Текст книги "Проклятый и родной (СИ)"

Автор книги: Рябова Марина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Ты меня из мёртвых вернул? – осторожно спросил Тор, удивляясь поведению Локи: тот стоял без движения у стены, прижимая к себе перепуганного Эроса, у того глаза были как блюдца, а хвост – пышней, чем у белки. Колдун не ответил. Одинсон, сердцем чувствуя неладное, предпринял попытку разрядить обстановку: – Странные у тебя козлы.

– Они не мои, – медленно покачал головой колдун. – Я им не нравлюсь, но дверь их не удержит, снова зайдут.

– Как они зайдут-то? – не понимал Тор, хотя колдуну, наверное, было виднее.

Эрос на руках у Локи жалобно мяукнул, маг вздохнул, но попытался успокоить своего компаньона:

– Не бойся, – прошелестел маг, прикоснувшись губами к вздыбленному затылку кота. Тот немедленно уткнулся ему в шею, пряча морду, словно ребёнок на руках матери, жался к нему всем тельцем. Локи взглянул на Тора и заговорил уже с ним: – Не беспокойся, мы уже уходим. Просто ложись в постель и ещё отдохни…

– Куда уходите? – нахмурился охотник. – Локи, ты правда меня из мёртвых вернул? Я жив?

– И здоров, только восстанови до конца силы, а нам позволь уйти.

Тор не мог не заметить странностей: колдун держал приличную дистанцию, своевольный зверь у него на руках дрожал, как осиновый лист, и жался к хозяину, как к последнему оплоту защиты. Всё это было неправильно. И эта фраза, которую в последний раз Тор так часто говорил: «Позволь уйти». С чего бы вдруг сильнейший маг просил у него позволения?

– Что произошло? – Тор сглотнул, подбирая правильные слова. – Почему кот так себя ведёт? Он в порядке?

– Ты же не думаешь, что я позволю ему навредить тебе, – Лафейсон скривился в самодовольной улыбке, обращаясь к коту, но смотрел на своего гостя. Одинсон не мог ума приложить, с какой стати он стал бы вредить Эросу и отчего хозяин дома так странно смотрел на него.

– Я ничего не понимаю, – покачал головой Тор и шумно выдохнул. – Куда ты собрался идти, объясни мне хоть что-нибудь, мне бы сейчас это не повредило.

Локи хотел было заговорить, но за дверью раздалось жуткое блеяние и стук, дверь заходила ходуном и с грохотом распахнулась. Одинсон повернулся, когда козлы уже ввалились в избу, и не на шутку рассвирепел, схватил за рога и со всей силы швырнул в дверной проём. Скотина скатилась со ступенек и исчезла в сером искрящемся облаке.

– Что за чёрт? – заторможено бросил Тор. – А говоришь, не твои?

Одинсон дёрнулся, оборачиваясь, и краем глаза заметил лишь то, как Эрос сиганул в открытое окно, а следом за ним рванул Локи, может, он хотел перекинуться да не успел. Тор молнией метнулся в его сторону, преграждая дорогу, окно за его спиной с грохотом затворилось, а ему всё ещё нужны хоть какие-то объяснения. Одинсон повёл себя грубо, но тому виной было отчаяние. Он схватил колдуна за плечи, нещадно сжав. Хозяин попытался вывернуться, и ему практически удалось, но охотник оказался сильнее и быстрее, уже через миг они оказались в абсолютно нелепой ситуации. Одинсон притиснул Локи к своей груди, вжимаясь в затылок небритой щекой, и не отпускал, одной рукой обхватив колдуна поперёк груди, а другой вцепившись коршуном в бедро.

– Хватит, – шепнул Одинсон на ухо своему спасителю – в том, что его спас колдун, сомневаться не приходилось. Тор не причинил бы ему вреда, но и отпустить без объяснений не мог. – Локи, я просто… просто. Ты куда собрался-то?

Лафейсон притих, только шумно дышал и не отвечал, он чувствовал, как охотник ослаблял хватку, но не отпускал. Пробуждение у него выдалось резким, было не исключено, что он не совсем понимал, что происходило, но маг предпочёл бы оставить объяснение на долю своей иллюзии. Так бы и случилось, если бы Одинсон был менее расторопен, но тот был силён даже слишком для восставшего из мёртвых. Сам Локи долго восстанавливался после обряда, ему потребовалось несколько дней, а Тору хватило остатка ночи, на его теле не осталось даже шрама, напоминающего о заключении и пытках, когда как Локи был покрыт ими. Лафейсон кропотливо ухаживал за своим гостем, омыл его тело отваром ромашки; повреждённые ткани срастались прямо на глазах, ближе к рассвету на нём не было и царапины; грязные волосы Тора колдун немного помыл, но тут требовалось больше усилия, чем он приложил, впрочем, это было уже не так важно.

– Локи, я не хочу тебе навредить, – снова заговорил Тор, и вдруг всё в его голове свалилось в кучу, и он начал говорить сумбурно и обо всём сразу: – Спасибо тебе. Ты мне жизнь спас. Только, понимаешь, мне идти-то теперь некуда, орден всё забрал, абсолютно всё, меня и соратники предали. Я не знаю, что делать.

Лафейсон вернул себе самообладание и, не дёргаясь, заговорил:

– Для начала отпусти меня, и я…

– Нет, – резко бросил охотник, но снова цепляться стальной хваткой не стал, просто удерживал в приемлемых объятиях. – Сначала объясни, ладно? Я уже начинаю бояться, что всё это плод моего умирающего сознания.

– Ты жив, – с напором ответил Локи, повернул голову так, чтобы краем глаза уцепиться за взволнованное лицо охотника. – Может, ты отпустишь, неудобно так говорить.

– Пообещай кое-что, тогда отпущу, – судорожно выдохнул Тор.

– Что? – нахмурился маг, его губ коснулось горячее дыхание охотника.

– Разреши остаться ненадолго, мне некуда идти, Локи. Я понимаю, что и так должен быть тебе благодарен, и я благодарен, правда, но…

– Я не выгоняю, – Локи облизнул губы. – Я сам ухожу, дом в твоём полном распоряжении.

– Что?

– Да, – колдун кивнул. – А теперь отпусти, ладно?

– Так не пойдёт, – затряс головой Одинсон. – Не уходи, ты не должен, я просто… Мне сейчас… Не могу я быть один.

Локи улыбнулся.

– Ты не один, у тебя козлы есть.

Тор отпустил Локи только потому, что вдруг совершенно потерял силы. Колдун, который впереди всех должен был радоваться его смерти, спас его жизнь и собирался бросить свой дом, лишь бы сбежать подальше.

– Ради всего святого объясни, что происходит?

Тор тяжело опустился на скамейку у окна и закрыл лицо руками. Локи вздохнул, ему даже стало жалко охотника: он был растерян и ничего не понимал. Вчера он думал, что не доживёт до рассвета, а сегодня узнал, что восстал из мёртвых. Объясняя, что произошло, Лафейсон не раскрыл детали, рассказал лишь о том, как игнорировал предупреждающий шёпот ветра, но, увидев кошмарный сон, не смог остаться в стороне.

– За какие заслуги ты даровал мне шанс на вторую жизнь? – внимательно выслушав, спросил Тор.

– Я делаю что хочу, – отозвался Локи, криво ухмыляясь. Тор заострил внимание на шрамах вокруг его рта и шумно сглотнул.

Эрос чёрной тенью скользнул в избу, при этом Тор не заметил, каким образом зверь очутился на своём табурете. На гостя кот смотрел опасливо и держал дистанцию, а ведь до этого ластился к нему, как к родному.

– Я знаю, сейчас тебе пока сложно во всё это поверить, – подытожил Локи. – Пройдёт немного времени, всё уляжется, будешь жить, словно ничего не произошло.

– Ты недоговариваешь, – Тор смотрел в упор в ожидании какого-то ответа. Чернокнижник вздохнул и отвёл взгляд. – Локи, почему ты сказал, что у меня есть козлы?

– Я надеялся, что ты не спросишь, – Лафейсон скривился.

– Ах, ты надеялся?! – вспылил Тор. – Возвращаешь меня из мёртвых, и как, думаешь, я должен реагировать на всё это?

Эрос подскочил с табурета и рванул к Локи, в мгновение ока оказался на столе и, приняв боевую стойку, зашипел на Тора. Одинсон обескураженно смотрел на взволнованное животное. Должно быть, его тон показался коту угрожающим, и он поспешил Локи на помощь.

– Эрос, он просто пытается разобраться, – колдун бесцеремонно сграбастал кота в свои объятия, прижал к себе, и, хотя зверь всё равно искоса поглядывал на Тора, всё-таки немного успокоился.

– Что с ним такое? Почему он так реагирует на меня?

– Опасается, что ты навредишь мне, – просто ответил колдун, скрывать это не было смысла.

– Я этого не сделаю, но и ты пойми…

– Я всё понимаю, довелось побыть в твоей шкуре, – нехотя признался Лафейсон. – Постарайся свыкнуться с этим, примириться. А что до козлов, они твои по праву, и как ты с ними станешь управляться – только твоё дело, слушаются они только тебя, сам видел.

– Но почему?

Локи быстро облизнул губы, на миг отвёл взгляд и снова посмотрел на Тора.

– Тот обряд, который я использовал для твоего воскрешения, в определённый момент вызывает выброс большого количества энергии. Эта энергия и послужила для их создания, считай, они твои защитники. Всё, что они делают, непосредственно связано с тобой, нужно только установить с ними дружескую связь.

Одинсон сердцем чувствовал: Локи привирал, только где именно – было непонятно. Однако у самого Локи имелся Эрос и Фенрир, значило ли это, что колдуну и правда довелось быть на грани жизни и смерти? Кто-то воскресил его из мёртвых, и в этот момент на свет из ночной тьмы явились два чёрных зверя: кровожадный волк-исполин и ласковый кот.

– Ясно, – рассеянно покивал Тор. – Я не до конца всё понимаю, но хочу быть уверен, что могу рассчитывать на твою благосклонность. Я не хочу быть обузой, но я прошу у тебя укрытия.

– Я не гоню, – снова повторился Локи, и на его губах заиграла самодовольная улыбка. – Вопрос в другом: как долго ты сможешь терпеть наше соседство?

Тор не нашёлся, что ответить, поэтому просто неопределённо пожал плечами. Уточнять, что именно подразумевал Локи, охотник не стал. Колдун так же не стремился обозначить суть проблемы, и на этом они сошлись. Лафейсон и так скрыл от охотника добрую долю правды, для раскрытия которой сейчас было не самое лучшее время.

Гостеприимный хозяин накормил Тора, убрал погром, устроенный котом, накинул чёрную мантию и удалился. Одинсон уже начал понимать, что своего кота колдун не бросит ни при каких обстоятельствах, а значит, пока Эрос был рядом, волноваться было не о чем, Локи вернётся. Даже если он что-то от него скрыл, сейчас, наверное, это только на пользу, слишком круто повернулась жизнь Тора, с этим пока надо было как-то свыкнуться.

Оставшись в избе один, Тор чувствовал себя не в своей тарелке. Котяра глядел на него презрительно и настороженно. Ему здесь были совсем не рады, только идти охотнику было некуда. Какое-то время Одинсон сидел за столом, бездумно скользил взглядом по убранству избы, к счастью, навязчивые козлы испарились и больше не появлялись. Тор откровенно скучал, чем себя занять в чужом доме – он не знал, да и некрасиво это – хозяйничать в гостях. Ближе к вечеру Тора охватило странное беспокойство, и, хотя Эрос спокойно спал на табурете, изредка дёргая ушами, Одинсону стало казаться, что по возвращении Локи выставит его вон. Он и так много сделал для него и, немного поразмыслив, выставит его за порог. Тор даже в душе не смог найти повода упрекнуть Локи в этом. Безрадостные мысли заставили Одинсона поникнуть, он стал высматривать Локи в окно, но тот всё не появлялся, и гость решил воспользоваться ускользающей возможностью, чтобы ещё немного отдохнуть. Гость улёгся обратно в постель лицом к стене и спиной к Эросу, спящему на табурете, и очень быстро провалился в сон.

***

«Признавайтесь, кто из вас хочет хорошенько засадить этому красавчику в задницу, мне кажется, он давно этого ждёт», – мерзкий голос Фандрала ворвался в сознание и звенел в ушах, перерастая в гогот кучки уродов, что лапали истерзанное тело.

Одинсон вынырнул из мерзкого сна благодаря Локи, тот тряс его за плечо, и, разлепив веки, охотник не сразу понял, что происходило. Он схватил колдуна за руку и сжал, бессмысленно озираясь по сторонам. Не было вокруг пыточной камеры, только гостеприимный дом колдуна.

– Это я, – поспешил произнести Локи.

Судя по тому, что он ещё не успел скинуть накидку, колдун только что вернулся. Хотя успел зажечь несколько свечей. Тор немедленно отпустил его руку, сглотнул и настороженно заглянул в тёмные глаза хозяина избы. Чёрные волосы обрамляли его лицо, и без того скрытое тенью, но глаза Одинсон прекрасно рассмотрел, в них мерцала сталь и колдовская зелень.

– Прости, я не хотел тебя хватать, – Одинсон приподнялся на локтях. – Ты давно вернулся?

– Только что. Тебе снился кошмар, – отозвался Лафейсон сочувственно и немедленно отошёл в сторону, зажёг ещё свечи, поставил на подоконник и на разделочный стол.

– Спасибо, что разбудил, – Одинсон сел в постели. Пламя свечей разгоняло рвущиеся в избу сумерки.

Локи задёрнул штору на окне.

– Тебе снилось что-то конкретное? – продолжал отвлечённую беседу Лафейсон, при этом он копошился с увесистой поклажей в мешке, разбирая покупки. Эрос сидел на лавке и наблюдал за компаньоном. – Я купил для тебя одежду, а тебе – сметаны.

Одинсон вздохнул, на вопрос отвечать не стал. Лафейсон обернулся, снял накидку и бросил на лавку.

– Что снилось? – повторил маг с напором, он уже успел догадаться, что именно вызвало у охотника такой ужас.

– Пытки, – пожал плечами гость.

– Они тебя не тронули, – вдруг тихо произнёс колдун. – То, чего ты так боишься, с тобой не сделали.

Тор сглотнул, нахмурился, не понравилось ему, каким тоном Локи это сказал. Догадался, чёрт. Одинсон не хотел продолжать обсуждать эту тему, коль скоро для мага всё было очевидно, а тот и не собирался болтать, отвалил коту чашку сметаны, поставил на стол. Эрос принялся наворачивать угощение, а колдун готовить ужин.

– Может, тебе чем помочь? – подал голос Тор, поднимаясь с постели.

– Отдыхай, – отмахнулся колдун. – Ты быстро восстановился, но восполнить утерянные силы будет нелишним. Могу дать тебе снадобье для защиты от кошмаров.

– Не надо, – отрезал Одинсон.

– Как хочешь, – тут же согласился собеседник.

– Локи? – вдруг позвал охотник.

– Да?

– Тогда на рынке это был ты? – вдруг словно громом поражённый, высказал смелую догадку Одинсон.

Локи обернулся и тонко улыбнулся.

– С яблоками? Да, это был я.

– Но как? – Одинсон подскочил с постели, ночная сорочка, в которую Локи его облачил, уже порядком раздражала. – Ты можешь перевоплощаться?

– Это простая иллюзия, – Локи улыбнулся. – Я понял, что ты меня заметил, и навёл на себя морок. Примерь одежду, вроде, должна быть впору.

Одинсон хотел возразить, переодеваться в присутствии колдуна было как-то неловко, не ровен час опять поставит на колени. Тор был ему обязан жизнью, поэтому вполне оправданно и даже честно будет, если спаситель потребует расплаты. Вот только охотник предпочёл бы расплатиться как угодно, только не очередным унижением.

– Я могу выйти, если тебя так смущает моё присутствие, – насмешливо подал голос колдун, хотя даже не обернулся на Тора, спокойно орудовал на разделочном столе.

– Это вовсе не обязательно.

Тор тяжело вздохнул, взял одежду со скамейки и отошёл к постели. Локи занимался своим делом и ни разу не повернулся, пока Одинсон переодевался, даже Эрос не смотрел в его сторону, наелся сметаны и, спрыгнув на пол, прошёл мимо хозяина к своему табурету. Одинсон немало удивился высокому качеству одежды, сам он никогда не тратился на такие изыски. Локи приобрёл для него штаны и жилет из плотной, но эластичной кожи отличной выделки, две рубахи из плотной ткани и удобные сапоги.

– Одежда впору, – подал голос Одинсон. – Спасибо.

– Хорошо.

Лафейсон увлечённо занимался приготовлением ужина, при этом размышлял о том, что ему стоило на ночь уйти в баню. Нервы у Одинсона заметно шалили, а воспоминания о пытках и несостоявшемся насилии уж точно не дадут ему спокойно уснуть, если он будет рядом. Локи понимал его куда больше, чем Тору могло показаться. Эрос тихо посапывал на табурете, делая вид, что спал, а Одинсон предпочитал отмалчиваться до поры до времени.

Гость старался вести себя незаметно, он ничего не делал и не говорил, сидел за столом и просто наблюдал за передвижениями хозяина избы. Лафейсон подбавил дров в топку и хотел было накрыть на стол, когда за порогом раздался топот и блеяние, а Эрос тут же, словно не спал, зашипел на дверь.

– Опять эти проклятые козлы? – нахмурился Тор. Локи искренне рассмеялся в ответ, когда дверь распахнулась и в избу ввалились два рогатых наглеца. – Привязать их, что ли?

Тор уже вскочил со своего места, но Лафейсон перегнулся через стол и схватил его за руку.

– Возьми и покорми их на улице, – Локи протянул целую буханку хлеба и немедленно, словно обжёгся, отдёрнул от охотника руку. Спорить с колдуном Тор не стал. В этот раз выводить скотину не пришлось, сами пошли вслед за компаньоном. Одинсон блаженно вдохнул свежий запах леса. Темнело, но округа просматривалась хорошо. Пока охотник кормил козлов, отделяя кусочки от буханки, просто осматривался вокруг. Сейчас лес не казался ему средоточием зла, а проклятая скотина не сверкала глазищами и не грозила рогами.

Тор скуксился.

– Значит, вы мои, да? – произнёс он, обращаясь к козлам, и при этом чувствовал себя идиотом, видел бы его кто из друзей. – И что мне с вами делать?

Одинсон скорее почувствовал, чем услышал, но это было так похоже на привычную человеческую речь. Словно кто-то пытался его предупредить, но о чём именно – было непонятно. Охотник напряжённо глянул на одного из козлов, и глаза его вдруг засверкали ярким синим огнём, и снова сердце кольнуло неясное предостережение.

– Ну, всё, – отмахнулся Тор, когда буханка закончилась. – Наелись, идите пока.

Козлы зафырчали, заблеяли и пропали в серебристом мареве. Тору оставалось только догадываться, о чём его предостерегали, хотя он и так понимал: всё дело было в Локи. Колдун что-то от него скрывал. Одинсон поднялся по лестнице и прошёл в избу. Маг поднял на него приветливые зелёные глаза и пригласил к столу.

Охотник в очередной раз удивился тому, как вкусно готовил колдун: овощная похлёбка у него удалась на славу. И почему Тор прежде не пробовал ничего подобного, словно никто во всём мире не умел так готовить, как это делал Локи? Охотнику в голову лезли разные мысли: чернокнижник мог подмешивать в еду свои снадобья, он мог отравить и задурманить ему голову. И хотя Одинсон должен был быть благодарен ему, с каждой минутой ему всё меньше хотелось это делать, в душе копились сомнения и опасения. Близилась ночь, что она принесёт?

«Ночь в колдовском доме – самое худшее, что можно себе представить, тем более когда обязан хозяину жизнью», – подумал Тор. Прежде он не задумывался, что мог оказаться в такой мерзкой ситуации. Идти ему было некуда, а оставаться с Локи в его доме – тошно и боязно.

Когда с ужином было покончено, хозяин убрал со стола, намыл тарелки и заговорил:

– Тебя что-то беспокоит? – колдун прищурился, на его губах играла зловещая – как Тору показалось – улыбка.

– Нет, – покачал головой Одинсон. Вышло как-то неправдоподобно, на что зеленоглазый чёрт в голос рассмеялся, гостю это не понравилось, он подобрался, на миг даже пожалел, что при нём и оружия-то не было никакого. – Что смешного?

– Беспокоит, – покивал хозяин избы, растягивая губы, он смотрел насмешливо. – Я уже догадался, что именно, но ты не волнуйся, никто тебя здесь не тронет. Кухонная утварь не кусается, постель мягкая, Фенрир в мои владения никого не пустит.

– Это ты к чему? – настороженно поинтересовался Тор, когда Локи подхватил свою накидку.

– Если среди ночи козлы твои снова появятся, дай им хлеба, – словно не слышал, продолжал Локи, он осмотрелся, бросил взгляд на кувшин. – И молока налей, всё сытнее. Свечи потушишь, огонь в подтопке поддерживай, а то утром холодно станет. В вёдрах питьевая вода, если жажда одолеет.

– Локи…

– Что?

– Зачем ты мне всё это говоришь? – Одинсон поднялся из-за стола, инстинктивно преграждая колдуну путь к двери.

– Я буду спать в бане, – спокойно ответил Лафейсон, Эрос немедленно подскочил со своего места и рванул следом за компаньоном, но его остановили и оговорили: – А ты куда собрался? Иди спать.

– Как это в бане? – не понял Одинсон, угрюмо глянув на всполошившегося кота. Если его хозяин ничего не собирался предпринимать, почему зверь занервничал?

– Очень просто, – пожал плечами хитрец, уверенно набросил на плечи накидку.

– Там и спать-то негде! – возмутился Тор.

Одинсон не понимал, что им двигало в этот момент. Но уж как-то подозрительно себя вёл Локи: совсем недавно он был не прочь своё хозяйство ему в рот засунуть, а тут ночью в бане спать собрался. В холодной бане! На полу? На узкой скамье? Где он там спать-то будет?

– Где я буду коротать ночь – не твои заботы, – огрызнулся маг.

– Нехорошо как-то, – продолжал препираться Тор. – Я твою постель занял, а ты, значит, в холодную баню собрался?

Локи картинно закатил глаза и в этот момент был так похож на своевольного юнца, простого такого мальчишку. Но уже через миг в его глазах мелькнула дьявольская искра. Опасно препираться с чернокнижником, но Одинсон ничего не мог с собой поделать.

– Может, хватит со мной спорить?

– Я не спорю, – покачал головой Тор.

«А что же ещё я делаю?» – поразился Одинсон.

– У тебя есть встречное предложение? – ядовито поинтересовался Лафейсон. – Может, вместе ляжем? Неплохая идея, правда же?

Охотник задумался, растерял весь свой пыл. Все его сомнения и метания были прямо-таки написаны на лице, тут и гадать не надо, одного взгляда было достаточно.

– Я так и подумал, – усмехнулся колдун. – Не станем дальше продолжать этот бессмысленный разговор. Я буду в бане, если что. Эрос, иди спать, хватит уже.

– Давай ляжем.

– Что ты сказал? – обманчиво мягко переспросил Локи, так как отвлёкся, посмотрев на растерянного Эроса. Кот как-то тоскливо смотрел на своего компаньона.

– Ляжем вместе, – развёл руками охотник. – Места хватит.

– Уверен?

– Абсолютно, – Тор сглотнул, он-то надеялся, что колдун для приличия возразит хоть раз, а тот взял и согласился без промедления.

– Хорошо, – заскрежетал зубами Лафейсон. – Ложись к стене, я ночью дров подброшу в подтопок, чтобы к утру не замёрзнуть.

– Я и сам могу, а ты выспись, – предложил гость.

Колдун недовольно скривился.

– Одеяло у меня одно, – сразу предупредил Локи.

– Ничего.

Ко сну готовились недолго, Локи без лишних церемоний стал раздеваться. Наглый чёрт бесстыдно скинул с себя одежду, оставив на лавке, обнажённый прошёл мимо, натянул свою сорочку и залез под одеяло, напомнив гостю затушить свечи. В свою очередь Тору переодеться было не во что, но лечь в одежде было верхом неуважения к хозяину, а без оной – верхом безрассудства. Но так как Локи присвоил обратно свою ночную сорочку, пришлось как-то справляться.

– Можешь не раздеваться, – раздражённо бросил колдун. – Только обувь сними.

Поразмыслив немного, Одинсон скинул рубашку, остался в штанах. Он затушил свечи одну за другой и тихо прошёл к постели. Огонь в прикрытой топке не сильно освещал избу, но достаточно, чтобы, передвигаясь, ни на что не наткнуться. Эрос сверкал глазищами с табурета, наблюдая за гостем, а Локи отвернулся к стене. Когда Тор лёг под одеяло, колдун ещё ближе пододвинулся к стене. Повернуться к Локи спиной охотник опасался, поэтому лёг на бок и долгое время сверлил взглядом чёрный затылок.

Через какое-то время беспокойство поутихло, и Одинсон беспечно задремал. Сон его был лёгким и спокойным, словно кто-то отгонял кошмарные воспоминания. Тор вынырнул из сна, когда почувствовал лёгкое движение. Резко открыв глаза, он понял, что Локи просто повернулся на живот, но не лицом к нему. Тор тоже завозился и лёг на спину. Сон не шёл. В избе было дьявольски жарко, а он был ещё и в штанах. Помучавшись какое-то время, он осторожно сел и стянул штаны, сначала хотел бросить на пол, чтобы с утра сразу можно было надеть, а потом решил всё-таки подняться и положить к остальным вещам. Одинсон бросил взгляд на Эроса, тот скрутился клубочком на табурете. Подбрасывать поленья в топку Одинсон не стал: и без того была духота. Тор осторожно передвигался по избе, из ведра, что стояло на лавке в углу, подцепил ковшом чистой воды, напился вдоволь и снова улёгся в постель. Спать рядом с колдуном, полностью обнажённым, было как-то неловко, всё время мерещилось, что Локи проснётся и начнёт клинья подбивать да принуждать к мерзостям. Так и не дождавшись от молодого хозяина даже малейшего движения в свою сторону, Одинсон снова провалился в сон.

Тор открыл глаза и не поверил увиденному: бескрайнее зелёное поле, усыпанное ромашками и колокольчиками, над ним чистое синее небо. Шагая вперёд, он дышал полной грудью, наслаждаясь ароматами трав и цветов. Казалось, словно всё это он видел впервые, такое умиротворение его охватило, что улыбка сама собой украсила губы, но тут боковым зрением он заметил тень слева, дёрнулся, поворачиваясь. Перед ним возник улыбчивый молодой человек, облачённый в крестьянскую одежду: светлую рубаху и штаны. Таким знакомым был этот юноша, но Тор никак не мог его узнать. Одинсон рванул в его сторону, но тот, словно призрак, рассеялся густым туманом и возник снова в отдалении.

Колокольчики зазвенели вокруг него, тонким перезвоном. Охотник рванул за ним, но всякий раз, когда он нагонял свою добычу, оказывалось, что мальчишка ускользал, и это злило Тора.

Он больше не испытывал благоговения, он топтал под своими ногами хрупкие цветы в погоне за фантомом. Хохот юнца, звонкий и чистый, эхом разносился по полю, и такая ярость обуяла охотника, что в руках его появился увесистый арбалет. Тор прицелился и выстрелил. Мальчишка кулем упал в траву, пронзённый быстрой стрелой.

«Вот и попался», – бросил Одинсон, подходя ближе.

Тор замер над истерзанным телом, на котором не было живого места. Мальчишка лежал на боку, подминая под себя лиловые люпины, чёрные волосы дёгтем разливались по обнажённым плечам, грязные от крови. Одинсон попятился и закричал в голос.

Казалось, его пробудил собственный крик. Открыв глаза, охотник отчётливо услышал вой волков. Он тяжело дышал, а сердце ещё гулко стучало в груди. Тор сглотнул, когда взгляд упал на спящего рядом колдуна. Тот спал на боку, как мальчишка во сне, волосы закрывали лицо, не было лишь крови.

Охотник дрожащей рукой коснулся его плеча, никакой реакции не последовало. Он весь похолодел и немедленно сел в постели, подвинулся ближе. Снова за стенами избы раздался страшный вой.

– Локи? – Тор стал тормошить колдуна, жутко было оттого, как выли дикие звери. – Локи!

Лафейсон завозился, нехотя повернулся, чувствуя, как теребили его за плечо. Со сна он не сразу понял, кто его будил, почудилось, что Эрос, а взгляд натолкнулся на скрытое полутьмой лицо охотника.

– Что? – Лафейсон опустил голову на подушку и тут же закрыл глаза.

– Волки воют, – выдал Тор первое, что пришло на ум, а что ещё он мог сказать?

Колдун не ответил, облизнул губы, тихо вздохнул и снова замер, будто уснул. Тор ещё ждал какого-то ответа, смущал его этот странный вой. Сам-то колдун, как видно, не боялся жить в глуши без оружия среди диких лесных зверей. А охотнику сподручней было иметь при себе хоть какое-то оружие для защиты.

–Локи? – отрывисто рыкнул Тор, начиная злиться. Лафейсон вздрогнул, зашарил руками в поисках одеяла, которое сползло с его плеч. – Локи, ты слышишь или нет?

– Да что тебе? – застонал маг, не открывая глаз, натягивая на себя одеяло.

– Волки, говорю, ты слышишь, воют!

– Ну, что ты пристал! – ворчал в полусне колдун. – Пусть воют себе, спи, а ты!

– С тобой не договоришься, – насупился охотник и лёг обратно, сверля разгневанным взглядом тени потолочных балок.

Локи тихонько засмеялся, зевнул и потёр глаза. Разбудил всё-таки его охотник.

– Лаять им, что ли? – беззлобно бросил хозяин избы. – Не собаки ведь! Ночами в стаи сбиваются, у озера воют.

– Спать мешают, – придумал отговорку Одинсон, лишь бы не признаваться в своём страхе перед кровожадными зверями да не упоминать, что кошмар приснился.

– Предлагал тебе снадобье выпить, а ты мало того сам не спишь и мне не даёшь, – вздохнул Лафейсон. – Иди дров подбрось, жар спадает.

– Локи! И так дышать нечем! – отозвался Тор.

– Холодно, говорю тебе, – тихо, но возмущённо возразил Лафейсон.

– Где холодно? Не ровен час задохнусь!

Локи приподнялся на локте и посмотрел на Тора так, что у того в горле пересохло. Колдун возмущённо коснулся сильного плеча, ожидая, что почувствует под пальцами прохладу, но Одинсон действительно был горячим, как печка, притом, что спал без рубахи. Тор ничего не успел понять, ни вздохнуть, ни возразить, а колдун уже придвинулся ближе и, уложив свою голову на его грудь, обнял рукой, вжимаясь в горячее тело.

У Тора чуть сердце не выпрыгнуло из груди, отчасти виной тому была прохладная ладонь колдуна и его щека, что так бесцеремонно прижалась к телу, отчасти – сладкий спазм, скрутивший живот. Охотник напрягся, боялся толком дышать, уже не говоря о том, чтобы двигаться. Он зажмурился и попытался воскресить в памяти момент из сна: израненного юношу с чёрными волосами, незнакомца, в которого он выстрелил из арбалета. Ощутимых результатов его мыслительные потуги не принесли, только Тор вдруг осознал, что Локи не напирал на него, не дурманил разум, а просто жался к теплу. И, казалось, ему действительно было холодно. Но почему?

– Локи? – тихо позвал Одинсон, за окном снова раздался пронзительный волчий вой.

– М-м-м-м, – промычал Лафейсон, ему уже порядком надоело, что Тор выдёргивал его из сладкой дрёмы. – Отстань, я спать хочу.

Колдун теснее прижался к горячему телу охотника, и Одинсон решительно замолчал. Если минуту назад он хотел узнать, почему Локи был холодным, как покойник, то теперь у него не было никакого желания об этом говорить. Потому что если он продолжит добиваться ответов, то никогда не заснёт. И хотя ему не улыбалась перспектива заснуть в обнимку с колдуном, ещё меньше хотелось продолжать томить своё тело, которое против воли и здравого смысла отзывалось на ненавязчивые прикосновения колдуна.

«Ненавязчивые? Как же!» – бунтовал разум охотника.

Но Локи спал, точно спал глубоким и сладким сном младенца. Жар от подтопка меньше не становился, но прохлада чужого тела немного успокаивала. Ночь обещала быть долгой и странной. Тор не заметил, как снова провалился в сон, а проснулся из-за того, что затекла рука с той стороны, где колдун умостил свою голову на его плечо. Локи всё так же сладко спал, а Тору как быть?

Он чуть подвигал рукой, заелозил на постели, попытался осторожно вытащить свою руку, отодвигая от себя молодого хозяина. На улице ещё не светало, но мутная тьма отступала. Когда наконец наступит утро и можно уже будет избежать этой неловкости?

– С тобой совершенно невозможно спать, – сонно пробормотал Локи, поворачиваясь на другой бок.

«А с кем ты спал до меня?» – подумалось Тору, и сердце его сжалось от злости и чёрной ревности.

Колдун зябко вздрогнул, завозился, ища рукой одеяло. Тор сглотнул, побагровел, щёки жгло яростью или стыдом, когда он подвинулся ближе и бесцеремонно прижался к гибкому телу, рукой обхватил талию, притискивая Локи к себе. Сопротивления и возмущения не последовало, Одинсон так же быстро успокоился, волна гнева откатила, он просто уткнулся в чёрный шёлк волос и заснул. Не было кошмаров и дурных предчувствий, Тор так глубоко провалился в сон, что удивительным образом забыл обо всех своих опасениях.