорной полосе области.

…Здесь не рациональное хозяйство, а каторжный труд, отчаянная борьба человека с суровой горной природой, а в итоге полуголодное существование на кукурузном или ячменном хлебе».

В этой же речи Эльдарханов разоблачает царское правительство, незаконно расхищающее природные богатства, принадлежащие горцам, и требует, чтобы расхищение было приостановлено.

Об этой речи Таштемира Эльдарханова В. И. Ленин в своей знаменитой работе «Аграрная программа социал-демократии в первой русской революции 1905–1907 годов» писал: «Эльдарханов от имени своих избирателей-туземцев Терской области – ходатайствует, чтобы расхищение природных богатств было приостановлено впредь до разрешения аграрного вопроса (32-е заседание, 3 мая 1907, стр. 78), а расхищает земли правительство, отбирая лучшую часть нагорной полосы…» И действительно, природные богатства, леса объявлялись собственностью казны, а сами горцы загонялись в горные ущелья.

Здесь необходимо сказать, что Таштемир Эльдарханов в то время стоял не за национализацию помещичьих земель, как этого требовала социал-демократическая фракция большевиков, а за выкуп, как требовали либералы.

II Государственная дума, так же как и I Дума, была разогнана царским правительством. В ночь на 3 июня 1907 года была арестована социал-демократическая фракция, а утром 3 июня 1907 года был опубликован новый избирательный закон, который обеспечивал в III Государственной думе безраздельное господство помещиков и представителей крупной буржуазии. С тяжелой думой возвращается Эльдарханов в родной край. По возвращении в Грозный он подвергается преследованиям со стороны царской администрации, в Терской области ему запрещают вести педагогическую работу. В связи с этим Эльдарханов переезжает в город Баку и там устраивается на работу в Баскинское городское училище, где и работает вплоть до Февральской революции 1917 года.

В период изгнания Таштемир Эльдарханов занимается составлением букваря на чеченском языке на основе русской графики, который и выпускается в 1911 году в городе Тифлисе. Это было большое событие в культурной жизни чеченского народа.

Февральскую революцию, свергнувшую царизм, Таштемир Эльдарханов встретил с восторгом. Как подлинный сын трудового народа, он искренне верил, что она освободила угнетенные народы, и они сами будут решать свою судьбу, но в ходе революции быстро избавился от этих либерально-демократических иллюзий.

Среди горских народов Эльдарханов пользовался огромным уважением и доверием. На основании рассказов лиц, знавших Таштемира Эльдарханова, можно судить, что он отличался общительностью и простотой характера.

Наметились определенные успехи в экономическом и культурном развитии областей Горской республики, и уже в конце 1922 года из ее состава выделяется Чеченская область как автономная. В 1923 году образуются Северо-Осетинская и Ингушская автономные области.

Сначала Эльдарханов работал председателем ревкома Чеченской автономной области, а после съезда Советов области в августе 1923 года он избирается председателем исполкома Чеченской автономной области. Этот период в жизни Эльдарханова был наиболее плодотворным. К этому времени во многих селениях были открыт начальные школы для детей и ликбезы для взрослых. По инициативе Таштемира Эльдарханова открывается чеченский областной педагогический техникум в селении Асланбековском – первое среднее педагогическое учебное заведение, явившееся кузницей подготовки квалифицированных учительских кадров для школ области. Создаются детские дома для сирот в селениях Алхан-Кала и Шали. Эльдарханов как старый педагог лично интересовался учебными программами и учебными пособиями для школ. Вводится письменность на латинской основе, строятся школьные здания, больницы, проводится Атагино-Гойтинский канал.

По воспоминаниям старого учителя, ныне пенсионера Тазуева Шерипа, Эльдарханов был самым активным участником всех совещаний учителей области и частным гостем в школах.

Как известно, районы Чечни из-за плохих дорог в то время были слабо связаны между собой. В горных районах совершенно не было дорог. В связи с этим чеченский областной исполком уделил большое внимание приведению их в порядок, так как это имело немаловажное значение в смысле упрочения экономики и строительства Советской власти в нагорной полосе.

В сентябре 1925 года Эльдарханов переводится на ответственную работу в краевой центр – Ростов-на-Дону, где работает председателем Национального Совета при крайисполкоме, является членом крайплана и правления крайпотребсоюза.

Деятельность Эльдарханова в этот период была направлена на дальнейшее укрепление дружбы народов Северного Кавказа. Много он сделал и по развитию, а также расширению сети потребительской кооперации в горских областях.

В 1929 году Эльдарханов переезжает в город Грозный, где занимает ответственный пост в «Грознефти». 14 ноября 1934 года после непродолжительной болезни Таштемир Эльжуркаевич Эльдарханов ушел из жизни.

И. Шаипов

Авторханов Абдурахман

Авторханов Абдурахман Геназович (1908–1997). Историк-советолог, публицист. Почетный гражданин Чечене-Ингушетии (1991). Родился в Чечне. В 1927–1937 гг. – член ВКП(б). С 1943 г. живет и работает за рубежом. В интервью газете «Комсомольское племя» (г. Грозный) Авторханов рассказывает о себе: «…Политикой я начал интересоваться с четырнадцати лет, пройдя коммунистическое воспитание через все три поколения: был в юных пионерах, комсомоле, партии… Я окончил Институт Красной профессуры (ИКП) в 1937 г. и в октябре того же года был арестован как «враг народа». Я принадлежал к идейным фанатикам ленинизма. Поэтому и ожидал еженощно ареста после первого Московского процесса против старых большевиков (август 1936 г.), ибо как критически мыслящий коммунист знал, что Сталин и его уголовная клика решили не только политически, но и физически уничтожить всю идейную часть партии, независимо от того, были ли данные члены партии когда-нибудь в какой-либо оппозиции. В силу этого свой арест встретил с полным пониманием (мотивов) товарища Сталина, а его чекисты в подвалах НКВД позаботились, чтобы выбить из меня всякие остатки иллюзий. Так что в качестве профессионального советского историка я ничего не написал, 1) так как после пятилетнего сидения в подвалах НКВД в два приема (я был дважды судим, и оба раза оправдан: сначала Верховным судом ЧИ АССР и потом Верховным судом РСФСР) я был выпущен только в 1942 г., а в январе 1943 г. эмигрировал…

КГБ инкриминирует мне следующее: 1) что я якобы дезертировал из Советской армии и перешел на сторону врага, – это ложь, ибо я никогда в армии не служил; 2) что я якобы служил в гестапо и в карательных частях СС и убивал советских людей, – это тоже ложь, ибо таких людей в ФРГ и до сих пор судят и сурово наказывают; 3) утверждали, что я якобы готовил в какой-то немецкой зондеркоманде немецких шпионов из военнопленных кавказцев, – это тоже ложь; 4) меня обвиняли, что я был арестован «в 30-е годы и судим за контрреволюционную деятельность» (Советская Россия. 1970. 13 июня). Неправда; 5) меня обвиняли, что я веду на Западе антисоветскую пропаганду и пишу антисоветские книги, – вот это правда, если КГБ считает сталинскую власть Советской властью…

Что же касается того, чем я был занят в течение двух лет моего пребывания в Берлине, то я занимался тем, чем занимаюсь и сейчас, – исследованием истории Советской России и анализом преступлений сталинской политической системы. Главные результаты этих исследований легли в основу моей первой книги на Западе, вышедшей сначала на французском под названием «Сталин у власти» 2) а потом на других языках еще при жизни Сталина – в 1951 г. Вступление к этой книге служило для меня методологической канвой всех будущих моих исследований о Сталине и сталинщине. За эту книгу Сталин и Берия приговорили меня к смерти…

В 1951 г. я был одним из организаторов радиостанции «Свобода» (тогда она называлась «Освобождение»). Часто выступал комментатором по вопросам внутренней и внешней политики СССР. Одновременно работал профессором и председателем Академического Совета Русского института Американской армии» (Идея, во имя которой и смерть красна) Комсомольское племя. 1990. 31 мая; интервью провел Висхан Давлетукаев. Мюнхен-Грозный, апрель, 1990 год). Приведем выдержки из вступления к книге Авторханова «Сталин у власти».

«Неправда, что в СССР «диктатура пролетариата». Даже больше. В СССР нет и Советской власти. Правда только то, что существующий режим называет себя «Советской властью» по традиции <…> Такое название лишь выгодно маскирует подлинную природу сталинского режима. Нет в СССР и диктатуры коммунистической партии… Правда только то, что сами большевики называют коммунистическую партию «авангардом трудящихся СССР», чтобы скрыть от народа лицо подлинного «авангарда».

Неправда, что в СССР делят господство и власть партия и военная клика. Генералитет Советской армии является пленником своего политического опекуна – института политических работников…

Неправда, что Политбюро ЦК ВКП(б) является всемогущей сверхсилой Политбюро – хотя и яркая, но все-таки лишь одна тень той действительной сверхсилы, которая стоит за каждым креслом членов Политбюро. Сами члены Политбюро это знают точно, партия смутно догадывается, а народ апатичен к «высокой политике». Народ учат не думать. За всех думает, действует и диктует одна абсолютная сила. Имя этой силы – НКВД МВД МГБ. Сталинский режим держится не организацией Советов, не идеалами партии, не властью Политбюро, не личностью Сталина, а организацией и техникой советской политической полиции, в которой самому Сталину принадлежит роль первого полицейского.

Сказать, что НКВД есть государственная полиция – это значит ничего не сказать по существу… Сказать, что НКВД есть «государство в государстве» – значит умалить значение НКВД, ибо сама постановка вопроса допускает наличие двух сил: нормального государства и сверхнормального НКВД, в то время, как сила одна – универсальный чекизм. Чекизм государственный, чекизм партийный, чекизм коллективный, чекизм индивидуальный. Чекизм в идеологии, чекизм на практике. Чекизм сверху донизу. Чекизм от всемогущего Сталина до ничтожного сексота» (Посев. 1950. № 41. С. 13–14).

Авторханов является автором многих значительных трудов по советской истории, в том числе «Загадка смерти Сталина: заговор Берии» (1979). Эта работа была опубликована в журнале «Новый мир» (1991. № 5). В предисловии к книге Авторханов, в частности, пишет:

«На вершине пирамиды советской партократии не было достаточно места для двух преступных гениев – для Сталина и Берия. Рано или поздно один должен был уступить место другому – или оба погибнуть во взаимной борьбе. То и другое случилось почти одновременно… Данное произведение и посвящено реконструкции исторического процесса последних пяти лет сталинского правления (1948–1953), приведшего к этому».

Другие работы Авторханова: «Технология власти» (Мюнхен, 1959; издавалась в СССР для членов ЦК КПСС, а в 1991 г. напечатана в журнале «Вопросы истории»), «Происхождение партократии» (1973), «Закулисная история пакта «Риббентроп-Молотов»» (Континент. 1975. № 4), «От Андропова до Горбачева» (1986), «Сила и бессилие Брежнева» (1990).