Текст книги "Дурной ген"

Автор книги: Робин Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

– Она сказала, чтоб я поговорил с тобой напрямую, потому-то я и пришел, – объяснил Барт. – Ты должен взять это дело на себя и провести аутопсию.

Еще Лори велела попросить тебя позвонить доктору Хендерсону, удостовериться, что он в курсе происходящего. А еще она хочет, чтобы ты предупредил миссис Донателло, потому что отделу по связям с общественностью придется разбираться с прессой.

– Так Лори ничего не говорила насчет того, чтобы я с нею связался? – уточнил Джек.

Для него это был главный вопрос. Если Лори сильно расстроена или потрясена случившимся, надо ей позвонить. Если нет, незачем лишний раз беспокоить жену, у нее и без того забот полон рот.

– Мне не показалось, что она ждет твоего звонка, – ответил Барт.

– Ладно, хорошо, – сказал Джек. – Твой отчет уже готов?

– Прослежу, чтобы он был в материалах дела, – пообещал дознаватель. – Но могу тебя уверить, там никаких сюрпризов. Как я и сказал, типичнейшая картина передозировки.

– Спасибо, что предупредил и проделал весь этот путь до нашего отделения, – поблагодарил Джек. – Ценю. – Судмедэксперты, обитающие в относительной роскоши новой многоэтажки, редко отваживались заглянуть в свою старую берлогу.

– Всегда пожалуйста, – отозвался Барт. – Похоже, ее мать скоро приедет. Она живет в Гринвиче, штат Коннектикут. Если выясню что-то важное, дам тебе знать.

– Когда будешь подниматься, сделай доброе дело, пожалуйста, – попросил Джек. – Скажи доктору Эрнандес, что вскрытие Николс буду делать я.

– Конечно, – согласился Барт. – Сообщи, если найдешь что-нибудь неожиданное.

Ощутив внезапный прилив энергии, Джек вернулся в зал аутопсии. Безусловно, Барт принес ужасную новость, и Джек не желал смерти никому, даже тем, кого считал неприятными людьми, но от кошмарного сообщения все же был какой-никакой толк. Джек отчаянно нуждался в том, чтобы отвлечься от мыслей о Лориной операции, и шокирующая смерть Арьи Николс, несомненно, отлично оттягивала на себя внимание. Хотя лаборанты морга и не любили эту стажерку, Джек все равно смутно подозревал, что кое-кто в бюро, возможно, станет по ней скучать.

– Ладно, давай-ка с этим покончим, – сказал он, возвращаясь к столу номер один. Винни со своей обычной сноровкой уже сделал круговой надрез черепа, так что Джек мог снять его верхнюю часть, обнажив мозг.

Освобождая мозг, прежде чем вынуть его из черепа, Джек заметил, что Винни машет рукой у него перед лицом, привлекая к себе внимание.

– Что с вами, босс? Видок у вас очень напряженный, – заметил лаборант. Они так часто работали вместе, что знали друг друга как облупленных.

Джек выпрямился.

– Ни за что не угадаешь, зачем я понадобился Барту Арнольду.

– Глядя на вашу реакцию, даже пытаться не буду, – заявил Винни.

– Боюсь, доктор Николс не пришла ассистировать по уважительной причине: она наше следующее дело.

– Что-что? – переспросил Винни. Он застыл, держа в руках сосуд, куда Джек должен был положить свежеизвлечекный мозг.

– Доктор Николс – наш следующий пациент, – повторил Джек, возвращаясь к делу.

– Вот дерьмо, – только и выговорил Винни. Настала его очередь смотреть в пространство.

– Можешь подойти с этой посудиной поближе? – К этому времени Джек уже держал в руках мозг, невероятно скользкий из-за текстуры и консистенции. Не хватало только вывалить его на пол.

– Простите. – Винни приблизился, и Джек смог избавиться от мозга. – Но с чего она вдруг умерла?

– Предположительно, очередная передозировка, – сообщил Джек. – Представляешь?

– Господи! Не может быть. Мы же с ней только вчера два тела вскрывали. Понятия не имел, что она наркоша. Ну и скатертью дорожка.

– Давай-ка повежливее, – предупредил Джек. – Кроме того, из нас двоих главный по сарказму я, а не ты, и прошу не забывать, что у Арьи были и хорошие черты. Лично я считаю, что из нее вышел бы превосходный патологоанатом.

– Уж поверьте, никто из лаборантов горевать по ней не будет.

– Как и ожидалось, мозг выглядит несколько отечным, – сказал Джек, стараясь переключить внимание Винни обратно к делу, которым они занимались в данный момент. Он положил мозг на препарационный столик, мясницким ножом отрезал несколько ломтиков и положил их в банку с фиксатором. Винни тем временем начал зашивать главный Y-образный разрез, а также разрезы на шее и черепной коробке.

Через несколько минут аутопсия была закончена. Друзья без единого слова привели в порядок банки с образцами и сделали основную уборку, после чего переложили тело со стола на каталку.

– Спасибо, что помог мне провести это вскрытие с обычной гладкостью, – поблагодарил Джек. – Ты пока убери тело в холодильник и закончи приготовление к следующей аутопсии, я имею в виду доктора Арью Николс, а мне позвонить нужно. Я ненадолго, так что не расслабляйся. Чертовски странная ситуация выходит. Ты к ней готов?

– Вроде бы, – ответил Винни. – А вы?

– Кажется, – сказал Джек, хотя полной уверенности у него не было. Перед ним лежала эмоционально неизведанная территория.

Глава 35
11 мая, 10:48

Чтобы попасть в свой кабинет на четвертом этаже, Джек воспользовался лифтом в задней части здания. Короткий подъем позволил ему представить разговор с главой университетской кафедры патанатомии. Ничего приятного от предстоящей беседы ждать не приходилось. Хоть Джек и встречался с Хендерсоном по крайней мере один раз, у него было ощущение, что этот человек известен ему лишь по Лориным описаниям их разговоров. По личной встрече помнилось только одно: что у завкафедры, по крайней мере, есть чувство юмора. Джек подумал, что оно понадобится, когда Хендерсон узнает о Арье Николс.

Чтоб не заставлять Винни ждать, он решил проделать путь от лифта к своему кабинету бегом, но, проносясь мимо двери Чета Макговерна, передумал, вернулся на пару шагов и сунул голову внутрь. Чет сидел за микроскопом.

– Слышал новость о твоей любимой стажерке? – спросил Джек.

Чет поднял голову.

– Знаю только, что она не явилась к тебе на вскрытие.

– Хочешь сказать, что не слышал, почему она не явилась? – удивился Джек. Обычно новости такого рода распространялись по бюро со скоростью света. Ему даже казалось, что сам он узнал обо всем последним, потому что торчал в яме.

– Так ты скажешь или мне придется отгадывать? – поинтересовался Чет.

– Она умерла. – сказал Джек.

– Ладно тебе! – Чет с недовольным видом откинулся на спинку стула и уставился на приятеля.

– Я серьезно. Она в нашем холодильнике. Мы с Винни вот-вот ею займемся.

– Ты что, шутки со мной шутишь? – недоверчиво проговорил Чет.

– Не шучу я. Хочешь верь, хочешь не верь, но она стала очередной жертвой опиоидного кризиса. Передозировалась.

– О-хо-хо, – неискренне застонал Чет, – какая трагедия. Она была таким милым человеком.

– Я просто подумал, что тебе нужно знать, – сказал Джек. – По крайней мере, для нашего ответственного за стажировку остаток месяца пройдет куда спокойнее.

– Тогда аминь, – отозвался Чет. – Если присмотреться, в каждой катастрофе найдется что-нибудь хорошее. Но с профессиональной точки зрения это большая потеря.

– Все еще язвишь?

– Нет. Мне кажется, она досконально разбиралась в патанатомии.

Джек быстро кивнул Чету в знак согласия и снова поспешил к себе. Усевшись за стол в кабинете, он раскрыл телефонный справочник медицинского факультета Нью-Йоркского университета, нашел номер кафедры патологической анатомии и набрал его со стационарного телефона. Ожидая соединения, он припомнил рассказ Лори, как Карл позвонил ей после передозировки Керы Якобсен и просил передать тело к ним на кафедру, чтобы вскрытие сделали там. Интересно, подумал он, повторится ли просьба. Если да, придется отказать.

Трубку снял кто-то из секретарей, и Джек попросил соединить его с доктором Хендерсоном. Не дожидаясь вопросов, он назвался и сказал, что звонит по поручению главного судмедэксперта. Его перевели в режим ожидания, вынудив слушать какую-то электронную музыку, хотя он думал, что этот обычай уже вышел из моды.

– Доктор Хендерсон, – наконец произнесла трубка звучным баритоном.

Джек еще раз объяснил, кто он такой, и уже собирался перейти к новости, когда Карл перебил:

– Прошу прощения, что прерываю, но, наверное, вы звоните по поводу доктора Арьи Николс. Должен сообщить, что полиция уже поставила нас в известность о ее кончине.

– Ясно, хорошо, – пробормотал Джек. По голосу собеседника он понял, что тому тяжело говорить. – Я-то звоню потому, что моя жена, доктор Лори Монтгомери, специально попросила меня об этом. Хотела убедиться, что вы в курсе дела. Вам сказали, что вероятная причина смерти – передозировка?

– Да, нам сообщили. Как вы, возможно, знаете, это уже второй член нашего коллектива за неделю, которого постигла такая прискорбная участь. Наверное, это тенденция нашего времени, что такое количество молодежи обращается к наркотикам. Необходимы решительные действия.

– Не могу не согласиться, – ответил Джек. Потом он подумал, хотя не сказал вслух, что, может быть, незачем прописывать сильнодействующие вещества такому количеству учеников младшей школы, у которых подозревают синдром дефицита внимания.

– Когда несколько дней назад скончалась наша социальная работница Кера Якобсен, я звонил вашей супруге с предложением, чтобы мы сами сделали аутопсию, но получили отказ. Нам бы хотелось попросить о том же относительно доктора Николс. Глава института Вернон Пирс по понятным причинам обеспокоен второй передозировкой еще сильнее. Последнее, чего мы хотим, – чтобы наше учреждение ассоциировалось с наркоманией.

– По закону, вскрытие должны проводить в бюро, – сообщил Джек. Предвидя такую просьбу, он знал, что сказать.

– То же самое сказала и ваша супруга, – вздохнул Карл. – Но я уверен, что в нашем предложении нет ничего плохого. Так или иначе, мы надеемся, что газетчики, особенно желтая пресса, не получат сведения об этом прискорбном эпизоде, как и в прошлый раз.

– Мы стараемся быть очень осторожными с информацией, которую получают репортеры, – заверил Джек.

– А мы это ценим, – произнес Карл. – Теперь о другом: должен сказать, я не слишком удивлен, что у доктора Николс были проблемы с наркотиками. Мне понятно, почему ее к ним влекло. В некоторых отношениях она была весьма одаренной молодой женщиной, но при этом неуравновешенной и своенравной. Как завкафедрой могу сказать, что годы, которые она провела у нас в качестве интерна, оказались непростыми. Слышал, ваша супруга поначалу так же оценивала ее пребывание в бюро.

– Доктор Николс и наш ответственный та стажировку не сошлись во взглядах, – отделался обожми словами Джек.

– Судя по моему разговору с вашей супругой по телефону, у нее создалось впечатление, будто доктор Николс недостаточно серьезно воспринимает практику в бюро. Я побеседовал с нашей стажеркой, и она откровенно признала, что на судебной патанатомии сходит с ума от тоски и считает, что этот курс должен быть факультативным. Но потом вроде бы все изменилось.

– Вероятно, после того, как моя жена позволила ей делать вскрытие Керы Якобсен, вместо того чтобы просто за ним наблюдать, – пояснил Джек. – И это не было спонтанным решением. Моя жена считает, что интернам патологоанатомии, которые приходят на практику к нам в бюро, на протяжении многих лет не уделялось достаточного внимания и что нужно давать им более ответственные поручения.

– В любом случае перемена вышла впечатляющей, – признал Карл. – У меня сложилось мнение, что свою роль тут сыграл неожиданно обнаруженный плод. Он привлек внимание доктора Николс и заставил ее искать неизвестного отца с использованием генетической генеалогии. Тогда-то и произошел крутой разворот от апатии к пылкому участию. Вы знали об этом изменении?

– Более или менее, – ответил Джек. – Жена рассказывала, что доктор Николс заинтересовалась расследованием. Должен признать, что использование генетической генеалогии в судебной медицине кажется мне перспективным, особенно если учесть, что базы данных ДНК растут в геометрической прогрессии. Наверняка такая методика способна серьезно помочь и в расследовании некоторых убийств.

– Вот и доктор Николс наверняка думала так же. – сказал Карл. – Она показывала мне впечатляющие генеалогические древа, созданные для поисков отца неродившегося ребенка Керы Якобсен. Вы их, случайно, не видели?

– Нет, не видел, – покачал головой Джек. – Доктор Николс работала над этим делом под руководством моей жены, я в нем не участвовал. Но вчера мы провели с Арьей пару аутопсий, и на меня произвели впечатления ее профессиональные навыки. Правда, работать с ней оказалось сомнительной радостью.

– Это еще слабо сказано, – заявил Карл. – Как я говорил вашей супруге, доктор Николс не была командным игроком и часто держалась нелюдимо, но тем не менее, похоже, они с вашей супругой поладили. Не зря же ваша жена призналась ей в скорой операции. Она, кстати, в наш медицинский центр обратилась?

– Да, – подтвердил Джек. Потом быстро взглянул на часы и добавил: – Вообще-то, она, вероятно, уже едет туда. Поэтому и попросила меня позвонить вам вместо нее.

– Я так и подумал, – подхватил Карл. – Надеюсь, все пройдет хорошо, я даже просто уверен в этом. И спасибо за звонок. – Тут он неожиданно повесил трубку, не дав собеседнику возможности сказать хоть что-то в ответ.

Джек отнял трубку от уха и уставился на нее, словно это могло как-то объяснить внезапный конец диалога. Прокручивая разговор в голове, он испытал странное ощущение, будто его только что допрашивали, но непонятно, мнем и о чем Он пожал плечами и медленно опустил трубку, но и последний момент разжал пальцы, и она упала на базу с глухим стуком.

Джек достал мобильный и позвонил Лори. Правда, жена просила не беспокоиться и сосредоточиться на том, чтобы держать оборону в бюро, говорила, что у нее все будет отлично, но он не мог сопротивляться желанию услышать ее голос. Лори ответила быстро, будто держала трубку в руке.

– Ты уже едешь или еще дома? – поинтересовался Джек после того, как они поздоровались.

– Я сейчас в «Убере», – жизнерадостным голосом ответила Лори, и Джеку стало интересно, действительно ли она так настроена или бодрится напоказ. – Через полчаса должна добраться, движение позволяет.

– Хотел рассказать новости насчет Арьи Николс.

– Спасибо. Я потрясена. Такая трагедия!

– Не могу не согласиться, – сказал Джек. – Когда Барт Арнольд только сообщил мне, я был в шоке. Но хочу, чтобы ты знала: у меня все под контролем. Я буду делать вскрытие, и доктору Хендерсону уже позвонил, как ты просила.

– Спасибо, дорогой, – проговорили Лори. – Извини, что свалила это на тебя, но Барт не смог сразу дозвониться до Джорджа Фонтуорта, вот и связался со мной. В любом случае думаю, что по ряду причин ты лучше Джорджа разберешься с этим делом. Хендерсона, наверное, тоже потрясла смерть Арьи?

– Он уже знал, – ответил Джек. – Полиция сообщила то ли ему, то ли Вернону Пирсу. В общем, он оказался в курсе.

– Хорошо, – сказала Лори, – значит, тебе было чуть полегче. Они там в медцентре, наверное, не знают, что и думать. Вторая передозировка за неделю! Мягко говоря, не лучшая реклама.

– Карл снова предложил, чтобы вскрытие сделали у них, но я сказал, что по закону оно должно быть проведено сотрудниками бюро.

– Думаю, на Хендерсона просто давят сверху, – предположила Лори. – Я рада, что ты еще раз прояснил для них этот вопрос.

– Мне вот что важнее: как ты держишься? – спросил Джек. – Знаю, мы вчера вечером все обсудили, но мне все равно стыдно, что я оставил тебя с утра одну.

– У меня все отлично, поверь! – заявила Лори. – Я настроилась на операцию. Все равно в какой-то момент ее пришлось бы сделать, так что лучше сразу убрать это препятствие со своего пути. По-моему, тебе даже тяжелее, чем мне. Я абсолютно уверена, что и для тебя, и для бюро будет лучше, если ты продолжишь работать. А я справлюсь сама.

– Хочешь, могу встретить тебя в фойе больницы, – предложил Джек.

В этом нет необходимости, Джек, – с намеком на раздражение в голосе произнесла Лори. – Сколько раз тебе говорить, что все будет нормально? Насколько я понимаю, прямо из фойе меня отправят на подготовку к операции. И не переведут в палату, пока наркоз после операции не отпустит. А ты сосредоточься на ситуации с бедняжкой доктором Николс.

– Хорошо-хорошо, – сказал Джек. Меньше всего на свете ему хотелось сейчас осложнять жизнь Лори. – Я разберусь с аутопсией и навещу тебя в палате после операции. Не знаешь, в какую именно тебя положат?

– Если не случится ничего непредвиденного, то в восемьсот тридцать восьмую палату павильона Киммеля. Там и увидимся. Люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, – проговорил Джек.

Он еще несколько минут посидел у себя в кабинете. От обоих звонков у него осталось ощущение смутного беспокойства, хоть он и не понимал почему. Хлопнув ладонями по столешнице, Джек встал, потянулся и вышел в коридор. По пути к лифту мозг переключился с мыслей о телефонных разговорах на предстоящее дело: аутопсию Арьи Николс. Он не мог не гадать, каково это – препарировать человека, с которым работал накануне. Без всяких сомнений, тут не избежать эмоций, которые вдобавок усугубятся его негативными чувствами в адрес погибшей.

Глава 36
11 мая, 11:15

Переговорив по телефону с доктором Джеком Стэплтоном, Карл впервые за последние недели почувствовал себя лучше. Образно говоря, ему показалось, будто тучи начали расступаться, позволив первому крошечному солнечному лучу осветить небо, до сих пор темное, грозовое, пасмурное. Кошмар начался меньше месяца назад, когда Кера превратила вечер, который он надеялся провести приятно, в катастрофу, сообщив о своей беременности. Причем не только о беременности, но и о радости по ее поводу.

Вначале он не поверил и счел, что Кера шутит. Пусть презервативы и вызывали у нее отвращение, Карл считал, что уж за циклом-то она следит весьма тщательно, тем более что, по ее словам, он был точным как часы. Кера несколько раз сообщала, что, пожалуй, время для свидания неподходящее, и Карл серьезно относился к предупреждению, откладывая встречу. Но в тот вечер, когда все произошло, она ни о чем таком не говорила, и теперь он не мог не думать, что беременность возникла не по ошибке. Вероятно, событие было скорее спланированным, пусть и отчасти.

Их роман начался на рождественской вечеринке в медцентре, когда Кера активно пыталась охмурить Карла – во всяком случае, так ему казалось. Так или иначе, они обнаружили, что совместное времяпровождение доставляет им удовольствие. Они рассказывали друг другу о детстве (его прошло в Массачусетсе, ее – в Лос-Анджелесе), обмениваясь забавными историями о той поре. Потом выяснилось, что оба страстные любители зимнего катания на лыжах и летнего серфинга. Вечеринка подошла к концу, и они обменялись телефонами, решив, что нужно как-нибудь вместе выпить.

Когда через неделю они встретились по инициативе Карла, тот не скрывал, что женат уже почти двадцать лет, что у него трое детей, старший учится в колледже, младшие – старшеклассники. По его ощущениям, он был откровенен и абсолютно честен, объяснив, что, когда младший ребенок перешел из начальной школы в среднюю, а жена вернулась к работе в рекламном бизнесе, их близость почти совсем сошла на нет. Так и было. А вот о том, что за последние десять лет у него случилось несколько романов, он предпочел умолчать, как и о том, что жена зарабатывает больше и что он не имеет ни малейшего намерения разводиться, ценя свой образ жизни.

Как только Карл узнал о беременности, он предложил Кере организовать и оплатить аборт. Он уже проходил через такое с одной из предыдущих любовниц, а потому ожидал, что Кера со временем прозреет и на этом все закончится. Но вместо того, чтобы принять его ход мыслей, Кера все сильнее настраивалась родить. Одновременно она все активнее настаивала, чтобы Карл организовал встречу с женой и обо всем той рассказал, хотя он снова и снова повторял, что не намерен уходить из семьи. И вот когда Кера пригрозила позвонить жене Карла, он решил, что теперь либо его жизнь, либо Керина.

Хотя мощная мельница сплетен медцентра молола исправно, Карлу удалось сохранить свою интрижку в тайне, и он не сомневался, что сможет провернуть дело по-тихому, используя убийственные свойства фентанила под соусом опиоидного кризиса. Чего он не ожидал, так это вмешательства Арьи Николс с ее внезапным и настойчивым интересом к поискам отца неродившегося ребенка. Тогда-то тучи и стали сгущаться, особенно когда он понял, что понятия не имеет, насколько Мэдисон Брайант осведомлена о его отношениях с Керой.

Справиться с потенциальной угрозой, исходящей от Мэдисон, оказалось нелегко, она умудрилась выжить даже под поездом метро, куда ему удалось ее столкнуть. Однако когда благодаря хлориду калия его упорство все же принесло плоды, Карл снова решил, что он в безопасности. Но грозовые тучи и не думали рассеиваться, они лишь сменили форму, и на сцене внезапно появились семейные древа, которые непременно привели бы к нему, если бы он не догадался сочинить историю о дружбе с Полом Соммерсом, окружным прокурором Манхэттена. Карл с детства знал, что он приемный ребенок, но раньше его не интересовали биологические родители. В ближайшем будущем он собирался забрать из сейфа в банке генеалогические древа, полученные от Арьи Николс, и разузнать о своей кровной родне. Эта мысль дурманила. Подумать только, его настоящая мать живет на Пятой авеню, пусть даже, если верить Арье, ему ничего не выиграть от встречи с ней!

Разобраться с непосредственной угрозой, которую представляла собой Николс, оказалось легко, потому что она жила одна, как и Кера. Повезло и с легендой, состряпанной ею для генеалогической компании: с той стороны Карлу ничего нельзя было инкриминировать. Самая тревожная и пугающая часть вмешательства Арьи состояла в том, что она успела показать фамильные древа доктору Лори Монтгомери. Когда Карл об этом услышал, тучи сгустились настолько, что, казалось, вот-вот разразится гибельная буря. Но потом словно манна просыпалась с небес: он узнал, что в этот самый день доктору Монтгомери предстоит операция. Из этого следовало, что она будет в больнице и ей, несомненно, будут ставить капельницы либо установят катетер; ее муж только что все это подтвердил. Вот тут-то тучи и расступились, пропустив солнечный лучик и позволив Карлу приободриться.

Взглянув на старинные настенные часы, он решил, что сейчас самое подходящее время нанести короткий визит в отделение неотложной помощи. Карл встал, взял свой белый докторский халат и оглядел себя в зеркале на задней двери кабинета. Хоть у него и было предостаточно шприцев, ему требовался хлорид калия. Он собирался поступить с Лори Монтгомери так же, как с Мэдисон Брайант, и навестить ее в тот же интервал времени, когда у ночной смены наступает перерыв на еду. Разобраться с Лори будет куда проще, чем с Мэдисон. В качестве ВИП-персоны ей, без сомнения, выделят отдельную палату, особенно если она окажется в павильоне Киммеля (а Карл предполагал, что именно так и будет). Когда речь шла о Мэдисон, нужно было учитывать постоянное присутствие среднего медперсонала, но с Лори ничего подобного не предвиделось. А большинство смертей в больницах как раз и происходят в промежутке от трех до четырех ночи.

Удостоверившись, что вид у него деловитый и профессиональный, Карл вышел из кабинета. Он сообщил личной секретарше, что вернется где-то через полчаса после короткой деловой встречи. Секретарша пообещала отвечать на все его звонки.