Текст книги "Миры Роджера Желязны.Том 18"
Автор книги: Роджер Джозеф Желязны
Соавторы: Роберт Шекли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Илит рассказала, как ягнятки и козлятки резвились на холмах ее родимой Греции. Вскоре дети заснули, Илит задула свечу и тихо вышла. В гостиной она застала нескольких богомольцев – те сидели за столом у очага и обсуждали недавнее происшествие.
– Он точно демон? – спрашивала одна из служанок у тощего парня с копной соломенных волос, лакея сэра Оливера.
– А то! – отвечал лакей – самолюбивый юнец лет двадцати пяти, по имени Мортон Корнглоу.
Илит села рядом со служанкой и лакеем.
– А что этот демон предложил? – спросила она.
Корнглоу отвечал:
– Хозяин говорил, что отправится в волшебное путешествие, а за это получит то, чего больше всего хочет. Когда я вошел в комнату, его там не было. Исчез.
– Может, просто вышел прогуляться? – предположила Илит.
– Мы не видели, чтоб он спускался по лестнице, – сказал Корнглоу, – и вряд ли он выпрыгнул в окошко на ежевичные кусты. Верьте мне, он отправился по поручению демона, и, скажу начистоту, такое поручение сгодится и мне.
– Врешь! – воскликнула служанка, глядя на парня с восхищением.
– А что? – хорохорился Корнглоу. – Я не хуже другого могу участвовать в пьесе, даром что перед моим именем не стоит «сэр»!
Илит вытаращила глаза:
– В пьесе? Корнглоу кивнул:
– Это мне рассказал хозяин. Мы должны делать, что всегда, а нас еще и богато наградят. Вот это по мне.
Илит торопливо подошла к двери и растворилась в темноте.
– Куда она, по-твоему? – спросила служанка. Корнглоу пожал плечами и цыкнул зубом.
– Если на свидание, так с ангелом или чертом, не иначе. Больше там никого нет, окромя волков.
Илит сказала про себя: «Значит, он все же решил это сделать! Поставить безнравственную пьесу! Ну, погоди, узнает Михаил!»
– Ставит безнравственную пьесу? – переспросил Михаил.
– Похоже, сэр.
– Возмутительно!
– Да, сэр.
– Возвращайся и не спускай с него глаз. Если придумаешь, как потихоньку помешать его плану, – действуй. Разумеется, ничего опрометчивого.
– Понимаю, – сказала Илит.
– Тогда вперед, – велел Михаил. – Я, может, пришлю тебе в помощь Бабриэля.
– Было бы замечательно, – с жаром отозвалась Илит. Хотя они с Бабриэлем давно уже не встречались, она сохранила самые теплые воспоминания о былых временах. Илит отлично помнила, как сладок грех, и порою все ее тело ныло от тоски по прошлому.
Вспомнился ей и роман с Аззи. Когда-то казалось, что это и есть счастье.
Она тряхнула головой и велела себе не задумываться – размышления на такую тему до добра не доведут.
Отпустив Корнглоу, сэр Оливер долго сидел на краю кровати, удивляясь смелости своего поступка. Разумеется, он был напутан: кто бы не напугался, поговорив с демоном? Однако предложение сэра Антонио грех было упустить. Как бы ни сетовали попы, что злые духи всечасно искушают человечество, на самом деле это происходит не так и часто. Никому из знакомых сэра Оливера не предлагали подобной сделки, а ему самому и подавно.
Оливеру нравилась идея. С детства им владела жгучая страсть: совершить что-нибудь великое, полезное и важное ценой как можно меньших усилий. Такое обычно не рассказывают даже близким – не поймут ведь.
Хотя час был уже поздний, спать не хотелось. Сэр Оливер налил кубок вина и достал несколько галет, нарочно припасенных от ужина. Он как раз вынимал галету из кармана, когда взгляд его упал на стену.
Оливер сглотнул, пролил вино на камзол. Перед ним возникла дверь. Самая обычная, деревянная, но сэр Оливер твердо помнил, что никакой двери тут раньше не было.
Он встал, подошел к стене и осмотрелся. Мог он ее проглядеть, когда входил? На двери была ручка. Он дернул. Заперто.
Ладно, значит, все в порядке. Сэр Оливер сел. И тут ему пришла другая мысль: он вынул из кармана полученный от Аззи волшебный ключик и снова подошел к двери.
Осторожно вставил ключик в замок. Тот вошел с чуть слышным щелчком. Сэр Оливер на пробу легонько шевельнул ключ. Ключ повернулся сам, замок щелкнул.
Сэр Оливер нажал на ручку. Дверь открылась. Он вынул ключ и убрал в карман.
Выглянул наружу. За дверью был длинный, тускло освещенный коридор, уходящий куда-то в неразличимую даль. Сэр Оливер понимал, что ведет он не в корчму и даже не в лес, а Бог знает куда. И при этом сэру Оливеру надо туда идти.
Страшно…
Зато какая обещана награда!
Перед сэром Оливером мелькнуло видение: он сам в алых доспехах, на боевом скакуне во главе отряда героев въезжает в город, где его приветствуют стар и млад.
– Да это и впрямь что-то необыкновенное! – сказал сэр Оливер вслух.
Он шагнул в коридор, не то чтоб до конца решившись, а скорее как мальчишка, вступающий в незнакомую реку.
И тут же дверь в корчму затворилась. Сэр Оливер сглотнул, но назад поворачивать не стал. Какое-то предчувствие говорило ему, что именно так должно начинаться приключение – толчок извне, а дальше у тебя просто не остается выбора.
Он пошел по коридору, сперва опасливо, потом все быстрее и быстрее.
В коридоре было относительно светло, хотя сэр Оливер и не понимал, откуда льется свет – серый, сумеречный и печальный, почти зловещий. Сэр Оливер все шел, а коридор, казалось, вытягивался перед ним. Потом на стенах по обеим сторонам появились зеленые ветки, повеяло милым сельским очарованием.
Через какое-то время лес поредел, и сэр Оливер оказался на лугу. За лугом стоял маленький, окруженный рвом замок. Подъемный мост был опущен.
Рыцарь подошел к стене и увидел врата, которые отворились при его приближении. Сэру Оливеру предстала красиво убранная гостиная. В очаге весело пылал огонь, на табурете рядом с дверью сидела дама. Она встала и повернулась к сэру Оливеру.
– Здравствуйте, сэр рыцарь. Меня зовут Альвина, и я приветствую вас в своем доме. Мужа нет – он рыщет по округе, убивает людей, но законы гостеприимства требуют, чтобы я вас накормила, напоила, спать уложила и с утра угостила завтраком.
– Большое спасибо, – произнес Оливер. – Я, собственно, зашел спросить, не у вас ли, часом, волшебный конь?
– Волшебный конь? Какой масти?
– Ну, видите ли, точно не знаю. Мне сказали, что впереди меня будет ждать чудесный конь, а там уже недалеко и до золотого подсвечника. А потом… Собственно, что произойдет потом, я толком не знаю. Вроде как я поведу большую армию. Вы ничего об этом не слышали?
– Нет, – отвечала Альвина. – Моя роль тут самая скромная.
Она улыбнулась. Волосы у нее были очень красивые, темные, грудь – высокая и округлая. Оливер последовал за хозяйкой в дом.
Они прошли через шесть комнат, выдержанных в ало-черно-серебряной гамме, украшенных гербами, оружием и портретами мрачных старцев. В седьмой стоял стол под белой камчатной скатертью, на скатерти блестела серебряная посуда.
– Очень прилично! – вскричал сэр Оливер, потирая руки. Перед ним громоздилась дивная снедь: гусиный паштет и крыжовенное варенье, яйца и хлеб с тмином, а также множество вин. Стол был накрыт на двоих, и сэр Оливер задумался, только ли трапеза ему приготовлена.
– Садитесь, – пригласила Альвина, – располагайтесь как дома.
Из-под арки выбежал белый котенок, шаловливо запрыгал, и Альвина нагнулась с ним позабавиться. Сэр Оливер воспользовался случаем переставить тарелки. Тарелки были почти одинаковые, только у Оливера сбоку лежали две редиски, у Альвины – одна. Рыцарь, чтобы скрыть подмену, быстро переложил одну редиску. Альвина, похоже, ничего не заметила.
Приступили к трапезе. Хозяйка из большой бутыли налила два кубка бургундского.
Оливер улучил минуту, когда внимание хозяйки отвлекла маленькая гончая – та вбежала в комнату с явным намерением поиграть. Едва Альвина нагнулась, сэр Оливер переставил кубки. Та ничего не заметила.
Довольный собой, сэр Оливер бросился в сражение с яствами: до сей поры он предпочитал такие битвы любым другим. Ел он жадно и пил большими глотками, потому как кушанья были сочные и сладкие – сказочные, волшебные, несравненные кушанья. Вскоре рыцарь ощутил головокружение и слабость, явно вызванные каким-то препаратом опия.
– Что с вами, сэр рыцарь? – спросила Альвина, когда он тяжело осел на стуле.
– Просто мгновенная усталость, – отвечал сэр Оливер.
– Вы переменили тарелки! – вскричала дама, в ужасе созерцая грязный отпечаток мужского большого пальца на своей тарелке – явную улику того, что рыцарь желал бы скрыть.
– Не сочтите за обиду, – сонно произнес сэр Оливер. – Старинный обычай моей родины. А вы нарочно подмешали себе этот порошок?
– Конечно. Без снотворного я всю ночь не смыкаю глаз, – сказала Альвина.
– Чертовски извиняюсь, что принял ваше лекарство, – пробормотал сэр Оливер, еле ворочая языком. Глаза словно проваливались в глазницы, освобождая дорогу снам, которых рыцарь предпочел бы не видеть. – А скоро пройдет его действие?..
Ответ заглушило мощной волною сна, которая прокатилась через голову сэра Оливера. Он барахтался, словно в полосе прибоя, потом вдруг оказалось, что это уже не прибой, а черный пруд, и в пруду этом тепло, словно в ванне. Рыцарь стремился удержать голову над пенными мраморными волнами, вестницами Морфея. Он боролся со странными мыслями, непривычными видениями. И тут, еще не успев этого сообразить, окунулся в забытье.
Когда он очнулся, женщины рядом не было. Не было и замка. Сэр Оливер лежал в совершенно незнакомом месте.
Илит вернулась к паломникам и нашла их в полном замешательстве. Ночью бесследно пропал сэр Оливер. Его слуга, Мортон Корнглоу, не мог предложить другого объяснения, кроме чародейства.
Илит осмотрела корчму и наконец поднялась в комнату сэра Оливера. Слабый запах синильной кислоты сразу подсказал, что в последние двадцать четыре часа здесь включали чару-Балбеску.
Это все, что Илит нужно было знать. Она подождала, пока останется в комнате одна, и в свою очередь прибегла к чародейству. Все нужное она носила при себе в сумочке, припрятанной с ведьминских еще времен, – и вскоре, обратившись в облачко пара, уже неслась по лесу, где сгинул сэр Оливер.
Так она напала на след рыцаря, который вывел ее к замку Альвины. Илит мельком помнила Альвину по старым дням: Альвина была ведьмой, но прежней, нераскаянной. Вполне может работать на Аззи, решила Илит.
Самое время было заглянуть в ближайшее будущее. Илит набрала достаточно сведений, чтобы заложить в проницатель; теперь она пустила его в ход.
Результат вполне ее удовлетворил. Сейчас сэр Оливер переживал приключение с Альвиной. Аззи устроил все так, чтобы приключение не заняло много времени. После этого сэру Оливеру предстоит довольно долго идти пешком. Затем он выйдет из леса и окажется на пути к цели, то есть к южному, итальянскому склону Альп.
Логичнее всего перехватить рыцаря в лесу. Найти его Илит найдет, а что дальше? Нужен способ остановить его, не причиняя при этом вреда.
– Придумала! – вскричала Илит. Она убрала в сумочку проницатель и вызвала знакомого ифрита.
Ифрит появился незамедлительно – большой, черный, злобного вида. Илит вкратце объяснила суть дела и попросила либо остановить, либо временно задержать сэра Оливера.
– Рад буду помочь, – сказал бывший злой дух, недавно перешедший на сторону Добра. – Пришибить насмерть?
Такого рода создания по-прежнему сохраняли склонность к насилию, осуждаемую в более мирные времена, когда на Небесах брали верх либеральные тенденции. Однако сейчас время было не мирное, и с чувствами небесных интеллектуалов считаться не приходилось.
– Нет, это чересчур, – сказала Илит. – А вот не знаешь ли ты, где рулон невидимой ограды, что мы забрали у жрецов Ваала?
– Знаю, мэм. Его объявили аномалией и поместили на какой-то склад.
– Узнай, куда именно, и отмотай себе кусок посолидней. Сейчас объясню, что надо будет сделать.
Оливер медленно сел и сказал себе: «Тьфу ты, что за напасть?» Он стиснул руками голову, где уже деловито постукивали первые предвестники мигрени. Что-то разладилось. Что именно, сэр Оливер не знал, но чувствовал – дело плохо.
Он встал и огляделся. Пространство вокруг было никаким, и, хотя света хватало, не видно было ни зги.
Послышалось хлопанье крыльев, на плечо сэру Оливеру уселась маленькая сова с непроницаемым взглядом под стать непроглядности окружающего.
– Не скажете ли, где я? – спросил рыцарь. Сова склонила голову набок.
– Трудно сказать. Угодил ты в переплет, старина.
– То есть?
– Понимаешь, кто-то воздвиг вокруг тебя невидимую ограду.
Сэр Оливер не поверил в невидимую ограду. Во всяком случае, пока не подошел и не потыкал пальцем в незримую поверхность.
Палец во что-то уперся.
Обойти это что-то тоже не удалось.
Сэр Оливер сообщил свои наблюдения сове.
– Конечно, – отвечала птица. – Это же тупиковый путь.
– Тупиковый путь? А куда он ведет?
– Тупиковый путь по определению ведет в тупик.
– Как же так! Мне нельзя заходить в тупик! Я должен отыскать чудесного коня.
– Таких тут нет, – отвечала сова.
– Вообще-то я ищу золотой подсвечник.
– Звучит здорово, – восхитилась сова, – но подсвечника у меня тоже нет.
– Подошло бы и волшебное кольцо. Птица виновато встрепенулась.
– Ах да, конечно! Оно у меня при себе. Сова пошарила клювом в перьях, нашла кольцо и вручила его сэру Оливеру.
Рыцарь надел кольцо на палец. Оно было красивое, золотое, с большим сапфиром, сэру Оливеру даже померещились в глубине самоцвета движения теней.
– Не смотри слишком долго, – посоветовала сова. – Оно чтоб колдовать, а не любоваться.
– Колдовать? А как?
– Тебе не сказали?
– Нет.
– Ну, – протянула сова, – кто-то проявил халатность. Можешь с полным основанием жаловаться.
Сэр Оливер огляделся, но жаловаться было некому. Разве что сове.
– Чертовски уместное замечание, – пробормотал сэр Оливер. – Как же я одержу великую победу, если буду сидеть здесь?
– Можем разложить пасьянс, – предложила сова. – Чтоб скоротать время.
– Не думаю, – отвечал сэр Оливер. – Я не играю в карты с птицами.
Сова вытащила из-под крыла маленькую колоду карт и принялась тасовать. Испытующе глянула на Оливера.
– Ладно уж, начинай, – вздохнул тот. Вскоре игра захватила рыцаря. Он любил пасьянсы. Отличный способ скоротать время.
– Тебе сдавать, – сказала сова.
В корчме Аззи протер хрустальный шар и заглянул внутрь. Шар оставался мутным, пока Аззи не спохватился: «Покажи, как там сэр Оливер». Хрустальный шар мигнул, подтверждая, что сигнал принят, и вместо мглы возник сэр Оливер. Он сидел в лесу и раскладывал пасьянс на двоих с маленькой ушастой совой.
– Такого у меня не предусмотрено, – растерянно произнес Аззи. Он почувствовал, что без Аретино не обойтись. – Где мой гонец? – осведомился демон.
Открылась дверь, и вошел кто-то маленький.
– Немедленно отнеси эту записку Аретино. – Аззи ногтем черкнул в блокноте: «Срочно приходи», вырвал пергаментный листок, сложил вдвое и вручил гонцу.
– Где он?
– В Венеции, без сомнения, гуляет на мои денежки.
– Можно взять талисман, чтобы туда добраться?
– У тебя должны быть свои, – проворчал Аззи. – Ладно, возьми со стола.
Гонец сгреб из хрустальной вазы на столе пригоршню талисманов.
– В Венецию! – вскричал он и был таков.
В спешке Аззи не узнал Квентина, который не упустил случая ввязаться в кутерьму.
Тем временем в Венеции Пьетро Аретино кутил на выданный демоном аванс. Денежки пришли как нельзя вовремя. Поэту давно хотелось закатить пир горой, да так, чтоб весь добрый старый город стал на уши и еще раз убедился, кто такой Пьетро Аретино. Пирушка продолжалась уже несколько дней и ночей – с тех самых пор, как Аззи покинул Венецию.
Для празднества Аретино выписал из Германии музыкантов. Те порасстегивали камзолы и ударились в пьянство. Короче, веселье было в самом разгаре, и гонец прибыл на редкость некстати.
Гонец оказался маленьким мальчиком в длинных белокурых локонах и ночной рубашке, очень хорошеньким. Это был Квентин, запыхавшийся от стремительного перелета на талисмане через Альпы в Венецию.
Слуга провел его к драматургу. Мальчик низко поклонился и сказал:
– Я принес весть.
– Немного не ко времени, – отвечал Аретино, – у нас тут самое веселье.
– Послание от Аззи, – сказал Квентин. – Он немедленно требует вас к себе.
– Ясно. А ты кто?
– Паломник. Понимаете, моя сестра Киска – это уменьшительное от Прискилла – заснула, и я решил пойти на разведку. Понимаете, я на самом деле не спал. Я вообще редко сплю. Я пошел на второй этаж, увидел дверь, заглянул и не успел опомниться, как оказался гонцом.
– А как же ты добрался сюда? – спросил Аретино. – Ты ведь смертный, вроде меня, не правда ли?
– Конечно. Я прихватил у Аззи горстку талисманов.
– Надеюсь, что так, – задумчиво произнес Аретино. – Чего Аззи от меня хочет?
– Чтобы вы немедленно летели к нему.
– А где он?
– Я отвезу. С помощью чар, – сказал Квентин.
– А ты думаешь, твои чары выдержат двоих?
Квентин не удостоил его ответом. Он за короткое время совершенно освоился с талисманами и торопился рассказать Киске, что управлять бытовым талисманом – самое плевое дело.
Аззи собирался отпраздновать, когда сэр Оливер тронется в путь – ведь это означало, что безнравственная пьеса запущена. Аретино оставалось бы только следить за сэром Оливером и описывать его странствия. Но, видимо, не успел рыцарь выйти из корчмы, как столкнулся с препятствием.
Аззи не стал терять времени. Он проследил путь сэра Оливера в страну фей по тем непреложным знакам, по которым Зло способно следовать за Невинностью. Так Аззи попал в странное лесное царство, где реальный мир переплетался со сказкой.
Из сумрачных лесных коридоров Аззи вышел наконец на поляну и в дальнем ее конце увидел сэра Оливера – рыцарь сидел на бревне, напротив угнездилась сова. Они играли в карты маленькой и узкой – как раз по совиной лапе – колодой.
Аззи не знал, плакать ему или смеяться. Он-то готовил сэра Оливера к великим делам. Демон поспешил к рыцарю со словами: – Эй, Оливер! Кончай валять дурака, пора в дорогу!
Однако рыцарь не слышал, и Аззи не мог подойти к паломнику ближе чем на двадцать футов – что-то эластичное и незримое преграждало путь. Стена, по всей вероятности, не пропускала звуки, а также поглощала или преломляла световые волны, поскольку сэр Оливер явно не видел демона.
Аззи прошел вдоль невидимого круга до точки, на которую сэр Оливер должен был посмотреть, если бы случаем поднял голову. Демон остановился и стал ждать. Вскоре сэр Оливер поднял глаза от карт и поглядел сквозь Аззи. Потом вернулся к игре.
Аззи понял, что тут замешано колдовство, и не шуточное, с таким демону не совладать. Он задумался, кто же приложил здесь руку.
Первым делом он заподозрил Бабриэля. Однако ангелу вряд ли хватило бы ума задумать и осуществить подобное. Кто остается? Михаил? Не похоже на его работу – изящества недостает, последнего завершающего штриха. Нет, почерк не Михаила – но в последней крайности архангел способен и не на такое.
Оставалась одна Илит. Верно, без нее тут не обошлось. Но что, собственно, она сделала?
Через секунду Илит уже стояла перед демоном.
– Привет, Аззи! Если ведьминское чутье меня не подводит, ты обо мне думал.
Она улыбнулась искренней чарующей улыбкой, что ничуть не проясняло дела.
– Что ты тут наворотила? – спросил Аззи.
– Придумала, как тебе чуток напакостить, – сказала Илит. – Поставила обычную среднеячеистую незримую ограду.
– Очень остроумно, – фыркнул Аззи. – Теперь убери ее.
Илит обошла незримую ограду. Пощупала.
– Странно…
– Что странно? – спросил Аззи.
– Не могу найти аномалию, которая питает изгородь. Она была здесь.
– Ну, это уж чересчур! – вскричал Аззи. – Я отправляюсь к Ананке.
Ананке пригласила своих старых приятельниц мойр на чаепитие. Лахесис испекла тортик, Клото обошла сувенирные лавки Вавилона и отыскала душевный подарок, Атропос купила сборник стихов.
Ананке, как правило, избегала принимать человеческий облик. «Зовите меня старой иконоборкой, – любила говаривать она, – но, по мне, все сколько-нибудь значительное незапечатлимо». Однако сегодня, чтобы сделать приятное подружкам-Судьбам, она приняла вид толстой пожилой немки в классическом костюме и с пучком на затылке.
Ананке и Судьбы расположились на пикник на склоне горы Айкон. Высокогорный луг благоухал тимьяном и розмарином. В синем-пресинем небе белыми крысами резвились редкие облачка.
Ананке разливала чай, когда Лахесис приметила в небе пятнышко. Оно приближалось.
– Гляньте! – вскричала мойра. – К нам кто-то летит!
– Я оставила записку, чтобы меня не тревожили, – проворчала Ананке. Кто посмел ее ослушаться? Верховная, или почти верховная сила во Вселенной, Ананке привыкла, чтоб ее почитали.
Она любила считать себя Той, Которой Все Повинуются, хоть это немного и высокопарно.
Пятнышко приняло человеческие очертания и вскоре оказалось летящим демоном.
Аззи изящно опустился рядом с расстеленной на траве скатертью.
– Здравствуйте, – сказал он с поклоном. – Извините, что помешал. Надеюсь, вы в добром здравии?
– Выкладывай, с чем пришел, – сурово потребовала Ананке. – И лучше для тебя, чтобы новость оказалась хорошей.
– Дело вот в чем, – объяснил Аззи. – Я решил поставить совершенно нового рода пьесу, безнравственную, чтобы хоть как-то противостоять потоку нравственных пьес, которыми мои оппоненты наводнили мир, – этим бездушным и бессмысленным агиткам.
– Ты нарушил мой отдых, чтобы сообщить о своей новой пьесе? Я тебя, бездельника, давно знаю, и пьесы твои меня не интересуют. Хочешь ставить – ставь, при чем тут я?
– Мои оппоненты мешают постановке, – сказал Аззи. – А ты им потворствуешь.
– Ну, Добро того заслуживает, – произнесла Ананке, словно оправдываясь.
– Пусть так. Но ведь это не лишает меня права ему противостоять? И ты здесь для того, чтобы это право обеспечить.
– Тоже верно, – согласилась Ананке.
– Так ты велишь Михаилу и его ангелам, чтоб они мне не мешали?
– Наверно, да. А теперь иди, дай нам отдохнуть по-человечески.
И этим ответом Аззи пришлось удовольствоваться.
