Текст книги "Пятая волшебница"

Автор книги: Роберт Ньюкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

Часть 6
ГЕТТО ОТВЕРЖЕННЫХ

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

У Избранных родятся двое, один умрет, другой выживет. Мать первого и отец второго погибнут, не увидев своих детей.

Эти дети станут еще одним воплощением Каприза и Закона – как две стороны монеты, две части великого искусства под названием магия, но будут обитать в разных мирах. Первенцы Избранных будут так же различаться между собой, как и направления, которые они воплощают. И, двигаясь разными путями сквозь пространство и время, оба будут знать о существовании друг друга…

Из текста Манускрипта, восстановленного по памяти Феганом

Тристан, Гелдон и Виг лежали на вершине покрытого мягкой травой холма и, затаив дыхание, наблюдали открывавшуюся их взорам картину. Небо уже полностью очистилось от туч, и солнце ощутимо припекало их спины. На всем пути им не встретилось ни одного Фаворита. Принц даже почувствовал некоторое разочарование. Не потому, что они с магом жаждали вступить с ними в бой – на это не было времени. Просто всегда опаснее, когда не видишь врага, не знаешь, где он.

Из-за тряски Шайлиха постоянно ворочалась, пытаясь занять более удобное положение, но, к счастью, так и не проснулась. Она и сейчас крепко спала на повозке, пока трое мужчин, припав к земле на вершине холма, глядели на раскинувшийся под ними город.

Гетто Отверженных со всех сторон было окружено холмами. По словам карлика, задолго до появления волшебниц город был заложен здесь, огороженный не только рвом и крепостными стенами, но и этими естественными укреплениями, создававшими подобие гигантской чаши.

Определить с такого расстояния, где находятся Фавориты, не представлялось возможным, а производить разведку времени не было. Совсем скоро портал Фегана откроется в доме Иана, и именно там им надлежало быть, невзирая на возможную опасность.

Получив приказ Фейли найти помогавших Избранному заговорщиков, крылатые воины, по-видимому, уже давно хозяйничали в Гетто. Единственные огромные въездные ворота, прежде всегда закрытые, сейчас были распахнуты, мост через ров опущен. Из-за городских стен поднимались столбы черного густого дыма погребальных костров. Тошнотворный запах горящей плоти разносился окрест. «Может, на этих кострах сжигали и тела погибших Фаворитов, – подумал Тристан, – но вряд ли их было много. Голодные, не имеющие оружия обитатели Гетто не могли оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления крылатым монстрам. Нет, в основном тут, конечно, сжигали трупы погибших горожан. Сколько смертей, и только потому, что первая госпожа Шабаша потребовала найти заговорщиков. А он-то на самом деле, был всего один. Иан, хранитель птиц. Хорошо бы хоть он остался жив…»

– Нас, конечно, сразу же заметят, как только мы подойдем к воротам, – сказал принц, – но другого пути пробраться к дому Иана сейчас, когда с нами Шайлиха, я не вижу.

– Сначала все-таки нужно выяснить, что там творится, – возразил Гелдон. – Позвольте мне войти в город через коллектор. Если я не обнаружу опасности, то подам сигнал вот оттуда, – и он указал рукой на башню крепостной стены, от которой было недалеко до жилища прокаженного.

Тристан посмотрел на мага, безмолвно спрашивая его совета. После некоторого раздумья тот неохотно кивнул. Не давая им возможности передумать, карлик отвязал коня и, взобравшись в седло, направился вдоль мелколесья в объезд города к хорошо известному ему месту.

Теперь оставалось только ждать. Время текло медленно, в душу принца начала закрадываться тревога, что они никогда больше не увидят отважного карлика. Когда, по его подсчетам, осталось не более полутора часов до открытия портала, Тристан окончательно пришел к выводу, что Гелдон либо захлебнулся в подводном туннеле, либо схвачен Фаворитами. Принц уже было хотел поделиться этими тревожными мыслями с Вигом, когда тот указал рукой на башню. Там несколько раз что-то сверкнуло в солнечных лучах. Сигнал Гелдона!

Старик вскочил на козлы и пустил лошадей в карьер, Тристану стоило больших усилий удерживать Шайлиху на трясущейся повозке. Проскочив подъемный мост, они въехали в Гетто.

Оказавшись на улицах города, Виг не сбавил скорости. По сторонам мелькали дома с разбитыми стеклами, какой-то хлам, выброшенный на мостовые, чадящие костры из тел. Ни жителей Гетто, ни Фаворитов не было видно.

Следуя данным карликом ранее указаниям, маг свернул влево после мощенной красноватым камнем площади с неработающим фонтаном в центре, и повозка, пронесясь несколько кварталов по узкой кривой улочке, выскочила к назначенной Гелдоном месту встречи, неподалеку от дома Иана.

Все дома в этой части Гетто были разрушены и сожжены. Пепелища еще дымились. От дома, где жил прокаженный, осталась лишь часть фундамента. На мостовой рядом с ним валялись мертвые голуби со сломанными крыльями и свернутыми шеями.

Как когда-то на улицах Таммерланда, повсюду лежали тела изрубленных жителей Гетто. Маг поманил принца, и, подойдя, тот увидел изуродованный труп человека в покрытом сажей желтом одеянии прокаженных.

Это был Иан, хотя сейчас, с выколотыми глазами и отрубленными конечностями, узнать его было трудно.

«Бедный хранитель птиц, – с болью подумал Тристан. – Значит, Клюге нашел его и, скорее всего, заставил говорить». Он подобрал валяющуюся невдалеке тряпку и накрыл ею тело прокаженного.

– Понимаю твое опасение, – ответил старый маг на безмолвный вопрос принца. – Думаю, он рассказал им все. Вряд ли у бедняги хватило сил выдержать пытки, – он оглянулся. – Но где же Гелдон? Осталось меньше часа, – добавил Виг, встревоженно посмотрев на небо.

Тристан вернулся к повозке, осторожно взял Шайлиху на руки и перенес в тенистое место около уцелевшей части стены одного из домов. Глаза у нее были слегка приоткрыты, но она по-прежнему не узнавала его и не произносила ни слова. «Вернись ко мне, – безмолвно умолял сестру принц, гладя ее волосы. – Вернись ко мне – или я буду вынужден оставить тебя здесь!»

Он оглянулся по сторонам, тоже задаваясь вопросом, куда подевался карлик. И почти сразу же получил ответ.

Небо почернело от множества крылатых монстров, опускающихся на остатки разрушенных домов, крепостную стену и ближайшие проулки. Сотни приземлившихся крылатых воинов застыли, точно статуи. Никто из них не произнес ни слова.

Тристан посмотрел в лицо своего наставника и друга. Тот, конечно, тоже понимал, что все кончено. С таким количеством врагов не справится никто, даже Верховный маг.

В этот момент воздух прорезал ненавистный хриплый голос Клюге, стоящего на крепостной стене рядом со своим помощником Трааксом.

– Избранный! Ты не его ли ищешь?

Злобно улыбаясь, капитан Фаворитов Дня и Ночи сжимал в руке цепь от ошейника Гелдона. Карлик с убитым видом смотрел на своих друзей, понимая, что невольно обрек их на верную смерть.

Громко расхохотавшись, Клюге столкнул карлика со стены. Тот рухнул посреди стоявших внизу Фаворитов, немедленно разразившихся хохотом.

Капитан крикнул своим солдатам:

– Пропустите недомерка к его друзьям, пусть подохнут все вместе, как они того заслуживают!

Те расступились, и Гелдон подбежал к Вигу и принцу, по щекам его катились слезы.

– Когда я добрался сюда, Иан уже был мертв, но Фаворитов тут не было! – пытаясь оправдаться, сказал он. – А потом откуда-то появился сам Клюге, схватил меня и затащил на стену. Капитан узнал, что мы были здесь, и, увидев меня, догадался, что вы ждете сигнала. – Он покаянно повесил голову. – Я погубил всех нас…

– Тристан, – прошептал Верховный маг, – я могу убить Клюге прямо сейчас, если ты согласен. Однако всех их мне не одолеть. Я должен достать Камень. Не сомневаюсь, он уже полностью восстановил свою силу. Давай действовать согласованно. Я прикончу капитана, а ты быстро убей Шайлиху, прежде чем остальные Фавориты бросятся на нас. Конечно, это не спасет нас от смерти, но, по крайней мере, позволит прихватить с собой этого монстра и избавить твою сестру от надругательств. – Он положил руку на плечо принцу. – Помни, ни при каких обстоятельствах «одаренная» кровь не должна остаться в Пазалоне.

Тристан мгновение обдумывал слова Вига, хотя в глубине души уже знал, что не согласится на это. «Я встречусь с ним один на один, и никакой маг не помешает мне сделать это», – подумал он.

Однако ответить старику принц не успел. Капитан Фаворитов снова окликнул его со стены звенящим от ненависти голосом.

– Избранный! Смотри, какой подарочек я тебе приготовил!

Тристан поднял взгляд и подумал, что сердце у него сейчас разорвется. Рядом с Клюге стояла обнаженная Нарисса. Слезы ручьями струились по лицу галлиполаи, лицо и тело были сплошь покрыты синяками и ссадинами. Она сжалась в комочек от страха и унижения. Кровь с новой силой взыграла в жилах принца. Он шагнул к стене, на ходу вытаскивая дрегган.

– Не подходи ближе! – тут же рявкнул капитан. – Должен признаться, эта галлиполая меня разочаровала. Мне никогда не нравились женщины, которые, лежа со мной, выкрикивают имя другого. Вообще-то нам нужно кое-что обсудить, прежде чем вы с магом умрете. Сейчас мы спустимся к тебе.

Клюге поднял Нариссу, словно она ничего не весила, расправил кожистые крылья и опустился на землю перед принцем. Сделав еще несколько шагов вперед, он швырнул насмерть перепуганную женщину в пепел к ногам Тристана.

Больше всего принцу хотелось наклониться и помочь Нариссе, но он не решался это сделать.

– Не трусь, я тебя пока не трону, – сказал капитан, словно прочтя мысли Тристана. – Сначала я хочу рассказать кое-что, глядя тебе в глаза. Давай, можешь поднять свою белокрылую шлюху. – Клюге улыбнулся. – Мне она больше не нужна.

Принц взял Нариссу на руки и отнес к стене, усадив рядом с Шайлихой. Виг принялся осматривать ее раны, а Тристан, взяв из повозки одеяло, завернул в него дрожащую галлиполаю, взглядом пытаясь ее успокоить. Она улыбнулась в ответ, но не сказала ни слова. В этом, однако, не было необходимости, принц и так понимал, что она чувствует.

– Дай мне убить его сейчас, пока еще не поздно! – прошептал маг, глядя в горящие ненавистью глаза Тристана.

– Нет, – твердо ответил тот. – Я сделаю это сам. И не вздумай вмешиваться.

– Тристан, тебе не по силам убить его! Он слишком силен. Мы и живы-то еще лишь потому, что он настолько ненавидит тебя, что желает помучить перед смертью.

– Я уже ответил тебе, – заявил принц и протянул магу один из своих ножей. – А теперь слушай, что я тебе скажу. Ясно, что меня убьет либо сам капитан, либо его воины. После моей смерти немедленно убей Шайлиху, потом Гелдона, Нариссу и, наконец, себя, если успеешь. Не доставай Камень у них на глазах и не прибегай к магии. Фаворитам, не имеющим «одаренной» крови и знания магии, конечно, не будет никакой пользы от Парагона, и все же Клюге не должен знать, что он у нас. Пусть считает, что Камень остался в развалинах Цитадели. Так будет лучше всего. – Он помолчал, собирая все свое мужество. – Нам конец, и «одаренная» кровь не должна остаться в Пазалоне. В том числе твоя и моя. – Тристан не отрывал взгляда от мужественного, умного лица мага, которого знал и любил всю свою жизнь. – Прощай, старый друг.

Потом он повернулся и пошел навстречу своей смерти, глядя прямо в глаза капитана Фаворитов.

Тот, скрестив на груди руки, по всей видимости, получал немалое удовольствие от сложившейся ситуации.

– Ну что ж, настало время поделиться с тобой, сколь много ты сделал для меня, Избранный. – Улыбка Клюге стала еще шире, когда он увидел изумление на лице принца. – Ты не ослышался. Неужели трудно догадаться? Тогда вернемся на некоторое время назад. – Он кивнул на север в сторону Цитадели. – Каждому ясно, что волшебницы мертвы. – Лицо капитана слегка омрачилось. – Я любил вторую госпожу Шабаша, но теперь ее больше нет, и с этим ничего не поделаешь. Как вы ухитрились убить их, меня не интересует. Главное в другом: теперь больше не кому отдавать мне приказы. И хотя я был всецело предан Шабашу, я не слишком печалюсь об их смерти. – Улыбка не сходила с его лица. – Видишь, Избранный? Благодаря тебе я теперь свободен и стану властелином этой страны. Ни о чем подобном я даже не мог мечтать, пока были живы волшебницы!

Тристан слушал разглагольствования Клюге, все время оставаясь настороже, ожидая, что тот в любой момент может броситься на него. Капитан между тем принялся расхаживать перед ним с видом триумфатора, однако тоже был начеку и внимательно следил за каждым движением принца.

– И это еще далеко не все, за что я могу быть тебе благодарен. Мне донесли, что вы прикончили не только волшебниц, но и виктаров. И снова я отдаю вам честь. Подчинить этих тварей, наших, так сказать, предшественников, своей власти мне было бы нелегко.

Солнце приближалось к зениту, время истекало. «Это больше не имеет значения, – подумал Тристан. – Мы все равно уже почти что мертвы».

Внезапно лицо Клюге снова приобрело серьезное выражение.

– И последнее, за что я хочу поблагодарить тебя, жалкий королевский щенок. Спасибо за то, что подарил мне Евтракию!

Принц замер. «Евтракия, – в отчаянии подумал он. – Этому монстру известно о портале!»

– По тебе видно, что ты все понял! – злорадно прокаркал капитан. – Жалкий прокаженный выложил ваши тайны. Просто удивительно, как легко разговорить человека, если перед этим выколоть ему глаз. Нашли мы и пергаменты, из которых узнали даже больше, чем из болтовни этого паршивого птичника. Глупец, по-видимому, родился в Гетто и был настолько зачарован тем, что происходит во внешнем мире, что хранил все полученные послания. Теперь мне ясно, как вы оказались здесь и как рассчитывали вернуться обратно. Известно мне и о вашем приятеле по имени Феган, поджидающем вас в Призрачном лесу. Так что сначала я убью тебя и Верховного мага, а потом отправлю к Фегану своих ребят. Он, конечно, знаток магии, но, учитывая численность Фаворитов, окажется в таком же положении, что и вы сейчас. Мы подчиним его себе и будем иметь возможность перебираться из страны в страну, когда нам вздумается. Я подчиню себе не одну страну, а целых две. В твоей жалкой Евтракии не осталось гвардейцев, – Клюге усмехнулся, – и я не рассчитываю встретить там серьезное сопротивление. Не гномов же, в конце концов, нам бояться? – И он разразился громогласным хохотом.

Тристан буквально окаменел. Если бы капитан в этот момент напал на него, принц наверняка не смог бы оказать ему никакого сопротивления. Однако сейчас Клюге получал удовольствие от выражения боли, которое он видел на лице Тристана.

– И еще, «Избранный», я должен поблагодарить тебя за самый, может быть, бесценный подарок, – продолжал капитан. – Став правителем, я буду нуждаться в супруге. Мне пришлись по вкусу бескрылые женщины, они, на мой взгляд, стоят много больше, чем шлюхи Фаворитов. И благодаря тебе, у меня будет такая женщина, причем обладающая «одаренной» кровью невероятно высокого качества. Твоя сестра прекрасно подойдет на роль моей супруги, согласен? – Он перевел похотливый взгляд на Шайлиху. – Учитывая ее состояние, вряд ли она сможет воспротивиться любому моему решению. Когда Шайлиха разрешится от бремени, я уничтожу ребенка, потому что он не мой. А у наших детей, возможно, будут и крылья, и «одаренная» кровь. Впечатляющее сочетание, не правда ли? Надеюсь, Шайлиха как женщина окажется не хуже своей матери. – Клюге помолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. – Так что благодаря твоей тупости я наконец увижу то, о чем мечтал так долго: буду владеть женщиной, не уступающей тебе по крови и даже, наверно, превосходящей в этом смысле погибшую Сакку.

– На скулах капитана заходили желваки; он, по-видимому, решил, что настало время перейти от слов к делу. – Твоя жизнь, твоя семья, Пазалон, Евтракия и твоя единственная сестра – все это в той или иной степени станет моим, и все это ты, щенок, отдал мне своими собственными руками. – Он вытащил из ножен дрегган; знакомый звон медленно угасал в воздухе. – Дары, сделанные простому воину, рожденному в постели шлюхи, безответственным молокососом из далекой страны по ту сторону моря. Жалким глупцом, который не хотел занять королевский трон.

Капитан Фаворитов Дня и Ночи бросил быстрый взгляд на солнце.

– Портал вот-вот откроется, Избранный, – сказал он, нацелив кончик меча в лицо принца. – Пора нам с тобой уладить наш маленький спор.

Клюге коснулся дрегганом своего левого плеча в том месте, где его не прикрывала кожаная туника. Из небольшой ранки тут же потекла кровь.

Вызов был сделан.

Тристан тоже вытащил из ножен дрегган, подставил сверкающее лезвие меча солнечным лучам и посмотрел на него, как ему казалось, в последний раз.

«Да, твой клинок убил моего отца, и все же ты всегда был верен мне, – подумал он, глядя на меч. – А теперь сослужи мне последнюю службу – помоги убить тварь, стоящую перед нами. А потом пусть Вечность делает со мной все, что пожелает».

Капитан не стал терять времени даром – издав устрашающий клич, он ринулся вперед и взмахнул мечом, рассчитывая одним ударом снести сопернику голову. Принц не стал отражать этот удар, а просто уклонился вниз и в сторону и, описав своим мечом широкую дугу, попытался поразить ноги противника. Клюге, однако, молниеносно подпрыгнул, и меч Тристана не достиг цели. Сражающиеся оказались лицом друг к другу, на расстоянии всего нескольких футов.

И вновь выпад капитана Фаворитов опередил принца, едва успевшего подставить свой меч для отражения рубящего удара, сила которого была такова, что Тристан отлетел назад и упал на спину. Воспользовавшись этим, Клюге снова взмахнул дрегганом, но принц откатился в сторону и попытался подняться с земли, но оступился. Эта оплошность стоила ему потери драгоценного мгновения, и противник успел задеть его левое плечо. Кровь тут же залила руку: рана была небольшая, но глубокая.

«Вставай! – приказал себе Тристан. – Вставай, или ты умрешь в грязи у ног этой твари!»

Это ему удалось, но голова принца кружилась, земля уходила из-под ног, из раненого плеча хлестала кровь.

Неожиданно Клюге, взлетев, увеличил расстояние между ними и, отцепив фрезер, швырнул его, целясь в противнику в горло. В последний момент Тристан сумел уклониться, и серебристый диск со свистом прошел над его головой. А капитан между тем уже летел к нему с нацеленным в голову мечом. «Мне не справиться с ним… – понял принц. – Маг, как всегда, был прав: этот соперник сильнее меня». Руки Тристана настолько отяжелели, что он с трудом поднял меч, чтобы отбить этот удар, но опять упал на спину. Почему-то он вспомнил, как во время страшного побоища в Тронном зале дворца убил нескольких Фаворитов с помощью своих метательных ножей. «По крайней мере, мне удалось тогда прикончить того, кто убил Фредерика. Фредерика, моего лучшего друга…»

А потом в памяти принца всплыло еще одно далекое воспоминание, как они с Фредериком сражались на тренировочном плацу. И вдруг его озарило. «Что тогда сказал Фредерик? „Это не фокус, а техника…“ Именно с помощью такого приема ему удалось одолеть меня в том поединке… Он застал меня врасплох…»

Тристан чувствовал, что совсем обессилел. «Остается только это, – подумал он. – Вечность, молю тебя, дай мне сил для последней попытки!»

Он привстал на колено и опустил руку с дрегганом. Клюге, видя, что его противник почти повержен, ринулся на него в надежде одним ударом завершить схватку. Он уже занес меч для удара и в этот момент увидел ужас в глазах принца, который смотрел куда-то выше головы капитана. Тот скосил глаза, дабы попытаться боковым зрением увидеть, что вызвало у противника страх еще больший, чем надвигающаяся смерть от его дреггана, и этого мгновения Тристану хватило, чтобы воткнуть меч в живот Клюге и нажать на рычаг. Удлинившееся лезвие дреггана насквозь пробило туловище командира Фаворитов и вышло из спины. Принц с трудом поднялся с колен и выдернул клинок из тела капитана. Ноги Клюге подогнулись, и он упал навзничь, рукой пытаясь зажать страшную рану. Пошатываясь, едва дыша и с трудом удерживая дрегган, Тристан наклонился, чтобы посмотреть в лицо того, кого ненавидел так сильно. Глядя в темные глаза убийцы своих родных, он, как ни странно, не испытывал никаких чувств, просто наблюдал, как постепенно угасает в них искра жизни.

Разглядев склонившегося над ним противника, капитан Фаворитов прохрипел, с трудом хватая ртом воздух:

– Ты думаешь, что победил, Избранный? Совсем скоро ты поймешь, как ошибался. Есть многое, чего ты еще не знаешь. И даже если тебе удастся вернуться в Евтракию, ты пожалеешь, что не пал от моей руки. Твоя собственная тень не даст тебе покоя. Нет, самонадеянный щенок, эта твоя победа немногого стоит. – Губы умирающего искривила злобная ухмылка. – Мы еще продолжим нашу схватку…

Тристан, собрав последние силы, взмахнул дрегганом, и голова капитана Фаворитов отделилась от его туловища.

Воткнув кончик меча в землю, принц тяжело оперся на рукоятку и на мгновение закрыл глаза. Тишину нарушал лишь шорох ветра. «Покойся с миром, отец, – подумал Тристан. – Совсем скоро мы встретимся с тобой…»

Чувствуя себя совершенно обессиленным, он поднял взгляд на крепостную стену, где совсем недавно стоял крылатый монстр, ожидая, что Фавориты сейчас набросятся на него. И действительно, Траакс расправил крылья, спрыгнул со стены вниз и плавно приземлился перед принцем.

«Вот и конец… – с каким-то безразличием подумал Тристан. – Я не в силах даже поднять меч, не то что одолеть еще одного монстра. Что ж, для смерти это место годится не хуже всякого другого».

Он вцепился в рукоятку меча, но смог поднять его только до уровня пояса. Униженный, несчастный, принц стоял на подгибающихся ногах, кровь струилась из раны на плече, и смерть уже глядела ему в лицо.

Траакс вытащил свой дрегган; его мелодичное пение прозвучало в ушах Тристана как звон похоронных колоколов. Но затем помощник Клюге сделал то, что еще раз и навсегда изменило жизнь Избранного: положив дрегган к ногам принца, он опустился на одно колено и склонил голову.

– Я живу, чтобы служить, – произнес Траакс.

Совершенно ошеломленный, Тристан увидел, что все Фавориты одновременно вытащили из ножен дрегганы, положили их перед собой и, опустившись на одно колено, повторили вслед за Трааксом:

– Я живу, чтобы служить.

Казалось, эти слова произнесли не множество, а один удивительно мощный голос, от звука которого задрожали руины городского квартала.

Голова принца кружилась; казалось, все происходящее ему снится. И тут он увидел подбегающего к нему Гелдона.

– Теперь ты их новый предводитель, и они сделают все, что ты прикажешь! – закричал карлик, и его лицо расплылось в радостной улыбке. Тристан недоуменно взирал на него, по-прежнему ничего не понимая. – Согласно традиции Фаворитов, тот, кто убьет их командира, занимает его место. – Гелдон покраснел и смутился. – Я совсем позабыл об этом обычае, потому что мне, в общем-то, никогда не было до него дела. Я бы предупредил тебя, если бы вспомнил…

Глядя на коленопреклоненных Фаворитов, принц не верил своим глазам.

– Ну конечно, можешь не сомневаться! – по-своему поняв его молчание, воскликнул карлик. – Командиры у них только таким путем и сменяются. – Зрелище покорно склонивших головы Фаворитов явно доставляло ему удовольствие. – Теперь ты должен поскорее отдать приказ, что им делать дальше, а то еще немного, и их суставы совсем одеревенеют, – он довольно хмыкнул.

Тристан посмотрел сначала на Траакса, потом на остальных замерших со склоненными головами крылатых воинов. Продолжая опираться на рукоятку дреггана, принц перевел взгляд на карлика. Слабая улыбка тронула его губы, он недоверчиво покачал головой и язвительно фыркнул.

– Значит, ты позабыл об этом? – спросил Тристан. – Хорошенькие шутки откалывает твоя память…

Гелдон, испытывавший сильное раскаяние, нервно затеребил усыпанный драгоценными камнями ошейник и, не желая встречаться с укоризненным взглядом Избранного, принялся внимательно изучать носки своих сапог.

Принц посмотрел на Траакса, не зная, что ему, в сущности, делать.

– Встань, – произнес он наконец.

Тот тут же поднялся на ноги, оставив дрегган в пыли у ног принца.

– Да, мой командир.

Этот человек, ростом почти не уступавший Клюге, имел достаточно привлекательное лицо с глубоко посаженными глазами, в которых читались рассудительность и спокойствие.

Тристан, однако, не успел сказать ему ни слова более, метнувшись на тревожный зов старого мага. Когда принц понял, в чем дело, колени у него подогнулись.

Нарисса сидела, безжизненно прислонившись к стене, нижняя часть ее живота была залита кровью, а рядом лежал фрезер Клюге.

– В нее угодил этот смертоносный диск, – сказал старик, отведя Тристана в сторону. – Я испробовал все, что возможно, но даже самые мощные исцеляющие заклинания оказались бессильны. Боли она не испытывает, но рана слишком тяжелая. – Чувствовалось, что маг от всей души сочувствует принцу. – Жить ей осталось совсем недолго. Я тут больше ничем помочь не могу и займусь теперь твоей сестрой.

Точно во сне, Тристан присел на землю рядом с Нариссой и обнял ее. Пушистые белые крылья галлиполаи были забрызганы кровью. «Вечность, прошу тебя, нет! – взмолился он. – Я не могу потерять и ее. Только не это!»

Нарисса открыла глаза, на ее губах появилось слабое подобие улыбки. Принц не отрываясь смотрел на ее голубые глаза и чудесные золотистые волосы.

– Скажи мне, Избранный, – еле слышно спросила галлиполая, – какого цвета твое сердце?

Тристан с трудом проглотил комок в горле и отвернулся, слезы неудержимо струились по его щекам.

– Серого, – прошептал он, обретя наконец способность сворить. – Мое сердце серого цвета.

Она приложила тонкую руку к его груди и прошептала:

– Нет. Твое сердце золотое. Ты сам этого пока не ощущаешь, но я знаю. Ты победил. Твоя сестра с тобой, и теперь ты можешь вернуться на родину.

«Но то, чего я хочу, на самом деле у меня нет, – подумал принц. – Я не смогу взять с собой тебя и Шайлиху. Мы никогда не узнаем, какое будущее, возможно, ожидало нас».

– Не забывай меня, – прошептала Нарисса. – И помни – тебе нельзя оставаться одному. – Она легким прикосновением стерла слезы с его щеки. – Странно, не правда ли, Тристан? – Она замолчала, собираясь с последними силами. – Если бы меня спросили, где я хочу умереть, я бы ответила – в твоих объятиях. – На мгновение галлиполая опустила веки, а когда снова подняла их, медленно и с трудом, сапфировый свет в ее глазах уже начал меркнуть. – Ты еще встретишь свою женщину, Избранный. Ту, которую судьба даст тебе возможность любить. Ищи ее, а когда найдешь, урони в землю зерно своей любви и не мешай ему взрасти.

«Не уходи! – отчаянно взывало к ней сердце принца. – Останься со мной!»

Нарисса устало закрыла глаза, Все было кончено.

И тогда Тристан закричал, громко, точно раненый зверь, сраженный безжалостным безумием всего происходящего.

Он сидел в пыли, обнимая тело галлиполаи, и кричал. Это был слепой, всепоглощающий, горестный вопль, который, наверное, останется в его сердце навсегда. Звенящий крик ярости, вызванный смертью не только Нариссы, но и его родных, и магов Синклита, и тех безвинных граждан Евтракии, что погибли по милости волшебниц, и обитателей Пазалона, чьи судьбы были растоптаны тем же Шабашем и крылатыми монстрами, которые сейчас стояли перед ним, называя своим повелителем и ожидая его приказаний.

«Она, наверное, так и не узнала, кто я, – думал принц, глядя в прелестное лицо мертвой галлиполаи. – Единственная женщина, любившая меня таким, каков я есть. Как трудно было ее найти! А потерять сейчас еще труднее… Теперь я остался совсем один».

Внезапно вокруг тела Нариссы начала возникать легкая аура – маленькие, мерцающие янтарным светом искорки закружились в воздухе перед лицом Тристана, словно говоря ему: «Прощай». Их поток устремился к его губам, мягко скользнул по ним, а потом, с явной неохотой, заструился в небо и растаял навсегда.

«Ты уходишь, – рыдало его сердце вслед душе Нариссы. – Лети, чтобы воссоединиться в смерти со своими братьями и сестрами, призраками галлиполаев».

Тристан, наверное, долго бы еще сидел около ее мертвого тела, если бы не услышал плач ребенка.

Он взглянул на мага, держащего в руках младенца.

– Дочь Шайлихи, – с улыбкой сообщил старик. Принц опустил тело Нариссы на землю и подошел к Вигу.

Вокруг крошечного тельца сиял яркий лазурный свет. Девочка смотрела на Тристана с удивительно спокойным, разумным выражением. Казалось, она знает о том, какое место ей уготовано в жизни.

– «Лазурный свет, сопровождающий рождение Избранных, послужит свидетельством особого качества их крови», – произнес Виг, нежно покачивая ребенка. Потом маг перевел взгляд на солнце. Сейчас оно стояло точно в зените, ослепительно сияя в голубом небе. Удерживая младенца на согнутой руке, другой старик вытащил из-под серого одеяния ладанку, достал Камень и повесил себе на шею. И в тот же миг в его глубоких аквамариновых глазах вспыхнули прежние искорки.

Внезапно лицо мага омрачилось, и принц мгновенно понял почему. Точнее, первой поняла это его кровь, а за ней и все тело, которое внезапно словно окаменело.

Рядом с разрушенным домом, где когда-то находился птичник, начал открываться портал Фегана. Лазурный вихрь стремительно вращался, разгораясь все ярче и набирая силу. Тристан прекрасно понимал, что означает появление портала, и шагнул туда, где сидела его сестра, глядя перед собой по-прежнему ничего не видящими глазами. Ее волосы слиплись от пота, черное платье было разорвано. Медальон, точная копия его собственного, покоился на груди Шайлихи. Сердце принца похолодело; он понимал, что пришло время решать ее судьбу. Виг передал новорожденную карлику.

– Никаких признаков улучшения, – заметил он. – Она не вернется к нам, Тристан. Понимаешь? Привезти в Евтракию ту, которая была волшебницей и все еще находится под воздействием заклинания Фейли, было бы непростительной ошибкой. – Маг помолчал, давая принцу возможность осмыслить сказанное. – И, боюсь, ребенка тоже следует умертвить, – продолжал он с тяжелым сердцем. – По виду девочка вполне нормальная, но полной уверенности в этом нет и не может быть, пока она не повзрослеет. Только в одном случае можно было бы с чистой совестью взять их обеих с собой – если бы Шайлиха проявила хоть какие-то признаки того, что она помнит о своей прошлой жизни. – Старик понурил голову, изо всех сил стараясь справиться с собой. – Время пришло.

Тристан испытывал страстное желание возразить магу и забрать сестру с собой, но отдавал себе отчет в том, что это невозможно. Однако от понимания этого кровь стыла в его жилах; принц чувствовал себя так, словно все человеческое в нем умерло.