Текст книги "Вернуться в небо"

Автор книги: Роман Куликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 2

Похоронили погибших только во второй половине следующего дня. Львы не уходили до полудня. Ворота больше не атаковали, но территорию парковки не покидали. Бродили среди остовов машин, изредка рычали, перекрывая уже ставшее привычным объявление о чрезвычайной ситуации.

– Чего они ждут? – задал риторический вопрос Алексей, рассматривая хищников с крыши гипермаркета.

– Не знаю, но это действует на нервы, – отозвался Толян, присевший на парапете и поглядывающий вниз вытянув шею. – Может, сбросим им тело львицы?

– Не говори глупости. Думаешь, у них есть обряды погребения?

– Да кто их знает. Вдруг поумнели за то время, что мы спали.

– К сожалению, про тебя, то же самое нельзя сказать, – подначил Сашка-шаман.

– Чего-о-о? Ты базар-то фильтруй!

– Ну а что, смотри как удобно, спишь и умнеешь, спишь и умнеешь. А потом раз и проснулись. Все умные и Толян.

– Ах ты, тундра, ну держись!

Они стали носиться по крыше, задиристо переругиваться и бороться.

– Эй, смотрите не провалитесь куда-нибудь, – прикрикнул на них Алексей, потом пробормотал: – Под тридцать лет жлобам, а всё как дети.

– Вообще-то под шестьдесят, если учесть… ну ты понимаешь, – сказал Руслан.

– Тем более! Но в чем-то он прав. Что будем делать, если львы не захотят уходить?

– Вежливо их об этом попросим, например парой-тройкой бутылок с чем-нибудь горючим.

Принимать меры не понадобилось. Словно дождавшись полудня, вожак, которого с легкой руки Толяна стали называть Палёный, спрыгнул с крыши машины, на которой сидел, и потрусил прочь, уводя за собой львиц.

Выходить не спешили, сначала убедились, что хищники действительно ушли. Потом отправили бригаду с лопатами под охраной Алексея, вооруженного ружьем, и еще четверых мужчин с копьями.

Два человека постоянно дежурили на крыше торгового центра, чтобы, в случае чего, оперативно предупредить.

Но, похоже, львы всё же решили оставить людей в покое на время. Погибших похоронили, завернув в куски ткани, поставили над могилами кресты и быстро вернулись в торговый центр. Львицу тоже закопали: не так глубоко и в стороне.

Потом решено было в этот день снаружи находиться как можно меньше. Кому требовался воздух, мог выбраться на крышу.

Ужинали тоже почти без разговоров. Не только отдавая дань уважения усопшим, но и обдумывая, а возможно и переосмысляя всю ситуацию.

В этот вечер Руслан долго рассматривал глобус. Раскручивал его в разных направлениях, всё пытаясь понять, что могли означать световые столбы, но так и не увидел никакой закономерности в их расположении.

Потом пришла Наталья, играли в шахматы и болтали почти полночи. Потом она ушла, поцеловав на прощание, а Руслан, перед тем как заснуть, еще какое-то время лежал с закрытыми глазами и улыбался, вспоминая общение.

Утром следующего дня приступили к осуществлению прежних планов, только усилили наблюдение, а разговор на крыше подал еще одну идею, как обороняться от неожиданных атак: теперь недалеко от места работ в корзине лежали бутылки, наполненные спиртом и маслом. В случае нападения пара вовремя брошенных «коктейлей Молотова» могла запросто остановить хищников.

Настроение предыдущего дня сказывалось на работе: поначалу люди нервничали, были напряжены, часто осматривались. Руслан не винил их, даже наоборот, считал, что повышенная бдительность только на пользу, поэтому до вечера кран закончить не удалось. Но большим и едва ли не единственным плюсом ситуации, в которой оказались люди, пробудившись на тридцать лет в будущем, – никуда не нужно было торопиться. Поэтому Руслан нисколько не переживал за судьбу своей разработки, уверенный, что кран они сделают. Не сегодня, значит завтра, не получится завтра – закончат в другой день.

Теперь единственной заботой для всех и каждого стало выживание.

– Думаю, скоро нам нужно будет подумать об охоте, – сказал как-то вечером Алексей. – Когда до вояк доберемся и поделятся ли они оружием – неизвестно. Пусть пока молодежь луки и стрелы делает.

Руслан согласился, и на следующий день устроили совещание, выясняя, кто и что знает про изготовление этого древнейшего оружия. Оказалось – не всё так просто. Знать-то все знали, и делать – многие делали, но все на уровне подросткового баловства и игр в индейцев или Робина Гуда. Обсуждали долго и бурно, после чего решили испробовать все способы и определить лучший опытным путем. Поняв, что с оружием так легко, как хотелось, не получится, Алексей определил приоритеты задачам: приказал сначала сделать кран и обнести торговый центр оградой, а лишь потом заниматься луками.

Еще через день придуманный Русланом механизм был готов. Довольные проделанной работой и результатом, все собрались на ужин, живо обсуждая планы на завтрашний день, когда в «столовую» вошла Наталья, держа в руках бумажный сверток.

Не говоря ни слова, она подошла к стене и прикрепила на нее плакат. Все с удивлением посмотрели на девушку, потом на буквы и цифры, изображенные на бумаге. Через несколько секунд, когда до людей стал доходить смысл написанного, о еде позабыли. В «столовой» наступила тишина.

Взгляды были устремлены на плакат, вверху которого красовались большие цифры «2046», чуть ниже надпись «Август», а под ней столбики чисел, часть зачеркнута красным карандашом.

– Откуда знаешь? – нарушил молчание Иван, неотрывно глядя на календарь.

– У Руслана на МКС оставался работающий от солнечных батарей компьютер. Дни недели сама посчитала, – спокойно ответила Наташа, но было заметно, что она весьма довольна произведенным эффектом.

– Твою ж за ногу! А! – в сердцах Толян отставил тарелку и грохнул ложкой. – У меня три дня назад день рождения был!

– Поздравляю, – меланхолично произнес доктор Васильев.

– Ага, спасибо, – досадливо буркнул в ответ Толян.

Одна из женщин вскочила с места и с рыданиями убежала.

– Вер, Вера, стой, – муж направился следом.

– Наташ, ну вот кто такие вещи во время еды объявляет? – возмутился Петрович. – Теперь кусок в горло не лезет!

Девушка улыбнулась.

– А чего не лезет? – пожал плечами Валентин, сидевший рядом с товарищем по караулу. – Все и так знали, что не один день прошел.

– Но не так же вот… – Петрович пытался подобрать слова, тыча ложкой в сторону календаря. Наконец выдал: – Не так же конкретно! Мне, может, приятнее было думать, что не тридцать лет прошло, а двадцать семь, к примеру. И что сейчас не август, а начало мая.

– Пустое, – махнул рукой Валентин и отпил чай. – Зато теперь чуть больше порядка будет, а то хаос сплошной. Вот смотри, завтра воскресение, законный отдых.

– Ага, «законный»! Каким законом писанный, не подскажешь?

– Ну как «каким»? Общепринятым. Причем испокон веков, и не нам его отменять!

Алексей послушал их и тоже решил высказаться:

– Считаю, что Валентин прав. Если завтра воскресение, то пусть будет днем отдыха. Каждый может заниматься своими делами.

– Благодарствуем, боярин, – Петрович театрально грохнул лбом о стол.

Большинство засмеялись, остальные не смогли сдержать улыбок, только Валентин продолжал спокойно пить чай.

После ужина все разошли по своим отделам.

– А ты молодец! – искренне похвалил Наташу Руслан.

– Ну не только тебе идеями сыпать, – с улыбкой и скрытым вызовом ответила она. – Кстати, твой ход, не забыл?

Их шахматная партия всё продолжалась.

– Не забыл. Какие планы на выходной день? Может, в кино сходим, мороженое поедим и по парку погуляем?

– У меня есть более интересное предложение, – она склонилась к его уху и зашептала.

Выслушав ее, Руслан невольно закусил нижнюю губу и посмотрел на девушку блестящими глазами. Наталья же приняла совершенно невинный вид и спросила:

– Продолжим партию? Или сдаешься?

* * *

Первые испытания крана провели в понедельник утром. Посмотреть на это вышли все обитатели торгового центра. Перевернутый на бок ржавый автомобиль обвязали тросами, подняли, перетащили и опустили. Проделывали это под дружный свист и ободряющие вопли «болельщиков». Когда машину, ставшую началом второго ряда оборонительной стены закрепили и подперли бревнами, раздалось громогласное «ура!».

Довольный и воодушевленный успехом, Руслан продолжил руководить строительством. Работа спорилась: за день четверть заграждения была закончена. Назавтра продолжили, но чем больше машин становилось во втором ряду, тем более шаткой казалась вся конструкция. После обеда пришлось остановиться: стена раскачивалась под порывами ветра, подпорки потрескивали, металл скрипел. Поиск решения занял не более часа: решили дополнительно скреплять машины досками, бревнами и листами железа. Понадобился дополнительный инструмент, и Руслан взялся его принести.

Он зашел в отдел хозтоваров. Ни одной ручной дрели не нашлось – сплошь электрические, а значит бесполезные. Перебрал сверла. Они неплохо сохранились, завернутые в когда-то промасленную бумагу, хотя даже в такой упаковке покрылись ржавчиной.

Руслан забрал самые длинные, наиболее подходящие, чтобы сделать коловорот, и направился к выходу.

Торговый центр пустовал. Почти все его обитатели трудились снаружи – занятия нашлись и для мужчин, и для женщин. С улицы доносились стук инструментов, крики и смех увлеченных работой людей.

Руслан невольно улыбнулся: как мало надо человеку, чтобы забыть о горестях и лишениях, – всего лишь увидеть перед собой цель. Поднялся к себе за карандашом и бумагой, а когда шел назад, вдруг услышал приглушенный звук, похожий на громкий вздох. Сразу остановился и посмотрел сквозь грязные стекла в книжный отдел. Сначала ничего увидел, но потом заметил возле окна чей-то силуэт. Вытянул шею, чтобы разглядеть получше. Так и есть: за стеллажами с истлевшими, местами превратившимися в сплошные пятна плесени книгами, кто-то был.

Руслан отошел от эскалатора и не спеша направился к стеклянным витринам, на которых еще оставались прилепленные изнутри плакаты, рекламирующие «новинки» книжного рынка.

Кто мог предположить, что в один миг мир состарится на целых тридцать лет? Взгляд наткнулся на закатанную в пластик надпись, прикрепленную к одному из стеллажей: «фантастика».

Да уж… Воистину ирония судьбы, когда реальность становится фантастичнее любых вымыслов.

Руслан зашел в отдел.

Наташа сидела на полу и смотрела сквозь грязное стекло на пригибаемую ветром траву. Девушка слышала, что он подошел, но не повернулась. У ее ног валялся раскрытый журнал, со слипшимися страницами.

– Ты в порядке? – спросил Руслан.

Она кивнула, по-прежнему глядя в окно.

Он посмотрел на бумагу и инструмент в руках, положил их на стеллаж, прошел и сел напротив Наташи. С минуту смотрел, как колышется внизу травяной ковер. На крыше одной из ржавых легковушек, припаркованных рядом с гипермаркетом тридцать лет назад и выглядевших сейчас бурыми островами среди зеленых волн, устроилось семейство кошек. Четверо котят резвились рядом со своей матерью, вытянувшейся на прогретом солнцем металле. Казалось, что они ничем не отличаются от самых обычных домашних животных, к которым люди привыкли и которых любили, но чем дольше Руслан смотрел на них, тем отчетливее замечал разницу.

Эти кошки были крупнее и мускулистее. Всё в их повадках – даже то, как потягивалась кошка-мать: растопырив широкие лапы и выпустив мощные когти – говорило, что это уже не просто пушистые питомцы, а дикие хищники.

– Не хотела бы я такого дома иметь, – улыбнулась Наталья.

Руслан же напротив, подумал, что неплохо было бы попробовать приручить одного из котят.

– Ты чего здесь? Что-то случилось? – спросил он.

Наталья засмеялась, но не как обычно… не искренне.

– Нет, ничего. Просто приступ ностальгии.

Руслан поискал глазами, что могло послужить причиной этого. Хотя, конечно, тот же пейзаж за окном не особо располагал к веселью, но его Наташа видела ежедневно в течение вот уже почти трех недель и все равно не унывала. Значит, что-то другое.

Внимание привлек журнал. Руслан потянулся и поднял его. Наташа лишь бросила быстрый взгляд и снова стала глядеть в окно.

Перелистав страницы, он не нашел ничего, что по его мнению могло так испортить девушке настроение, закрыл журнал и хотел было отбросить, но в последний момент посмотрел на обложку… и замер.

Та еще не потеряла глянцевый вид. Лишь слегка помялась и поблекла. С нее смотрела девушка: распущенные волосы, макияж, одета в бежевое платье, приталенное, с небольшим декольте. Яркая, красивая, эффектная, с белоснежной улыбкой.

Не сразу, но до Руслана дошло, что на обложке фотография Наташи. Отыскал глазами надпись возле корешка: «модель: Наталья Чумичёва».

– Ого… – только и смог произнести он.

Девушка снова засмеялась, но в этот раз более привычно – как она всегда смеялась, когда получалось удивить его:

– Что, не похожа?

– Похожа, но… я же тебя такой никогда не видел. Да и не подозревал, что ты такая популярная модель, вот и растерялся слегка, – сказал Руслан честно.

– Конечно, ты же привык настоящими звездами любоваться, – подначила она.

Радовало, что к Наташе вернулось хорошее настроение, но за улыбкой все равно скрывалась печаль.

И как назло не находилось слов. А что сказать? Что все это ерунда и не стоит сожаления? Но разве может чья-то жизнь быть «ерундой»? Руслан осознавал, что любые слова сейчас будут лишними. Как можно утешить человека, у которого отняли все? Пообещать вернуть утерянное, соврать, что будет как прежде? Нет, он так не мог. Прошлое останется прошлым, а призрачное будущее вряд ли можно назвать светлым.

К тому же Наташа и сама это знала. В отличие от большинства, она никогда не спрашивала: «что произошло?». Но не потому, что ей было не интересно, просто она понимала, что это знание ничего не изменит, не даст. И Руслан догадывался, что сейчас она жалела не только о потерянных благах и образе жизни, а больше о том, что не в силах ничего изменить. Захотелось обнять ее, прижать к себе, поделиться теплом.

Но вместо этого он сказал:

– Когда это произошло, мой напарник, Карл Хамсдорф, находился в открытом космосе. По всем законам физики, он должен был замерзнуть, у него должен был закончиться кислород, ведь за тридцать лет в скафандре неизбежно возникли бы утечки. Но по какой-то необъяснимой причине, Карл остался жив, как и я… как все мы.

Он снова посмотрел на дикую кошку с котятами, окинул взглядом развалины пятиэтажки через дорогу от торгового центра. Наташа молча ждала, пока он продолжит.

– Карлу даже хватило времени осознать, что выжить ему не удастся, – снова заговорил Руслан. – И все, что он мог – это выбрать, как ему умереть: сгореть в атмосфере вместе с обломками погибающей станции либо задохнуться в вакууме. Он выбрал второе. Но перед смертью отдал мне свой последний приказ. Он сказал: «Живи». И я собираюсь исполнить его приказ. Жалеть о прошлой жизни можно бесконечно, но я предпочитаю взять то, что имею и создать то, что смогу.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Потому что хочу, чтобы ты помогла мне в этом.

– Ты делаешь мне предложение? – В ее глазах сразу заплясали озорные огоньки.

– Не то, которое ты имеешь в виду, – не растерялся Руслан, – но да, делаю. Потому что уверен, если мы сами не решим, как жить дальше – найдутся те, кто сделает это за нас. Подумай вот о чем: сейчас люди получили то, о чем мечтали испокон веков, за что сражались и умирали сотнями, тысячами, миллионами.

– И что же это?

– Свобода.

Девушка изумленно посмотрела на него.

– Да, именно свобода, – кивнул Руслан. – Истинная, пьянящая, безграничная. Судя по тому, что я видел из космоса, по всей Земле происходит одно и то же. А значит везде в России, в Америке, в Китае, в Индии, в Австралии – всюду так же, как у нас. Ничто не сдерживает людей, ни власть, ни полиция, ни законы, ни границы. Каждый волен делать, что пожелает.

– Но… но ведь это… страшно, – из голоса Наташи ушло веселье. – Так можно… перестать быть людьми, превратиться снова в животных.

Руслан в очередной раз убедился, что девушка обладает острым умом. Она подхватывала его мысли сходу, не требуя пояснений и «разжевывания».

– Получается, что Степан верно волну поймал: снова будет «кто сильнее – тот и прав»? Возвращаемся в пещерный век?

Он пожал плечами:

– Слишком утрированно, но по сути так.

– Страшно, – повторила Наташа и снова устремила взгляд вдаль, за окно.

Руслан пересел к ней и обнял наконец за плечи, стал смотреть в ту же сторону, что и она.

– Ты права – страшно. Если не будет сдерживающих факторов, то вскоре над людьми возобладают инстинкты. Первобытные стремления и желания. И тридцать лет этого странного сна… анабиоза… на деле окажутся скачком на тысячи лет назад. Регресс планетарного масштаба… Но только, если допустить это. Сидеть сложа руки и ждать, когда станет лучше.

– Думаешь… есть шанс всё восстановить? – Наташа повернулась к нему и посмотрела в глаза.

Ее дыхание коснулось его щеки. Он вдруг испытал прилив нежности. Почувствовал тепло, исходящее от девушки, какая она хрупкая, беззащитная и трогательная, замершая в его объятиях. Прежде чем ответить, он поцеловал ее в щеку, потом сказал:

– Нет, как прежде уже не будет, но мы можем построить свой мир. Таким, каким видим его мы. Если посмотреть с другой стороны, то тридцать лет не такой большой срок. На заводах сохранилось оборудование, наверняка выжили специалисты, которые смогут запустить станки, а если нет, то можно научиться по оставшимся книгам. Если взяться за дело обстоятельно, с головой, то вскоре можно наладить производства, развить инфраструктуру.

– Скажи, все космонавты такие мечтатели?

– Нет, конечно, – он улыбнулся. – Один я особенный. Ты разве еще не поняла?

– Поняла, – она развернулась в его объятиях.

Их губы нашли друг друга и слились в поцелуе. Время снова потеряло счет. Где-то в уголке сознания у Руслана мелькнула мысль, что от такого «анабиоза», он бы не отказался.

– Эй, Ромео, вообще-то тебя все ждут! – раздался от входа голос Толяна. – Ушел за инструментом – и с концами.

Руслан с Наташей засмеялись.

– Иду, – ответил он.

– Давай, а то Леха там распереживался, сейчас с ружьем придет тебя искать. О, что за журнальчик?

– О вкусной и здоровой пище, – соврал Руслан. – Держи, может, приготовишь что.

– Э, нет, – отмахнулся Толян. – Я еду только кушать могу. А готовить – это не мое.

Руслан передал журнал Наташе, подмигнул, прошептал: «Сохрани», потом взял инструменты и пошел на улицу.

Через два дня стена была закончена. Выглядела она, по меньшей мере, странно: эдакое упорядоченное нагромождение железных скелетов. Но при этом казалась крепкой и неприступной. В одном месте между машинами оставили метровый проход, приспособив для его закрытия пару капотов. На обнесение оставшейся части торгового центра сеткой-рабицей потребовался еще день, и прилегающая территория стала максимально изолирована от остального города. Теперь, если львы вернутся, им придется очень постараться, чтобы подобраться к входу. И пока они будут это делать, с крыши их будут осыпать стрелами лучники. Так, по крайней мере, запланировали Алексей с Русланом, разрабатывая стратегию обороны.

Но подобные действия предусматривали хотя бы наличие самих луков и достаточного количества стрел, коих не было и в помине.

Поэтому решено было посвятить конец этой недели и всю следующую изготовлению оружия. Еще одной радостной новостью стало то, что громкоговоритель прекратил, наконец, вещать. Однажды утром он просто заткнулся на полуслове и больше не включался. Поначалу без его занудного бормотания было даже как-то непривычно, но уже на следующий день об объявлениях никто даже не вспомнил.

– Слушай, – сказал Руслан на очередном совещании Алексею. – Чего мне сидеть тут, может, я возьму троих ребят, да поедем с ними до понтонного полка?

– Почему нет? – пожал плечами бывший тренер. – Посмотреть, как мужики деревяшки строгают да веревки на них натягивают, я и сам смогу. С кем поедешь?

– Я бы Толяна взял, Петровича, Сергея, новенького, ну и кто еще согласится на велосипедную прогулку.

– Только не Иван. Его пока не нужно к оружию допускать.

– Согласен.

– Ну, значит, завтра с утра смотрите, какие велики вам нужны, набирайте рюкзак консервов и валите.

– Хорошо.

– А ты, я смотрю, уже освоился, – сказал Алексей. – Перестали кошмары мучить?

– Если честно, я думаю это Наташина заслуга, – ответил Руслан. – Когда она рядом, так спокойно, я бы даже сказал умиротворенно.

– Понимаю, понимаю, – проговорил бывший тренер, пряча улыбку.

– Да серьезно, мы каждый вечер в шахматы играем. Помогает успокоиться, мысли в порядок привести.

– Конечно, конечно, только в шахматы и играете, – Алексей уже не мог сдерживаться и откровенно ухмылялся. – Ладно, иди, гроссмейстер. Утром увидимся. И это… слишком долго над ходами не думайте, а то тебе потом еще педали крутить.

* * *

Пятым вызвался ехать Валентин. Хотя он и выглядел довольно грузно, но, похоже, с велосипедами знаком был не понаслышке. Фактически он в одиночку подготовил их все, а после этого выехал на одном из торгового центра и показал на площадке перед входом пару трюков. Его медлительность и меланхоличность как рукой сняло. Руслан не мог скрыть удивления от такого преображения.

С Наташей попрощались быстро. Она сказала: «Пока. А я пойду, календарь проверю. Терзают меня смутные сомнения, а не ошиблась ли я с днями недели?» Улыбнулась, поцеловала Руслана в щеку и ушла к себе.

Вооружившись копьями, к которым прикрепили веревочные петли, чтобы можно было носить за спиной, и бутылками с зажигательной смесью, Руслан с четырьмя спутниками прошли через новые ворота в стене из машин.

Он смотрел на окрестности, и ему казалось, будто впервые их видит. Раскуроченную автозаправку, железобетонный скелет еще одного торгового центра, меньшего по размерам, чем их гипермаркет, и длинную пятиэтажку с порушенной средней частью. Руслан, конечно и раньше на все это смотрел, но мельком, не приглядываясь. Сейчас же стали заметны детали: заправочную станцию явно уничтожило взрывом, и был он таким мощным, что вывеску зашвырнуло на второй этаж малого торгового центра, перекрытия которого рухнули вовнутрь. А стоявший через дорогу жилой дом без средней части почти потерял внешнюю стену и подставлял взору коробки обезлюдевших квартир.

– Ну что, поехали? – спросил Толян.

Руслан бросил на него быстрый взгляд, пытаясь понять, подшучивают над ним или нет. Остальные засмеялись, но сам Толян, похоже, не догадывался, что каламбурит.

– Ну… поехали, – усмехнулся Руслан.

Продолжая хихикать, словно школьники, сели на велосипеды и покатили по потрескавшемуся шоссе.

– Чего ржете-то? – нахмурился Толян, понимая, что смеются над ним.

– Знаешь, – тоном уставшего объяснять прописные истины учителя, произнес Петрович, – жил когда-то один космонавт, не Руслан, а другой. Фамилия у него была Гагарин.

– Я что, всех космонавтов должен знать? – фыркнул Толян. – Я с этим-то случайно познакомился, если бы Леха не послал тогда его забрать, когда парашюты увидел…

Мужики переглянулись и засмеялись пуще прежнего.

– Да пошли вы! – обиделся Толян, поднажал на педали и укатил вперед.

Практически сразу слева от дороги потянулись заросшие высокой травой поля, разделенные на части искусственными посадками, преимущественно березовыми. Потом такие же поля раскинулись и справа. Шоссе шло сначала под уклон, потом стало постепенно забирать вверх. Ехать оказалось не так и просто: асфальт весь полопался, в трещинах проросла трава, обочины не осталось, и периодически появлялось ощущение, что едешь сквозь сплошное травяное море. Несколько раз Руслану казалось, что он замечал какое-то движение, то справа, то слева. Но сложно было определить, колышутся ли растения из-за ветра или же в траве кто-то есть. На всякий случай, он предупредил спутников, чтобы те внимательнее смотрели по сторонам.

Веселье и задор, с которыми началась поездка, быстро улетучились.

– Слушайте, мужики, – сказал через какое-то время Петрович, – а мы разве не должны уже были увидеть Засечное?

– Должны, – подтвердил Сергей.

Он остановился и стал всматриваться вдаль. Его примеру последовали остальные.

– И где же?

Руслан проследил за взглядами и тоже посмотрел налево, но ничего кроме буйной растительности не увидел.

– Это поселок? – спросил он.

– Да, очень крупный, его пару лет назад новыми пятиэтажками отстроили… Ну пару лет… в смысле… до последних тридцати, ну вы поняли, в общем. Только вот где они теперь? Даже если с ними то же самое, что и с нами произошло, дома-то должны были остаться.

– Указатель раньше стоял, но я пока его не видел. – Сергей снова забрался в седло. – Может, дальше?

– Ну как дальше-то? – недоумевал Петрович. – Знак могло и ветром свалить, но поселок-то не мог на другое место перебежать!

– Откуда ты знаешь? – вступил в разговор Валентин. – Мало ли что происходило, пока нас тут не было.

– Ой, да хватит тебе уже! – махнул рукой Петрович. – Снова ты со своими инопланетянами. Мы же спрашивали у космонавта. Нет никаких инопланетян. Уж он-то знал бы!

– Ну, вообще-то… он нам тогда ничего не ответил, – произнес толстяк, сделав многозначительную паузу, и с подозрением посмотрел на Руслана.

– Слушай, а ведь и правда. Спросить-то мы спросили, но он хитро так перевел разговор на другую тему и слинял.

Толян слушал их, переводя взгляд с одного на другого и явно ничего не понимая.

– О чем речь, мужики? Как это нас не было? А где мы тогда были?

– Да это у Валентина есть своя теория, насчет того, что случилось…

– Это было вторжение, – авторитетно заявил Валентин. – Нас всех похитили и держали на кораблях.

– Зачем? – нахмурился Толян.

– Опыты ставили, в мозгах копались, поработить хотели или еще что. Откуда мне знать? Только это самое логичное объяснение случившегося. В соответствии с теорией относительности, время может замедляться, если двигаться с очень большой скоростью, например близкой к скорости света. Правильно я говорю? – Валентин снова посмотрел на Руслана.

– Почти.

– Почти! – толстяк получил свою аудиторию и наслаждался, пусть небольшим, но триумфом. – Насколько я знаю, люди еще не придумали, как это сделать. Остаются инопланетяне. Они похитили нас, а потом вернули на прежние места. На таких скоростях – секунды или минуты, а на Земле за это время прошло тридцать лет.

– А как же остальные, кто не проснулся? – спросил Сергей. – Мы с Иваном нашли соседей, от которых только кости остались. Значит, отключились-то все одновременно, но кто-то остался цел и невредим, а кто-то умер.

– Усыпили всех, но забрали только нужных, – ответил Валентин.

Логика в его словах имелась, если, конечно, допустить факт существования инопланетян, причем обладающих технологиями, более продвинутыми, чем имелись у людей… «Имелись на тот момент», – поправил Руслан сам себя. Ведь сейчас о технологиях вообще речи можно не вести.

Версия, рассказанная Валентином, объясняла почти всё, кроме деталей, которые в свойственном для подобных теорий стиле опускались за ненадобностью.

Лично Руслана такое не устраивало. Ему не хотелось верить во вмешательство иного разума, настолько могущественного, чтобы произвести манипуляции с людьми в планетарном масштабе. Это заставляло чувствовать себя ничтожным и совершенно беспомощным, а всё существование делало бессмысленным. Потому что какой тогда смысл стремиться к лучшему, если кто-то или что-то может появиться в один момент и разрушить всё. Будь это лишь чья-то ошибка, человеческий фактор, безалаберность, недосмотр, злой гений, неудачное испытание нового оружия или наоборот – удачное, тогда еще можно смириться, постараться исправить, продолжать жить, не чувствуя себя жалким насекомым.

Погрузившись в собственные мысли, Руслан не заметил, что все смотрят на него.

– Что? – спросил он.

Кажется, вопросов ему не задавали, или он не расслышал?

– Ну, скажи что-нибудь. Что ты думаешь по этому поводу? – озвучил Петрович.

– А что сказать? Ни доказать, ни опровергнуть теорию Валентина я не могу, как в принципе и он сам. Тут либо верить, либо не верить. Несмотря на расхожее мнение, что космонавты только и делают, что вступают в контакт с инопланетной формой жизни, особенно с их цыпочками…

Все, кроме Валентина, засмеялись, тот слушал, поджав губы.

– …лично я инопланетян не видел и даже не слышал о них, – продолжил Руслан. – Конечно, это не значит, что их нет, а любой довод против теории легко разобьется о железобетонный аргумент: «ведь это инопланетяне, они всё что угодно могут». Поэтому сами решайте, во что вам верить. Я не соглашаюсь, но и не отбрасываю эту версию. Хотя, если совсем уж честно, даже со всеми допущениями не представляю себе, как инопланетяне могли вытащить меня из герметичной станции, а потом запихнуть назад, не говоря уже о смысле проделанного. Кстати, получается, они не просто вернули нас назад, но и засунули обратно в нашу одежду, потому что она состарилась вместе со всем остальным, а значит, оставалась на Земле.

– Кстати, да! – согласился с последним доводом Толян. – Что-то мне не очень хочется думать, что меня забирали куда-то голым.

– Вот блин, – недоуменно покачал головой Сергей. – А тебе не все равно?

– Нет, не все равно! Мало ли что они там могли с нами делать! Я уж лучше буду думать, что провалялся во сне тридцать лет и не состарился, чем об извращенцах-инопланетянах. А может, мы теперь и стареть не будем! Навсегда такими, как сейчас останемся!

Руслан подумал, что будь тут Сашка-шаман, не преминул бы съязвить, что с Толяном, несомненно, так и будет. Но с другой стороны… ведь никто не знает, что случилось с людьми и чем это обернется в дальнейшем.

Толян, поняв, что его никто не критикует, засиял. Потом с довольным видом поставил ноги на педали и поехал вперед.

– Догоняйте!

Они снова отправились в путь.

Вскоре нашли покосившийся знак «Засечное».

– Я же говорил, – произнес Сергей.

– Да никто и не спорил, – ответил Петрович. – Но самого поселка все равно нет.

Дальше дорога пошла в гору, и стало не до разговоров. Шоссе покрывал слой земли и песка, под которым едва угадывался асфальт. Колеса велосипедов вязли, и ехать становилось все труднее. А вскоре и вовсе пришлось остановиться: на вершине горы, поперек дороги, которая теперь угадывалась лишь по густоте древесной поросли, лежали сломанные стволы деревьев, словно принесенные сюда мощным потоком. Шоссе и окружающий лес превратились в один сплошной завал.

– Что здесь произошло? – удивленно спросил Сергей.

Ответа ни у кого не нашлось.

– Далеко до расположения военных? – поинтересовался Руслан.

– Не очень, – ответил Петрович. – Только на великах мы тут явно не проедем.

– Значит, оставляем их здесь и идем пешком.

Валентин сразу скис.

– А может, поищем объездной путь? – с жалобной миной спросил он.

Руслан покачал головой: