Текст книги "Смертельные игры"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Роланд долго-долго на меня смотрел, затем кивнул и доел ветчину.

– Да, наверное, имеются.

Макси неожиданно сделал выпад в сторону, залаял и попытался схватить очередного только одному ему видимого врага. Роланд Джордж снова погрустнел, подтянул его к себе, принялся нашептывать ему на ухо ласковые слова, которые пес не слышал, и гладить по спине. Мне показалось, что он сказал: «Лиана».

В конце концов Макси успокоился, тяжело вздохнул и сел у ног Ролли. Потом громко пукнул. Думаю, его слышали все посетители ресторана, но никто даже не посмотрел в нашу сторону. Наверное, хотели показать, какие они воспитанные и вежливые. И демонстрировали нам свое уважение.

Каламари оказалось превосходным.

Глава 16

Клуб «Фигаро», расположенный на Мотт-стрит, с одной стороны подпирала лавка сапожника, с другой – магазинчик, где кофе мололи прямо при тебе. Дверь клуба была обита потрескавшейся красной кожей, которую не протирали, наверное, с 1962 года. Ступеньки и сточная канава рядом с домом были завалены мусором и покрыты какими-то маслянистыми разводами. На двери висела маленькая табличка «ЗАКРЫТО ДЛЯ ПОСЕТИТЕЛЕЙ». Я решил, что все это выглядит довольно убого, но, возможно, во мне говорил снобизм жителя Западного побережья. На Западном побережье гангстерские шишки швыряются деньгами, живут во дворцах и ведут себя так, словно они ближайшие родственники Дохени. [26]26
  Эдвард Дохени – нефтяной магнат, миллионер. (Прим. ред.).


[Закрыть]Но может быть, на Восточном побережье такое поведение считается неприличным. Может быть, здесь серьезные бандиты стараются выглядеть так, словно они только что вылезли из крысиной норы.

Я толкнул красную дверь и чуть помедлил на пороге, чтобы глаза привыкли к полумраку. Чарли Де Лука и несколько парней размером с хлебный фургон сидели за голым деревянным столом и поглощали макароны с каким-то красным соусом. Позади них Джои Путата и невысокий мускулистый тип поднимали ящик пива на стойку бара. Старик в белом переднике – судя по всему, бармен – орал на них, призывая быть осторожнее. В дальнем конце зала у бильярдного стола высокий костлявый мужчина с длинным лицом и острым носом играл сам с собой в пул. Мне показалось, что у него неестественно широкие плечи. Таких вполне хватило бы на двоих. Он был невероятно тощим и бледным – кожа да кости. Растрепанные черные волосы торчали в разные стороны, глаза он прятал под черными очками «Рэй-Бэн». Одет он был во все черное: черные сапоги с серебряными носками, обтягивающие черные штаны и черную шелковую рубашку, застегнутую на все пуговицы. И от этого его кожа казалась еще белее.

Увидев меня, бармен замахал руками:

– Эй, ты что, читать не умеешь? Мы закрыты для посетителей.

– Знаю. Мне нужно поговорить с мистером Де Лукой.

Если хочешь, чтобы они с тобой сотрудничали, нужно обязательно говорить «мистер».

Де Лука и парни за столом подняли на меня глаза, и Джои Путата вместе со всеми. Джои перестал сражаться с ящиком и выругался:

– Вот дерьмо!

Про бар, где подают моллюсков, он счел за благо промолчать.

– Меня зовут Элвис Коул, мистер Де Лука. Хочу поговорить с вами о Карен Ллойд, – сказал я, нажимая на слово «мистер».

Де Лука удивленно заморгал, затем посмотрел на Джои Путату:

– Мне казалось, ты избавился от этого стручка.

«Может, я все-таки недостаточно нажимал на слово „мистер“?»

– Послушай, Чарли, мы ему вправили мозги, – ответил Джои. – Я прихватил с собой Ленни и Фила. Мы ему здорово вправили мозги.

Чарли повернулся ко мне и снова занялся своими макаронами.

– Это ты тот самый урод из Диснейленда?

– Нет, я урод из Лос-Анджелеса.

– А какая, на хрен, разница? Там ведь одни говорящие кролики живут.

Два парня рядом с Чарли и коротышка у бара решили, что это классная шутка. У одного из тех, что сидели рядом с Чарли, были мощные руки и большой живот, а еще пиджак из акульей кожи поверх голубой рубашки. Мода двадцатилетней давности.

– Слушай, Чарли, как ты думаешь, этот придурок знает Минни-Маус? – спросил он. – Может, он прячет со старушкой Минни салями про запас?

Все, кроме парня у бильярдного стола, дружно засмеялись. Он смотрел на стол и держал кий так, словно это гитара, и тихонько качал головой в такт музыке.

– Очень глупо с твоей стороны вот так заявиться сюда, – сказал Чарли. – Разве Джои не говорил тебе, чтобы ты не парился и отвалил?

– Джои не справился с заданием.

– Эй, да пошел ты! – откликнулся Джои.

Чарли снова повернулся ко мне и наградил меня суровым взглядом:

– Джои – просто кусок дерьма. Но у меня есть ребята получше, Микки-Маус. – Он слегка развернулся к бильярдному столу. – Как думаешь, Рик, сможешь справиться получше, чем этот кусок дерьма?

Парень с кием в руках молча кивнул, даже не повернувшись в нашу сторону. Рик. В нем было не меньше семи футов роста.

– Ты мешаешь спокойно жить моей подруге Карен, Микки-Маус, – заявил Чарли. – Это нехорошо.

– Ничего подобного, Чарли. Теперь я на нее работаю, потому что она работает на тебя и хочет с этим покончить. Понимаешь?

Чарли замер на месте с вилкой и ножом в руках.

– Карен.

– Хочет уволиться.

– Карен с тобой разговаривала? – Ему это явно не понравилось.

– Мне удалось кое-что узнать, и я задал ей парочку вопросов. Она рассчитывает, что мы сможем найти выход.

Чарли положил на стол нож и лениво махнул рукой в сторону типа, одетого по моде двадцатилетней давности.

– Туди, обыщи его.

Туди подошел и принялся меня обыскивать. Я стоял, подняв руки и слегка разведя их в стороны. Туди вытащил «дэн-вессон», раскрыл его, вытряхнул пули, закрыл, убрал пули в левый карман моих брюк, а «дэн-вессон» обратно в кобуру. Затем он достал мой бумажник и бросил его Чарли Де Луке. Туди начал с моих плечей, спустился вниз по рукам, спине, прошелся по груди, животу, паху и каждой ноге. Он стащил с меня куртку, проверил швы и ткань, затем пришла очередь ремня. Рик тем временем спокойно катал шары, а Чарли Де Лука изучал мой бумажник.

– Чистый, – констатировал Туди.

Де Лука закрыл бумажник и швырнул мне.

– Мне еще не приходилось встречаться с частными сыщиками. Местные ребята знают, что если они будут плохо себя вести с Чарли Де Лукой, то отправятся кормить рыб. Знаешь, как меня называют?

– Чарли Тунец.

– А знаешь почему?

– На большее воображения не хватило.

– Видишь? – вмешался Джои. – Строит из себя умника. Я не виноват, что этот умник меня не послушался.

Жалобно.

– Заткнись ты, кусок дерьма, – велел ему Чарли.

Джои заткнулся.

– Карен решила с вами завязать, – сказал я. – Может быть, мы сумеем что-нибудь придумать, чтобы ты получил то, что хочешь ты, а она получила то, чего хочет она.

Чарли кивнул, парни за столом явно веселились.

– А тебе-то какой навар? Ты что, с ней трахаешься?

– Никакого навара. Я просто помогаю другу.

– Понятно. Знаешь старую поговорку: «Не буди лиха, пока тихо»?

– Мы наверняка сможем что-нибудь придумать, – сказал я. – Например, ты найдешь другой банк, чтобы отмывать свои деньги.

Чарли улыбнулся, развел руками и посмотрел на Туди:

– Туди, о чем этот парень говорит? Какие деньги, какое отмывание?

– Дерьмо, – отозвался Туди.

– Ладно, а как насчет того, чтобы поставить на место Карен кого-нибудь другого, – не сдавался я. – Она останется там, пока вы не найдете замену, а потом уедет. В этом случае вы ничего не теряете и все останется как было.

Чарли снова улыбнулся и взмахнул руками:

– Что-то я не догоняю. Я говорю одно, а этот парень – другое. Может, они там, у себя в Диснейленде, не знают английского? И на каком же языке они говорят? На мышином?

Туди громко заверещал. Всем ужасно понравилось.

– Чарли, Карен больше не хочет иметь с вами дела, – продолжал я. – Она уходит.

Чарли аккуратно отодвинул тарелку в сторону и наклонился вперед:

– Постарайся вбить это в свою тупую голову, придурок. Чего она хочет, меня не колышет. А знаешь, что колышет?

– Чего хочешь ты.

– Точно. А знаешь, чего я больше всего сейчас хочу?

– Влезть в штаны тридцать четвертого размера.

– Видишь, Чарли? – взвыл Джои. – Ты видишь? Он умничает.

Глаза Чарли Де Луки потемнели, и он посмотрел на меня так, как мы обычно смотрим на штраф за парковку, засунутый за дворники.

– Ну-ка, взгляни на это, – сказал он и знаком показал Джои Путате, чтобы тот подошел к нему. – Иди сюда, кусок дерьма.

Джои покосился на невысокого мускулистого парня, затем – на бармена, подошел к столу Чарли Де Луки и остановился перед ним. Прямо кабинет начальника, да и только.

– Что?

– Ты сообщил мне, что избавился от него. Я приказал тебе от него избавиться, а он вот здесь, передо мной. Не люблю надираловки, ты, кусок дерьма.

Чарли не смотрел на Джои: он смотрел на меня. Джои же не сводил глаз с Чарли, весь покрылся испариной и дрожал от страха, пытаясь понять, что его ждет, а все остальные не сводили глаз с Джои. Все, кроме Рика. Рик сделал уверенное, ловкое движение рукой, и стук шаров нарушил тишину, воцарившуюся в баре.

– Дай себе по морде, кусок дерьма, – приказал Чарли.

– Ну ладно, Чарли, пожалуйста, прошу тебя, – залепетал Джои. – Я же взял с собой Ленни и Фила. Мы ему все сказали.

Чарли по-прежнему на него не смотрел: он смотрел на меня.

– Делай что говорят, кусок дерьма. Врежь себе по морде.

Джои медленно поднял правую руку, посмотрел на нее, затем ударил себя по лицу. Не слишком сильно.

– Сожми руку в кулак.

– Эй, перестань, Чарли! – заплакал Джои.

– Кусок дерьма!

Джои сжал руку в кулак и стукнул себя в челюсть.

– Сильнее.

Джои ударил сильнее, но все равно не слишком.

– Рик, этому куску дерьма требуется помощь, – бросил Чарли.

Рик положил кий и подошел к бару, продолжая кивать головой в такт музыке, которую слышал только он. Когда он двигался, то словно скользил, как будто сильно натянутая бледная кожа скрывала не мускулы, а стальные кабели и сервомеханизмы. Он снял очки и положил их в карман черной рубашки, затем вытащил десятимиллиметровый автоматический «смит-и-вессон». Такие не часто увидишь. Стильная штучка.

– Эй, Чарли, послушай, я все сделаю. Вот, смотри! – завопил Джои.

На этот раз он разбил себе губу. Чарли кивнул:

– Вот так-то лучше, кусок дерьма. А теперь еще пару раз.

Джои ударил себя еще два раза. Второй удар пришелся на разбитую губу. По подбородку Джои потекла кровь, испачкав рубашку. Рик убрал пистолет. Чарли Де Лука встал из-за маленького стола, обошел его и посмотрел на меня:

– Видишь, как у нас обстоят дела?

– Ясное дело, вижу, – ответил я.

– Я хочу, чтобы ты отсюда убрался. Рик, возьми Туди и выведите отсюда этого стручка, а еще объясните ему, что я всегда получаю, чего хочу.

– Как это? Ты меня даже на ланч не пригласишь? – спросил я.

Рик отклеился от барной стойки, а тип с мощными руками достал короткоствольный «рюгер» тридцать восьмого калибра, показал мне и положил в карман куртки. Совсем как в кино. Рик не стал попусту тратить силы и демонстрировать мне свое оружие. Думаю, он делал это только по особым случаям.

Чарли Де Лука сделал вид, что поворачивается, чтобы вернуться за стол и доесть наконец свои макароны, но в последний момент размахнулся и ударил Джои с такой силой, что тот перелетел через несколько стульев и рухнул на пол. Джои скрючился и попытался прикрыться руками, а Чарли все бил и бил его по почкам, спине, ногам и при этом дико вопил:

– Кусок дерьма! Кусок вонючего дерьма!

В следующее мгновение Чарли схватил со стола вилку и воткнул ее Джои в плечо. Джои Путата взвыл, и Чарли снова принялся пинать его. Туди, бармен и остальные парни молча наблюдали за происходящим, причем все предусмотрительно отошли на шаг, словно им совсем не нравилось то, что они видят, и они боялись стать очередной жертвой своего босса. Все, кроме Рика. Рик медленно, бесшумно подошел к Чарли, положил ему руки на плечи и начал что-то нашептывать на ухо. И вот Чарли перестал выкрикивать ругательства и махать ногами, потом замер на месте, тяжело дыша и постепенно успокаиваясь. Рик – утешитель, умеющий привести в чувство психа. Чарли вернулся к столу, сел и уставился в свою тарелку так, словно не мог понять, что перед ним такое.

– Господи, – выдохнул коротышка бармен.

Рик поправил куртку, подошел ко мне и вытолкал меня на улицу через обитую красной кожей дверь. Туди догнал нас через пару секунд.

– Похоже, его заносит? – произнес я.

– Заткнись и пошли отсюда, – отрезал Рик.

Мы прошли по улице, затем свернули в маленький переулок. Здесь было темно, сыро и грязно, мусорные баки торчали у стен домов, точно грибы. Сбоку стояла парочка шестиколесных грузовиков для перевозки овощей. Грузовики окутывал пар из прокоптившихся вентиляционных труб ресторана. В дверях торчали мрачные белые ребятишки и латинос в грязных передниках. Они курили, почесывали татуировки, сделанные ручками «Бик» и швейными иголками. Пахло здесь в основном гнилой капустой.

– Эй, парни, думаю, отсюда я и сам доберусь, – сказал я.

– Когда мы с тобой закончим, придурок, ты даже до больницы не сможешь добраться, – пообещал мне Туди.

Рик промолчал. Туди достал из кармана пистолет и навел на меня. Как раз в этот момент из-за одного из грузовиков появился Джо Пайк. Он вырвал оружие из руки Туди, взвел курок и приставил пистолет к его правому виску. У Пайка на все про все ушло секунд десять, не больше.

– Хочешь умереть? – поинтересовался Пайк.

Глава 17

Все произошло так быстро и так просто, словно Пайк каким-то непостижимым образом материализовался из воздуха, грузовиков и земли.

Туди заморгал и явно растерялся. Судя по всему, он просто не поспевал за столь стремительным ходом событий. От испуга он выпучил глаза, ловил ртом воздух. Он даже не успел опустить правую руку, словно все еще продолжал держать в ней пистолет.

– Господи Иисусе, – со свистом выдохнул он.

– Ты явился на пять минут раньше, – сказал я Пайку. – Я как раз собирался поучить этих ребят вежливости.

Уголок рта Пайка слегка дернулся. Он никогда не улыбается, но время от времени у него дергается уголок рта.

Ростом Пайк примерно шесть футов один дюйм. Худой – сплошные жилы и мышцы. Он был в выцветших джинсах, кроссовках «Найк», серой фуфайке, темно-зеленой парке морского образца и в летных очках, таких темных, что они казались бездонными. Пайк склонил голову набок и посмотрел на Рика.

Рик помахал в воздухе руками, показывая, что в них ничего нет. Двигался он очень медленно и осторожно, но явно нас не боялся. При дневном свете его кожа казалась такой бледной, что я подумал, не пользуется ли он косметикой, глаза черными бусинками сверкали в темных глазницах, словно две злобные куницы, выглядывающие из холодной норы.

– Твой выход, – бросил Пайк.

Рик улыбнулся, у него были мелкие желтые зубы, слегка загнутые назад. Совсем как у змеи. Если такой в тебя вцепится, то будет не оторвать. Он потянулся вперед и опустил руку Туди.

– Твой пистолет у него, придурок. А ты держишь воздух.

Туди посмотрел на свою руку. Наверное, пытался понять, куда подевался пистолет.

– Этот тип напал на меня сзади.

Пайк сделал шаг назад, опустив пистолет. Я взглянул на Туди и прищелкнул языком:

– Сначала Джои Путата, теперь ты. Чарли это понравится.

Туди покраснел от ярости, снова взглянул на свою пустую руку, будто решил, что если посмотрит еще раз, то в ней окажется пистолет и он сможет пристрелить нас с Пайком. Тогда ему не придется говорить Чарли, что его застал врасплох какой-то парень, появившийся из ниоткуда. Только рука все равно оказалась пустой. Он снова повернулся к Пайку, дико взревел и бросился в атаку. Пайк резко поднял правое колено, и Туди рухнул навзничь, точно его дернули за поводок. Он повалился на спину, что-то хрустнуло, и на этом его выступление закончилось.

– Придурок, – заметил я, повернувшись к Рику. – Твой приятель плохо соображает.

Рик снова улыбнулся:

– Думает, что крутой. Они все так думают.

Пайк снова взглянул на Рика:

– А ты?

Рик опустил тонкую, как у пугала, белую руку, схватил Туди и перебросил через плечо, словно тюк с грязным бельем. Поднять такой вес с земли совсем непросто.

– Мы еще встретимся, – пообещал Рик.

Пайк кивнул, затем вытряхнул пули из пистолета Туди и бросил его в стальной контейнер для мусора. И мы ушли. Пайк замыкал шествие, держа Рика в поле зрения, пока мы не добрались до улицы. Дальше мы зашагали против движения транспорта в сторону Брум, стараясь смешаться с местным населением.

– Как ты меня нашел? – спросил я.

– Заехал к Ролли, чтобы оставить у него вещи. Он сообщил, что ты собрался в одиночку пообщаться с мафией. – Он покачал головой – мой подвиг его явно не впечатлил.

«Мафия».

– Недостаток умения они восполняют числом. Если не считать Рика. Он, похоже, неплохой боец.

Пайк пожал плечами, по-прежнему невозмутимо. Видимо, мои слова его опять не впечатлили. Впрочем, чтобы произвести на него впечатление, нужна нейтронная бомба.

На углу Брум и Мотт мы сели в такси. Таксист, пожилой мужчина, с шишковатой лысой головой и торчащими из ушей волосами, спросил:

– Куда?

Я назвал перекресток у дома Ролли.

– Вы знаете, где это?

Он включил счетчик:

– Послушайте, я вожу такси в Большом Яблоке вот уже тридцать пять лет.

Мы поехали на запад по Брум.

– Вы, парни, здесь по делу? – спросил таксист.

– Угу.

– Из Калифорнии?

– Мы из Квинса, – ответил я.

– Ага, из Квинса, – рассмеялся таксист. – Думаю, вы откуда-то с Запада. Лос-Анджелес. Или Сан-Диего.

Да, похоже, с местным населением нам смешаться не удалось.

Мы забрали вещи Пайка и «таурус» из гаража напротив дома Роланда Джорджа, выбрались из города и поехали на север, в Коннектикут и Челам. По дороге я рассказал Пайку о Питере Алане Нельсене, Карен Ллойд и их сыне, а еще о том, как Карен связалась с семьей Де Лука. Пайк, не шевелясь, сидел на пассажирском месте. Он не проронил ни единого слова и даже жестом не показал, что слышит меня. Как будто его вообще не было в машине. Может, и не было. Я провел с ним достаточно времени, чтобы начать верить в возможность существования вне телесной оболочки.

В двадцать минут пятого мы свернули с шоссе к «Говарду Джонсону», и уже из номера я позвонил Карен Ллойд в банк.

– Чарли звонил, – сообщила она.

Она говорила очень тихо, будто Джойс Стебен подслушивала за дверью.

– Я так и думал.

– Он был в ярости и заявил, что я не должна была впутывать вас в эти дела.

– Ну мы ведь предполагали, что так и будет, но попытаться все же следовало, – ответил я. – Вы сделали для меня распечатку переводов?

– Да, она здесь.

– Хорошо, мне нужно на нее взглянуть.

– В банк не приезжайте. – Она замолчала, словно пытаясь найти оптимальное решение. – Приходите ко мне домой. Скажем, в половине восьмого. Мы уже успеем пообедать, и Тоби пойдет делать уроки. Вам удобно?

– Отлично.

Она снова помолчала, а потом проронила:

– Спасибо, что попытались.

– Не стоит.

Я положил трубку и взглянул на Пайка:

– Мы поедем к ней домой в половине восьмого.

Пайк кивнул, сходил к администратору и снял комнату рядом с моей. Я стоял в дверях и наблюдал, как он вносит зеленый вещевой мешок, какие используют морпехи, и длинный металлический футляр для оружия, похожий на футляр для гитары. Ну чем не бас-гитарист из группы Лу Рида? Устроившись, он вернулся в мою комнату. Было без четверти пять.

– Здесь можно чем-нибудь заняться до семи? – спросил он.

– Нет.

– А место, где прилично кормят?

Я покачал головой. Пайк выглянул в окно, выходящее на парковку, и скрестил на груди руки.

– Ну, в Азии хуже было, – заметил он.

На свете нет ничего лучше дружеской поддержки.

В пять часов мы спустились в бар и выпили пива, затем пообедали в ресторане. Я получил вполне приличную жареную курицу, Пайк заказал чечевичный суп, большую порцию овощного салата и четыре пшеничных тоста с огромным куском сыра «Ярлсберг». Вегетарианец.

Барменша, мечтавшая перебраться в Калифорнию, подсела за наш столик и болтала с нами до тех пор, пока не появились две пары среднего возраста в толстых пальто и ярких рубашках и не заявили, что ей пора возвращаться на рабочее место. Есть они не стали. Они пили.

Через некоторое время мы взяли четыре бутылки пива, отправились в мою комнату и стали смотреть по телевизору нью-йоркские новости. Согласно прогнозу погоды, в течение следующих дней небо будет проясняться, но потом из Канады придет новый холодный фронт и принесет с собой осадки в виде снега. Репортажи мне понравились, а вот в новостях говорилось в основном о метро и забастовках в городе, о местных знаменитостях и прочих чисто нью-йоркских делах. Они показались мне какими-то чужими и пустыми.

Где-то в середине обзора новостей комментатор с квадратной челюстью, грубым лицом и прищуренными глазами сообщил, что федеральные исследования показали, что в бассейне Лос-Анджелеса самый грязный воздух в стране. Он ухмылялся, когда говорил это. Чернокожая женщина-комментатор, сидевшая рядом с ним, тоже ухмылялась, когда рассказывала, что у жителей Лос-Анджелеса машины гораздо больше, чем у жителей остальных городов Америки. Ее приятель с квадратной челюстью стал ухмыляться еще пуще и заявил, что в Лос-Анджелесе не было бы такого ужасного смога, если бы там построили метро на берегу. Тут все принялись дружно веселиться. Особенно синоптики.

– Задницы вонючие, – сказал Джо Пайк.

Я выключил телевизор.

Было без десяти шесть.

Мы сидели и смотрели в никуда, разговаривать особо не хотелось, а потом Джо Пайк ушел к себе в номер. Через некоторое время я услышал шум воды. Тогда я разделся, сделал несколько упражнений из йоги и растяжек, чтобы согреться, затем перешел к «кобре», «саранче» и «колесу», но никак не мог сосредоточиться. Тогда я решил поотжиматься и покачать пресс – с тем же успехом. Я постоянно сбивался со счета. В конце концов я поднялся с пола, позвонил в Нью-Йорк в студию новостей и сказал женщине-оператору, что хочу поговорить с комментатором, у которого квадратная челюсть. Когда она спросила меня о чем, я ответил, что собираюсь сообщить ему, что он хрен вонючий. Она почему-то отказалась меня с ним соединить.

Пайк оставался у себя, я у себя, а в двадцать минут восьмого мы сели в мой «таурус» и поехали к Карен Ллойд.

Крутые парни вроде меня никогда не скучают по дому.