Текст книги "Смертельные игры"

Автор книги: Роберт Крайс (Крейс)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 38

Мы с Пайком припустили еще быстрее. Теперь мы бежали вдоль обочины, пар от нашего дыхания поднимался в воздух белым шлейфом. Мы бежали что было сил, пока не оказались почти у самого ангара. Здесь мы притормозили. Фигуры, которые мы увидели со стороны леса, исчезли.

«Линкольн» стоял возле ангара. Его ветровое стекло уже припорошил снег. Оба самолета находились с другой стороны, перед ними стояла пара ржавых тягачей для доставки авиационного бензина и пестицидов. Откуда-то издалека донесся крик Карен Ллойд и послышался одинокий пистолетный выстрел, но ветер и снег тут же заглушили все звуки.

– Они либо в ангаре, либо на летном поле за самолетами, – сказал Пайк.

Мы подбежали к ангару, свернули за угол и увидели их через заросшее грязью оконное стекло. Карен Ллойд стояла на коленях и плакала, Чарли Де Лука держал Тоби за волосы, приставив дуло браунинга тридцать восьмого калибра к правому виску мальчика. Тоби тоже плакал. Скорее всего, он плакал от страха, однако, возможно, из-за того, что какой-то толстый парень бил Питера Алана Нельсена по лицу. Толстяк методически избивал Питера, но тот упрямо вставал и бросался на противника. У толстяка было здоровое брюхо, широкие бедра, широкие плечи и спина, что делало его похожим на сардельку. Недостаток мужественности с лихвой компенсировался переизбытком злобы. Питер не оставлял попыток добраться до Чарли, но толстяк каждый раз сбивал его с ног. Карен кричала Чарли, что она на все согласна, лишь бы только он остановился, или что-то типа того. Через стекло было не слишком-то хорошо слышно.

Я тронул Пайка за плечо и указал на большие раздвижные двери в дальнем конце ангара. Двери были открыты.

Пайк кивнул. Мы, проскользнув под окном, успели шагнуть в сторону двери, когда из-за угла появились двое других парней, сопровождавших Чарли Де Луку. Один – довольно высокий, второй – как раз наоборот. Коротышка жевал незажженную сигару, а в руке держал револьвер тридцать второго калибра. Дылда что-то бурчал под нос, жалуясь на холод, и оба были совсем не готовы к встрече с нами. Джо Пайк уложил коротышку одним боковым ударом, таким сильным, что у того хрустнула гортань. Дылда что-то удивленно воскликнул и разрядил свой револьвер в землю, а я разрядил обойму ему в грудь. Кровь брызнула фонтаном, он удивленно посмотрел вниз, попытался заткнуть рану рукой, чтобы остановить кровотечение, – и упал.

Внутри началось какое-то движение. Пронзительно завизжала Карен, потом мы услышали истошный вопль – так кричать мог только ребенок, – потом еще один вопль и выстрелы. Пули со свистом рассекали воздух, уходя далеко в сторону. Потом стрельба прекратилась.

Мы заглянули в окно и увидели такую картину: Чарли тащил Тоби к дверям ангара, Карен шла следом, а Питер Нельсен лежал на боку. Толстяк дважды лягнул его ногой и вытащил из-под куртки синий револьвер. Затем он схватил Питера за волосы и сунул ему в рот дуло револьвера. Пайк выстрелил толстяку прямо в левое плечо, да так, что того отбросило в сторону, и тогда Пайк всадил в него еще одну пулю.

Мы как сумасшедшие промчались между самолетами и оказались у ангара. Там уже стоял Чарли, одной рукой держа Тоби Ллойда за шею, а другой прижимая браунинг к щеке мальчика. Лицо Чарли побагровело, на лбу вздулись вены. Он смотрел на крышу. Очевидно, ждал Бэтмена и Робин. При этом Чарли истошно вопил:

– Ты мой, ты, сукин сын! Я тебе, мать твою, кишки выпущу и зажарю их на сковороде!

Из-за угла появилась Карен, по ее лицу градом текли слезы, она умоляюще протягивала руки. Она хотела кинуться к Тоби, но боялась, что психопат застрелит мальчика.

– Тоби! – застонала она.

Чарли Де Лука еще сильнее вдавил дуло пистолета в щеку Тоби. Мальчик снова закричал и обмочился.

– Я его убью! – вопил Чарли. – Убью, к такой-то матери! Попробуйте только подойти ко мне, засранцы гребаные! Вырву ему глаза, мать твою!

Я посмотрел на Пайка. Плоские черные линзы очков Пайка были обращены в сторону Чарли Де Луки, дробовик лежал вдоль растяжки крыла самолета. Пайк стреляет лучше меня.

– Он это сделает, – сказал я. – Он застрелит мальчика.

– Да.

Я вернул ему «питон», взял дробовик и спросил:

– Сумеешь сделать точный выстрел?

– Помогите ему! Ну помогите же! Пожалуйста! – надрывалась Карен.

– Я могу сделать точный выстрел, но надо, чтобы он убрал от мальчика пистолет. Умирая, Чарли может дернуться.

– Тоби! – визжала Карен.

Тут из ангара показался Питер. Он еле стоял на ногах.

– Отпусти моего ребенка, ты, жирный хрен! – закричал Питер. Лоб его был рассечен, нос сломан, разбитые губы в крови. Лицо его было так сильно залито кровью, что казалось, будто он в гриме. – Я Питер Алан Нельсен, и я надеру твою жирную задницу, мать твою!

– Питер, нет! – закричала Карен.

Чарли Де Лука улыбнулся, поднял браунинг и наставил его на Питера.

– Надери это, – сказал он и выстрелил.

Питер упал, Карен и Тоби закричали, а я вышел из-за самолета и позвал:

– Эй, Чарли!

Чарли Де Лука развернулся в мою сторону и спустил курок. Что-то задело мое плечо, потом что-то тяжелое просвистело мимо моего уха, раздался грохот – и голова Чарли Де Луки взорвалась, совсем как шина, наполненная красной краской. «Питон» Пайка. Чарли был мертв еще до того, как начал падать.

Тоби лягнул ногой то, что осталось от Чарли Де Луки и с криком: «Папочка! Папочка!» – побежал к Питеру.

Левое бедро Питера было все в крови, но он сумел встать на колени. Питер подполз к Чарли Де Луке и принялся наносить удары по распростертому телу. Если Питер нашел в себе мужество подняться, то мне просто сам Бог велел. Я встал, но у меня звенело в ушах, а рубашка стала влажной. Я посмотрел вниз, расстегнул куртку и увидел, как почернела рубашка на плече. И тут же рядом оказался Пайк. Он поднял на мне рубашку и осмотрел рану.

– Ничего страшного. Слегка задета трапециевидная мышца.

– Понятно.

Пайк подошел к Питеру, вынул у него из брюк ремень и плотно перетянул раненую ногу. Потом вернулся ко мне и перевязал мне плечо своей футболкой. В том месте, где пуля задела мышцу, жгло ужасно, плечо слегка покалывало. Питер с сомнением посмотрел на свою ногу, а потом перевел взгляд на тело Чарли Де Луки и улыбнулся мне:

– Мы сделали этого выродка. Мы его сделали!

– Да, – согласился я.

– Все кончено! – расхохотался он.

Карен посмотрела на бывшего мужа и рассмеялась в ответ. Вероятно, нервная реакция.

– Да! Боже мой, да!

Потом Карен обняла меня. Тоби помог Питеру подняться на ноги, они подошли ко мне и тоже стали обнимать.

Бывают такие дни, когда тебя постоянно обнимают.

Глава 39

Мы оставили убитых в аэропорту и отправились в Челам к единственному практикующему доктору. Доктор был молодой, в очках и с бородой. Звали его Хоксли. Доктор знал свое дело. Он был из тех врачей, что наблюдают своих пациентов от колыбели до самой старости. Идеалист. Ну вы таких наверняка знаете. Осмотрев нас с Питером, Хоксли присвистнул:

– Да, такого я не видел с тех пор, как ушел со «скорой помощи» в Бронксе.

– Несчастный случай на охоте.

– Не сомневаюсь.

Он продезинфицировал наши раны, наложил швы и сделал каждому по два укола: один для подавления инфекции, другой – против столбняка. И еще вручил нам какие-то оранжевые таблетки: обезболивающее.

– Думаю, что о вашем визите не надо сообщать в полицию.

– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? – спросил я.

Я позвонил Ролли Джорджу и сказал ему, где мы находимся и что произошло. Доктор стоял, скрестив руки, и рассеянно прислушивался к нашему разговору. Когда я повесил трубку, он поинтересовался:

– Может, мне не мешает туда съездить?

– Бесполезно, – покачал я головой.

Хоксли посмотрел на Питера и сказал:

– Ваше лицо кажется мне знакомым.

– Да, у меня распространенный тип.

Мы вышли от доктора, оставили Тоби у Мэй Эрдич и поехали обратно на маленький аэродром. Снегопад прекратился, но тонкое белое покрывало уже легло на дорогу, самолеты и лежащие на поле тела. Мы с Джо Пайком сняли с самолетов брезент и накрыли им тела Чарли Де Луки и трех парней, а потом сели в «ЛеБарон» и стали ждать.

Первыми приехали две полицейские машины штата Коннектикут, за ними примчался синий седан, на котором прибыл человек из офиса окружного прокурора. Никаких тебе мигалок и сирен, и это мне сразу очень понравилось. Представитель окружного прокурора подошел к нам и поинтересовался, кто мы такие. Я назвал ему наши с Пайком имена, но не стал упоминать Карен и Питера, а он не стал спрашивать. Он сказал, что ему сообщили, что где-то есть еще трупы. Я рассказал ему, как добраться до тыквенного поля и где искать тела убитых в лесу. Он кивнул, вернулся к копам, они загрузились в полицейскую машину и отправились все проверить.

Двадцать минут спустя подкатили автомобиль с тонированными стеклами и эмблемой ФБР на боковой двери, а еще белый «форд» с человеком из офиса окружного прокурора штата Нью-Йорк и серый «кадиллак». Из машины федералов вышли двое парней, а из нью-йоркского «форда» – лысый человек и две женщины. На «кадиллаке» прибыл Ролли Джордж со своим псом. За рулем сидел студент, изучавший право. Увидев Ролли, все, кроме лысого, заулыбались и принялись жать ему руку и говорить о том, как они рады его видеть. Приятно, наверное, пожать руку известному автору детективных романов прямо на месте убийства!

– А нам не надо к ним подойти? – спросила Карен.

– Нет. Мы будем сидеть и ждать, что они скажут.

Вся компания подошла к телам под брезентом, чтобы их осмотреть. Макси понюхал труп Чарли и поднял лапу, так что Ролли пришлось его оттащить. Одна из женщин засмеялась. Они долго стояли рядом с телами, изредка поглядывая в сторону нашей машины. Похоже было, что они довольно быстро пришли к соглашению, за исключением лысого парня. Тот решительно размахивал руками, показывая в сторону нашей машины. Они еще чуток потолковали, а потом к нам подошел Ролли Джордж и наклонился к сидящей за рулем Карен. Он успокаивающе ей улыбнулся, словно добрый дедушка, а если и узнал Питера, то даже вида не подал. А затем Ролли бросил на меня пристальный взгляд и спросил:

– Мы можем взять плохого копа?

– Да, если никто из моих людей не будет упомянут и им не придется давать показания.

– Похоже, речь идет не об одном офицере. Похоже, здесь замешано несколько представителей системы безопасности аэропорта Кеннеди.

– Я так и думал, – согласился я.

Ролли вновь улыбнулся Карен, а потом они с Макси вернулись к группе, стоявшей возле тела Чарли Де Луки. Разговор продолжался, лысый проявлял все больше недовольства и снова энергично размахивал руками. Тогда одна из приехавших с ним женщин сказала:

– Мортон, кончай эту хренотень и заткнись.

Федералы и люди из офисов окружных прокуроров подозвали нас с Пайком, и мы вместе пошли по ангару, отвечая на их вопросы. Спрашивали они в основном о Чарли Де Луке, ямайских гангстерах и полицейском, которого я выследил до самого Квинса. Я не стал упоминать о тайных счетах Чарли Де Луки, о его делишках за спиной у Сола и о семье Гамбоза. Гангстеры с Ямайки и продажный полицейский почти наверняка не знали, чьи наркотики они воруют. Если же они что-то и расскажут полиции, то это нас не касается. Пусть семья Де Лука сама с ними разбирается. Тут уж ничего не поделаешь.

Когда вопросы закончились, они отвели нас обратно к машине. Никто даже не посмотрел в сторону Карен Ллойд или Питера Алана Нельсена. Как будто их здесь просто-напросто не было. Одна из женщин, федерал и парочка копов отправились на тыквенное поле. Вернулись они довольно скоро. После коротких переговоров к нам подошел Ролли Джордж.

– Похоже, мы закончили. Можете ехать.

– И это все? – спросила Карен Ллойд.

– Да, мэм.

– Вы не будете нас допрашивать? Нам не нужно ехать в полицию?

– Карен! – предостерегающе произнес Питер.

Ролли Джордж улыбнулся и зашагал к своему «кадиллаку».

– Они позволили нам остаться в стороне? Несмотря на то, что убито столько людей? – спросила меня Карен.

– Да. А теперь поехали отсюда.

Мы добрались до дома Карен Ллойд и остановились под баскетбольным кольцом, чтобы помочь Питеру создать правильную версию произошедшего. Ему без лишних вопросов разрешили забрать тело Дани, но необходимо было подумать, что сказать Нику, Ти-Джею и прессе. Убит телохранитель Питера Алана Нельсена, неизбежно возникнут вопросы. Ему придется солгать и поддерживать эту ложь до конца своей жизни.

– Я справлюсь, – заявил Питер.

– Да уж, постарайся, – произнесла Карен.

Питер нахмурился, вышел из «ЛеБарона», уселся в свой лимузин и отчалил.

– Он справится? – спросила Карен, посмотрев ему вслед.

– Да. Он многому научился, – кивнул я.

– Надеюсь, – вздохнула Карен. – Как я все это ненавижу. Стоит кого-то впустить в свою жизнь, как он сразу же становится ее частью.

– Именно частью, – возразил я. – Вы сумели сохранить свое «я». Вы все еще вице-президент банка. Вы дважды были президентом АРУ и вице-президентом Ротари клуба. А еще вы член Библиотечного комитета. А если бы вам не было суждено пройти через все эти испытания с Питером, то, может быть, вы ничего и не добились бы. Может быть, сейчас вам было бы нечем гордиться.

Она повернулась и посмотрела на меня, потом наклонилась и поцеловала нас по очереди: сначала меня, потом Джо Пайка.

– Я сделаю так, как будет лучше для Тоби. Мне это всегда удавалось. А что теперь будет с кланом Де Лука?

Я посмотрел на дом, баскетбольное кольцо и велосипед Тоби у стены гаража. Потом повернулся к Карен:

– Не знаю. Сол и Чарли больше не участвуют в делах семьи. У них будет новый босс.

Ее губы собрались в маленький розовый бутон, и она, немного подумав, спросила:

– Как думаете, они будут и дальше меня преследовать?

Пайк наклонился и погладил ее по руке:

– Продолжайте жить своей жизнью. Мы позаботимся о Де Лука.

Карен Ллойд глубоко вздохнула и вышла из машины.

Глава 40

Пайк собрал вещи, мы попрощались с Карен Ллойд и поехали в город, где сняли номер на четырнадцатом этаже отеля «Парк Лейн» на Восточной 59-й улице. Очень симпатичный номер с видом на Центральный парк.

Мы по очереди приняли душ, переоделись и отправились в Музей современного искусства на 53-й улице. Для простоты они называют его МоМА, [43]43
  МоМА – сокращение от Museum of Modern Art.


[Закрыть]что, по-моему, довольно глупо, но у них есть «Звездная ночь» Винсента Ван Гога, а это уже что-то. Очко в пользу Нью-Йорка. Я всегда хотел увидеть эту картину и теперь провел перед ней почти час. Пайк сказал:

– Понимаю, что он чувствовал.

– Говорят, он был сумасшедший.

Пайк только молча пожал плечами.

Мы прошли по Западной 73-й улице и пообедали в кафе «У Виктора». Кубинская кухня. Можно сказать, не хуже, а может, и лучше кухни ресторана «Версаль» на бульваре Венеции в Лос-Анджелесе. Я заказал отбивную из цыпленка и черные бобы. Пайк выбрал суп из белых бобов и жареные бананы. Мы выпили пива. Еще очко в пользу Нью-Йорка.

Когда мы закончили, было еще светло, и поэтому мы прошлись по Центральному парку, мимо озера и фонтана Бетесда, а также мимо кафе под названием «Дом на лодке». Кафе было закрыто. Люди совершали пробежку, катались на велосипедах, два мальчугана запускали модели аэропланов. Никто не совершал преступлений, но конная полиция была на высоте. Возможно, после захода солнце здесь все изменится. Я спросил у Пайка:

– Ты боишься?

Он покачал головой и ничего не ответил.

– А если бы оказался здесь в полночь?

– Я способен применить грубую силу, – подумав, сказал он.

И я, конечно, тоже, но ночью мне здесь было бы точно не по себе.

Пайк засунул руки в карманы куртки, и мы прошли мимо небольшого пруда, где пожилой мужчина и две маленькие девочки пускали игрушечный парусник. Мужчина и женщина в навороченных спортивных костюмах стояли, облокотившись на тандем, и наблюдали за ними. Мы тоже остановились посмотреть, и я подумал, скоро ли замерзнет пруд. Свежий осенний ветер наполнил паруса суденышка, и оно резво поплыло к противоположному берегу пруда.

– Элвис? – позвал Пайк.

– Да?

– Я помню, как испугался. Я тогда был совсем маленьким.

Мы еще некоторое время понаблюдали за пожилым мужчиной, девочками и парусником, а потом вышли из парка и зашагали к домам, еще недавно принадлежавшим Солу Де Луке. Припаркованных лимузинов рядом не оказалось, да и перед входом никто не прогуливался. На ручке двери висел траурный бант.

Джо остался на углу Пятой авеню, а я подошел к двери и позвонил. Дверь открыл Фредди. Он посмотрел на меня, и его лицо сразу же окаменело.

– Да? – спросил он.

– Ты слышал о Чарли?

– Мы слышали.

– Я в «Парк Лейн».

– Здорово. Можете отпраздновать.

– Скажи Вито. Скажи Энджи. Я буду там до тех пор, пока все не утрясем.

Фредди ухмыльнулся. Типа крутой!

– Мы не ведем с тобой дела.

– Вот тут ты ошибаешься. Скажи Вито и Энджи. «Парк Лейн».

На следующее утро на шестой странице «Нью-Йорк таймс» появилась маленькая заметка. В ней говорилось, что проститутка по имени Глория Ариб и ее сутенер Хесус Сантьяго были застрелены на складе в Нижнем Манхэттене. И у властей нет ни одной зацепки по этому делу. В статье на странице восемнадцать я прочитал, что гражданин Ямайки, известный продавец наркотиков по имени Уретро Мубата, найден мертвым в Квинсе на переднем сиденье своего «ягуара» последней модели. Его горло было перерезано, причем так, что голова практически отделилась от тела. Полиция полагает, что эта смерть – результат какой-то неудачной сделки. «Нью-Йорк пост» сообщила, что наркоман Ричард Сили найден мертвым в туалете автобусного вокзала со следами побоев в области головы, шеи, обеих рук и левой ноги. Очевидно, наркоманы не достойны того, чтобы попасть на страницы «Нью-Йорк таймс».

Обрубались концы.

Два дня спустя, задолго до заката солнца, я возвращался из планетария Хейдена через Центральный парк. И вдруг рядом со мной остановился синий «кадиллак эльдорадо». Пайк был далеко, на противоположной стороне улицы. Вито Де Лука распахнул дверцу и велел мне сесть в машину.

Я сел. Машину вел Фредди. Вито сидел сзади, больше в салоне никого не было.

– Я капо де тутти капо. Ты знаешь, что это значит?

– Что вы Марлон Брандо.

Вито улыбнулся, но улыбка получилась не слишком веселой. Груз ответственности.

– Да. Ты убил много наших парней.

– Это были парни Чарли.

– Некоторым капо это не понравилось. Они считают, что нужно что-то сделать.

– А что считаете вы?

В окно я увидел приближающегося Джо Пайка. Он заговорил с человеком, продающим с тележки какие-то закуски. Вито посмотрел в окно, но ничего не заметил.

– Я считаю, что Чарли чуть не опозорил нашу семью. Да, он мой племянник, родная кровь. Но и Сол был моим братом. Сол знал, каким должен быть настоящий мужчина. Ты вел себя как мужчина. Эти парни говорят о Калифорнии, граноле [44]44
  Гранола – смесь плющеного овса с добавками коричневого сахара, изюма, кокосов и орехов.


[Закрыть]и Диснейленде, а я говорю: «Господи, он уложил десять наших парней. Если бы он был сицилийцем, я бы его поцеловал в губы. Он мог бы стать настоящим мужчиной».

– А как насчет Карен Ллойд?

Вито повернулся и посмотрел на меня:

– Сол Де Лука был капо де тутти капо, и когда он говорил, то говорил за всю семью. Де Лука уважают собственное слово. Понятно?

– Чарли не стал бы его уважать.

– Чарли мертв.

Я молча кивнул.

– Она вне игры. Она больше никогда не увидит никого из семьи Де Лука. И семья Де Лука будет всегда держать свое слово.

Он протянул мне руку и так сильно сжал мою ладонь, что она онемела. Еще одна скала в семье.

– Впрочем, это двустороннее соглашение. Женщина об этом знает?

– Да.

– А ее муж? Парень из кино?

«Питер Алан Нельсен – парень из кино».

– Да. Я за них отвечаю.

– Это правильно. Так и будет. До конца твоей жизни, – произнес Вито.

Он отпустил мою руку, я вышел из лимузина и перешел на другую сторону улицы. Мы с Джо Пайком вернулись в отель, и я позвонил Карен Ллойд в банк и рассказал о разговоре с Вито Де Лукой. В тот же день мы покинули отель.

Глава 41

Октябрь сменился ноябрем. И три недели спустя, приятным воскресным днем, я сидел перед домом и жарил стейки из лосося и баклажаны для Синди, агента по продаже косметических товаров, Джо Пайка и еще одной женщины по имени Эллен Лэнг. Несколько лет назад Эллен Лэнг была моей клиенткой. С тех пор они с Джо Пайком стали время от времени встречаться. Она очень загорелая, а когда улыбается, на щеках появляются ямочки. Теперь она стала улыбаться гораздо чаще.

Джо Пайк, Синди и Эллен Лэнг сидели в доме и готовили салат, хлеб с чесноком, а еще чай с мятой, когда зазвонил телефон. Кто-то из них взял трубку, потом Эллен Лэнг вышла из дома и сказала:

– Это тебя. Питер Алан Нельсен. Режиссер.

– Вот это да! – удивился я. – Может, это и есть мой шанс.

– Ты в своем репертуаре, – ухмыльнулась Эллен и осталась присматривать за лососем, а я вернулся в дом и взял трубку на кухне.

Рядом с раковиной стоял Пайк и нарезал французский багет и укладывал его на блюдо. Синди наблюдала за ним. У нее были мягкие, золотисто-каштановые волосы и выразительные карие глаза. Мне нравилось смотреть, как она следит за точными движениями Пайка.

– Они приезжают в Лос-Анджелес, – сообщил Питер.

– Карен и Тоби?

– Да. У Тоби будет свободная неделя на День благодарения, и я пригласил их приехать.

– Отлично, – невозмутимо ответил я: Карен уже успела мне позвонить до того.

– Она не хочет, чтобы Тоби летел один, а потому прилетает вместе с ним.

– Еще лучше.

– Она будет не одна. А с каким-то парнем. – Об этом Карен мне тоже сообщила.

– У нее своя жизнь, Питер. И это очень хорошо. Почему бы тебе не пригласить кого-нибудь и всем вместе не отправиться куда-нибудь вечером? А Тоби можете оставить со мной.

– Знаю, знаю, – ответил Питер и, помолчав, добавил – Послушай, пока Карен со своим парнем будут гулять, я мог бы взять Тоби на съемки, показать ему Диснейленд. Ну и все такое. Ты не мог бы нас сопровождать? Хотя бы первое время?

Пайк закончил нарезать хлеб, и Синди вынесла его на террасу. Она приподняла брови и одарила меня нежной улыбкой. От нее пахло маргаритками. Просто классно!

– Конечно, Питер. Только не все время. Но поначалу можешь на меня рассчитывать.

– Большое спасибо. Я очень ценю. Правда. – В его голосе слышалось облегчение. – Я сейчас живу в доме в Малибу. Не хочешь заехать ко мне в гости?

– Сейчас я не один.

– Ну тогда в другой раз. Ладно? Если захочешь приехать, можешь даже не звонить. Просто приезжай.

– Конечно.

«Элвис Коул, звездный детектив».

Я повесил трубку, и Пайк спросил:

– Чего ему надо?

– Приезжают Карен с Тоби, и ему страшно. Взросление – трудный процесс.

– Он слишком много хочет. Может, ему следует взрослеть без тебя.

– Теперь он звонит не так часто. А потом его звонки станут все реже и реже. Он справляется.

– Да, наверное, – кивнул Пайк и добавил: – У Карен возникли какие-то проблемы с семьей Де Лука?

– Вито держит слово. Все счета Де Лука в Первом национальном банке Челама аннулированы. Деньги на счетах на Барбадосе таинственным образом исчезли.

– Значит, она свободна.

– Да. Она свободна. Насколько это возможно при таких воспоминаниях. Но, как и Питер, она неплохо справляется.

Снаружи Эллен Лэнг перевернула рыбу, чтобы та не пережарилась, а Синди положила хлеб с чесноком на центральную часть гриля. Пайк вымыл желтый перец и быстро нарезал его колечками. Все колечки были совершенно одинаковыми. Когда перец был нарезан, он добавил его в салат и мы отнесли все на веранду.

Эллен Лэнг сказала, что если встать на моей веранде закрыв глаза, когда из каньона дует ветер, то легко представить себе, что летишь по небу вместе с Тинкербелл, Марком и Венди на остров Где-то-там искать потерянных мальчиков.

Я ничего ей не ответил, но и сам всегда так думал.