Текст книги "Девять принцев Амбера .Тетралогия"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

2

Я простоял некоторое время у самого входа в пещеру. Левое плечо болело, и правая нога тоже побаливала. Если бы я сумел обуздать боль до того, как преобразиться вновь, то имелась надежда, что большая часть ее рассосется. Однако этот процесс меня сильно утомил. Он требовал массу энергии, а двухразовое переключение с таким коротким промежутком может порядком истощить силы, особенно после моей схватки со Стражем. Поэтому-то я и отдыхал в той пещере, в которую привел в конечном счете жемчужный туннель, и рассматривал раскинувшуюся передо мной панораму. Далеко внизу и слева виднелся ярко-голубой и очень беспокойный водоем. Волны с белыми барашками как камикадзе набегали в атаках на серые скалы берега, а сильный ветер рассеивал брызги, и в этом тумане завис кусок радуги. Прямо передо мной и ниже расстилалась щербатая и курящаяся земля. Она периодически дрожала на милю длины вплоть до высоких темных стен изумительно огромной и сложной постройки, которую я сразу же окрестил Горменгастом. [5]5
  Горменгаст (Замок Четырех Миров) – громадный замок из трилогии Мервина Пика.


[Закрыть]Она представляла собой смешение различных архитектурных стилей и превышала высотой даже дворец Амбера и выглядела так мрачно, будто это был сам ад. В это время строение подвергалось нападению. В поле под стенами скопилось немало войск, главным образом на отдаленном участке местности, выглядевшей более нормально, с остатками кое-какой растительности, хотя трава там была сильно утоптана и многие деревья свалены. У осаждающих имелись штурмовые лестницы и таран, который в данный момент находился в бездействии, да и лестницы валялись на земле. У подножия стен догорало то, что когда-то было целым застенным посадом. Там же на земле лежали многочисленные погибшие во время осады. Переместив взгляд, я увидел далеко внизу и справа, позади этой громадной цитадели сверкающий белизной участок. Он находился на выступающем краю массивного ледника и по нему хлестали бураны снега или кристаллов льда, образуя пелену, походящую на туман. Ветер, казалось, постоянно властвовал здесь. Я слышал, как он воет высоко над головой. Когда я, наконец, вышел из пещеры и поглядел вверх, то обнаружил, что нахожусь всего лишь посередине то ли массивного каменного склона, то ли низкой горы и с этого неудобного места завывание ветра слышалось еще громче. За спиной внезапно раздался звук «бух». Обернувшись, я не смог уже отыскать входа в пещеру. Когда я из нее вышел, путешествие по маршруту от огненной двери завершилось, заклинание распалось, и путь тут же закрылся. Полагаю, я мог бы отыскать контур на крутой стене горы, если бы захотел, но я не испытывал такого желания. На всякий случай я сложил на этом месте кучку камней, а затем снова осмотрелся, изучая местность. Справа от меня изгибалась узкая тропа, теряющаяся среди каких-то наставленных торчком камней. Я подошел к ним ближе и ощутил запах дыма. Я не смог определить, откуда он доносится: с поля битвы или из района вулканической деятельности внизу. Небо над головой казалось латаным одеялом из туч и света. Когда я остановился между двух камней и повернулся еще раз поглядеть на картину, раскрывающуюся внизу, то увидел, что нападающие разделились на группы, которые понесли лестницы к стенам. А также заметил, что с противоположной стороны цитадели поднялся вихрь, отдаленно напоминающий торнадо, который стал медленно двигаться вдоль стен в направлении против часовой стрелки. В конечном итоге этот смерч должен был добраться до атакующих. Ловко! К счастью это их проблема, а не моя. Я спустился по каменистому склону и расположился на низком карнизе. И начал утомительную работу по смене обличья, что по моим расчетам должно было занять не более получаса. Переход от чего-то нормального, человеческого к чему-то редкому и странному, а для некоторых, возможно, и чудовищному и пугающему – а потом обратно, может показаться некоторым отвратительным. Напрасно. Мы ведь проделываем это каждый день, причем каждый по разному, не так ли? Когда преображение завершилось, я полежал на спине, глубоко дыша и прислушиваясь к ветру. Камни защищали меня от его силы, и до меня доносилась только его песня. Я ощутил вибрацию от дальних содроганий земли и предпочел воспринимать их как мягкие и успокаивающие сигналы. Моя одежда превратилась в лохмотья, и я снова почувствовал себя усталым, чтобы выуживать новую одежду из Отражений. Боль в плече, кажется, исчезла. Осталось лишь слабое покалывание в ноге, да и оно все таяло и таяло… Я закрыл глаза на несколько минут. Ладно, я пробился, и у меня было сильное подозрение, – что ответ на вопрос об убийстве Джулии находится внизу, в осажденной цитадели. Так вот сразу я не видел легкого пути проникнуть туда и провести расследование. Но ведь возможен и другой путь. Я решил подождать на месте, где остановился отдохнуть, пока не стемнеет, если здесь происходит нормальная смена дня и ночи. Тогда я прокрадусь вниз, схвачу кого-нибудь из осаждающих и допрошу его. А если не стемнеет? Тогда придумаю еще что-нибудь. Но в данный момент приятнее всего было просто плыть по течению… Не знаю, сколько я там проспал. Разбудил меня стук сыпавшихся камней, доносившийся откуда-то справа. Я мгновенно проснулся, хотя и не зашевелился. Не слышалось никаких попыток подкрасться, а характер приближающихся звуков, напоминающих шлепанье свободных сандалий, убедил меня, что в моем направлении движется только одно существо. Я напряг и расслабил мускулы и проделал несколько глубоких вздохов. Между двух камней справа от меня появился чрезвычайно волосатый человек. Он был приблизительно пяти с половиной футов ростом, очень грязный, на бедрах у него была темная звериная шкура, а на ногах сандалии. Он воззрился ка меня и стоял так пару секунд, прежде чем продемонстрировать в улыбке свои желтые, неровные зубы.

– Привет! Ты ранен? – спросил он на испорченной разновидности тари, которую, как мне помнилось, я никогда раньше не слыхивал.

Я лениво потянулся, а затем встал.

– Нет, – ответил я, – а почему ты спрашиваешь?

Улыбка не сходила с его физиономии.

– Я подумал, что ты, возможно, решил, что с тебя хватит этих сражений внизу, и что ты счел за благо покончить с ними.

– Ага, понимаю. Нет, тут совсем не то…

Он кивнул и шагнул вперед.

– Меня зовут Дэйв. А тебя?

– Мерль, – представился я, стискивая его грязную руку.

– Не беспокойся, Мерль, – успокоил он меня. – Я не выдаю никого из решивших податься с войны, разве что будут предлагать награду, а на этой войне ее не дождешься. Я сам смотался с нее много лет назад и ни разу об этом не пожалел. Моя война шла, как мне кажется, не так, как идет эта, и у меня хватило ума дать тягу. Никакой армии никогда не удавалось взять эту крепость, и по-моему, никогда не удастся.

– А что это за крепость?

Он чуть склонил голову набок и прищурился, после чего покачал головой.

– Замок Четырех Миров, – ответил он. – Неужели вербовщик ничего тебе не рассказывал?

– Ни черта, – вздохнул я.

– У тебя есть курево?

– Нет, к сожалению, – весь свей трубочный табак я использовал еще в хрустальной пещере.

Я прошел мимо него к месту, откуда мог взглянуть между камней вниз. Мне хотелось еще раз посмотреть на Замок Четырех Миров. В конце концов в нем ведь был ответ на мой вопрос. Так же, как и с ним связаны многочисленные шифрованные сводки в дневнике Мелмана. Повсюду под его стенами в беспорядке громоздились новые тела, точно разбросанные смерчем, который теперь возвращался обратно к той точке, откуда начал свое движение. Но, несмотря на это, небольшой отряд осаждающих сумел взобраться на стену. А внизу собирались новые силы, направляющиеся к лестницам. Один из ратников нес знамя, показавшееся мне смутно знакомым – черно-зеленое с рисунком двух сцепившихся друг с другом геральдических зверей. Две лестницы все еще стояли у стены, я разглядел, что за зубцами стены идет яростный бой.

– Некоторые из нападающих, кажется, ворвались в крепость, – заметил я.

Дэйв поспешил ко мне и пригляделся. Я немедленно перебрался на наветренную сторону.

– Ты прав, – признал он. – Но это впервые. Если им удастся открыть эти проклятые ворота и впустить остальных, то, вероятно, у них появится какая-то надежда. Никогда не думал, что доживу до этого.

– А сколько лет назад осаждала эту крепость армия, в которой служил ты?

– Может быть, восемь, может быть, девять, а может и все десять лет, – пробормотал он. – Эти ребята настоящие молодцы.

– А из-за чего вся эта кутерьма?

Он повернулся и внимательно посмотрел на меня.

– Ты действительно не знаешь?

– Только-только попал сюда, – правдиво заверил я его.

– Проголодался? Хочешь выпить?

– Честно говоря, да.

– Тогда пошли, – он взял меня за локоть и направился обратно между двух камней, а затем повел меня по узкой тропке.

– Если это не тайна, куда ты меня ведешь?

– Я живу неподалеку. И взял за правило кормить дезертиров в память о былых временах. Для тебя я сделаю то же самое.

– Спасибо.

В скором времени тропа раздвоилась, и мы направились по правой, поднимавшейся вверх. В конечном итоге она привела нас к гряде скальных уступов, последний из которых находился на приличном расстоянии от остальных. В стене имелось много расселин, в одну из которых Дэйв и нырнул. Я последовал за ним на небольшом расстоянии. Он остановился перед низким входом в пещеру. Оттуда тянуло ужасающим запахом разложения, и было слышно, как там жужжат мухи.

– Это мой дом, – объявил он. – Я пригласил бы тебя войти, если бы там не было очень тесно.

– Ничего, ничего, – поспешно успокоил я его. – Я подожду.

Он вошел в пещеру и я сообразил, что аппетит у меня стремительно пропадает, особенно когда я представил, что он мог хранить в таком жилище. Через несколько секунд он появился снаружи с брезентовым мешком через плечо.

– Нашел кое-что приличное, – сообщил он.

Я направился обратно по расселине.

– Эй, ты куда?

– На воздух. Хочу вернуться на карниз, тут малость тесновато.

– A-а, ладно, – согласился он и зашагал со мной рядом.

Он принес две непочатые бутылки вина, несколько фляг с водой, свежую на вид буханку хлеба, несколько яблок и нарезанную головку сыра. Все это я обнаружил, когда мы уселись, на выступе перед входом в расселину, и он жестом предложил мне открыть мешок и заняться самообслуживанием. Осмотрительно расположившись с наветренной стороны, я выпил для начала немного воды и съел яблоко.

– У этой крепости бурная история, – он принялся рассказывать, доставая из-за пояса нож и отрезая себе сыра. – Я не знаю наверняка ни кто ее построил, ни сколько она тут стоит.

Заметив, что он собирается выковырять пробку из бутылки с вином ножиком, я остановил его и попробовал с помощью Логруса достать штопор. Получилось, и я тут же протянул его Дэйву. Открыв бутылку, он отдал мне ее целиком и откупорил для себя другую. Я беспокоился за собственное здоровье, и потому был благодарен ему за это, хотя и не испытывал желания напиваться.

– Вот это я называю предусмотрительностью, – одобрил он штопор. – Мне уже давно требовалась такая штука.

– Оставь его себе. Расскажи мне лучше еще об этой крепости. Кто там обитает? Как вышло, что ты принял участие в нападении на нее? Кто нападает на крепость сейчас?

Глотнув вина, он продолжал рассказ:

– Самым первым хозяином этой крепости из всех, кого я знавал, был чародей по имени Шару Гаррул. Королева моей страны внезапно собралась, уехала и явилась сюда, – он замолк и какое-то время глядел куда-то вдаль, а затем презрительно фыркнул. – Ох уж мне эта политика! Я даже не знаю, какой тогда назвали предлог для такой поездки в «гости». В те дни я вообще не слышал об этом проклятом месте. Так или иначе, задержалась она надолго, и народ принялся гадать, не стала ли она пленницей. Или не заключает ли союз? Не завязала ли роман? Как я понял, она время от времени направляла сообщения, но они обычно содержали ни о чем не говорящую успокоительную чушь, если, конечно, там не передавалось тайных сведений, о которых людям, вроде меня, слышать не полагалось. Она к тому же прихватила с собой приличную свиту и почетный караул, служивший только для блеска. Эти ребята были самыми закаленными бойцами, хотя и одевались в пышные наряды. Поэтому-то в то время и шло множество споров о том, что там происходит.

– Один вопрос, если можно, – перебил я его. – А какую роль во всем этом играл король? Ты не упомянул про него, а ему, казалось бы, полагалось знать…

– Умер, – прервал он мои рассуждения. – Она осталась красавицей-вдовой, и на нее сильно давили, настаивая на новом замужестве. Но она просто меняла одного любовника за другим и занималась различными интригами. Обычно ее любовники были военными или вельможами, или теми и другими одновременно. Однако, отправившись в это путешествие, она оставила управлять королевством сына.

– О, так значит принц был достаточно взрослым, чтобы сесть за руль?

– Да. Собственно говоря, он и начал эту проклятую войну. Набрал войско, устроил смотр и остался недоволен. Поэтому он связался с другом детства, человеком, считавшимся просто разбойником, но командовавшим крупным отрядом наемников. Звали его Далт…

– Стоп! – притормозил я Дэйва.

Мысли мои неслись галопом, когда я вспомнил историю, рассказанную мне однажды Жераром, о странном человеке по имени Далт, выступившем против Амбера во главе частной армии, причем необычайно эффективно. Для противодействия ему пришлось вызвать самого Бенедикта. Силы Далта разгромили у подножия Колвира, а сам Далт был тяжело ранен. И хотя трупа так никто и не увидел, считалось, что от таких ранений он несомненно умрет. Но было там и еще кое-что.

– Твоя родина, – проронил я. – Ты так и не назвал ее. Откуда ты, Дэйв?

– Из страны под названием Кашера.

– А королевой у вас была Ясра?

– Ты слышал о нас? Откуда ты родом?

– Из Сан-Франциско.

– Не знаю такого места, – покачал головой Дэйв.

– А кто его знает. Слушай, у тебя хорошее зрение?

– Что ты имеешь в виду?

– Не так давно, когда мы смотрели на сражение, ты случайно не разобрал, какого цвета флаг у нападавших?

– Глаза у меня не те, что раньше, – признался он. – Знамя было черно-зеленое, с какими-то зверями на нем.

Я присвистнул.

– Ручаюсь, лев, терзающий единорога. Похоже, это флаг Далта.

– А какой смысл этого герба?

– Он ненавидит амберитов, вот что это значит. Однажды он даже выступил против них.

– Я в этом не разбираюсь.

– Я попробовал вино. Неплохое.

«Значит, тот самый», – подумал я и спросил:

– Ты не знаешь, почему он их ненавидит?

– Как и припоминаю, они убили его мать. Что-то, связанное с пограничными войнами. Они в последнее время стали запутанными. Подробностей я не знаю.

Я вскрыл жестянку с мясом, отломил хлеба и сделал бутерброд.

– Продолжай, пожалуйста, свой рассказ, – попросил я.

– А на чем я остановился?

– Принц, призвал Далта, так как беспокоился за мать, и ему спешно требовались боеспособные войска.

– Совершенно верно, вот в те времена меня и забрали служить в армию Кашеры пехотинцем. Принц с Далтом провели нас темными путями, пока мы не очутились у той крепости внизу. А потом мы просто делали то же, что делают сейчас эти ребята.

– И что же случилось?

– Сперва дела у нас пошли скверно, – засмеялся он. – Я думаю, что тому, кто там главный, легко удается управление стихиями вроде смерча, который ты видел недавно. На нас обрушивались и землетрясения, и бураны, и молнии, но мы все равно как-то продолжали переть на стены. Моего брата до смерти опалило кипящим маслом прямо у меня на глазах. Вот тогда-то я и решил, что с меня хватит. Я сбежал и забрался сюда. Меня никто не преследовал, и поэтому я остался ждать и наблюдать. Вероятно, мне не следовало бы этого делать, но я не знал, как пойдут дела. Полагал, что все будет продолжаться в том же духе. Но я оказался неправ, а возвращаться было уже слишком поздно. Сделай я это, мне бы оттяпали башку или какие-нибудь другие ценные части тела.

– Что же произошло?

– У меня такое впечатление, что нападение вынудило Ясру действовать. Она явно с самого начала замышляла разделаться с Шару Гаррулом и самой стать хозяйкой крепости. Я думаю, она одурачила его, вошла к нему в доверие, а потом нанесла роковой удар. По-моему, она малость побаивалась этого старика, но когда на пороге появилась ее армия, ей пришлось выступить, хотя она и не подготовилась к этому. Ясра вступила с ним в колдовской поединок, а ее стража отвлекала внимание его ратников. Она победила, хотя, как я понял, и сама не осталась невредимой. И к тому же чертовски разозлилась на сынка за то, что он привел армию без ее приказа… Так или иначе, ее стража открыла им ворота и она захватила власть в Замке. Вот это-то я и имел в виду, говоря, что никакая армия не брала эту крепость. Тот захват произошел изнутри.

– А как ты узнал об этом?

– Как я уже говорил, когда дезертиры бегут на эту сторону, я их кормлю и получаю новости.

– Из твоих слов у меня сложилось впечатление, что были и другие попытки захватить эту крепость. Они, должно быть, происходили уже после того, как власть в Замке переменилась?

Он кивнул и снова взглянул вниз.

– Точно. Так как она и ее сынок отсутствовали в Кашере, там произошел переворот. Устроил его один из вельмож по имени Касман, брат одного из ее покойных любовников по имени Ясрик. Этот Касман захватил власть и хотел убрать со своего пути ее и принца. Нападал он на крепость не меньше шести раз, но так и не смог ее взять. Наконец, как мне думается, он примирился с ничьей. Потом, после этого, она отослала сына из крепости, возможно для того, чтобы набрать новую армию и возвратить ей трон. Точно не знаю, это было очень давно.

– А как насчет Далта?

– С ним расплатились какой-то добычей из Замка – добра там явно хватало с избытком – и он собрал все свои войска и вернулся туда, где обычно располагался.

Я вновь пригубил вино и отрезал кусок сыра.

– А как получилось, что ты оставался тут все эти годы? Ведь жизнь здесь кажется довольно тяжелой?

Дэйв кивнул.

– Я просто не знаю пути домой. Нас привели сюда странными тропами. Я думал, что найду их, но когда принялся за дело, то понял, что мне это не удастся. Полагаю, что я мог бы просто пойти куда глаза глядят, но тогда я наверняка заблудился бы. Кроме того, я знаю, что тут могу прожить. Через несколько дней посады отстроят и в них вернутся крестьяне, кто бы ни победил. А крестьяне думают, что я святой, молюсь здесь наверху и предаюсь самосозерцанию. Между тем, стоит мне забрести вниз, как они стекаются ко мне целыми толпами, просят благословить и дают столько еды и вина, что мне хватает надолго.

– А ты святой? – осведомился я.

– Просто прикидываюсь, – откровенно признался он. – Они от этого счастливы, а я сыт. Однако не болтай об этом.

– Не буду, да они все равно мне не поверили бы.

– Ты прав, – рассмеялся он.

Я поднялся на ноги и немного прошелся по тропе еще раз посмотреть на Замок. Лестницы валялись на земле, а кучи мертвецов заметно возросли. Никаких признаков борьбы за стенами я не разглядел.

– Ворота уже открыли? – окликнул меня Дэйв.

– Нет. Кажется, тех, кто ворвался, не хватило для такой задачи.

– А черно-зеленое знамя где-нибудь видно?

– И его нет.

Он поднялся и подошел, неся обе бутылки, передавая мне мою. Мы снова выпили. Войска начали отступать от стены Замка.

– Как ты думаешь, они отходят, или перегруппировываются для нового нападения? – спросил он меня.

– Не могу сказать ничего определенного.

– Что бы там ни было, а ночью внизу найдется немало добычи. Если ты здесь задержишься, у тебя будет все, что мы сможем унести.

– Мне любопытно, – вернулся я к интересующей меня теме, – почему Далт вновь стал нападать, ведь он в хороших отношениях с королевой и ее сыном?

– Думаю, что только с сыном, – уточнил Дэйв, – а его там нет. А мамаша, говорят, настоящая сучка. И в конце концов, этот парень всего лишь наемник. Вполне возможно, что его нанял Касман выступить против Ясры.

– А может быть, ее там и нет, – предположил я; не имея ни малейшего понятия о скорости течения здешнего времени, но вспоминая о своей недавней встрече с этой дамой. Воспоминания о ней вызвали у меня странную цепочку мыслей. – Кстати, а как звать принца?

– Ринальдо. Такой рослый, рыжий парень.

– Так она его мать! – невольно вырвалось у меня.

– Именно так и становятся принцами, – расхохотался мой собеседник.

– Но… – начал я и задумался. Тогда это означало, что… – Бранд! – воскликнул я. – Бранд из Амбера!

– Ты слышал эту историю?

– В общем-то нет. Только то, что известно. Расскажи мне ее всю.

– А чего рассказывать-то? Она заарканила себе принца-амберита по имени Бранд. Ходили слухи, что они познакомились, совершая вдвоем какие-то магические действия, и это была любовь с первой крови. Она хотела удержать его, и я слышал разговор, будто они действительно поженились во время какой-то тайной церемонии. Но его не интересовал трон Кашеры, хотя он был единственным, кого она могла бы согласиться усадить на него. Бранд часто путешествовал и подолгу отсутствовал. Я слышал разговоры, что именно он ответственен за случившиеся много лет назад Дни Тьмы, и что он погиб в великой битве между Амбером и Хаосом от рук своих же родственников.

– Точно, – подтвердил я, и Дэйв бросил на меня странный взгляд, полуозадаченный, полуозабоченный. – Расскажи мне о Ринальдо, – попросил я.

– Да уж больше, собственно, и нечего рассказывать. Она родила его и, как я слышал, немного обучила искусству. Он не очень-то хорошо знал своего отца, ведь Бранд подолгу отсутствовал. Рос он нормальным парнем, но был порядочным шалопаем. Много раз убегал из дома и шатался с отпетыми разбойниками…

– Ребятами Далта? – догадался я.

– Говорят, даже участвовал в их набегах, – подтвердил Дэйв, – хотя его мать в то время обещала награду за головы многих их друзей.

– Минуточку, ты утверждаешь, что она и в самом деле ненавидела этих разбойников и наемников…

– «Ненавидела», возможно, неподходящее для этого слово. Прежде ее вообще не волновало их существование, но когда с ними подружился ее сынок, то, по-моему, она просто взбесилась.

– Она считала их дурной компанией?

– Нет, кажется, ей не нравилось, что всякий раз, поругавшись с ней, он убегает к ним, и они принимают его.

– И все же, по твоим словам, она расплатилась с Далтом за счет казны Замка и позволила ему убраться восвояси после того, как они вынудили ее выступить против Шару Гаррула.

– Да, это так. К тому же в тот момент между Ринальдо и мамочкой вышел большой спор именно по этому вопросу. И Ясра под конец уступила. Именно так я слышал от парней, присутствовавших при этом. Один из немногих случаев, когда мальчик действительно дал ей отпор и победил, как утверждали свидетели. Собственно, поэтому-то эти парни и дезертировали, так как она приказала казнить всех свидетелей этой ссоры. Скрыться удалось только им.

– Крутая дамочка…

– Что верно, то верно.

Мы вернулись к месту обеда и поели еще немного. Скорость ветра увеличилась и на море начался шторм. Я осведомился у Дэйва о больших собакообразных тварях, и он сообщил мне, что целые стаи их будут, вероятно, пировать сегодняшней ночью, поедая свежие трупы павших в битве. Такие животные водились в этой местности издавна.

– Мы делим добычу, – зловеще усмехнулся он. – Мне нужна еда, вино, любые ценности, а им нужны только покойники.

– А какой тебе прок от ценностей? – поинтересовался я.

Дэйв неожиданно встревожился, точно я лелеял мечту ограбить его.

– О, на самом деле добра не так уж много. Просто я всегда отличался бережливостью, – он включил задний ход! – К тому же, никогда нельзя сказать наверняка, что может пригодиться.

– Все верно, – согласился я.

– А как ты попал сюда, Мерль? – скороговоркой спросил он, словно желая отвлечь мои мысли от его добычи.

– Пешком.

– Что-то ты загибаешь. Сюда никто не приходит по доброй воле.

– Я не знал, что иду сюда. И не думаю также, что надолго здесь задержусь, – добавил я, заметив, что он принялся поигрывать ножичком. – Нет смысла спускаться вниз и напрашиваться в гости в такое время.

– Да, – согласился он с облегчением.

«Уж не думает ли старый болван действительно напасть на меня для защиты своего тайника с сокровищами? Он уже имел достаточно времени, чтобы спятить, живя один в вонючей пещере и притворяясь святым», – подумал я, а вслух спросил:

– Ты хотел бы вернуться в Кашеру? – предложил я ему. – Если бы я вывел тебя на верную тропу?

Он кинул на меня хитрый взгляд.

– Ты не так уж много знаешь о Кашере, иначе не задавал бы этих вопросов. А теперь ты говоришь, будто можешь отправить меня домой!

– Как я понимаю, тебе этого не хочется.

– Больше нет, – вздохнул он, – в общем-то не хочется. Сейчас уже слишком поздно. Это место стало моим домом, и мне нравится быть отшельником.

Я пожал плечами.

– Ну, спасибо тебе, что накормил, и за все новости, – я поднялся на ноги.

– Куда ты теперь? – поинтересовался Дэйв.

– Похожу немного, посмотрю, а потом отправлюсь домой.

Я попятился, отступая и глядя на сумасшедшие огоньки в глазах отшельника.

Он поднял нож и сжал рукоятку. Затем опустил его и отрезал еще один кусок сыра.

– Вот, можешь взять с собой немного сыра, если хочешь, – предложил он.

– Да нет, не надо. Спасибо.

– Просто хочу сберечь тебе деньги. Счастливого пути!

– Спасибо. Счастливо оставаться!

Всю дорогу при спуске по тропе я слышал, как он посмеивается. А потом смех заглушил ветер. Следующие несколько часов я потратил на изучение местности. Походил по горам. Спускался к курящимся дрожащим равнинам. Прошелся по берегу моря. Прогулялся по нормальному с виду участку суши и перебрался через перешеек ледяного поля. И все время, старался держаться как можно дальше от самого Замка. Я хотел по возможности тверже зафиксировать в памяти эту местность, чтобы легче было находить сюда дорогу через Тени, а не утруждать себя заново открытием двери. По пути я видел несколько стай собакообразных созданий, но их больше интересовали тела убитых, чем движущийся объект. На всех топографических границах местности стояли пограничные камни со странными письменами, и я гадал, чем они служат – вешками для картографов или чем-то еще. В конце концов я выворотил один из камней на пылающей земле и проволок его примерно на пятнадцать футов в район снега и льда. Меня чуть ли не сразу сшиб с ног удар содрогнувшейся земли, однако я сумел вовремя выкарабкаться из разверзшейся трещины и, убраться подальше от расхулиганившихся гейзеров. Менее чем через полчаса участок предъявил права на ограниченный камнем отрезок холодной земли. К счастью, я быстро убрался подальше от изменяющейся поверхности и наблюдал окончание этого явления издалека. Но надвигалось и еще кое-что. Я пригнулся, чтобы укрыться среди скал и добрался полусогнувшись до подножья хребта, откуда я начал свой поход. Там я отдохнул и понаблюдал некоторое время, как перестраивается тот небольшой сегмент территории, а ветер застилает землю дымом и паром. Подскакивали и катались камни. Затем я заметил движение, которое сперва счел сейсмическим по происхождению. Перемещенный мною пограничный камень слегка приподнялся и покатился в сторону. Однако миг спустя его унесло еще дальше и он проплыл над выжженным участком, двигаясь по прямой с постоянной скоростью до тех пор, пока, настолько я мог судить, не занял свое прежнее место и положение. И утвердился там. Спустя несколько мгновений видоизменение земли возобновилось, и на сей раз наползал неровными толчками клин ледяного покрова, забирая обратно в свои владения захваченный и ставший теплым участок. Я вызвал Логрусово зрение и стал различать окружающее камень темное свечение. Оно соединялось с длинным, прямым и постоянным потоком света того же оттенка, протянувшимся из высокой задней башни Замка. Это зрелище завораживало. Много бы я дал, чтобы получить возможность заглянуть внутрь этой постройки. А затем, появившись со вздохом, повзрослев со свистом, из опорного района, поднялся смерч, разрастаясь, ширясь, колышась, и вдруг понесся ко мне, точно машущий хобот какого-то облачного слона, ростом до неба. Я повернулся и залез повыше, петляя среди скал и обходя горные отроги. Эта штука погналась за мной, словно ее движением обладал какой-то разум. И то, что смерч разломился, проходя над этой неровной, песчаной поверхностью, указывало на его искусственное происхождение, что в данном случае скорее всего означало магию. Для определения соответствующей магической защиты требуется некоторое время, а ввести ее в действие мгновенно тоже невозможно. К несчастью, я опередил погоню всего лишь на какую-то минуту, и запас этого времени все сокращался. Когда за следующим поворотом я заметил расселину, неровную, точно зигзаг молнии, то лишь на миг остановился вглядеться в ее глубину, а затем стал туда спускаться. Лохмотья одежды хлестали меня по бокам, за спиной ощущалось шумящее присутствие смерча… Путь вел вглубь, я продвигался, отмечая углубления и повороты. Громыхание переросло в рев, и я закашлялся, когда меня поглотила туча пыли. Затем на меня обрушился град мелких камешков. Тогда я бросился наземь, втиснулся в восьмифутовую впадину и закрыл голову руками, так как считал, что эта штука пройдет надо мной. Лежа так, я бормотал ограждающее заклинание, которое, правда, в этой ситуации обладало минимальным действием. Когда наступило безмолвие, я не поспешил подняться на ноги. Возможно, кто-то управлял смерчем и прекратил нападение, убедившись, что я оказался вне пределов досягаемости. Быть может, меня ожидало нечто худшее. Хотя я и не вставал на ноги, но голову приподнял. А затем я увидел лицо, нет, скорее маску в центре бури, глядящую на меня. Это, конечно же, была проекция натуральной величины и не вполне материальная. Голову закрывал капюшон: цвет лица был ярко-синий, черты – округлые, все вместе здорово смахивало на маску, используемую хоккейными вратарями. В ней были два вертикальных дыхательных прореза, из которых валил дым немного наигранно, как мне показалось. Ниже располагались в случайном порядке две дырочки, наверное, означающие язвительно скривившийся рот. Из-за маски до меня донесся искаженный смешок.

– А тебе не кажется, что ты немного переигрываешь? – я встал пригнувшись и поднял между нами Логруса. – Это годится разве что для детей на маскараде. Но мы же здесь взрослые, не так ли?

– Ты сдвинул мой камень! – прогремела маска.

– Я испытывал определенный академический интерес к таким делам, – я подготовил манипуляторы. – Не стоит расстраиваться из-за пустяков. Это ты, Ясра? Я…

Снова раздалось громыхание, сперва тихое, потом постепенно усиливающееся.

– Я заключу сделку, – предложил я. – Ты отзываешь смерч, я же обещаю не сдвигать больше вешек.