Текст книги "Я не для тебя (ЛП)"

Автор книги: Рина Каримова

Соавторы: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

71

Я не могу дозвониться до Османа. Пишу ему несколько коротких сообщений, но ни одно из них не доставляется. Не знаю, где он пропадает, однако становится тревожно.

Не то чтобы мы сильно сблизились и я переживала насчет сбежавшего зэка, на счету которого не одно преступление, вот только он по сути единственная нить к ответам на вопросы про моего дядю. Про мою семью.

Больше спрашивать некого.

И будто назло Осман никак не выходит на связь. Уже думаю, может, его поймали? Но вряд ли бы такая новость промелькнула мимо. Кто-то бы это обсуждал. Разве нет?

Еще не дает покоя та ситуация, когда мне вкололи снотворное, а после заперли вместе с Ахмедовым.

К счастью, мы с Маратом пока не сталкиваемся. Как могу, стараюсь избегать встречи. Большую часть времени провожу на учебе. Не покидаю центральный корпус.

Но до меня доходят слухи о том, что он сильно избил нескольких парней. Вроде бы их забрали в больницу.

По-своему Ахмедов разобрался. Как обещал. Однако кажется, запирали меня с ним и правда какие-то его приятели, хоккеисты, а вот с тем, кто укол сделал все совсем не настолько просто. И до этого «кого-то» Ахмедов не факт, что сумеет добраться. Пока неясно, кто за всем стоит.

В общем, до финального теста дохожу на нервах. Выполняю задания, отчаянно стараюсь сосредоточиться, но чувство возникает такое, словно вся информация проплывает мимо. Как в тумане себя ощущаю.

Раздается звонок – и я с тяжелым сердцем сдаю работу преподавателю.

Интересно, тут бывали случаи, когда студента не могли определить ни на один из факультетов, просто потому что он все завалил?

Хочется верить, что хотя бы прошлые тесты я написала получше этого. Сейчас мои мысли витают где-то явно не там. Но может прошлые результаты вытянут общую картину?

– Мне кажется, хуже я еще никогда тест не писала, – замечает Маша, когда мы с ней усаживаемся за один из столиков в столовой.

– Угу, – киваю. – Я тоже.

– Не знаю, что делать, если попаду на Южный факультет, – добавляет она тихо. – Наверное, просто попрошу меня сразу отчислить.

– Или поменяешься со мной, – подбрасываю идею. – Чувствую, с моим везением окажусь на Северном.

– Думаешь, нам разрешат поменяться?

– Вряд ли, – признаюсь честно. – Но попробовать стоит.

Рядом появляется Лёва. Друг буквально сияет, только заметив наше настроение, он хмурится.

– Вы чего такие?

– Да так, – отвечаем мы чуть ли не в один голос.

– Даже не ждал таких легких вопросов, – заявляет Лёва. – Хм, а может, в этом и подвох?

Похоже, мрачная атмосфера заразительна. Всего минута рядом с нами – и вот он тоже загружается переживаниями.

– Легкие? – переспрашивает Маша. – Ты шутишь?

– Нет, ну например, пятое задание.

Они начинают обсуждать тест, а я уже не слушаю. Просто смотрю на Лёву и думаю, а ведь ключ к разгадке может быть ближе, чем кажется. Пока я уже который день безуспешно пытаюсь дозвониться до Османа, у моего друга хранится газетная статья про моего дядю.

Да, скорее всего, Лёва ничего толком не знает. Но та статья… в ней должно быть хотя бы дядино имя. А это может пролить свет на большее.

Узнаю, как его зовут, смогу двинуться дальше.

– Как твой проект? – спрашиваю Лёву, когда в их обсуждении с Машей повисает небольшая пауза.

– А? – он смотрит на меня с недоумением.

– Ну проект, – повторяю. – Помнишь, ты мне на игре рассказывал? Когда мы хоккей смотрели.

– Оу, – медленно кивает. – Неплохо.

И опять он лжет. Это видно. Сам уже забыл, о чем тогда говорил? Непонятно только зачем ему старые газетные статьи собирать.

Что в них такого особенного?

– Извините, ребят, – вдруг замечает Маша. – Мне на факультатив надо. С этим тестом совсем из головы вылетело.

– Удачи, – бросает Лёва. – Проводить тебя?

– Спасибо, тут недалеко.

И вот мы остаемся наедине.

Помедлив, решаю сразу перейти к делу. Не юлить, не разыгрывать ничего. Лучше спросить прямо, на интриги времени нет.

– Лёва, что происходит?

– В смысле?

– Ты же солгал мне, – говорю. – И тогда, и теперь продолжаешь. Нет никакого проекта. Ну или есть, но вряд ли он связан с учебой. Что ты пытаешься выяснить?

Вообще, сперва я собираюсь прямо спросить, зачем ему старая статья про моего дядю. Но в последний момент будто что-то мешает. Действую иначе.

Лёва хмурится. Почему-то смотрит по сторонам, словно опасается, что наш разговор могут услышать.

Пауза затягивается.

– Что? – не выдерживаю.

Поблизости от нас никого. В большой столовой занято всего несколько столиков. И не похоже, будто другие ребята нас замечают. Смеются, оживленно переговариваются о своем. Там несколько разных компаний.

– Это долгий разговор, Ася, – наконец произносит друг. – Не думаю, что тут удачное место для общения.

– Хорошо. Давай в другом месте поговорим.

На один момент кажется, он сейчас откажется. Но потом Лёва неожиданно произносит.

– Идем. В моей комнате нам никто не помешает. И моего соседа как раз не будет. У него вечерняя тренировка.

Вскоре я впервые оказываюсь в гостях у Лёвы.

– Не думал, что кому-то расскажу об этом, – с напряжением в голосе замечает он. – Но наверное, так даже лучше. Ты умная. Вдвоем нам будет разобраться проще.

– Ты о чем?

– Последний год я занят… хм, расследованием. Только не думай, что я сошел с ума или это какой-то прикол. Вообще, меня давно привлекали криминальные кланы. Мафия. Собирал информацию про разные страны, как там все устроено. Просто интересовался для себя.

Об этом его увлечении знала.

Но расследование… это что вообще такое?

– Не понимаю, зачем ты в этом копаешься, – вырывается у меня.

– Ну как тебе сказать, – протягивает с нервным смешком. – Однажды я выяснил, что не родной. Та моя фобия темноты появилась не просто так. Отец нашел меня в лесу. В какой-то заброшенной сторожке лесника. Мне было лет пять. Трудно выяснить наверняка. Я ничего не помнил. Вероятно, пережил шок. Вот память и отбило.

– Лёва, я… ты никогда не говорил об этом. И я даже представить не могла, что ты…

Тяжело подобрать правильные слова.

– Не важно, Ась. Не про меня сейчас речь. Просто хочу объяснить, откуда у меня взялась тяга ко всем этим темным историям.

Он растирает лоб ладонью.

– Меня усыновили. Приемных родителей я воспринимал как родных. А о том, что было до того, как меня нашли, не помнил. Иногда мне снятся сны. Кошмары. Но там все настолько мутно, что ничего нельзя разобрать. В общем, стало казаться, а вдруг моя история связана с историей пятого клана?

Холод пробегает вдоль моего позвоночника.

– Ты же слышала об этом? Наверное, каждый в городе слышал. Даже если не особо вникает в криминальные темы.

Нечто вроде городского ужастика.

Дядя всегда был против того, чтобы дома упоминали хоть что-нибудь о кланах. Не важно каких. Хоть наших, хоть заграничных.

Помню, как резко он оборвал тетку, когда та однажды заговорила о… кажется, об Ахмедовых? Сейчас трудно сказать. Но дядя вообще был против любого криминала.

– Четыре самых сильных клана контролируют все, – напоминает мне друг и начинает перечислять. – Ахмедовы занимаются оружием. Тихоновы держат казино. Каменские промышляют шпионажем. Князевы контролируют схемы по отмыву денег. Конечно, их сферы влияния куда больше. Они опутали паутиной практически все. Но раньше структура управления была другой. Всем управлял пятый клан. Демидовы.

– Впервые слышу эту фамилию.

Про четыре ключевых клана известно. Против воли услышишь.

– А что ты знаешь о пятом клане? – вдруг спрашивает Лёва.

– Ну то же, что и все, – сглатываю. – Их всех убили.

Жестоко вырезали. Однако точно никто ничего не знает. Кажется, это произошло еще до моего рождения. Четких дат нет, а подробности расправы над пятым кланом иногда пересказывают настолько невероятно, что это больше смахивает на городскую легенду, чем на реальную историю.

Мне эти рассказы никогда не нравились. Не люблю страшилки. Не смотрю фильмы ужасов. Не мое это все.

– У них был наследник, – говорит Лёва. – Он мог выжить. Раньше мне казалось, что это… слушай, только не смейся надо мной, ладно? Но я бывало, думал… а вдруг это я?

Холодею еще сильнее. Смешного не вижу.

– Столько совпадений, – продолжает друг. – Меня нашли в лесу. Я видел что-то по-настоящему жуткое. Травм на мне не было. Но что-то же произвело такой шок, что я не помню ничего о прошлом. В общем, я старался выяснить как можно больше о пятом клане. Думал, это даст ответы на все мои вопросы. Если сумею добраться до истины. Понимаешь, даже их фамилию было раскопать тяжело. Любые упоминания о них удалены. Все, что возможно было уничтожить, уже уничтожили.

Верно. Фамилия пятого клана никогда не упоминалась.

– Слушай, ну тогда может и правда… – начинаю было.

– Нет, я выяснил, что не имею никакого отношения к этому клану. Демидовы не мои настоящие родители, – он качает головой, а после снова внимательно смотрит на меня. – Но думаю, их наследник и правда выжил. Возможно, он здесь. В академии. Учится с нами в одном универе.

72

– Подожди, откуда у тебя столько информации? Как ты вообще все это выяснил?

– Ты правда хочешь знать? – спрашивает Лёва.

А я лишь рассеянно опускаюсь на стул рядом с его кроватью. Смотрю на друга и просто пытаюсь переварить всю ту информацию, которую от него услышала.

– Ну я немного увлекся, – продолжает он. – Сначала это было нечто вроде развлечения. Всерьез не верил, что смогу докопаться до правды. Я и сейчас далеко не все понимаю, но кое-что получилось ухватить. Например, я точно знаю, что у наследника четвертая группа крови. А у меня первая.

– И у меня, – выдаю на автомате. – Только я не понимаю, это ты как выяснил?

– Кое-какие записи все же сохранились, – пожимает плечами Лёва, а потом достает толстенную папку из-под кровати.

И еще одну, и еще.

Открывает. Начинает пролистывать, показывая мне.

Ничего себе. Целый архив.

– Ты не пугайся. К сожалению, большая часть материалов здесь просто домыслы, сплетни, слухи. Я собирал все, что мог найти. Хотя некоторые особенно важные факты получилось определить точно. Ну вроде крови.

И Лёва начинает пояснять, как добрался до старых медицинских карт.

– Был пожар, – замечает он. – В архиве. Как я понял примерно в то время, когда произошла расправа над кланом Демидовых. Почти все документы сгорели. Допустим, материал про группу крови сохранился, а вот более подробные данные потеряны. Нигде даже не указан пол их ребенка.

– У них был только один ребенок?

– Подозреваю, что да. Мальчик. Но полной уверенности нет. Можно судить исключительно про группу крови. Возможно, у них…

Лёва вдруг замолкает. Хмурится.

– Что? – нервы искрят. – Говори.

– Это довольно мрачная тема, – вздыхает. – Сама понимаешь.

Да уж. Расправа над целой семьей. Пусть эта семья и занималась криминальными делами. Это никак не оправдывает резню.

– Там была настоящая бойня, – выдает Лёва. – Поэтому если у них и были дети, то скорее всего… выжил только один ребенок.

– Жуть какая, – вылетает у меня. – Их детей… хочешь сказать… их всех тоже?

– Криминальные разборки, – замечает друг тихо. – Так обычно происходит. Убивают всех. Понимаешь, мой источник не очень надежен. Он в психбольнице. Но это довольно хитрый тип. Возможно, он только прикидывается чокнутым. Кто знает?

– Что за источник?

– Он работал на Демидовых. Потом стал свидетелем тех разборок и вроде как его ум помутился после увиденного. Его тоже хотели убить. Горло перерезали. Но он чудом выжил. Только следователям не удалось добиться от него никаких показаний. Я встречался с ним на этой неделе, когда получил разрешение на выходной. Поверь, попасть в психушку тот еще квест.

Если честно, глядя сейчас на Лёву, мне кажется, что мой друг тоже не вполне в своем уме. Иначе зачем он вообще в этот кошмар полез?

– Единственное, чего я от него добился – «он убил ее», – добавляет Лёва. – Этот тип повторял одну и ту же фразу раз за разом.

– Он?

– Имени не сказал, но кажется, ответ у меня есть, об этом чуть позже тебе расскажу, – произносит задумчиво. – Еще этот псих бормотал что-то про тайный счет в Швейцарии, про то, что четверка получит все. Может, это как раз про группу крови. Понимаешь, санитары говорят, не такой уж он и псих. Иногда бывает нормальным. Просто со мной общаться не захотел. А если не хочет, то никто его не заставит.

– Ладно, допустим. Почему его потом не убрали? Как свидетеля?

– Ну псих же. Что с него взять? Тут и без показаний ясно, кто во всем виновен. Четыре клана. Произошел передел власти.

Медленно качаю головой. Лучше мне во все это не погружаться. Без того проблем хватает.

Сейчас главное спросить про дядю. Выяснить, что статья о нем делает в коллекции материалов Лёвы.

Однако друг опережает меня.

– Помнишь того пропавшего парня? – спрашивает он. – Антон. Он исчез, но вещи оставил в академии.

Еще бы. Такое тяжело забыть, ведь я подслушала разговор ректора, когда хотели скрыть убийство в универе.

– Никакой он не студент, – заявляет Лёва. – Наемник.

– Что? – выдаю, чуть не поперхнувшись воздухом.

– Ну это я случайно выяснил. Один из парней одолжил ему зажигалку. Фамильную. Волновался, что отец его прибьет, если зажигалка пропадет.

– Да, – киваю заторможенно. – Тот парень к нам подходил.

Перед глазами всплывает встреча с приятелем Лёвы. Взволнованный парень искал свою зажигалку, которую забрал Антон.

– Мы все-таки осмотрели его вещи, – говорит Лёва. – Там ничего не было. Потом кто-то из старшекурсников сгонял к этому Антону домой. И знаешь, там вообще другой парень живет, под этим именем. Тогда я решил пробить фото Антона в даркнете. Ну и… не знаю, как он сюда попал. Мне казалось, отбор в академию строгий. Но на счету этого парня несколько десятков смертей. Он по ходу совсем не учебой здесь заняться хотел. И то, что он резко пропал, думаю, тоже не просто так. Вероятно, правда выяснилась. И его… хм, убрали.

– Ты это со своими приятелями обсуждал?

– Нет, конечно, – кривится. – Если бы они знали, как легко я могу серфить по даркнету, то не отстали бы от меня. Наоборот доставали бы со всякими глупыми запросами. Достать им чего-то запрещенного или взломать чей-то мобильник.

– Слушай, Лёв, у меня от твоих рассказов сейчас голова взорвется. Хочешь сказать, что с нами бок о бок учился… убийца?

– Недолго.

У меня даже слов не находится.

– Ну теперь сама сопоставь, – оживленно продолжает Лёва, которому явно все эти детективные интриги по вкусу. – Наследник Демидовых должен быть примерно одного возраста с нами. Либо немного старше. Точной даты нет, но прибросить можно. И тут в академии появляется убийца. Именно на нашем курсе. Заметь. Потом пропадает.

– Ты как будто притягиваешь факты.

– Считай, у меня чутье, – говорит друг. – Кто-то здесь защищает наследника. А кто-то хочет его уничтожить.

– Мне кажется, тебе в любом случае не стоит в это дальше лезть, – выдаю, механически листая содержимое папки. – Или ты не понимаешь, что можешь и этого парня, ну наследника, подставить? И себя тоже?

Лёва продолжает что-то мне объяснять, а я натыкаюсь на статью, о которой собиралась спросить.

Мой дядя в молодости.

Глаза уже пробегают по строчкам. Снова и снова перечитываю, но понятнее ничего от этого не становится.

Что за…

Валид Ахмедов. Берет главный приз в соревнованиях по стрельбе.

– Это кто? – спрашиваю, отрывая взгляд от старой статьи. – И почему он в твоей папке?

– Убийца, – говорит Лёва. – Вожак той группировки, которая вырезала Демидовых.

– Откуда ты…

– Такие слухи ходили. Вроде как он любил жену Демидова, а она ему отказала. Ну и… с этого начался конфликт. Валид лично убил Демидова. А потом и ту бедную женщину, которую любил. Ахмедовы такие. Горячая кровь. Они все на расправу быстрые.

Бред какой-то. Мой дядя – один из Ахмедовых? Валид – это его настоящее имя? И еще – он убийца? Мой дядя, который всегда был против преступности? Против насилия?

Ладно. Это просто бред. Сплетни. А Лёва не такой детектив, чтобы…

– Я показал тому психу скан статьи. Точнее – фотку Валида Ахмедова. Тогда он и разорался. Заистерил. Снова и снова вопил «он убил ее». Вероятно, это про жену Демидова было. Все сходится, Ася. Да, я пока не знаю, кто именно наследник. Но то, что Валид Ахмедов, вырезал клан Демидовых, уже и так очевидно. Об этом не просто болтают. Доказательство есть. Хотя, конечно, там многие причастны. И Князевы, и другие кланы. Без их одобрения ничего бы не произошло. Они все убийцы.

73

Мне хочется завопить. Только бы Лёва наконец замолчал. Объяснить ему, что это все какая-то бредовая ошибка. На снимке мой дядя Василий. Никакой он не Валид. И точно не может быть Ахмедовым. Его фамилия – Миронов. Как и моя. Но правда заключается в том, что на самом деле, я понятия не имею, кто он такой. Теперь я даже не знаю, кто я. Окончательно запутываюсь во всех этих перипетиях.

Конечно, друг не виноват. За свою реакцию только я отвечаю. А он просто рассказал мне все, что успел выяснить за прошедшее время.

– Ася, тебе плохо? – вдруг спрашивает Лёва. – Ты так побледнела.

Прижимаю ладонь ко лбу, слегка растираю.

– Голова с утра болит, – приходится приврать. – Никак не отпускает. Наверное, потому что совсем не высыпаюсь эти дни.

– Извини, тут я еще столько наболтал. Наверное, тебе это не нужно. Даже скучно. И вообще…

– Нет, Лёв, это точно не скучно, – говорю, невесело усмехаюсь. – Но жутко. И мне кажется, опасно. Лучше тебе в такое не лезть.

– Надеюсь, теперь ты не считаешь, что я какой-то чокнутый?

– Нет, но я волнуюсь за тебя. Если тот парень, – запинаюсь. – Антон, да? Если он и правда наемник…

– Правда, Ася. И конечно, «Антон» совсем не его имя. Я же выяснил все. В даркнете. Поэтому…

– Может тебе стоит прекратить это?

– В смысле?

– Все это, – говорю выразительно. – Ты разве сам не чувствуешь никакой угрозы?

– Если ты переживаешь насчет даркнета, – начинает друг.

– Насчет тебя, Лёв. Просто остановись, ладно? Пока не стало поздно. А сейчас прости, но голова у меня раскалывается. Попозже поговорим.

– Хорошо, – выдает он хмуро. – Провести тебя?

– Не надо.

– Ты уверена?

– Угу.

Мне нужно побыть наедине с собой. Потому невольно чувствую облегчение, когда понимаю, что комната пуста. Маши пока нет.

Кажется, затылок действительно начинает противно ныть. Слишком много хаотично роящихся мыслей заполняет сознание.

Не могу не думать, не сопоставлять факты.

Человек, которого я считала своим дядей, скрывался под чужим именем. Он один из клана Ахмедовых. Однажды исчез. Не давал о себе знать. Наверное, только Осман и может что-то про него рассказать.

А я… кто я? Кто мои родители?

Лёва уверен, что наследник Демидовых – мальчик. И у него должна быть определенная группа крови. Но Лёва просто обычный студент. С очень необычными увлечениями. И все же он не профи. Он не может ничего знать наверняка.

Как бы мне не хотелось держаться за спасительную нить и не связывать себя с погибшей семьей Демидовых. Нельзя отрицать реальность.

Их убивают. И считай, в тот же период времени Валид Демидов ищет подставную семью. Скрывает меня.

Именно так считает моя тетка. Произошло нечто темное. Криминальное. И он был замешан в чудовищных делах.

Тогда какая вероятность, что все это просто совпадение?

Трудно сложить одно к одному. Есть и нестыковки. Если Валид действительно стоял за расправой над Демидовыми, то почему решил спасти ребенка?

Если он и правда спасал.

Если этот ребенок… я?

Тошнота подходит к горлу. Не хочется даже в мыслях прокручивать такой вариант развития событий.

И как не крути «хорошего» варианта тут нет.

Либо мои родные погибли в жуткой резне и за всем тем кошмаром стоял единственный близкий мне человек. Дядя. Либо я не имею никакого отношения к Демидовым, но тот, кто меня воспитывал и защищал, все равно остается жестоким циничным убийцей. И руки его по локоть в крови. Даже если он не виновен в гибели того клана, на нем будет множество других грехов. Ведь то были темные времена чудовищных разборок между кланами. А Валид, как человек из клана Ахмедовых, не мог не принимать участия в резне. Если не в той, то в другой.

Может, потому он и был против криминала? Совесть замучила? Старался так искупить грехи?

В памяти начинают всплывать странности, которым я раньше не придавала значения.

У меня не было ни одного семейного альбома. Ни одного снимка родителей. И вопросов тогда не возникало. Казалось, так и должно быть.

Дядя никогда не рассказывал ничего о моих родителях. Ни разу не упоминал сам. Если я пробовала что-то узнать, то отвечал обтекаемо и сворачивал тему. Ребенка легко отвлечь. И всякий раз он умудрялся меня переключить.

Хотя нет, один раз он все же выдал кое-что. Когда я снова спросила про маму. Наверное, оказалась более настойчивой, чем обычно.

– Она была особенной, – сейчас его голос отбивается в ушах будто эхо прошлого. – Я больше таких не встречал.

– Особенной?

– Светлой.

– У нее были светлые волосы? Как у тети?

– Нет, – слегка усмехнулся, качнул головой. – Не в этом дело. От нее просто шел свет. Через глаза. Через улыбку. Жесты. Иногда мне кажется, ты как будто ее маленькая копия. Хотя внешне совсем другая.

Качаю головой, отгоняя воспоминания. Крепче стискиваю кулаки, стараясь сбросить оцепенение.

Даже не знаю, как выглядела моя мама. Блондинка? Брюнетка? В те времена мне не пришло бы в голову надавить на дядю, заставить его все рассказать.

А теперь холод сковывает изнутри, лишь стоит подумать, что именно этот человек, тот, кто был рядом со мной все детство, именно он может быть и тем, кто отнял жизнь моей мамы.

Да я вообще ничего о нем не знаю.

И о себе.

Можно только надеяться, что не имею никакого отношения к погибшему клану Демидовых. Но даже если так, этот факт ничего не проясняет.

Достаю телефон. Напрасно пробую дозвониться до Османа.

Где же он? Почему не отвечает?

Вопрос столько, что моя голова готова взорваться.

На следующий день легче не становится. Утром куратор сообщает, что меня вызывают к ректору.

– Где Лёва? – подбегает ко мне какой-то парень.

– Не знаю.

– Не видела его сегодня?

– Пока нет.

– Вот же…

Он бормочет что-то невразумительное, несется дальше по коридору.

Растерянно продолжаю свой путь в приемную, когда меня вдруг обжигает осознание. Последнюю контрольную для распределения должны проверить быстро. Это все происходит автоматически.

Другие результаты и без того уже готовы.

Официально все объявят в пятницу. Но вообще, у руководства ответы будут раньше.

Значит, известно, как я справилась.

Теперь прикидываю, что у меня было за состояние, когда я все это писала. И на уме приходит только одно – я завалила распределительный тест.

Вот почему ректор решил со мной пообщаться.

И что же дальше?