Текст книги "Шанс на счастье (СИ)"

Автор книги: Рини Санс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

«Благополучие твоего брата – твоё благополучие». Рейлин Дорсет слышала эти слова всю свою жизнь. Каждый день, её мать говорила ей это. Каждый день! Она – будто искусный мастер высекала эти строки у неё в голове.

Её мать, Ираида Дорсет, отличалась необыкновенной красотой. Её зеленые глаза в сочетании с белоснежными волосами производили незабываемое первое впечатление. Её стройный стан и умение подать себя подогревали к ней интерес. Ираида знала свои плюсы и минусы, и умело пользовалась одними, скрывая другие. Её мать, была женой маркиза Хейдона. Однако, отец Рейлин, маркиз Хейдон, был мужем Ираиды только для видимости. Ведь все знали, что Ираида была любовницей императора Джерго.

Империя поддерживала закон о моногамии, в соответствии с которым требовалось сохранять целомудренность до заключения брака, вне зависимости от пола. Женатым мужчинам и женщинам было запрещено общаться с теми, кто ещё не вступил в брак. Император был женат и в этом вопросе ему уделялось особое внимание. В принципе, как и во всем. Как же народ будет соблюдать закон, если его не соблюдает сам властитель. За ним следило множество глаз, и очевидно же, что в таких условиях для такого человека, как император, просто невозможно было бы сохранить таинство встреч.

Но с другой стороны, столь же очевидным, было и то, что столь могущественный человек легко может позволить себе продолжать соблюдать закон о моногамии и иметь возлюбленную, которая все еще была одинока. В конце концов, для императора всегда есть возможность решить вопрос. Например, устроить для своей возлюбленной свадьбу, чтобы она могла получить доступ в императорский дворец и их встречи не вызывали бы пересуды в обществе.

Ситуация Ираиды была именно такой. Именно так она получила доступ к императору.

Маркиз Хейдон же был в том возрасте, когда ему оставалось только в спокойствии доживать свои дни. Он без колебаний дал своё имя и статус маркизе, получив в награду от императора сапфировую шахту.

Ираида добилась того, чего хотела. Она стала любовницей императора. И теперь жила ставя во главу угла свои проблемы, загружая ими окружающих и впадая в истерику, как только что-то шло не по её плану.

Через некоторое время она родила от него сына. Это был Люциус. Каждый в империи знал, что он сын императора. Никто не называл его принцем, но его так же никто не называл и по титулу маркиза. Император Джерго любил своего сына так же сильно, как и маркиза Ираида. Он баловал его взращивая в нём эгоизм, а она постоянно восхваляла его, прививая ему высокомерие.

Но вот Рейлин не была дочерью императора. И к сожалению, это было очевидно. Она не была похожа ни на Ираиду, ни на Джерго. Кроме того, Рейлин выглядела точно так же, как ее отец Хейден в юности. Он был невысоким блондином с голубыми распахнутыми глазами. Его лицо имело форму правильного классического овала, а черты его были гармоничные. С возрастом черты изменились, но лучистый взгляд нет. Как не изменилась и его манера поведения. Маркиз был настолько хорошо воспитан, что всегда оставался спокойным и приветливым. Он всегда был, готов выслушать чужое мнение, уважая его, даже если оно не совпадает с его собственным. Возможно, характером Рейлин тоже была похожа на отца. Вот только воспитание было другое.

– Будь добра со своим братом. Ты жива только благодаря ему,– так начинала свою каждодневную речь Ираида. – Как бы мы смогли жить со всеми этими слухами о нас, если бы не твой брат? Когда ты родилась, то повсюду распространились грязные слухи о том, что ты дочь почившего господина Дорсет, а я изменила императору.

Хоть маркиза и пыталась выставить себя невинной, Рейлин прекрасно знала, что к чему. И зачем матери нужен был ребенок от маркиза Хейдона. Мать хотела усидеть на двух стульях. И сына сделать императором, и наследство маркиза не потерять. Только ребенок от Хейдена гарантировал ей, что все имущество маркиза останется в ее руках. Но конечно же, перед императором мать выставляла все так будто ничего этого она не желала, что любит и верна Джерго. Это вероломный маркиз принудил ее к рождению ребенка. А она как настоящая мать не может отказаться от дочери.

А заканчивала Ираида говорить всегда одним и тем же:

– Ты должна посвятить свою жизнь брату. Однажды твой брат станет императором. Ты же не думаешь, что он будет плохо к тебе относиться после того, как займёт трон? Успех твоего брата – для нас единственный способ выжить.

Рейлин не знала материнской любви. Она никогда не была счастлива. Её хвалили, только если она что-то делала для Люциуса. Например, когда он говорил о том, что приготовленный ею чай вкусный. Или когда наследство, оставшееся ей от маркиза Дорсет, помогло Люциусу, показать себя при дворе. Рейлин не была глупой. Она знала, что мать никогда не полюбит её искренне, просто за то, что она есть; за то, что она ее единственная дочь.

Но нельзя же так просто отказаться от желания быть любимой. Кто бы отказался от надежды, что его когда-нибудь полюбят. И найти причину для этого было не так уж сложно.

Люциус, Ираида и Рейлин были связаны кровью. В истории их Империи не было случая, когда семья кандидата на трон осталась бы жива, если он потерпел поражение. Если Люциус проиграет в борьбе за трон, они умрут вместе с ним.

Выжить.

Нужно выжить.

Рейлин все свои деяния совершала думая об этом. Цель всей её жизни: сделать Люциуса императором, ради спокойной и счастливой, их с матерью, жизни. Это было её руководство к действию: выжить любой ценой. Она имела необыкновенный талант к построению заговоров и плетению гнусных интриг. Она собирала информацию на всех приближенных ко двору, знала все слабости и желания дворян, с легкостью используя это в своих целях. Порой ей приходилось совершать ужасные преступления и даже жертвовать людьми.

Все то, в чём её обвиняли на суде, можно было назвать самой малостью. Она подставляла и убивала важных людей, разрушая политику Империи. Она была той, кто искусно продумывал ходы в любых ситуациях. Той, кто подстраивал несчастные случаи и проливал кровь людей. Она имела дело с несколькими наемными убийцами. Она, в своих целях, воспользовалась девушкой-целительницей, которая даровала надежду многим людям.

«Это естественно, когда речь идёт о борьбе за трон. Все это ради Люциуса». Она оправдывала себя именно так, продолжая совершать преступления без малейших мук совести. Именно так Люциус смог получить корону.

«Я знала, что этот день настанет». День когда она станет не нужной и прийдется платить по счетам.

Когда Люциус стал императором, она ушла в тень, не надеясь получить что-нибудь. Потому что боялась...

Боялась, что Люциус захочет избавиться от тех, кто был свидетелем его грязного пути к трону. Это так же было причиной, по которой она почти полностью разрушила «ОППИ» – организацию по поиску информации. Хотя многие годы назад на её создание у Рейлин ушло много средств и времени. Рейлин отпустила десятки верных ей людей, волнуясь за их жизни.

Боялась потерять веру в то, что она может быть счастлива; в то, что может быть любима. Рейлин мечтала о том, что она заслужит благосклонность брата и сможет начать спокойную жизнь. В конце концов, они оба усердно трудились ради этого.

Но Рейлин знала слишком многое. Она совершила слишком много грехов.

Люциус лишил её возможности говорить, чтобы она не смогла ничего никому рассказать. И лишил её возможности двигать руками, чтобы она не смогла оставить записи. Он лишил её возможности чувствовать свое тело, чтобы она не смогла чувствовать что-либо ещё.

Так вот как это – умирать наедине с собственными грехами.

Когда охота заканчивается, от собак избавляются. Да, она как испанский гальго. Была выращена для охоты, для борьбы за трон. И когда добыча поймана и власть в руках её хозяина. Теперь её можно убить или просто бросить, вывезя подальше от дворца. Да, Рейлин была собакой Люциуса. Тюрьма была её могилой.

«Хах. Что посеешь, то и пожнешь. В конце концов, это то, что я заслужила. Учитывая, насколько далеко я зашла, перекладывать вину на Люциуса или Ираиду было бы глупо».

Рейлин засмеялась.

«Я могу смеяться даже в таком состоянии».

Рейлин была хорошо осведомлена о своих собственных преступлениях. Она даже не думала о том, чтобы получить к себе хоть сколько-нибудь хорошее отношение, не говоря уже о том, чтобы быть прощенной. Но лишь однажды… Рейлин задумалась, окунувшись в воспоминания о том, как подошла к девушке-целительнице. Она лежала в своей постели, её кожа была бледная и покрыта испариной, волосы растрепанны на подушке. Но тем не менее от неё исходил теплый свет, то тускнея, то становясь ярче, будто это последние искорки. Рейлин хотела спросить святую Агнес о том, на что сама не могла найти ответы.

– Разве ты не винишь меня?

Рейлин была уверена, что Агнес есть за что обижаться на неё. Она принудила её к браку. Тем самым погубив святую, надежду всего народа Империи. Она сама не могла простить себя за это. За плохое – не прощают, за плохое – ненавидят. Однако на измученном лице Агнесы появилась улыбка.

– Если я буду обвинять тебя и ненавидеть, будешь ли ты чувствовать себя лучше? Почувствуешь ли, что хоть чуть-чуть заплатила за те грехи, что совершила?»

«...» Я промолчала. А что было говорить, что лучше я себя чувствовать не стану. Что эта её обида, ни капли не оплатит того, что я сделала.

– Да и как я могу это сделать? Я уже простила тебя. – Агнес произнесла это бледными, обескровленными губами.

Агнес была святой. Рейлин угрозами и обманом заставила её выйти замуж за Люциуса. Чтобы Люциус был действительно принят людьми, нужно было уметь влияние на людей и иметь значимость для них. Это было необходимо брату, и это было у святой Агнес. Все люди радовались тому факту, что святая станет принцессой их Империи. Во время коронации Люциуса все цветы, что были предназначены для императрицы, напоминали гору, образованную вокруг дворца.

Её укрыли в золото и меха, расстилали шёлк под её ногами. Дочь бедного барона стала той, кто может позволить себе всю роскошь мира. Но она выглядела куда более изнеможенной, чем во времена, когда она выходила в общество без всяких украшений и блеска. Даже времена, когда святая, одетая в плохонькую одежду, не способную остановить ветер, совершала дальние паломничества в места, где царит эпидемия, не могли сравниться с этим.

Прекрасные платиновые волосы потеряли свой блеск и стали сухими, светлая и здоровая кожа посерела, а пухлые красные губы стали бледны и потрескались.

У Люциуса был садистский характер. Кроме того, он так же имел комплексы по поводу своей легитимности. Когда они сыграли свадьбу, его чувства неполноценности и ненависти были направлены на императрицу.

Рейлин пыталась защитить Агнесу. Она была той, кто втянула её в этот ад, поэтому защита – меньшее, что она могла сделать. И она поклялась, что защитит её. Но максимум, что смогла сделать Рейлин – защитить её от физического насилия в людных местах. Ведь контролировать то, что происходило в спальне, она не могла.

Агнес угасала, подвергаясь жестокому обращению, но одетая в лучшие одежды и золотые украшения с юга. Целительных сил у Агнес было достаточно для того, чтобы она могла спасти умирающего человека, если он все ещё дышит. Но этого было недостаточно для спасения её самой. И все же, Агнес улыбалась Рейлин.

– Рея, я намного-намного сильнее, чем ты думаешь. – Ваше Величество...

– Какой бы ни была причина, что бы ты ни делала со мной, той, кто согласилась на замужество с императором, была я. Это не твоя вина, что я оказалась здесь. Я сама сделала выбор, – Агнес говорила это так тихо. – И я знаю, насколько сильно ты пытаешься выжить сама. Это не причина, по которой можно причинять боль другим, но я решила простить тебя.

«...»

– Так что сними с себя хоть самую малость груза вины, Рея, – это говорила умирающая Агнес. Затем она потянулась и погладила щеку Рейлин, чтобы утешить её. – Спасибо за то, что пришла навестить меня. В отличие от горничных и прислуги ты единственная, кто действительно заботится обо мне в этом месте.

– Не правда, возмутилась я, – даже сейчас много горожан стоят на коленях у дворца и молятся за вашу жизнь.

– Они знают только святую и императрицу, но не меня.

Агнес зашевелилась, приподнимая руку и нерешительно спросила:

– Рея, ты можешь взять меня за руку?

– Да...

– Я думала, что умирать страшно. Но это не так плохо, как я думала. Может ли это быть из-за того, что скоро я окажусь в объятиях Бога? – спросила Агнес.

– Тебе скоро станет лучше, – Рейлин не знала, что еще можно было бы сказать кроме этого. Агнес с улыбкой спросила снова:

– Могу я попросить тебя об одолжении?

– Даже если ты попросишь меня принести тебе сердце ледяного дракона – я сделаю это,– отозвалась Рейлин.

– Не совсем об этом я хотела просить, – её губ коснулся смешок. – Я не хочу, чтобы это случилось, но если ты когда-нибудь встретишь Виттора, то, пожалуйста, скажи ему...

– Да...

– Агнес жила без сожалений.

– Я передам это! Я обещаю! – пообещала Рейлин. Затем Агнес сжала её руку.

«Прости, я не смогла спасти тебя...Я...как я, как…я могла.» – немые слова Рейлин передавались Агнес через сплетение рук.

– Если бы мы жили в другом мире, я бы хотела, чтобы меня звали просто Агнес, и, чтобы я была обыкновенной девушкой, – это были её последние слова.

Звук шагов по каменным ступеням заставил Рейлин прийти в себя.

Глава 6

Она до сих пор не могла сказать, был ли это сон или видение, а может она действительно думала об Агнес.

«Как много времени прошло с того момента, как я оказалась здесь?»

В той камере, где она находилась ни то что не было ни одного окна, не было даже ни одного отверстия. Из-за этого она не могла наблюдать, когда поднимается и заходит солнце, соответственно Рейлин не имела никакого понятия о времени.

Раз в день к ней приходил стражник и приносил еду, но считать дни таким образом было слишком трудно.

Поначалу пребывание в сознании казалось отдельной пыткой, раны постоянно кровоточили. Но даже со временем, когда кровотечение остановилось, и они немного зажили, боль от последствий этих ран не прекращалась. Плечи словно бы разрывало от боли, а нижняя часть тела была покрыта синяками.

Её тело было таким холодным, но была ли тому причиной температура в подземелье или же кровь ее не циркулировала так, как нужно; она сказать не могла.

«Ты заслужила это. Ты – ненавистная фурия».

Шаги прервавшие её воспоминания приблизились к камере. Зазвенели ключи и в камеру вошли. Рейлин приподняла голову. Мазнув взглядом она узнала высокую крепкую девушку, пришедшую к ней. Она не пыталась что-то произнести и просто продолжала держать свой рот закрытым.

В мире наверняка есть люди, которые хотели бы увидеть Рейлин униженной и уничтоженной. И, среди них, Лизия та, кто готова была отдать свою душу дьяволу, чтобы оказаться в первом ряду. Лизия была служанкой Агнес.

Для раскрытия способностей святой Агнес и поддержания статуса Люциуса, как помощника и защитника народа от бед и ненастий, Рейлин сама создавала эти ненастья, чтобы было кому помогать. Так Рейлин затопила деревню, где жила семья Лизии. В последствии на этой территории началась эпидемия. Конечно же, Агнес была той, кто спасла Лизию, в то время как она умирала, потеряв всю свою семью. После этого Лизия решила посвятить свою жизнь одному: служить Агнес.

Все дорогие для Лизии люди умерли из-за Рейлин, так что не было ничего удивительного в том, что она её ненавидела.

Рейлин молча посмотрела на неё. Лизия сжала зубы и выплюнула:

– Да, я знаю, ты больше не можешь говорить. И что самое приятное, сейчас ты больше не можешь плеваться своим ядом.

«...»

– Просто посмотри на себя, кто бы мог подумать, что ты однажды была правой рукой императора?Удар!

Лизия ударила Рейлин по щеке.

– Какая жалость, что все твое тело и язык всего лишь онемели и ты не можешь ими пошевелить, нужно было вообще отрезать твой язык и руки. Удар!

– Ты совсем, как мусор. Как ты вообще смеешь смотреть на меня своими жалостливыми глазами сейчас?

Рейлин закрыла глаза. Лизия была права. Она не заслуживала её жалости.

Лизия всегда была верна Агнес. Когда та ещё была жива, и даже после её смерти. После смерти Агнес, она пыталась втереться в доверие к новой императрице и терпела все, лишь бы остаться в императорском дворце. Она осталась во дворце, чтобы однажды найти возможность отомстить Рейлин и Люциусу.

Лизия ударила её по щекам ещё несколько раз. Боль от этих ударов, была ничто в сравнении с тем, что она чувствовала раньше. Но ран во рту оказалось настолько много, что из него потекла кровь.

Лизия взяла свой платок и вытерла кровь с рук. А следом разомкнула цепи, что сдерживали Рейлин.

Почему она это делает? Рейлин показалось это странным. Тем временем, Лизия спокойно произнесла:

– Будь моя воля, я бы сама тысячу раз убила бы тебя прямо здесь, но это была команда Виттора. Быть может, он хочет лично заставить тебя помучаться перед смертью.

Этого не может быть.

Рейлин знала Келкэшского Великого герцога Виттора Ормонда куда больше, чем Лизия.

Он был честным и справедливым человеком и, какой бы ни была причина, он не опустился бы до того, чтобы издеваться над женщиной, которая и так уже пала и подверглась пыткам.

К тому же, если они освободят её, Лизия не сможет вернуться обратно. Дворец был не самым лучшим местом, здесь все, скажем так, присматривали друг за другом. И совсем скоро станет известно, что она выкрала ключи и спускалась вниз к ней в камеру.

Если Лизия подчиненная герцога Виттора Ормонда и шпионит для него работая на императрицу во дворце. Нельзя было, так просто, потерять такую важную шахматную фигуру, как она. По крайней мере, глупо было бы жертвовать верной подчиненной, ради уже сломанной Рейлин.

Однако Виттор Ормонд мог отдать подобный приказ по другой причине. И возможно не для того, чтобы публично казнить неподвижную заговорщицу, а для того, чтобы спасти драгоценную горничную, что прислуживала его обожаемой Агнес.

Если бы на то не было серьезной причины, Лизия не согласилась бы покинуть это место. Она потеряет место службы, ее будут преследовать, и вся ее жизнь может измениться в один миг. Но горничная, движимая местью, и не думала так далеко.

Она сняла плащ и накрыла им Рейлин.

Рейлин страдала от пыток и недоедания несколько месяцев так, что её тело сильно истощилось и сейчас её могла поднять даже одна Лизия.

Она вынесла ее из камеры и положила в тележку для перевозки белья, оставленную у входа в тюремное помещение. Так Лизия вывезла ее с территории дворца, а затем переместившись вместе с ней в повозку, отправилась в дальнюю дорогу.

Для Рейлин дорога прошла в бессознательном состоянии. Из-за тряски в ослабленном теле поднялась температура. В середине пути её сознание прояснилось, она видела бесконечное множество деревьев и мелькавшие между ними лучи солнца. Слезы радости появились в глазах, от возможности еще хоть раз увидеть солнечный свет. Но вскоре сознание снова потерялось в хаосе. Рейлин знала, что её перевозят, но не могла знать, в каких условиях и куда.

Когда она пришла в себя, то оказалась в палатке. Раны её были обёрнуты в чистые бинты.

Лицо пожилого человека, что присматривал за ней, оказалось знакомо. Оно принадлежало дворецкому Великого Герцога Ормонда.

– Вы очнулись?– не смотря на то, что они были врагами, дворецкий говорил с ней очень вежливо.– Я перевязал ваши раны, но снять действие орегановой смеси сейчас не в моих силах, на это нужно много времени. Вы должны съесть что-нибудь, если сможете.

Рейлин моргнула и слегка покачала головой, отказываясь от предложенной еды.

– Хорошо. Доктор сказал, что еда может не подойти из-за вашего состояния. Тогда я сделаю вам крепкий чай, – сказал он и, встав, покинул палатку. Рейлин еле-еле закрутила головой и осмотрелась вокруг. Здесь не было ничего особенного, только горшок для кипячения воды, кровать, на которой она лежала, и светильник.

Дворецкий вернулся не один. Занавеска у входа в палатку затрепетала, и Виттор Ормонд вошёл внутрь.

Рейлин подняла на него судорожный взгляд. Прошло несколько лет, но он совсем не изменился. Только яркие чёрные глаза казались глубже, чем раньше.

– Давно не виделись, маркиза Дорсет,– произнес великий герцог. Его голос был мягок, а тон спокоен.

– …

– Понимаю. Вы не можете ответить мне.

– ….

– Человек, который являлся самым великим заговорщиком не смог спасти самого себя, не так ли?

Рейлин опустила глаза.

Она отдала свою верность Люциусу и совершала все свои злые деяния, зная, что когда-то её предадут. Но она не чувствовала себя виноватой.

Все люди в мире злые. В особенности те, что приближены к власти. Рейлин верила в это, считая этот путь правильным. И только в присутствии двух людей в мире – герцога Виттора Ормонда и святой Агнес, она не смогла бы признаться в этом.

***

Рейлин однажды разрушила набережную реки Куль, чтобы подставить Виттора.

В то время, когда Виттор возвращался с проверки западной границы, что была проведена по указу императора Джерго. Император послал ему сообщение о необходимости передать командование и вернуться в столицу в одиночестве. В это же время Рейлин уничтожила набережную реки Куль, что располагалась в близи нескольких городов. В результате все эти города и прилегающие к ним деревеньки, были смыты. По оценкам число пострадавших людей не превышало 30 тысяч человек. Пшеничные поля так же пострадали, но тот год выдался урожайным, так что Империя не пострадала от голода.

Лучшим вариантом для Великого Герцога было бы покинуть эту местность и вернуться в столицу под командование императора. Но Виттор не сделал этого. Он воспользовался армией для того, чтобы свести потери урожая к минимуму. И из-за того, что он не вернулся, как было приказано, а остался на посту главнокомандующего армией, это вызвало подозрения у императора.

Рейлин сделала это, потому что знала – Виттор был таким человеком, который не пройдет мимо несправедливости, не оставит людей в беде. Так же произошло и тогда, когда Рейлин осудила за мятеж одну из деревень на территории Великого Герцога Ормонда. И когда обвинила его в разработке плана по уничтожению Великого Герцога Дегара. Она обличила его даже в причастности к распространению эпидемии.

Даже зная о том, что может произойти с ним, он всегда выбирал спасение людей. Это стоило ему положения, потеряв которое, он стал беглецом.

– Пожалуйста, выпейте чаю, – вежливо проговорил дворецкий и дал Виттору железную кружку. Ещё одну кружку он поставил на стол, который стоял неподалеку.

После этого герцог сел рядом с Рейлин и поднёс к её рту чашку с крепким чаем, полную сахара и молока. У Рейлин перехватило дыхание от происходящего. Никто раньше так о ней не заботился. Напоив Рейлин, Виттор сел напротив и попивал свой чай, как будто бы это было обычное чаепитие.

Рейлин смотрела на него тупым взглядом, думая о воле Агнес. «Если ты когда-нибудь встретишь Виттора, пожалуйста, скажи ему, что Агнес жила без сожалений». В глубине души Агнес очень хотела их с герцогом встречи. Но это было недопустимо, потому что это означало бы то, что он окончательно побеждён и возвращён в столицу. Ведь встреча их могла состояться только при таких условиях.

Но сейчас ситуация была совершенно противоположна той, которую она опасалась в то время. Ведь годы спустя Виттор и его могущество все ещё не исчезли. А той, кто проиграл была Рейлин. Это она была привезена в лагерь Виттора и сейчас сидела напротив него.

Агнес бы хотела, чтобы её сообщение было передано в подобных обстоятельствах, как сейчас. Но Рейлин не могла исполнить обещание, что однажды дала святой, потому что не могла даже говорить.

Виттор поднялся, когда допил свой чай и подозвал дворецкого.

– Давайте выйдем, – сказал герцог дворецкому.

«...?»

Рейлин успела задремать, окунувшись в свои мысли пока их не было. Через некоторое время, когда они вернулись в палатку, она недоверчиво посмотрела на герцога. Виттор приблизился к ней и аккуратно поднял. Рейлин попыталась освободиться, в отличие от того раза, когда её взяла Лизия. Сейчас она была смущена. Но что она вообще могла противопоставить силе рук Виттора. Он поднял её на руки, но стоило им покинуть палатку, как рыцари в военной форме сразу бросились к ним. Рыцари были покрыты грязью из-за постоянного бегства.

– Ваша милость.

– Великий герцог.

– Зачем Вы взяли эту злодейку?

– У меня есть незаконченное дело, – отвечал герцог. – Мы её перевезём. Оставьте её.

Рыцари протянули руки, но Виттор увернулся от них. – Не говорите о ней так, будто бы она вещь.

– Что вы говорите? Ваша милость, вы слишком добры к настоящему злу.

– Оставайтесь здесь. Я пойду один.

– Это невозможно.

– Маркиза Дорсет не может пошевелить ни руками, ни ногами. Она не сможет ранить меня, ведь она полностью обездвиженна.

– Вы не можете быть уверены в этом! – не унимались рыцари. – Эта ведьма способна наслать несчастья только с помощью одного своего языка. – К сожалению, у маркизы Дорсет и язык остался не удел, – Виттор сказал это, цокнув своим языком.

Он прошёл через военный лагерь к загону с лошадьми. Затем он посадил Рейлин в седло, а сам сел назад. Поскольку она выглядела как тряпичная кукла, ему пришлось поддерживать её под руки, облокотив её тело на себя, а голову её уложив к себе на грудь. Это был единственный способ перевезти её в целости и сохранности. Рейлин вздрогнула. Она никогда не была так близко к мужчине. Жар, что прошёлся по её спине вдоль позвоночника, поднял температуру во всем теле.

Виттор выехал из лагеря.