Текст книги "Чеченцы"
Автор книги: С.-х. Нунуев
Жанр:
Культурология
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 35 страниц)
Краткая этническая история вайнахов
Этническая история вайнахов (чеченцев, ингушей, цоватушин) уходит в глубь тысячелетий. В Месопотамии (в междуречье Тигра и Евфрата), в Шумерах, в Анатолии, Сирийском и Армянском нагорьях, в Закавказье и на берегах Средиземного моря остались величественные и таинственные следы хурритских государств, городов, поселений, относящихся к IV–I тысячелетиям до н. э. Именно хурритов выделяет современная историческая наука в качестве древнейших прапредков нахских народов.
О праве нахов наследовать генетическую, культурно-историческую память своих далеких предков свидетельствуют многочисленные данные в области языка, археологии, антропологии, топонимии, летописных и фольклорных источников, параллели и преемственности в обычаях, обрядах, традициях. Речь идет, однако, не об одномоментном процессе переселения хурритских племен из Передней Азии в северные предгорья Большого Кавказского хребта, где сейчас компактно живут чеченцы и ингуши. Многочисленные и величественные в прошлом хурритские государства и общины: Шумеры, Митанни (Нахарина), Алзи, Карахар, Аррапха, Урарту (Наири, Биайни) и другие, – в разные исторические времена растворились в новых государственных образованиях, и основная часть хурритов, этрусков, урартов, была ассимилирована более многочисленными кочевыми племенами семитов, ассирийцев, персов, тюрков и других.
Сенсационное сообщение о тесной связи древних нахов с переднеазиатскими цивилизациями было сделано в середине шестидесятых годов выдающимся кавказоведом, профессором, лауреатом Ленинской премии Евгением Ивановичем Крупновым:
«…С изучением прошлого многонационального Кавказа связывается и проблема этногенеза определенного круга древних и самобытных народов, образующих особую языковую группу (так называемую иберийско-кавказскую семью языков). Как известно, она резко отлична от всех других языковых семей мира и оказалась связанной с древнейшими народами Передней и Малой Азии еще до выступления на историческую арену индоевропейских, тюркских и угро-финских народов».
Впервые в советской историографии материалы о близком родстве хуррито-урартского языка с нахскими языками были опубликованы в 1954 году польским лингвистом Я. Брауном и советским языковедом А. Климовым. Позже это открытие получило подтверждение в трудах видных ученых и краеведов: Ю.Д. Дешериева, И.М. Дьяконова, А.С. Чикобава, А.Ю. Милитарева, С.А Старостина, Х.З. Бакаева, К.З. Чокаева, С.М. Хасиева, А. Алихаджиева, С.М. Джамирзаева, Р.М. Нашхоева и других.
Среди зарубежных ученых, обративших внимание на этнолингвистическую близость чеченцев с древним населением Передней Азии, был немецкий языковед Иосиф Карст. В 1937 году в своей работе «Начало Средиземноморья. Доисторические средиземноморские народы, их происхождение, расселение и родство. Этнолингвистические исследования» (г. Гейдельберг) он писал:
«Чеченцы – не собственно кавказцы, но этнически и лингвистически: резко отделяются от прочих горских народов Кавказа. Они – перемещенный на Кавказ отпрыск великого гиперборейско-палеоазиатского (переднеазиатского) племени, которое простиралось от Турана (Турции. – Н. С.Х.) через Северную Месопотамию в Ханаан. Своим евфологическим вокализмом, своим строением, не терпящим никаких нагромождений согласных, чеченский язык характеризуется как член семьи, которая некогда географически и генетически стояла ближе к протохамитическому, чем к собственно кавказским языкам».
Карст называет чеченский язык «перепрыгнувшим северным отпрыском праязыка», который некогда занимал гораздо более южную территорию в доармянско-алародийской (т. е. урартской) Передней Азии.
Из российских дореволюционных авторов о происхождении вайнахов с удивительной научной прозорливостью еще в 1913 году писал Константин Михайлович Туманов в своей книге «О доисторическом языке Закавказья», изданной в Тифлисе. Проанализировав многочисленные материалы в области языка, топонимии, письменные источники и предания, автор пришел к выводу, что еще до выступления на историческую арену нынешних закавказских народов, здесь широко были расселены предки чеченцев и ингушей. Туманов еще тогда предположил, что знаменитые «ванские надписи» – урартские клинописные тексты – сделаны предками вайнахов. Это предположение в последующем полностью подтвердилось. У ученых сегодня не вызывает сомнения, что из всех известных языков мира ближе всех к урарто-хурритскому стоит язык современных чеченцев и ингушей.
В этногенезе современных чеченцев и ингушей приняли участие, разумеется, и аборигены, проживавшие издревле на северных склонах Большого Кавказского хребта и степной зоны, протянувшейся до низовьев Волги на севере и берега Каспийского моря на востоке.
На территории современной Чечни, в районе озера Кезеной Ам в Веденском районе, обнаружены следы людей, проживавших здесь 40 тысяч лет назад. Таким образом, мы можем констатировать, что современные чеченцы, ингуши, цоватушины – потомки основателей древних переднеазиатских и закавказских цивилизаций, а их нынешняя родина – место обитания древнейших людей, где наслоились одна над другую множество материальных и духовных культур. Свидетели драматической, героической истории новонахов на Северном Кавказе – различные циклопические сооружения из громадных каменных глыб, скифские курганы, возвышающиеся в плоскостной зоне Нахистана, древние и средневековые башни, которые впечатляют даже сегодня своим изяществом, мастерством их создателей.
Каким образом далекие предки вайнахов перешли Главный Кавказский хребет и осели на его северных предгорьях и долинах? Много источников проливает свет на этот процесс. Главный и наиболее достоверный из них – «Картлис Цховреба» (Житие Грузии) – свод грузинских летописей, приписываемый Леонтию Мровели. В этих летописях, уходящих в доисторическую глубину, отмечается роль дзурдзуков – предков вайнахов, переселившихся из передне-азиатского общества Дурдукка (вокруг озера Урмия) в исторических процессах Закавказья в 1 тыс. до новой эры. Очевидно, основные из этих летописей возникли в конце 1 тыс. до н. э., после походов Александра Македонского, хотя в них повествуется о событиях как предшествовавших походу, относящемуся ко времени государства Урарту, так и о событиях значительно более поздних. Легендарная форма повествования, в которой, как обычно, путаются события разных эпох, ясно свидетельствует, о том, что далекие предки вайнахов играли весьма активную политическую роль во всем Закавказье и на Северном Кавказе. В летописях отмечается, что самым именитым и могущественным из всех детей Кавказоса (мифического родоначальника всех кавказских народов) был Дзурдзук. Это к дзурдзукам обратился на рубеже новой эры первый грузинский царь Фарнаваз с просьбой о помощи, когда хотел утвердиться на престоле в борьбе с раздробленными эриставствами (феодальными княжествами). Союз дзурдзуков с иберами и картвелами был укреплен браком Фарнаваза с женщиной из дзурдзуков.
Восточные хурритские племена государства Урарту, проживавшие у озера Урмия, назывались матиенами. В «армянской географии» раннего Средневековья предки чеченцев и ингушей известны как нахчматеане.
На берегу озера Урмия находился город Дурдукка, по этому этнониму стали называть перекочевавшие оттуда нахские племена в Закавказье. Их называли дзурдзуками (дурдуками). Матиены, нахчматеане, дзурдзуки – это одни и те же нахские племена, которые на протяжении долгого исторического периода оставались на виду, сохраняли свою материальную и духовную культуру, менталитет, обеспечивали преемственность традиций, образа жизни. Подобным историческим и этническим мостом между населением древнего хуррито-урартского мира и собственно вайнахами с Центрального Кавказа были и другие родственные племена и общины.
Урартийцы не были полностью ассимилированы армянами, они на протяжении столетий продолжали жить самостоятельной жизнью как в Центральном Закавказье, так и на Черноморском побережье. Часть урартских племен слились со временем с доминирующими этносами. Другая часть сохраняла себя, оставаясь реликтовыми островками, и сумела дожить до сегодняшних дней.
Именно такими реликтовыми этносами являются сегодняшние чеченцы, ингуши, цова-тушины, другие народы и народности, сумевшие выжить по воле Бога в ущельях древнего Кавказа.
Малоизученная, но изобилующая достоверными данными, история нахов между хуррито-урартскими царствами в Передней Азии и новонахскими государственными образованиями времен монголо-татарского нашествия свидетельствует о том, что нахи являлись практически основой для возникновения в Центральном Кавказе новых народов и этнических групп, которых до тех пор вообще не существовало в природе. Нахский этнос лежит в основе возникновения осетин, хевсуров, двалов, сванов, тушин, удин и других племен и народов. Историк Вахушти (1696–1770 гг.) утверждал также, что кахетинцы считают своими дзурдзуков, гливов и кистов, «а они не ведают об этом с того времени, как отпали».
Нахские племена, союзы племен и царств, располагавшиеся в центре Кавказа по обе стороны хребта в начале первой половины новой эры, – это дзурдзуки, эры, кахи, ганахи, халибы, мехелоны, хоны, цанары, табалы, диаухи, мялхи, соды. Иногда эти племена различными авторами объединялись собирательными названиями типа дзурдзуки, нахчматеане, кисты.
Хуррито-нахские и близкие к ним племена и общины оказались в Центральном и Восточном Закавказье не только после распада Урарту – последнего, самого мощного царства хурритов. Академик Г. А. Меликишвили утверждает, что «быстрое освоение этих земель (закавказских), превращение их в органическую часть империи в немалой степени обусловлено тем обстоятельством, что урартийцам здесь приходилось иметь дело с населением, стоящим в этническом отношении близко к населению центральных областей Урарту».
И все-таки достоверные, однозначные следы проживания хуррито-нахских племен в Закавказье со своими названиями и конкретными местами нахождения мы обнаруживаем только после распада Урартского царства. Возможно, это объясняется отсутствием письменных источников в то отдаленное время. Но в самом древнем письменном источнике от Леонтия Мровели мы находим фразу из эпохи Александра Македонского (IV в. до н. э): «Вслед за этим (т. е. после нашествия Александра Македонского на Картли) вновь пришли племена халдейские, и они также обосновались в Картли». Историком Хасаном Бакаевым доказана принадлежность урартийских эров – одного из самых крупных племен в государстве – к хуррито-нахам. Именно с эрами, которые были, возможно, самыми могущественными в Урарту, связаны названия Эребуни (жилище эров, «бун» – на чеченском языке – жилище); название Ерасх (и) – река Эров. «Хан» – хуррито-нахский специальный формант, образующий гидронимы», – утверждает Х. Бакаев.
Река Тигр по-хурритски называлась Аранцахи, что на чеченском языке означает «равнинная река». Река, которая протекала по территории причерноморских хурритов (махелоны, халибы и другие) называлась и до сих пор называется Чорохи, что на языке чеченцев означает «внутренняя река». Терек в древности носил название Ломехи, т. е. «горная река». Современная Лиахви в Юго-Осетии осетинами называется Леуахи, т. е. по-нахски, «ледниковая река». Название Ерасхи семантически дополняет этот ряд и допускает такой перевод – «эров река». У Леонтия Мровели названо «море Оретское» как один из рубежей «страны Таргамоса». В древнеармянской версии труда Леонтия Мровели это название передано как «море Эрета» (Ерета). Из текста ясно, что под этим названием подразумевается не Черное и не Каспийское моря, под «морем Эрета» подразумевалось в древности озеро Севан.
В тех районах, где Аракс (Ерасхи) протекал по месту обитания эров, уже в эпоху армянского царства располагался говорк (округ) Ераз, находилось ущелье Ерасх (Ерасхадзор, где дзор – «ущелье») и там же располагалась «вершина Ерасхадзора»). Любопытно, что неподалеку от этой вершины упоминается община Нахчрадзор, т. е. община ущелья Нахчра. Очевидно, что «нахчра» перекликается с самоназванием чеченцев – нахче, как справедливо утверждает в своих последних исследованиях Бакаев.
На рубеже новой эры наиболее крупное кахетинское общество со всех сторон окружено нахоязычными племенами и общинами. С юга к нему примыкали нахоязычные цанары, с запада – нахоязычные двалы, с востока – нахоязычные эры (жившие и в самой Кахети), а с севера нахоязычные дзурдзуки. Что касается племени кахов, давших название Кахетии, то это часть нахоязычных тушин, жившая в равнинной части исторической Тушетии и называвшая себя кабацой, а свою территорию Ках-Баца.
Нахоязычными были также закавказские племена табалы, туали, тибарены, халды.
К эпохе раннего Средневековья относится расцвет каменного строительства в горах нахов. Все ущелья верховьев Дарьяла, Ассы, Аргуна, Фортанги были застроены сложными каменными архитектурными сооружениями, такими, как боевые и жилые башни, замки, склепы, храмы, святилища. Позже появились целые поселения – крепости, которые до сих пор поражают своим великолепием, мастерством зодчих. Многие боевые башни возводились на пиках скал и были практически недоступны неприятелю. Такие архитектурные сооружения, которые рассматриваются как произведения искусства, могли появиться только при высоком уровне производства, при высокой развитости социально-культурной жизни.
Ко времени великих исторических потрясений, к которому относится эпопея с монголо-татарским вторжением, в западной части Чечни располагалось царство Алания, а в восточной части плоскостной и предгорной Чечни, в районе нынешних Гудермесского и Ножай-Юртовского районов было расположено чеченское царство Симсир. Особенностью этого царства (в истории известно имя наиболее влиятельного правителя Симсира – Гаюрхан) было то, что оно входило в число исламских государств и имело тесные взаимоотношения с соседними дагестанскими княжествами.
Алания
В раннее Средневековье в равнинных районах Предкавказья начал оформляться многоплеменный и многоязычный союз, который стал называться Аланией.
Этот союз включал в себя, как свидетельствуют археологи, лингвисты, антропологи и другие специалисты, как кочевников-сармат, так и исконных жителей этих мест, главным образом нахоязычных. Очевидно, это были равнинные нахи, известные еще греческому географу Страбону под названием гаргареи, что на языке нахов означает «близки», «родственники».
Кочевники-степняки, составлявшие часть племенного союза Алании, переняли у нахов оседлый образ жизни и вскоре их селища и городища (укрепленные поселки) размножились по берегам Терека и Сунжи. Путешественники тех лет отмечали, что аланские поселения так тесно располагались друг к другу, что в одном поселке слышали, как поют петухи и лают собаки в другом.
Вокруг поселков возвышались громадные курганные могильники, некоторые из которых сохранились до наших дней. Сохранились также следы аланских городищ, одним из которых является Алхан-Калинское городище на территории Грозненского района, в 16 км к западу от Грозного, на левом берегу Сунжи. Скорее всего, как предполагают ученые-кавказоведы, здесь находилась в одно время столица Алании город Магас (Маас), что на языке вайнахов означает «столица», «главный город». К примеру, главное поселение Чеберлоевского общества – Макажа – называли Маа-Макажа.
Ценные находки, добытые там в ходе археологических раскопок, получили в свое время не только всесоюзную, но и мировую известность.
Средневековые нахские племена и царства
Чеченцы и ингуши первой половины 1 тысячелетия новой эры, проживавшие на северных склонах большого Кавказского хребта, известны под названиями «нахчматьяне», «кисты», «дурдзуки», «глигвы», «мелхи», «хамекиты», «садики». До сегодняшних дней в горах Чечни и Ингушетии сохранились племена и родовые фамилии Садой, Хамхоевы, Мелхи.
Полторы тысячи лет назад население Чечни и Ингушетии (Нахистана) проживавшее в приграничных районах с Грузией и в самой Грузии, исповедовало христианство. До сегодняшних дней в горах сохранились руины христианских церквей и храмов. Почти целиком сохранился христианский храм Тхаба-Ерда близ селения Таргим в Ассиновском ущелье. Специалисты говорят о том, что храм был воздвигнут в период раннего Средневековья.
К этому же периоду относятся интенсивные связи горцев с соседними и дальними развитыми странами и государствами. Как свидетельствуют исследования абхазского ученого Гурама Гумбы, царь мялхов Ацермах, к примеру, был женат на дочери Боспорского царя из северного Причерноморья. Интенсивными были связи с Византией и с Хазарией. В борьбе Киевского князя Святослава с Хазарией и князя Игоря с половцами чеченцы и ингуши, очевидно, выступали на стороне своих славянских союзников. Об этом свидетельствуют, в частности, строки из «Слова о полку Игореве», где плененному половцами Игорю предлагают бежать в горы. Там чеченцы, народ Авлура, спасут и защитят русского князя.
В VIII–XI веках по территории Чечни проходили крупные караванные пути от хазарского города Семендера, который располагался предположительно в Северном Дагестане, к Черному морю, к Таманскому полуострову и дальше до европейских стран.
Вероятно, благодаря этому пути, в Чечне получили распространение предметы быта и произведения искусства редкой красоты и великолепного мастерства.
Другим важнейшим путем, связывавшим нахов с внешним миром, был Дарьяльский проход. Этот путь соединял чеченцев с Грузией и со всем переднеазиатским миром.
Нашествие татаро-монголов
В период татаро-монгольского нашествия царство Алания, которое располагалось в западной части Чечни, подверглось полному уничтожению кочевыми ордами двух полководцев Чингисхана – Джебе и Субедея. Они прорвались со стороны Дербента, и равнинное население Нахистана оказалось уязвимым для армии степняков.
Татаро-монголы не жалели никого. Мирное население либо умерщвляли, либо уводили в рабство. Скот и имущество были разграблены. Сотни поселков и городищ были превращены в пепел.
Еще один удар по предгорьям Кавказа. Был нанесен полчищами Батыя в 1238–1240 гг. В те годы кочевые орды татаро-монголов прокатились по странам Восточной Европы, нанеся им тяжелый урон. Не избежала этой участи и Чечня. Ее экономическое, политическое, социальное и духовное развитие было отброшено назад на века.
Населению равниной Нахистана отчасти удалось спастись бегством в горы, к своим сородичам. Здесь, в горах, вайнахи, прекрасно понимая, что нашествие татаро-монгол грозит им полным уничтожением или ассимиляцией, оказали татаро-монголам упорное, поистине героическое сопротивление. Благодаря тому, что часть нахов ушла высоко в горы, народ сумел не только сохранить язык, обычаи, культуру, но и уберечь себя от неминуемых процессов ассимиляции многочисленными степняками. Поэтому чеченцы из поколения в поколение передавали предания и легенды о том, как их предки в неравной борьбе сохранили свободу и самобытность своего народа.
Сигнал тревоги
В горах существовала четко продуманная система оповещения о появлении врага. На вершинах гор, в отчетливой видимости друг от друга, были построены каменные сигнальные башни. При появлении в долине кочевников на вершине башен зажигались костры, дым от которых предупреждал об опасности весь горный край. Сигналы эстафетой передавались от башни к башне. Дымящиеся башни означали тревогу, подготовку к обороне. Повсеместно объявляли: «Орц дала!» – от слов «Орцах довла» – то есть уходите в горы, в лес, спасайте себя, своих детей, скот, имущество. Мужчины мгновенно становились воинами. О развитой системе обороны свидетельствует военная терминология: пехота, стражники, всадники, лучники, копьеносцы, санитары, меченосцы, щитоносцы; командир сотни, командир полка, дивизии, предводитель армии и т. д.
В горах, в районе Нашха, на многие века утвердилась система военной демократии. О строгих законах военной дисциплины того времени также свидетельствуют многочисленные предания народа.
Воспитание дисциплины
Периодически Совет Старейшин (Мехкан Кхел) проверял военную дисциплину мужского населения. Делалось это таким образом. Неожиданно, чаще всего ночью, объявлялся всеобщий сбор. Того, кто приходил последним, бросали со скалы. Естественно, никто не хотел опаздывать…
Есть у чеченцев такая легенда. Жили два друга. Один из них был влюблен. Так случилось, что тревогу объявили в ту ночь, когда влюбленный отправился на свидание с девушкой, в далекий аул. Зная об этом, чувствуя, что он опоздает, друг притаился в роще, чтобы подойти к месту сбора последним. Для того, чтобы пропустить вначале того, кто с опозданием придет со свидания.
И вот, наконец, примчался со свидания друг. Его хотели сброситъ со скалы, но тут появился притаившийся. – «Не трогайте его! Я последний!»
Старейшины разобралисъ в происходящем и, говорят, оставили в живых обоих. Но это было исключением из строгих правил.