Текст книги "Смертельные игры"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23

Мы с Пайком рано пообедали, а потом разошлись по своим комнатам, чтобы провести вечер у телевизора: новости и спорт с Восточного побережья. Питер, Дани, Ник и Ти-Джей заняли три соседних номера в другом крыле мотеля, но не присоединились к нам во время обеда, да и телевизор их не интересовал. Очень скоро вся компания отбыла на двух лимузинах. Решили окунуться в ночную жизнь.

Информация о приезде Питера распространилась довольно быстро. Появились репортеры местного телевидения. Примой у них была высокая худощавая женщина. Достаточно было только посмотреть на ее стремительную энергичную походку и толстого коротышку, семенившего за ней с миниатюрной камерой. Поиски истины. Через несколько минут после их появления прибыл автомобиль, набитый старшеклассниками. Да, слухи распространялись удивительно быстро. Высокая худощавая женщина взяла интервью у старшеклассников. Истина там, где ты ее находишь. Затем все уехали. Больше новостей в мотеле было не высидеть.

На следующее утро Карен Ллойд позвонила мне в семь пятнадцать. Джо Пайк уже ушел.

– Я поговорила с Тоби, – заявила Карен. – Передайте Питеру, что буду ждать его в четыре часа.

Ее голос показался мне усталым и напряженным, словно она не выспалась.

– Как все прошло?

– А вы как думаете? – Она повесила трубку.

Я позвонил в номер Питера Нельсена. После четвертого гудка трубку взяла Дани. Я сообщил ей, что Питеру следует быть у Карен Ллойд в четыре. Она сказала, что передаст Питеру, а потом предложила позавтракать с ними. Я ответил, что у меня дела, но поблагодарил за приглашение. Немножко замявшись, Дани сказала, что будет лучше, если я тоже приеду к Карен Ллойд. Я обещал составить им компанию. Она поблагодарила меня. Ей часто приходилось благодарить других людей. Я повесил трубку, принял душ, оделся, позавтракал фирменными блинчиками и яйцами-пашот, а потом отправился в город на поиски Анджелетты Силвер.

«Ваш тайный сад» оказался небольшим магазинчиком на 122-й улице между мастерской по ремонту обуви и аптекой, совсем рядом с Уэст-Сайдом.

Пока я ехал по Уэст-Сайду мимо девяностых и сотых улиц, белые лица постепенно сменялись лицами латинос и черными, а когда добрался до 110-й улицы, белых вокруг не осталось вовсе. Я вспомнил о Натали Вуд и Ричарде Беймере, но никто почему-то не танцевал на улицах и не пел песен Джорджа Чакириса. [29]29
  Коул явно вспоминает легендарный фильм-мюзикл 1961 года «Вестсайдская история», получивший десять премий «Оскар». Главные роли в нем сыграли Натали Вуд, Ричард Беймер и Джордж Чакирис. (Прим. ред.).


[Закрыть]Наверное, были не слишком высокого мнения о нем.

Я распахнул дверь магазинчика, и тут же прозвенел колокольчик. В «Вашем тайном саду» было прохладно и влажно, пахло цветами и землей, из маленьких усилителей на потолке лилась тихая классическая музыка. В передней части магазина, где стояли контейнеры со свежими цветами, за стеклом разместились готовые букеты. В задней части находилась стойка, за которой стояли чернокожий мужчина и чернокожая женщина лет шестидесяти. Они составляли букет. Мужчина был довольно высоким, с длинными руками и мощной шеей боксера.

В передней части магазина стройная чернокожая женщина лет тридцати возилась с маргаритками. Она была в зеленых брюках и голубом халате, какие обычно носят санитары. Когда прозвенел колокольчик, мужчина и обе женщины обернулись, уставившись на меня. Мужчина окинул меня тяжелым взглядом и вернулся к своему букету. Должно быть, белые сюда не ходят.

Ко мне подошла стройная женщина и с улыбкой спросила:

– Чем могу вам помочь?

Она была хорошенькой, если не смотреть на двухдюймовый шрам на верхней губе слева и два шрама поменьше над левой бровью. Шрамы были свежими. На халатике висела табличка с именем Сара.

– Привет, Анджелетта, – сказал я. – Меня зовут Элвис Коул. Хочу поговорить с вами о Чарли Де Луке.

Улыбка тут же сползла с ее лица. Она бросила взгляд на мужчину за стойкой, а потом повернулась ко мне. Мужчина за стойкой оторвался от своего букета и внимательно наблюдал за нами. Он не мог нас слышать, но понимал: что-то не так.

– Вы из полиции? – спросила женщина.

– Чарли Де Лука не отпускает одну мою знакомую. Она хочет разорвать с ним отношения, и я пытаюсь найти способ на него надавить.

Молодая женщина вновь посмотрела в сторону мужчины за стойкой и понизила голос. Мужчина отошел от стойки и начал вытирать руки серой тряпкой.

– Мы об этом никогда не говорим, – прошептала она. – Если вы не из полиции, вам следует отсюда уйти.

– Но вы ведь были с Чарли?

Теперь она смотрела в пол.

– Я была со многими мужчинами. Уильям сидел в Даннеморе, [30]30
  Даннемора – известная на всю Америку тюрьма строгого режима в городке Даннемора, неподалеку от канадской границы.


[Закрыть]а у меня трое детей.

– Конечно. Нелегко вам пришлось.

Она подняла на меня сердитые глаза.

– Уильяма выпустили всего девять месяцев назад, и он завязал. Мы оба завязали. И нам разрешили держать свой магазин.

Я кивнул. Чудесный магазинчик. Чистый и свежий. В отличие от Даннеморы. В отличие от работы на улице.

– Это Чарли повредил вам глаз?

– Не ваше дело.

– Вам знаком человек по имени Ричи?

– Я никого не знаю.

Уильям положил руки на кассу и наградил меня взглядом тюремного надзирателя. Пожилая женщина подошла к нему и дотронулась до его плеча, однако он, похоже, этого даже не заметил. Они никак не могли нас слышать, но знали, о чем идет разговор. Невероятно, но факт.

– Анджелетта, у моей знакомой тоже есть ребенок. У нее есть жизнь, которую она не хочет терять, точно так же, как вы не хотите терять свою.

Уильям протиснулся мимо пожилой женщины и вышел из-за стойки, держа кусок тяжелый трубы. Даже халат не мог скрыть, какие у него сильные руки и мощные плечи. Наверняка в Даннеморе накачался.

– Шли бы вы отсюда подобру-поздорову. Она больше не выходит на улицу, и она туда не вернется. Она не желает иметь с вами ничего общего.

– Я просто хочу с ней поговорить.

– Тебе не придется ни с кем говорить, когда эта штука окажется у тебя в башке.

Я вытащил из кармана «дэн-вессон» и навел на него. Мне ужасно не нравилось, что приходится вторгаться в их жизнь и размахивать пушкой. Но происходившее с Карен Ллойд не нравилось мне еще больше.

– Это ее выбор, Уильям. Не твой, – сказал я.

Пожилая женщина тихо застонала и, раскачиваясь из стороны в сторону, стала рвать на кусочки серую тряпку.

– Анджелетта, дай мне всего пять минут. И я уйду. Больше вы меня никогда не увидите.

Уильям подошел ближе. Похоже, человека, отсидевшего в Даннеморе, пушкой не испугать.

– Не стану повторять дважды, мистер. Здесь больше нет Анджелетты. Здесь больше нет неприятностей.

Анджелетта задумчиво на меня посмотрела, затем кивнула – видно, приняла решение. Она поняла, с чем сможет жить дальше, а с чем нет.

– Уильям, тебе еще нужно доставить товар. Почему бы не заняться делом?

Глаза Уильяма широко раскрылись, и он ткнул трубой в мою сторону.

– Он здесь никто. Он не из полиции. Ты не обязана с ним разговаривать.

Анджелетта пристально посмотрела на него, а потом тихо сказала:

– Уильям, он хочет помочь своей подруге. А что собираешься сделать ты? Стукнуть его трубой? Тебя посадят – и что тогда будет с нами? Ты вернешься в Даннемору, а мне снова придется сниматься в грязных фильмах.

– Не говори так.

– Или придется вернуться на улицу.

– Не говори так. – Он дважды моргнул, а потом медленно-медленно повернулся к ней, словно не мог оторвать от меня взгляд.

– Уильям, тебе нужно доставить заказы, – повторила она. – Когда ты вернешься, он уйдет и все будет как раньше. Пожалуйста, Уильям!

– Послушай ее, Уильям, – вмешалась пожилая женщина, все еще продолжавшая рвать на клочки серую тряпку и раскачиваться. – И делай, как она говорит. Прямо сейчас.

Уильям долго смотрел на Анджелетту, потом его холодный взгляд смягчился, он молча повернулся и вышел из магазина.

Анджелетта проводила его взглядом, потом глубоко вздохнула, словно с его уходом ей сразу стало легче дышать.

– Он страдает из-за того, что мне пришлось делать, пока его не было. Ему ужасно стыдно.

– Он вас очень любит.

– Может быть. – Она еще раз глубоко вздохнула, а потом посмотрела на меня. – Меня зовут не Анджелетта. Анджелетта – это уличное имя.

– Хорошо.

– Меня зовут Сара Льюис.

– Сара. Хорошее имя. Лучше, чем Анджелетта.

Она скрестила руки на груди и горько усмехнулась:

– Хватит молоть чепуху. Выкладывай, что тебе нужно.

– Мне кажется, Чарли Де Лука делает что-то такое, о чем не догадывается его семья. Если я узнаю подробности, то смогу надавить на него, чтобы он оставил в покое мою знакомую.

– Я не видела Чарли Де Луку с тех пор, как вернулся Уильям. Пять или, может, даже шесть месяцев.

– Как ты с ним познакомилась?

– На улице. Он любит иметь дело с уличными девками. Он смотрит грязные фильмы, что-то ему особенно нравится, и тогда он приходит сюда со своими телохранителями и получает нечто похожее.

– Он всегда приходит с телохранителями?

– Он даже отлить не может без телохранителей, – рассмеялась Сара. – С ним всегда один жуткий тип. Высокий, худой и бледный, как проклятый вампир.

«Старина Рик».

– Ты слышала, что болтают телохранители?

– Нет. Они остаются в машине, пока он развлекается в комнате. Ну, сам понимаешь.

– Парень по имени Ричи может что-то знать. Думаю, это он снабжает Чарли фильмами.

Она немного подумала и покачала головой:

– Не знаю никакого Ричи.

– А Чарли когда-нибудь говорил с тобой о делах?

– Только не о тех, что интересуют тебя.

– Он на что-нибудь жаловался? Ну, типа, какой был паршивый день или выгодная сделка сорвалась?

– Послушай, я понимаю, что́ тебе нужно, но ничего такого не было. Если Чарли западал на какую-нибудь девушку, он начинал часто приходить и много тратить, но это продолжалось не слишком долго. Он никогда не оставался с одной девушкой дольше трех недель. Ему доставляло удовольствие делать девушкам больно, а если они начинали жаловаться, избивал до полусмерти и переходил к другой.

– И никогда не говорил о своих делах?

– Нет.

– Тебе знакомы другие девушки, с которыми он имел дело? – спросил я.

– Выйди на улицу и посмотри по сторонам. Мы обычно собираемся на углу. Судачим о том о сем, а еще о Чарли. – Она провела рукой по длинному шраму у рта. – Сразу увидишь, кто с ним был.

– А с кем он сейчас?

В ее глазах сверкнул гнев.

– Откуда мне знать? – сверкнула она глазами. – Думаешь, мы с ним продолжаем общаться? Думаешь, мистер Чарли шлет мне любовные письма?

– Сара, это очень важно. Можешь узнать?

Она вновь скрестила руки на груди и посмотрела на меня. Может, она подумала, что с нее хватит, а может, наоборот: раз уже зашла так далеко, то поздно отступать. Она тряхнула головой и подошла к телефону на прилавке. Пока Сара кому-то звонила, пожилая женщина украдкой посматривала в мою сторону, при этом делая вид, что поливает лилии.

Сара Льюис положила трубку, вернулась ко мне и сказала:

– Сейчас он встречается с девушкой по имени Глория Ариб. Она живет на Сто тринадцатой улице, над баром, который называется «Клайд».

– Спасибо, Сара. Я ценю твою помощь.

– Боюсь, говорить с ней будет без толку. Глория слишком напугана, чтобы отвечать на вопросы, даже если и знает больше моего. Девушки Чарли всегда до смерти напуганы. – Сара вновь коснулась губы, словно она чесалась.

Да, уродливый шрам. Похоже, удар был неслабым. Чарли бил в полную силу и одним разом явно не ограничился.

Я направился к двери.

– Ты действительно думаешь, что сможешь найти способ навредить Чарли Де Луке? – остановила меня Сара.

– Да, действительно, – ответил я.

Она зажмурила поврежденный глаз, потом кивнула каким-то своим мыслям и распахнула передо мной дверь.

– Хорошо. Если сумеешь ему навредить, добавь еще чуть-чуть. От Анджелетты Силвер. Ты меня понял?

Пожилая женщина больше не делала вид, что работает, и молча смотрела на меня. Я кивнул ей, а потом повернулся к Саре Льюис:

– Именно так я и сделаю.

Пожилая женщина улыбнулась и отвела взгляд. Я вышел из магазинчика.

Глава 24

«Клайд», расположенный в подвале четырехэтажного здания, больше напоминал дупло с веревками для развешивания белья и пожарными лестницами вокруг. Несколько женщин в коротких красных платьях и кроличьих шубках со скучающим видом сидели у стойки бара, а пара парней в длинных плащах стояли около оставленного у входа в бар «понтиака» и над чем-то смеялись. У одного из них не хватало переднего зуба – как у Майка Тайсона.

Я оставил «таурус» на противоположной стороне улицы, рядом с автобусной остановкой, и вернулся обратно. Двое парней продолжали смеяться, но теперь они в упор смотрели на меня. Как и на 122-й улице, здесь не было белых. На месте этих ребят я тоже внимательно наблюдал бы за любым появившимся здесь белым типом.

Я сразу же направился к открытой двери рядом с «Клайдом». Там начиналась винтовая лестница и висели почтовые ящики. Под триста четвертым номером я обнаружил надпись «Г. АРИБ».

Парень с зубами, как у Майка Тайсона, поинтересовался:

– Кого ищешь, приятель?

– Глорию Ариб. Она дома?

– Не-е, работает. И правильно делает. Она знает, что для нее хорошо.

– А ты ее администратор?

– Не-е, приятель. Она с Гаити, или Кубы, или типа того. Там за всем присматривают свои ребята. Но на четвертом этаже у меня есть кое-что ничуть не хуже. И ждать не надо.

– Нет, спасибо, – отказался я. – Мое сердце принадлежит Глории.

Он сказал:

– Д-е-е-рьмо, ты поли-и-лиция. Понятно, – сказал он.

Его приятель рассмеялся, и они радостно ударили по рукам. Я напустил на себя соответствующий вид: ну-ладно-я-коп-и-что?

– Как тебя зовут, друг?

– Лютер.

– Лютер, тебе не помешает деловое знакомство. У Глории хорошо идут дела?

– Вполне прилично.

– Белые парни?

Лютер кивнул и подмигнул своему приятелю.

– Ты, небось, вынюхиваешь насчет гангстера с большой машиной. Ты из отдела по борьбе с организованной преступностью?

– Может быть. – «Может быть. Кажется, Эллиот Несс [31]31
  Эллиот Несс – специальный агент Министерства финансов, которому удалось посадить гангстера Аль Капоне в тюрьму на 11 лет.


[Закрыть]сказал, может быть». – Расскажи мне про большую машину. Она здесь часто бывает?

– Два-три раза в неделю.

– Приезжает в определенное время?

– Чувак, от твоих вопросов у меня голова бо-бо. Сечешь? – скорчил гримасу Лютер.

– Угу.

Я вытащил двадцатку и протянул Лютеру. Купюра не произвела на него впечатления.

– Не густо, – проворчал он.

– У нас ограниченный бюджет, Лютер.

– Да, слыхал. – Двадцатка исчезла. – На прошлой неделе дважды приходил. Во вторник, а потом в пятницу. Пятница – его день. – Лютер посмотрел на своего приятеля, и тот кивнул.

– А что делает его охрана, пока он с Глорией?

– Де-е-рьмо, он уже три месяца не берет с собой свой спецназ.

Я посмотрел на него:

– Он встречается с Глорией Ариб уже три месяца?

– Черт, он ходит сюда даже дольше. – Лютер прищурился и снова повернулся к своему приятелю. – Он с ней, пожалуй, четыре… Нет – пять месяцев?

Тот опять кивнул. Лютер повернулся ко мне.

– Ты хочешь сказать, что он встречается с Глорией Ариб пять месяцев и приходит сюда один?

Лютер нахмурился, вздохнул и бросил на меня мрачный взгляд:

– Сколько раз можно повторить за паршивые двадцать баксов?

Приятель Лютера зевнул и посмотрел куда-то в сторону.

Я немного подумал. В моем деле всегда стараешься отыскать какие-то странности, так как именно странности позволяют раздобыть улики. Сара Льюис сказала, что Чарли Де Лука обычно расстается с женщиной недели через три и нигде не появляется без охраны. Конечно, с тех пор прошло немало времени. Может быть, Чарли изменился. Может быть, у Чарли с Глорией роман и они встречаются без его охраны, чтобы обсудить детали предстоящей свадьбы. А может быть, и нет.

– Лютер, Глория – просто уличная проститутка или работает по вызову?

– Когда сильно прижмет, она выходит на улицу. Как только дела идут на лад, работает только по вызову. Это всегда видно, так как она сразу начинает задирать нос.

Приятель Лютера довольно заржал.

Тут у тротуара остановился роскошный белый «кадиллак», и стройная темнокожая молодая женщина в обтягивающем платье и черно-белых ковбойских сапогах вышла из машины. За рулем «кадиллака» сидел азиат лет пятидесяти. Женщина что-то ему сказала, бросила взгляд на Лютера и вошла в «Клайд». Лютер нахмурился:

– Мне пора заняться делами.

– Спасибо за помощь, Лютер. Я ее очень ценю.

– Только не говори ничего этому паршивому гангстеру. Не хочу оказаться в канаве с перерезанной глоткой.

– Конечно, Лютер. Можешь не сомневаться.

Лютер и его приятель исчезли в «Клайде».

Я поднялся на третий этаж, прошел по коридору к квартире 304 и постучал в дверь. Тишина. Из дальнего конца коридора доносился детский плач, из соседней квартиры слышался рэп. А вот в квартире Глории Ариб царила полнейшая тишина. Я постучал еще раз, после чего достал отмычки, которые всегда держу в бумажнике, открыл замок и вошел.

Глория Ариб жила в двухкомнатной квартире с ванной и крошечной кухней. Краска на стенах выцвела, а на потолке облупилась, однако все было чистенько. Клетчатый диван накрыт расшитым бисером чехлом, напротив стояла викторианская горка из полированного красного дерева. Кухня и ванная содержались в образцовом порядке, а спальня и вовсе являла собой розовый сон: розовое атласное одеяло, розовый телефон, розовые кружевные подушки. Розовые стены и потолок. Ей даже удалось отыскать розовый радиобудильник, стоявший на прикроватной тумбочке. Тумбочка была коричневой.

Я хотел найти записную книжку. У уличных проституток таких не водится, так как у них не бывает постоянных клиентов, но девушки по вызову пользуются записными книжками. Они стараются фиксировать встречи и разные подробности. Скажем, предпочтения клиентов и суммы гонорара. Если бы я сумел отыскать книжку Глории, то смог бы узнать, когда Чарли Де Лука с ней встречается и чем они занимаются. Возможно, мне даже удалось бы выяснить, что происходит.

Я начал с тумбочки, затем заглянул за кровать и под матрас. Мне удалось найти две коробки с салфетками – одну открытую, другую запечатанную, – а также упаковку презервативов. Затем пришел черед туалетного столика и шкафчика, на котором стояло множество безделушек. На нижней полке я обнаружил хлыст из змеиной кожи, набор черных кожаных ремней, две пары полицейских наручников и черную резиновую маску с парой дырочек, очевидно для дыхания. Прелестно!

Осмотрев оставшуюся часть спальни и кладовку, я перешел в ванную комнату. Записная книжка была засунута в мешочек и прилеплена клейкой лентой к нижней части раковины вместе с флаконом кокаина. На все про все у меня ушло восемь минут и сорок секунд. Полицейские справились бы быстрее.

Я перешел в гостиную, сел на диван и просмотрел книжку. Глория начала ее вести десять месяцев назад. Пять месяцев и неделю назад в ней появилось первое упоминания о Чарли Де Луке. В первую неделю их знакомства он встречался с Глорией три дня подряд, а на следующей – пять раз. Почти все ее записи были сокращениями, но расшифровать их не составило труда. Я читал, стараясь относиться ко всему как профессионал, но не мог избавиться от чувства неловкости. В записях ни разу не упоминался бизнес Чарли.

Я просмотрел все записи до настоящего времени и обратил внимание на то, что после пятой недели знакомства с Чарли появилось еще одно новое имя. Сантьяго.

Хммм.

Я вернулся к началу книжки и стал искать имя Сантьяго. Однако впервые он упоминался на пятой неделе знакомства с Чарли. Может быть, Чарли привел его с собой. Я продолжал изучать записи. Иногда Глория записывала полное имя, иногда ограничивалась одной буквой «С». В течение следующих нескольких недель всякий раз, как появлялось «С», рядом обязательно возникало имя Чарли, но потом попадалось только «С», уже без Чарли. Лютер сказал, что Чарли был здесь в прошлые вторник и пятницу, но в книжке я не нашел упоминания об этих встречах, только имя Сантьяго. Может быть, Чарли приходил сюда вовсе не для того, чтобы встречаться с Глорией, поэтому она и перестала его записывать. Возможно, он приходил сюда, чтобы встречаться с Сантьяго.

И еще раз хммм.

Сантьяго был записан на завтра, на половину пятого дня. Пятница. Хммм. Про Чарли – ничего, но меня это уже не удивило. Моего имени тоже не было.

Я закрыл книжку, засунул ее обратно в мешочек и прикрепил на прежнее место в ванной Глории Ариб. Через минуту я уже спускался вниз по лестнице. Когда я вышел на улицу, Лютер и его приятель вернулись на свой пост возле «понтиака». Увидев меня, Лютер ухмыльнулся, продемонстрировав зубы Майка Тайсона.

– Лютер, знаешь парня по имени Сантьяго, который сюда иногда заходит?

Лютер перестал ухмыляться и покачал головой:

– Мое дело сторона.

Он повернулся ко мне спиной и скрылся в «Клайде». Я посмотрел ему вслед и решил пообщаться с его приятелем. Тот только плечами пожал.

– Что все это значит? – поинтересовался я.

– Сантьяго – ее сутенер, – ответил приятель Лютера. – Несколько лет назад, когда она перебралась сюда, Лютер хотел забрать ее в свою конюшню. У них с Сантьяго были какие-то терки. Сантьяго чуть не пришил Лютера. Ножом для колки льда.

– Ах, вот оно как, – «Замечательно». – У него есть здесь другие девочки?

– Не-е. Теперь он стал настоящим гангстером с Ямайки, дела у Сантьяго пошли в гору. Ездит на классных тачках, носит классные шмотки. Думаю, Лютеру просто завидно.

– Ага.

Приятель Лютера отделился от «понтиака».

– Пойду присмотрю за Лютером. Когда у Лютера такой вид, лучше его одного не оставлять.

– Ладно. Спасибо за помощь.

Приятель Лютера нырнул в «Клайд».

Было два сорок пять. Я все еще успевал к Карен к четырем.

Я не торопясь двинулся к «таурусу», размышляя о словах Роланда Джорджа. Он сказал, что итальянская мафия ненавидит азиатов, кубинцев и выходцев с Ямайки. Может быть, мне удалось узнать кое-что интересное. Может быть, у меня появилась улика. Может быть, если я сумею отыскать ее скрытый смысл, Карен Ллойд, Тоби Ллойд и Питер Алан Нельсен смогут жить спокойно и счастливо. Как в кино.

По дороге в Челам я пытался понять, что общего может быть у Чарли Де Луки с ямайским гангстером по имени Сантьяго. Оставалось только найти ответ на этот вопрос.