Текст книги "Шанс на счастье (СИ)"

Автор книги: Рини Санс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Когда Рейлин налила чай в свою чашку, Виттор наконец добрался до беседки.

Девушка поднялась со своего места. Ее сердце бешено колотилось, она никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Она не была уверена, было ли это вызвано напряженностью ситуации или волнением перед разговором с ним.

– Я снова приветствую Вас, Ваша Светлость, Великий герцог Ормонд. Я, Рейлин Дорсет, – она почтительно склонила голову.

– Маркиза Дорсет….

– Да, я её дочь.

Виттор замешкался.

– Если вы знали, что я великий герцог Ормонд, и планировали все это, чтобы установить со мной связь, вы должны были знать, что я не симпатизирую маркизе Дорсет. Зачем же подстроили все это? – изменился тон герцога.

– Как вы это поняли? – не стала отрицать Рейлин.

– Я не настолько глуп. Как могло так легко отвалиться колесо от совершенно новой кареты?

Виттор продолжал:

– Вы даже приготовили коробки для ланча, как будто планировали все это с самого начала.

Рейлин немного смутилась.

– Мне нужно вам кое-что сказать. Если бы я не установила эту маленькую связь, во время поломки колеса, вы бы ушли, как только узнали, что я дочь Ираиды Дорсет.

Виттор молча смотрел на нее. Несмотря на все сложившиеся обстоятельства, он не придал бы этому особого значения, если бы не страшный сон, приснившийся ему прошлой ночью.

Рейлин посмотрела ему прямо в глаза.

Виттор подумал, что её лучистые голубые глаза похожи на драгоценные камни. В отличие от печального взгляда, который он видел во сне, сейчас её глаза светились теплом.

И он сел:

– Надеюсь, то, что вы хотите мне сказать, ценно и вы не тратите мое время впустую.

– Спасибо, – Рейлин снова почтительно склонила голову.

Пока миледи наливала горячий чай в его чашку, Виттор на мгновение заколебался. На самом деле ему было не по себе. Он знал, что Рейлин пытается что-то сделать, хотя и думал, что в худшем случае это плохая шутка, но не мог также игнорировать и то, что она была дочерью маркизы Дорсет.

Тем не менее он решил выпить чашку чая, хотя мог встать и уйти в любой момент.

– Пожалуйста, сделай мне предложение, – спокойно сказала Рейлин.

– Кх-кх-кх! – закашлялся герцог.

Он поперхнулся горячим чаем.

*****

Глава 3

Виттор прикрыл рот рукой и некоторое время кашлял, морщась. Горячий чай обжег ему рот изнутри.

– О, боже. Я никогда не думал, что услышу такое от молодой леди, с которой только сегодня познакомился, – сказал герцог с усмешкой, поднимая взгляд.

Молодая леди, покрываясь румянцем, протянула ему носовой платок. Виттор взял его, вытер рот и руки.

Конечно же, Рейлин говорила о ненастоящем предложении руки и сердца. Она подумала, что рассказав ему о своем предложении он, зная её, как злостную интриганку, воспримет его как тактическую задумку. Она и представить себе не могла, что он превратно истолкует это как настоящий брак между мужчиной и женщиной. Обдумав, Рейлин признала, что сама совершила ошибку. В этот момент времени, в котором они находились сейчас, Виттор не то чтобы не знал, какие дела она проворачивала и какой была интриганкой, он даже вообще её не знал. Неудивительно, что он неверно истолковал её слова.

Она заговорила, сжимая ладонями покрасневшие щеки:

– Я не прошу вас выйти за меня замуж по-настоящему. Я говорю сделать это, чтобы решить проблемы, с которыми, Ваша Светлость, боролась.

– О каких проблемах вы говорите?

– Вы не появлялись в столице последние два месяца из-за церемонии триумфального возвращения, не так ли? Я знаю, Ваша Светлость, обеспокоены тем, что с солдатами не будут обращаться так, как они того заслуживают. И тогда крах ждёт всю военную систему Империи.

Отношение императорской семьи к местным войскам стало уже чем-то привычным. Тем не менее, недовольство, которое росло в армии, медленно взрывалось, потому что они не были признаны, несмотря на то, что вносили огромный вклад в развитие империи, рискуя своей жизнью.

Солдаты начали дезертировать из южных и восточных армий. Западная же армия, в отличие от них не испытывала особых проблем под руководством Виттора.

– Чем дольше Вы будет упорствовать, тем дольше император не будет признавать военные заслуги армии. Он ненавидит проигрывать другим и терять лицо больше всего на свете. Может быть, Великий герцог Ормонд, вы здесь для того, чтобы попросить архиепископа выступить посредником?

– Да, – не выказав удивления, ответил герцог.

– У императора комплекс неполноценности по отношению к архиепископу. Это не самый мудрый выбор, – продолжала Рейлин.

– Если архиепископ вмешается и ему удастся провести церемонию триумфального возвращения, в будущем последуют репрессии. Мало того, что он заблокирует любую возможность дальнейшего вовлечения Вашей Светлости в Западную армию, но и ключевые рыцари Западной армии, которые Вам помогают, могут быть изгнаны или убиты, – Рейлин сказала это, потому что прекрасно знала, что произойдет в будущем.

Западная армия со временем станет все слабее и слабее. А семь лет спустя, когда придет волна монстров, Западный регион страны превратится в настоящий ад. Из-за потери зерновых полей другие регионы будут страдать от голода.

Лицо Виттора потемнело. Он тоже предполагал такое развитие событий. Но все же он не мог склониться и уступить императору.

Армия состоит не только из снабжения. Если гордость и военная дисциплина исчезнут, то сплоченность, которую ему удалось восстановить, распадется.

– Император покровительствует моему брату Люциусу. Но в настоящее время у моего брата нет военной поддержки. Понятно, что это станет для него большой слабостью в будущем, когда начнется борьба за трон. Его Величество беспокоится об этом, – продолжала говорить Рейлин. – Хотя, конечно, Его Величество, не особо-то и намерен делиться своей властью.

– Я знаю.

– Значит, Великий герцог, Вы тот человек, который способен всё изменить. Вы находитесь в линии наследования престола, вы можете укрепить легитимность моего брата Люциуса, а также дать ему военную поддержку, в которой он нуждается.

Рейлин сделала глоток чая и продолжила:

– Если Вы оставите открытой возможность поддержки моего брата Люциуса, Его Величество Император будет готов оказать соответствующие почести Западной армии и организовать церемонию триумфального возвращения, согласно достигнутым достижениям.

– Я понимаю, что вы имеете в виду, леди. Но это невозможно. Я не стану вступать в сговор с маркизой Дорсет, об этом не может быть и речи. Тем более жениться на её дочери, – твердо сказал Виттор. – Леди, единственная причина, по которой я слушал вас до сих пор, это то, что вы показались мне умной, хотя еще так молоды. Но вы плохо меня знаете. Когда вы слушали, как ваша мать и брат вынашивают этот план, думали, что это будет осуществимо?

– Ваша Светлость.

– Я не сержусь на вас, леди. Надеюсь, вы извините меня за то, что я ушел посреди разговора, но я не разделяю ваших идей.

– Нет, – Рейлин схватила его за рукав, когда он встал. – Я еще не закончила говорить. И я не прошу вас поддерживать моего брата Люциуса.

Виттор посмотрел на нее сверху вниз.

– Достаточно показать императору вероятность, что это произойдет, – быстро сказала Рейлин.

– Леди.

– Великий герцог, Вы можете поддержать Люциуса, а можете и не поддерживать, но, оставив это неопределенным, вы позволите Западной армии получить то обращение, которого она заслуживает. Вы же не оставите эту ситуацию на волю случая из-за личной неприязни?

– Я не собираюсь просить признания, которого заслуживают солдаты за свои военные заслуги, – стоял на своем герцог Ормонд.

– А как насчет деревни Мятежников в Великом княжестве Ормонд?

Виттор нахмурился и свирепо посмотрел на Рейлин:

– Вы пытаетесь шантажировать меня, леди?

– Нет, я предлагаю свой совет со всей искренностью. Тот факт, что я знаю это, означает, что другие тоже могут узнать, Ваша Светлость.

– По крайней мере, маркиза Дорсет и Люциус уже знают, не так ли?

– Моя мать и брат не очень хороши в таких делах. Вам не о чем беспокоиться, Ваша Светлость. Сейчас я единственная, кто знает об этом.

– Они не виновны. Люди в деревне они не виновны и не должны страдать.

– Я тоже это знаю. Но это проблема, которая в любой момент может спровоцировать серьезную ситуацию.

Когда она закончила говорить, Виттор снова сел.

Теперь Рейлин знала, что он не сможет уйти. Это позволило ей расслабиться и налить себе еще чашку чая.

Герцог, спустя несколько секунд наблюдений за её движениями, спросил ее тихим голосом:

– Чего вы хотите?

– Герцог Ормонд, Вы должны стремиться к более существенной выгоде.

– Есть ли какая-либо польза в том, чтобы, объединившись с несправедливыми, провести церемонию триумфального возвращения Западной армии?

– Ваша Светлость, вы должны отказаться от своей чести, чтобы завоевать честь Западной армии и защитить Великое Герцогство Ормонд, – сказала Рейлин. – Ни моя мать, ни мой брат не знают об этой встрече. Я не повредила карету, чтобы Вв подумали, что наша встреча произошла случайно. Я сделала это, чтобы обмануть остальных.

– …

– Довольно часто, после случайной встречи между мужчиной и женщиной возникают чувства друг к другу.

Рейлин говорила спокойно.

– Итак, вы прекратите бороться с волей императора и войдёте в столицу, потому что влюбились в меня. После сделаете мне предложение. Вряд ли найдется много людей, которые будут сомневаться в искренности происходящего. Найдутся, конечно, и те, кто неправильно поймут ситуацию, истолковав это как политический брак. Однако, Ираида и Люциус будут знать, что это не так, а брачный союз заключён не будет – произнеся эти слова, Рейлин выпрямилась и посмотрела прямо на Виттора.

– На первый взгляд может показаться, что Вы променяли честь Западной армии на женщину. Но на самом деле ииператор подсчитает выгоды, которые Люциус может получить, когда я выйду за вас замуж. И тогда он позволит провести церемонию триумфального возвращения Западной армии.

Виттор молчал.

– Кроме того, вы также получите благосклонность Великого Герцога Дегара, величайшего противника Люциуса. Ваша Милость, может извлечь выгоду из обеих сторон.

Рейлин вылила остывший чай из его чашки и налила свежий.

Наконец Виттор спросил.

– Я понимаю, что Люциус попытается привлечь меня на свою сторону. Но великий герцог Дегар – противник Люциуса, что вы имеете в виду, сказав, что я получу его благосклонность, если заключу с вами брак?

– Вы хотите выйти за меня замуж, потому что безумно влюбились, а не для того, чтобы заключить брачный союз в поддержку Люциуса.

– До сих пор, Вы, были благоразумны и справедливы во всем, что делали. Но что подумает Великий Князь Дегар, когда узнает, что вы вошли в столицу не для того, чтобы поклониться императору, а ради женщины? Ну, он может подумать, что вы отказались от своей гордости, чтобы получить что-то взамен, поэтому он попытается убедить вас принять его сторону.

– Вы хотите сказать, что я могу влиять на обе стороны?

– Да, – ответила Рейлин.

Виттор никогда не был человеком, лишенным силы влияния. Великое княжество Ормонд было щитом Империи на севере. А Виттор отличился в Империи своими заслугами больше всех остальных. Он также помог восстановить Западную армию и остановил волны монстров. Было также много людей, которые восхищались им в Центральной, Восточной и Южной армиях. В то же время он укрепил свою репутацию, не кланяясь никому и не создавая партийной фракции. В конце концов, это заставило императора возненавидеть его. У него не было достаточно власти, чтобы угрожать императору, но у него было достаточно влияния, чтобы заставить его чувствовать себя неловко.

– Если вы выйдете за меня замуж, император не будет так недоволен вашим присутствием, как раньше.

– ….

– Больше всего император ненавидит, когда его власть игнорируют. И борьба за преемственность – это то, что больше всего влияет на эту власть. Подумайте, почему он не поддерживает своего сына Люциуса, как единственного приемника, но рассматривает, как вариант, и своего брата герцога Дегара.

– Я понимаю, что вы имеете в виду. Его Величество осторожный человек и намеренно ослабляет обе стороны, создавая фракционную борьбу. Поэтому, даже если кто-то и обезглавит меня, император сочтет это простым политическим спором и отнесется к нему как к незначительному вопросу, – пробормотал Виттор, глубоко задумавшись.

«Так вот как она собирается меня защищать?»

Рейлин молча ждала, пока он закончит обдумывать сказанное.

У нее закончился чай, и она позвала горничную, чтобы та принесла еще горячей воды. Виттор молчал, пока Рейлин наливала горячую воду в чайник и поворачивала песочные часы.

– Леди, если вы не хотите принудить меня к брачному союзу с Люциусом, то что вы выиграете от этого брака? – прервал молчание Герцог.

У нее не было другого выбора, кроме как солгать сейчас. У Виттора пока не было причин доверять ей. – Я просто хочу полностью унаследовать маркизат Дорсет и стать независимой.

– Леди, вы всё равно, рано или поздно, унаследуете маркизат Дорсет.

– Я не могу столько ждать, – то, что сказала Рейлин, не было полной неправдой. – В настоящее время мне 20 лет. Я могу унаследовать титул только тогда, когда мне исполнится 22. Моя мать, которая является моим опекуном, имеет право, в течении следующих двух лет, распоряжаться имуществом Маркиза Дорсет.

Несмотря на то, что маркизат Дорсет полностью утратил свое политическое влияние, он все еще обладал большим состоянием. Состояние – огромная сила, которую Люциус мог использовать. И пока она была под контролем Ираиды, Рейлин мало что могла сделать. Сейчас её первоочередной задачей было полностью дистанцироваться от матери.

– Но вы в праве выйти замуж с разрешения своего опекуна. А после того, как вы выйдете замуж, вас признают взрослой, – предложил герцог.

– Да, но то, что я кого-то выберу в мужья, не означает, что мама меня отпустит. Даже когда я стану взрослой, всё будет по-прежнему. Мать найдет способ избавиться от моего будущего мужа, раньше чем позволит мне выйти за него замуж, – спокойно сказала Рейлин.

– В этом смысле Вы, Великий Герцог, – лучший кандидат, которого я могу выбрать. Я уверена, что император будет доволен вашим предложением, да и Люциус не откажется от него.

– Вы думаете предать мать и брата?

– Я всего лишь инструмент. Если инструмент попадает в руки другого человека, это не может считаться изменой, – с горечью сказала Рейлин.

– Пожалуйста, оставайтесь формально женаты на мне всего два года и защитите меня, Ваша Светлость. Если вы это сделаете, то я сделаю Вас Императором.

Глаза Виттора расширились от её неожиданных слов.

– Вы должны это сделать. Если вы хотите, чтобы люди Империи жили в мире. Люциус жесток, а Дегар жаден. Если кто-то из них взойдет на трон, Империя превратится в сущий ад, – твердо сказала Рейлин.

Лицо герцога Ормонда изменилось.

Глава 4

Виттор Ормонд поставил чашку с чаем и сердито посмотрел на Рейлин.

– Вы хотите посеять во мне заговорщические идеи? – строго произнес он.

– Я говорю о престолонаследии, как это может быть заговором? Его Величество еще не выбрал наследного принца, – спокойно сказала Рейлин. – Если герцог Дегар имеет право на престолонаследие, то и Вы тоже. Ваша мать была старшей сестрой Великого Герцога Дегара, законной принцессой империи, а Вы являетесь внуком покойного императора, рожденным от законного брака.

Виттор ударил кулаком по столу и резко поднялся. – Я больше не могу слушать, как вы говорите об этом.

– Ваша Светлость, – позвала Рейлин.

Он повернулся и быстро вышел.

Эйла, наблюдавшая за ними издалека, удивленно подбежала к своей госпоже.

– Миледи, с вами все в порядке?

– Почему ты спрашиваешь?

– Ну как же …. Он сердито ушел.

– Именно этого я и ожидала.

Рейлин спокойно налила себе ещё чаю. Она была бы разочарована, если бы он не показал своего отказа.

Положение наследного принца не было чем-то таким, что можно было легко обсуждать. И уж тем более говорить о предполагаемом "заговоре". Даже простое упоминание об этом, даже если он имеет право на престолонаследие, может привести к тому, что с ним будут обращаться как с заговорщиком. Виттор знал это лучше, чем кто-либо. Потому что его родителей подставили и убили за заговор.

Кроме того, Рейлин была сестрой другого борца за престол. Скорее, было бы странно, если бы он не сомневался в её намерениях.

– Ему нужно время, чтобы всё обдумать.

В прошлой жизни набег Виттора на политику произошел после падения Дегара и после того, как Люциус стал наследным принцем. Уже одно это обстоятельство привело к обострению противостояния между Люциусом и Дегаром. Ведь никто в Империи не рассматривал племянника императора в качестве его преемника.

Виттор никогда не проявлял честолюбия присущего герцогу Дегару. Все думали, что он ненавидит политику и власть, и хочет только защитить Великое княжество Ормонд. Даже когда он начал противостоять Люциусу. Он сделал это, чтобы выжить, а не из интереса к политической власти. Но думал ли об этом сам Виттор? Рейлин думала, что нет. Нет, она была уверена, что нет.

Она наблюдала за Ормондом на протяжении долгих лет. Рейлин была осторожна с ним еще до того, как он выделился. Она не могла сказать, что понимает его или сочувствует. Но она знала его лучше, чем кто-либо другой. Он был человеком твердых убеждений. Когда кто-то должен был сделать шаг вперед, чтобы столкнуться с неблагоприятными ситуациями, он первый делает этот шаг.

Если случится хоть одна трагедия, которую вызовет борьба за власть между ними, Виттор будет чувствовать себя ответственным за это.

До сих пор он, вероятно, игнорировал этот вопрос, смутно думая, что Люциус или Дегар могли бы честно бороться за трон. Однако, когда он обнаружит, что это не так, он почувствует необходимость противостоять им.

Рейлин могла, таким образом, подтолкнуть его к принятию такого решения, но передумала это делать.

Она считала Виттора своим хозяином.

Поэтому близкая помощница должна стремиться исполнить волю своего господина. О заговоре с целью повлиять на действия и мысли её хозяина не могло быть и речи. К тому же, сначала ей нужно стать его помощницей.

Первое решение герцог Ормонд должен был принять сам.

Время – ценный ресурс, но тревожный процесс размышления и принятия решений также важен. И если после этого тревожного процесса он придет к выводу, что Рейлин не нужна, тогда она сделает что-нибудь другое.

– Миледи, съешьте что-нибудь. Единственное, что вы съели сегодня, когда проснулись, была небольшая порция салата, – Эйла оторвала свою госпожу от раздумий.

– А?! Простите, я совсем забыла.

Наконец Рейлин взяла маленький кусочек бутерброда и положила его в рот. Потом предложила Эйле, ведь бутербродов было так много, что она не могла съесть их все в одиночку. – Миледи, вы планируете вернуться домой сейчас? – Давай подождем еще немного.

– Почему? Герцог Ормонд уже уехал.

– Хорошо. Тогда давай просто подождем. Мы все равно не спешим домой.

– Это точно.

Эйла вздохнула.

А Рейлин погрузилась в воспоминания.

– Ты…, ты злая и жестокая фурия! – плача кричала графиня Луиса.

Рейлин, маркиза Дорсет, этого практически не расслышала, так как смутно понимала, что происходит вокруг, чувствуя лишь боль от удара по лицу. Её избили перед тем как затащить в огромный зал. Да так сильно, что сил ни на что не осталось и стражникам приходилось держать её за обе руки. Рот её был сплошной болевой точкой, из-за чего ей было сложно говорить. И хотя она пыталась идти на своих ногах, стражники постоянно толкали её. В какой-то момент она упала и повредила свою лодыжку. Был ли это вывих или перелом, казалось уже не важным, ведь нога болела в любом случае. И болела так сильно, что не оставалось ничего другого, кроме как позволить себя тянуть. Казалось боль не закончится никогда. Запястье руки, за которую тянул стражник, распухло и ужасно болело. Стражники вновь толкнули ее, и Рейлин растянулась на холодном полу.

Холодный пол в огромном приёмном зале императора подействовал на её ноющее от боли тело успокаивающе. Ей захотелось лечь на него всем телом и забыть обо всем происходящем вокруг. Но сделать это ей не давали стражники, которые периодически пинали её и женщина, которая вопила как обезумевшая.

– Как ты могла сделать это? Как ты могла убить Агиля? – Миссис Луиса кричала так, будто бы её рвали на части. Женщина оттолкнула руку горничной, что поддерживала её, и ударила Рейлин по лицу. Боль была ужасно сильной, даже если не брать в расчёт её опухший рот. Рейлин снова распласталась на полу.

– Что тебе сделал Агиль? Как ты могла поступить так со своим собственным племянником?! – не унималась Луиса.

Рейлин подняла глаза и посмотрела на графиню Луису затуманенным взглядом. Миссис Луиса всхлипнула и, разрыдавшись, отошла в сторону. Дабы не искушать судьбу и не навредить себе. Всё потому, что она могла не сдержаться и убить её. Не важно, будет ли это нож или подсвечник.

Император Люциус, наблюдавший за этим со стороны, подошёл к ней и слегка обняв за плечи, сказал:

– Успокойся, Луиса.

– Как я могу успокоиться? Она убила моего ребёнка! Как Ваше Величество может выглядеть таким спокойным?! Агиль был не только моим, но и вашим ребёнком тоже! – никак не могла успокоиться Луиса. Но император оставался спокоен:

– Рея – моя сестра. Должно быть, это недопонимание.

– Я заставлю тебя заплатить за это! – графиня Луиса продолжала кричать.

«Значит, Агиль был убит». Это все, что смогла осознать обвиняемая.

Рейлин узнала об этом только сейчас, когда графиня Луиса начала плакать и кричать, обвиняя её в смерти своего сына. Она посмотрела на Люциуса. Выражение его лица было действительно грустным и несчастным, но Рейлин видела искры триумфа в его взгляде.

Очевидно же, что это было его рук дело. Всё это организованный им заговор, против меня. Сначала он объявит меня убийцей ребёнка, предъявив ложные доказательства, а затем последует череда прочих неоспоримых обвинений. В конце концов, все эти действия приведут к полному избавлению, столь хрупкой империи Люциуса, от злостной интриганки маркизы Рейлин Дорсет.

Рейлин знала, что совершила множество прегрешений. И Люциус так же знал о большинстве из них. Можно было даже не стараться придумывать фальшивые обвинения, так как император был зачинщиком всего этого, он мог легко предоставить любую информацию.

Пока эти мысли крутились у неё в голове, император подошёл и немного наклонившись сказал:

– Я не могу поверить, что ты можешь быть виновна в этом, Рея. Ты действительно убила Агиля?

О, Боже, закатила глаза Рея, вы только посмотрите на это. В его голосе можно уловить нотки сарказма. Он еще и усмехается надо мной. Рейлин собиралась заговорить, но прежде чем она открыла рот, графиня Луиса вновь закричала:

– Агиль умер захлебываясь чёрной кровью. Это произошло сразу после того, как из его комнаты вышла её фрейлина!

Люциус поднял руку, подав знак и рыцари втащили в комнату ещё одну женщину. Ах! Ну, конечно же. Это была фрейлина Рейлин. Женщина преклонила колени. Люциус, пренебрежительно глянув на неё, спросил:

– Маркиза Дорсет приказала тебе отравить Агиля? – Да, – вежливо отозвалась фрейлина, – сначала она планировала убить Агиля, а затем Вас, Ваше Величество. Тогда она смогла бы захватить власть.

Все в зале были шокированы этим заявлением. Люциус обратил свой взор на маркизу и спросил с грустным лицом:

– Есть ли тебе что сказать?

Рейлин сухо улыбнулась. Она не могла отрицать того, что была злодейкой. Да, это она совершала, различные деяния, не думая о жизнях других. Да, это она плела интриги, убирая на пути любого, лишь для продвижения его одного. И ведь император знал, почему она так поступала и потому, тот факт, что с ней обращаются, как с дурой, заставлял её смеяться.

– Ваше Величество, вы ведь хорошо знаете о том, кто я? Если бы я хотела захватить власть, то в первую очередь убила бы вас, а не Агиля.

Какой смысл в том, чтобы привлекать всеобщее внимание убийством Агиля, который даже не имел никакой власти? Это только бы усилило бдительность Люциуса. Если бы она разрабатывала план, то избавилась бы в первую очередь от императора, да так, что никто не мог бы узнать об этом.

– Рея, это тебе не поможет. Ты должна объясниться, – произнес император.

Рейлин покачала головой. Какой был смысл в извинениях и объяснениях?

Люциус уже решил убить её. Не было и шанса на спасение, раз император уже принял решение избавиться от неё, обвинив в измене. С этим уже ничего нельзя было поделать.

– Я действительно не могу в это поверить. Рея, как ты могла сделать это? – доигрывал свою роль император.

– Ваше Величество, вы единственный в Империи, кто обладает властью, – сказала Рейлин. Её рот был наполнен кровью, а язык еле ворочался. Но она все ещё могла произнести несколько слов, игнорируя боль. – И сейчас, когда вы несёте на себе ответственность, как император этой страны, то, пожалуйста, оставьте свою привычку перекладывать вину на других. Это мой последний Вам совет.

– Вздор! – воскликнул император Люциус, махнув рукой. Стоявший рядом стражник, снова ударил её по лицу и скомандовал:

– Схватите предательницу и отправьте её в темницу!

Рейлин подняла опухшие глаза и посмотрела на императора. Люциус не стал останавливать стражников, наоборот, отвернулся и не выказывая ей никакого внимания, пошёл к трону.

Рейлин не могла вспомнить, что происходило дальше. Её пытали до изнеможения, затем заставили подписать какие-то документы. Потом её представили суду, на котором присутствовать разрешалось только некоторым из дворян и бюрократов, а так же самому императору. Свидетели и обвинители один за другим давали показания, сменяя друг друга один за другим. Рейлин действительно совершила некоторые из этих преступлений. Другие же были лишь жалкой подделкой в попытках создать скандал, представив её ужасной предательницей.

Рейлин обладала острым умом и силой воли, но вот физической силы ей не доставало, особенно чтобы выстоять против пыток. Когда её представили суду, она приняла все обвинения, даже не пытаясь защититься. По результатам заседания она превратилась в женщину, которая подписала контракт с дьяволом и попыталась разрушить Империю.

Люциус притворно вздохнул:

– Преступления моей сестры слишком серьёзны, чтобы простить их. Она высмеивала королевскую семью, вела заговоры, пытаясь разрушить Империю. Так лишите её языка, чтобы она не попыталась совершить этот грех снова. И лишите её рук, ведь они запятнаны кровью невинных людей. Но я… я пощажу ей жизнь. Поэтому дайте ей порцию орегановой смеси. Пусть этот яд, вдоволь напитает её тело, да так чтобы она не смогла больше чувствовать свои руки и язык.

Рейлин была брошена в подземную тюрьму. Наказание было куда более жестоким, чем приговор. Действие орегановой смеси было неимоверно сильным и направленным на то, чтобы обездвижить, но не снять чувствительность. То есть она все чувствовала, но двигаться не могла. Рейлин не чувствуя свой язык, часто прикусывала его, поэтому он был весь изранен. Вместо того, чтобы онемели только её руки, яд подействовал и на ноги. Она не могла пошевелить ни одной из своих конечностей.

Как жить дальше жизнью, которую ей сохранил император? Как жить в таком состоянии? Для чего такая жизнь? Пусть она поскорее закончится. А сейчас ей оставалось лишь вспоминать ту жизнь, которую у неё была; ту жизнь, что она уже прожила.