Текст книги "Прикосновение (Пьесы)"

Автор книги: Рустам Ибрагимбеков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

С е с т р а. Бедная мама!

Э л ь д а р. У него очень важная встреча.

С е с т р а (грустно). Уж лучше бы вы ничего не добились в жизни. Все время куда-то спешите. На какие-то встречи, совещания, ученые советы.

Э л ь д а р (обнимает ее за плечи). Ну что ты говоришь?

С е с т р а. Честное слово. Вы стали совсем другими…

Э л ь д а р. Да нет же. Все то же самое, ничего не изменилось. Мы очень вас любим. И тебя, и папу, и маму. Как твой Алтай?

С е с т р а. Ничего. Спасибо.

Э л ь д а р. Работает?

С е с т р а. Нет.

Э л ь д а р. Что-то твои женихи, как только с тобой знакомятся, перестают трудиться.

С е с т р а. Там сменная работа.

Э л ь д а р. А что он собирается делать?

С е с т р а. Он уже подыскал место, только не может устроиться.

Э л ь д а р. Где это?

С е с т р а. Он хочет диспетчером. Это такая будочка деревянная в садике, а в ней человек сидит – диспетчер называется. И шоферы всех автобусов, которые мимо проезжают, все ему по одному рублю дают. У них так полагается. За день рублей двадцать – двадцать пять можно набрать.

Э л ь д а р. Прекрасная работа. Я бы сам на нее пошел, если бы меня кто-нибудь устроил.

Сестра обиженно щелкает замком сумки.

Не обижайся, я пошутил. (Звонит телефон. Берет трубку.) Да… да… Это я… Здравствуй… Я занят… Не раньше вторника… Не могу… В десять минут ты не уложишься…

С е с т р а (шепотом). Кто это?

Э л ь д а р. Аспирант. (В трубку.) Я же тебе все объяснил. Напряги немного свой мозг… Это не вредно… Не бойся… Там все написано…

С е с т р а (шепотом). Молодой?

Э л ь д а р (в трубку). А где ты?

С е с т р а (очень заинтересованно). Холостой?

Э л ь д а р. Две жены… (В трубку.) Что же ты заранее меня не предупредил?

С е с т р а (высокомерно). Я пошла. Мне Алтай будет звонить.

Э л ь д а р (в трубку). Ну ладно, приходи. (Вешает трубку.) Ты уходишь?

С е с т р а. А зачем мне женатый? У вас столько товарищей, а вы мне все время женатых подсовываете. Я честная девушка.

Э л ь д а р (ласково улыбаясь). Это очень хорошо. Мы гордимся твоей честностью.

С е с т р а. Была бы я из другой семьи, не такой уважаемой и такой известной…

Э л ь д а р. Что бы ты сказала?

С е с т р а. Мне тоже хочется пожить весело, как другие. Но я из такой семьи, мне нельзя… (Гордо.) Нас все знают. Я не могу уронить семейную честь.

Э л ь д а р. Конечно.

С е с т р а. Мужчины просто невозможны, так и едят глазами. Ты замечаешь, как они на меня смотрят? Просто неприлично. Я иногда боюсь – вдруг кто-нибудь не выдержит и набросится прямо где-нибудь на улице. Бр-р! Не дай бог… Надо быть осторожной…

Э л ь д а р (подходит к сестре, обнимает ее). Все будет хорошо, не волнуйся.

С е с т р а. У тебя кто-нибудь есть?

Э л ь д а р. Да как тебе сказать… Есть, наверное…

С е с т р а. Тебе надо жениться… Я слышала, ты много гуляешь.

Э л ь д а р. Не верь слухам.

С е с т р а (вздрогнув). Идет!

Э л ь д а р (удивленно). Кто?

С е с т р а. Аспирант. Я чувствую. Высокого роста?

Э л ь д а р. Да.

С е с т р а. Я побежала. Зачем мне лишние встречи? Вдруг захочет меня проводить, а у вас дела… Я побежала.

Э л ь д а р. Да, ты права. Беги. (Целует сестру.) И не волнуйся, в двенадцать я буду у родителей.

С е с т р а. А разве ты один сможешь сдвинуть этот камень?

Э л ь д а р. Поехать все равно надо.

С е с т р а. Да. Хотя бы ты поезжай. (Идет к двери.)

Э л ь д а р (следуя за ней). И с работой для твоего Алтая тоже что-нибудь придумаем. Не на эту, так на какую-нибудь другую устроим.

С е с т р а. Он очень хочет с вами дружить.

Э л ь д а р. Приведи его как-нибудь…

С е с т р а (преодолев смущение). Только этому… аспиранту ничего о нем не говори, об Алтае. На всякий случай – вдруг он разведется…

Э л ь д а р. Кто?

С е с т р а. Аспирант. (Заметив недоумение брата.) Боже, опять я глупости говорю! Не обращай внимания. Я совсем свихнулась. (Вдруг всхлипывает, прижимается к груди Эльдара.) Я такая одинокая… Думаешь, я не понимаю ничего… Мне так стыдно… так стыдно…

Э л ь д а р (гладя ее голову, нарочно бодро). А чего тебе стыдиться? Не говори глупости… У тебя все впереди… Ты еще встретишь хорошего человека.

С е с т р а. Правда? Ты веришь в это?

Э л ь д а р. Конечно.

С е с т р а. Я тоже надеюсь. Я же еще молодая.

Э л ь д а р. Ты обязательно встретишь хорошего человека.

С е с т р а (улыбаясь сквозь слезы). Скорей бы… Я так хочу иметь ребенка, как все… Где у тебя зеркало? Хотя у меня есть. (Раскрыла сумочку, прихорашивается.) Ну, я побежала.

Э л ь д а р. Привет.

С е с т р а (улыбается). Поплакала, и на душе легче стало. (Поспешно уходит.)

Эльдар закрывает за ней дверь, стоит в задумчивости. Из спальни выходит  В а л я. Она уже в платье. Подходит к нему. Обнимает.

В а л я. Жалко ее…

Э л ь д а р. Очень жалко… И ужасно то, что невозможно ничего сделать, помочь…

В а л я. А что это за камень?

Э л ь д а р. Скала целая, а не камень. Торчит посреди участка. Там, где дом должен стоять. Из-за него фундамент не могут заложить… Никак не соберемся все вместе, чтобы убрать его. Каждый раз кто-нибудь не приезжает – то Акиф, то я, то Расим.

В а л я. Давно вы строите?

Э л ь д а р. Года два. Поставили забор, колодец вырыли, а с домом ничего не получается. Дороги там ужасные, пески кругом, не подъедешь, все на себе приходится таскать… Мамина затея. Всю жизнь обходилась без дачи, и вдруг загорелось на старости лет. А если уж ей что-нибудь взбредет на ум – не остановишь… И мы тоже, честно говоря, первое время увлекались. Она как пришла из Дачтреста, села под картой мира – у нас на старой квартире, где мы вместе жили, такая большая политическая карта висела – и как начала расписывать, как все здорово будет: белый домик на берегу моря, виноградник, деревья… Мы и поверили… Ну ладно, надо собираться… (Вспомнив, с досадой.) Да, еще этот аспирант должен прийти. Надо было, конечно, отшить его, но уж очень липучий.

В а л я. Ну его к черту. Скажи-ка, а сколько лет твоей сестре?

Э л ь д а р. Тридцать пять. Она всегда была немного странной.

В а л я. Прошло бы с возрастом, если бы вовремя вышла замуж.

Э л ь д а р. Вовремя – это когда?

В а л я. Лет в двадцать – двадцать пять.

Э л ь д а р. К сожалению, в этом возрасте желающих уже не было. Она нравилась одному нашему соседу, но раньше, когда ей было лет восемнадцать. Он даже сватался.

В а л я. И что же помешало?

Э л ь д а р. Он был часовщиком.

В а л я. Ну и что?

Э л ь д а р. Сейчас она за гробовщика пошла бы. А тогда, видимо, хотелось мужа поинтеллигентней.

В а л я. Вам хотелось или ей?

Э л ь д а р. Да и нам, и ей… Хотя, как я сейчас вспоминаю, она вообще была не прочь. Больше мы возражали.

В а л я. Снобы.

Э л ь д а р. Часовщики, знаешь, тоже разные бывают. Этот был не из самых умных. А она у нас с запросами, так что вряд ли они ужились бы.

В а л я. Не ужились бы – разошлись.

Э л ь д а р. У нас в семье обычно женятся один раз.

В а л я (улыбаясь). Это, конечно, важное обстоятельство, но зато она сейчас была бы здоровой.

Э л ь д а р. Неизвестно, как она пережила бы развод.

В дверь звонят.

В а л я. А вот и аспирант. (Встает.) Я готовлю завтрак, а ты вправляешь ему мозги. И на то, и на другое – полчаса.

Э л ь д а р. Да, не больше. Мне пора ехать на дачу. (Направляясь к двери.) Посиди с нами.

В а л я. А завтрак?

Э л ь д а р. Потом вместе приготовим. Без тебя мне будет одиноко.

Открывается дверь. В комнату, смущенно улыбаясь, входит  с е с т р а, а за ней коренастый  м у ж ч и н а, нагруженный магнитофоном и несколькими бутылками шампанского.

С е с т р а (мужчине). Можете положить вон туда, у стенки. (Эльдару.) Он сейчас придет… Такой смешной. «Я, говорит, вас знаю, вы сестра Эльдара». Представляешь? И действительно высокий. Я просто чувствовала. (Увидев Валю, умолкает.)

Мужчина, поставив все, что было в руках, на пол, вытаскивает из кармана шесть фужеров для шампанского и идет к двери.

М у ж ч и н а. До свидания.

Э л ь д а р. Вы уходите?

М у ж ч и н а. Мавр сделал свое дело. (Выходит.)

Э л ь д а р (несколько растерянно). До свидания. (Смотрит на сестру, на Валю.) Познакомьтесь.

Валя подходит к сестре, протягивает руку. Та не сразу пожимает ее. В прихожей дважды хлопает шампанское, затем на пороге появляется  а с п и р а н т  А л и к  с двумя бутылками фонтанирующего шампанского.

А л и к (весело). Шеф, извините за вторжение. Сегодня день моего рождения. Четверть века. Хочу выпить с вами бокал шампанского… Приветствую всех и приглашаю. Интурист, банкетный зал, в семь тридцать вечера. (Сестре.) И вас тоже прошу… Буду счастлив… (Смотрит на Валю.) Кого я вижу! (Искренне рад.) Сколько лет! Сколько зим! Здравствуй…

В а л я (спокойно). Здравствуй…

А л и к. Страшно рад тебя видеть… Молодец, совсем не изменилась… А у Нельки уже второй мальчик родился.

В а л я. Знаю. Я видела ее.

А л и к. А мне она ничего не сказала… Извините, шеф, Валя школьная подружка моей сестры… Ну, давайте выпьем. (Разливает шампанское по бокалам и подает их Вале, сестре, Эльдару.)

Э л ь д а р. А это зачем? (Показывает на магнитофон.)

А л и к. Не могу пить без музыки. Оркестр устал за ночь, пришлось отправить домой. (Высоко поднимает бокал.) Шеф, с вашего позволения, за дам. Я не был знаком с вашей сестрой, но волею судьбы это произошло именно сегодня. (Сестре, лукаво.) А как я вас узнал?!

С е с т р а. Поразительно. Я до сих пор прийти в себя не могу. Из машины на полном ходу!

А л и к (Вале). Твое здоровье. Ваше здоровье, дамы. (Залпом выпивает бокал.) Шеф, еще раз извините за вторжение. Но я не мог не навестить вас в такой день. Буду рад видеть вас сегодня вечером. Приглашены только приятные люди.

Э л ь д а р. Исключено. Вечером я занят.

А л и к. Вот видите, я так и знал. (Всем.) У меня самый строгий шеф… Почему вы не пьете?

Э л ь д а р (сестре и Вале). Будьте здоровы. (Пьет.)

Аспирант наполняет бокалы и идет к магнитофону.

А с п и р а н т. Шеф, вы только послушайте эту музыку… Фантастика! Гениальная музыка! На прошлой неделе из Штатов прибыла! (Не выпуская из рук бокала, лихо включает магнитофон ногой.) Невозможно поверить, что это сочинил человек, такое под силу только богам. Одну вещь прослушаете, и я исчезну. (Покачиваясь в такт музыке, напоминающей негритянские псалмы-спиричуэлс, возвращается к столу.) Я могу выпить за вас, шеф? Имею я такое право – в день рождения выпить за своего любимого шефа?

Э л ь д а р. Давай уж за тебя выпьем, если пить. Твой праздник сегодня.

А с п и р а н т. За меня – в финале. Будьте здоровы, шеф, на радость своим аспирантам. И можете делать из нас столько кандидатов наук, сколько вашей душе угодно. Не стесняйтесь. Мы не возражаем, лишь бы вам было приятно. (Пьет.)

В а л я. Будь здоров, Эльдар.

С е с т р а. Будь здоров, братик.

Э л ь д а р. Будьте здоровы.

А с п и р а н т. А музыка какая! Музыка! Я с ума схожу! (Сестре.) Вы танцуете?

С е с т р а (преодолев соблазн). Танцую… Но сейчас я как-то не готова, я не знала…

А с п и р а н т. Жаль. Шеф, вы не возражаете?

Э л ь д а р. Ты что, меня хочешь пригласить?

А с п и р а н т. Нет. (Расшаркивается перед Валей.) Ты позволишь?

В а л я. Что-то неохота.

А с п и р а н т (укоризненно). Человеку впервые в жизни четверть века! Он ведь от огорчения и застрелиться может.

В а л я. Не застрелишься… Ну ладно.

Выйдя на середину, начинают танцевать. Оба хорошо чувствуют музыку. Валя сперва чуть скованна, но постепенно танцует все более увлеченно. Сестра подходит к Эльдару.

С е с т р а. Кто это такая?

Э л ь д а р. Знакомая.

С е с т р а. Интересно, где она воспитывалась?

Э л ь д а р. В детском доме. А что?

С е с т р а. Приличная девушка так, сразу, не бросится танцевать. Я тоже могла бы пойти с ним, ты же видел, он меня пригласил, но я не согласилась.

Э л ь д а р. Напрасно.

С е с т р а. Ты смотри, что она делает!

Э л ь д а р. Что?

С е с т р а. Она глаза закрывает.

Э л ь д а р (не глядя на танцующих). Ну и что?

С е с т р а. Как в экстазе. Это неприлично.

Э л ь д а р. Ты отстала от жизни, сестренка. Сейчас все так танцуют.

С е с т р а. Я знаю, как сейчас танцуют. Глаза закрывать совсем не обязательно.

Валя и аспирант танцуют на расстоянии друг от друга, каждый сам по себе, будто позабыв о партнере.

Э л ь д а р. Вода в колодце прибывает?

С е с т р а. Мама сказала, что очень медленно.

Э л ь д а р. А у соседа?

С е с т р а. Они качалку поставили. Теперь у них полно воды будет.

Э л ь д а р. А нам к ним нельзя подключиться?

С е с т р а. Они предлагали, но это очень дорого. А бесплатно мама ни за что не согласится. Теперь что, они до вечера танцевать будут?

Э л ь д а р. Должна же музыка кончиться… Как себя мама чувствует?

С е с т р а. Плохо. Ноги опухли. Совсем ходить не может. Камни ползком перетаскивает.

Э л ь д а р. Как ползком?

С е с т р а. Я даже заплакала, когда увидела первый раз. А папа сказал, что она уже давно так делает: садится на песок и боком так ползет, а камень на коленях.

Э л ь д а р. Это уже что-то новое.

С е с т р а. Камни за забором лежат, и по ночам их воруют.

Э л ь д а р. Черт с ними, с камнями, она же надорваться может. (Поворачивается к танцующим, грубовато.) Ну ладно, потанцевали, и хватит.

Валя, словно очнувшись, останавливается, удивленно смотрит на Эльдара.

Э л ь д а р (подходит к ней). Я должен ехать, меня ждут родители.

Аспирант, продолжая танцевать, приближается к магнитофону и выключает его ногой.

На даче  м а т ь  и  о т е ц, занимаясь своими делами, наблюдают за развитием событий в квартире Эльдара.

Мне надо ехать.

А с п и р а н т. Извините, шеф, еще один бокал, и я исчезаю. (Разливает шампанское по бокалам.)

С е с т р а (отодвигает свой бокал). У меня уже есть.

А с п и р а н т. Предлагаю последний тост за виновника сегодняшнего торжества. В день двадцатипятилетия у него появилось странное желание жениться. Пожелаем ему успеха. Будьте здоровы.

Э л ь д а р. Будь здоров.

А с п и р а н т (сестре и Вале.) А вы не хотите выпить за мое здоровье?

С е с т р а. У меня уже голова кружится.

А с п и р а н т. Не беспокойтесь, я вас провожу. Шеф, пусть эта штука останется у вас. (Показывает на магнитофон.) Я потом заберу. Можно?

Э л ь д а р. Можно.

А с п и р а н т (Вале). Понравилась музыка?

В а л я. Да.

А с п и р а н т. Гениальная музыка. Еще раз простите за нашествие. Оривидерчи! Валюша, надеюсь, еще увидимся. (Сестре.) А вас я похищаю. Прошу.

С е с т р а. Благодарю.

А с п и р а н т (направляясь к двери, сестре). Вы правы, мужчины совсем с ума посходили…

Аспирант и сестра уходят. Эльдар садится в кресло. Валя подходит к нему и обнимает.

В а л я (огорченно). У тебя испортилось настроение.

Э л ь д а р (сухо). Немного. (Помолчав.) Надеюсь, ты понимаешь, что дело не в том, что я тебя приревновал?

В а л я. Конечно. (Целует его.)

Э л ь д а р. Я даже люблю смотреть, когда ты танцуешь… Но всему свое время… Это же нелепо: утро, времени у нас в обрез, мне надо ехать на дачу, ты знаешь мое отношение к этому балбесу – и вдруг пускаешься с ним в пляс…

В а л я. Извини, родной, я не подумала обо всем этом…

Э л ь д а р. Но танцевала с таким упоением, будто никого вокруг тебя нет и не было.

В а л я (виновато). Музыка очень хорошая.

Э л ь д а р (вдруг грустно улыбнувшись). Дело не в музыке, а в тебе. Все, что тебе нравится, ты делаешь как-то безудержно…

В а л я. Да, это правда.

Э л ь д а р. Я уже говорил тебе об этом…

В а л я. Там было совсем другое…

Э л ь д а р. То же самое. Здесь музыка, а там море.

В а л я. Я не думала купаться. Я хотела погулять на берегу.

Э л ь д а р. Ну ладно, кончим эти глупые разговоры. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что иногда все же надо сдерживать свои желания. Десять человек сидят, ждут, волнуются, наконец ты являешься мокрая и заявляешь, что в три часа ночи ходила на море купаться…

В а л я (виновато). Вода была такая теплая! Итак захотелось покупаться! Я заплыла далеко и потом долго добиралась до берега. (Целует его.) Я так тебя люблю. Я так хочу, чтобы все у нас было хорошо. Я буду стараться…

Некоторое время сидят, прижавшись друг к другу.

Э л ь д а р. Все будет хорошо.

В а л я. Я так надеюсь.

Э л ь д а р. Мы любим друг друга… И поэтому все будет хорошо.

В а л я. Я гадала на картах… Ты не смейся… Ездила к женщине одной… И знаешь, очень хорошо карты легли… Она сказала, что редко так выходит. Я вообще-то не верю, но успокаивает.

Э л ь д а р. Я абсолютно убежден, что все будет хорошо… Самое трудно было – найти друг друга. А теперь уже проще. Теперь надо жить вместе, рожать детей, растить их… Старикам моим ты понравишься… Я в этом не сомневаюсь… И с твоими тоже договоримся как-нибудь… Разница в возрасте заметна только сейчас, лет через десять это и видно не будет…

В а л я. Да, конечно, ты понравишься моим. Ты не можешь не понравиться… Они всегда мечтали, чтобы я встретила такого человека. Доброго, благородного. Они очень обрадуются тебе, потому что боялись за меня… что я плохо кончу… Отец даже бил меня.

Э л ь д а р. За что?

В а л я. Я потом долго с ним не разговаривала… И он тоже очень мучился. Он страшно любит меня и всю жизнь баловал, а теперь вот страдает из-за этого.

Э л ь д а р. А за что все-таки он тебя бил?

В а л я (грустно). Он многого не понимает и поэтому сердится. И прав, наверное… Ну хорошо, что у нас с тобой так все прекрасно… А если бы нет?.. Если бы мы нравились друг другу, но это было бы не так серьезно?.. Я же ночую у тебя… Я, конечно, каждый раз придумываю что-то, но он же чувствует.

Э л ь д а р. Он что, из-за меня тебя бил?!

В а л я. Нет, это было раньше… (Продолжает, не глядя на Эльдара, с горечью.) Ты меня не очень хорошо знаешь. Я же тебе говорила, у меня странный характер… Когда люди делают что-то плохое, ну, не плохое, а то, чего нельзя делать, они часто даже не догадываются об этом. А я все понимаю, когда поступаю дурно, знаю, что так нельзя, что неприлично, а все равно делаю.

Э л ь д а р. Кто, собственно, знает, что прилично, а что нет?

В а л я. Но чувствуешь же…

Э л ь д а р. Нет никаких единых правил… Каждый раз все по-разному. То, что в одном случае любовь, в другом – похоть. Один ест много, и это ему только на пользу, а другой от такого количества пищи жиреет.

В а л я. Да, это так. (С грустной усмешкой.) Когда рассуждаешь… А в жизни все сложнее. Иногда ведь понимаешь, что жиреешь, но все равно продолжаешь есть. Ничего не можешь с собой поделать.

Э л ь д а р (удивлен ее тоном). Но почему не можешь?

В а л я. Не можешь – и все. А потом сама себе противна… (Голос ее срывается.)

Э л ь д а р. По-моему, ты преувеличиваешь.

В а л я (с какой-то глубокой внутренней болью). Если бы. (Встретившись взглядом с Эльдаром, сдерживается и пытается его успокоить.) Ну, хотя бы тогда, на море. Я же знала, что вы меня ждете, но все равно полезла в воду.

Э л ь д а р. Да… (Чувствует, что ее что-то мучает, но, не понимая пока причины, слушает с внимательным сочувствием.)

В а л я. Но теперь я буду сдерживать себя во всем. Теперь мне будет легко, потому что ты рядом. Я готова навсегда отказаться от чего угодно, от любых своих привычек. Мне даже приятно это делать. Я теперь на все смотрю твоими глазами, и мне просто принять любое, самое трудное, решение. Я командую собой от твоего имени, и все становится ясно и легко… Если бы ты знал, как я счастлива, что встретила тебя, как это мне облегчило жизнь. (Умолкает, потому что чувствует, что может заплакать.)

Э л ь д а р (удивленно, но ласково). Что с тобой, милая? Что ты разволновалась вдруг? О каких трудностях ты говоришь? Какие у тебя могут быть трудности?! Не драматизируй, пожалуйста, свои маленькие сложности и горести, если они у тебя и были… Ты же совсем маленькая… Ну, иди ко мне. (Обнимает ее.) Ну, что у тебя было, наивное ты создание? Ну, любила сперва одного, потом другого, ну, ошиблась. С кем это не бывает… Ты же любила его, – значит, все, что между вами было, и должно было быть: какие уж тут приличия, условности, если любишь человека. Нашла из-за чего переживать…

В а л я (глядя в сторону). Мне стыдно перед тобой.

Э л ь д а р. Ну, перестань. Можно подумать, что я монстр какой-то. Что было, то сплыло, и нечего об этом говорить…

В а л я. Ты просто многого не знаешь.

Э л ь д а р (удивленно). Ну, предположим… Что это ты вдруг именно сегодня решила об этом заговорить?

В а л я. Я давно хотела… Но сегодня… (Умолкает.)

Э л ь д а р (после довольно продолжительной паузы). Ну?!

В а л я. Я должна тебе сказать…

Э л ь д а р (еще более удивленно). Ну, давай выкладывай, если должна…

В а л я (все еще не глядя на него). Я обязательно должна это сделать… Можно я закурю?

Э л ь д а р. Кури.

В а л я (закуривает). Тебе надо ехать на дачу.

Э л ь д а р. Скоро поеду…

В а л я. Я, конечно, совершаю ошибку сейчас… Но я не могу не рассказать. Я должна. Это гложет меня с первого дня. Хотя все было давно… И сейчас уже не имеет никакого значения… Ты мне веришь?

Э л ь д а р. Верю.

В а л я (вдруг с отчаянием). Зачем я рассказываю тебе это?

Э л ь д а р. Не знаю… Наверное, потому, что я тебя очень люблю.

В а л я. Это не нужно никому… ни тебе, ни мне.

Э л ь д а р. Если люди любят, то они, наверное, должны знать все друг о друге.

В а л я. А если все уже позади и потеряло смысл, но может причинить боль человеку, которого любишь?..

Э л ь д а р. Не знаю. Но, по-моему, лучше боль, чем обман…

В а л я. Это не обман. Просто ведь не обо всем расскажешь…

Э л ь д а р. Обо всем. Если, конечно, любишь человека. Иначе что-то все время будет мешать.

В а л я. Ну, а если он об этом ничего не знает и узнать не может?

Э л ь д а р. Он может почувствовать.

В а л я. Ты уверен?

Э л ь д а р. Абсолютно.

В а л я. И все-таки я убеждена, что есть вещи, о которых лучше не говорить, даже любимому человеку. У каждого в жизни есть или было что-то, чего никто не должен знать. Но тебе я все расскажу… Если у нас все так серьезно, может быть, на всю жизнь, то надо, чтобы ты любил меня такую, какая я есть, а не какую-то придуманную. Все равно ведь рано или поздно это обнаружится… (Усмехнувшись.) К сожалению… я не столь наивна и невинна, как тебе кажется. До тебя у меня было все гораздо сложнее, чем хотелось бы… (После паузы, сделав над собой усилие.) В общем, первым мужчиной у меня был не Дима…

Э л ь д а р (с недоумением). Ты что, до него уже с кем-нибудь встречалась?

В а л я. Нет.

Э л ь д а р. Ничего не понимаю… У вас же с ним в восьмом классе все началось.

В а л я (ей трудно говорить). Да… Но ничего не было… Никогда…

Э л ь д а р (стараясь говорить спокойно). И ты хочешь сказать, что у тебя был кто-то другой…

В а л я. Да.

Э л ь д а р. Я знаю его?

В а л я. Да.

Э л ь д а р. Знаю?

В а л я. Да, знаешь.

Э л ь д а р. Кто это?

В а л я (еще одно усилие). Это Алик… который был здесь сейчас.

Э л ь д а р. Алик? Мой аспирант?

В а л я. Да.

Э л ь д а р. Ты же с его сестрой дружила?

В а л я. Да. Мы учились в одном классе.

Э л ь д а р. Вместе с Димой?

В а л я. Да.

Э л ь д а р. А что же Алик? При чем тут он?

В а л я. Он был братом моей подруги…

Э л ь д а р. Это я уже слышал. Он что, нравился тебе?

В а л я. Нет.

Э л ь д а р. Тогда в чем же дело? Сколько тебе лет было?

В а л я. Восемнадцать. Я была на первом курсе. Он мне не нравился. Честное слово. И я ему тоже. Он знал, что я люблю Диму… Но так случилось… Он встречался с одной женщиной, которая была старше его. Все об этом знали. Сестра мне ее показывала, когда мы еще учились в школе. Я у них часто бывала. Но потом, когда поступила в институт, мы виделись реже… У нее день рождения в феврале, на зимних каникулах. Дима был в Москве с отцом. Я пришла одна. Это было на первом курсе, сразу после сессии. Шел очень сильный снег. Я перепила немного, совсем чуть-чуть… Позвонила домой и сказала, что останусь у них, я и раньше иногда у них ночевала… Родителей дома не было. Мне постелили на диване в кабинете их отца… А ночью я проснулась от какого-то шума. Мне показалось, что кто-то плачет. Я зажгла свет и увидела Алика. Он почему-то был в военной шинели и сидел за столом спиной ко мне и громко плакал. Он даже не заметил, что я зажгла свет… Я побежала за водой, потому что ему было очень плохо. Он весь дрожал… Оказывается, когда его забрали на военные сборы, эта женщина, которую он любил, бросила его и вышла замуж за какого-то другого мужчину. Мне стало так его жалко, что я сама заплакала. Какое-то было чувство, как будто я виновата в том, что эта женщина его бросила… Я начала его успокаивать… И это произошло…

Э л ь д а р. Что значит произошло? (Не сразу.) А что было потом?

В а л я. Потом? Рано утром он опять уехал на эти сборы, а потом он несколько раз звонил… приходил в институт. Через год примерно, а может, даже больше… Он считал, что виноват передо мной. И хотел как-то искупить свою вину. Я сказала, что ни в чем его не виню, а встречаться не могу, потому что люблю Диму… А потом… я встречалась с Димой.

Э л ь д а р. Это все?

В а л я (с решимостью отчаяния). Нет… Потом, после Димы, когда я поняла, что больше не люблю его, и сказала ему об этом, все началось опять… опять появился Алик… Я не хотела его видеть, но он… Да что оправдываться сейчас, я сама во всем виновата… Но было очень тоскливо, а он не отвязывался и как-то подчинил меня себе… Я же говорила тебе, я все понимала, но ничего не могла с собой поделать… Отец бил меня несколько раз, но я все равно продолжала с ним встречаться… Пока не познакомилась с тобой… После этого я его ни разу не видела… Честное слово… Только сегодня… Ты веришь мне?

Э л ь д а р. Да.

В а л я. Прости меня… Я рассказывала и сама понимала, как это ужасно все…

Э л ь д а р. Наверное, ничего ужасного… если бы это была не ты.

В а л я. Да.

Э л ь д а р. Но это ты.

В а л я. Да… Тебе надо ехать на дачу…

Э л ь д а р. Да, надо.

В а л я. Мы потом поговорим.

Э л ь д а р. Да.

В а л я. Очень стыдно…

Долго сидят молча. За дверью слышны шаги. Входит  А л и к.

А л и к (бодро). Шеф, сестренка доставлена по назначению…

Э л ь д а р (будто не слыша его, не меняя позы). Опять этот ублюдок… Он что, специально пришел сюда сегодня?

В а л я (растерянно). Нет… Я не знаю…

Э л ь д а р. Но сейчас-то он специально вернулся. Выждал нужное время, чтобы я уехал, и вернулся. Как вор… Его маленькая, безмозглая голова способна только на воровство. (Встает. Устало Вале.) Я должен бы выгнать его сейчас, но ведь он был твоим любовником. (Махнув рукой.) Ну ладно, мне надо ехать на дачу… А вы решайте ваши проблемы…

В а л я (тихо). Какие проблемы? Я же тебе все рассказала.

Э л ь д а р. Значит, можно ему сказать, чтобы он убрался отсюда?

В а л я. Делай что хочешь…

Э л ь д а р (подходит к Алику). Может, все-таки у тебя хватит достоинства уйти самому… или ты привык к оскорблениям?

А л и к (спокойно). Я бы ушел, шеф. Но мне нужно поговорить с ней…

Эльдар заносит руку и не оборачиваясь ждет, что скажет Валя.

В а л я. Алик, уйди, пожалуйста.

А л и к. Мне нужно с тобой поговорить.

В а л я. Но не здесь же…

А л и к. Мы можем выйти с тобой…

В а л я. Уйди, пожалуйста, мы потом поговорим…

А л и к (Эльдару). Ну что вы так смотрите на меня? Хотите ударить – бейте! Только ведь ничего этим не изменишь… (Вале.) Я подожду тебя внизу… (Неторопливо повернувшись, уходит.)

Валя опускается в кресло. Эльдар некоторое время продолжает стоять на месте, потом идет к письменному столу, вытаскивает портфель.

В а л я (наблюдает за ним). Может быть, ты не поедешь?

Э л ь д а р. Меня ждут.

В а л я. Это так важно?

Э л ь д а р. Да.

В а л я (после паузы). Неужели это важнее, чем мы, чем наши отношения?

Э л ь д а р. Нет, конечно… Но я обещал им приехать… Они ждут меня…

В а л я. Понятно.

Э л ь д а р. Я не могу не поехать… Если бы хоть кто-нибудь из братьев был там…

В а л я. Я понимаю. Просто… Неужели после того, что сейчас произошло, ты можешь оставить меня одну и уехать?..

Э л ь д а р (вдруг яростно кричит). Да! Могу! Они ждут меня! Неужели это не понятно?! Разве трудно понять то, что я говорю? Разве это так странно? Мои старые родители сидят на этой проклятой даче и ждут, что к ним приедет их сын! И я поеду! Я не могу не поехать! Не могу!

В а л я. Да, конечно, поезжай. (Плачет.)

Э л ь д а р (не сразу, тихо). Я постараюсь быстро вернуться. Только скажу, чтобы не ждали, и сразу же вернусь… Дождись меня…

Выходит из комнаты. Валя плачет долго и горько, как обиженный ребенок, потом, успокоившись, затихает в кресле.

На даче  м а т ь  продолжает таскать камни, о т е ц  варит обед. Занимаясь своим делом, родители с напряжением следят за всем, что происходило в доме Эльдара. И опять, как в начале этой истории, когда Эльдар, вопреки реальным представлениям, наблюдал за событиями на даче, это можно объяснить, к примеру, чуткостью обиженных родительских сердец или чем-нибудь более убедительным.