Текст книги "Девять принцев Амбера .Тетралогия"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 49 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

5

Неспешной трусцой я бежал по улицам и остановился только у своей машины. Я с трудом узнал ее. Кузов был покрыт пылью и следами высохших потеков. Как долго я отсутствовал? Я не пытался еще подсчитать временной дифференциал между этим местом и тем, где я побывал, но у машины моей был такой вид, словно она простояла здесь по крайней мере месяц. Хотя на вид все было в полной сохранности. Никто не пытался разбить стекла или взломать дверцу. Я посмотрел туда, где еще совсем недавно стояло здание, в котором находились «Склады Брута» и жилище покойного Виктора Мелмана. Теперь тут, на углу квартала, был только остов обгоревшего закопченного здания, с провалившимися балками перекрытий. Уцелели только две стены. Я сразу направился к ним. Обойдя пожарище со всех сторон, я осмотрел то, что осталось. Обуглившиеся остатки успели давно остыть. Серые полосы потеков указывали, что вода, которой тушили пламя пожарные, давно испарилась. И даже гарью пахло уже не слишком сильно. Неужели виноват я – тот мой костер в ванной? Едва ли. Мой огонь был небольшим, и рядом не было вещей легко воспламеняющихся, да он и гаснуть стал, пока я за ним наблюдал. Когда я рассматривал витрины напротив руин, мимо прокатил на зеленом велосипеде какой-то мальчишка. Через несколько минут он вернулся и затормозил примерно в десяти футах от меня. На вид ему было лет десять.

– А я видел, – сообщил он, – видел, как он горел.

– Когда это было?

– Три дня назад.

– А известно, отчего начался пожар?

– Какое-то вещество на складе, что-то вос… вос…

– Воспламеняющееся, – подсказал я.

– Ага, – обрадовался он, демонстрируя в улыбке отсутствие передних зубов. – Может, кто специально поджег. Чтобы страховку выплатили или еще что.

– В самом деле?

– Ну, да. Мой па говорит, что, видно, у них плохо шли дела.

– Да, бывает и такое, – согласился я. – Никто не пострадал?

– Говорят, вроде художник сгорел, – он показал на противоположную сторону улицы, откуда я пришел. – Много воды туда вылили…

– А ты не видел, из дома никто не выбегал?

– Нет. Я сюда пришел, когда уже здорово горело.

Я кивнул и хотел вернуться к своей машине.

– Как вы думаете, в таком огне пули взрывались бы? – спросил мальчишка.

Я вновь повернулся к нему:

– Конечно, они должны взорваться.

– А они не взорвались, – он что-то искал в своем кармане. – Я вчера играл там с ребятами, – объяснил он, – и мы нашли кучу патронов.

Мальчишка раскрыл ладонь и показал мне несколько металлических предметов. Я шагнул к нему. Он тем временем присел на корточки и положил один из них на тротуар. Потом схватил лежащий поблизости камень и размахнулся.

– Не бей! – крикнул я.

Камень ударил по гильзе, и… ничего не случилось.

– Ты мог пораниться, – начал я.

Но мальчишка перебил:

– He-а. Эти штуковины не взрываются. Даже розовый порошок не получается зажечь. Спички есть?

– Розовый порошок? – спросил я, откладывая камень в сторону и рассматривая сплющенную гильзу, сквозь трещину которой просыпался на мою ладонь розовый порошок. Я потрогал непонятное вещество, затем потер его между пальцами и даже понюхал. Потом попробовал на язык. Черт его знает, что это такое.

– Смешно, да? – спросил парнишка. – Я думал, что порох серого цвета.

– Ума не приложу, что это, – сознался я. – И не горит, говоришь?

– He-а. Мы насыпали немного в газету и подожгли. Порошок только плавится и все.

– У тебя найдется парочка лишних патронов?

– Вообще-то, да…

– Я дам тебе доллар.

Он снова показал мне прореху в передних зубах, и его рука исчезла в боковом кармане джинсов. Я провел Фракира над пригоршней монет из Отражения и достал доллар. Получив его, парнишка передал мне два закопченных патрона.

– Спасибо, дядя.

– На здоровье. Больше ничего интересного не обнаружили?

– He-а. Просто сажа и пепел.

Я влез в машину и завел мотор. Потом помыл ее на первом же пункте обслуживания, который попался мне на пути, поскольку «дворники» только размазали сажу и пыль по ветровому стеклу. Пока резиновые щупальца резиновых валиков обхватывали машину сквозь штормовое море пенистой воды, я проверил, на месте ли спичечная коробка, которую мне дал Люк. Она была на месте. Отлично. Снаружи, как я заметил, была будка телефона.

– Алло, мотель «Нью Лайн», – ответил мне молодой мужской голос.

– Пару дней назад у вас снимал комнату Люк Гейнард.

Я хотел бы узнать, не оставил ли он для меня записки. Мое имя Мерль Кори.

– Одну минутку.

Пауза. Шорохи.

– Да. Есть.

– Что там написано?

– Конверт запечатан. Я бы не хотел…

– Ладно. Я заеду.

Я заехал. В холле, за столом, сидел человек, голос которого мне был знаком по телефонному разговору. Я назвал себя и попросил отдать мне письмо. Молодой человек за столом – высокий, худощавый блондин с жесткими усиками – несколько секунд смотрел на меня, потом спросил:

– Вы увидитесь с мистером Гейнардом?

– Да.

Он открыл ящик стола и вытащил небольшой коричневый конверт, в котором находилось что-то более объемное, чем листок бумаги. На конверте были написаны имя Люка и номер комнаты.

– Он не оставил нам адреса, по которому его можно найти, – объяснил клерк, вскрывая конверт. – Горничная нашла его кольцо в ванной, когда он уже выехал. Вы не могли бы передать ему это кольцо?

– Конечно.

Я присел в кресле тут же в холле отеля. Кольцо было перстнем – червонное золото и голубой камень. Я не мог припомнить, чтобы Люк когда-нибудь носил его при мне. Я надел его на безымянный палец левой руки, и оказалось, что оно идеально подходит мне по размеру. Я решил, что буду носить кольцо-перстень, пока не встречу Люка и не отдам его ему.

Распечатав конверт, я прочел вложенную в него записку:

«Мерль!

Очень жаль, что обед не состоялся. Я ждал, но… Надеюсь, все в порядке. Я утром улетаю в Альбукерк. Буду там три дня. Потом еще три дня в Санта-Фе. В обоих городах остановлюсь в „Хилтоне“. Я хотел бы еще кое-что тебе рассказать Пожалуйста, свяжись со мной.

Люк».

Гм…

Я позвонил своему трансагенту и выяснил, что, если потороплюсь, то могу поспеть на дневной рейс в Альбукерк. Поскольку мне была необходима живая беседа с Люком, а не телефонный разговор, и так и поступил. Заехав в бюро, купил билет, заплатил наличными, направился в аэропорт и, припарковав свою машину, сказал ей последнее «прощай». Едва ли мне предстояло увидеть ее вновь. Забросив сумку на плечо, я зашагал к залу ожидания. Дальше все шло как по маслу. Глядя вниз, на уходящую землю, я понимал, что заканчивается определенная фаза моего существования. Как и многое другое, она была далеко не во всем тем, чем мне хотелось бы, чтобы она была. Я предполагал как можно быстрее уладить дело с «Н» и навсегда забыть о его существовании. Потом я собирался навестить людей, которых уже давно должен был навестить, и побывать в местах, давно уже меня манивших. Потом, сквозь Отражения, я совершил бы окончательную проверку Колеса-призрака и в конце концов направился бы после этого к более радостному полюсу моего существования. Теперь очередность пунктов в моем плане совершенно переместилась, и все из-за «Н» и из-за смерти Джулии, которые каким-то образом были связаны, и еще потому, что здесь была замешана сила, исходящая откуда-то из Отражений, и она была мне непонятна. Последнее больше всего беспокоило меня. Не копал ли я сам себе могилу, одновременно подвергая опасности друзей и родственников – и все из-за своей гордости? Я хотел справиться с этим делом самостоятельно, но чем больше я размышлял, тем большее впечатление производили на меня возможности моего противника и жалкое состояние моих знаний об «Н». Было нечестно держать остальных в неведении. Им также могла грозить опасность. Да, я был бы не прочь преподнести им все это дело в готовом виде, в розовой упаковке и перевязанное лентой – подарок на рождество. Возможно, так и получится, но все же… Проклятье! Я должен рассказать им. Если «Н» доберется до меня, а затем перейдет на них – они должны быть готовы. Если все это лишь часть какого-то обширного плана – они опять-таки должны быть готовы. Мне, конечно, не хотелось это делать, но я понимал, что должен им рассказать обо всем. Я наклонился, и рука моя замерла в воздухе над сумкой, лежащей передо мной на сидении. Но, решил я, ничего страшного, если я сперва переговорю с Люком. Я уже покинул город и, вероятно, находился в безопасности. А Люк, возможно, даст мне зацепку или даже две. Если я решусь рассказать им эту историю, то будет лучше, если мой рассказ окажется подлиннее. Но пока мне хотелось еще немного обождать с исповедью. Я вздохнул и попросил у стюардессы чего-нибудь выпить и теперь сидел со стаканчиком в руке. Добираться в Альбукерк на машине – слишком долго. Короче путь через Отражения. Но ничего из этого не вышло бы, потому что я никогда там не был и не знал, как найти нужное мне место. Моя машина мне там пригодилась бы. Вероятно, Люк уже в Санта-Фе. Я не спеша прихлебывал из стакана, рассматривая в иллюминатор облака. То, что я видел, соответствовало моему настроению, поэтому я достал из сумки припасенную книгу и читал до тех пор, пока мы не начали снижаться. Когда я снова выглянул в окно, до горизонта тянулись все те же облака. Хрипловатый голос уверял меня, что погода прекрасная. И я вспомнил об отце. Где-то он сейчас?

Я вышел из здания терминала, миновав магазин сувениров, набитый продукцией из Индии, мексиканскими горшками и прочими безделушками, обнаружил телефон и позвонил в местный «Хилтон». Как мне сообщили, Люк из него уже выехал. Тогда я позвонил в «Хилтон» в Санта-Фе. Он действительно поселился там, но в настоящий момент его в номере не было. Женщина из справочного бюро в здании аэровокзала сообщила мне, что я могу успеть на челночный рейс до Санта-Фе, вылет куда через полчаса, и показала, в какой стороне продаются билеты. Я где-то читал, что Санта-Фе – одна из немногих столиц Штатов, в которой нет большого аэропорта. Пока наш «И-25» шел курсом на север, между удлинившимися тенями гор неподалеку от пика Сандиа, я почувствовал, что Фракир начинает сжиматься вокруг моей кисти. Новая пульсация, нажим и ослабление давление мгновение спустя. Я быстро окинул взглядом небольшую кабину в поисках опасности, о которой меня только что предупредили. Я сидел в задней части машины. Ближе к носу расположилась супружеская пара средних лет. Они разговаривали между собой с техасским акцентом. На них было много серебряных драгоценностей. Ближе к середине устроились три пожилых женщины. Они обсуждали события, происходящие дома, в Нью-Йорке. Через проход, напротив меня, сидела молодая, очень занятая друг другом пара. По диагонали от них, ближе к хвосту, в окно глазели двое парней с теннисными ракетками. За ними – монашка. Она читала книгу. Тогда я выглянул в иллюминатор, но ничего опасного не обнаружил и там. Привлекать же к себе внимание каким-нибудь более надежным способом обнаружения опасности мне не хотелось. Поэтому я прошептал заветное слово на языке тари, потер запястье, и пульсации прекратились. И хотя до самого конца так ничего и не случилось, предупреждение Фракира не давало мне покоя. Такова сама природа нервной системы. Я рассматривал ближние и дальние горные склоны, усеянные точками сосен и размышлял об этом. Опять «Н»? «Н» – каким-то образом следящий за мной и выжидающий. Если да, то почему? Не могли бы мы просто сесть и обсудить все это за кружкой пива? Возможно, все дело в каком-то недоразумении. Но мне почему-то казалось, что это не простое недоразумение. Я был бы полностью удовлетворен, если бы мне сказали, что происходит. Я бы даже заплатил за пиво. Когда мы пошли на посадку, лучи заходящего солнца коснулись снежных склонов Сангре де Кристос, выбивая из них искристое и слепящее сияние. По зелено-серым холмам ползли вечерние сумерки. Когда я вышел из автобуса перед зданием «Хилтона», то почувствовал, что воздух тут градусов на десять прохладнее, чем в аэропорту Альбукерка. Но ведь я находился на пару тысяч футов выше над уровнем моря, и на час с четвертью ближе к ночи. Я зарегистрировался и отыскал свою комнату. Затем попытался позвонить Люку, но никто не ответил. Я принял душ и переоделся. Еще раз позвонил в номер Люка, но ответа по-прежнему не было. Я успел проголодаться, но надеялся отобедать с ним вместе. Поэтому я решил сначала выпить в местном баре кружечку пива, а потом позвонить Люку еще раз. Я надеялся, что у него не слишком важное свидание. Некий мистер Бразва, к которому я подошел и попросил подсказать дорогу, оказался управляющим. Он спросил, всем ли я доволен, мы обменялись любезностями, и он показал мне коридор, ведущий в комнату отдыха. Я двинулся в указанном направлении, но дойти до цели не успел.

– Мерль! Что за черт, ты-то что тут делаешь? – услышал я знакомый голос.

Я повернулся и увидел перед собой Люка, который только что вошел в отель. Потный и улыбающийся, в рабочей военной куртке цвета хаки, в таких же брюках и кепочке. Лицо его было испачкано. Мы пожали друг другу руки, и я спросил:

– А ты что тут делаешь? Куда ты исчез? Я хотел с тобой поговорить.

– Я просто целый день гулял в горах у Пекоса, – ответил он. – Когда я попадаю в эти края, то не упускаю случая пойти туда. Чудесная прогулка!

– Да, нужно будет как-нибудь попробовать. Кажется, теперь моя очередь угощать тебя обедом.

– Верно. Я только в душ и переоденусь. Встретимся в баре минут через пятнадцать-двадцать. Хорошо?

– Ладно. До встречи.

Я прошел по коридору, который привел меня в бар. Здесь было достаточно уютно, дымно и в меру свободно. Бар разделялся на две комнаты, с низкими, удобными креслами и маленькими столиками. Молодая пара как раз покинула угловой столик слева от меня, следуя за официанткой в ресторан. Я сразу занял освободившееся место. Немного погодя подошла официантка, подававшая коктейли, но я заказал только пиво. Потягивая его и перебирая в памяти всю странную цепь происшедших со мной событий, я не сразу обратил внимание на то, что какой-то человек остановился рядом с моим столиком. Я заметил его боковым зрением.

– Извините, – прошептал незнакомец. – Могу я задать вам вопрос?

Я обернулся. Передо мной стоял невысокий худой человек, на вид испанец или мексиканец с сигаретой в зубах. В его волосах на голове и в усах виднелась седина. Он был достаточно хорошо одет и причесан, чтобы сойти за местного делового человека. Я обратил внимание на сколотый передний зуб, когда мужчина быстро – словно подчеркивая, что он слегка нервничает – улыбнулся.

– Меня зовут Дон Мартинес, – произнес он, не пытаясь протянуть для знакомства руку. Затем бросил взгляд на стул напротив меня. – Если можно, я присяду?

– А в чем, собственно, дело? Если вы что-то продаете, то я пас. Я жду одного знакомого и…

Он покачал головой.

– Нет, совсем не то. Я знаю, вы ждёте… мистера Люка Гейнарда. Собственно, мое дело касается его.

Я жестом пригласил его сесть:

– Ладно. Задавайте ваш вопрос.

Сложив руки со сцепленными пальцами перед собой на столе, он подался вперед.

– Я услышал, что вы с ним разговаривали в холле, – начал он, – и у меня создалось впечатление, что вы очень неплохо его знаете. Вы не могли бы сказать, как давно вы знакомы?

– Если это все, что вам угодно знать, то примерно восемь лет. Мы вместе поступили в колледж, а затем несколько лет проработали в одной фирме.

– «Гранд-дизайн», – сказал он. – Фирма компьютеров из Сан-Франциско. А до колледжа вы его знали?

– Кажется, вы и так довольно неплохо осведомлены о нем. Что вам, собственно, нужно? Вы из полиции?

– Нет, ничего подобного. Я заверяю вас, что даже не помышляю доставить вашему другу какие-то неприятности. Просто сам желаю избежать их. Позвольте вас спросить…

Я покачал головой.

– Стоп, – заявил я ему. – Я не собираюсь разговаривать с незнакомыми людьми и рассказывать им о своих друзьях, если на то нет серьезной причины.

Он развел руками.

– Но я не играю втемную, нет. Я ведь знаю, что вы расскажете ему об этом разговоре. Собственно, я даже хочу, чтобы вы рассказали. Он меня знает. И я хочу, чтобы он знал, что я навожу о нем справки. Идет? Это, в конечном счете, для его же пользы. И вообще, я ведь спрашиваю его друга, верно? И мне необходимо узнать всего два-три простых факта…

– А мне нужен всего один факт – причина. Зачем вам нужна эта информация?

Он тяжело вздохнул.

– Ну, добро… Вам я скажу. Он предложил мне сделать для пробы очень заманчивый финансовый вклад на довольно большую сумму. Здесь есть элемент риска, как и всегда, когда дело идет о новых предприятиях, особенно в сфере конкуренции. Но вероятные прибыли делают перспективу привлекательной.

Я кивнул:

– И вы хотели бы знать, честен ли он?

Он усмехнулся.

– Меня не особо волнует, честен ли он. Меня заботит, действительно ли он способен доставить продукт и без проволочек.

Кого-то мне этот человек напоминал, в особенности его манера разговаривать. Я попытался вспомнить, кого именно, но не смог извлечь из глубины памяти ничего.

– Ага, – произнес я, сделав глоток пива. – Сегодня я медленно соображаю. Прошу прощения. Сделка касается компьютеров, так?

– Само собой.

– Вы желаете знать, не пригвоздит ли его работодатель, если он попытается действовать на стороне, что бы он там вам ни обещал, верно?

– В некотором смысле – да.

– Сдаюсь. Чтобы ответить на этот вопрос, нужен кто-то поумнее меня. Интеллектуальная собственность, это очень коварная область права. Я не знаю, что он вам продает, и не знаю, где он этот продукт добывает… он весьма много ездит по стране. Но даже если бы я и знал, то не смог бы сказать, каково ваше юридическое положение.

– А я ничего и не ожидал более того, что вы мне сообщили, – улыбнулся он.

Я улыбнулся ему в ответ.

– Итак, о вашем к нему интересе он узнает сегодня же, – заверил я его.

Он кивнул и поднялся.

– Да, еще один вопрос, – начал он, пристально глядя мне в глаза.

– Слушаю.

– Он никогда не упоминал такие названия, как Амбер или Двор Хаоса?

Он не мог не заметить моей реакции, которую он совершенно логично истолковал неверно. Я был уверен, что он думает, будто я соврал, хотя я сказал истинную правду.

– Нет, никогда не слышал. Почему вы спрашиваете?

– Это неважно. Благодарю вас, мистер Кори. – И затем неожиданно продолжил на языке тари. – Нус А Джабсхун Джуидшан.

И почти бегом скрылся в дверях.

– Подождите! – крикнул я ему вслед так громко, что на миг все присутствующие в баре смолкли и повернули головы в мою сторону.

Я поднялся из-за стола и уже было двинулся вслед за незнакомцем, когда услышал, что меня окликают.

– Эй, Мерль! Не убегай! Я уже здесь!

Я обернулся. Люк как раз вошел в дверь и стоял за моей спиной, его волосы были еще влажными после душа. Он подошел, хлопнул меня по плечу и опустился на стул, с которого только что встал Мартинес. Когда я тоже сел, он кивнул на мою полупустую кружку.

– Мне тоже не помешает. Боже, как мне хочется пить! А куда это ты направился, когда я вошел?

Я почувствовал, что мне не хочется описывать недавнюю встречу, тем более ее странное завершение. Очевидно, Люк не заметил Мартинеса.

И поэтому…

– Я? В туалет…

– Это в другую сторону, – он кивнул в ту сторону, откуда только что появился. – Я как раз только что прошел мимо него.

Его взгляд упал на мои руки.

– Слушай, да ведь это…

– Да, да, – подтвердил я. – Ты забыл это кольцо в мотеле, и меня просили передать, когда я забирал твое письмо. Сейчас, одну минуту…

Я потянул за кольцо, но оно не спешило покидать палец.

– Не снимается… Забавно. Наделось-то оно очень легко.

– Вероятно, у тебя слегка набухли пальцы, – заметил Люк. – Это иногда случается при перемене давления, мы ведь находимся довольно высоко над уровнем моря.

Он позвал официантку и заказал пиво, а я тем временем продолжал вертеть кольцо.

– Подозреваю, что мне придется тебе его продать. Не бойся, я его выгодно уступлю.

– Посмотрим. Подожди меня минутку.

Я вымыл в туалете руки и вернулся в бар. Передав Люку его кольцо, уселся и сделал глоток из его кружки.

– Как тебе удалось его снять?

– Выручил обыкновенный кусочек мыла.

Люк завернул кольцо в салфетку и положил в карман:

– Видимо, продать его мне уже не удастся.

– А разве ты не носишь его?

– Нет, это подарок. Знаешь, я не ожидал, что ты тут появишься. Думал, получив записку, ты мне позвонишь, и мы договоримся о будущей встрече, – он взял пригоршню орехов из вазы, появившейся на столе в мое отсутствие, – Но это хорошо, что ты прилетел. Кто знает, когда бы мы еще смогли встретиться? Понимаешь ли, некоторые мои планы неожиданно потребовали более быстрых действий, чем я предполагал… Вот об этом я и хотел поговорить с тобой.

– Я с тобой тоже кое о чем хотел поговорить.

Еще в туалете я решил пока не упоминать о встрече с Мартинесом. Хотя из разговора с ним у меня и не сложилось впечатление, что дело его затрагивает какие-то мои интересы, я все же чувствовал, что есть какой-то тайный смысл в том, что он мне сказал. Поэтому я решил пока держать эту информацию при себе.

– Думаю, что, как люди цивилизованные, на время обеда мы должны отложить все деловые разговоры, – заявил Люк, не спеша складывая салфетку.

– Неплохая идея, – согласился я. – А ты не хочешь пообедать здесь?

– Тут я уже бывал, – покачал он головой. – Здесь немного душновато, а кроме того мне хочется разнообразия. Мне по душе одно местечко за углом. Разреши, я схожу и узнаю, есть ли у них свободный столик.

– Давай.

Одним глотком он допил свое пиво и покинул бар.

… и упоминание об Амбере. Что за дьявол, кто он был, этот Мартинес? Узнать это было более чем необходимо, так как совершенно ясно, что Мартинес совсем не тот, кем старался казаться. Последние свои слова он произнес на языке тари, моем родном языке! Как это могло случиться, я понятия не имел. Я проклинал собственную инерцию, то, что так долго позволял «Н» управлять ситуацией. Это был результат моей самонадеянности. Я даже не представлял, что дело может дойти до такого плачевного и запутанного состояния. И поделом тебе, подумал я, сам виноват.

– Все в порядке, – сообщил Люк, появляясь из-за угла и бросая на стол несколько монет. – Готово, столик заказан. Допивай и пошли.

Затем Люк провел меня по коридору в холл гостиницы – к выходу с другой стороны. Вечерний воздух был теплым и душистым. Мы пересекли площадку автостоянки и вышли на тротуар, вдоль тянувшейся Гваделупа-стрит, которую пересекала авеню Аламеда. Перейдя улицу, мы прошли мимо большой церкви, завернули за угол. И здесь Люк указал наконец на ресторан «Ла Тертулия» [2]2
  Тертулия (исп.) – компания, кружок, вечеринка.


[Закрыть].

– Вот он.

Это был испанский ресторан, довольно элегантно оформленный. Мы заказали кувшин сангрии, хлебный пудинг и много-много чашек кофе, свято соблюдая наш договор отложить все дела на потом. Пока мы обедали, Люка дважды приветствовали проходившие мимо люди, которые останавливались у нашего столика, чтобы обменяться с ним любезностями.

– Ты в этом городе всех знаешь, – сказал я немного погодя.

Он ухмыльнулся:

– Я тут частенько бываю по делам.

– В самом деле? Мне казалось, это совсем маленький городок.

– Но это впечатление обманчиво. Санта-Фе – столица штата. Многие люди покупают тут нашу продукцию.

– И часто ты сюда наведываешься?

– Да, это одна из самых горячих точек в моем деловом маршруте.

– А как тебе удается вести дела, прогуливаясь одновременно по горам и лесам?

Он поднял голову, оторвавшись от тарелок, выстроенных в боевом порядке на нашем столике, и улыбнулся.

– Мне было необходимо отдохнуть. Я устал от бесконечных городов и контор. Нужно было просто уйти от всех и немного побродить там в одиночестве, иначе я бы не выдержал. Собственно, я потому и веду дела в этом городе, что здесь легко побывать в самых прекрасных местах в округе.

Он сделал глоток кофе и продолжил:

– Знаешь, в такую великолепную ночь нам хорошо бы прокатиться за город, чтобы ты понял, о чем я говорю.

– Да, это заманчиво, – согласился я, отыскивая взглядом нашего официанта. – Но не кажется ли тебе, что уже слишком темно? Мы же ничего не увидим.

– Увидим. Для этого достаточно света звезд, да и луна вот-вот выйдет, к тому же воздух здесь кристально чист. Вот увидишь.

Я расплатился, и мы вышли из ресторана. В самом деле, луна уже выходила.

– Машина стоит у отеля, – сказал Люк.

Когда мы добрались до стоянки, он показал на свой фургон, открыл дверцу и помахал мне рукой, приглашая садиться. Люк вырулил со стоянки, у ближайшего угла повернул и поехал по авеню Аламеда, потом свернул направо и покатил по склону холма вдоль Стеро-стрит, потом по Гайд-парк-роуд. Машин на улицах городка становилось все меньше. Пока мы преодолевали многочисленные повороты, я почувствовал, как уходит напряжение этого дня. Город остался позади, вокруг царили ночь и тишина. Никаких ламп или фонарей. Сквозь открытое окно в кабину влетал запах сосен. Воздух был прохладный, и я отдыхал вдали от «Н» и всех остальных забот. Я взглянул на Люка. Нахмурив брови, он не спускал с дороги глаз. Люк, видно, почувствовал мой взгляд, потому что вдруг усмехнулся.

– Кто первый? – спросил он.

– Давай ты, – предложил я.

– Ладно. Когда мы с тобой в то утро разговаривали о твоем уходе из «Гранд-дизайн», ты сказал, что не собираешься работать в другом месте и преподавать тоже не собираешься.

– Верно.

– Ты сказал, что желаешь немного попутешествовать.

– Да.

– Но немного позже у меня родилось другое предположение.

Я промолчал, а он искоса бросил на меня быстрый взгляд.

– Я подумал, – продолжил он, – уж не собираешься ли ты заняться торговлей для создания финансовой поддержки собственной компании, или по заказу кого-то, заинтересованного в том, что ты продаешь. Ты понимаешь, о чем я?

– Ты полагаешь, что я придумал что-то… новое… и не хочу, чтобы новинка досталась «Гранд-дизайну»?

Он хлопнул ладонью по сиденью рядом с собой.

– Я всегда говорил, что ты не дурак. Ты просто выигрываешь время, чтобы все устроить. А потом найдешь покупателя, у которого самый толстый бумажник.

– Это разумно, – согласился я. – Если бы дело было в этом, но дело совсем в другом.

Люк хмыкнул:

– Не волнуйся. Если я работаю в «Гранд-дизайне», то это еще не значит, что я работаю на них. Я не предатель, и тебе бы следовало это знать.

– Я знаю.

– И спрашивал я не из праздного любопытства. У меня, собственно, были другие намерения. Я хотел, чтобы ты и в самом деле чего-то достиг, чего-то стоящего.

– Спасибо.

– Я мог бы даже помочь тебе и весьма существенно.

– Я начинаю понимать, Люк, но…

– Сперва выслушай меня, хорошо? И ответь, если сможешь, на один вопрос: ты еще ни с кем никаких соглашений не заключал?

– Нет.

– Так я и думал! Это было бы несколько преждевременно.

Деревья по обе стороны дороги теперь были повыше, а ночной ветерок стал прохладней. И луна казалась ярче и больше, чем в городе. Мы еще несколько раз повернули, петляя и взбираясь все выше. Несколько раз я видел отблеск лунного света на крутых каменных обрывах, срывающихся вниз по левую сторону дороги. Ограждений не было.

– Слушай, – сказал он. – Я вовсе не пытаюсь влезть в выгодное для тебя дело задаром. И я не стараюсь выудить у тебя долю по старой памяти, как твой товарищ по колледжу. Нет. Старая дружба – это одно, а дело – другое. Бизнес есть бизнес! Хотя никогда не мешает знать, что имеешь дело с человеком, которому можно доверять. Это так. Но разреши мне кое о чем напомнить тебе. Конечно, если у тебя есть какая-то фантастическая идея, проект или еще что-то, ты всегда можешь продать это за хорошую цену. И если будешь действовать осторожно, желающих найдется много. Но продашь – и все. Твой золотой шанс больше уже не твой. Посмотри на «Яблоко» [3]3
  «Яблоко» – известная американская фирма по производству персональных компьютеров.


[Закрыть]. Если дело действительно пойдет, ты всегда успеешь продать его потом, и куда дороже, чем просто первоначальную идею. Ты можешь быть гением инженерной мысли – я знаю рынок. Я знаю людей по всей стране, которые доверяют мне в достаточной степени, чтобы поддержать наше дело банковскими кредитами, пока мы не выкатим на улицы. Черт побери! Я не собираюсь оставаться в «Гранд-дизайн» всю жизнь. Возьми меня в дело, и я обеспечу финансирование. Ты ведешь производство, я веду остальные дела. И это единственный способ выйти в большие люди.

– Да, – вздохнул я, – это и в самом деле было бы здорово. Но ты идешь по ложному следу. Я ничего не думал продавать.

– Брось, – заявил Люк. – Ты ведь знаешь, что мне можно доверять. Даже если я не буду принимать участия, я не стану об этом болтать. Я друзей не подвожу. Просто ты делаешь, как мне кажется, ошибку, зарывая идею в землю.

– Люк, я имел в виду лишь то, что сказал.

Он замолчал. Затем я почувствовал, что он вновь уставился на меня. Подняв глаза на Люка, я увидел, что он улыбается.

– Какой следующий вопрос? – улыбнулся я в ответ.

– Что такое «Колесо-призрак»?

– Что?

– Совершенно секретно, тайный проект Мерля Кори, «Колесо-призрак». Конструкция компьютера, включающая всякую всячину, ранее невиданную – жидкие полупроводники, криогенные емкости, плазму…

Меня разобрал смех:

– Боже мой! Это же шутка, не более. Просто ненормальное хобби, развлечение в свободное время, игра-машина, которая никогда не может быть построена на Земле. Ну, даже если большая ее часть может быть создана здесь, она все равно не сможет никогда функционировать. Вроде как рисунок Эдера – впечатляюще на бумаге, но невозможно построить что-то подобное в реальной жизни.

Затем, поразмыслив минуту, я добавил:

– Как ты вообще об этом узнал? Я никогда никому ничего не говорил.

Он откашлялся и сделал очередной поворот. Луна цеплялась за верхушки деревьев. На ветровом стекле появилось несколько капель.

– В общем, ты не слишком старался скрыть этот секрет. Чертежи, заметки, наброски – по всему твоему столу, на чертежной доске и даже у тебя дома, я замечал их не раз. Трудно было не заметить. И большинство было помечено грифом «Колесо-призрак». Поэтому я просто предположил, что это твое любимое детище, твой билет в гарантированное будущее. Я никогда не считал тебя непрактичным – ты на меня такого впечатления не производил. Так ты утверждаешь, что это была всего лишь шутка?

– Если мы займемся этим делом и создадим ту часть конструкции, которая может быть создана здесь, – честно ответил я, – то получится лишь чудного вида конструкция, которая совершенно ничего не будет делать.

Люк покачал головой:

– Это невероятно. Непохоже на тебя, Мерль. Какого черта ты стал бы тратить время на создание машины, которая не работает?

– Это было упражнение в теории… – Начал я.

– Извини, но это звучит, как дерьмовая чепуха! – возмутился он. – Ты хочешь сказать, что во всей вселенной нет места, где бы эта штука начала действовать.

– Этого я не говорил. Я как раз старался объяснить, что придумал машину для системы совершенно невероятных условий…