Текст книги "Миры Роджера Желязны.Том 18"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Соавторы: Роберт Шекли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
У себя в офисе Михаил отдыхал в идеальном платоновском кресле – прообразе всех кресел и, по определению, лучшем из когда-либо созданных. Недоставало только сигары. Однако курение – порок, от которого архангел отказался давным-давно, так что на самом деле он не испытывал недостатка ни в чем.
Довольство – такая же редкость в жизни архангела, как и простого человека, и Михаил ценил подобные минуты. Он сполна наслаждался ими, в то же время гадая, долго ли продлится блаженство.
В дверь постучали.
Михаил чувствовал: кем бы ни был этот посетитель, радости от него не жди. Может, не отвечать? Или сказать «Уходите»? Однако он поборол искушение. Архангелу не пристало увиливать от ответственности.
– Войдите!
Открылась дверь, и вошел гонец.
Перед архангелом предстал белокурый кудрявый мальчик в ночной рубашке, с пакетом в одной руке и горстью талисманов – в другой. Это был Квентин, который ринулся в новую работу очертя голову.
– Пакет для архангела Михаила.
– Это я, – сказал Михаил.
– Распишитесь здесь, – попросил Квентин.
Михаил черкнул свою закорючку на протянутом уведомлении. Мальчик сложил золотой листок, спрятал, затем вручил Михаилу тяжелый пакет.
– Ты ведь не ангел, верно? – спросил Михаил.
– Да, сэр.
– Ты ведь просто маленький мальчик?
– Вроде так, – отвечал Квентин.
– Так почему ж ты разносишь сверхъестественные послания?
– Не знаю, – пожал плечами Квентин. – Зато это жутко весело. Чего-нибудь еще от меня надо?
– Вроде нет, – сказал Михаил. Квентин включил талисман и унесся прочь. Михаил почесал в затылке, повертел в руках пакет. Он был обернут в простую серую бумагу. Архангел разорвал обертку и вынул большой медный брусок. Покрутил брусок, увидел надпись. Поднеся послание к свету, чтобы различить буквы, он прочел:
«Михаил! Перестань мешать демону Аззи с его пьесой. Хочешь, поставь свою, но не делай гадостей Аззи.
Искренне твоя, Ананке».
Михаил положил брусок. Настроение было испорчено безвозвратно. Кто такая Ананке, чтобы предписывать архангелу? Он никогда не принимал утверждения, будто Ананке, Необходимость, равно правит Добром и Злом. Кто сказал, что так должно быть? Просчеты в планировании, вот что это такое. Жаль, что Бог удалился. Он один мог бы навести порядок. Но Он отошел от дел, и как-то получилось, что Ананке осталась за старшую. А теперь она диктует Михаилу свою волю.
– Нет у нее надо мной таких прав, – вслух произнес Михаил. – Может, она и Рок, но уж во всяком случае не Бог.
Он решил предпринять какой-нибудь обходной маневр.
Запрос в Исследовательский центр подсказал ему несколько ближайших ходов. Замыслам Аззи можно помешать. Достанет и простой задержки.
– Попробуй снова, – сказал Гефест.
– Я пробую! – раздраженно бросил Ганимед. – Говорю вам, туда не пролезть.
Олимпийцы сгрудились у своего конца интерфейса, другой конец которого располагался в ящике Пандоры в комнате Уэстфолла. Этой дорогой ускользнул Зевс, и теперь остальные боги и богини хотели выбраться, но интерфейс их не пропускал. Божественный умелец Гермес пытался разными хитростями расширить проход, однако он привык иметь дело с железом несколько иного рода.
Интерфейс тихо загудел, все отпрянули. Через секунду перед ними стоял Зевс во всей своей мощи и славе.
– Явился, не запылился! – воскликнула Гера. Она всегда была остра на язычок.
– Молчи, женщина, – сказал Зевс.
– Хорошо тебе говорить, – отвечала Гера. – Ты там на воле обделываешь свои грязные делишки, а мы томимся в этом проклятом месте. Какое ты после этого верховное божество?
– Самое лучшее, – заявил Зевс. – Я не терял времени даром. И у меня есть план. Но извольте делать, что я скажу, от этого зависит ваша свобода. Бросьте цапаться между собой, объединитесь. Насколько я знаю, скоро сюда прибудет архангел Михаил.
– Ха! Враг! – вскричал Аполлон-Феб.
– Нет, – отвечал Зевс. – Потенциальный союзник. Он явится за одолжением. Нам следует внимательно его выслушать и сделать, что он попросит.
– А потом?
– А потом, дети, нам представится случай отвоевать мир.
– А, новый небожитель! – приветствовал Зевс Михаила, когда тот наконец появился.
Обращение «новый небожитель» покоробило архангела – будто он какое-нибудь новоявленное скоробожество, а не бесплотный дух, равный Зевсу по мощи.
– Повежливее, – сказал он олимпийцу. – У нас еще достанет силы зашвырнуть тебя с твоим выводком полуголых сибаритов на самое дно Ада.
– Мы только что оттуда, – отвечал Зевс – Когда разок хлебнешь худшего, оно уже так не страшит. Ладно, зачем ты хотел нас видеть?
– Полагаю, тебе известно, – начал Михаил, – что на космическую сцену вступила новая сила?
– От нашего внимания это не ускользнуло, – кивнул Зевс. – И что?
– Ты знаешь о безнравственной пьесе, которую ставит демон по имени Аззи?
– Слыхал. По мне, очень остроумная идея.
– Если она отразится на человечестве, как я предполагаю, то повредит вам не меньше, чем нам.
– С чего ты взял? Мы, греческие боги, равнодушны к Добру и Злу.
– Этот замысел вне категорий Добра и Зла.
– Ну… и что с того?
– Замысел не просто аморален, он подрывает утверждение, что характер – это судьба.
– Что? То есть как? – переспросил Зевс.
– Кажется, мне удалось завладеть твоим вниманием, – сказал Михаил. – Но это еще не все. Пьеса Аззи не только отрицает, что характер – это судьба, но еще и стремится доказать, что Впустую Прожитые Годы Приносят Зримые Плоды.
– Это уж слишком! – вскричал Зевс. – Как его остановить?
– Мы вынуждены прибегнуть к тактике затягивания, – сказал Михаил. – Я лично ничем помочь не могу, меня уже предупредила Ананке. Однако, если ты – а лучше, кто-нибудь из твоих детей – согласится оказать мне небольшую услугу…
Феб встал. Он улыбался.
– Охотно помогу. Просто объясните, что делать.
– Потребуются циклопы, – сказал Михаил. – Вроде тех, что по велению Феба встретились Одиссею. Только чтоб на этот раз без осечек. А потом у меня найдется порученьице для того из вас, кто заведует ветрами, ливнями и грозами.
Афина задумалась.
– Эти функции распределены между многими богами, включая Посейдона и тебя самого, великий Зевс.
– Верно, – согласился Зевс. – Ладно, погоду кому-нибудь поручим. Арес, хотелось бы тебе развязать стихийную войну?
– Да хоть какую, лишь бы людям пришлось похуже, – отвечал Арес.
– Тогда слушайте, – сказал Михаил. – Сейчас я объясню, когда и как надо делать погоду.
Женский голос воскликнул: «Нашла!», что-то щелкнуло. Через секунду послышался шум падающей сетки.
Сэр Оливер встал, чтобы проверить, насколько ограничена его свобода.
Ее ничто не ограничивало. И он пошел дальше.
Куда идти, он не знал, но верил в чару-Балбеску и не беспокоился. Талисман тащил его и подталкивал, так что сомнений в выборе пути не возникало. Рыцарь чувствовал, что ушел уже далеко.
Талисман потянул его влево, сэр Оливер послушно свернул и вскоре очутился на берегу. Еще через какое-то время впереди показалась пещера. Вид у нее был самый негостеприимный, и сэр Оливер уже собрался обойти ее стороной, когда увидел прибитую над входом ржавую табличку:
«ВХОД ПО ПРЕДЪЯВЛЕНИЮ КОЛЬЦА».
Он вошел.
Сразу за стеной сидел на табурете великан.
– Кольцо есть? – осведомился он.
– А как же, – сказал сэр Оливер и показал кольцо.
Великан внимательно его осмотрел.
– Ладно, значит, тебя-то я и ждал. Он встал и привалил вход валуном.
– Зачем это?
– Приказ, – ответил великан, опускаясь на табурет.
– И что теперь? – спросил сэр Оливер.
– Лучше не спрашивай, а то еще расстроишься.
– Но я хочу знать! Говори.
– Я тебя съем, – сказал великан.
– Шутишь!
– Совершенно серьезно. Ты когда-нибудь слышал, чтоб великан занимался розыгрышами?
Оливер возмутился:
– Я не сделал тебе ничего дурного!
– Это не имеет значения.
– А что имеет значение?
– Извини, приятель, но у меня инструкция: «Съесть прохожего с кольцом».
– Какого прохожего с кольцом? – спросил Оливер.
– Тут не сказано. «Прохожего с кольцом», и все.
– Но это может быть кто угодно.
– Слушай, приятель, может, им некогда было объяснять подробнее.
– А если ты съешь не того прохожего?
– Ну, значит, кому-то здорово не повезло, а я не виноват.
– Конечно, не виноват, – сказал Оливер. – Но достанется-то тебе.
– С чего ты взял?
– Разве тебе не доставалось за чужой недосмотр?
– Верно говоришь, – вздохнул великан. Он прошел в глубь пещеры, где у него были стул, койка и фонарь.
Оливер огляделся в поисках оружия, но ничего подходящего не обнаружил. Зато увидел, что у великана к рубахе приколот листок бумаги.
– Что там у тебя на плече? – поинтересовался рыцарь.
– Командировочное удостоверение.
– И что там говорится?
– Чтоб я сидел здесь и дожидался прохожего с кольцом.
– А еще что?
– Вроде ничего.
– Дай я гляну.
Великану не хотелось показывать драгоценное удостоверение постороннему, тем более – предназначенному на съедение.
Оливер все понимал, но решил во что бы то ни стало взглянуть на удостоверение. Единственное, что он придумал, – потереть великану спину.
– А зачем мне надо, чтобы ты тер мне спину? – спросил великан подозрительно.
– Затем, что это приятно, вот зачем.
– Мне и так неплохо, – буркнул великан, хотя вид его говорил об обратном.
– Конечно, – согласился Оливер. – Вижу, что тебе неплохо. Но что такое неплохо? Да почти ничего. Разве тебе не хочется почувствовать себя хорошо?
– Не знаю, надо ли мне это, – произнес великан.
– Когда ты последний раз чувствовал себя хорошо? По-настоящему хорошо?
– Да уж, наверно, давненько. Никому нет дела до того, как чувствуют себя великаны. Никто и не думает, что у великанов есть чувства. Никто не спрашивает о нашем здоровье и настроении. Люди считают великанов тупицами, но нам хватает ума понять, что людям на нас плевать.
– Все верно, – согласился Оливер. – Так потереть тебе спину?
– Ладно, – сказал великан. – Мне что, придется рубашку снять?
– Не хочешь, не снимай.
Великан лег на длинную глыбу, служившую ему постелью. За день он переделал ее в диван, с двумя валунами вместо подушек. Оливер задрал великану рубаху и принялся растирать исполинскую спину, поначалу легонько, затем все сильнее и сильнее, поскольку великан жаловался, что ничего не чувствует. Оливер колотил, лупил и барабанил и все время пытался прочесть удостоверение, пришитое бронзовой скобкой к левому плечу рубахи.
Наконец ему удалось разобрать: «Этот великан уязвим только слева подмышкой, где для целей вентиляции отсутствует броня. Великану рекомендуется всячески оберегать это место». Ниже стояла марка производителя, но она расплылась.
Это была уже какая-то зацепка – впрочем, слабая, поскольку сэр Оливер не знал, как добраться великану до левой подмышки. Даже правая была недоступна.
На дверь пещеры упала тень, и рыцарь поднял глаза. Перед ним стоял высокий, хорошо одетый мужчина, судя по внешности – итальянец.
– Привет, меня зовут Аретино, – сказал незнакомец. – Я от Аззи. Если ты закончил с массажем, может, вернемся к работе?
– Кто тут? – сонно поинтересовался великан.
– Не обращай внимания, – сказал Оливер, – это ко мне.
– Скажи, пусть уходит. После массажа пора будет тебя съесть.
Оливер закатил глаза и оторвал руки от великаньей спины, чтобы горестно ими всплеснуть.
Теперь и Аретино заметил великана. Он медленно вошел в пещеру, оглядываясь, не притаился ли тут еще исполин. Шепотом спросил Оливера:
– Он бронированный?
– Ага, – отозвался Оливер. – Везде, кроме левой подмышки.
– Надо подкараулить, когда он будет чесаться.
– Верно. Но как? Аретино прошептал:
– Есть здесь поблизости виноград?
– Я спрошу, – кивнул сэр Оливер, сразу уловивший идею. – Есть здесь поблизости виноград? – обратился он к великану.
– Виноград? На что тебе виноград?
– Последняя предсмертная трапеза. По обычаю.
– Никогда не слышал. Ну ладно, думаю, найдем тебе винограда. Уж больно хороший был массаж. – Великан встал. – Идем.
Они с Оливером вышли наружу. Перед самой пещерой стояла очень высокая, обвитая виноградом беседка.
– Я не дотянусь, – сказал Оливер.
– Давай я тебе сорву. – Великан протянул руку, подставив сэру Оливеру подмышку. Аретино бросил Оливеру меч; Оливер поймал. Великан все еще тянулся к грозди, однако правой рукой. Оливер заколебался.
– Все равно давай! – крикнул Аретино.
Оливер стиснул зубы и вонзил меч в исполинскую подмышку. Как он и боялся, она оказалась бронированной. Впрочем, броня была хилая, и меч Аретино легко сквозь нее прошел.
– Ух! Для чего это ты?
– Пришлось. Ты собирался меня убить.
– Я бы передумал.
– А я откуда знал?
Великан повалился на землю. Скрипнул зубами.
– Надо было сообразить, что этим кончится. Кто-нибудь слышал, чтоб великан одержал верх? Кстати, подсвечник, который ищешь, у меня в дальнем конце пещеры. – Он дернулся и издох.
– Быстрее! – сказал Аретино. – Бери подсвечник!
Оливер вбежал в пещеру, нашел подсвечник за валуном. Теперь у него было кольцо, ключ и подсвечник. Рыцарь сделал два шага из пещеры и отшатнулся.
Аретино исчез. Перед сэром Оливером стоял совершенно другой человек.
– Кто вы? – спросил Оливер.
– Ваш заместитель командующего, сэр, – звонко отрапортовал незнакомец. – Прозвание – Глобус. Цель жизни – служить величию.
Внезапно Оливер понял, что стоит в совершенно другом месте. Видимо, он перенесся сюда, как только взял подсвечник. Берег исчез. Рыцарь стоял на лугу перед деревней; по одну руку от него высились горы, по другую расстилалась равнина. Через равнину текла река, возле нее был разбит лагерь, между шатрами прохаживались солдаты.
– Что это за войско? – спросил сэр Оливер.
– Белый отряд, – отвечал Глобус.
Белый отряд был знаменит громкими победами, одержанными под началом сэра Джона Хоквуда в северной Италии. В него входили десять тысяч солдат со всех уголков Европы: смуглые латыши, белобрысые поляки, усатые немцы, завитые французы, шотландцы с кустистыми бровями, итальянцы с кольцами в ушах. Это было самое лучшее, веселое, безжалостное войско, и одновременно самое дисциплинированное во всем цивилизованном – и даже не цивилизованном – мире.
– Где Хоквуд? – поинтересовался Оливер прославленным командиром войска.
– Сэр Джон в Англии, в оплачиваемом отпуске, – сообщил Глобус. – Не хотелось ему ехать, да хозяин мой такие деньги предложил, поневоле согласишься.
– Кто твой хозяин?
– Я его прямо не называю, – отвечал Глобус. – Скажу лишь, что он чертовски отличный парень. Велел передать вам это.
Глобус извлек из ранца и протянул Оливеру палочку. Оливер сразу узнал маршальский жезл.
– Это – знак вашего ранга, – сказал Глобус. – Покажите его солдатам, и они пойдут за вами хоть на край света.
– А куда мне идти?
– Мы сейчас находимся по южную сторону Альп. – Глобус указал на юг. – Вдоль реки идет прямая дорога на Венецию.
– И я должен вести туда солдат? – спросил Оливер.
– Вот именно.
– Идемте же к войску! – вскричал сэр Оливер с воодушевлением.
Оливер подошел к разбитому для него алому шатру. Сразу за пологом на походном табурете сидел и серебряной пилочкой полировал ногти не кто иной, как Аззи.
– Привет, начальник! – воскликнул Оливер.
– Принимай свое воинство, фельдмаршал, – отозвался Аззи. – Довольна ли твоя душа?
– Все просто замечательно, – сказал Оливер. – Вы дали мне настоящих молодцов. Я, пока шел сюда, немного поглядел. Крепкие ребята, верно? Всякий, кто вздумает со мной сразиться, сильно пожалеет. Кстати, мне предстоит с кем-нибудь воевать?
– Разумеется. Сразу после нашей беседы ты двинешься на юг, где встретишь берсерков из бригады «Мертвая Голова».
– Судя по названию, это настоящие головорезы. Вы думаете, мне так сразу и надо сражаться с головорезами?
– Никакие они не головорезы. Я дал им такое название, потому что оно хорошо будет выглядеть в печати. На самом деле это горстка местных крестьян, согнанных с земли за неуплату грабительских налогов. Они вооружены лишь топорами и косами, у них нет ни доспехов, ни луков, ни стрел, ни даже настоящих копий. К тому же их всего пара сотен против твоих десяти тысяч. Мало, что они необучены, они еще гарантированно бросятся в позорное бегство при первом звуке боевых труб.
– Годится, – сказал Оливер. – И что дальше?
– Дальше ты вступаешь в Венецию. Там все будет готово. Я позабочусь о прессе.
– О каком прессе? Я ничем не заслужил пытки!
– Ты не понял, – вздохнул Аззи. – «Прессой» мы называем людей, которые несут информацию в массы: художников, поэтов, переписчиков и прочих.
– Я ничего об этом не знал, – сказал Оливер.
– Придется узнать, если хочешь прославиться своими победами. Как ты станешь легендарным, если писатели о тебе не напишут?
– Я думал, это произойдет само собой, – признался Оливер.
– И напрасно. Я нанял величайших поэтов и писателей эпохи, во главе с божественным Аретино, чтобы вознести тебе хвалу. Тициан напишет большой агитационный плакат с изображением любой твоей победы по нашему выбору. И я приглашу драматурга написать комедию дель арте в память твоего триумфа.
Аззи встал и выглянул из шатра. Накрапывал дождь, из-за Альп выползали черные тучи.
– Кажется, погода портится, – заметил демон. – Ничего, скоро прояснится, и ты сможешь вывести своих людей на Венецианскую дорогу. Не тревожься, как к ним обращаться и на каком языке. Просто скажи Глобусу, остальное уже его забота.
– Прекрасно. А то я уже начал беспокоиться, – произнес сэр Оливер. У него и в мыслях такого не было, но хотелось выглядеть предусмотрительным.
– Удачи, – сказал Аззи. – Увидимся в Венеции.
Часть восьмаяТьма сгустилась над Европой, и всего чернее было над маленькой корчмой, где Аззи, несмотря на мелкие отлучки, по-прежнему деловито вербовал актеров для своей пьесы.
– Какие новости, Аретино? – спросил демон.
– Ну, сэр, Венеция уже гудит от слухов о чем-то невиданном и необычном. Чего ждать, никто не знает, но догадок в избытке. Высшие силы не посвящают венецианцев в свои секреты – а зря, такому исключительному народу пристало бы пользоваться особыми льготами. Горожане днем и ночью толкутся на площади святого Марка, обсуждают последнее чудесное явление в небе. Однако вы позвали меня не для того, чтобы выслушивать сплетни.
– Я позвал тебя, дорогой Пьетро, чтоб ты своими глазами повидал участников, так ты лучше поможешь им справиться с моей задачей. Жалко, сэра Оливера не застал. Вот образчик рыцарственности, которым мы, без сомнения, будем гордиться.
– Я видел его мельком по дороге сюда, – отвечал Аретино без особого пыла. – Несколько необычный способ ставить пьесу – отдать роль первому, кто придет с улицы. Однако, без сомнения, он справится. Кто следующий?
– Подождем – увидим, – философски произнес Аззи. – Если не ошибаюсь, на лестнице слышны шаги.
– Слышны, – согласился Аретино, – и по звуку их я могу заключить, что следующий наш посетитель – человек невысокого звания.
– Откуда ты знаешь? Просвети, каким способом ты видишь на расстоянии.
Аретино важно улыбнулся:
– Прислушайтесь, и вы заметите, что башмаки скрипят, хотя их обладателя и нас разделяют дверь и половина коридора. По этому звуку, сударь, безошибочно определяется недубленая кожа. Звук пронзительный, из чего следует, что башмаки жмут и трутся один о другой, словно куски металла. Богатый таких башмаков не наденет, значит, они принадлежат бедняку.
– Пять дукатов, если ты прав, – сказал Аззи. Шаги остановились под самой дверью. Раздался стук. – Войдите, – позвал рыжеволосый демон.
Дверь отворилась. Вошедший озирался по сторонам, словно не зная, как его примут. Был он долговязый, с соломенными волосами, в драной домотканой рубахе и башмаках, которые словно присохли к ногам.
– Заплачу позже, – бросил Аззи Аретино, потом обратился к незнакомцу. – Я не знаю вас, сэр. Вы из числа богомольцев или вышли из мрака?
– В смысле телесном я – один из паломников, – отвечал гость, – однако в смысле духовном не принадлежу к их обществу.
– А ты – большой остряк, – заметил Аззи. – Кто ты, приятель, и чем занимаешься в жизни?
– Зовут меня Мортон Корнглоу, – отвечал посетитель. – Подвизался грумом, но сэр Оливер взял меня в личные слуги, как я обитаю в его наследственной деревеньке и весьма искусен в обращении со скребницей. Посему я могу, не кривя душой, объявить себя одним из вас в том, что касается тела, но компанией обыкновенно именуют общество людей более-менее одного склада и не включают в нее случайно затесавшихся кошек или собак, равно и слуг, каковые суть те же животные, хотя, может быть, и более ценные. Я сразу должен спросить, сэр, препятствует ли мое скромное происхождение участию в вашем мероприятии? Только ли для знатных сие состязание, или простолюдин с грязью под ногтями тоже может вызваться добровольцем?
– В бесплотном мире, – сказал Аззи, – не признают установленных промеж людьми различий. Для нас вы все – желанные души, облаченные временной телесной оболочкой, с которой вскоре расстанетесь. Но довольно об этом. Готов ли ты идти за подсвечником, Корнглоу?
– Готов, сэр демон, – отвечал Корнглоу. – Пусть я простолюдин, но и у меня есть желания. Я готов даже немного потрудиться ради их исполнения.
– Назови свое желание.
– До того как присоединиться к богомольцам, мы заезжали в имение Родриго Сфорца. Знать ела за высоким столом, людишки вроде меня сидели на кухне. Через открытую дверь мы видели все, что творится в зале, и так я впервые узрел Крессильду Сфорца, жену владетельного Родриго Сфорца. Сэр, это прекраснейшая из женщин, волосы цвета спелой ржи ниспадают на бархатисто-рдяные ланиты, коим позавидовали бы ангелы. У нее осиный стан, сэр, и над ним колышутся…
– Довольно, сэр, – прервал Аззи речь посетителя. – Оставьте при себе свои сельские любезности и скажите, чего бы вы хотели от дамы.
– Чтоб она вышла за меня замуж, разумеется! – воскликнул Корнглоу.
Аретино громко хохотнул и тут же сделал вид, что просто закашлялся. Даже Аззи поневоле улыбнулся, так мало вязались знатная дама и неотесанный голодранец Корнглоу.
– Ну, сэр, – протянул демон, – у вас губа не дура!
– Бедняку не заказано грезить о Елене Троянской, – отвечал Корнглоу. – Он мнит, что она отвечает ему взаимностью и предпочитает остальным мужчинам, даже и восхитительному Парису. В мечтах случается что угодно. А разве это не своего рода мечтание, Ваше Превосходительство?
– Да, наверно, – согласился Аззи. – Ладно, сударь, если мы решим выполнить ваше желание, придется посвятить вас в рыцари, чтобы разница в положениях не оказалась помехой к браку.
– Охотно соглашусь, – кивнул Корнглоу.
– Потребуется еще согласие синьоры Крессильды, – заметил Аретино.
– Этим я озабочусь в свое время, – сказал Аззи. – Да, задал ты нам задачку, Корнглоу, но, думаю, мы ее осилим.
Аретино нахмурился и проговорил:
– Господин, леди уже замужем, и это может оказаться препятствием.
– У нас в Риме есть свои люди, чтобы улаживать подобные пустяки, – сказал Аззи. Потом повернулся к Корнглоу: – Кое-что тебе придется сделать. Готов ли ты немного потрудиться?
– Да, сэр, только самую малость. Человек не должен изменять своему природному складу даже во имя величайшего счастья, мой же природный склад – леность столь исключительная, что, проведай о ней мир, все б на меня дивились, как на новое чудо света.
– Ничего особенно трудного тебе не предстоит, – пообещал Аззи. – Думаю, обойдемся без принятого состязания на мечах, коль скоро ты этому не обучен.
Аззи порылся в жилетном кармане, достал волшебный ключик и вручил Корнглоу. Тот повертел талисман в руках.
– Выйдешь отсюда, – сказал Аззи, – и ключ приведет тебя к двери. Пройдешь сквозь нее, увидишь чудесного коня, в седельной сумке найдешь золотой подсвечник. Садись на него, и обретешь свое приключение, а в конце – Крессильду с волосами цвета спелой ржи.
– Прекрасно! – вскричал Корнглоу. – Замечательно, когда счастье дается так легко!
– Да, – кивнул Аззи. – Легкость обретения – едва ли не лучшее, что есть в этом мире, и мораль, которую я собираюсь вывести, такова: удача дается легко, так зачем тратить силы?
– Чудесная мораль! – сказал Корнглоу. – Эта пьеса мне по душе! – И, сжимая ключ, выбежал из комнаты.
Аззи ласково улыбнулся:
– Еще одного осчастливили.
– Там снова кто-то у дверей, – сказал Аретино.
