Текст книги "Нефритовый жезл (СИ)"
Автор книги: Роксана Чёрная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Он хотел отвернуться, но не мог не смотреть, как Гермиона впилась ногтями в спину Гарри и почти разодрала рубашку его пижамы, как она трясётся в судорогах оргазма. Как Гарри делает несколько последних движений и замирает, заполняя своим избранным семенем её лоно.
Вот и всё. Скоро вереница умненьких Поттеров забегает по Хогвартсу, а он так и останется забавным другом героя.
Они ушли.
Просто собрали вещи и слиняли. Гермиона подошла к нему и, прошептав слова извинения, поцеловала в самую макушку, а он сдержался и ничего не сказал, а после рычал в подушку и заливал её слезами.
К следующему утру Рон успокоился и даже смог выйти из Больничного крыла, проигнорировав вопрос медсестры о Гарри и Гермионе. Об этих предателях.
Но Джинни он рассказал всё. И про секс, и про то, что они ушли. Он с болью смотрел, как тускнеет сияние в её глазах, дрожат губы, а слёзы друг за другом стекают по бледным щекам.
Рон прижимал сестру к себе, стараясь впитать в себя её горе и обиду, потому что своё он уже выплакал.
Была девушка. Был друг. Осталась только семья.
Впереди замелькали вспышки колдокамер, и целая толпа репортёров неслась к нему с расспросами. Он спрятал сестру за спиной и мужественно принял на себя бремя национального героя.
Тем временем Гарри с Гермионой шли по берегу моря и держались за руки. Наверное, им много всего нужно было обсудить, но после долгого разговора с родителями Гермионы, которым несколько часов назад они восстановили память, говорить не хотелось.
Зато хотелось целоваться. Зато хотелось любить друг друга, чем они и занялись, скрывая себя защитными чарами.
– Мы должны вернуться в Британию и всё объяснить, – шептала она, поцелуями спускаясь по его груди всё ниже и ниже.
– Мы больше никому ничего не должны, – твёрдо ответил Гарри и задохнулся, когда она мягко накрыла губами его член.
Закатное солнце Аделаиды покрывало золотом два лоснящихся от пота молодых тела, предающихся страсти у самого моря, словно давая новые краски их жизни и любви.
Против течения
– Мы, кажется, пришли, – сказал Гарри, останавливаясь.
Гермиона увидела крошечную лачугу – на другой стороне реки Инглетов в графстве Ланкашир. "Лачуга" – была слишком мягко сказано. Это небольшое жилье, казалось, было сделано из грубого камня, покрыто черной грязью, а крыша накрыта рубероидом. Таинственный лес с огромными деревьями боролся с вторжением человека: со всех сторон лачуга заросла мхом, а крыша была увита засушенной лозой. Грязь и растительность хорошо скрывали дом: виднелось лишь одно крошечное окно и кособокая труба сверху: единственные детали, по которым можно было определить это место, как жилище человека… или кого-то ещё.
– Здравствуйте! – крикнул Гарри и неловко махнул рукой.
Спустя, казалось, целую минуту грубая дверь открылась и в проеме возникла седая косматая голова. Несколько мгновений мужчина рассматривал их с подозрением, пока его взгляд не впился в Гермиону. Её присутствие, казалось, успокоило его, потому что он показался из двери с дробовиком, зажатым в огромных руках.
Гарри с Гермионой переглянулись и сжали в карманах волшебные палочки. Им было необходимо поговорить с этим волшебником, похожим на медведя, о котором они услышали мельком в Лютном переулке. Но они опасались выстрела дробовика и не были уверены, что успеют защититься.
Гермиона кивнула, в голове перебирая нужные заклятия и Гарри сделал несколько шагов к обрыву.
– Палочки не доставать! – крикнул волшебник. – Сейчас мост брошу.
– Гарри, ты уверен, что это необходимо? – прошептала Гермиона. – Мы можем…
– Это единственная зацепка. Он был владельцем Бузинной палочки, – Гарри увидел скептический взгляд, и раздраженно вздохнул. – Мы же договорились. Сейчас это необходимо.
Гермиона лишь пожала плечами, как бы давая Гарри карт-бланш. В конце концов, только на него она и могла положиться. И это порой смущало её, потому что лидерские качества, которые он демонстрировал, заставляли её сердце сладко сжиматься. Она понимала, что эти чувства далеки от дружеских.
Гарри повернулся к лачуге и крикнул:
– Меня зовут Гарри. А вы – Виссарион Ларгентон.
– Даже выговорить смог? Ну и что?
– Если не возражаете – у нас есть несколько вопросов о Старшей палочке.
– А что с ней?
Гарри сделал паузу, подбирая слова.
– Мы ищем её. Она пропала.
Ларгентон переместил жевательный табак под другую щеку и задумался.
Я вряд ли смогу помочь тебе, но задать пару вопросов вы можете. Палочки держите при себе, – не выпуская из рук дробовик, он бросил через глубокую речушку длинную темную доску.
Гермиона взглянула на нее и задумалась, что именно такой и стала ее жизнь. Опасной и порой грубой. Постоянные погони и поиск укрытия сильно выматывали. И только Гарри был маяком в этом океане опасности и страха. Он вел ее за руку, а она помогала ему находить ответы. Одни во всем мире.
Гермиона не удивилась, когда Рон оставил их, ведь он слишком привык к комфорту. Все её чувства теперь сосредоточились на этом мрачном мужчине рядом с собой, в котором она когда-то видела лишь мальчишку.
Гарри протянул руку, за которую Гермиона сразу ухватилась, посмотрев в зеленые глаза. Его взгляд в последние недели очень ясно говорил, чего он ждет от нее, но она все еще сохраняла дистанцию.
– Эй, вы, там, – крикнул Ларгентон, привлекая к себе внимание. – Идите сюда.
Гермиона посмотрела на доску, на бурлящий водоворот реки внизу и глубоко вдохнула.
– Я готова, – сказала она Гарри.
Он прижал ее руку к своей талии.
– Держись за меня для равновесия, – посмотрел он ей в глаза.
– Не нужно. Если я упаду, то не хочу утянуть тебя за собой.
– Как будто я не прыгну за тобой в любом случае, – он схватил её запястье еще раз и поместил на свой пояс. – Держись.
– Чего вы там застряли? Идёте? – раздраженно крикнул Ларгентон.
– Да, – Поттер спокойно встал на доску, и Гермиона последовала за ним. Двенадцать дюймов были достаточной неплохой шириной. Ребенком она ходила и по более узким доскам, когда пряталась от детей, дразнящих её в школе. Но теперь она была взрослой и знала, что значит безрассудство, и никогда не стала бы рисковать, переходя ревущую реку добровольно. Она помнила лишь одно: нужно идти уверенно и не смотреть вниз. Она не цеплялась за Гарри, просто аккуратно сжимала его ремень, и это действительно помогало ей удержать равновесие. В мгновение ока они перешли по доске и оказались на твердой земле.
Ни Поттер, ни Ларгентон не предложили обменяться рукопожатием, поэтому Гермиона собравшись с духом, вспоминая правила этикета из очередной книги, протянула свою руку:
– Я Гермиона Грейнджер. Спасибо за то, что вы согласились поговорить с нами.
Отшельник следил за её рукой, как будто та, словно змея, могла его укусить. Но все же осторожно сжал свою большую лапу вокруг ее пальцев и слегка потряс.
– Рад познакомиться. У меня нечасто бывают гости.
Ларгентон не шутил. Он сделал все, чтобы до него нельзя было добраться. Но разве есть преграды для Избранного и его верной подруги, ищущих способ расправится с Волдемортом и его последователями. Они надеялись, что если какой-то крестраж они не найдут, самая сильная палочка всё равно справится.
Гермиона взглянула на Гарри и снова почувствовала, как её тело покрывается мурашками. Что изменилось, а главное, когда? Не тогда ли, когда ушел Рон, и они поняли, что остались вдвоем, часто проводя вечера, просто смотря друг на друга, словно боялись потерять единственный ориентир. А может быть, все началось еще раньше? Ведь она всегда выбирала Гарри и шла за ним – навстречу любой опасности.
Гарри настороженно смотрел на Ларгентона, который так и не пригласил их войти, но Гермиона была этому только рада. Мало того, что лачуга была крошечной, можно было держать пари, что мистер Ларгентон не был силен в домашнем хозяйстве.
Поблизости было несколько камней подходящего размера, и он указал им на них. Сам отшельник уселся на пень.
– Итак, чем я могу помочь вам?
– Нам нужна Старшая палочка, чтобы убить Вол…
– Табу, Гарри… – воскликнула Гермиона, и Ларгентон сжал в руках ружье.
– Того-кого-нельзя-называть, – закончил Гарри, мельком осмотревшись и поняв, что опасности не возникло.
Так же поступил Ларгентон и, нагнувшись к Гарри, прошептал:
– Поттер, я не знаю, как убить эту тварь, но думаю, что Старшей палочки будет недостаточно. Есть что-то еще, – он заметил, как переглянулись Гарри с Гермионой. – Что-то что держит эту гниль на нашей земле, и вы знаете, что, верно?
Гарри кивнул и спросил:
– Кто победил вас и забрал палочку?
– Гриндевальд. И не спрашивайте подробностей. Он выиграл её в честном бою.
– Значит… – ошеломленно заговорила Гермиона, перебирая в голове исторические факты.
– Она была у Дамблдора, – кивнул Ларгентон.
– Снейп? – посмотрел Гарри на Гермиону, но та покачала головой, кивнув на отшельника. – Достаточно обезоружить.
– Верно, – кивнул Ларгентон, – А кто обезоружил старика?
– Малфой. Драко, – просто ответил Гарри и резко встал.
– Куда мы? – сразу вставая за ним, спросила Гермиона.
– Нам нужно выяснить, где сейчас палочка, и обезоружить Малфоя.
Они поблагодарили Ларгентона. Гарри, проходя мимо, сунул ему несколько золотых монет, и они с Гермионой вернулись к самодельному мосту. Гермиона чувствовала себя достаточно уверенной, чтобы не держаться за пояс Гарри на обратном пути, хотя тот и настаивал. Потом она не посмотрела вниз на воду и не вспомнила, что они могли воспользоваться палочками. Она только запустила руку в карман за палочкой, как вдруг почувствовала головокружение. Они были почти на полпути, когда она оступилась. Гарри предупреждающе вскрикнул. Доска накренилась под их ногами, Гермиона выпустила его пояс, замахала руками, стараясь обрести равновесие. Всё случилось слишком быстро. Она не успела даже закричать, когда они оба оказались внизу, в стремительно несущейся ледяной реке.
* * *
Вода была очень холодной. К тому же река оказалась глубже, чем Гермиона ожидала. Оказавшись в стремительном потоке, она с головой ушла под воду. Её переворачивало и швыряло из стороны в сторону, как тряпичную куклу, с которой играют расшалившиеся дети. Инстинктивно Гермиона начала грести, стараясь плыть по течению, а не бороться с ним, и словно в награду за старания, её вынесло на поверхность. Голова показалась над водой, и Гермиона втянула воздух. Мокрые волосы облепили лицо так, что ничего не было видно. Ей показалось, что она слышит чей-то отдаленный крик, но мощный поток снова увлек её под воду. Гермиону снова отшвырнуло вправо, к середине реки, и ей опять пришлось бороться, чтобы выплыть наверх. Как-то ей удалось развернуться и снова поплыть по течению. Она начала грести изо всех сил и все же вырвалась на поверхность.
– Гермиона!
Голос, окликнувший её, был хриплым от напряжения, но она узнала бы его из тысячи. Повернувшись, он увидела Гарри позади себя. Он пытался приблизиться к ней, рассекая воду отчаянными мощными движениями.
– Я в порядке! – закричала она, почувствовав, что течение уносит ее. Гребя ещё усерднее, она старалась удерживать голову над водой.
Гарри плавал лучше, но он был тяжелее, и ему никак не удавалось сократить расстояние между ними. Если бы Гермиона перестала грести, течение снова утянуло бы её вниз. С обеих сторон реки были высокие, крутые откосы, течение несло их, как по жёлобу, не оставляя им никакого шанса выбраться, даже если они смогут достичь берега.
Впереди река делала поворот влево. На правом берегу, почти касаясь воды ветвистой кроной, лежало поваленное дерево.
– Дерево! – крикнул ей Гарри. Гермиона взяла вправо, сражаясь с потоком, чтобы суметь ухватиться за какую-нибудь из веток. Её накрыло с головой в тот самый момент, когда она пыталась сделать вдох, и она набрала полный рот воды. Ей удалось снова выбраться на поверхность, но усталость и холод делали свое дело: мышцы сводило судорогой, легкие жгло от боли.
"Если бы только достать до ветки!"
Держась за нее, можно было бы немного передохнуть или, может быть, даже достать волшебную палочку. И все же Гермионе удалось добраться до дерева; течение услужливо вынесло её направо, туда, где берег был подмыт водой. Гермиона изо всех сил вытянула руку и ухватилась за торчащий сук. В тот же момент накатившая волна потащила ее за собой, сухая ветка обломилась, Она снова оказалась под водой. Силы быстро покидали ее, ноги слабели, движения рук из уверенных стали беспорядочными. Всё же ей удалось ещё раз выбраться на поверхность и получить необходимый глоток воздуха, и в тот самый момент, когда бурное течение, казалось, затянет её безвозвратно, крепкая рука подхватила её и удержала. Дерево не остановило Гермиону, но задержало и позволило Гарри догнать её.
– Направо! – прокричал он. – Палатка на том берегу!
Его вера в то, что они выберутся, успокаивала. Иначе бы он беспокоился не о том, на какой берег они вылезут, а лишь о том, чтобы спастись.
Гермиона не знала, как далеко они оказались, течение было таким сильным, что они могли оказаться уже в полумиле от хижины Ларгентона. Внезапно, русло стало шире, и скорость потока изменилась.
Течение всё ещё было быстрым, она не смогла бы плыть против него, но, по крайней мере, поток был спокойным и не швырял её во все стороны. Берега стали более пологими, но заваленными громадными камнями. Теперь Гермиона могла держаться на поверхности с меньшими усилиями и дать немного отдохнуть натруженным мышцам. Однако холод пробирал до костей, и она понимала, что им долго не продержаться.
– Лови! – Гарри, как всегда в экстренной ситуации мыслящий неординарно, бросил ей свой ремень. Узкая полоска кожи шлепнулась прямо перед ней. – Обмотай конец вокруг запястья! Не думай о палочке, сейчас ее не достать из мокрой одежды.
– Я же буду тянуть тебя вниз.
– Нет. Нам надо держаться вместе. Делай, что говорят!
Гермиона понимала, что без него ей не выбраться. С другой стороны, если она утянет его на дно, погибнут оба.
– У нас мало времени! – прокричал он. – Мы должны выбраться как можно скорее, дальше по течению водопад.
Водопад, здесь, на этой реке? У неё кровь застыла в жилах. Если они не разобьются о скалы, то утонут, не справившись с силой бьющей вниз воды. Гермиона не знала, что именно собирался делать Гарри, но была готова следовать за ним в любом случае. Она схватилась за ремень и несколько раз повернула руку, обматывая кожу вокруг запястья.
– Впереди поворот направо! – вода захлестывала его с головой, он кашлял и отплевывался. – Прямо сейчас. Течение на повороте замедляется, это наш шанс. Держись за меня, я вытащу нас.
– Я могу работать ногами, – Гермиона не узнала свой голос, он стал гортанным.
– Тогда работай что есть силы.
Так она и сделала.
Мышцы её ног уже не то что болели или горели, они были в агонии, но она гребла.
Гарри двигал руками, как автомат, таща их наискось через поток. Вперёд они продвигались быстро, в сторону – дюйм за дюймом, и поворот приближался слишком быстро. Река грозила пронести их мимо излучины до того, как смогут добраться до спокойного берегового течения.
С рычанием Гермиона ринулась вперед, почти догнав Гарри, – резкий выброс адреналина придал ей силы. Без её веса на буксире, он мог двигаться быстрее. На правом берегу у самой воды росло большое дерево, цепляясь корнями за землю. Проплывая мимо, Гарри ухватился правой рукой за большой корень. Но Гермиону продолжало нести течением. Когда ремень, связывавший их, натянулся до предела, всё её тело дёрнулось, как на пружине, но она не выпустила конца ремня из рук. Гарри с искажённым от усилий лицом, стиснув зубы, пытался вытянуть Гермиону против течения левой рукой, правой продолжая цепляться за корень. Она гребла, раскачиваясь всем телом, но внезапно хватка потока ослабла, и ее почти вытолкнуло по направлению к берегу, так, что она смогла зацепиться за ветви с другой стороны дерева. Теперь они висели в воде с разных сторон дерева, соединённые ремнём.
Гермиона тоже схватилась за корень, и ей удалось упереться ногой в камень, лежавший на дне близко к дереву. Хотя поток воды по-прежнему толкал ее, она сумела выпрямить трясущиеся ноги и принять устойчивое положение.
– Отпускаю ремень, я держусь, – она едва могла говорить. – Как ты?
– Хорошо, – ответил он.
Гермиона раскрутила ремень, и его свободный конец поплыл по воде. На долю секунды она испугалась, ей показалось, что ее снова затягивает вниз, как будто река только и ждала этого момента, чтобы свести с ней счеты. Она крепче обняла дерево и прижалась к нему. Гермиона никак не могла отдышаться, воздух со свистом вырывался из натруженных легких. Она ничего не слышала, кроме шума воды и стука собственного сердца, звеневшего в ушах. Гарри обхватил ее за подмышки и вытащил из воды на прибрежные скалы.
Это, казалось, стоило ему последних сил. Тяжело дыша, со стоном он рухнул на колени. Гермиона лежала лицом вниз там, куда он её вытащил, не в силах сделать ни одного движения. Ее тело словно налилось свинцом, она не могла пошевелить даже пальцем.
Нагретые солнцем камни немного согрели замерзшее тело. Вода ручьями стекала с волос и одежды. Гермиона закрыла глаза, прислушиваясь к его и своему дыханию и своему бешеному пульсу.
Они живы.
На какое-то время она заснула, а может, потеряла сознание. Потом ей с большим усилием удалось перевернуться на спину и подставить лицо солнцу. Всё ещё тяжело дыша, почти пьяная от облегчения, она подставила лицо теплым лучам.
Они чуть не погибли. Так глупо. А еще волшебники. Гермиона до сих пор не могла поверить, что им удалось выбраться на берег. Но одной ей бы это не удалось, она знала это точно. Река бурлила и пенилась всего в полуметре от Гарри, разъедая камень и подмывая упрямое дерево, зная, что в итоге победа будет за ней. Время, в конце концов, работало на воду. Только благодаря Гарри им удалось вырваться из объятий реки. Он опять показал себя настоящим героем. Гермиона почувствовала, как та нега, сжимавшая сердце, переходит ниже, и, чтобы мысли не увели ее дальше, задала вопрос:
– Как случилось, что мы упали в воду?
– Берег обрушился и доска накренилась.
Не успел он ответить, как у нее возник другой вопрос:
– А как ты узнал, что на этой реке есть водопад?
Он минуту помолчал, потом со смешком ответил:
– Водопад всегда есть. Ты что, книжек не читаешь?
Гермиону захлестнули эмоции: облегчение и почти искрящееся ощущение любви к жизни и к Гарри. Она засмеялась от счастья.
Он перекатился на спину, его грудь высоко вздымалась от тяжелого дыхания. Но легкая улыбка изогнула жесткую линию его губ, когда он повернулся и посмотрел на Гермиону. Прищурившись от солнца, он долго её разглядывал. Потом вдруг сказал:
– Я б отказался от волшебства, чтобы взять тебя прямо сейчас.
От шока ее смех сразу исчез, словно его и не было. Гарри смотрел в ее глаза с мокрыми ресницами и думал, как же он долго не замечал ее, принимая присутствие подруги, как данность, пока они не остались наедине. В какой-то момент образ Джинни вытеснили теплые объятия Гермионы, которые она дарила, когда он возвращался с дежурства. Они словно вросли друг в друга, и в какой-то момент Гарри захотелось это почувствовать. Себя в ней.
В своих фантазиях и желаниях он заходил с каждым днем все дальше, но видел, как она продолжает держаться на расстоянии. Хотя он знал, что и Гермиона хочет его. Может быть, это из-за той ситуации, в которой они оказались, но Гарри готов был принять это. Только бы быть с ней.
Сегодня же они чуть не погибли, так глупо и по-дурацки. Больше он ждать не намерен.
Она и Гарри? Откровенность сказанного была настолько ошеломляющей, что на миг происходящее показалось ей нереальным. Гермиона лежала без сил на согретых солнцем камнях, голова кружилась, а нервы были на пределе. Потом пришло осознание, что всё происходит наяву, и неистовое желание, накрыло ее с головой. Гарри и она. От одной мысли о близости с ним у нее закружилась голова.
Он даже никогда не целовал ее. В конце концов, это Гарри. Просто Гарри. Даже после осознания своих желаний Гермиона она скрывала свои чувства. Но он всё равно знал, взгляд его изумрудных глаз красноречиво свидетельствовал об этом.
– Ты слишком много думаешь, – лениво сказал он. – Это было всего лишь наблюдение, а не объявление войны.
– Девушкам свойственно много думать, – твердо сказала, а потом вздохнула. – Нам приходится – для гармонии.
Странно, что он выбрал войну для сравнения. С другой стороны, сравнение, кажется, подходило. Щурясь на солнце, пытаясь найти точку опоры, потому что земля, казалось, уплывала у нее из-под ног, она спросила:
– А почему ты готов отказаться от магии, а не от чего-то попроще, – Гермиона задала очень глупый вопрос и знала это, как, впрочем, и Гарри, который скептически поднял бровь. – Что ж, тогда я польщена.
– Но не заинтересована.
Она могла бы закончить разговор, просто сказав "извини", и этого было бы достаточно, чтобы перевести все в шутку. Вместо этого она закрыла глаза и промолчала, не в силах солгать. Между ними повисло молчание.
Гарри приподнялся и подвинулся к ней ближе, закрыв солнце.
– Ты еще можешь сказать "нет", – прошептал он.
Его рука легла ей на живот. Гермиона чувствовала тепло его тела, ладоней, которое проникало сквозь мокрую одежду. Его рука скользнула в ее джинсы, и Гермиону бросило в жар от нарастающей волны желания.
– Я же не собираюсь делать это здесь и сейчас. Мы должны вернуться в палатку. Скалы совсем не подходят для того, чем я хочу заняться. Наша одежда промокла, и если мы ее высушим заклинанием, она встанет колом. Я почти отморозил себе мужское достоинство, к тому же у нас нет презервативов. Но через несколько часов всё будет по-другому, и если ты сомневаешься в своем решении, то лучше сказать об этом сейчас.
Он прав. Она должна сказать "нет".
Ну и зачем он дает ей право выбора? – мысленно ударил себя по лбу Гарри.
Она открыла глаза и повернулась к нему лицом. Он наклонился и поцеловал ее холодными губами. Приподняв ее, он откинул рукой ее мокрые волосы, обняв за шею, и медленно углубил поцелуй, прижав к себе. От его прикосновения по всему телу Гермионы стало разливаться тепло, она почти согрелась, но внезапно её снова затрясло от холода. Гарри пристально посмотрел на нее и провел рукой по волосам. Глаза его выдавали недвусмысленное желание.
– Мы должны вернуться к палатке и согреться. Солнце скоро зайдет, нам надо переодеться, в сырой одежде мы замерзнем.
– Хорошо, – он отодвинулся, и Гермиона села.
– Ты не думаешь, что мистер Ларгентон сообщил Пожирателям, и они уже ищут наши тела?
– Я в этом сомневаюсь. Полагаю, ты не слышала, что он кричал.
– Слышала крик, но не могу сказать, что.
– Он кричал: "счастливого пути!"
Гермиона посмотрела на него с изумлением. Потом она нервно захихикала, поднимаясь на ноги. Она догадывалась, что Ларгентон был из тех людей, кого не волнует никто, кроме себя.
Покачиваясь, она оценила обстановку. Очки Гарри не потерял, ведь Гермиона их предусмотрительно приклеила к нему заклинанием. Её сумочка так и висела на поясе, а палочка лежала в кармане.
Всё тело ломило, но она не могла понять, болит ли оно от ушибов или это просто мышцы болят от усталости. Ей повезло, она ни разу не стукнулась настолько сильно, чтобы сломать себе что-нибудь. В душе она благодарила Мерлина за то, что эта река оказалась глубокой, что спасло их жизни. Окажись она немного мельче, и они разбились бы о скалы.
Ее кроссовки пропали, она стояла в одном носке, который удержался каким-то чудом. Свитер, который был накинут на плечи, сейчас тоже лежал где-то на дне. Часы разбиты, лицо расцарапано.
Гарри, глядя на ее босые ноги, сказал:
– Нам нужно аппарировать, – и трясущимися руками достал палочку. Неожиданно обнял ее, крепко прижав к себе, надеясь, что так им удастся хоть немного согреться. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и Гермиона прошептала.
– Пойдем домой.
Дом, – это то место, где бьется твое сердце. А сердце этих двоих давно билось друг для друга. Гарри в какой-то момент понял, что теперь он хочет победить Волдеморта только ради нее, ради Гермионы, чтобы их будущее было спокойным, а их дети спокойно учились в Хогвартсе.
– Да, домой, – прошептал Гарри, и они покинули берег реки,
Спустя десять минут они наконец добрались до поляны, на которой была скрыта их палатка, когда-то принадлежавшая Артуру Уизли. О его младшем сыне Гермиона перестала думать очень давно, сосредоточив все внимании на Гарри, который стал центром её вселенной. Гермиона вытащила палочку и, сделав несколько движений, прошептала заклинание. Палатка появилась словно из ниоткуда, и Гарри с Гермионой дошли до нее, держась за руки.
Гарри откинул полог, и они вошли внутрь. Гермиона хотела пройти дальше, но он удержал её. Они молча стояли рядом. Она чувствовала каждый удар сердца, даже пальцы покалывало.
Повернувшись к Гарри, Гермиона заговорила:
– Э-э… Я сниму тряпки с ног и приму душ, а потом…
– Сядь, – сказал он жестко, но тут же исправился, увидев непонимающий взгляд Гермионы: – Пожалуйста.
Гарри отпустил её, пройдя вглубь палатки, и выдвинул кресло. Он усадил ее туда и включил лампу на тумбочке возле своей кровати с помощью палочки. Гарри встал на колени и снял с нее мокрый носок.
Гермиона засмущалась, но не остановила его, увидев решительный взгляд. Когда ступни оголились, он осторожно осмотрел их в поисках царапин или порезов, но, кажется, повреждений не было. Когда он закончил, то встал, Гермиона знала, что должно было сейчас произойти, и занервничала – еще больше, чем когда-то на СОВ. Он подскочила, провела дрожащей рукой по своим непослушным волосам.
– Я приму душ, – снова сказала она, пытаясь пройти мимо него, но он обнял ее рукой за талию и притянул к себе.
Гермиона прекрасно знала, зачем придумывает оправдания. Она понимала, что когда-то это произойдет, когда-то она окажется в одной постели с мужчиной. То, что им оказажется Гарри – удивительно, невероятно, но хорошо. Очень хорошо. Она доверяет ему свою жизнь, значит, доверит и тело
– Душ подождет.
– Но мои волосы, вода в реке…
– Вода была чистая.
– Но мне нужно освежиться.
Гарри расстегнул ее джинсы и сказал:
– Хочу тебя такой.
И поцеловал.
В нем не было ничего романтического: ни ласковых словечек шепотом, ни галантных поступков, был только этот поцелуй, который все продолжался, поглощающий и ненасытный. Ее никогда раньше так не целовали – с таким напряжением, когда не оставалось ничего, кроме примитивного противостояния: мужчина и женщина. Он запустил руку в ее волосы, придерживая ее затылок ладонью, и слегка наклонил свою голову, углубляя поцелуй. Это напоминало захват. Но поцелуй и давал. Давал удовольствие. Она вся горела от пламени его рта и языка. Неопытность обоих давала о себе знать, делая движения рук и губ сумбурными, но это не смущало их.
Гарри чувствовал нетерпение. Впервые в жизни он был так возбужден. Гермиона осторожно положила пальцы на твердый бугор на его джинсах и расстегнула пуговицы. Разорвав поцелуй, она спустилась вниз, чтобы стянуть его мокрые джинсы, при этом старательно не замечая восставшей эрекции, почти касающейся ее лица. Гарри сдерживался из последних сил. Её вид – там внизу – был пределом его фантазий. Он даже покраснел, надеясь, что она не сможет заглянуть в его сознание.
Она поднялась и посмотрела ему в глаза, прикасаясь к его члену: твердому, длинному, пульсирующему. Она обхватила его пальцами, пораженная толщиной, чувствуя шелковистость его кожи. Несмело двигая рукой вверх и вниз, она чертила круги на головке члена, заставляя Гарри содрогаться, издавая дикий, неукротимый звук.
Его руки напряглись, он опустил ее на кровать и за двадцать беспокойных секунд раздел ее донага. Еще десять секунд – и его одежда на полу. Положив руки ей на колени, он развел их и, не дожидаясь согласия, лег на нее.
Гермиона обнимала его, пока он, опираясь на одну руку, другой держал член у ее заветного входа. Он взглянул ей в глаза и, дождавшись кивка, одним резким движением оказался внутри.
Гарри замер, открыв рот и тяжело дыша, пока они смотрели друг на друга. Она не могла двинуться; ощущение его внутри себя было слишком острым и болезненным. Их взгляды скрестились в неярком свете лампы, и она была зачарована напряжением в его лице, его мышцы застыли, будто он не смел двигаться.
Она была благодарна, что он не торопился. Спустя полминуты ожидания она наконец почувствовала, как боль отпускает. Он понял, что с ней происходит, хотя она не смогла выдавить и слова. Его грудь внезапно поднялась в судорожном вздохе, и он медленно двинулся в глубоком рывке, войдя до самого конца.
Гарри сжался: его член, все тело. Она сжалась вокруг него. Его зрение затуманилось, пока он кончал, испытывая одну за другой волны почти ослепляющего наслаждения.
Гермиона видела, как он издал животный звук и выгнулся, содрогаясь, пока его бедра двигались, и он, погрузившись в нее, после нескольких долгих моментов, дрожа каждым мускулом, медленно опустился сверху.
А потом все было как пустошь – уныло и одиноко. Она лежала под ним, слишком усталая, чтобы двигаться, едва дыша, и пыталась удержать слезы. Наверное, плакать было глупо. Что случилось, то случилось. Но столько прочитанных книг рассказывали о каких-то взрывах и наслаждениях. Нет, конечно, ей было приятно, но она чувствовала себя обделенной. Она ощущала навязчивую потребность в утешении. Хотелось спрятать свое лицо на его плече и рыдать, как ребенок.
Потому, что это была огромная ошибка? Или потому, что все закончилось?
Даже при том, что он лежал на ней, тяжело вздыхая, она все равно могла чувствовать небольшое напряжение, идущее по его мышцам, как будто он так и не расслабился, будто уже думал двигаться дальше.
Что говорят после случившегося?
– Сделай это еще раз, может быть, у меня получится… – захныкала Гермиона. Она все равно это сказала, потому что не могла не сказать. Скользнув ногами по его бокам, она обвила их вокруг него и обняла руками; подняла бедра в попытке удержать его член в себе.
Он казался притихшим. Но не вышел из нее, наоборот, устроился поудобнее, наконец-то расслабившись и прижавшись к ней так, чтобы его член оставался в ней, но пока они не двигались.
Он молчал, испытывая вину за свою несдержанность и эгоизм. Он примерно понимал, что должен был сначала сделать, но хотел скорее оказаться внутри Гермионы. Остаться там навсегда.
Он тихо извинился перед ней и даже признался в любви – давно ведь собирался, но не услышав ответа, посмотрел на ее лицо.
Гермиона спала.
Она проснулась от сильных, медленных рывков внутри нее, от рук, держащих ее ягодицы, а Гарри прижимал ее к постели и терся своей лобковой костью о ее клитор. У него, возможно, не было богатого опыта, но он старался отыскать её чувствительные места и точки наслаждения на ее теле. Спустя несколько минут Гермиона наконец почувствовала, как тот самый взрыв удовольствия приближается, и заплакала от восторга, насколько это было восхитительным. Гарри понял её, он сделал все правильно, он сделал её счастливой. Волна спокойствия поглотила ее и вынесла на берег надежности. И пусть за стенами их палатки бушевала буря, здесь, скрытые от посторонних глаз, они были вместе. У них всегда будет штиль.
