Текст книги "Нефритовый жезл (СИ)"
Автор книги: Роксана Чёрная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Опасное желание. Часть 1
Человек на земле стонал и извивался, ногтями до крови раздирая кожу на своём лице.
Ей в какой-то момент показалось, что его позвоночник может быть сломан, и она содрогнулась от этой мысли. Представлять, какую боль он при этом должен испытывать, было выше её сил. Но это совершенно не волновало мужчину, стоявшего над ним. Одним резким движением он взмахнул палочкой, и зелёный луч вошёл в тело скорчившегося человека, отрезая любые пути к спасению. Впрочем, смерть тоже может быть благом. Гермионе Грейнджер, как колдомедику, это было хорошо известно. Раскрытыми от ужаса глазами она смотрела и на остальные три тела, грудой мусора сваленные у ног убийцы. Сам он лишь ухмыльнулся, убрал палочку и закурил маггловскую сигарету, скидывая пепел на тёмный асфальт, ставший таковым после очередного дождя, которые в Лондоне совсем не редкость. Мужчина запрокинул голову назад и посмотрел на сияющее тёмное небо, звёзд на котором не было видно из-за городского освещения.
Гермиона стояла за углом дома, на Бейкер Стрит – улице, по которой ходила ежедневно в одно и то же время, когда заканчивала дежурить; она была уверена, что уж в маггловском районе не встретит ни коллег, ни других волшебников. Ошиблась. Неправильно было и стоять здесь, наблюдая за яростным сражением, в котором четверо напали на одного. Но страх за мужчину, да и за себя прошёл, как только она увидела, с какой лёгкостью и изяществом тот смог защитить себя, жестоко расправляясь с каждым по отдельности. Причём магию он использовал постольку поскольку, больше работая холодным оружием и собственными кулаками. Гермиона была заворожена этим мужчиной, этим убийцей и чувствовала, как возбуждение железной рукой сжимает её горло.
Сигарета в жёстких руках почти истлела, а она всё стояла и любовалась великолепным образцом мужской силы. Победителем. Внезапно он резко повернул голову в её сторону и нахмурился. Всё в ней обмерло, сердце ухнуло вниз. Гермиона не знала, как себя вести, а страх смерти переборол возбуждение; всё, что ей оставалось, это улыбнуться и выставить большой палец вверх, выражая одобрение. После чего она медленно развернулась и побежала, стуча каблуками своих плоских лодочек, тут же аппарируя на улицу, где жила. На это же место аппарировал убийца, сразу преградивший ей путь. Его лицо казалось жестокой маской. Свою волшебную палочку он сразу ткнул ей в грудь – блейзер с запа́хом едва ли мог защитить от ощущения опасного дерева на коже.
Гермиона тяжело дышала, желая сбежать или лучше провалиться сквозь землю под этим тяжелым взглядом зелёных глаз, которые неизбежно затягивали её в свой омут. Она, не прерывая поединок взглядов, медленно потянула руку к своей палочке. Это движение не осталось незамеченным.
Мужчина надавил своим оружием сильнее и начал вести им по телу Гермионы медленно, нажимая на нежную плоть груди и слегка цепляя ворот блейзера, словно намереваясь снять его. Кончик палочки продолжал двигаться в сторону по руке и вниз, оттягивая рукав с внутренним карманом. Глаза мужчины на секунду вспыхнули, когда он увидел волшебную палочку из светлого дерева, мерцавшую в ночной тени города, и убрал свою. Он снова посмотрел Гермионе в глаза – она не могла разобрать выражение его лица – и внезапно оказался на шаг ближе, почти касаясь её тела. Она не могла двигаться, при этом не сдерживаемая никакими заклинаниями. Просто добыча, попавшая в руки хищника; она замерла, не в силах, да и не желая пошевелиться.
– Ты склонна к необдуманным поступкам, – вдруг прозвучал его низкий голос. Голос, что-то ей напомнивший. Как будто дежавю; ощущение тепла прошло через всё её тело. Неосознанное доверие накрыло её, и она поняла, что готова на всё, что бы не приказал этот чарующий голос. Наверное, так и выбирают себе мужчин, по тому импульсу, который возникает в области сердца, медленно стекая в низ живота.
Она не смогла произнести ни слова, слишком погружённая в свои, никогда не испытываемые раньше чувства. Мужчина отвернул воротник её блейзера, наблюдая, как резко вздымается небольшая, но идеальной формы грудь. Это подсказало ему о той буре эмоций, что бушевала в ней. Он посмотрел на её нежные коралловые губы и снова вернулся к карим глазам, казавшимся чёрными в ночном свете уличных ламп.
– Я скучаю сегодня ночью, – вдруг заговорил он, протягивая ей руку.
Умом она понимала всю опасность своего решения, но не могла поступить иначе. Всего одно неосознанное движение, и вот её ладонь утонула в его, и они закружились в вихре аппарации.
Через несколько секунд они уже стояли в узком коридоре мрачного дома, и Гермиона, поддерживаемая этим хищником, попыталась устоять на ногах, чувствуя лёгкое головокружение. Мужчина оставил её и прошёл вперёд, возможно, давая шанс на отступление. Она взглянула на тёмную входную дверь, за которую было так просто выйти и скрыться, спасаясь от жестокого убийцы и великолепного мужчины.
Гермиона тут же представила свою квартиру, заполненную только книгами, пылью и котом, который ждал её в этой одинокой женской келье, и содрогнулась. Она отвернулась от двери и на негнущихся ногах прошла вперёд, боясь увидеть обстановку дома. Ей в голову сразу пришли цепи, наручники, плётки и иные пыточные устройства, о которых она где-то читала, так что облегчение было неимоверным, таким, что она улыбнулась, увидев обычную гостиную, пусть и немного пустую.
Тяжёлые портьеры скрывали ночную улицу, не давая прохожим заглянуть в обитель мужчины. В центре гостиной стоял большой диван, обшитый синей однотонной тканью, и два таких же кресла, в которых, судя по идеально гладким поверхностям, редко кто-то сидел. По стенам, обитым тёмно-коричневым деревом, висели маггловские картины разных художников, изображавшие в основном пейзажи и натюрморты. Прямо была дверь, похоже, что на кухню, и лестница рядом, ведущая на второй этаж.
Мужчина подошёл к камину, положил на него палочку, снял с себя цепочку со странным треугольным знаком, быстро взял пергамент и что-то на нём написал.
– Кричер! – гаркнул он.
Возле него тут же возник эльф-домовик в белой простыне, к которым Гермиона сначала относилась с жалостью, желая всех освободить и не понимая, как можно хотеть быть у кого-то в рабстве. Потом, конечно, она смирилась, наблюдая, что эльфы счастливы – порой сильнее волшебников и магглов – и во Франции, где она училась, и в Америке, где проходила стажировку, и здесь, в Англии, где теперь жила и работала.
И впервые в жизни Гермиона сама поняла, как можно хотеть кому-то подчиняться – столько трепета вызывал у неё этот человек. Ощущение было очень знакомым, но она не могла этого понять. Добыча хотела, хотела всего, что предложит ей этот странно недоступный человек-волшебник-убийца.
Наконец домовик исчез с запиской в руках, так и не взглянув в её сторону. Мужчина повернулся к ней и, не отрывая взгляда, стянул с себя чёрную мантию, которую бросил на диван. В свете электрических ламп Гермиона наконец смогла осмотреть его получше. Он был невысоким, но жилистым и мощным. Тяжелая челюсть и несколько шрамов на лице говорили, что жизнь била его не раз и не два. Чёрные волосы, уложенные в небрежную прическу, свисали на уши и лоб, и Гермиона почувствовала покалывание в кончиках пальцев от желания прикоснуться к ним, зарыться в них и утонуть в нём самом.
На столике возле дивана, как по щелчку, появились вино в бутылке, вода в графине, шоколад, фрукты и два хрустальных бокала. Мужчина кивнул на угощение.
– Ты голодна?
Гермиона покачала головой и наконец смогла пересилить свой страх и спросить то, что её волновало с того самого момента, когда вечер резко стал опасным.
– Почему они напали на тебя? И разве это не опасно, вот так пользоваться магией в маггловском районе? И что ты сделал с трупами? Их ведь можно было отдать студентам на опыты. Разве министерство Великобритании не отслеживает Непростительные заклинания? – Гермиона выдала эту вереницу вопросов и задала бы ещё столько же, если бы не резкий взмах его руки, от которого она отшатнулась – даже с учетом того, что палочка так и лежала на камине.
– Я должна тебя бояться? – спросила она, нахмурив лоб, и на этот вопрос мужчина ответил:
– Если я захочу, чтобы ты меня боялась, ты узнаешь об этом.
Мужчина подошёл к столику, налил себе воды и выпил залпом весь бокал. Стёр рукавом чёрной рубашки оставшиеся капли с губ и посмотрел на Гермиону.
– Если ты устал, отдохни. Я посижу, – предложила тонким голосом Гермиона.
Он едва заметно усмехнулся:
– Хочешь проверить, насколько я устал?
Она вдруг почувствовала себя загнанным зверем и не видела и шанса для бегства, как, впрочем, и желания покидать этот негостеприимный дом и его хозяина. Мужчина обошёл её по кругу, как жеребцы обходят кобыл перед спариванием, как будто оценивая. Гермиона знала, что в ней нет ничего особенного. Серая расстегнутая мантия, тяжелый блейзер, запахнутый на небольшой груди, и юбка, скрывающая тонкие колени. Она никогда особо не следила за своей внешностью, соблюдая самую разумную гигиену, но, впрочем, знала и то, что выглядит пусть не совершенством, но довольно мило. Особенно с нежно-бежевой кожей, которой не требовались косметические или магические средства, и копной тяжёлый каштановых кудрей, сдерживаемых одним-единственным жгутом.
Мужчина оказался сзади и резко выдернул заколку, выпуская из плена волосы Гермионы, которые спустились до самой талии. Он задержался возле них ещё на несколько мгновений и встал прямо перед Гермионой, смотря то ей в глаза, в которых от напряжения и желания уже скапливались слёзы, то на пересохшие губы, по которым она в очередной раз провела языком.
– Ты задаешь много вопросов, а ведь твой маленький рот предназначен для гораздо более приятных вещей, – проговорил он утробным шёпотом и прижался к ней всем телом.
Гермиона сделала шаг назад, но тут же упёрлась в кресло и слегка отклонилась, позволяя мужчине нависнуть над ней. Он обхватил её голову руками, словно взяв в плен. Но этого не требовалась, она сама готова была сдаться.
– Ты изумительна, – проговорил он и накрыл её рот жёсткими губами, резко вторгаясь во влажное тепло, демонстрируя, что её ожидает через несколько минут. Пальцы Гермионы, сжатые до побелевших костяшек, разжались, выпуская из рук бисерную сумочку, и она обняла мужчину за шею, вдавливаясь в него своим хрупким телом. Нежность и грубость. Желание и нападение.
Он как будто охнул и усилил напор языка, одновременно раздвигая коленом её ноги. Его руки опустились ей на плечи, провели по выступающим ключицам и слегка надавили на шею, вызывая мурашки в уже дрожащем женском теле.
Мужчина немного отодвинулся, чем вызвал недовольный стон, но лишь для того, чтобы стянуть с неё мантию, большой, не по размеру, блейзер и форменную блузку. Оставшись в белом бюстгальтере и юбке, Гермиона ощутила холод, который, впрочем, быстро прошёл, когда его руки начали поглаживать её спину, словно пронзая всё существо раскалённым железом.
Мужчина провёл руками вниз по талии и ниже, забираясь под безвкусную юбку, которую тут же задрал, обхватывая, сжимая ягодицы и поднимая её вверх легко, словно она ничего не весила. Гермиона обхватила его ногами, чувствуя, как велико его желание, упирающееся в её промежность.
– Пожалуйста, – стонала она между влажными поцелуями, желая поскорее ощутить в себе его обжигающую плоть, рвущуюся наружу. Его губы продолжали терзать её рот, заставляя подчиняться напору языка и зубов. Он с невесомой ношей на руках обошёл кресло и начал подниматься по лестнице.
Гермиона понимала, что её куда-то несут, но не хотела ни о чём думать, наслаждаясь своей бесспорной капитуляцией перед сильным мира сего.
Хлопок двери привёл её немного в чувства, но открыв подёрнутые пеленой страсти глаза, она только заметила огромную кровать, освещённую яркой луной, почувствовала прохладные простыни под своей кожей и увидела, как он срывает с себя рубашку, наваливаясь на Гермиону сверху. Он раздвинул ей ноги, задирая мешающую ему юбку, и одним движением руки сорвал тонкое бельё. Она вскрикнула, когда в кожу впилась ткань, но тут же забыла об этом. Его пальцы нашли истекающую соками щель и начали творить волшебство, то поглаживая, то слегка проникая, но при этом совершая круговые движения вокруг комка её нервов. Её голова бы металась из стороны в сторону, если бы одной рукой он не сжимал её волосы, а его губы не держали в плену рот. Она мычала от удовольствия, давно овладевшего податливым телом. Наслаждение стало острее, когда он прикусил сосок сквозь тонкую ткань бюстгальтера. Она застонала в голос и выгнулась дугой – внезапно ткань исчезла, а он начал сосать и лизать её грудь, не останавливаясь ни на секунду, пока Гермиона не ощутила приближение кульминации. Она знала это ощущение, потому что сама много раз ласкала себя, но это нельзя было даже сравнить с сильными, уверенными движениями его руки, которая совсем недавно несла смерть. Он выпустил её волосы и убрал руку вниз. Руки Гермионы, сжимавшие простынь, обняли его за шею и погладили твёрдую, как камень, спину. Она услышала звон пряжки ремня и звук расстёгивающейся ширинки, но внезапный, как цунами, оргазм, резко накрывший её, не дал почувствовать опасность приближающегося вторжения.
Она билась в экстазе, когда мужчина одним резким движением вошёл в неё, от чего тонкое тело задрожало сильнее. Гермиона не видела, как его обычно непроницаемое лицо стало ошеломлённым.
Лёгкий дискомфорт от проникновения твёрдого члена прошёл, и она обмякла, тогда как мужчина зарычал и начал резко вбиваться в расслабленное тело, заставляя спирали наслаждения закручиваться с новой силой.
– Ты сведёшь меня с ума… – прохрипела она, открывая глаза и вглядываясь в красивое мрачное лицо. Он не ответил и продолжал резкие выпады, проникая всё глубже, одной рукой лаская её грудь, то сжимая, то поглаживая.
Она застонала сильнее, когда темп его движений ускорился, а пошлые шлепки влажных тел стали громче. Сильные руки крепко сжимали её до синяков, почти не позволяя двигаться, мощное тело прижимало её к кровати, не позволяя вырваться из сладостной ловушки. Весь скользкий от взаимного желания, огромный и горячий, он мощными толчками продолжал двигаться в ней, заставляя забыть обо всём.
Время будто перестало существовать. Её пальцы сжимали его широкие плечи, впиваясь острыми ногтями, гладили затылок и волосы, царапали спину. Она извивалась, будто ещё надеясь вырваться из-под огромного тела нежного мучителя, но тщетно. Он властно завладел каждой клеткой её тела, каждой мыслью, каждой эмоцией, не оставляя шансов на побег, заставляя прочувствовать каждое движение, полностью подчиняя её своим желаниям. Он не брал наполовину – он приказывал отдать ему всё.
Мир будто разорвало надвое яркой вспышкой. Гермиона закричала. Спина выгнулась от диких спазмов, сотрясающих тело. Её ногти впились в кожу, и капли крови окрасили влажное сильное тело. Гермиона металась, словно пытаясь вырваться из плена, и продолжала кричать, пока наконец жаркие волны не начали сходить на убыль.
В этот момент он ещё раз резко вошёл в неё. Сильные мышцы превратились в камень, руки стальными тисками сжали хрупкие плечи, заставляя замереть на месте, огромное тело тяжёлым прессом придавило к постели. На короткое мгновение застыв как изваяние, он горячим потоком излился внутрь.
В её голове медленно, как сквозь дымку, разлилось чувство триумфа.
Поглаживая его спину, она почувствовала необычайное спокойствие и умиротворение. Отдавшись на волю победителя, она не оказалась побеждённой. Он с лихвой вознаградил Гермиону нежностью и лаской за всё то, что она оказалась способной ему дать.
Засыпая, она чувствовала, как он гладит её влажное лицо и волосы.
* * *
Наутро Гермиона медленно открывала глаза, желая продлить эту ночь ещё хоть на чуть-чуть, отчего-то зная, что не найдет незнакомца рядом. Но ошиблась. Он выходил из ванной и медленно обтирал свое, почти совершенное тело. Мужчина поймал её взгляд и замер.
– Мне нужно идти. Кричер проводит тебя, куда нужно, – сказал он, пожалуй, грубее, чем собирался.
Гермиона только и смогла, что кивнуть, глотая непрошенные слёзы. Она не спеша села на кровати, наблюдая, как за окном брезжит рассвет, и вдруг увидела на комоде рядом с собой снитчи – целых восемь – она совершенно не понимала этого спорта, но свет золота околдовал её, – снитчи, лежали рядом с другими маленьким предметами – шкатулкой и фотографией какой-то пары, кружащейся возле фонтана. Вся комната выглядела очень по-спартански – ни одной фотографии друзей или любимой девушки, но эти маленькие вещицы составляли часть его души. Желая хоть как-то к ней прикоснуться, она резко схватила золотой шарик и спрятала в карман юбки, которая так и осталась на ней, пусть и была изрядно помятой.
Мужчина одевался и не смотрел в её сторону. Она быстро натянула отглаженные домовиком вещи, ждавшие её на том же комоде, и уже направилась к выходу, когда услышала резкий голос, заставивший её замереть на месте.
– Верни то, что взяла.
Гермиона повернулась и сжала руку в кармане, чувствуя тепло золотого предмета.
– Не понимаю, о чём ты, – сказала она, покраснев.
– Девочка, не зли меня. Просто отдай мне это.
– Но у тебя их целых восемь, а я даже в руках ни одного не держала. Ни разу, – вдруг заплакала Гермиона, чувствуя унижение, но это было ничто по сравнению с пощёчиной, которую он нанёс следующими словами.
– Если тебе что-то нужно, я могу дать тебе денег. Сколько?
Слёзы резко высохли. Он никогда не брала чужого, никогда не врала и никогда не спала с первым встречным мужчиной, но он – убийца – заставил изменить всем её принципам, только один раз взглянув на неё, а теперь назвал шлюхой.
Гермиона резко достала снитч и вложила ему в раскрытую ладонь. Она словно отдала часть себя. Как ей теперь вернуть свою жизнь в прежнее русло?
На пороге комнаты она застыла и повернула голову, взглянув на дверь ванной через плечо.
– Скажи хоть, как тебя зовут. Это мне узнать позволено?
Она услышала шаги за спиной и касание к своей спине тяжёлой ладони. Поцелуй в шею заставил задрожать всё тело.
– Гарри, меня зовут Гарри, – с этими словами он вытолкнул её из комнаты и запер двери.
Когда спустя пять минут, стоя на том самом месте, где мужчина преградил ей путь, и наблюдая, как мерцание после аппарации домовика рассеивается, она поняла, что это имя слишком часто слышала в своей жизни. Гарри. Гарри Поттер.
Но не мог же тот счастливый мальчик в очках, который так радовался волшебному миру, превратиться в этого жесткого, безэмоционального мужчину. Убийцу, который к тому же так страстно вторгался в её тело.
Свои подозрения она решила подтвердить или опровергнуть очень простым способом.
После того, как она зашла домой, покормила недовольного кота и убрала всю двухдневную пыль, то сразу написала директору школы Хогвартс – Минерве Макгонагалл, с которой обменивалась письмами всего несколько раз, но которая всегда была к ней добра.
Она написала письмо и вспомнила, как раз за разом её письма к лучшему другу не получали ответа. Последнее, что он написал, – как Сириуса поцеловал Дементор. Она понимала, как сильно это могло подкосить его. Ведь он только нашёл своего крёстного отца – связь между ним и умершими родителями. Но обида за десять неотвеченных писем заставила её забыть о мальчике в очках и школе Хогвартс. Следующее, что она услышала о нём, была его победа в Турнире Трёх волшебников, а потом и эпичная победа над Волдемортом в 1998 году.
С тех пор прошло уже десять лет и о Национальном Герое она больше не слышала и даже не читала, занимаясь своей карьерой колдомедика и исследователя. Только теперь, сидя на своём широком подоконнике и наблюдая за сотней людей за окном, она вспомнила это ощущение. Ощущение сделать для кого-то всё. Она и на первом, и на втором курсе нарушала свои правила, лгала и воровала ради одного человека. Ради Гарри Поттера. Ей не нужно было подтверждения. Себе она доверяла больше всего.
Только вот что делать теперь? Желание увидеть его ещё хотя бы раз, поговорить, вспомнить школьные годы, задать сотни вопросов и ощутить его тяжёлое тело накрыло её, и она отправила вдогонку первому второе письмо, на которое вскоре получила ответ.
Она вскрыла конверт и увидела приглашение на Юбилей, посвященный десятилетию со дня победы над Тёмным Лордом. Оставалось надеятся, что Герой той войны появится в Министерстве второго мая.
Адаптация романа Вероники Мелон «Ассасин». Эта история стала близка к тому, о чём я сама давно думала. Из романа взята, по сути, только идея и несколько фраз, весь остальной текст написан на одном дыхании.
И, конечно, ждём вторую часть. Нам же хочется ХЭ?
