Текст книги "Свобода Маски (ЛП)"
Автор книги: Роберт Рик МакКаммон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 39 страниц)
Глава двадцать восьмая
Педантичного вида клерк в напудренном парике, сидящий за стойкой Соумс-Инн, деловито сообщил, что посыльный мальчишка, которого он отправлял наверх, не получил никакого ответа на стук ни в дверь комнаты мистера Хадсона Грейтхауза, ни в дверь мисс Берил Григсби. Он не мог сказать, куда они ушли или когда вернутся.
– Мы можем подождать их? – спросил Мэтью максимально вежливым тоном.
Клерк окинул Мэтью и Рори придирчивым взглядом, не скрывая того, что их вид приходится ему не по душе. Он явно считал, что два таких оборванца могут запачкать вычищенные синие подушки стульев в гостиной. Несмотря на то, что один из этих пришельцев глядел и говорил, как джентльмен, вид его фиолетового костюма внушал ужас.
Мэтью буквально прочитал мысли этого человека.
– Я могу уверить вас, что мистер Грейтхауз щедро вознаградит вас, если вы позволите нам подождать, равно как и могу уверить вас, что он разнесет на куски ваш маленький рай, если вы не позволите.
Так, используя образ Великого, напомнив о его габаритах и крутом нраве, молодой решатель проблем убедил напудренного клерка подчиниться, после чего Мэтью и Рори уселись на синих подушках в отделанной дубовыми панелями комнате, где цивилизованный, почти ручной огонь горел в коричневом каменном камине, и очень богатые дедушкины часы тикали, отсчитывая минуты. Они были рады присесть и хоть немного отдохнуть, после длинной пешей дороги из Уайтчепела на Флит-Стрит под порывами горького ветра, сбивавшего с пути толчками демонического фехтовальщика и почти успевавшего набить на худых телах синяки.
Мэтью заметил последнюю копию лондонской «Газетт» на небольшом столике с ножками из слоновой кости. Когда он поднял выпуск, под ним, как маленькая жаба под крылом орла, обнаружилась и последняя «Булавка» с, как всегда, отвратительным смелым заголовком: «Плимутский Монстр в сговоре с Альбионом».
Он уже замахнулся, чтобы бросить ее в огонь, но строчка «Черный Дикарь Поражает Публику» уже не в первый раз привлекла к себе его внимание.
Он снова прочитал эту статью. Африканский силач… страшное прошлое которого лишило его языка… со странными шрамами на лице… был обнаружен… цепляющимся за обломки корабля и, судя по всему, пережившим кораблекрушение.
Был это Зед, или кто-то другой? Если это и вправду Зед, значит ли это, что корабль капитана Фалько уничтожен пиратами Фэлла, и Зед пережил это кораблекрушение в открытом море?
– Я все думаю… – вдруг произнес Рори, безотрывно глядя на горящее пламя очага.
Он замолчал, словно в ожидании какой-то реакции, и Мэтью, отложив статью о Черном Дикаре, перевел на своего спутника взгляд.
– О чем?
– Ты сказал, что, кто бы ни убил моих людей и ни забрал «Бархат», они определенно хотят объявить войну Профессору Фэллу?
Если бы здесь был кто-то еще из постояльцев и краем уха услышал это, он, скорее всего, сейчас же встал бы и удалился уединенно читать Библию, но Мэтью и Рори были в этой гостиной одни, поэтому не требовалось даже понижать голос.
– Тот же убийца расправился с семьей судьи Фэллонсби, – сказал Мэтью. – Он – или, может быть, даже она – решил, что пришло время сделать ход. Я подозреваю, что Фэллонсби был одним из судей на тайной службе у Фэлла, поэтому это был вопиющий удар против Профессора. И я не стал бы сомневаться, что по этой же причине был украден «Бархат»: возможно тот, кто воюет с Профессором, хочет скопировать рецепт и даже уже нанял нужного химика.
– Запутанный клубок змей, да?
– Причем, все завязались в узлы, – согласился Мэтью.
– Ну, хорошо, допустим. Итак, этот сукин сын хочет войны с Фэллом. Но – предположим, что это он, а не она – как он узнал, что наш подвал полон «Бархата»?
– Всплыл чей-то разговор – здесь или там. Кто-то мог не уследить за языком в таверне, а внимательный слушатель принял эту информацию к сведению. Возможно, это кто-то из «Трех Сестер». Потом за кем-то из Семейства просто проследили до склада, после чего начало планироваться нападение в течение нескольких дней или даже недель: подмечались особенности, график, когда кто входит и выходит, когда туда привозят новые бутылки и ящики…
– Последняя партия пришла нам больше месяца назад, – растерянно сказал Рори. – И ее доставили около четырех часов утра.
– Похоже, за этим процессом наблюдали. Я подозреваю, что тогда этот новый игрок на доске не был готов по какой-то причине сразу напасть на ваше логово. Возможно, у него было недостаточно людей, кто знает!
– Черт, – нахмурился Рори, глядя на огонь. – Я просто… просто не могу думать об этом, Мэтью! У меня от этого болят голова и сердце одновременно! Господь, пощади их души и прости меня за то, что я подвел их!
– Не вступай на эту тропу снова. Я не думаю, что можно было хоть как-то помешать тому, что случилось. Разумеется, ты мог очень хорошо… погибнуть вместе с остальными, и тогда ни сердце, ни голова у тебя бы не болели, но ты выжил. Так или иначе, не ты послужил причиной того, что произошло. Это… Фэлл… Матушка Диар… «Белый Бархат»… а теперь еще это новое… создание, – задумчиво сказал Мэтью. На ум ему пришли отвратительные образы дьявольского креста, выколотых глаз и луж крови, но он постарался отогнать их и сконцентрироваться на вопросе Черного Дикаря.
Дедушкины часы все тикали, но не могли магически заставить время течь быстрее. Оно ползло. Со своего места у Мэтью открывался вид на место клерка и на покрытую красным ковром лестницу, ведущую к комнатам. Он видел, как несколько человек пришли и ушли, но среди них не было Хадсона и Берри. Прошел час, затем другой.
– Ты уверен, что они вернутся?
– Они все еще числятся здесь постояльцами, почему нет? – Мэтью понимал, что они, должно быть, ищут его прямо сейчас, и надеялся, что они держатся подальше от Уайтчепела.
– Сколько еще ты собираешься их ждать? Скоро смеркаться начнет, здесь рано темнеет.
Это Мэтью видел и в окно: день начинал медленно, но верно клониться к вечеру. Дедушкины часы в этот момент уже пробили пять.
– Еще час, – сказал Мэтью.
– А если они не придут, что тогда?
И в самом деле, что тогда? – подумал Мэтью. Разумеется, никто не позволит им с Рори остаться здесь на всю ночь, неважно, насколько большую награду от Хадсона они за это пообещают…
– Мы что-нибудь придумаем, – ответил Мэтью, но на деле, эта тактика была шаткой, как хромая лошадь.
Примерно через полчаса напудренный клерк вошел в гостиную. Он расправил свои тонкие плечи и напустил на лицо важное выражение.
– Господа, я вынужден проинформировать вас, что в шесть часов управление Соумс-Инн закрывается для посетителей, которые не зарегистрированы в нашей гостинице. Я сожалею, что ваши друзья не вернулись, но в шесть часов вам придется уйти.
– А если мы не уйдем? – Рори в знак надменного неповиновения вздернул подбородок.
– В этом случае, сэр, через дорогу отсюда располагается гимназия, в которой есть свой бойцовский клуб, где проходят бои без правил, и люди, которые увлекаются этим видом спорта, всегда не прочь попрактиковаться.
– О… – только и сумел произнести Рори.
– Такова политика нашего учреждения, – продолжил клерк, немного смягчившись. – Ради безопасности наших гостей. Я вас не обманываю.
– Я понимаю, – кивнул Мэтью. – В таком случае, хорошо, мы уйдем в шесть.
– Благодарю вас, – ответил клерк, подобравшись. Он уже хотел ретироваться, когда Мэтью, мысленно прикидывавшего, куда они с Рори могут податься дальше, посетила идея.
– Прошу прощения, – он окликнул его раньше, чем тот успел окончательно развернуться и покинуть помещение. Вновь взглянув на статью о Черном Дикаре, молодой человек обратился к клерку. – А как далеко отсюда находится Бишопсгейт, улица Давз-Уинг?
– На расстоянии примерно трех миль отсюда. Могу я спросить, вас интересует цирк Олмсворт?
– Да, именно так.
– Я бывал там. Очень занимательно, правда идти отсюда придется довольно далеко. Желаете, чтобы я отправил посыльного за экипажем для вас, джентльмены? – это было произнесено с намеком на сарказм.
– Нет, благодарю, но я был бы признателен, если бы вы указали нам направление, по которому можно туда добраться.
– Я запишу для вас путь, – клерк снова распрямил спину и на этот раз ушел по своим делам.
Мэтью поднялся.
– Рори, сколько точно денег у тебя есть?
Тот проверил свои карманы и вытянул оттуда три шиллинга и шесть пенсов.
– Хм. Должно хватить, чтобы попасть в цирк Олсмворт.
– Что? – Рори подпрыгнул со стула и поморщился от ноющей боли в мышцах ног после долгой пешей прогулки, которая по расстоянию была вдвое больше, чем та, что им еще предстояла. – Ты собираешься пойти в чертов цирк?
– Собираюсь. Представление начинается в восемь. Если пойдем прямо сейчас, можем успеть к началу.
– Повтори-ка, а то я вместо нормальных слов какой-то собачий лай услышал, – с насмешкой хмыкнул Кин.
– Ну… мы пойдем не так быстро, как шли сюда. Это будет проще.
– Да какого рожна тебя вообще потянуло в этот клятый цирк, а?!
– Я, возможно, знаю одного человека, который там выступает, – спокойно сказал Мэтью. – Мне нужно увидеть его, чтобы убедиться.
– А чертова человека с луны ты не знаешь? Господи, я никогда не встречал никого с таким количеством знакомых в разных слоях общества!
– Этого – мне нужно увидеть, – повторил Мэтью. – Если даже я ошибся, хоть удовлетворю свое любопытство.
И успокою свои страхи, добавил он уже про себя, причем это выражение больше подходило к ситуации по смыслу. Потому что, если его подозрения оправдаются, бравый капитан Фалько и впрямь был уничтожен в море – поплатился за то, что помог ему разрушить Остров Маятник.
– Будь я проклят, – вздохнул Рори. Голос его был сильным, но в глазах все еще чернела горькая пустота. Руки все еще подрагивали, а лицо иногда принимало отсутствующее выражение, глаза устремлялись в неопределенную точку пространства, а рот оставался полуоткрытым, словно он снова и снова переживал тот момент, когда вошел на склад и обнаружил изуродованные тела своей семьи на полу. – Не лучший день для циркового представления…
– Напротив, вполне подходящий. Мне нужно увидеть этого человека, а нам все равно нужно хоть куда-то идти.
– А-ха. И если нас с этими метками на руках заметит хоть одна из десятка банд, которые живут между Флит-Стрит и цирком, мы покойники. Да и к тому же, если мы даже туда дойдем, то нам предстоит возвращаться!
– Если этот человек – именно тот, которого я знаю, тогда, я уверен, моя история для хозяев цирка докажет его ценность, и, услышав ее, нам, возможно, наймут экипаж, чтобы мы могли добраться обратно, – Мэтью был уверен, что хозяева цирка захотят узнать историю о том, что Зед является воином племени Га, а также другие подробности его биографии… но… что потом? Оставить Зеда в цирке, несмотря на то, как сильно он хотел вернуться на родину? Просто отвернуться от него и оставить его здесь, в этой бурлящей клоаке? Впрочем, о том, как пересечь этот мост, можно будет подумать и после. Сейчас нужно было просто выяснить: этот африканский силач – Зед или нет?
– Господи, помилуй, – закатил глаза Рори, после чего замолчал.
Мэтью получил от клерка записанные указания направления к цирку, после чего оставил инструкции, чтобы Хадсона Грейтхауза обязательно проинформировали, кто к нему приходил и куда направился. Мэтью сказал, что было бы неплохо встретиться именно в цирке Олмсворт, к тому же желательно, чтобы Хадсон приехал в экипаже, если есть такая возможность. Если возможности нет, молодой человек заверил, что еще вернется сюда ночью. Они с Рори покинули Соумс-Инн и направились на восток. Пришлось снова двинуться в сторону Уайтчепела, потому что район Бишопсгейт лежал к северо-западу оттуда. Холодные порывы ветра прорывались на улицы, сбивали с голов шляпы, вскидывали плащи и дергали женщин за подолы платьев. Мэтью одной рукой придерживал треуголку, а второй плотнее стискивал плащ, который раздувался парусом вокруг него. Пламя уличных факелов трепетало на ветру, в руках прохожих постепенно начали появляться фонари. Центральная часть города пребывала в активном движении: беспорядочно бродили пешеходы, по дорогам передвигались вагоны, телеги, кареты, и приходилось смотреть в оба, чтобы не угодить под колеса.
Рори старался поспевать за Мэтью, хотя ноги его явно не желали слушаться и очень устали, поэтому Мэтью пытался, как мог, поддерживать более медленный темп. Большие здания маячили по обе стороны дороги, свет фонарей и ламп уютной желтизной пробивался из окон. В спешке создавалась давка из богатых и нищих всех возрастов и обликов, снующих туда-сюда. Здесь присутствовали и дети, и юноши, и молодые бедные женщины с младенцами на руках. Некоторые люди шли по тротуару и морщились так, будто дьявол дергал их за причинное место, при одном взгляде на скопление народа, но даже им не удавалось избежать столкновений с беспорядочно бродящими по городу людьми. Мэтью надеялся, что Нью-Йорк никогда не станет таким, потому что, он был уверен, такая суета уничтожит пасторальную красоту Нового Света.
Мэтью и Рори пересекли множество улиц, несмотря на опасения угодить под колеса повозок и карет. Они видели, как на Ломбарт-Стрит мужчина и женщина едва не попали под несущийся экипаж всего в двадцати футах от них. Экипаж, возможно, продолжил бы двигаться, даже не обратив внимания на произошедшее, если бы не сломанное колесо. Мэтью был рад увидеть, что жертвам повезло, и отделаться им удалось лишь легким испугом: просто в последний момент они успели упасть в сточную канаву.
Несколько раз по пути Мэтью пришлось остановиться, свериться с указаниями и лишний раз спросить дорогу к улице Давз-Уинг, которая, оказывается, находилась в трех кварталах, сразу после Спиттл-Ярда.
Рори некоторое время крутил головой из стороны в сторону, опасаясь появления кого-то из враждующих банд, которые могли уже выбраться патрулировать свои территории. Зазевавшись, он несколько раз получил в свой адрес гадкие проклятья от молодых дам, образ которых никак не соответствовал тому, что слетало с их языков.
Наконец, после того, как на стенах встретилось несколько рекламных плакатов с представлением цирка Олмсворт – Жонглеры! Танцоры! Акробаты! Могучий Черный Дикарь! Вы будете поражены! – они услышали звуки гонгов и барабанов впереди. Под знаком улицы Давз-Уинг стоял раскрашенный зелеными тенями человек, нацепивший на свое тело сразу несколько ударных инструментов, по которым он молотил так, словно отыгрывался на своей теще за семейные тяготы.
– Подходите! Подходите! – кричал он каждые несколько секунд, рассекая своими криками ночь, и слегка наклонился, когда Мэтью и Рори прошли мимо него, что лишь усилило громкость его ударного набора.
Как и на улице Флинт, здесь присутствовала небольшая лестница, ведущая в расселину, правда, эта была перетянута веревками, на которых висели разноцветные фонарики. У изножья лестницы располагался небольшой двор, где клоун с раскрашенным белилами и румянами лицом и в шутовском наряде стоял у закрытого красным занавесом входа. Он кривлялся и вытворял глупости на радость дюжине зрителей, одновременно продавая билеты на представление. Рядом с ним находились две миниатюрные девушки в очень откровенных костюмах: один черный с белыми полосами на руках, а второй – белый с черными полосами. Эти артистки даже не пыталась кривляться: они собирали овации за одно то, как выглядели.
Клоун объявил Рори, что плата за вход составляет один шиллинг на человека. От этой суммы у Кина зашевелились волосы на щетине, однако, злобно взглянув на Мэтью, он извлек из кармана монеты и отправил их в чашу клоуна. Получив билеты, они прошли через красный занавес в небольшой тускловато освещенный зал с четырьмя рядами скамеек, на коих уже восседало более полудюжины посетителей.
Мэтью пожелал сесть в первом ряду. Так как большинство ночных покупателей еще не явились, он снял треуголку и плащ и занял свое место рядом с Рори.
– И за это – целый шиллинг? – проворчал тот. – Это же настоящий грабеж!
– Мы укрылись от ветра и мы сидим, – напомнил ему Мэтью. – Радуйся хотя бы этому.
– Цирк идиотов! Что в этом хорошего?
В течение тридцати минут, после того как распорядитель в красном костюме поприветствовал публику и отпустил несколько непристойных шуточек, на сцену вышли барабанщики и начали отстукивать громоподобный ритм, а музыкант с губной гармошкой принялся демонстрировать свои таланты. Затем выступал пожиратель огня, проглотивший факел или два и выпустивший почти двадцать дымовых колец. Далее был мужчина с огромной голубой бабочкой, работавший с дрессированными собаками: животные по его командам прыгали через несколько обручей, один из которых пылал. Рори услышал, как Мэтью возбужденно вздохнул, когда двое акробатов в паре выполнили грациозный номер на трапеции, подвешенной к потолку.
Когда эта война с гравитацией была окончена, Рори принялся аплодировать и делал это, пожалуй, громче всех зрителей, и когда Мэтью взглянул на своего компаньона, губы его растянулись в улыбке.
– Ты когда-нибудь такое видел? – спросил он, хотя оба они знали, что собой представляют хорошие циркачи.
На сцену вышел клоун и представил целую серию оплошностей, которая вызвала взрыв смеха среди публики, а также было несколько других трюков, включающих в себя носовые платки, брызги воды и падение на связанных между собой шнурках.
Мэтью был рад услышать, как Рори смеется. Да, ужас ночи никогда не будет забыт, то сейчас он сумел от него отвлечься, что уже само по себе было чудом милосердия.
Женщина с длинными красными локонами и в фиолетовом платье вышла петь в сопровождении маленького толстого скрипача. Песня начиналась медленно и протяжно, в ней звучали трагичные слова о несчастной любви девушки к молодому фермеру. Очень внезапно песня изменилась: скрипач начал пилить, как сумасшедший, с такой силой, что мог порвать струну, а звук походил на крик резаного петуха или ощипываемой заживо утки. Кто-то продолжал высоким голосом вопить от восторга. Мэтью огляделся, но заметил среди зрителей детей, хотя некоторые зрители восклицали и пищали, как восторженные десятилетки.
Затем на сцену вернулся церемониймейстер и в желтом свете фонарей оглядел зрителей с торжественным видом. Следующий номер он начал объявлять заговорщицким голосом:
– Леди и джентльмены, спешу представить вам номер, прибывший к нам из диких земель. Земель, принадлежащих львам и тиграм, жестоким ягуарам и ядовитым рептилиям! Земель, где можно попасть в зыбучие пески и быть стертым с лица земли…
О, подумал Мэтью, в таких краях мне бывать уже доводилось, однако предпочел оставить это замечание при себе. Его сердце забилось чаще, в подмышках выступил пот.
– … земель безжалостного ужаса, где смерть прячется под каждым камнем и за каждой колючкой! – мастер сделал паузу и обвел взглядом затаившихся зрителей. – Да! – воскликнул он. – Такая земля выносила в своем лоне человека! Он мог бы погибнуть, но вместо этого укрепил свои мышцы и кости невиданной силой, чтобы противостоять злому Року! Но… человек ли он? Или зверь? Я позволю вам самим найти ответ на этот вопрос, дорогие зрители, – пока он говорил, клоун и барабанщики вывезли на сцену объект примерно семи футов в высоту и пяти в ширину, накрытый коричневым покрывалом. Они оставили это в самом центре и поспешили уйти, скрывшись за занавесом, затем вернулись с большим железным брусом, который явно был очень тяжелым и требовал огромных усилий, чтобы его поднять. – Я представляю вам нашу удивительную сенсацию! – продолжил мастер, подойдя ближе к накрытому объекту. – Могучий Черный Дикарь!
Клоун и барабанщик сдернули покрывало. По рядам зрителей пронесся напряженный вздох. Под покрывалом оказался заточенный в клетку на деревянных колесах гигант. Его огромная фигура, скрытая черным плащом, восседала на стоге сена, наваленном на дне клетки.
Церемониймейстер дважды хлопнул в ладоши. Скрытая фигура зашевелилась. Она начала подниматься с сена и вытягиваться в полный рост, который явно превышал шесть футов, черный плащ упал на землю. Его невероятно широкая спина была обращена к аудитории. Из одежды на нем была лишь львиная шкура – с гривой для пущей острастки, – обмотанная вокруг талии и перекинутая через плечо.
Неужели это Зед? – спросил себя Мэтью. – Должно быть, он! Этот человек такой же огромный! Да! Это должен быть он!
Черный Дикарь зарычал гортанным, ужасающим рыком. Несколько женщин в аудитории испуганно пискнули и прижались ближе к своим бледным спутникам.
Затем Черный Дикарь повернулся, издал еще один грозный звук, заставивший подпрыгнуть на несколько дюймов от скамьи даже Рори, и бросился на прутья клетки. Его узловатые руки вцепились в железо и принялись раздвигать прутья. Две женщины вскрикнули, затем закричал и какой-то мужчина, причем так сильно, будто только что обмочил штаны. Мэтью увидел, как на огромных руках напрягаются мышцы, увидел, как прутья прогибаются под беспощадной атакой Черного Дикаря… увидел племенные татуировки и шрамы, полосующие лицо, черную бороду…
… и понял, что это был не Зед.
Да, этот африканец тоже был Га. Возможно по той же причине ему отрезали язык, что и Зеду, когда поймали и продали в рабство. Возможно, корабль, плывущий в Лондон, Амстердам или Нью-Йорк потерпел кораблекрушение или был атакован пиратами, после чего был уничтожен, и остался один единственный выживший…
… но он не был Зедом.
Черный дикарь вспотел. Его зубы были стиснуты, а белые шрамы набухли от крови на черном лице. Он продолжал раздвигать прутья нещадным давлением, и затем, продемонстрировав силу, которой должен был восхититься даже вождь племени Га, он протолкнул себя через изогнутые прутья и зарычал, что представляло собой ужасающее зрелище, потому он открыл рот и предъявил всем доказательства отсутствия языка.
Мэтью решил, что у всей публики сейчас случится припадок, и в самом деле – кто-то в страхе бросился к выходу. В этот момент, когда Черный Дикарь продолжал демонстрировать зрителям свои играющие в свете фонарей мышцы блестящих от пота рук, слева от него появился скрипач и принялся играть, после чего злобная гримаса на лице Дикаря превратилась в ухмылку, и он начал танцевать.
Это было похоже на медведя, танцующего менуэт, но вид мирно пляшущего дикаря успокоил публику. Что было по-настоящему удивительно, так это то, что такое огромное существо двигалось с удивительной грацией. В абсолютной тишине, нарушаемой лишь скрипом смычка по струнам, Черный Дикарь изящно изворачивался, демонстрируя все рельефы своего мощного тела изумленной публике. Вскоре снова появился церемониймейстер и пригласил случайных мужчину и женщину на сцену, чтобы проверить на тяжесть и прочность железный брус. Мужчина подошел, а женщина предпочла остаться на месте. Он чуть не упал в обморок, пытаясь приподнять брус, что вызвало волну снисходительного хохота у зрителей. Неудавшийся силач вернулся на свое место, и Черный Дикарь шагнул вперед, готовый к выполнению трюка. Воин Га поднял железный брус, как если бы это было просто выкрашенное под сталь легкое дерево, а после даже изогнул его в десяти местах.
Мэтью чувствовал удовлетворение. Он должен был увидеть это своими глазами. Теперь он был совершенно уверен, что Зед и капитан Фалько со своей женой Шафран и сыном Айзеком избежали гнева Профессора Фэлла, и немой воин вернулся в своем племя, а «Ночная Летунья» скоро снова прибудет в Нью-Йорк. Этому стоило порадоваться. Наблюдая за Черным Дикарем, демонстрирующим себя восторженной публике, Мэтью понял, что этот Га также нашел свое место. Он самодовольно улыбался, поднимая двух акробатов – по одному каждой рукой – показывал, как легко они могут устоять на его сильных плечах, при этом он обращался с ними осторожно и с уважением, как будто они были живыми произведениями искусства.
Итак… можно было считать, что это хороший исход.
Когда выступление Черного Дикаря подошло к концу, он присоединился в поклоне к остальной труппе. Выглядел он действительно счастливым, самодостаточным человеком. Когда барабанщик, скрипач и певица исполнили последний номер, церемониймейстер пожелал зрителям доброй ночи, отправил в толпу несколько воздушных поцелуев и откланялся. Вскоре Мэтью и Рори вышли на улицу.
– Неплохо, Мэтью, – сказал Рори, когда они начали подниматься по ступеням. – Для цирка, я хочу ска…
– Извините, пожалуйста.
Мэтью оглянулся на того, кто, перебив его друга, ухватил его за плащ.
Молодой человек – красивый, с чисто выбритым лицом, высокими скулами и светлыми волосами под украшенной лентой темно-зеленой треуголкой – стоял позади и улыбался ему.
– Ваше имя – Мэтью Корбетт?
Внезапно Мэтью почувствовал опасность. Холодные серые глаза под светлыми бровями смотрели на него бесстрастно в ожидании ответа.
– Вы ошиблись, – ответил он.
– О, прошу простить, – был ответ. – Я подумал, вы – это он, потому что у меня есть сообщение для него от Хадсона Грейтхауза.
Что-то во всем этом было очень и очень неправильное.
– Извините, – сказал Мэтью. Все его внутренности завязались узлом и исполнили причудливый кульбит. Он продолжил подниматься по лестнице, освещенной разноцветными фонарями.
Молодой человек продолжил идти рядом с ним, изредка с улыбкой поглядывая на Рори.
– А вы на него очень похожи. Я видел, как вы сняли треуголку. Не у каждого человека такой шрам на лбу. Это выделяет вас.
– Вы ошиблись.
– В самом деле? О… ну хорошо… я подумал, что ваш друг называет вас по имени и поспешил догнать вас. Хотите сказать, я ослышался?
Мэтью повернулся к человеку, чтобы грубо выругаться и заставить его отвалить, и, уже начав поворачиваться, он заметил быстрое движение, которое привлекло двух других притаившихся неподалеку мужчин, ждущих сигнала на верхних ступенях, и он понял, что им с Рори пришел конец.
– Мистер Корбетт, – снова обратился молодой человек, резко положив руку на плечо Мэтью. – Давайте прогуляемся с нами до кареты, которая ждет нас. Изволите?
– О, нет! – Рори овладел страх. Он искал выход. Другие люди поднимались по лестнице, толкая его вперед. Он не мог отступить, и вскоре он увидел двоих мужчин, которые узнали его не по имени и не потому что видели его раньше, и он понял, что перед ним убийцы, работающие по наводке. Затем он оказался на вершине лестницы, и один из них положил руку Рори на плечо, как если бы они были давними друзьями.
– Хорошее представление, не правда ли? – сказал светловолосый молодой человек, обращаясь к Мэтью, пока вел его к оборудованной фонарями карете в конце улицы. – То есть, – поправился он. – Оно хорошее, когда смотришь его в первый раз, а у меня этот первый раз состоялся две ночи назад. Сегодня уже третья… эх! – он пожал плечами в явном неудовольствии. – Спешу вас заверить, что все мы вооружены и мы очень хорошие стрелки, но сегодня мы не планируем стрелять на улице, где ходит куча непуганых идиотов, поэтому надеемся на ваше содействие. Так что будьте хорошим мальчиком и шевелите ногами в сторону кареты. Договорились?
– Куда мы направляемся? – осмелился спросить Мэтью, хотя уже прекрасно знал ответ.
– Вы направляетесь туда, – ответствовал человек со спокойной улыбкой. – Где вам зададут хорошую порку. Пойдемте же, сэр, Матушка ждет.
