Текст книги "ПО 3 (СИ)"

Автор книги: Руслан Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Группа стоящих и сидящих стариков. Куда большая по размеру металлическая пластина под нами. Кирпичные стены вокруг. Оборудование, что достаточно примелькалось и уже не кажется таким чуждым взгляду. Настежь открытая двустворчатая стальная дверь, а за ним широкий коридор с низким потолком.

– Где мы?

– В тюрьме – стоящий на четвереньках Михаил Данилович не выглядел жалким в этой позе. Скорее походил на старого льва после пробуждения, что медленно поднимает величественную голову. Не дожидаясь моего следующего вопроса, он начал подниматься, продолжая говорить – Я же говорил о еще одной расе. О еще одних разумных представителях. Одних из тех, кого похищают… Одна разница – эти остаются здесь до самой смерти.

– Я запутался…

– Избыток еды всегда плох – будь то еда материальная или духовная – прошелестела удивительно высокая старушка, ободряюще касаясь моего плеча – А ты сегодня считай объелся…

– Обожрался он – буркнул проходящий мимо Уюкос Борисович.

– Я вспомнил смысл вашего имени – проскрипел я, вставая и с облегчением ощущая, что почти полностью восстановился.

А ведь телепортация – это разбор на атомы? Или целиком все же переносят?

– И почему «некому»? – вспомнил я о самом главном – Как это некому?

– Хозяева планеты давно ушли, Охотник – все с той же убивающей меня обыденной простотой произнес Михаил Данилович, сверившись с часами – Двинули, пожалуй, друзья. Помним – каждый уносит по большому пакету и не жалуется!

Ответом послужило общее беззлобное ворчание, при этом лица всех без исключения светились от радости, и я бы сказал некоего предвкушения. Я был в этом уверен по простой причине – температура здесь по ощущениям была не ниже нуля по цельсию. А может и выше – принесенный нами с собой снег уже таял на одежде. И чему так радуются дедушки со старушками? Они разве что руки от радости не потирают… Вопрос действительно интересный, но пока я предпочел сосредоточиться на словах мерно шагающего лидера Бункера, уже успевшего перешагнуть порог и двинуться по коридору с такой будничностью, будто шел по коридору собственного дома.

– Мы были в шоке, когда узнали. Узнали, кстати, именно здесь – метров через сто мы пройдем мимо того, что раньше было чем-то вроде комнаты досуга для обслуживающего персонала, пока их не сменили те единственные, кому это дело по плечу. Персонал похоже эвакуировался и сделал это в большой спешке, оставив все неважное. Книги, газеты, брошюры, настенные плакаты и полностью нетронутую стену с актуальной рабочей и побочной информацией. Мы все это разобрали, перенесли в Бункер и там снова развесели в прежнем порядке. Прочли каждое слово. И первое что привлекло наше внимание – день Исхода. Точной привязки к нашему календарю нет, но ясно, что случилось это уже довольно давно. Все население убыло. Мы перекурили это шокирующее открытие, а затем продолжили разбираться. И выяснили очень простую и вескую причину – Столп изменил эту планету. Плененный космический колос одним только своим присутствием повлиял на всю планету! Чем ближе к нему – и к нам – тем сильнее изменения там за границей ледовой зоны, но мутации затронули всю планету в целом. Резкое увеличение биоразнообразия, непредсказуемые мутации… Вроде как даже и неплохо, есть дело для ученых… вот только одна переведенная нами брошюрка буквально орала – не рожайте детей, не рожайте детей, не рожайте детей. Они поймал Столп… а он за это лишил их будущего, Охотник. Он отнял у их потомства разум. А заодно наслал деградацию на взрослое население планеты. Все то плохое, что вообще может случиться с нашим мозгом… оно и случилось грубо говоря. Деменция, расстройства личности, острые психозы, эпилептические припадки и даже летаргия… всего мы не перевели – мало знать буквы, надо еще иметь словарь… но думаю и так понятна вся глубина охватившего их отчаяния – великолепно развитая цивилизация стремительно глупела, хирела и вымирала. Но они нашли выход. Перебрались на другую планету и начали жизнь с чистого листа.

– Что? – споткнувшись на ровном месте, я едва не упал – Вы серьезно?

– Они обладают телепортацией, Охотник. И безграничным запасом энергии. Конечно, они перебрались на другую планету – для них это сущий пустяк. Хотя насколько нам известно, немалое их число обосновалось интереса и научных исследований ради на наших планетах. Они, те, кто называет себя норридарами, по названию планеты Норра, что в переводе означает Земля, привольно живут там, где хотят. Возможно на одной только нашей Земле их тысячи. Трудно быть уверенным, но также трудно проигнорировать те красочные листки с призывом для всех желающих выбрать для места хотя бы временной жизни одну из трех планет на выбор. Пусть хотя бы на то время пока в их новом мире ведется глобальная спешная стройка с нуля. Кстати – листки обещали полную занятость, щедрую оплату и гарантированную тройную государственную пенсию высшего уровня по истечении десяти лет службы. Такие вот дела. Что-то ты примолк, Охотник… задумался?

Я молча кивнул, шагая на автомате и старательно усваивая информацию. Пока что я принял ее за факт и, честно говоря, не сомневался в ее правдивости – нет смысла в такой лжи. Они могут ошибаться, конечно, но пока что я возьму за факт то, что в голове укладывается с большим трудом.

– Ничего не скажешь?

– Сколько же энергии надо для того, чтобы перенести на другую планету миллиарды жителей?

– Много. Но у них энергии предостаточно – ответил Михаил Данилович и резко остановился – Стоим!

Пояснять ничего не понадобилось – выйдя из двери впереди, нам навстречу шагал тот, увидев которого, я окончательно убедился, что это наистраннейший и определенно самый запоминающийся день в моей жизни.

На мгновение я подумал, что мы столкнулись с ледяным ходоком вроде Ахава Гарпунера. Но одного взгляда хватило чтобы понять, насколько кардинальны различия. Лучше всего подошло бы описание «бушующий электрический океан, запертый в человеческую оболочку с почти прозрачной кожей». Оранжевые и синие завихрения энергии медленно кружились под кожей. В крупной голове все «бурлило» в разы быстрее, показывая местоположение наибольшей активности. Вместо глаз единственные темные места на теле. Робкий намек на рот и нос, но они словно едва отмечены резцом скульптора, хотя я заметил как приоткрылся рот энергетического фантома. Руки и ноги обычные, равно как и гениталии.

– Все хорошо – удовлетворенно выдохнул лидера нашего отряда, сбрасывая рюкзак.

Все хорошо?

Очевидно, что я перестал улавливать суть происходящего… поэтому я продолжил пассивное наблюдение.

Из многих рюкзаков послышался тяжелый металлический звон и позвякивание. Следом тускло и величаво заблестел сам источник блеска. Я удивленно моргнул.

Золото.

Почти каждый из отряда доставал из карманов и рюкзаков золото. Цепочки, браслеты, зубы, монеты, проволока, серьги, смятые бесформенные комки… мелькнули советские стальные рубли и пятидесяти копеечные монеты. Были там и вовсе незнакомые мне монеты из золота и какого-то другого металла. Все это было без страха вынесено вперед и уложено на полу шагах в пяти от неподвижного замершего невероятного человекоподобного существа. Он медленно кивнул, после чего едва заметно дернул кистью правой руки, будто стряхивал с нее капли воды. Сорвавшаяся с пальцев синяя крохотная шаровая молния стремительно улетела по коридору исчезнув в двери. Мы продолжили стоять в ожидании. Я медленно считал про себя. Десять секунд… двадцать… тридцать… Из двери показалось еще пять высоких фигур – они все рослые, никак не меньше двух метров. Три женщины, двое мужчин. Итого три пары всего?

Не дожидаясь остальных, первый и самый крупный, тот, что встретил нас, нагнулся и сгреб пригоршню металла. Другой рукой подхватил еще пару советских кругляшей рублей. Выпрямившись, развернул и пошел навстречу своим, по пути опуская все поднятое в широко раскрытый рот. В потолок ударили гудящие длинные молнии, пробежав по нему паутиной разрядов и исчезнув, когда рот был закрыт. Проглотивший немало золота фантом… хотя это ведь не фантом, верно? Но именно это слово почему-то просится на язык – исчез за дверью, еще минуты через четыре за ним ушли и остальные, по пути глотая свою часть добычи.

– Да какого собственно… – начал я, слишком потрясенный, чтобы молчать.

– Четвертая раса похищаемых – с готовностью пояснил Михаил Данилович, явно наслаждаясь моим ошарашенным видом – Они остаются здесь навсегда. Мы не знаем, как они себя называют. Поэтому зовем их просто – фантомы.

– Как и я! – удивленно воскликнул я.

– Прямо само на язык просится да? – понимающе хмыкнул Борисович – Двигаем, ребя! Двигаем! Вот-вот залп и приемка!

– Они подобны нам… и при этом кардинально отличаются. И не физиологией в первую очередь, Охотник, как бы ты мог подумать. Нет. Они отличаются мышлением. Я пытался общаться с ними. Вышло лишь раз у меня и… еще одной из нас. Но… они просто не в этом мире, понимаешь? Они очень и очень глубоко в собственных сознаниях и по собственной воле. Как сказала одна из наших исследователей, все выглядит так, будто фантомы действуют как роботы, потому что их сознания несутся по бесконечным медитативным волнам все дальше и дальше. И все что им для этого требуется – золото, некоторые сплавы и море дармовой энергии. Последнего тут в избытке, а вот остальное им приносим мы.

– Ты говори прямо, Миша – не выдержал Борисович – Один разок ты ведь пообщался с ними. Ты, Валя и Лена. Хотя общением это… – повернувшись ко мне, старик поднял руку и с силой упер мне большой палец правой руки в лоб. Нажал еще чуть сильнее и… отпустил, после чего развел руками – Вот так он сделал поочередно ему, а затем и Лене с Валей. Секундное касание! А они простояли в ступоре два часа! Как закаменелые! Оказалось, фантомы так передают информацию… сообщил что им нужен металл и какой, рассказал немало о здешней планете, о том куда все подевались, помог с языком здешних хозяев, сообщил о том, что они тут делают. Еще многое о Столпе рассказал! И все это за секундное касание пальцем их лбов! Так что ты сильно не слушай соловьиное пение Михаила про наши заслуги в разгадывании чужих ребусов. Нам большую часть сведений на блюдечке со светящейся каемочкой бесплатно подали! Щедрый подарок! Вот только…

– Вот только? – жадно поинтересовался я, глядя как за дверью исчезает последний светящийся фантом.

– Ну… Миша очухался быстро – вздохнул Борисович.

– Лена частично пришла в себя, но продолжает чудить – проскрипела высокая старушка – И почти все время в самопознании – сидит с закрытыми глазами и медитирует сутками порой. Валя же очнулась, рассказала все, что знает, после чего отключилась и, не приходя больше в себя, умерла через неделю несмотря на искусственное кормление. Так что… не подставляй им лоб, Охотник. За великие знания и цена велика…

– Спасибо за совет… Так что они тут делают-то?

– Они? Они третий и самый надежный способ удержания Столпа в текущем состоянии – очнулся от раздумий Михаил Данилович, потирая себе лоб – Если мы стрелки, Охотник, то они… они канониры.

Замолчав, он заторопился вперед, шагая с опущенной головой. Остальные поспешили за ними. Я тоже не отставал. И все же остановился на пороге, с изумлением уставившись на три невероятных по размеру сооружения, в которых только через секунд десять я сумел опознать огромные пушки с задранными вверх дулами, направленными точно на Столп. Эта стена была прозрачной, показывая нависшую над нами громаду во всей красе.

– Вот главная цель Столпа, Охотник – крикнул мне окончательно пришедший в себя Михаил Данилович – Ледяные ходоки приходят сюда постоянно – и погибают не в силах справиться с фантомами. Я сам видел как фантом разорвал ледяного ходока пополам и впитал в себя его энергию.

– Они стреляют из пушек… – крикнул я в ответ и мой крик не нес вопроса – Как по горе из плевалки?

– Если бы! Смотри!

Три лязгнувших огромных люка в противоположной стене здоровенного помещения открылись одновременно и быстро. С тяжким рокотом по желобам скатились прозрачные сферы – пятиметровые пушечные ядра с частыми отверстиями. Стоящие за тремя консолями фантомы дернули рычаги и сферы замерли в сомкнувшихся зажимах, в то время как еще трое – женщины – засунули руки в отверстия в сфере, подались вперед… и внутри ядер зажглись яркие оранжевые огни. Там же все быстрее закружились утопающие в красной забурлившей смазки шестерни, в то время как вокруг забушевал электрический шторм, затопивший разрядами половину помещения. Окажись там обычный человек…

Тем временем зажимы вздрогнули и сквозь вспышки молний поехали к открытым казенникам орудий. Закатились… опустились крышки, лязгнули запоры…

– Время – произнес стоящий рядом хозяин Бункера.

Никакого грохота выстрелов не последовало. Лишь три резких щелчка, новые энергетические вспышки… и сквозь прозрачную стену я буквально на миг успеть увидеть три мгновенно исчезнувшие на фоне Столпа оранжевые искры.

– Десять… девять… шесть… три… – Михаил Данилович медленно считал, а мы стояли в проеме, глядя на застывших в ожидании фантомов и на то, как там наверху за прозрачной стеной медленно поднимались окутанные разрядами защитные решетки – Два… время! Глаза прикрыть!

Я и не подумал последовать этому наверняка мудрому совету.

Удар…

И я понял, что это не защитные решетки, а ловчие сети, что буквально утонули в багровом-желтом безумном свечении снаружи. Сквозь адской силы сполохи я сумел разглядеть добела наполненные сверкающей сине-белой энергией прозрачные сферы и тут в глазах потемнело, и я поспешно опустил голову.

– Прибыло с другой стороны! – пояснил Борисович – А мы им отправили.

– Отправили что?

– Пустые канистры. И мы им пустые – прямо сквозь Столп. Там они и наполняются энергией – вступил в дело Михаил Данилович, от нетерпения переступающий с места на место – Столп – это чистая дармовая особая энергия, Охотник. Ведь он не просто плавает в космосе, как оказалось – он и сам телепортируется без особого труда. Они – здешние хозяева – предпочли умотать на другую планету, но даже пытаться не стали уничтожить Столп, когда поняли, насколько он ценный! А чтобы все было в порядке – усмиряют его и доят чужими руками! А охраняют нас зэки! Их зэки, Охотник! Вся эта планета – тюрьма! Для НЕГО, для нас, для них и даже для самих хозяев-преступников! Почему они не послали карательный отряд? Да потому что у зэков нет доступа в эту зону и нет информации! Вот почему! Их ссылают на противоположную сторону планеты, где они готовят для сидельцев пищу, строят кресты и лишь изредка проходятся по крестам с осмотром, хотя… ты бы вот отправился с осмотром, зная, что чем ближе ты к Столпу, тем быстрее выгорает твой мозг?

– Кто-то все же рискует.

– Ты про явившегося по твою душу чертура?

– Про него.

– Тут удивляться нечего, Охотник – к тебе явился фанатик! – глаза старика полыхнули злым огнем – Этим плевать на все кроме Столпа! Пестуют смиренных, ненавидят Стрелков. А ты был Стрелком! Но вспомни как он явился – как хозяин? Или же прокрался ночью как трусливая крыса, перед этим опоив сидельца сонным зельем?

– Думаю, Арни все рассказал в деталях.

– И я заставил его повторить эту историю много раз. Очень уж она… будоражит и горячит кровь. К тебе явился мнящий себя мстителем слесарь! Роль присматривающих тюремщиков – выискивать тайники и забирать опасные предметы вроде взрывчатки. Хотя они грешат и воровством! Забирают украшения, теплые вещи, монеты… лишь бы досадить и без того лишенному почти всего бедолаге! А знаешь, что они делают с украденным? Оставляют в кресте смиренного, тем самым подпитывая его веру в то, что третий рычаг дергать нельзя!

– Разумно…

Борисович хотел продолжить, но его перебил повернувшийся ко мне всем корпусом Михаил Данилович:

– Фанатики! Они обслуживающий технический персонал! Кое-кто из сумевших пробудиться сидельцев видел, как они ходят вдоль стен с каким-то прибором, что испускает серый свет – до сих пор не понял, что это такое – но стена становится прозрачной и за ней видны шестерни и трубы! И прямо сквозь ставшую не просто прозрачной, а нематериальной стену они просовывают инструменты и щупы… они ремонтники, что на самом-то деле избегают своих обязанностей любой ценой! И это причина аварийного падения крестов с изношенной механикой! Фух…

Утерев пену с губ, Михаил Данилович обескуражено развел руками, сам удивляясь своей эмоциональности:

– Прости. Сорвался на крик… у меня друг ушел в пике. Лучший друг. Я с ним тридцать шесть лет был знаком. Он должен был на год раньше освободиться, но начал жаловаться на странный грохот за левым бортом – будто там что-то идет в разнос потихоньку. Грохотало почти год! И за месяц до освобождения он рухнул!

– Хм… теперь ясна их главная роль…

– Которую они не исполняют!

– Внимание! Прибыли! – в голосе подлезшего мне под упертую в косяк руку подлез невысокий совсем мужичонка с мокрыми седыми волосами, повесивший на грудь открытый пустой рюкзак – Ядра!

С протяжным стоном нижняя часть стены поднялась и по толстенным направляющим внутрь вкатилось три налитых яростным свечением ядра. Они прошли сквозь Столп! Но при этом не несли на себе ни малейших следов повреждения – хотя им по любому пришлось пройти и через толстенный ледяной панцирь. Словно услышав мои мысли, лидер Замка уже куда спокойней пояснил:

– Локальный прыжок. Они долетают почти до Столпа и затем прыгают прямо внутрь, не теряя скорости. Это… они как насосы, что втягивают в себя энергетическую сущность этого колосса, накапливая в себе. Верн! Ты готов?

– Готов! – отрапортовал низенький старичок.

– Давай!

Рванув вперед с удивительной для его преклонного возраста скоростью, шустро перебирая валенками по рифленому стальному полу, Верн пролетел сто с лишним метров, держась стены, остановился у длинной низкой стойки, похожей скорее на толстенный поручень с отверстиями. В одно из этих отверстий он и вставил вытащенный из рюкзака какой-то предмет. Когда он развернулся и рванул в сторону, я понял, что в отверстии заняла место энергетическая колба, что своей темной тусклостью указывала на полную разряженность.

– Вот как вы пополняете энергию для батарей – понял я.

– Ну да – кивнул Борисович – Чтобы не потерять возможность возвращаться сюда снова и снова.

– Но зачем? Вы отдаете золото и другой металл, взамен получая возможность подзарядки?

– Ага.

– Но это какой-то бессмысленный замкнутый круг… – прервавшись, я глянул на появившиеся в руках группы прозрачные пакеты, пластиковые контейнеры и даже стеклянные банки и вдруг понял – Вы приходите сюда не за энергией…

– Тут ты ошибся, Охотник – хохотнул старик, подавая мне трехлитровую банку – За энергией. Но за энергией разной. Она для батарей – вон Верн следит за ней пристально. А мы сейчас начнем сгребать энергию уже для нас.

– Что сгребать?

– Не видишь?

Переведя взгляд на замершие в углублениях в полу ядрах, окутанных смертоносным электрическим штормом, я увидел игнорируемой мной ранее – тягучие студенистые огромные ошметки свисающие с направляющих рельсов, покачивались комками на полу, медленно падали с прозрачных боков прозрачных ядер.

– Это его…

– Мясо – буднично кивнул Борисович – Мясо Столпа. Плоть.

– И она…

– Собираем, относим в Бункер и добавляем в пищу – преспокойно пояснил старик – Замку поболее, Центру поменьше чуть, Холлу еще меньше.

– Зачем?!

– А затем, чтобы жить как я до ста лет и болезней не знать – повернувшаяся ко мне высокая старуха широко улыбнулась и положили руку на плечо соседки – А Дусе нашей уже сто девять лет.

Уставившись в лицо старушки, что тянула максимум лет на восемьдесят, я недоуменно моргнул:

– Вам сто девять лет?

– Да скоро уж сто десять стукнет – махнула она рукой – Но я даже не в первой пятерке старожилов наших.

– Теперь ты понял, Охотник? – бросил через плечо Михаил Данилович – Мы приходим сюда за ошметками мяса Столпа. Хотя это скорее студень. Добавляем буквально по столовой ложке на огромный котел баланды, что уходит в Холл. И благодаря этому резко снижаем и без того низкий в этом регионе процент онкологии, повышаем иммунитет, чтобы противостоять всем простудам и пневмониям, защищаем бывших сидельцев от всех мозговых страшных болячек. Когда последний раз в Бункере был кто-то с деменцией? Банка у тебя?

– У меня…

– Так пошли собирать эликсир бессмертия.

– Вы поэтому прервали отношения с луковианцами и другими? Ведь вы получается не стареете…

– Да не бессмертие это! Считай его живительным лекарством, что защищает от кучи болезней и продляет жизнь лет на десять-двадцать самое большее. Тут уже от твоей генетики зависит. А чтобы прожить куда дольше… чтобы не стареть… для этого надо появляться вот здесь – палец старика уткнулся в стальной пол, пока он медленно шел по нему, ведя нас за собой – Появляться здесь во время пушечных выстрелов, когда с той стороны прилетают насосавшиеся энергии ядра и…

С ярчайшей тройной вспышкой ядра провалились в пол, а по нам ударило что-то вроде… тумана? Но не может же существовать энергетического тумана, верно? Но это точно было что-то туманное и искрящееся, что прошло мимо нас и… сквозь нас. Я отчетливо ощутил холодок в грудине и что-то вроде легкого прикосновения к мозгу… глаза заслезились, я кашлянул… и все прекратилось.

– Вот ты и омолодился лет на пять, Охотник – хохотнул Борисович – И оздоровился.

– Вы серьезно?

– Думаешь шутки шутим? – упав на колено, двигаясь с легкостью молодого подтянутого мужика, Михаил Данилович принялся подхватывать руками куски студня и швырять их в пластиковый контейнер – Раз так, то должен тебя разочаровать – никаких шуток.

– Батарея заряжена! – доложил суетливо прячущий светящуюся колбу в рюкзак Верн – Двигаюсь к консоли!

Опустившись рядом, я перевернул банку и горлышком накрыл ей студенистую массу с редкими пробегающими даже не искрами, а чем-то вроде коротких световых волн. С легким чмоканьем медузоподобная масса сама полезла внутрь банки, а я получил с минуту времени на попытку осмысления и принятия увиденного, услышанного и прочувствованного.

Минуту-то я получил… но голова отказывалась работать. Отказывалась воспринимать все это… Причем не из-за усталости – я только что понял, что ощущаю себя на максимальные десять баллов из десяти по самочувствию, бодрости, остроте ума, запасу энергии и желанию жить и горы ворочать. Дайте мне сейчас любую проблему – я справлюсь с ней. Дайте любые переговоры – смогу в кратчайшие сроки убедить самого недоверчивого потенциального инвестора. Я вот-вот лопну от переполняющей меня силы!

Поставив банку, я помедлил секунду и окунул пальцы в почти бесцветный студень. Пальцы обожгло холодом, в лицо ударил морозный пар, а сама масса таяла, исчезала прямо на глазах, обращаясь в улетучивающийся белесый дым.

– Закрывайте! Герметизируйте быстрее! – голос командующего отрядом сборщиков старика звучал по-молодому, а сам он походил сейчас на полного сила мужчины едва перешагнувшего рубеж сорокалетия – Живее же! Марья! Хватит уже!

Я почти не обратил внимания на Марью – еще одну старуху, что встала на четвереньках над одним из тающих сгустков, распахнула меховую куртку и замерла в этой нелепой позе, старательно надувая и сдувая дряблые морщинистые щеки. Ее глаза горели настоящим экстазом и фанатичной верой.

– Еще сорок лет, Михаил! – крикнула она и погрозила костлявым кулаком небу – Еще сорок лет проживу! Заберу обратно отнятое!

Сплюнув, Михаил Данилович затянул клапан рюкзака и махнул рукой, призывая нас поторопиться. И такой спешке была причина – светящиеся фигуры фантомов встали по центру помещения тесным кругом, положили друг другу руки на плечи и запрокинули головы. Внутри них часто запульсировали янтарного цвета огни, что показались мне завораживающими и угрожающими одновременно. Подорвавшись, двигаясь с невероятной легкостью, совершая немыслимые по силе и ловкости прыжки, я помог собрать рюкзаки, подтолкнул самых нерасторопных, а одного старичка, почти невесомого – или мне почудилось? – подхватил на руки и побежал за уже втягивающейся в начавший медленно закрываться проем.

– Молодчина – одобрительно выдохнул Борисович, которого я догнал уже у самой телепортационной камеры.

Что ж… теперь мне ясно почему эти крепкие старики не чувствовали особой усталости после долгого пути по заполненным быстрой водой лавовым трубам по пути сюда. Если они регулярно «вкушают» подобное…

– Так вы оборвали связи с луковианцами и другими бункерами… – повторил я продолжающий мучать меня вопрос, опуская дедка в центр металлической пластины.

– Да – кивнул Борисович – Мы не дряхлеем. Более того – все из побывавших здесь хоть раз еще и помолодели, скинув лет по семь-десять. Рано или поздно это стало бы заметно. И что тогда? Этого студня хватает лишь на нас самих! А если Столп впадает в оцепенение и тускнеет – а так случается! – то пушки порой замолкают на год! Осуждаешь?

– Я пока не в силах даже осмыслить весь масштаб узнанного сегодня… познанного… – покачал я головой, не скрывая своего ошеломления – Все слишком…

– Масштабно?

– Хорошее слово – кивнул я и встал к старику ближе, когда меня потеснили остальные.

– Прыжок!..

Через час, успев прийти в себя и благополучно всем составом добравшись до укрытия, откуда спустились к причалу, мы неспешно сплавлялись вниз по течению. Моего участия не требовалось, и я с крайней задумчивостью смотрел на свои ладони, сжимая и разжимая пальцы. Рукавицы я стащил, но холода не чувствовал. Здесь температура не столь уж и низка, к тому же переполняющая меня энергия казалось сама вырабатывала тепло. Со мной уже почти час никто не разговаривал – дали время на то самое «осмысление». Но я даже не пытался переварить все факты. Я просто позволил себе то, что позволяют особо искушенные киноманы после просмотра отменного фильма – дать послевкусию неспешно раствориться у меня в мозгу, покалывая его остатками пережитых эмоций. Так я и молчал до конца нашего путешествия. Да и остальные предпочли молчать, явно переживая нечто вроде тихой сладкой эйфории – я и сам ощущал что-то необычное, что-то радостное и… детское… да… сейчас я чувствовал себя снова малышом, что сидит на коленях обнимающей меня бабушки и слушает ее тихое проникновенное пение, одновременно глядя как за окном избы ведут свой хоровод светлячки…

…Не велик хотя удел, но живу спокоен,

Скатерть, столик, пища есть, в мыслях своих волен.

‎Не прельщает вышня честь,

‎Для меня то трудно снесть.

Не виновну жизнь люблю, в ней моя забава.

Кто же хвалится искать, чести домогаться,

Коль удачливо ему, желаю стараться.

‎Пусть тот долго с тем живет,

‎Пусть великим век слывет.

Яж пронырлив не бывал, не в том моя слава…

Медленно спускались лодки-корыта, молчали старики. И я молчал. И лениво отгонял мысль, что шептала и шептала мне о том, что бесплатного сыра не бывает. Меня может и хотели чуть придержать, но… я знал, я чувствовал, что есть и другая более веская причина. И заключаться она будет в какой-то возможно почти невыполнимой задаче.

И ведь попробуй отказаться после такого… чуть ли настоящего причащения к таинствам и… мощам Столпа… только сейчас я понял насколько красочным и удивительным, почти церковным было то зрелище, что повидали мои глаза.

И ясно, что я узнал далеко не все. Есть и другие причины, есть более глубокие горизонты. Но чтобы добраться до этих тайн… придется пойти навстречу Замку.

Как однажды было сказано и многократно повторено – есть предложения, от которых нельзя отказаться.

Но это потом…

Потом…

Прикрыв глаза, я погрузился в легкую дрему, а в моих ушах продолжал звучать хрипловатый голос бабушки, что баюкала приболевшего меня, уже начав следующую песню…

Спи-дитятко, почивай, свои глазки закрывай,

Стану петь я, распевать, колыбель твою качать,

Ходит Сон по сенечкам, Дрема под окошечком,

А как Сон-то говорит, я скорее усыплю,

А Дрема-то говорит, я скорее удремлю,

А как Сон-то говорит, где бы колыбель найти?

Где-бы колыбель найти, поскорее усыпить?…