Текст книги "Миры Роджера Желязны.Том 18"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Соавторы: Роберт Шекли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– На боевом коне? Ты говоришь, моя жена ускакала на боевом коне? – Люди судачили, будто синьор Сфорца туго соображает, но в конях он толк понимал и знал, что значит ускакать на коне, особенно если речь идет о его супруге.
Придворный кудесник повторил все с самого начала:
– Да, господин. Конь, какого тут отродясь не видывали. Белый, точно снег, благородная стать, ретивый норов. Госпожа Крессильда увидела его и без колебаний вскочила в седло. Мы не знаем, куда она уехала.
– Ты сам это видел?
– Собственными глазами, господин.
– Думаешь, конь волшебный?
– Не знаю, – отвечал кудесник, – но могу выяснить.
Разговор происходил в высокой алхимической башне. Кудесник, не теряя времени, развел огонь под перегонным кубом, подбросил в пламя разные порошки, отчего оно окрасилось сперва зеленым, потом фиолетовым, и принялся не отрываясь смотреть на цветные дымки. Потом повернулся к Сфорца:
– Домашние духи сообщают, что конь действительно волшебный. Боюсь, мы больше не увидим госпожу Крессильду. Дамы, которые уезжают на волшебных конях, обычно не возвращаются, а если и возвращаются, с ними уже не житье.
– Черт! – вскричал Сфорца.
– Можете подать жалобу через домашних духов, сударь. Вдруг ее еще удастся вернуть.
– Ну уж нет, – сказал Сфорца. – Ускакала, так ускакала. Скатертью дорожка. Крессильда мне давно опостылела. Досадно другое – она заполучила волшебного коня. Они ведь не часто сюда забредают?
– Очень редко, – подтвердил кудесник.
– И надо же случиться, чтоб он достался именно ей. Может, он вовсе предназначался мне. Как она посмела! В кои-то веки к нам забредает волшебный конь, а она садится в седло и скачет прочь!
Кудесник пробовал говорить утешительные слова, но Сфорца не унимался. Он сердито спустился из башни в дом. Граф считал себя ученым и не мог смириться с мыслью, что такая диковинка появилась и исчезла раньше, чем он успел с нею ознакомиться. Обиднее же всего, что волшебные кони обычно приносят исполнение желаний, и это тоже упущено. Такие случаи не повторяются.
Вообразите же изумление графа, когда часом позже он от нечего делать забрел на конюшню и увидел другого белого скакуна, прежде здесь не стоявшего.
Это был жеребец, как уже сказано, белый; правда, Сфорца ожидал, что волшебный конь окажется более впечатляющим, но от добра добра не ищут. Не долго думая, граф вскочил в седло.
– Ну, теперь посмотрим! – вскричал он. – Вези меня, куда обычно возишь седоков в подобных случаях!
Конь поскакал рысью, потом легким галопом и, наконец, перешел в карьер. «Наша взяла», – думал Сфорца, стараясь не вылететь из седла.
Было раннее утро. В корчме оставшиеся богомольцы дожидались, пока им принесут овсянку и докторский хлеб с отрубями, слуги седлали и запрягали лошадей.
Аззи сидел в своем номере мрачнее тучи. С ним был Аретино. Поток добровольцев иссяк, и пополнения не предвиделось.
– Чего остальные тянут? – вслух удивлялся Аззи.
– Боятся, наверно, – предположил Аретино. – А нам обязательно нужны все семь?
– Может быть, и не обязательно, – сказал Аззи. – Попробуем обойтись теми, что уже есть. Кажется, и впрямь пора ставить точку.
В это самое мгновение в дверь постучали.
– Ага! – воскликнул Аззи. – Я знал, что участники еще подойдут. Открой дверь, мой дорогой Пьетро, посмотрим, кто нас посетил.
Аретино утомленно поднялся, пересек комнату и открыл дверь. Вошла красивая молодая женщина, белокурая, с бледным серьезным лицом и тонко очерченными губами. На ней было небесно-голубое платье, в волосах – золотые ленты.
– Мадам, – сказал Пьетро, – можем ли мы чем-нибудь вам служить?
– Вероятно, да, – отвечала незнакомка. – Это вы посылаете волшебных коней?
– Похоже, вам лучше поговорить с моим другом Антонио, – произнес Пьетро.
Усадив гостью, Аззи признался, что впрямь имеет некоторое отношение к чудесным коням, что к каждому скакуну действительно прилагается исполнение желаний и что единственное условие для получения приза – участие в его пьесе. Он объяснил также, что он демон, но не опасный. Говорят, очень даже милый демон. Поскольку синьору Крессильду это ничуть не смутило, он спросил, как она завладела волшебным конем.
– Он просто вышел из моей конюшни во двор, – сказала графиня Сфорца. – Я села и отпустила поводья. Он привез меня сюда.
– Вообще-то конь посылался не вам, – заметил Аззи, – а совсем другому человеку. Вы точно его не украли, милочка?
Крессильда гордо вскинула голову:
– Вы обвиняете меня в конокрадстве?
– Нет, конечно, – сказал Аззи. – Это не в характере дамы, верно, Пьетро? Больше похоже на проделки нашего дружка Михаила. Ладно, Крессильда, конь действительно открывает дорогу в мир, где сбываются заветные желания. Мне по случайности не хватает двух актеров, так что если захотите участвовать… тем более что конь уже у вас…
– Да! – вскричала Крессильда. – Конечно!
– И чего же вы желаете? – спросил Аззи, ожидая услышать очередную сентиментальную чепуху про прекрасного принца и супружескую любовь до гроба.
– Я хочу стать воительницей, – объявила она. – Знаю, женщинам это не свойственно, но у нас есть примеры Жанны д'Арк и Боадицеи. Я хочу вести за собой в битву!
Аззи задумался, прикидывая, как это можно осуществить. Такого в первоначальном замысле не предусматривалось, да и Аретино, похоже, был не в восторге. Однако Аззи знал, что пьеса должна развиваться, к тому же он с самого начала решил брать более или менее всех желающих.
– Что-нибудь придумаем, – решил он. – Мне потребуется некоторое время, чтобы все устроить.
– Прекрасно, – молвила Крессильда. – Кстати, если увидите моего мужа, Родриго Сфорца, не обязательно упоминать, что я у вас побывала.
– Буду нем как могила, – пообещал Аззи.
Когда дама уехала, Аззи с Аретино сели разрабатывать дальнейший сценарий. Но не успели они начать, как окно закрыла черная тень, и в стекло настойчиво заколотили.
– Аретино, открой, это друг, – сказал Аззи.
Аретино встал и открыл окно. В комнату впорхнул маленький длиннохвостый бесенок, из породы, что служат у сил Тьмы на посылках.
– Вы – Аззи Эльбуб? – спросил бесенок. – Мне велено не перепутать.
– Я, – сказал Аззи. – Что ты должен мне сообщить?
– Это насчет матери Иоанны, – отвечал бесенок. – И лучше мне начать с самого начала.
По дороге к Венеции мать Иоанна решила срезать крюк и проехать лесом, чтоб нагнать сэра Оливера и дальше путешествовать вдвоем. Светило солнце, лес звенел от птичьего гомона, на душе у монахини было радостно. Над головой синело небо Италии, звенящие ручейки так и манили через них перепрыгнуть. Впрочем, мать Иоанна не опускалась до подобного ребячества. Она пустила лошадь шагом и все дальше углублялась в лес. И вот, когда она достигла самой мрачной и глухой чащи, впереди послышалось совиное уханье. Мать Иоанна почуяла недоброе.
– Кто там? – крикнула она, ибо лес впереди внезапно наполнился угрозой.
– Ни с места, – приказал грубый мужской голос. – Или пришью тебя из арбалета.
Иоанна лихорадочно огляделась, но отступать было некуда. Она решила не нарываться, натянула поводья и сказала:
– Я – настоятельница монастыря, посмей только коснуться меня и попадешь в ад.
– Рад познакомиться, – продолжал грубый голос. – Я – Хью Дэнси, по прозвищу Грабитель из Гиблого леса.
Ветки разошлись, и выступил черноволосый ладный детина в кожаной куртке и высоких сапогах. Из зарослей показались и другие разбойники, человек десять – двенадцать. По их ухмыляющимся физиономиям легко было угадать, что они давно не видели женщины.
– Слезай с лошади, – распорядился Хью. – Пойдешь со мной в лагерь.
– И не подумаю, – отвечала мать Иоанна, трогая поводья. Чудесный конь сделал два осторожных шага и тут же остановился, поскольку Хью схватил его под уздцы.
– Слазь, – повторил Хью, – или я стащу тебя на землю.
– Что ты собираешься сделать?
– Поступить с тобой, как честный человек, – сказал Хью. – Мы не признаем монашеского безбрачия. Сегодня же станешь женою кому-нибудь из нас.
– Через мой труп, – тихо произнесла мать Иоанна, приподнимаясь в стременах.
– Неважно как, – сказал Хью, и в это мгновение в кустах послышался громкий треск.
Разбойники побледнели и начали испуганно озираться. Треск приближался. «Ах, мы погибли!» – вскричал один. «Это огромный лесной вепрь!» – возопил другой. «Нам конец», – обреченно прошептал третий.
Мать Иоанна спрыгнула на землю. Она умела охотиться не только с соколом. Выхватив у кого-то из грабителей копье, игуменья повернулась на треск.
Через мгновение на поляну вырвался громадный черный вепрь. Монахиня уперла копье в землю и стояла.
– Иди сюда, глупая поросятина! – кричала она. – Сегодня мы ужинаем свиными отбивными!
Зверь ринулся вперед, Иоанна что есть силы налегла на копье. Вепрь напоролся на острие, упал, истекая кровью, фыркая, дергаясь и хрипя. Наконец он последний раз хрюкнул и околел.
Монахиня наступила на поверженного зверя, выдернула копье и повернулась к Хью:
– Мы говорили о трупах? Тот попятился, грабители тоже.
– Речь шла о подобном приятном времяпровождении, – сказал он. – Надеемся, что вы разделите сегодня нашу трапезу.
– Да, да! – закричали разбойники и принялись свежевать зверя.
– Возможно, я соглашусь, – сказала монахиня.
– Ты – истинная Диана, – произнес Хью, – и будешь неприкосновенна, как богиня.
Новость раздосадовала Аззи. Он уже собрался лететь на выручку матери Иоанне, как в дверь постучали и вошел Родриго Сфорца.
– Это вы посылаете чудесных коней? – смело спросил потомок кондотьеров.
– А что, если я? – отвечал Аззи.
– Конь у меня. Желаю загадать желание.
– Не все так просто, – сказал Аззи. – Прежде придется потрудиться.
– Я готов. Однако можете ли, станете ли вы исполнять мое заветное желание?
– Да, – кивнул Аззи, – могу. Что за желание?
– Я желаю повсеместно прославиться своей ученостью, – сказал Сфорца. – Стать известнее Эразма и считаться образцом книжной премудрости.
– Нет ничего проще, – отвечал Аззи.
– Мне следовало предупредить, что я не умею ни читать, ни писать.
– Нам это не помеха.
– Вы уверены? Я слышал, будто образованность идет от чтения.
– Вообще-то да, – согласился Аззи, – но у нас речь идет о славе, а не о знаниях. Слушай внимательно. Тебе предстоит приключение.
– Надеюсь, не опасное.
– Я тоже надеюсь, – сказал Аззи. – Но сейчас мне предстоит слетать по неотложному делу. Жди здесь. Я мигом.
Демон сбросил плащ, расправил крылья и взмыл в небо вслед за путеводным бесенком.
Аззи нашел мать Иоанну в логовище разбойников. Они с Хью сидели за столом, рассматривали карту и обсуждали какой-то план – похоже, собирались через два дня грабить караван. Когда Аззи попытался окоротить какого-то не в меру подгулявшего весельчака, монахиня его остановила.
– Не вмешивайся, Аззи, – велела она. – Это мои люди. Я тут командую.
– Что?! – изумился Аззи.
– Мое желание исполнилось раньше, чем я ожидала, – сказала игуменья. – Огромное тебе спасибо.
– Не за что, – буркнул Аззи. – Главное, будь в Венеции на церемонии.
– Обязательно. Душа моя остается мне? – Разумеется, как и уговаривались.
– Хорошо. До скорого.
Качая головой, Аззи подпрыгнул и был таков.
Часть девятаяПервый сигнал о массовом бегстве греческих богов из Посветья поступил в 013.32 по вселенскому звездному времени. Начальнику отдела демонических исследований Тартараринского университета стало известно: один из его доцентов не вернулся из экспедиции. Помощник доцента сообщил, что шайка беглых божеств захватила ученого, когда тот перемывал древние кости в археологическом раскопе на склоне горы Олимп.
Начальник позвонил в преисподнее узилище лимба узнать, не было ли за последнее время каких-нибудь происшествий.
– Алло, с кем я говорю?
– Это Цицерон, надзиратель сектора человекообразных в лимбском исправительном учреждении для невостребованных божеств.
– Я хотел бы получить справку по древнегреческим богам, Зевсу и ему подобным. Они под надежной охраной?
– К сожалению, вынужден сообщить: у нас только что имел место побег. Они на свободе.
– И скоро вы надеетесь водворить их обратно?
– Увы, это не так просто. Понимаете ли, божества древней Эллады весьма могущественны. Без вмешательства Ананке мы их не скрутим.
– Спасибо. Буду вам позванивать.
– Снова в пространстве живых! – вскричал Феб.
– Я мог бы нагнуться и облобызать Землю! – вторил ему Гефест.
Первым делом они в складчину устроили пир. Чествовали Зевса, пели «К нам приехал наш любимый Зевес Кроныч дорогой», устроили капустник, передразнивали его напыщенно-величавую манеру речи. Принесли в жертву положенных животных и залили все кровью, потому что обычно грязную работу по закланию выполняли не сами небожители, а жрецы; пили и куролесили.
Зевс постучал по столу, прося тишины.
– Большое спасибо всем. Я глубоко тронут вашим вниманием.
– Трижды ура Зевсу!
– Спасибо. Спасибо. А сейчас попробуйте настроиться на более серьезный лад. Я проверил, что мы можем сделать теперь, когда вырвались из Посветья. Я хочу сказать, мы все, сообща.
– Сообща? – удивилась Афина. – Такого еще с нами не бывало!
– Значит, будет, – твердо заявил Зевс. – В прошлом нас погубила именно разобщенность.
Дважды на те же грабли мы не наступим. Нам нужен совместный проект, нацеленный на наше общее благо. Мне стало известно, что главное событие в сегодняшнем мире – некая пьеса, которую юный демон из новых пытается ставить для просвещения человечества. Этот демон, Аззи Эльбуб, намерен вознаградить семерых участников без всяких на то причин. Я спрашиваю, слыханное ли это дело?
Зевс подождал ответа. Боги и богини молчали, но сидели на золотых складных стульчиках и внимательно слушали.
Зевс продолжал:
– Первая наша задача – прекратить пустопорожнее морализаторство со стороны новоиспеченных духовных сил, вроде вышеупомянутого демона. Разве мы, древние боги, не утверждали, что характер – это судьба? Разве это высказывание не остается верным и по сей день?
– Силам Зла не понравится, если мы им подгадим, – заметил Гермес.
– Их чувства меня не волнуют, – отвечал Зевс. – Не понравится – пусть выкручиваются, как умеют.
– Но так ли обязательно с ходу бросаться в драку? – упорствовал Гермес. – Не лучше ли занять позицию над схваткой? Наверняка кому-то понадобятся услуги посредника или третейского судьи. А до той поры лучше всего затаиться, может быть, даже спрятаться.
– Бессмысленно, – сказал Зевс. – Силы Света и Тьмы, конечно, попытаются загнать нас обратно в лимб. Да и где прятаться? Во всей Вселенной не найдется для нас подходящего убежища. Существующая духовная власть рано или поздно до нас доберется. Давайте потешимся, пока можно, и постоим за наш древний обычай – божественное надувательство.
Боги одобрительно загудели – божественное надувательство всегда было у них в чести. Они взглянули с высот Олимпа, узрели вдали пологие холмы и едущее по дороге войско сэра Оливера.
– Это еще что? – спросила Афина, вместе с остальными разглядывая вооруженных всадников. К армии, похоже, присоединились толпы паломников.
– Что будет, если они доберутся до Венеции? – поинтересовался Гермес.
– Их предводитель получит, чего душа желает, – объявил Зевс. – Может, и остальные заодно.
– Мы этого не допустим, верно? – воззвала Афина.
Зевс расхохотался и призвал божества ветров, в том числе Зефира и Борея. Те пронеслись над Европой, Малой Азией и частью Азиатского континента, собирая в большой кожаный мешок бесхозные ветра. Мешок вручили Зевсу.
Громовержец ослабил кожаные завязки. Из мешка высунул голову западный ветер и спросил:
– Что за шутки? Кто тут ходит и прикарманивает ветра?
– Мы – греческие боги, – отвечал Зевс, – и ловим ветра, когда нам вздумается.
– Ой, прошу прощения. Чего вы от нас хотите?
– Чтобы вы подняли хороший ураган. Западный ветер сразу повеселел:
– Ах, ураган! Это другое дело! Я думал, вы закажете этакое ласковое дуновение, о котором вечно твердят люди.
– Нам безразлично, чего хотят люди, – отрезал Зевс. – Мы – боги и любим драматическую погоду.
– Где прикажете напустить ураган? – спросил западный ветер, потирая прозрачные руки.
– Арес, – сказал Зевс, – почему бы тебе не пойти с ветрами и не показать, где нужно дуть? Заодно бы занялся дождями.
– Охотно, – отвечал Арес. – Тем более что, на мой взгляд, ненастье – та же война, только другими средствами.
Такой непогоды Европа не видела уже Бог знает с каких времен. Грозовые тучи фиолетовыми мочевыми пузырями раздувались в небе, извергая из себя дождь, словно задавшийся целью истребить все живое. Ветер рвал копья из солдатских рук. Налетал сзади на щиты, превращая их в паруса, и, если воины падали, проволакивал их через полдолины. Ливень хлестал со всех сторон. Взвихренные ветром мельчайшие капли забирались в каждую щелочку и дырочку одежды или доспехов.
Сэру Оливеру пришлось орать в самое ухо Глобусу, иначе бы тот не услышал:
– Надо укрыться!
– Так точно, сэр. Но как передать приказ? Кто услышит нас в этаком содоме?
– Что-то разладилось! – прокричал сэр Оливер. – Известим Антонио. – Он по-прежнему называл так Аззи.
– Его нигде не видать, милорд!
– Разыщи немедленно!
– Есть, сэр. Но где?
Они взглянули друг на друга, потом на огромную, серую, мокрую от дождя равнину под ногами.
Зевс не ограничился испорченной погодой. Он и его дети прорабатывали отдельные схемы, как известить людей о своем возвращении.
Зевс покинул других олимпийцев. Он хотел проверить состояние человечества на текущий момент.
Первым делом Громовержец посетил Грецию. Его худшие опасения оправдались: со дней великого Агамемнона греческие вооруженные силы пришли в плачевный упадок.
Он огляделся, присматривая подходящее воинство. Все армии Европы заняты в локальных конфликтах. Требовались свежие силы. Зевс уже знал, куда их пошлет: через сердце Европы прямой наводкой в Италию. Здесь он собирался основать собственное царство. Победоносные армии понесут на штыках его культ, а он отплатит им славой и коварством. Старый способ, проверенный способ – а старые способы всегда лучше, особенно если они замешаны на крови.
Однако прежде следовало отыскать пифию, чтобы через нее выяснить, где есть свободные войска. Зевс быстро сверился с каталогом прорицателей и узнал, что дельфийская пифия скрывается в Салониках под видом ресторанной банщицы.
В Салониках Зевс упрятал облако мрака в мочевой пузырь и заткнул пробкой, чтоб при случае выпустить снова. Потом пошел на центральную агору и спросил, где найти мойщицу из Главных Бань. Торговец рыбой указал дорогу. Зевс миновал разрушенный колизей, заброшенное ристалище и вскоре увидел, кого искал: согбенную годами старуху с большим черепаховым панцирем – их банщицы употребляют вместо шаек.
Пифии пришлось жить под чужой личиной и прорицать тайно, поскольку церковь запретила ей и ее коллегам заниматься старинным ремеслом. Даже держать питона означало навлечь на себя обвинение в «склонности к противозаконному волхованию древними изжитыми методами». Однако пифия все равно толковала знамения друзьям и некоторым вольнодумным аристократам.
Зевс пришел к ней, закутанный в плащ, тем не менее она узнала его с первого взгляда.
– Я за толкованием, – сказал Зевс.
– О, это счастливейший день в моей жизни, – выговорила пифия. – Думала ли я увидеть лицом к лицу древнего бога… О, только скажите, чем я могу быть полезна…
– Войди в транс и узнай, где есть свободное войско.
– Да, господин. Но ведь ваш сын Феб – бог прорицателей, что бы вам прямо у него и спросить?
– Не хочу спрашивать Феба и вообще никого из этой компании, – сказал Зевс. – Я им не доверяю. Есть же другие боги, кроме нас, олимпийцев, к кому-нибудь да можно обратиться?
Помнится, в мое время тут неподалеку жил какой-то еврей…
– Иегова претерпел некоторые занятные метаморфозы. За пророчествами к нему не обратишься – он строго-настрого запретил себя беспокоить.
– Но ведь есть и другие?
– Есть-то есть, да не знаю, стоит ли приставать к ним с расспросами. Они не такие, как ты, Зевс, ты был доступен для всех. А эти – злые и чужие.
– Пустяки, – сказал Зевс. – Обратись к ним. Не знаю, куда катится Вселенная, если один бог не может попросить у другого пустячного совета.
Пифия провела Громовержца в свою каморку, зажгла священные лавровые листья, посыпала священным гашишем, вокруг разбросала другие священные предметы, вынула из корзинки змею, намотала себе на шею и впала в транс.
Вскоре у нее закатились глаза, и она сказала голосом, который Зевс не признал, но от которого у него волосы на спине стали дыбом:
– О Зевс, посети монголов.
– И что дальше? – спросил Зевс. Пифия прохрипела:
– Конец сообщения, – и лишилась чувств. Когда она очнулась, Зевс сказал:
– Я думал, изречения оракула темны, двусмысленны и косноязычны. Это было произнесено четко и прямо указывает, что мне делать. Тут какое-то новшество?
– Насколько я понимаю, – ответила пифия, – в высших кругах решили отказаться от двусмысленности. Она никого никуда не ведет.
Зевс вновь окутался в облако мрака, оставил Салоники и повернул на северо-восток.
