Текст книги "Злоба 2 (СИ)"

Автор книги: Роман Романович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Шар крови символизировал моё отвращение и неприятие насилия. При желание я мог этот сгусток разделить на составляющие. Страх насилия… Отвращение от, так сказать, побочных эффектов в виде пота, крови, боли, страданий, сломанных костей, травм и прочего. Чувство безысходности от вынужденности прибегать к насилию. Чувство вины, что я делаю это. Стыд, что я пачкаюсь в этом.

Да чтоб вас всех… Это была малая часть внутреннего конфликта, но она содержала в себе столько, что остается лишь удивляться, почему злоба не пожрала меня. А может и пожрала? Насколько я изменился и в ту ли сторону, куда нужно?

Нож оказался ещё «интереснее». Он символизировал то, что мне нравилось насилие. Нравилось побеждать, ставить подонков на место, быть сильным, защищать и защищаться. Что-то внутри меня, злое, дикое и звериное смаковало это чувство.

И как же было неприятно признать это… До тошноты, комка в горле и головокружения.

Самое дерьмовое, что я знал, что с этим делать. Но где бы найти сил… Усевшись в позу для медитации, я скользнул внутрь себя и принялся за работу. Деваться то некуда. А то, что это больно, неприятно, меня всего ломает и крутит – это так, мелочи. Цена за то, чтобы навести в себе порядок.

Отголоски эмоций я нашёл в теле и очистил их вместе с вкраплениями злобы. Надо ещё будет как следует осмыслить первопричины и возвыситься над ними, но, уверен, до этого мне ещё предстоит сегодня добраться.

С ножом было сложнее. Чтобы разобраться с ним, требовалось принять эту часть себя. Ту часть, которой я опасался.

– Аби, у меня проблема, – обратился я за помощью, когда понял, что мне нужна поддержка.

– Какая? – встрепенулась девушка, что разглядывала мой «внутренний мир».

– Видишь ножик? Это моё упоение насилием. Мне нравится быть сильным и причинять людям боль. Не могу это в себе принять.

– Почему?

– Опасаюсь, что если приму, эта часть станет сильнее внутри меня.

– Мама говорила, что страх кормит демонов. А если их ещё отрицать, то демоны вырастут и сожрут тебя, а ты и не заметишь.

– Спасибо.

– Помогло?

– Да.

Я и так это знал. Мне нужен был не рецепт, а поддержка. Потому что это как шагнуть в омут с головой. Пойти против всего, чему тебя учили. Пойти против знакомых ценностей, догм и правил. Очень трудно.

Что же… Привет, меня зовут Эрик. Я тот, кто любит крепко бить, доминировать и причинять боль. Особенно любит причинять страдания засранцам. В каком-то роде я высокомерная, возгордившаяся сволочь, убежденная, что его мнение верное.

Странно, но от признания этого полегчало. А ещё сразу активизировалось чувство вины и страх наказания. Замечательно… Тугой комок психологической хрени, где одна нить тянет за собой десяток других.

Я по второму кругу почистил откликнувшиеся эмоции. Распробовал на вкус, что да, мне нравится быть сильным. Честно себе признался, что не хочу этому потакать, но и подавлять больше не буду.

Какой-то толк от моих капаний имелся. Шар посерел и стал просто… комком крови. Да и нож тоже изменился, перестал манить силой. Рабочий инструмент, не больше. Хм… а мне это нравится. Относиться к насилию, как к инструменту. Не самому лучшему, не самому приятному, но иногда необходимому.

Осталось разобраться с остальными составляющими конфликта. Я уже рассмотрел, что там, но не рискнул сразу туда лезть, потому что… Тяжело, святые мне свидетели.

С другой стороны ближе всех стоял отец. Он смотрел тяжелым, серьезным и строгим взглядом. Бесконечно понимающим, мудрым, но строгим. Осуждающим… Как это так, его сын! Опустился до тупого насилия! Я поежился под его взглядом. Спасала мысль, что это не настоящий отец, а всего лишь мой глубинных страх перед его осуждением.

За спиной отца стояла мать. Со своей фирменной насмешкой, вызовом в глазах. Я не боялся, что она осудит. Я боялся, что окажусь слишком слабым и не оправдаю её надежд. Что не выдержу бремя насилия и тех испытаний, что выпали на меня.

Дальше, за родителями, виднелись школьные учителя и воспитатели. Мои старые друзья тоже там были. Как и весь Эдем, что маячил расплывчатой рябью. Я не самый умный, но хорошо понимал, что это значит.

Стоило оформить это понимание, как собравшиеся расступились и на сцену вышел… Я. О как… появление себя-хорошего я не ожидал. Он был чистым, в хорошей одежде, причесанный. Он так и светился чистотой. Отец тепло ему улыбался, как и мама. Остальные тоже его принимали и признавали.

– Странная картинка, – голос Аби разрушил мою концентрацию, – Кто этот парень? Он такой смазливый, что аж тошно.

– Это я.

– Ты?! – в голосе слышалось откровенное неверие.

Я промолчал. Слишком уж удивил образ. Как символично то… Картина отражала моё жгучее желание быть хорошим для родителей, учителей, друзей и всего эдемовского общества. Да-да, то, что родители мертвы, друзья мертвы, да и учителя тоже, а Эдем захвачен – моей психике видимо было плевать на это. Я очень желал быть хорошим, чтобы меня приняли, не осудили и не отвергли.

Настолько наглядно, что хочется плюнуть в себя хорошего.

Картинка продержалась несколько секунд, после чего разрушилась. Исчезли символы, исчез я окровавленный.

– Попробуй дверь создать, – сказал я устало.

Аби щелкнула пальцами и дверь появилась. Мы вышли в первый зал, и ничего нам не мешало.

– Ты справился? – тихо спросила она.

– Как видишь, – ответил я равнодушно, чувствуя внутри пустоту.

Я просто осознал, что не смогу быть хорошим. Особенно для тех, кто погиб. Это горькая, но правда. Я это смог признать и принять. Что прошлая жизнь кончилась, что я изменился, что мир не такой, как мне казалось. Я смог отпустить прошлое, что оказывало на меня влияние. Другие инсайты только укрепились.

Я обычный парень. Мне трудно и сложно. Я не знаю, как быть в большинстве ситуаций и мне приходится быть плохим, чтобы выжить. Я дерусь, сражаюсь, выживаю, как могу. Может я свихнусь, может обращаюсь, может погибну. Я не знаю. Мне лишь остается жить, поменьше париться и делать то, что могу. Вот и всё.

Что касается насилия… Оно теперь всего лишь инструмент. Не плохой, не хороший.

– Просыпаемся, – сказал я Аби, – На сегодня хватит.

Глава 26. Ставки

– Эрик-Эрик-Эрик!

Хол повторяло моё имя так часто, что это ощущалось, как десятки молоточков, бьющих прямо в голову.

– Тише, – простонал я, – Что случилось?

– Я наконец-то достучалась до тебя! – в голосе субличности звучали отголоски нешуточной паники и облегчения, которое пришло на смену.

– Всё в порядке. Я целый и живой. Вроде.

– Вроде? – возмутилась она, – Требую рассказ!

– Дай в себя прийти. Сейчас утро? – спросил я, открывая глаза и приподнимаясь. Соседи по жилью ещё спят, не видно, чтобы кто-то собирался на работы. Хорошо, значит можно ещё поваляться.

Я пересказал Хол то, что со мной произошло. Та ушла в задумчивость, анализируя услышанное.

– Ты не смогла наблюдать за мной?

– Нет. Всю ночь следила, что с тобой происходит, но в сон заглянуть не смогла. Как в завесу уперлась. Неприятное ощущение, знаешь ли.

– Привыкла иметь ко мне полный доступ? – хмыкнул я.

– Дурак! – сделала Хол вид, что обиделась.

– Ага, лучше скажи, что думаешь по этому поводу.

– Скажу, что это было рискованно, опрометчиво и безрассудно. Ещё и Абигейл хороша! Не умеючи полезла в глубины психики! Ты осознаешь, насколько тебе повезло?!

– Да тише ты. Обошлось же. Я ещё и в прибытке остался.

– Не знаю, не знаю.

– Есть сомнения? Вроде удалось решить внутренний конфликт.

– Пока мало данных для однозначных выводов. Возможно ты потерял себя, лишился базовых ценностей и кто знает, куда это заведет.

– Ценностей я не лишился. – ответ прозвучал холоднее, чем следовало, – Я просто отказался от идеи быть хорошим для тех, кто погиб. Признал, что не такой хороший, как хотелось бы думать.

– И почему ты на меня сейчас злишься? – заинтересовал Хол, – Не потому ли, что стал злее?

– Обычное раздражение на твою неоправданную панику, – ответил я спокойно. – Не нагнетай. Пожалуйста.

– Ну-ну… Посмотрим, что ты скажешь, когда начнешь убить людей налево и направо.

– Спасибо, что веришь в меня, – подумал я с максимальным сарказмом, на который был способен.

* * *

Этот день прошёл тихо. Если что-то и происходило вокруг, я не обратил внимания, погрузившись в свои мысли и ощущения. Изучал и привыкал к себе новому, отслеживал, как теперь реагирую на то, что раньше беспокоило меня. К концу вечера убедился, что и правда изменился. Спокойнее стал, устойчивее. Как бы Хол не беспокоилась, но разрешение внутреннего конфликта пошло на пользу.

Аби избегала меня. Каждый раз, когда я ловил её взгляд, она отворачивалась и убегала. Это было настолько наглядно, что я не стал приближаться. Не хочет общаться, пусть так, навязываться уж точно не собираюсь.

Ночью я снова увидел сон и смог осознаться. То ли моё собственное подсознание, то ли природа этого места опять бросили меня в решение внутреннего конфликта. В этот раз я плотно работал с разграничением собственных желаний и навешанных на меня ожиданий. Аби во сне не появлялся, разбирался сам. Отпустили только когда справился.

* * *

Ежедневные сны прекратились через две недели. Не знаю, в чем причина, но каждую ночь меня бросало в пучины внутренних проблем, заставляя принудительно разбираться, и так до тех пор, пока я основные «залежи» не проработал.

Сложно описать, как это было. Как перерождение через ментальное избиение и тряску. Я окончательно отпустил Эдем, предварительно взяв то хорошее, что он мне давал. Понимание, что можно жить иначе. Что жизнь может быть светлой, а люди добрыми. Я прожил гибель матери и чувство вины, что выжил, а она нет. О, на том эпизоде я надолго застрял. Рыдал, впадал в уныние, бросался в бой и дрался вместе с ней. Эту сцену я проигрывал сотни раз, пока не перерос чувства и не поговорил с мамой. Она сказала, что любит меня, и что бой это её право и выбор. И добавила, что у меня как раз права нет себя винить и оспаривать её решение. Сопляк я ещё, чтобы за неё решать. Мда уж, мама в своем репертуаре.

Разобрался также и с отцом. Со своей ненавистью к нему, неуважением и обвинениями, что не защитил мать, что не уберег и что умер. Эта проработка была длинною в жизнь. Я заново прошёл через весь наш путь бегства. Вспомнил те ситуации, с которыми пришлось столкнуться отцу. Попробовал решить их сам и наглядно увидел, насколько тяжелую ношу он нес. Та тяжесть, которая упала на меня, когда потребовалось самому принимать решения – это наглядно показало, что я пока не готов к взрослой жизни.

К настоящей взрослой жизни, где есть выборы: помочь людям или спасти сына. Погибнуть всем или дать умереть жене. Жуть, полная жуть эта взрослая жизнь.

Но зря я так подумал. В одном из снов я прощался с детством и учился осознавать личную ответственность. Банальное в своей сути понимание, что никто больше не будет решать за меня. Либо я сам возьму свою жизнь в руки, сам буду мотивировать себя, защищать, находить смыслы и цели, либо я стану обычным кормом для других людей. Смазкой для чужого возвышения.

Как итог, моё восприятие себя изменилось. Я перестал метаться, расслабился, стал проще относиться к жизни. А главное, я начал ощущать себя взрослым. Не ребенком, который остался без папочки и не знает, как быть. А взрослым, которому самому надо бороться за свою жизнь. Тяжелое, но полезное осознание.

Приятным бонусом стала практика возвышения. Мы с Хол голову сломали, почему так, но скорость развития резко скакнула вперед. За неделю я сформировал узел в области сердца, рядом с источником, который находился в солнечном сплетение. Было несколько теорий. Первая: скорость выросла, потому что это был не первый узел, а четвертый. Проще что-то вырастить, когда «почва» как следует удобрена. Энергия и так постоянно по телу циркулирует, посадить в неё семя «узла» было не сложно. Вторая теория: так как я расчистил много психологического груза и ограничений, то это дало прибавку к скорости. Река энергии легче бежит по чистому руслу, а не засоренному мусором.

С навыками тоже случился прогресс. Я за эти две недели, не иначе, как окрыленный благословением святых, сделал хороший рывок по всем фронтам. Информация, что отображала система, тоже изменилась.

Уровень источника: 49,9

Чувствительность: уровень 9

Эмпатия: уровень 2

Самоисцеление: уровень 7 (пассивная форма)

Архетип темного мага:

Управление злобой: уровень 8

Разрушение злобы: уровень 6

Расщепление злобы: уровень 7

Архетип воина:

Насыщение: уровень 10

Усиление: уровень 10

Ускорение: уровень 7

Архетип защитника:

Укрепление кожи: уровень 10

Укрепление органов: уровень 10

Укрепление костей: уровень 9

Архетип друида:

Подпитка растений: уровень 5

Когда изучал изменения, не знал, радоваться или грустить. Смущал архетип темного мага, что открылся. Любые манипуляции со злобой относились именно к нему. Если подумать, то ничего удивительного. Мама ведь была темным магом, логично, что она передала хорошо знакомые ей умения. Помня метафору про инструмент, что его делают плохим или хорошим чужие руки, я старался спокойно относиться к этой строчке.

Тем более, навыки то полезные, это глупо отрицать. С помощью управления я могу выгонять злобу из себя или наоборот, притягивать из окружающего пространства. С помощью разрушения понятно, что могу. Разрушить злобу и снизить шанс потерять себя. Да и другим тоже помогать можно. Самое интересное – это расщепление. Я наловчился пускать злобу на восполнение энергии. Это большое подспорье в развитие. Злобы то вокруг полным полно… Считай не неиссякаемый источник энергии, а с развитым навыком ещё и скорость восполнения растет.

Это объясняет, почему навык расщепления выше, чем разрушения. Зачем разрушать то, что выгоднее пустить на восстановление? Наверное, именно так темные маги и оправдывают это. Рациональностью и выгодой. Осталось сделать зарубку и никогда не забывать, что темных не просто так темными называют и у этого пути есть свои опасности, с которыми мне ещё предстоит столкнуться.

Сейчас я догадывался, что именно меня ждет. Хол соглашалась. Руководствоваться выгодой, это очень опасное мышление на этапе желаний. Я почти разобрался с низменными эмоциями и кто знает, как скоро злоба нанесет следующий, более мощный удар. Поэтому своих принципов надо держаться ещё крепче. А иначе легко будет уговорить себя на что угодно. В том числе на то, что выгодно убивать неугодных.

В архетипе воина я поднял два навыка до десятого уровня. Эти навыки посерели, дальше предстоит собственное развитие, без подсказок системы. Но главное другое. Мне выдали новый навык. Первый по настоящему боевой!

– Хол… – позвал я, как только это случилось, – Что скажешь?

Открыт доступ к навыку «Импульс», – написала система.

– А что ты хочешь услышать? – пошутила она, чувствуя моё нетерпение.

– Это то, что я думаю?

– Да, боевой навык. Но ты ведь помнишь, что тебе нельзя показывать ничего такого?

– Плевать! Буду для себя тренировать, без арены.

– Надеюсь на твою разумность. – со скепсисом отнеслась к моим заверениям субличность, – Импульс – это выбрасывание через удар энергетического импульса. Силу можно варьировать.

– Как это сделать?

– Раскручиваешь энергию в источники и пускаешь по каналу через руку. Ты для таких приемом энергетику и развивал. Ну, это одна из причин была.

– Хочу попробовать! – заявил я в тот момент и отправился в темноту.

Темнотой называли те места, где… темно. А ещё там пусто, ничего и никого нет, можно уединиться и заняться своими делами. Что я и сделал.

Я уже давно заметил, что благодаря развитым базовым навыкам, новые умения даются легче. Зная, как раскрутить энергию, как её направлять, применение навыка свелось к нескольким попыткам и удача мне улыбнулась.

В тот вечер я разбил кулаки в кровь, мышцы горели от прошедшей через них силы, но меня это не остановило. Раз за разом я бил в стену и успокоился только тогда, когда увидел трещины. Боюсь представить, что будет, если так ударить живого человека. Слабого, тех, кто внизу рейтинга, убьет.

Архетип защитника тоже порадовал. Мне выдали навык «Защитный покров». Суть в том, чтобы создать вокруг тела или вокруг части тела защитную пленку из энергии, что поглотит урон. Тут то и посыпались проблемы. Само создание, пусть даже квадратного сантиметра – уже титаническая задача. В первые разы у меня получилось лишь насытить кожу сильнее, чем обычно. Но это было не то.

Навык на текущий момент пока так и остался на этапе освоения. Чувствую, чтобы закрыть полностью тело, на это уйдет много времени.

Архетип друида выдал умение «Исцеление растений». До обидного бесполезный навык, потому что у меня под рукой не было растений, которые надо было исцелять. Ну почти… Я прошёлся по всему гербарию Ша, когда наведывался к ней, но навык от этого даже до двойки не поднялся. Здесь я уперся в отсутствие материала для отработок, что расстраивало.

С этим архетипом вообще интересно. Кем-кем, а друидом моя мама точно не была. Зато она придумала штуку, которая подключалась к общему магическому полю и тянула оттуда архетипы с формами. Знание, закодированное в общем магическом пространстве! Да моя мать гений, раз придумала, как эти знания вытягивать!

Проблема в том, что мама вложила в систему архив знаний, в которых сама разбиралась. Общие практики развития, темный путь… Наверняка там много чего интересного найдется, о чем Хол пока не говорит мне. Но про друидство она ничего не оставила и нам на пару с субличностью приходилось действовать методом проб и ошибок.

Подключение к общему полю вытягивало лишь общие сведения. Я узнал, как применять исцеление, но вот с обширностью применения этого навыка вышел облом. В базовом виде форма сводилась к тому, чтобы максимально очистить энергию и плавно направить её вдоль всего растения, особенно в те места, где с помощью чувствительности ощущаются «неполадки».

Загвоздка в том, что у меня чувствительность заточена под работу со злобой, но не с растениями. Это отдельный вид способностей, как предположила Хол. Нужно иметь сродство со стихией природы или развивать его с нуля. Как? Хороший вопрос. Я бы многое отдал, чтобы узнать ответ. Пока ничего лучше, как прощупывать растения тем, что доступно, мы на пару с субличностью не придумали.

Сейчас у Ша росли десяток саженцев. Три штуки я сжег, не рассчитав поток энергии и поэтому посадили новые семена. Ох и ворчала старуха на мою неуклюжесть!

Две недели прошли мирно. Я мог с уверенностью сказать, что жизнь налаживалась. Вскоре целебные растения обещали дать плоды, а это сулит приток денег. Я брал задания и у Икара, чтобы наладить с ним отношения. Глядишь, он расскажет, как выбраться наружу. Навыки росли, ещё пару месяцев и я всерьез приближусь к уровню, когда смогу рискнуть отправиться в путешествие. Уже не жертвой, что сляжет от первой же неприятности, а полноценной боевой единицей.

Жди меня мир! Уже скоро я отправлюсь исследовать тебя!

Так я думал, пока череда событий не пустилась вскачь.

* * *

Сегодня на арене собрались все рабы злости разом. Толкучка стояла такая, что мне пришлось расталкивать людей, чтобы пробиться на площадку.

– Это Праведник! Ну всё, сегодня его раскатают! – провожали меня люди подбаривающими фразами.

– Поделом ему! Взгреют урода!

Я вас тоже люблю, – зло думал я, сдерживая желание врезать самым говорливым.

Он времени не терял и был верен своему пути. Каждый день ровно пять побед. Ни одного поражения. Все давно поняли, что он гораздо сильнее, чем кажется. Люди задавались вопросом, почему он не победит чемпиона и не займет первое место. Никто не знал, в чем его стратегия.

Этот парень двигался с неумолимой решимостью, раз за разом выковывая репутацию непобедимого. Может в этом и был смысл. Внедрить в головы людям идею, что его нельзя победить. Что он как машина, непреодолим.

Несколько раз его попытались обломать. Те, кто повыше, бросали вызов. Он соглашался, выигрывал и продолжал, откуда начал. Сейчас у него шестидесятая позиция сверху. Я недавно спустился вниз по рейтингу, и занимал пятьдесят шестую. Поэтому он меня и вызвал с утра. Тех, кто был между нами он уже уделал, судя по крикам.

Безымянный всегда побеждал, всегда носил чистую одежду, всегда хорошо выглядел. Он оплачивал отдельное жилье, никогда не ходил на работы и много тренировался в одиночестве, не позволяя лишним людям увидеть процесс. Вроде как избил кого-то в темноте, когда те сунулись к нему.

– Праведник, – поприветствовал он меня, когда я вышел на арену.

– Без, – кивнул я в ответ.

Его называли не только так. Безымянный. Так его звало большинство. Странное имя или прозвище, добавляющие ему таинственности.

Люди галдели, ругались, делали ставки. Один к двенадцати против меня. Удивительно, что хоть кто-то на меня ставил. Наверное те, кого бесил Безымянный.

Я передал Аби сорок пайков. Тот небольшой запас, что накопил. Она должна поставить за меня. Если проиграю, то потеряю накопления, которые и так не особо ценны. Если выиграют, то… Обломаю всех и нарушу череду побед Безымянного. Выигрыш тоже будет приятен. Осталось выиграть, что не так уж легко.

Безымянный уставился на меня, расфокусировав взгляд. Вроде не смотрит прямо, но чувствую, что он отслеживает каждое моё движение. Он всегда так. Проверяет, выдержат ли нервы соперника, никогда первый отмашку не даёт.

Страсти накалялись. Нам кричали, требовали драться. Но что я, что он, не показывали, что нас это задевает. Меня и не задевало, давно научился плевать на посторонние шумы.

Вопрос с отсчетом для меня решала Хол. Она могла с точностью отслеживать, сколько времени проходит. Безымянный простоял ровно две минуты, ни секундой больше, ни секундой меньше. Как машина…

С запредельной грациозностью, Без скользнул вперед, выбрасывая кулак в мою сторону. Скорость я оценил, как выше того, что он показывал до этого. Не церемонится.

Я тоже не стал. Легко ушел от кулака, ударил в ответ, Безымянный увернулся… Мы обменялись десятком ударов, но остались при своих. Несколько раз я его касался, но между касанием и попаданием большая разница. Мозг методично фиксировал его скорость, ловкость, твердость тела и как в нём закручивается злоба, вместе с холодной решимостью.

Безымянный наигрался через полторы минуты и усилил натиск. Я ответил тем же. Почему-то принципиально не хотелось проигрывать именно ему, хотя по логике так поступить правильно. Но внутри что-то упорно сопротивлялось самой мысли о проигрыше. Поэтому я был готов пустить в ход все резервы, которые придерживал до этого времени.

До Беза дошло, что в скорости я ему не уступаю, а удары легко держу. На секунду от него полыхнуло раздражением и он ускорился ещё сильнее.

Это перестало быть боем. Началась рубка. Мы оба не успевали блокировать все удары. Часть добиралась до цели, но закаленные тела держались.

Я выставляю левую руку, блокирую удар, но он сносит её и касается скулы. В следующий миг моя правая рука добирается до его подбородка. Голова парня дергается на несколько миллиметров вверх, и в то же время его нога врезается мне в бедро. Игнорирую вспышку боли, и в следующую секунду пробиваю ногой в живот, откидывая противника.

Секунда затишья и снова бросаемся друг на друга. Удар, вспышка боли, ответный удар, не отводить взгляд, сфокусироваться на противнике. Я научился блокировать низменные позывы тела и не сжиматься, когда меня избивают.

Закачало нас одновременно. Мы успели взбить песок по всей арене, прогуляться из одного конца в другой, обменявшись десятками ударов. Я чувствовал, что нахожусь на грани. Но и противник покачнулся. Где-то на заднем фоне люди сходили с ума. Если бы кто-то попробовал определить, на чьей стороне симпатии, он бы не справился. Две ненависти, замешанные на азарте, захлестнули толпу. Люди желали, чтобы мы оба проиграли. Но также они хотели выиграть ставки.

Впервые Безымянный показал сильные эмоции. Он зарычал и ринулся на меня, как разъяренный бык. Кажется, в тот момент его взбесило, что кто-то смеет ему противостоять.

Я сосредоточился, пустил по телу волну энергии и… Хол крикнула, чтобы я не смел, но в тот момент я плохо соображал и на новых рефлексах сделал две вещи.

Безымянный идеально рассчитал. Он умудрился сблизиться и ударить со всейм силы мне в висок. Если бы я не выставил защитный покров… За краткий миг до попадания… Точно туда, куда он целился… Быть мне мертвым. Но тело сделало, как надо. Без оказался слишком близко, энергия поглотила силу удара, и я вложил импульс в ответную атаку.

Парня отбросило от меня, он кувыркнулся и рухнул на песок. Будь это пару месяцев назад, я бы замер, ожидая, что будет дальше. Но инстинкты бойца арены сказали иное слово.

Я рванул следом, запрыгнул на парня, прижал к песку и принялся избивать, пока он не опомнился и не встал. Это была арена, а не детский сад. Здесь расслабиться можно только отправив противника в нокаут.

Безымянный пробовал сопротивляться! У него почти получилось скинуть меня! Но сначала один пропущенный удар, потом ещё несколько и… Подняться я ему не дал.

Когда он обмяк, ударил ещё пару раз по инерции и только когда Хол закричала, что пора остановиться, я замер, с занесенным кулаком.

Это всё?

Я не сразу понял, почему такая тишина. Казалось, что это от горячки боя, но нет. Люди замолчали. Толпа смотрела на нас и осмысливала, что произошло.

– Ну молодец, – сказала Хол у меня в голове, – Спалился по всем фронтам. Надеюсь, ты не пожалеешь о содеянном.

В тот момент мне было не до тревог субличности. Я поднялся и поморщился. Боевое наваждение отключалось и нахлынули последствия. Руки разбиты в кровь, голова трещит и я вот-вот упаду в обморок. Но нельзя! Надо собраться и выйти отсюда!

Когда я шёл через толпу, люди расступались и никто не рискнул меня остановить.