Текст книги "Свобода Маски (ЛП)"
Автор книги: Роберт Рик МакКаммон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 39 страниц)
Он бегло взглянул на Мэтью, затем опустил глаза снова.
– Я никогда это никому не рассказывал, но… мне иногда это снится. До сих пор. Забавно, знаешь… в своих снах я держу отца за руку, и мы прыгаем с утеса… мы прыгаем и плывем в этом ярком летнем воздухе… и мы никогда не опускаемся, – он допил свой эль. – Да, – сказал он голосом маленького потерянного ребенка. – Да, мне пришлось убить его.
Мэтью собирался сказать «Мне жаль», когда дверь снова открылась.
В помещение вошел худой человек среднего роста, одетый в черный плащ с капюшоном, накинутым на голову. На руках у него были кожаные черные перчатки. Сердце Мэтью бешено заколотилось. Он бросил быстрый взгляд на лицо под капюшоном – золотой маски не было – но пара глаз с пронзительным взглядом осмотрела зал.
Это был он. Мэтью знал это.
Он оттолкнул стул, встал и рискнул поднять руку в приветственном жесте.
Альбион – это просто должен был быть Альбион – шагнул в сторону Мэтью, но разглядеть его лицо полностью пока не представлялось возможным из-за глубокого капюшона.
И вдруг фигуру в плаще оттолкнули двое мужчин, что вошли в таверну «Три Сестры», как хищные и голодные тараканы. Оба носили непромокаемые плащи и кожаные треуголки, в руках у них были фонари. Быстро осмотрев помещение, они остановили взгляды на Мэтью и Рори. Последний испуганно шепнул:
– Иисус милосердный! Они нас нашли!
Двое мужчин – Фрост и Уиллоу, как понял Мэтью – пробрались через столики вперед, после того, как второй из них тоже оттолкнул фигуру в плаще, расчищая себе путь. Альбион – если это действительно был он – повернулся в сторону и направился к стойке.
– Было бы приличнее встать, – сказал явный лидер этой пары. Его лицо было бледным, как известка, а дыхание давалось ему явно с большим трудом. – Похоже, ты кое-что скрывал, Рори. Как не стыдно! Эта девушка… должна была что-то знать. Ох… Боже, я не могу говорить. Уиллоу?
– Мы подождали снаружи, – сказал Уиллоу. – Долго пришлось ждать, но вы все же вышли.
– Решили проследить, куда вы направитесь. Чертов туман, – прохрипел Фрост. – Потеряли вас в нем. Бродили от таверны к таверне. И вот вы здесь!
Мэтью посмотрел сквозь этих двоих. Альбион говорил с хозяином таверны, капюшон все еще был на нем.
– Матушка Диар, – обратился Фрост к Мэтью. – Хочет видеть тебя.
Это было неподходящее время для паники. Мэтью рассудил, каков будет эффект, если он попытается толкнуть на них стол.
Уиллоу, скорее всего, поймает его или, возможно пропустит удар стулом – всякое бывает, когда имеешь дело с отчаявшимся противником, но пистолет в его правой руке все-таки говорил сам за себя.
– Нет, – ответил Мэтью, и этот ответ собрал все возможные острые углы.
– Повтори, – угрожающе сказал Фрост, вытаскивая уродливый пистолет. – Мы всегда можем договориться.
– Вы были плохими мальчиками, – ухмыльнулся Уиллоу. – Матушка вас отшлепает.
– Встать! – пистолет Фроста указал Кину вверх. – И на выход. Только без глупостей, пожалуйста.
Пока они двигались к двери, Мэтью оглядывался на Альбиона, но фигура в плаще, которая могла быть мстителем в маске, похоже, просто заказывала себе выпивку. Он так и не опустил свой капюшон, и нельзя было разглядеть даже цвет его волос.
Повинуясь импульсу, как только они достигли двери, Мэтью выкрикнул:
– Стивен!
Хозяин и несколько клиентов посмотрели вверх. Фигура в плаще не повернулась и не изменила своего положения.
– Вперед, – скомандовал Фрост, голос его звучал так, будто ему не хватает воздуха.
Когда они вышли на улицу Флинт и сделали несколько шагов вперед, обойдя двоих пьяниц, валяющихся на земле, Фрост тяжело и жутко закашлялся. В груди у него клокотали чудовищные хрипы. Дуло его пистолета все еще смотрело в спину Кина.
– Проклятье! – прохрипел он, мучительно скривившись от боли. – Скажи им, Уиллоу!
– Вот, как обстоят дела, – сказал второй человек с оружием. – Матушка хочет тебя живым, Корбетт. Так что, если ты дернешься, мы вышибем Рори мозги. Кин, если ты попытаешься убежать, мы вышибем тебе мозги. Любая глупость будет тебе твоей башки стоить. Понятно?
– Похоже, мне вышибут мозги и так, и так, тогда какая разница?
– Разница в том, что… Боже, я не могу дышать! Этот урод и чертов стул… чтоб его! Надо было ему башку снести, – он мучительно застонал, хватая ртом воздух. – Объясни им все, Уиллоу.
– Ты можешь дожить до завтра и встретить рассвет, если будешь вести себя хорошо, – послушно сказал Уиллоу. – Чего лучше лишиться, жизни или левой руки? Чего-то одного ты лишишься в любом случае. Выбор за тобой.
Мэтью знал, что они бросают Рори кость надежды, а также он знал Матушку Диар и натуру других людей Фэлла. Уиллоу просто не говорит, что они начнут с левой руки. Скорее всего, используют каленое железо и прижгут рану, чтобы он прожил дольше. А где-то часов в шесть утра отрежут ему ступни…
Они начали подниматься по улице Флинт.
– Направо, – скомандовал Фрост. Они шли в непроходимой стене тумана.
– Просто идите. Без глупостей, – предупредил Уиллоу.
А был другой выход? У Мэтью был короткий импульс сбежать, отвлечь на себя внимание, но он понимал, что вторая пуля точно достанется Кину при первой же попытке. И он полагал, что Уиллоу будет стрелять не так, чтобы убить, а так, чтобы его жертве предстояла мучительная ночь перед смертью. И все же, Матушка Диар явно не собирается быть нежной – она яростно разорвет Рори на куски после такой выходки. Так или иначе, как ни посмотри на эту картину, исход ждал плачевный.
Через несколько шагов Фросту снова пришлось остановиться. На него напал мучительный приступ кашля, заставив отвести пистолет о головы Кина и согнуться от боли, однако пистолет Уиллоу предупредительно поднялся. Фрост кашлял мучительно и надсадно, а примерно секунд через восемь сплюнул кровь на камни, после чего закашлялся снова.
– Аххххх! Ч-черт! – с трудом выдохнул Фрост, когда снова сумел говорить. – Этот ублюдок… как же больно в груди. Уиллоу…
– По-моему, вам нужен врач, – сказал Кин. И это была не та вещь, которую следовало произносить, потому что лицо Фроста вдруг словно одичало, выражение его исказилось и резко сменилось, сделав его похожим на бешеного палача. В свете фонаря Мэтью заметил, что губы Фроста все испачканы кровью.
Два пистолета теперь были направлены в голову Рори.
– Стоит убить тебя здесь и сейчас, ты, низкий… а! Уиллоу, давай ты… – Фрост снова задохнулся.
– Низкий… предательский сукин сын, – Уиллоу умело подобрал слова, чтобы передать настроение своего напарника.
– Пошевеливайтесь! – отчаянно скомандовал Фрост.
Мэтью и Рори подчинились и снова пошли вперед под прицелами пистолетов.
Вот теперь Мэтью рад был бы встретить случайный дверной проем, возникший из тумана, нищего, проститутку – любое создание ночи, которое могло бы предоставить хоть мизерный шанс убежать из этого каравана проклятых. Молодой человек подумал, что, возможно, мог бы перехватить руку Фроста, если бы Рори позаботился о Уиллоу. Но сейчас, пока они шли под прицелом, любое движение могло бы спровоцировать выстрел. Могла помочь только случайность, которая, как назло, не случалась: даже пьяницы, шедшие по улице, направились в другую сторону.
Фросту пришлось остановиться из-за нового приступа кашля, и Мэтью подумал, что сейчас подходящий момент, но спина Рори все еще была под прицелом, поэтому эту героическую идею развеяло по ветру. Они продолжили идти, когда Фрост пришел в себя. Мэтью задумался, как он станет разговаривать с Матушкой Диар. Как она решит отомстить? Впрочем, будет время подумать об этом, когда ему будут ломать одну кость за другой – за людьми Фэлла такое дело не станет. Так или иначе, каждый шаг приближал к могиле.
Свет фонаря сверкнул в тумане впереди. Фигура подходила все ближе.
– Продолжайте идти! – сказал Фрост, хотя голос его почти не слушался.
Мэтью услышал звук пьяного смеха и невнятное бормотание. Человек, который подходил к ним в тумане, шатался из стороны в сторону. Он, похоже, смеялся и разговаривал сам с собой, и когда он почти поравнялся с незнакомой ему компанией, Мэтью подумал: что если схватить этого человека и толкнуть его на Фроста? Не придется ли случайному прохожему расплатиться за это жизнью?
Он вдруг понял, что фигура незнакомца облачена в плащ с капюшоном.
– Простите, простите, простите, – произнес мужчина, голос его был приглушенным и сбивчивым. Прохожий споткнулся, начал заваливаться в сторону Фроста, тот выругался и поднял фонарь, тут же обнаружив перед собой под капюшоном ночного незнакомца позолоченную маску Альбиона, который, не теряя времени, нанес Фросту удар по лицу его же фонарем, а второй рукой уже извлекал меч из-под своего черного плаща.
Слишком много всего случилось за один короткий миг.
Фрост закричал, лицо его окрасилось кровью, и он упал на спину. Мэтью замахнулся прямо в голову Уиллу, но промахнулся, потому что тот уже двинулся, подняв пистолет и прицелившись в Альбиона. Рори попятился, опасаясь меча мстителя в маске не меньше, чем и его самого – которого он считал сумасшедшим убийцей. Пистолет Уиллоу выстрелил, подняв облако сизого дыма, но рука, держащая его, была уже наполовину отсечена клинком Альбиона, и пуля срикошетила от мостовой. Альбион не терял времени и провел вторую атаку, нанеся рубящий удар на уровне глаз Уиллоу. Голова того запрокинулась, и следующее движение мстителя в маске перехватило противнику горло. Его по инерции развернуло и пронесло мимо Рори кровавым фонтаном.
Прозвучал еще один выстрел, поднявший облако дыма Мэтью услышал, что Альбион издал сдавленный хрип, рука в перчатке тут же ухватилась за левый бок. Фрост лежал на земле, привалившись спиной к стене, глаза его налились кровью, но глаз его пистолета видел все отчетливо и был достаточно меток. Мэтью ударом ноги выбил пистолет из рук Фроста, отбросил его в сторону, хотя и понимал, что опоздал: теперь его можно было использовать только в качестве дубинки. Затем его оттолкнуло в сторону движение Альбиона – на удивление сильное – который направил свой меч прямо в голову Фросту. Лезвие пробило треуголку и через череп вошло прямо в мозг, серое вещество потекло через уши, как если бы ему на голову вылили чашу с заплесневелой овсянкой.
Альбион потянул меч, чтобы вытащить, но клинок засел глубоко, а силы мстителя в маске стремительно убывали. В тумане послышались голоса. Звук одного выстрела мог бы сойти за пьяный несчастный случай, а вот два уже явно наводили на мысль о перестрелке. Альбион отпустил свой меч. Позолоченная маска повернулась к Мэтью и всего на секунду остановила на нем свой взгляд, а затем Альбион качнулся и скользнул в туман, все еще придерживая свою рану.
Голоса приближались. Мэтью заметил, что фонарь Уиллоу раскололся на куски, но вот фонарь Фроста лежал на земле и был еще цел. Молодой человек поднял выживший источник света, поставил ногу на грязный череп Фроста и извлек меч. Затем обратился к Рори:
– Давай! – ему пришлось протянуть Кину руку, чтобы заставить его вернуться в реальность. – Следуй за мной! – выкрикнул Мэтью и помчался в том направлении, в котором скрылся Альбион. Он не оглядывался, чтобы удостовериться, идет за ним Рори или нет: времени было мало.
На земле мелькали кровавые следы. Примерно через полквартала кровавая дорожка подсказала, что Альбион пересек улицу. Мэтью проследил глазами, куда тянется след.
Недалеко впереди кровь уходила в дверной проем лавки кредитора.
Там, на земле, прислонившись спиной к стене и подтянув к себе колени, находился Альбион. Он дышал. Прерывисто и тяжело, но дышал. Маска криво съехала под капюшоном.
– Он тяжело ранен, – сказал Рори, стоящий за спиной Мэтью, и неожиданный возглас заставил молодого человека почти подпрыгнуть.
– Подержи это, – Мэтью отдал ему окровавленный меч, и это был редкий случай, когда клинок был взят с такой неохотой.
Мэтью опустился на колени. Он увидел, что глаза под съехавшей маской были закрыты. Рана кровоточила, кровь сильно лилась сквозь пальцы в перчатках.
Молодой человек протянул руку к подбородку этого человека, нашел край маски, сияющей золотой фабричной краской, и потянул за искусственную бороду.
Перед ним было лицо Альбиона.
Перед ним было лицо судьи Уильяма Атертона Арчера.
– Ты его знаешь? – спросил Рори, когда Мэтью ошеломленно ахнул.
– Да, – сумел ответить молодой человек, хотя все еще с трудом верил в реальность происходящего. Но вся эта кровь… пуля, похоже, задела какой-то важный орган. – Нужно отвести его к доктору, – качнул головой Мэтью. – Где-то… – он беспомощно посмотрел на Рори. – Где?
– Я не знаю, я не могу… погоди… погоди. Больница на Кейбл-Стрит! Это недалеко отсюда, в паре кварталов.
Веки Арчера задрожали и приподнялись. Раненый уставился на Мэтью, забрал маску из его рук и убрал в карман своего плаща.
– Мы собираемся отвести вас в больницу на Кейбл-Стрит, – сказал Мэтью. – Вы меня слышите?
Арчер постарался заговорить, но не смог. Он кивнул. Небольшая струйка крови потекла из угла его рта.
– Помоги мне поднять его на ноги, – сказал Мэтью. И пока Рори помогал ему поднять раненого Альбиона, Мэтью размышлял, надеясь, что им удастся донести этого человека до больницы до того, как жизнь покинет его, потому что тогда навсегда испарится и ответ на вопрос, почему уважаемый лондонский судья из Олд-Бейли превратился в почти маниакального мстителя в маске.
Они начали пробираться сквозь туман, пока духи Лондона несли свой дозор.
Глава двадцать пятая
Высокий, статный, но очень уставший дежурный хирург шел по коридору в сторону небольшой комнаты, освещенной фонарями, где сидели Мэтью и Рори на скамейке у высокого стола рядом со стойкой столом медсестры в приемном покое. На нем были белые чулки, коричневые брюки и пожелтевшая от времени рубашка, которая раньше была белой. Рукава были закатаны, руки только что вымыты от крови, хотя напоминанием о работе служили кровавые следы, оставшиеся под ногтями.
Не обратив внимания на женщину с пустым взглядом, чьего мужа принесли сюда вчера ночью с ножевым ранением в правое плечо, потому что этот человек был вне опасности, врач прошел дальше. Точно также он проигнорировал двоих одетых в рваное тряпье девиц, которые принесли сюда третью после того, как ее компаньон впал в «бархатное» безумие и напал на кирпичную стену, раскрошив кости обоих своих кулаков. Этот человек также выжил – кожаные ремни на кровати помогут ему быстрее прийти в чувства – и девица уже очнулась от обморока.
Хирург шел, скрипя половицами, что были перепачканы кровью бессчетного количество жертв насилия Уайтчепела. Он и три других врача, которые работали здесь, повидали все – от спиц, засевших в лице живых людей до жертв сожжения кислотой. Но никогда – никогда – они не ожидали увидеть то, что увидели здесь два часа назад, когда медсестра привезла человека с огнестрельным ранением и вызвала доктора, оторвав его от зашивания легкой ножевой раны.
– Джентльмены, – сказал он, останавливаясь перед Мэтью и Рори. – Я доктор Роберт Харди. А вы?
Они представились. Мэтью отметил, что Рори называет себя «мистер Рори Кин».
– Хорошо. А теперь расскажите мне, почему, во имя Господа, Уильям Атертон Арчер лежит с пулевым ранением и почти при смерти в этой больнице?
Это было изнурительное и отчаянное путешествие от места, где они нашли Альбиона до дверей Государственного Госпиталя на Кейбл-Стрит. Изнурительное, потому что ноги Альбиона отказали очень скоро после того, как ему помогли подняться, он потерял сознание, и пришлось нести его полный вес на своих плечах. Отчаянное, потому что, если бы Мэтью и Рори не поспешили, раненый точно бы умер. Мэтью сказал Рори выбросить меч, и тот послушался, бросив его в сточную канаву, которая встретилась им по дороге. Когда они доставили раненого в госпиталь, Мэтью увидел, что лицо судьи от потери крови стало бледным, как известь. Медсестры быстро погрузили Арчера на небольшую каталку на колесах, разорвали его рубашку, чтобы обеспечить доступ к ране и повезли его в операционную. Они работали молча и эффективно – не было времени задавать ненужные вопросы. Они понимали – ведь уже так много раз видели пулевые раны – что секунда или две промедления могут стоить человеку жизни. Но теперь нужно было выяснить, кто стрелял. Мэтью понял, что здесь тоже, наверняка было оружие – в конце концов, больница располагалась в опасном районе. Возможно, одно хранится за столом медсестры, и крепкие женщины знают, что их рука не дрогнет, если понадобится его использовать. Последствия этого были для них делом, которым они занимались денно, а в особенности, нощно.
– Говорите, – строго приказал доктор Харди.
Мэтью заговорил.
– Сэр, откуда вы знаете судью Арчера?
– Он здесь очень знаменит. Судья Арчер повлиял на то, что этой больнице начали платить пособия. Теперь, когда я вам ответил, задаю свой вопрос. Снова. Как так получилось, что его ранили? И что, во имя всего святого, он делал в Уайтчепеле в такой час?
Мэтью почувствовал, как маска Альбиона, которую он предусмотрительно перепрятал в карман своего плаща, начинает раскаляться. Он понимал, что все, что может быть сказано сейчас, приведет к печальным последствиям, поэтому, не получив предварительных правильных ответов от Арчера, самым мудрым ответом счел следующее:
– Вам лучше спросить об этом его самого, когда он очнется.
– Если он очнется, – поправил доктор. – Стоит ли мне послать за констеблем, чтобы он вытряс из вас информацию?
Рори хохотнул.
– Этого не будет, док! Вы можете найти чертову Королеву в Уайтчепеле раньше, чем встретите тут хоть одного констебля, и вы это прекрасно знаете.
Харди посмотрел на Рори испепеляющим взглядом, а затем – на его татуированную руку.
– Вы из Черноглазого Семейства, как я вижу. В этом есть своя ирония.
– Какая? – спросил Мэтью.
– Один из ваших послужил причиной гибели жены судьи Арчера. Вы, наверное, это знаете.
Все чувства Мэтью мгновенно обострились.
– Его жены? – он поймал себя на том, что голос у него предательски дрогнул, и постарался взять себя в руки. – Нет, я этого не знал. Как это случилось?
Харди несколько секунд изучал его взглядом. Затем кивнул:
– Вы не из Семейства. У вас есть метка, да, но… – он прищурился. – Вы говорите, ваше имя Мэтью Корбетт?
– Да.
– Я слышал это имя совсем недавно… где-то.
Плимутский Монстр атакует снова, беспокойно подумал Мэтью. Он понял, кто-то из медсестер, если не весь персонал этой больницы, мог видеть тот самый выпуск «Булавки». Но, несмотря на это, он решил позволить своему любопытству пробить себе путь вперед.
– Я бы хотел узнать, что произошло с женой судьи Арчера.
– Зачем? Что вам до этого?
– Док, – обратился Рори с едва ощутимым жаром в голосе. – Мы принесли этого человека сюда, так? Мы могли оставить его на улице истекать кровью. Вместо этого мы сидим здесь уже два часа и дожидаемся вестей о его состоянии. Разве не стоит с этим считаться?
– Это заставляет задуматься, зачем вам это, еще сильнее.
– Вы говорите, его женушку убил кто-то из Семейства? Так?
– Я не сказал «убил». Я сказал «послужил причиной смерти».
– Это не одно и то же?
Харди снова повернулся к Мэтью.
– Его жена – Хелен – принимала активное участие в становлении этой больницы. Она жертвовала своим временем и помогала при любой возможности, и не только нашей больнице. Однажды она прибыла в своем экипаже, чтобы привезти новых добровольцев для работы, и по дороге обратно погибла, потому что на нее упал человек, выпрыгнувший из окна.
У Мэтью пересохло во рту. Ему показалось, что кто-то отвесил ему звонкую оплеуху, лицо его напряглось.
– Вы этого не знали? – хмыкнул Харди, обратившись к ошеломленному молодому человеку. – Как долго вы бегаете с этими детьми по улицам, считая себя взрослым?
– Джош Оукли, – произнес Рори, хотя он, скорее, выдохнул это имя, настолько тихим был его голос.
– Да, так его звали, – продолжил Харди. – Мы выяснили это у хозяина таверны неподалеку. Татуировка на его правой руке помогла опознать в нем одного из вашей банды. Мы также выяснили, расспросив людей в округе, что у него была болезненная зависимость от «Белого Бархата», который, конечно, является не единственным бичом Уайтчепела, но одним из основных.
– Продолжайте, прошу, – подтолкнул Мэтью. – Насчет Хелен Арчер. Она не погибла тогда, на улице?
– Слава Богу, нет. Я говорю это, но… на самом деле, лучше бы она скончалась тогда, на улице. Нет… ее привезли в больницу со сломанной шеей, сломанной спиной и еще несколькими внутренними травмами. Мы хотели переместить ее в лучшую оборудованную палату, но она испытывала чудовищные боли, и перемещать ее было нельзя… да и… по правде говоря, наша больница ничего не могла для нее сделать, нужного оборудования у нас нет, – глаза Харди похолодели. – Эта история заставляет вас гордиться собой?
– Не гордиться, – ответил Мэтью. – Это заставляет нас сожалеть.
– Поздновато для этого, молодой человек. Хелен задержалась здесь примерно на две недели. Со временем болеутоляющие препараты перестали давать нужный эффект, поэтому нам пришлось постоянно усыплять ее. Божьей милостью, – он произнес это с нескрываемым сарказмом. – Она скончалась во сне. Теперь судья Арчер появляется здесь после полуночи с огнестрельным ранением, которое все еще может его убить. Так в чем дело?
– Не могу сказать наверняка, – задумчиво и, по большей части, для себя самого, ответил Мэтью. – Но в чем бы ни было дело, оно смертельное.
– Я считаю, что вам двоим пора уходить, – сказал доктор. – Это место и так тяжело поддерживать в чистоте.
– Мы не обязаны сидеть здесь и выслушивать эти гребаные оскорбления! – Рори немедленно поднялся на ноги. – Идем, Мэтью, давай соскребем местное дерьмо с наших ботинок.
Он сделал два шага к двери, а затем остановился, осознав, что его брат по метке все еще сидит на месте.
– Пошли! Нас здесь видеть не желают!
– Иди.
– Что? Ты собираешься остаться и продолжать это выслушивать?
– Да, – ответил Мэтью твердо.
– Я хочу, чтобы вы ушли, – настоятельно произнес Харди.
Мэтью посмотрел прямо в глаза доктору.
– Тогда вам придется вышвырнуть меня отсюда. Я намереваюсь остаться здесь и дождаться, пока судья Арчер придет в себя.
– Точно не в ближайшие часы. Если он вообще очнется.
– Тогда мне придется много часов просидеть прямо здесь.
– Зачем? – всплеснул руками Харди. – Хорошо, вы принесли его сюда! Вы можете позволить себе по этому поводу лишний стаканчик рома… или «Бархата», если вы достаточно глупы, – он на несколько мгновений замолчал, изучая Мэтью с ног до головы, а затем заключил. – Нет, все-таки вы не из Семейства. Вы изображаете одного из них. Кто вы на самом деле?
Мэтью сказал:
– Я человек, который будет сидеть здесь, пока судья Арчер не придет в себя. И я могу сказать вам, что он захочет меня увидеть.
– С чего бы ему этого хотеть? Поблагодарить вас? Вы ожидаете вознаграждения?
– Только если оно будет выражаться в приватном разговоре, – качнул головой Мэтью, понимая, что настоящей наградой для него будут ответы на мучившие его вопросы.
Харди отвернулся от него и отошел.
– А я отправляю свою задницу спать, – сказал Рори. – Я не собираюсь проводить больше ни минуты на этой чертовой скамейке!
– Тебе следует вернуться домой, – посоветовал Мэтью, если, конечно, можно назвать домом комнату на грязном складе, являющуюся настоящей обителью теневого бизнеса и коррупции, отравившей огромное множество сердец в Лондоне.
– Да, так и сделаю, – но Рори не двинулся ближе к двери. Он огляделся, увидел женщину с опустевшим взглядом, которая почти спала на ходу, и двух девиц, дожидающихся на точно такой же скамейке, как Мэтью, своей подруги. Они, похоже, планировали выйти отсюда только вместе. Поэтому, куда бы Рори ни намеревался отправить свою задницу несколько секунд назад, сейчас он опустил ее обратно на скамью рядом с Мэтью.
– Можешь себе представить? – тихо спросил он. – Джош вывалился из окна прямо на жену судьи! И этот самый судья превратился в Альбиона? Почему ты этого доку не рассказал?
– Я хочу сначала услышать, что скажет Арчер.
– У меня сейчас мозг треснет! Судья – гребаный убийца? И я помог ему, зная, что именно он перерезал Бену глотку! Не говоря уже о том, что тебя он упек в Ньюгейт, а потом явился с дружеским визитом! А потом… – Рори потряс головой, приходя в себя. Для него это было уже чересчур. – Что ты обо всем этом думаешь?
– Я думаю, что это… загадка. Паззл. И много кусочков отсутствуют. Я думаю, только Арчер может их предоставить.
– Если он умрет, тебе эти кусочки не получить.
– Я знаю. Поэтому единственное, за что мы оба можем быть благодарны, так это за то, что он защитил нас сегодня ночью. А, если быть точнее, спас наши жизни.
– Моя жизнь была спасена чокнутым судьей. Кто бы мог подумать! – затем Рори пожал плечами, опустил голову и на некоторое время замолчал, хотя Мэтью знал, что сейчас Кин снова и снова возвращается к пережитому в своем перегруженном информацией мозгу. Вся эта история была связана с Оукли, Хелен Арчер, пагубным влиянием «Бархата», прошлым логовом Семейства… а еще – очень отдаленно – с Матушкой Диар.
– Она не перестанет искать тебя, – сказал Рори, вторя его мыслям. – Ну, знаешь… Она.
– Да.
– Она узнает про Фроста и Уиллоу. Узнает, что случилось с ними этой ночью. И потом она пошлет других своих псов – только в большем количестве, – он поднял глаза на Мэтью. – Получается, Семейство и впрямь работает на Профессора Фэлла? И мы делаем это уже не первый год?
– С тех пор, как была заключена сделка с Миком Эбернати.
– Годы… – пробормотал Рори. – Ты думаешь, Альбион убил Бена из-за того, что произошло с его женой? То есть… он, будучи судьей и все такое… и зная людей… он ведь мог выяснить, что некоторые наши иногда торчат в «Трех Сестрах» и, наверное, изображая завсегдатая, он мог заметить метки на руках Бена и Уилла.
– Возможно, но это не объясняет, почему он убил еще пятерых. Они ведь не были членами Семейства, верно?
– Верно.
– Тогда, я думаю, должно быть что-то еще. Возможно, смерть его жены как-то с этим связана, но, мне кажется, это не основная часть истории. Мы должны просто ждать и надеяться, что Арчер очнется.
– Этот «Белый Бархат», – с досадой произнес Рори. – Он причинил множеству людей ужасный вред…
– Да.
– Но как я могу пресечь это, Мэтью? – лицо Кина исказилось, словно от боли. – Если бы я это сделал, люди Фэлла убили бы каждого из нас. И теперь… я не уверен, что Уилл или Джон… или кто-то другой, кто хочет занять мое место, позволит мне это сделать.
– Наверное, не позволят, – согласился Мэтью. Было ясно, что у Рори выбор был невелик, если только он не сбросит с себя свои узы Семейства и просто не уйдет. Но куда ему идти? Да и «Бархат» по-прежнему будет распространяться по городу через таверны, неважно, с помощью Семейства или без нее. Спрос и власть, которая этот спрос культивирует, слишком велики.
Они некоторое время просидели молча. В течение следующего часа они наблюдали трагический парад людей, которым помогали идти, которых приносили, а в некоторых случаях даже тащили силком. Одного такого приволокли две женщины. Хорошо одетый джентльмен вошел, шатаясь от множества полученных ножевых ран. Кровь текла через его пальцы, дополняя мрачный этюд на половицах. Три молодых человека принесли четвертого, голова которого была разбита до костей, и выглядел несчастный так, как будто жизнь уже выскользнула из его тела. Худая женщина в рваном платье вошла тихо под руку с крепко сбитым мужчиной, но как только доктор вышел поговорить с ними, она вдруг взбушевалась и напала на врача, обеими руками схватив ее за горло. Медсестрам пришлось применить дубинку, чтобы оттащить ее. Удар был нанесен с такой силой, что запросто мог раскроить череп.
От доктора Харди не было никаких вестей, хотя несколько раз он появлялся в приемном покое, но раз за разом беседовал с кем-то другим: с пациентами или их сопровождающими. Он не удостоил ни Мэтью, ни Рори даже взглядом, и Мэтью решил, что никаких изменений в состоянии Арчера не произошло.
В конце концов, когда на улице начало светать, Рори поднялся и потянулся – так самозабвенно, что у него хрустнули кости.
– Я ничем не могу тут помочь, – сказал он. – Лучше я вернусь к остальным, им следует знать, что произошло.
– Я должен остаться, – упорствовал Мэтью.
– Понятно. Слушай… уже почти день… так что, если ты захочешь дальше идти своей дорогой, я пойму. Но если нет… ты найдешь дорогу к складу?
Мэтью кивнул.
– Это недалеко. Как я и сказал, можешь делать, что хочешь, это твое решение, но если тебе нужно место, где ты можешь осесть, ты всегда можешь вернуться. Ты один из нас.
– Даже не показав себя в битве? – хмыкнул Мэтью.
– Я считаю, что у нас было достаточно битв. Не переживай по этому поводу. Если ты проведешь в Семействе какое-то время, у тебя еще будет шанс показать себя.
– Ты не переживаешь, что Матушка Диар постучится в твою дверь, чтобы выяснить, что произошло с ее людьми?
– Не-е. Фрост и Уиллоу больше ничего не скажут. Да, она пришлет новых людей, но ничего не сможет выяснить, это ведь произошло снаружи, и я чист. Так что… как бы то ни было, решай, что ты будешь делать.
– Спасибо, – кивнул Мэтью.
– Не за что, – он начал двигаться к выходу, а затем остановился, словно было еще что-то, требующее обсуждения.
– Мэтью, – обратился он. – Этот док был прав. У тебя есть метка, но твое место не здесь. Ты летаешь выше, чем я. И должен улететь, пока Уайтчепел не заставил тебя упасть.
Мэтью кивнул в ответ, но ничего не смог добавить к тому, что выразил Рори, потому что это целиком и полностью обрисовывало правду.
– Вот и ладненько, – хмыкнул Кин, снова отворачиваясь от Мэтью, после чего он прошел по запачканным кровью половицам и вышел на Кейбл-Стрит.
Мрачный дневной свет начал понемногу проникать в окна приемного покоя. В провалах окон с их неокрашенными рамами начали мелькать вагоны и телеги, пробивающие себе путь и отсекающие утренние щупальца тумана. Мэтью подумал, неужели солнце уже никогда не будет освещать Лондон? Его рука накрыла карман плаща, в котором лежала маска Альбиона. Он желал рассмотреть ее более подробно, чтобы выяснить, как она была сделана, но здесь было явно неподходящее место. Он поймал на себе взгляд одной из мощных медсестер с квадратным лицом. Молодой человек не называл свое имя никому, кроме доктора Харди, и искренне надеялся, что тот не сообщил его никому из читателей «Булавки», потому что эта ночная драма о жизни и смерти здесь станет очередной вехой в истории Плимутского Монстра.
Он не знал, читала ли медсестра «Булавку». Он улыбнулся ей и быстро отвел взгляд, но тут же увидел, как другая медсестра наклонилась к ней и что-то зашептала ей на ухо. Что ж, он, так или иначе, не собирался уходить. Приводите констеблей, если надо, сказал он ей мысленно, Альбион лежит прямо здесь, так что приводите хоть самого Дьявола, я – остаюсь.
