Текст книги "Река Вуду"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 24

На следующее утро в одиннадцать сорок мы с Люси приехали в аэропорт Батон-Ружа, где и стали поджидать Джо Пайка. Мы провели вместе двадцать восемь минут и сумели остаться в одежде. Я гордился собой. Какой самоконтроль! Конечно, приходилось бороться с судорогами, но я все равно остался собой доволен.

Когда самолет Пайка приземлился, Люси спросила:

– А как я его узнаю?

– В нем шесть футов и один дюйм роста, весит Пайк сто девяносто фунтов. У него короткие каштановые волосы, на дельтовидных мышцах татуировка в виде больших красных стрел. Он будет в джинсах, серой фуфайке без рукавов и темных очках.

– Откуда ты знаешь, как он будет одет?

– Он так одевается.

– Всегда?

– Если холодно, он надевает форменную куртку морских пехотинцев.

– А что он носит в торжественных случаях? – улыбнулась она.

– Он склонен к постоянству. Джо Пайк – самый последовательный человек из всех, кого я знаю.

– Хммм.

– Если он говорит, то говорит прямо. Вообще он мало говорит. Так уж он устроен.

– Такое впечатление, что ты меня предупреждаешь.

– Готовлю. Это более подходящее слово.

Джо Пайк материализовался в группе с другими пассажирами: только что его не было, а потом он раз – и появился, словно при проявке одну фотографию наложили на другую. Он подошел к нам, и мы обменялись рукопожатием. Я сказал:

– Люси Шенье, это Джо Пайк. Джо, Люси.

Люси протянула руку с приветливой улыбкой:

– Рада с вами познакомиться, мистер Пайк.

Пайк повернулся к Люси и полностью сосредоточил на ней свое внимание. Он всегда так себя ведет. Ты либо существуешь для него, либо нет. И если ты существуешь, он полностью отдается общению.

– Джо, – сказал он, взял ее руку, чуть-чуть подержал, а потом поцеловал.

Сама любезность.

– Благодарю вас, – просияла Люси.

– Вы отличная пара.

Это ей тоже понравилось.

– Неужели так заметно?

Джо кивнул.

– Уже можешь отпустить ее руку, Джо, – вмешался я.

Голова Джо повернулась в мою сторону, глаза, как всегда, были скрыты за темными стеклами. Уголок рта дернулся, и он отпустил руку Люси. Джо никогда не улыбается, но если уголок его рта чуть подрагивает, это означает, что он находит ваши слова забавными. Он опять посмотрел на Люси, потом перевел взгляд на меня. И его губы снова дрогнули. Для Джо это самый настоящий приступ смеха. Просто истерическое состояние.

– У меня сумка, – сказал он.

Мы получили из багажа брезентовый мешок защитного цвета, затем сели в машину и поехали в офис Люси. Пайк сел сзади, Люси устроилась на переднем сиденье. Она сидела боком, чтобы видеть Пайка.

– Джо, вы бывали раньше в Луизиане?

– Угу, – отозвался Пайк.

– И когда это было?

– Довольно давно.

– Вам здесь понравилось?

Пайк не ответил. Она повернулась еще больше, чтобы рассмотреть его получше.

– Джо?

Пайк смотрел в окно, и окружающий ландшафт отражался в стеклах его солнцезащитных очков. Пайк оставался абсолютно невозмутимым.

Люси посмотрела на меня, и я похлопал ее по коленке.

«Теперь понимаете?»

Пока мы ехали, я ввел Джо в курс дела, рассказав о Милте Россье и Джоди Тейлор, а также о том, чего хочет от нас Джоди, что мне удалось узнать о Леоне Уильямсе и как Россье использовал эту информацию против супругов Будро. А потом пришла очередь Джимми Рэя Рибнэка и Сэнди.

– Люси по своим каналам навела справки о Сэнди в департаменте автомобильного транспорта, и мы теперь знаем ее полное имя и адрес.

– Фамилия Сэнди – Бержерон, – сказала Люси. – Ей двадцать восемь лет, она не замужем, работает в системе социального страхования, в Капитолии. [35]35
  Капитолий – здание законодательного органа штата.


[Закрыть]

– Парень вроде Джимми Рэя вряд ли сумел достать официальные документы без посторонней помощи. Весьма вероятно, что ему помогла Сэнди.

– Хмм, – сказал Пайк. Первый звук, который он издал за последние пятнадцать минут. – А как насчет Россье?

Люси вытащила из портфеля большой конверт из плотной бумаги и протянула Пайку.

– Мой друг из офиса окружного прокурора дал мне распечатку досье Милта Россье. В шестидесятых и семидесятых Россье контролировал проституцию и занимался рэкетом, пока в семьдесят третьем не попал в тюрьму за продажу амфетаминов местным байкерам. Он провел двадцать четыре месяца в Анголе, потом занялся разведением рыбы. Его рыбная ферма вполне легитимна, но он использует ее для отмывания денег. Россье привлекался как заказчик двух убийств на почве наркотиков, а еще подозревался в причастности к шести другим убийствам.

Пока Люси говорила, Пайк просматривал документы.

– Так почему же этот тип все еще на свободе? – спросил он.

– Дело пришлось прекратить после исчезновения одного из главных свидетелей. Они не считают, что Россье сам нажал на курок, но уверены, что заказчик именно он. Полиция полагает, что стрелял Лерой Бенетт или Рене Лаборд.

Пайк протянул ей документы, но Люси покачала головой:

– Если хотите, можете оставить их у себя. Только осторожнее. У моего друга будут неприятности, если станет известно, что он сделал для меня копию.

– Он? – спросил я.

Пайк постучал меня по плечу. Привлекал мое внимание.

– Ты думаешь, что Россье втянул Будро в противоправную деятельность?

– Нет, я так не считаю. Мне кажется, он просто смотрит в другую сторону, чтобы не мешать Россье проворачивать свои делишки.

– Но мы не знаем какие, – заметил Пайк.

– Пока нет, – покачал я головой, – но, надеюсь, Сэнди Бержерон нам что-нибудь расскажет.

Пайк отвернулся к окну.

– Дурацкое занятие – помогать тем, кто этого не хочет, – заметил он.

Люси вызывающе посмотрела на Пайка:

– Миссис Будро хочет, чтобы ей помогли. Она хочет, чтобы прошлое больше ее не мучило. Джоди Тейлор наняла нас, чтобы мы это сделали.

– Нас, – с нажимом повторил Пайк.

– У вас что, имеются какие-то сомнения?

Уголок рта Пайка дрогнул.

– Вовсе нет, – ответил он, сжав ее плечо. – Спасибо за помощь.

– А в каких ты отношениях с тем парнем из офиса окружного прокурора? – нахмурился я.

– Я люблю человека с сумасшедшим выбросом гормонов в кровь, – тяжело вздохнула Люси.

Мы высадили Люси возле ее офиса. Она собрала свои вещи и протянула руку Джо Пайку:

– Была рада с вами познакомиться, Джо. Вы интересный человек.

– Да, – согласился Пайк.

Люси поцеловала меня, вышла из машины и зашагала в сторону своего офиса. Я повернулся назад и посмотрел на Джо:

– Она говорит, что ты интересный, а ты отвечаешь «да»?

Пайк пересел на переднее сиденье.

– А ты хотел, чтобы я солгал?

Мы подъехали к капитолию и припарковались в тени огромного дуба, растущего на берегу озера. Капитолий штата Луизиана, построенный в стиле ар-деко, насчитывал тридцать четыре этажа. Здание, возвышавшееся над рекой Миссисипи, было совсем как Эмпайр-стейт-билдинг в миниатюре. Это самый большой капитолий в стране, именно такое место гражданин Кейн [36]36
  Гражданин Кейн – главный герой одноименного фильма Орсона Уэллса.


[Закрыть]назвал бы домом. Именно здесь убили Хью Лонга. [37]37
  Хью Лонг(1893–1935) – американский политик из штата Луизиана. На пике своей карьеры был застрелен в Батон-Руже – столице штата. Послужил прототипом главного героя романа «Вся королевская рать» Роберта Пенна Уоррена.


[Закрыть]

Группа туристов пенсионного возраста из Висконсина как раз входила в вестибюль. Мы последовали за ними, проскользнув мимо двух охранников, которые со смехом обсуждали успехи футбольной команды Нового Орлеана, и на лифте поднялись на шестой этаж. Именно здесь находился отдел социального обеспечения. Конечно, мы могли бы позвонить заранее Сэнди Бержерон и условиться с ней о встрече. Возможно, она даже согласилась бы поговорить с нами, но уверенности у меня не было. Иногда сюрприз действует на людей лучше.

Мы вошли в дверь с табличкой «Социальное обеспечение» и подошли к чернокожей женщине, сидевшей за высокой стойкой. Похоже, проскочить мимо нее, чтобы пройти в отдел, было задачей не из легких.

– Я хотел бы увидеть Сэнди Бержерон, – заявил я.

Люси удалось выяснить, что должность Сэнди называется «инструктор но составлению заявлений» и что она работает в этом офисе.

– Она вас ждет? – поинтересовалась женщина.

Я одарил ее одной из своих лучших улыбок.

– Мы хотели сделать ей сюрприз. Скажите, что это Джимми Рэй Рибнэк.

Сэнди либо знает о его смерти, либо нет. Если знает, то тогда может вызвать охрану. Если нет, то встретится с нами.

Женщина сняла телефонную трубку и набрала номер.

– Мы подождем за дверью, – сказал я.

Женщина, прикрыв трубку ладонью, ответила, что не возражает, и мы с Пайком вышли в коридор.

Не прошло и тридцати секунд, как из-за двери выпорхнула молодая женщина. У нее были светлые взбитые волосы, тонкие плечи и кольца на среднем и безымянном пальцах правой руки, как у женщины на фотографии в офисе Рибнэка. Значит, это Сэнди Бержерон позволила Джимми Рэю сфотографировать себя без одежды. Она явно переусердствовала с косметикой, а ее ногти были цвета жвачки «Базука».

Она недоуменно посмотрела на нас с Пайком и даже заглянула нам за спину – явно искала Джимми Рэя. Потом нахмурилась и собралась было уйти.

– Мисс Бержерон? – спросил я.

Она остановилась, и на лице у нее появилось удивленное выражение.

– Вы пришли с Джимми Рэем? – Значит, она не знала, что он мертв.

– У нас плохие новости, мисс Бержерон. Где мы могли бы поговорить?

Сэнди снова оглядела нас с Пайком, и я увидел, что она встревожилась.

– Вы из полиции?

– Нет, мэм, – ответил я.

– Где Джимми? Мне сказали, что он пришел.

– Он не сумел прийти. Где мы можем поговорить?

Я видел, как мир вокруг Сэнди замедляет свой бег. Потолок опускается все ниже, дальний конец коридора стремительно приближается, а пульс постепенно заглушает все остальные звуки. Она покачнулась, словно тростинка на ветру, тряхнула головой и повернулась, собираясь вернуться в офис. Я взял ее за руку и негромко сказал:

– Джимми мертв. Его заказал Милт Россье.

Сэнди попыталась уйти, но я продолжал ее удерживать, и она перестала вырываться. Из ее глаз потекли слезы, она отчаянно заморгала, но наконец сумела взять себя в руки. Люди проходили мимо нас по коридору, входили в кабинеты, направлялись к лифтам. Я выпустил ее руку и отступил на шаг.

– Мы не из полиции и не от Милта Россье. Мы не сделаем вам ничего плохого.

Она молча кивнула.

– Я частный детектив, и мне нужен Милт, а не вы. Мне необходимо его достать. Вы меня понимаете?

Она снова кивнула. Старалась выровнять дыхание.

– Он убил Джимми Рэя?

– Да. И у меня есть все основания так полагать.

– Это ведь как-то связано с документами?

– Нам не следует разговаривать в коридоре.

Она отвела нас в кафе для сотрудников, где пахло гамбургерами и лимской фасолью. Мы сидели за столом с видом на город и пили кофе, а Сэнди Бержерон рассказывала нам, как десять месяцев назад она встретилась с Джимми Рэем. Он пришел в ее офис с просьбой скопировать для него документы, связанные с удочерением Джоди Тейлор. Так все и было: он просто вошел и попросил сделать для него копию. Естественно, ему отказали, но Джимми Рэй подстерег Сэнди в коридоре возле автомата с кока-колой, где возмущенно заявил, что эта сучка начальница, так он назвал миссис Вашингтон, просто хотела получить на лапу. Потом Джимми попросил у Сэнди разменять доллар. А еще через несколько дней он, к удивлению Сэнди, позвонил в ее офис и заявил, что хочет поговорить с «хорошенькой блондиночкой». Они соединили его с двумя другими женщинами, прежде чем догадались позвать Сэнди Бержерон, которую только с большой натяжкой можно было назвать хорошенькой. О чем она прекрасно знала и из-за чего страдала.

Три недели спустя, когда они лежали в постели, он спросил: «Неужели с этими проклятыми документами столько проблем? Они что, держат их в сейфе?»

И еще через две недели, когда они снова лежали в постели, он спросил, видела ли она когда-нибудь такие документы, а если нет, как она может знать, что они вообще существуют.

А когда прошла еще неделя – и они опять лежали в постели, – он спросил, не может ли она посмотреть документы, в которых говорится об удочерении Джоди Тейлор, и если да, не сможет ли сообщить ему имя ее настоящей матери?

Она сказала, что Джимми не просил ее украсть документы, но она так нервничала, что ей показалось проще скопировать все бумаги, чем просто стоять и читать. И она их скопировала.

– Вы знали, что Джимми Рэй работает на Милта Россье? – спросил я.

– Нет, тогда он на него не работал. Джимми просто искал материал, чтобы продать в «Нэшнл энкуайрер» или в один из других журналов. Но потом он узнал про Леона Уильямса и про шерифа. Тогда-то Джимми Рэй и обратился к Милту Россье.

– Вы знали, что он занимается шантажом?

Сэнди смутилась.

– Джимми Рэй сказал, что мистер Россье заплатит ему аванс. И что ему больше не придется работать механиком. Джимми хотел сделать карьеру.

– Но теперь-то ему не нужно об этом беспокоиться, – бросил Пайк.

Сэнди Бержерон посмотрела на него, а потом принялась пить кофе.

– Джимми Рэй рассказывал вам, почему Милт шантажирует шерифа?

Она покачала головой.

– А он говорил что-нибудь о бизнесе Россье?

– Мне очень жаль.

– Постарайтесь вспомнить.

Сэнди поставила чашку с кофе и принялась постукивать по столу. У нее были очень длинные ногти – наверное, накладные.

– Джимми было известно далеко не все, чем занимался старик, и Джимми Рэй тратил много времени, чтобы это выяснить, – наконец произнесла девушка. – Он сам мне рассказывал. Он говорил, что мистер Россье очень осторожен – и его никогда не поймают. Он сказал, что многому научился у старика.

– Чему, например?

Я видел, как она напряженно вспоминает.

– Он сказал, что старик никогда ни в чем не участвует сам. За него это делает другой парень.

– Лерой Бенетт.

– Джимми Рэй называл его марионеткой. Он сказал: если возникнут проблемы, за все будет отвечать марионетка.

– Что-то еще?

Она пожевала губу, мучительно стараясь вспомнить.

– Он рассказал мне об одном месте. Это бар под названием «Дом у реки».

– Угу.

– Мистер Россье является его владельцем. Джимми Рэй сказал, что старик купил его для того, чтобы не проворачивать незаконные дела у себя дома. Джимми считал, что это очень умно с его стороны. Он говорил, что марионетка старика отправляется в «Дом у реки», где решает все проблемы. Таким образом, мистеру Россье ничто не грозит. Понимаете?

Я посмотрел на Пайка, и он кивнул.

– Если мы хотим отыскать улики, нам необходимо туда наведаться, – сказал Пайк.

Сэнди Бержерон обхватила себя руками.

– У меня будут неприятности? – спросила она.

Я посмотрел на нее.

– Весьма возможно, но не из-за нас. Копы будут расследовать убийство Джимми Рэя и могут выйти на вас, как это сделали мы, но в любом случае они узнают о вашем существовании не от нас.

Она кивнула, уставившись на свою чашку.

– Я знаю, что поступила неправильно. И сожалею об этом.

– Конечно.

– Наверное, мне лучше поехать домой. Я что-то плохо себя чувствую.

Мы вместе дошли до лифтов. Она нажала кнопку «Вверх». Мы нажали кнопку «Вниз». Первым пришел лифт, направлявшийся вверх, однако Сэнди не стала в него входить.

– Я знаю, о чем вы думаете, но это не так. Джимми Рэй не использовал меня. Он меня любил. Мы собирались пожениться. – Она стояла, расправив плечи, словно ждала, что я стану с ней спорить.

– Сэнди, – начал я.

Она посмотрела на меня, но ничего не сказала.

– Я познакомился с Джимми Рэем незадолго до его смерти. Он говорил только о вас. Он действительно хотел на вас жениться. Он мне говорил.

Она дважды моргнула, и ее глаза наполнились слезами. Сэнди шагнула в лифт, двери закрылись, и она уехала.

Мы немного постояли молча, а потом Пайк спросил:

– Это правда?

Прибыл лифт, идущий вниз. Мы сели, но я так и не ответил на его вопрос.

Глава 25

Мы вернулись в отель и выписались оттуда. Затем я позвонил в офис Люси и сказал, что мы уезжаем в Вилль-Платт.

– А что ты собираешься там делать? – поинтересовалась она.

– Сидеть возле «Дома у реки» и следить за его обитателями. Это может занять некоторое время.

Она чуть помолчала.

– Да, наверное.

– Я буду по тебе скучать.

– И я тоже, Самец. Ты уж постарайся, чтобы тебя не подстрелили.

Около двух мы с Пайком заняли тот же номер, в котором я останавливался во время своего предыдущего визита в Вилль-Платт, и разложили свои вещи. Я переоделся в непромокаемые сапоги и черную футболку. Пайк остался в той же одежде, но вытащил из своей сумки «питон» и засунул под футболку. Я положил «дэн-вессон» в кобуру, прихватил запасную обойму и накрыл все это хозяйство футболкой. Моя футболка гораздо хуже скрывала «дэн-вессон», чем фуфайка Пайка «питон». Прохожие вполне могли подумать, что у меня там калоприемник.

Мы купили в уличном киоске пару булочек с ломтиками мяса и сыра, зашли в маленький магазинчик, прихватили там ящик со льдом, диетическую колу и продуктов для сэндвичей, чтобы продержаться несколько дней. Пайк выбрал сыр и ореховое масло, а я консервированные курятину и ветчину. Увидев, что я покупаю ветчину, Пайк только головой покачал. Он был ярым противником консервированной ветчины еще до того, как стал вегетарианцем. Продавщица решила, что мы отправляемся на рыбалку, и мы не стали ее разубеждать. Она сказала, что краппи сейчас отлично клюет и что ее муж прошлой ночью поймал две дюжины на озере возле Шатеньер. Мы поблагодарили продавщицу и сказали, что обязательно туда съездим. Когда мы вышли, Пайк спросил:

– А что такое краппи?

– Думаю, что-то вроде американского лаврака.

Пайк фыркнул.

– Здесь даже панцирников едят, – заметил я.

Пайк понимающе на меня посмотрел.

Люси раздобыла для нас адрес Лероя Бенетта. А адрес «Дома у реки» мы получили в справочном бюро. Мы с Пайком решили, что днем поделим между собой Лероя и ферму лангустов, а ночью вдвоем понаблюдаем за «Домом у реки». Итак, сперва мы отправились к Лерою.

Лерой Бенетт жил на узкой улочке в западной части Вилль-Платта, в крошечном каркасном доме. Вокруг царила жуткая грязь, все заросло сорняками. Дома на улице были маленькими, но перед большинством из них были аккуратно подстриженные лужайки и подъездные дорожки. А у Лероя сорная трава разрослась до восьми дюймов, а может, и того больше. Посреди двора чернели две колеи, на одной темным пятном выделялось место, где стояла «полара» и натекло машинное масло. Конечно, рядом имелась подъездная дорожка, но зачем она нужна, если можно оставить машину прямо на траве? Я рассчитывал, что мы найдем машину Лероя, а вместе с ней и его самого, чтобы Пайк мог на них взглянуть, но нам не повезло. Конечно, машина могла быть спрятана за деревьями.

– Лерой живет здесь, – сказал я.

– Надо же так себя не уважать, – покачал головой Пайк.

Я остановился возле въезда на участок Лероя.

– У него золотистая «полара», сильно выгоревшая на солнце. – Я оглядел улицу. Машины были припаркованы по обеим сторонам. – Лучше всего поставить машину через квартал, под тем дубом.

Пайк посмотрел и одобрительно кивнул. Во дворе соседнего с Лероем дома какой-то старик полировал дверцу коричневого «шевроле шевелл» 1964 года. Его дом и лужайка были в безупречном состоянии, но сорняки со двора Лероя заползали на его территорию, точно длинные волосы – на воротник рубашки. Старик оторвался от своего занятия и внимательно на нас посмотрел, так что мы сочли за благо поскорее убраться.

Мы направились на ферму лангустов, принадлежащую Милту Россье, и я медленно проехал мимо ворот, дав возможность Пайку осмотреть ферму, а потом припарковал машину на узкой грунтовой дороге, примерно в четверти мили.

Мы прошли между деревьями по границе владений Милта и присели возле упавшей сосны. Отсюда открывался превосходный вид практически на все хозяйство – от прудов и зданий, где шла переработка, слева, и до дома Милта на небольшом возвышении, справа.

– Вся банда в сборе, – заметил я.

Так-так-так.

Лерой Бенетт разговаривал с грузной женщиной возле бараков, где перерабатывали рыбу, а Милт Россье ехал между прудами на маленьком карте, какими обычно пользуются на полях для гольфа. Рядом с ним сидел худощавый рабочий. «Полара» Лероя была припаркована у дома, а Рене Лаборд устроился на лужайке в белом шезлонге – то ли дремал, то ли изучал свою промежность. Увидев Рене, Пайк прищурился.

– Да, прямо-таки боевая группа.

– Угу.

Мы наблюдали, как люди входили в пруды, очевидно, разбрасывали корм, а также очищали дно от водорослей. Возле других прудов стояли грузовики с лебедками, которые вытаскивали сети, полные блестящих серых зубаток или темно-красных лангустов, ссыпали их в открытые кузова. Среди рабочих встречались чернокожие женщины, но большинство были низкорослыми, коренастыми латиноамериканцами. Двое жилистых белых парней постарше в широкополых соломенных шляпах переходили от одного пруда к другому, давая указания. Старшие менеджеры.

– Ну, все видел? – спросил я.

Пайк кивнул.

Мы вернулись к «тандерберду» и поехали по шоссе номер десять к «Дому у реки», расположенному чуть западнее Вилль-Платта, рядом с Редделлом. Это было небольшое белое строение, стоявшее в стороне от дороги, на поляне, расчищенной в лесу. Неподалеку находился брошенный магазинчик с заколоченными окнами, на стенах которого огромными буквами было написано «ЛЕД и ЧЕРВИ». Площадка перед входом была усеяна битыми ракушками, поросла травой и сорняками. Все это живо напомнило мне жилище Лероя Бенетта. Тошнотворно. На ржавом стальном шесте возле бара красовалась вывеска с надписью «ШЛИТС». [38]38
  «Шлитс» – марка американского пива.


[Закрыть]«Дом у реки» совсем не походил на гнездо преступности, но тут никогда нельзя сказать наверняка.

Мы съехали с дороги неподалеку от магазинчика, остановились и огляделись. Было около половины четвертого. Сбоку от дома стоял голубой «форд рейнджер», напротив – грузовик фирмы «Лоун стар». Если неподалеку и имелась река, с дороги ее было не видно. Парень в голубой форме «Лоун стар» выкатил из бара ручную тележку, вслед за ним появилась женщина с блокнотом. Роскошная копна рыжих – не без помощи «Клерола» – волос, красные ногти и красная губная помада. У нее были узкие плечи и широкие бедра, которые обтягивали трещащие по швам белые джинсы; если они и были ей как раз, то лет десять назад, не меньше. Женщина что-то сказала парню, перетаскивавшему груз из тележки в грузовик. Потом парень сел в грузовик и уехал, а она постояла, глядя ему вслед, а затем вернулась в бар.

– Похоже, это ее «форд», – заметил Пайк. – Кто пойдет проверять?

– Я.

Мы объехали дом, припарковались возле вывески «Шлитс», и я вошел внутрь. У дальнего конца прилавка стояли шесть ящиков «Лоун стар», а женщина хмуро смотрела на латиноамериканца, складывавшего их за прилавком. В зале было установлено восемь или девять маленьких квадратных столиков. У дальней стены, у двери с надписью «ТУАЛЕТ», пристроился музыкальный автомат. Задняя дверь была распахнута. Женщина посмотрела на меня и сказала:

– Извини, милый, мы закрыты.

– У меня здесь встреча с одним парнем. Когда вы открываетесь?

– Около пяти. Кого ищешь? – призывно улыбнулась она.

Ей было около сорока пяти, но выглядела она старше, от улыбки кожа у нее на лице натянулась. Латиноамериканец прекратил работу и уставился на нас, раскрыв рот.

– Да так, одного приятеля, – «Мистер Таинственность».

– Это секрет или как, милый? Я здесь все время. – Тут она заметила, что латиноамериканец глазеет на нас, и набросилась на него: – Проклятье, нечего стоять без дела! Кончай с ящиками! Шевелись!

Латиноамериканец с яростью атаковал ящики.

Похоже, он не понял ни слова из того, что сказала женщина, но уловил, что она явно недовольна. Королева «Клерола» с отвращением махнула на него рукой.

– От мексикашек никакого прока. Уж лучше иметь дело с ниггерами.

– Парень по имени Лерой Бенетт говорил, что я могу его здесь найти.

Она вновь заулыбалась и оперлась бедром о стойку бара. Вероятно, эта поза безотказно действовала на пожилых мужиков, перебравших пива.

– О да. Лерой здесь постоянно околачивается. Если хочешь, могу ему что-нибудь передать.

– Нет. Я еду в Билокси. Встречусь с ним на обратном пути.

Я вернулся в машину и уселся рядом с Пайком.

– Они открываются в пять. Лерой здесь постоянно околачивается.

Проехав по дороге мили полторы, мы развернулись и двинулись обратно. В сотне ярдов от магазинчика я съехал на обочину, Пайк вышел из машины, прихватив с собой свою брезентовую сумку, и скрылся за деревьями. Еще через четыреста ярдов я свернул на проселок, выходящий на деревянный мост. Здесь я остановился, запер машину и направился к магазину. Пайк уже устроился внутри, наблюдая сквозь мутное стекло за баром.

Возможно, «Дом у реки» и открывался в пять, но до шести никто не пришел, потом заявились загорелые молодые парни в бейсболках, которые, похоже, после работы заскочили выпить пива перед возвращением домой. Без девяти минут семь кто-то включил музыкальный автомат, и мы услышали, как Дуг Кершо запел по-французски.

Мы с Пайком сделали себе холодные сэндвичи и съели их, запивая диетической колой и продолжая наблюдать за входящими и выходящими людьми. Однако среди них не было Милта Россье, Лероя Бенетта или Рене Лаборда. Возможно, здесь и было гнездо преступности, но мы пока что ничего не видели.

Магазинчик, где мы устроились, превратился в пустую оболочку с остатками прилавков и несколькими полками. Пол здесь был цементным. Мы сидели на полу, вокруг валялись куски фанеры странной формы и миллион крысиных катышков. Все вокруг было покрыто толстым слоем пыли, пахло плесенью.

– Ты только представь себе, Джо, а ведь кому-то приходится носить галстук и работать от звонка до звонка.

Пайк ничего не ответил.

В четверть девятого на стоянке стояло семь автомобилей, внутри «Дома у реки» находилась дюжина человек, но ни Милт Россье, ни Лерой Бенетт так и не появились. Пайк почти все время молчал, мне было нечем заняться, и вскоре я обнаружил, что думаю о Люси. Интересно, что она делает? Я представил ее в офисе, потом на диване в гостиной, где она вместе с Беном смотрит «Звездный путь». Потом я утомился от этих мыслей и решил, что с этим надо завязывать. Хотя почему бы не зайти в «Дом у реки» и не позвонить ей из автомата. Конечно, именно в этот момент туда непременно ввалятся старина Милт и Лерой. Таковы законы природы.

– Ты заслужил кого-нибудь, – вдруг сказал Пайк.

– О чем ты говоришь?

– О мисс Шенье.

Я посмотрел на него. Может быть, он телепат?

– Нам хорошо вместе.

Он кивнул.

– Она мне нравится, и я нравлюсь ей. Не больше и не меньше.

Он снова кивнул.

К четверти десятого на парковке остались всего две машины, а к десяти – только голубой «форд рейнджер».

– Это место – настоящий золотой прииск, – заметил Пайк.

Без двадцати одиннадцать на стоянку въехал побитый фургон «меркурий» и остановился, не выключив двигателя. Из машины вышли двое невысоких латиноамериканцев – мужчина и женщина. Прежде я их не видел. «Меркурий» тут же укатил. Женщина держала в руках коричневую бумажную сумку.

– За рулем – еще один латинос, – сказал Пайк.

Я прищурился, но уверенности у меня не было.

– Джо, тебе не кажется странным, что здесь так много латиносов?

Пайк пожал плечами.

В десять минут двенадцатого в «Доме у реки» погас свет, и женщина, которая вела здесь дела, села в свой «форд» и уехала. Мы с Пайком собрали вещи и зашагали по дороге к нашей машине, на которой и вернулись в отель. Мне хотелось позвонить Люси, но было уже около полуночи, и я подумал, что могу ее разбудить, не говоря уже о Бене.

Смех Люси, аромат ее кожи и пустота в душе из-за ее отсутствия – вот что я почувствовал той ночью перед тем, как заснуть.