Текст книги "Дурной ген"

Автор книги: Робин Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 24
9 мая, 16:30

– Тук-тук-тук, – сказал Джек, стуча костяшкой пальца по дверному косяку кабинета Лори.

Она подняла взгляд от проектных планов нового здания отделения судебно-медицинской патанатомии бюро, где должны были разместиться кабинеты судмедэкспертов и помещение для аутопсии. Поработав над ними ночью, Лори сочла их практически готовыми, но при свете дня у нее возникли другие идеи. Хотя отдел токсикологии оставался в старом здании, переместившись на пятый и шестой этажи, отдел гистологии переехал в новую многоэтажку. Проблема заключалась в том, что эти отделы были накрепко связаны с работами по вскрытиям, которые проводили судмедэксперты. Лори легко вспоминала множество случаев, когда приходилось зайти в оба отдела, чтобы завершить исследование и составить заключение о смерти. Разделение их по разным зданиям выглядело довольно-таки неразумно с точки зрения логистики, поэтому Лори вернулась к проекту, чтобы попытаться решить вопрос.

– Тебе сейчас удобно разговаривать? – спросил Джек. Вид у него был напряженный, и голос тоже.

– Вполне, – сказала Лори. – Когда дверь открыта, я тоже открыта к общению. Я весь день предвкушала, как тебя увижу. Заходи! – Не в пример мужу, она старалась говорить небрежно, почти беззаботно.

Джек вошел, закрыл за собой дверь и направился прямиком к дивану, где всегда располагался во время визитов в кабинет жены. Он до сих пор был в спецодежде, потому что большую часть дня провел в яме.

– Ну так что ты узнала о своей операции? – Джек не моргая уставился на жену, наклонившись вперед и упершись локтями в колени. Он явно переживал.

– Куда подевался мой сообразительный, остроумный Джек, любитель каламбуров? – пошутила Лори, стараясь разрядить обстановку. Она осталась у себя за столом.

– Взял отпуск до более радостных времен, – буркнул Джек. – Хватит меня мучить, рассказывай!

– Я дважды поговорила с доктором Клодин Картье, – начала Лори, – последний раз – буквально несколько минут назад. Она удивительно любезна и отлично понимает мое желание разобраться со всем этим как можно скорее. Если сомнительное уплотнение диаметром в один сантиметр – раковая опухоль, то каждая лишняя минута усугубляет ситуацию. Чтобы капитально изменить к худшему течение болезни, достаточно одной-единственной клетки из миллиардов, которая обоснуется на новом месте и начнет там свое черное дело. Так что я не зря тороплюсь.

– Понимаю, – сказал муж, – я бы тоже торопился. Ну так что сказала доктор Картье?

– У нее отложилось несколько плановых операций, потому что пациентки гриппуют. Она собирается оформить меня как полуэкстренную пациентку и принять в павильоне Киммеля, ей там удобнее всего. А дальше все зависит от операционной и графика. По сути, я жду звонка со дня на день, и меня это устраивает. Раз уж я решилась на операцию, пусть ее сделают поскорее.

– Выходит, тебя могут дернуть в любой момент? – спросил Джек.

– Нет, не в любой, – возразила Лори. – Мне сообщат как минимум за восемь – двенадцать часов. Там же общий наркоз, так что придется подготовиться.

– Твой заместитель знает, что ему на некоторое время придется встать у штурвала?

– Да, знает. Я утром поговорила с Джорджем, у него нет возражений. Но я просила его не распространяться, пока операция не назначена.

– Лучше бы меня оперировали, а не тебя, – вздохнул Джек. – Мне бы было куда легче.

– Все обойдется, – улыбнулась Лори, стараясь взбодрить не только мужа, но и себя саму. – Давай поговорим о другом. Мне до смерти любопытно, как ты провел время с нашей любимой стажеркой. Я видела ее у твоего стола во время утреннего обхода. Как прошла аутопсия? Издалека показалось, что у вас полный порядок. А подходить я побоялась, чтобы не испортить вам всю обедню.

– Обошлось без проблем, – ответил Джек.

– Даже не верится, учитывая ее характер, – заметила Лори. – Да и про твой характер забывать не стоит! – Она засмеялась, чтобы снять напряжение.

– Если уж совсем начистоту, я старался быть паинькой ради тебя, – признался Джек.

– Что значит «ради меня»?

– Ты очень стараешься все уладить, – пояснил он. – Провела с этой фурией вскрытие, первое за уж не припомню какое время. Мне ясны твои мотивы: нечего ссориться с факультетом патологоанатомии Нью-Йоркского университета из-за стажерки, которая, вероятно, подвержена социопатии. Кстати, она определенно не любительница судебной медицины. И в яму-то явилась только в пол девятого или около того.

– Она не материлась? При мне она выругалась пару раз, а я ведь знаю, ты этого не переносишь.

– Никакой вульгарщины она себе не позволяла. Если непременно нужно на что-то пожаловаться, могу только сказать, что ближе к концу вскрытия она просто исчезла. Минуту назад была, и вот ее уже нет, и никаких там «спасибо, до свидания». Явно не командный игрок.

– Именно так ее и описал доктор Хендерсон, – кивнула Лори. – Еще он сказал, что остальные интерны ее недолюбливают. Похоже, с общением у нее беда. Не знаю, врожденное это или приобретенное.

– Но она умна, не отнимешь. Это говорит в ее пользу.

– Согласна, – поддержала Лори, – и доктор Хендерсон тоже. А еще, к ее чести, она совершенно захвачена делом, которое мы с ней вчера начали. Настолько, что даже напомнила мне нас с тобой в наши первые деньки в криминалистике.

– А что ее настолько увлекло? – спросил Джек.

– Она считает очень важным найти отца плода, который мы так неожиданно обнаружили. Убеждена, что он может иметь отношение к наркотикам, которыми передозировалась жертва. Ну и, будучи представителем молодого поколения, изобрела способ вычислить мерзавца. Мы с тобой, скорее всего, не додумались бы до такого. Она хочет использовать генетическую генеалогию. – И Лори кратко посвятила мужа в план Арьи.

– Вот как? – переспросил тот. – Идея в самом деле классная. И ты права, я бы не додумался.

– Я тоже. Боюсь, это наглядно демонстрирует, как легко отстать от времени, когда технологии меняются с такой сумасшедшей скоростью. Как бы то ни было, идея Арьи меня просто заворожила, и я поддержала ее в этом начинании. Но пришлось совершенно четко дать ей понять, что привлекать наш молекулярно-генетический отдел нельзя, иначе мы потеряем аккредитацию.

– Это точно, – согласился Джек.

– Пусть и дальше занимается этим делом, но при условии, что не будет втягивать в него нашу ДНК-лабораторию, станет держать меня в курсе событий и не нарушит ЗППМС. Независимо от того, удастся ли ей в конечном итоге найти отца, она, пожалуй, узнает о возможностях судебной анатомии больше, чем наблюдая за кучей не связанных между собой вскрытий. Особенно если не собирается посвящать себя судебной медицине.

– Пожалуй, – сказал Джек.

На настольном телефоне Лори засветилась лампочка индикатора внутренней связи, и она сняла трубку. Шерил сообщила, что ее хочет видеть доктор Макговерн.

– Пусть заходит, – проговорила Лори, предварительно получив от мужа кивок в знак того, что он не возражает против общества Чета.

Через миг в кабинет влетел раздраженный Макговерн.

– Я сдаюсь, – буркнул он на ходу, направляясь к столу Лори. – Мне не сладить с этой дамочкой, она меня бесит. – На полпути он заметил на диване Джека и остановился. – Ой, простите, я не помешал? Не знал, что Лори занята.

– Нет, все нормально, – сказал Джек, вставая, – теперь твоя очередь. Я уже ухожу.

– Нет, останься! – попросил Чет. Чтобы собраться с мыслями, он прочесал пятерней редеющие волосы и огладил бородку. – Так о чем бишь я? Ах да! Вы должны это услышать. У меня только что произошла очередная безумная стычка с моей bete noire Арьей Николс. Я надеялся найти ее, после того как она испарилась с аутопсии огнестрела, которую вел Джек, и наконец мне повезло: наткнулся на нее в лифте. Когда я спросил, где ее носило, она обвинила меня в высокомерии. Представляете?

– А у нее были причины? – спросила Лори, помнившая слова Арьи о предложении выпить, которое Чет сделал во время первого знакомства. А еще его слежку за Арьей, когда та улизнула в медцентр Лангоуна, и реакцию последней на такое поведение. У Лори даже возникло искушение поднять оба этих вопроса, но она сочла за лучшее воздержаться.

– Да ни единой! – рявкнул Чет. – Ну разве что обращение «юная леди» можно считать высокомерным. На самом деле мне хотелось обратиться к ней совершенно иначе, но я сдержался.

– Назвать интерна последнего курса патанатомии «юная леди» – это совершенно точно высокомерие, – заметила Лори и обернулась к мужу: – Ты согласен?

Джек, сдаваясь, поднял руки:

– Пусть с этим разбирается главный судмедэксперт, а я помолчу, воспользовавшись Пятой поправкой.

– Трусишка, – усмехнулась Лори.

– Эй, – воскликнул Чет, – ребята, вы вообще за кого? Это я пострадавшая сторона, а не нахальная стажерка! – Тут он улыбнулся, потому что понял, как прозвучали его слова. – Ладно-ладно, до меня дошло. Может быть, я принимаю все это чересчур близко к сердцу.

– На самом деле, я до какой-то степени тебе сочувствую, – признала Лори. – Я тоже считаю Николс слишком дерзкой и вижу, что отзывчивости в ней ни на грош.

– Я бы скорее сказал, что она проявляет откровенную враждебность, – возразил Чет. – Когда мы выходили из лифта, я спросил, собирается ли она пойти на конференцию. Хотите знать, какой ответ я получил?

– Зная ее предыдущие реплики, даже предполагать боюсь, – снова усмехнулась Лори.

– Послала меня куда подальше! – с негодованием заявил Чет. – Причем не сказав ни слова, просто показала средний палец, и все!

– В каком-то смысле она и со мной так обошлась, – поведала Лори. – Когда мы вчера закончили вскрытие, я попросила ее помочь Марвину с уборкой, а она сказала, что у нее нет времени, и ушла. С тем же успехом могла бы и палец показать, да.

– Не знаю, друзья мои, что у вас за беда, – вмешался Джек. – Я отлично поладил с ней сегодня утром. Она так мило себя вела, милее некуда.

– Правда? – переспросил Чет, но увидел улыбку приятеля и понял, что тот просто развлекается.

– Не дай Джеку тебя раздразнить, – предупредила Лори. – Он безупречно вел себя с доктором Николс, но исключительно ради меня. Забавно, что перед твоим приходом мы как раз о ней говорили.

– И это напомнило мне, – подхватил Чет, – чем она оправдывала свое отсутствие: якобы она работает над делом, которое ты позволила ей самостоятельно начать вчера, и пытается выяснить характер смерти. Это правда?

– В обоих случаях да, – ответила Лори. – Я разрешила ей выступить в качестве патологоанатома и, думаю, нужно в ближайшем будущем обсудить такую практику. Мне кажется, пусть лучше интерны делают вскрытия, а не наблюдают за ними, и даже неважно, что выписывать свидетельства о смерти все равно придется судмедэкспертам. С точки зрения учебы из этого выйдет больше толку, ведь стажеры здесь для того, чтобы получать навыки. И да, доктор Николс по-прежнему работает над этим делом под моим руководством.

– Мне кажется, идея хорошая, – признал Чет. – Но вначале нужно обсудить ее со всеми судмедэкспертами, понять, устроит ли их такая схема. Я могу поднять вопрос на нашей следующей встрече.

– Неплохой план, – кивнула Лори. – А я со своей стороны переговорю на эту тему с Карлом Хендерсоном, посмотрю, что он скажет.

– А мне что прикажешь делать в краткосрочной перспективе? – громко вздохнул Чет. – Утром я буду вынужден снова встретиться с Николс, и мне придется как-то контролировать свое раздражение.

– Сразу направляй ее ко мне, – предложил Джек. – Лори говорит, она хорошо орудует скальпелем, и к тому же умная. Если не будет тянуть резину, пусть делает вскрытие, я не возражаю. Как ни странно, но мы с ней, кажется, сможем поладить. Так или иначе, я попробую направить ее на путь истинный.

– Уверен, что это разумно? – спросила Лори. Ей не хотелось еще больше усугублять и без того непростую ситуацию, а если Джек сцепится с Арьей Николс, этого не избежать.

– Все будет в порядке, – заверил Джек. – Обещаю и дальше быть паинькой с этой стажеркой. От того, что вы о ней рассказываете, у меня разгорелось любопытство.

– Она утомляет, – предупредила Лори, – и может даже бесить.

– Я приму вызов ради общего дела: вдруг мне удастся улучшить положение вещей, – ответил Джек. – Не буду ничего принимать на свой счет, обойдусь без высокомерия и приготовлюсь к возможной нецензурщине. Поверьте мне.

– Я тебе верю, – с готовностью заявил Чет. – Дерзай!

Глава 25
9 мая, 17:05

Телефон загудел через пятнадцать минут после того, как она вышла из офиса «Генеалогии ДНК». Она решила пройти приблизительно две мили до бюро пешком, не пользуясь такси или платными попутками, а заодно насладиться весенней погодой и размяться, поэтому взяла хороший темп. Вдобавок ей пришло в голову, что на своих двоих она быстрее преодолеет путь из западной части Манхэттена в восточную, потому что час пик был в разгаре и транспорт по всему городу стоял в пробках. На дисплее телефона высветилось имя Дэвида Голдберга, и Арья ответила.

– Удачно, что я вас поймал, – сказал Дэвид.

Мать Керы Якобсен только что прилетела из Лос-Анджелеса. Она в зоне идентификации бюро, приехала подтвердить личность погибшей. Я тоже еду туда поговорить с ней. Вы на месте?

– Нет, но я туда направляюсь и скоро буду, уж всяко до шести часов.

– Вы хотите встретиться с миссис Якобсен? – спросил Дэвид.

– Может быть. – Сейчас Арья сомневалась, что разговор с матерью даст что-то новое, но, с другой стороны, он точно не повредит. – Пожалуй, хочу. Думаю, я бы не отказалась задать ей несколько вопросов.

– О’кей, это можно устроить. Мы, наверное, будем в одной из комнат для опознания. Если хотите, присоединяйтесь к нам.

Арья отключилась и сильно прибавила шагу Добравшись до Первой авеню, она взяла такси: хотя транспорт тут и ехал медленно, но все-таки не по принципу «газ-тормоз». На всю поездку ушло полчаса, что было неплохо для этого времени суток. Как и предполагал Дэвид Голдберг, она нашла его в одной из кабинок, в которых родственникам либо другим людям, которые пришли на опознание, показывали фотографии покойных. Теперь вместо поляроидных снимков использовались цифровые, хотя при желании члены семьи могли увидеть и само тело. Желающих находилось немного. В пустой, казенного вида комнате на пластмассовом столе стояли компьютерный монитор и коробка бумажных носовых платков, еще тут теснилась полудюжина пластиковых стульев.

Дэвид увидел Арью в дверях и сразу встал.

– Доктор Николс, хочу познакомить вас с Ширли Якобсен.

Ширли, не вставая, слабым жестом протянула к стажерке руку, но Арья проигнорировала это движение. Ей не хотелось без нужды затягивать встречу. Она присела на краешек стола и сложила руки на груди. На ее взгляд, Ширли выглядела как большинство скандинавок средних лет: мелкие черты лица, высокие скулы и чуть желтоватый цвет лица, как будто она живет в Миннесоте, а не в Лос-Анджелесе. Влажные васильковые глаза цветом напоминали Керины, то же самое касалось волос, которые, наверное, когда-то были русыми, но с возрастом стали пепельными, с темными корнями, среди которых блестела седина. Вид у женщины был заплаканный.

– У меня к вам всего несколько вопросов, – сказала Арья. – Я так поняла, что перед тем, как уехать прошлой осенью в Нью-Йорк, ваша дочь Кера порвала с давним бойфрендом, которого, насколько мне известно, зовут Роберт Барлоу. Правильно?

– Да. – с глубоким вздохом кивнула Ширли – Но Кера не особенно страдала. На самом деле она использовала разрыв как повод перебраться сюда, о чем всегда мечтала. Насколько я знаю, ее не расстроило, что отношения с Робертом закончились, во всяком случае, из-за этого она уж точно не пристрастилась бы к наркотикам.

– А в старших классах она ими баловалась? – спросила Арья.

– Ничего подобного, – ответила Ширли. – Я имею в виду, она, как все подростки, пробовала марихуану, но, насколько мне известно, не особенно любила это дело. Она всегда очень откровенно говорила со мной о своей жизни. Вот и младшая дочка такая же. Ни одна из них не употребляла наркотиков. Поэтому меня так потрясло случившееся.

– А вы не знаете, Роберт Барлоу навещал вашу дочь в Нью-Йорке? Например, пару месяцев назад?

– Я точно знаю, что нет, – заявила Ширли. – Кера бы мне рассказала. Кроме того, он же студент-медик и вообще никуда не выбирается. Во время романа с Керой его вечная занятость служила камнем преткновения; может, отчасти они поэтому и расстались.

– Вчера мистер Голдберг сказал мне, что в телефонном разговоре вы упомянули, будто Кера недавно показалась вам несколько угнетенной. Правильно?

– Да, так и есть, – подтвердила Ширли. – Но она приуныла разве что в последние несколько недель. Поначалу мы с младшей дочкой решили, что дело в погоде или, может, в тоске по дому; думали, временная хандра, пройдет, когда весна начнется. Но всего несколько дней назад Кера удивила нас обеих: сказала, что подумывает вернуться ли в Южную Калифорнию. Гигантская перемена. Раньше-то мы думали, что ей тут нравится и она вполне обжилась в Нью-Йорке.

– Кера рассказывала о людях, с которыми тут познакомилась? – задала следующий вопрос Арья.

– Да, конечно, – ответила Ширли. – Она часто говорила про Мэдисон Брайант, это одна из ее коллег. Особенно много они общались осенью, Я так поняла, девочки очень сблизились.

Арья мимолетно подумала, что сказала бы Ширли Якобсен, узнав, что в эту самую минуту Мэдисон Брайан находится почти рядом, в реанимационном отделении больницы Бельвью, потому что ее сбил поезд метро. Нью-Йорк оказался не слишком добр к обеим подругам.

– А как насчет романов, она с кем-то встречалась? – поинтересовалась Арья, гадая, как поднять тему беременности, не нарушив при этом закон о страховании. Поначалу ей хотелось вообще наплевать на правила, но из-за Дэвида Голдберга она не решилась на такой серьезный риск.

– Она ничего подобного не говорила, – отозвалась Ширли.

– Вы не находите это немного странным? – спросила Арья. – Казалось бы, в Нью-Йорке столько свободных и интересных мужчин… – Тут ей пришлось прикусить язык, потому что она сама не верила в свои слова. Арья-то никого не нашла в этом городе. С другой стороны, она ведь и не искала.

– Пожалуй, такая мысль у меня проскакивала, – призналась Ширли. – Но мне казалось, что это вопрос времени, а пока Керу больше интересую! всякие культурные события.

– Хотя окончательный токсикологический отчет еще не получен, экспресс-тест на наркотики показал, что ваша дочь ввела себе опиоидно-фентаниловую смесь, – сообщила Арья. – По нашему мнению, Кера не успела сильно втянуться и стала употреблять наркотические вещества недавно. Мы хотим попытаться выяснить, где она их доставала.

Ширли кивнула, обозначая, что следит за ходом мыслей Арьи, и промокнула уголки глаз бумажным платком.

– Мы также считаем, что у нее были интимные отношения с пока неизвестным мужчиной. Необходимо найти этого человека и расспросить его о наркотиках. У вас есть какие-нибудь соображения по поводу его личности?

Нет, покачал головой Ширли. – Я уже сказала, что Кера не говорила ничего о новых отношениях. А она бы обязательно со мной поделилась.

– Кажется, это был тайный роман, и я не удивлена, что дочь ничего вам не рассказала. Хочу, чтобы вы поняли: мы определенно уверены, что у нее кто-то был.

Арья несколько секунд смотрела на Ширли в упор, гадая, знает ли эта женщина еще что-то полезное, а затем перевела взгляд на одутловатое лицо Дэвида: может, он что-то добавит? Когда стало ясно, что дознавателю нечего сказать, она оттолкнулась от стола и поднялась.

Изначально она собиралась выйти из общего холла на улицу, заказать машину и поехать домой: усталость после почти бессонной ночи и быстрого пешего путешествия, почти пробежки по Манхэттену, вовсю давала о себе знать. Но, оказавшись в холле, Арья передумала. Доктор Монтгомери несколько раз просила ее сообщать, как идет расследование. Что ж, теперь Любовничка ищет как минимум дюжина компьютерных гиков, специализирующихся на фамильных древах, и это само по себе достижение, а значит, можно и проверить, ушла уже доктор Монтгомери или еще где-то тут. Как показалось Арье, раньше шеф судмедэкспертов считала, будто найти отца неродившегося ребенка Керы невозможно, однако участие целой команды профессионалов гарантировало успех. Арья редко искала признания своих достижений, но решила, что нынешний случай заслуживает похвалы, хоть она и не собиралась рассказывать, как ей удалось все это устроить.

Было еще только без четверти шесть, однако оказалось, что в приемной никого нет. Все секретари удалились, и лишь гипнотические заставки светились на их мониторах. Свет просачивался только из кабинета начальницы судмедэкспертов, заставляя предположить, что на работе осталась она одна.

Арья подошла к открытой двери, заглянула. Лори сидела за столом, опершись на него локтями и спрятав подбородок в ладонях, и изучала большие листы с чертежами. Не постучав и не дав о себе знать как-то иначе, Арья вошла и проследовала к креслу, в котором ей уже довелось посидеть с утра. Она знала, что благодаря ковровому покрытию и кроссовкам ступает неслышно, но все равно поразилась, что Лори, похоже, не заметила посетительницу хотя бы краем глаза и даже не почувствовала ее присутствия. Очевидно, начальница судмедэкспертов обладала способностью целиком сосредоточиваться на том, что делает.

Усевшись в кресло, Арья несколько мгновений смотрела на Лори, а потом кашлянула. Явно удивившись неожиданному звуку, та вскинула голову, увидела стажерку и опустила ладони на столешницу. Еще несколько мгновений две женщины смотрели друг на друга, а затем Лори произнесла:

– Какой сюрприз. Не ожидала, что мы сегодня снова увидимся.

– Вы велели мне держать вас в курсе поисков Любовничка, – с самодовольной миной сказала Арья. – Мне тут кое в чем улыбнулась удача, и я подумала, что вас это может заинтересовать. Не готова раскрыть вам, как я этого добилась, но анализ ДНК Керы Якобсен и плода будет сделан в рекордно короткие сроки, то есть не позднее чем завтра, при том что обычно на подготовку так называемого набора уходят недели, а то и больше месяца. Вдобавок целая команда компьютерных гиков из местной компании «Генеалогия ДНК» будет анализировать полученные результаты, так что это задача не ляжет на плечи новичка вроде меня. Если наследственные ДНК помогут вычислить Любовничка, это случится скорее рано, чем поздно.

Лори уставилась на Арью, стараясь понять человека, на которого она смотрит. Это было непросто, и глава судмедэкспертизы знала, что не обладает навыками психиатра. Вдобавок у нее не было душевных сил, чтобы решать еще одну проблему, учитывая, что ей уже пришлось столкнуться с неизбежной серьезной операцией, да и необходимость руководить организацией со штатом более тысячи человек тоже никто не отменял. Следовало препоручить доктора Арью Николс ответственному за стажировку, пусть даже тот борется с собственными тараканами в голове. К тому же всегда остается шанс, что Джек действительно поможет, как обещал, если, конечно, не сделает хуже.

– Замечательно, – произнесла наконец Лори, потому что не знала, что еще сказать. Рассказ Арьи на самом деле произвел на нее впечатление. Как считали и они с Джеком, возможность работы с ДНК предков открывала перед судебной медициной интересные перспективы.

– Просто подумала, что надо вам сообщить, как вы и просили, – сказала Арья и встала. На лице у нее по-прежнему играла все та же самодовольная ухмылка. Можно подумать, она получала удовольствие от Лориного замешательства. – Если что-то еще выясню, дам вам знать.

– Да, пожалуйста, – проговорила Лори. Глядя, как Арья, не попрощавшись, идет к дверям, в точности как утром, она окликнула стажерку, заставив остановиться: – Простите, доктор Николс. Спасибо, что держите в курсе ваших успехов. Они обнадеживают, но я хочу упомянуть кое-что еще. Мне сообщили, что вы не приходите в семь тридцать, как вам было велено в начале практики. Мне бы хотелось, чтобы до конца месяца вы не опаздывали. И в будущем я бы предпочла, чтобы вы давали о себе знать, прежде чем входите в мой кабинет.

Арья не ответила, но ее улыбка пропала. А мгновение спустя исчезла и она сама.