Текст книги "Убийцы Крондора"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Гардан замялся.

– Я хотел кое-что обсудить, – неуверенно произнес он и взглянул на окружавших их вельмож, – но это подождет, ваше высочество?

Арута кивнул в знак согласия.

– В ваше отсутствие, – доложил де Лейси, – курьер привез из Кеша два послания. В них сообщается о делах, не требующих безотлагательного решения. Однако формальный ответ необходим.

– Оставьте их пока сквайру, – Арута указал на Джеймса. – Вечером я прочту документы и утром составлю ответ.

Де Лейси передал бумаги Джеймсу, тот взял их, даже не глядя. Мастер церемоний посмотрел на шерифа, Мине шагнул вперед и поклонился.

– Ваше высочество, я вынужден сообщить вам о волне кровавых убийств, которая прошла по городу, пока вас не было.

Принц некоторое время молча обдумывал услышанное.

– Ты ведь говорил о чем-то, требующем моего личного вмешательства? – сказал он наконец. – А убийства, к сожалению, не являются для нашего города чем-то необычным.

– Да, ваше высочество, однако прошу вас выслушать меня. Несколько знатных людей были убиты прямо в постелях, ночью. Им перерезали горло, а спавшие рядом жены не слышали ни звука.

Арута взглянул на Джеймса и чуть заметно кивнул. Сквайр догадался, о чем подумал принц: ночные ястребы.

Почти десять лет гильдия смерти не тревожила город. Убийцы, нанятые агентами Мурмандрамаса, исчезли, когда кончилась Война Врат. Несколько месяцев назад появились слухи об их возвращении. Затем они внезапно вновь появились в Королевстве. Джеймс лично убил их нового лидера, но не сомневался, что ночные ястребы просто так не покинут город. Если в Крондоре был еще один отряд ночных ястребов, то они уже знали о смерти Навона дю Сандо, мнимого торговца из Кентинг-Раша. Его разоблачение едва не стоило Джеймсу жизни во время дуэли – он смог одолеть противника только благодаря многочасовым тренировкам на мечах с принцем.

– Твои люди что-нибудь нашли? – озабоченно спросил шерифа Арута.

– Ничего, ваше высочество. В некоторых случаях все ясно: у жертвы было много врагов, как и у многих успешных в бизнесе людей. Но другие убитые не были сколько-нибудь приметными людьми! В этих убийствах нет никакого смысла. Они выглядят… случайными.

Арута откинулся назад, размышляя. Мозг его напряженно работал, обдумывая и отвергая разные варианты.

– Случайными? – сказал он наконец. – Возможно, мы просто не понимаем, что стоит за таким выбором жертв. Пусть утром твои люди снова опросят семьи убитых, тех, кто работал с ними, соседей и вообще всех, кто мог видеть их перед смертью. Мы можем обнаружить информацию, о важности которой раньше и не подозревали. Отправь вместе со своими людьми писца, чтобы он записывал все показания. Может быть, нам удастся найти связь между этими убийствами. – Принц устало вздохнул. – Возвращайся к своим обязанностям, шериф. Встретимся завтра, после официального утреннего приема, и обсудим все подробнее. Завтра вечером у меня должны быть доклады твоих людей.

Шериф поклонился и отошел.

– Что еще? – повернулся Арута к де Лейси.

– Более ничего срочного, ваше высочество.

Принц поднялся.

– Все свободны до десяти утра. – Де Лейси и Джером вышли из покоев, а Арута обратился к Гардану и сквайрам: – Итак, Гардан, о чем ты хотел со мной поговорить?

– Выше высочество, я служил Крондору с детства. Я был солдатом и сержантом при вашем отце, капитаном и маршалом при вас. Настала пора мне вернуться домой в Крайди. Я прошу отставки.

– Понимаю, – кивнул Арута. – Мы можем обсудить это за ужином?

– Как вам угодно, – ответил рыцарь-маршал.

– Хорошо, так и сделаем. – Арута повернулся к сквайрам: – Локлир, готовься к завтрашнему отъезду. Я пришлю дорожные грамоты и соответствующие приказы в твои покои. Отправишься вместе с утренним сартским патрулем. Если мне не удастся увидеть тебя до отъезда – удачи и счастливого пути в Тайр-Сог.

– Спасибо, ваше высочество, – ответил Локлир, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

– Ну, а ты знаешь, что делать, – бросил Арута Джеймсу.

Принц и рыцарь-маршал направились к королевским покоям, а сквайры пошли в противоположном направлении.

– «Ты знаешь, что делать», – передразнил Локлир принца, оказавшись вне пределов слышимости. – Ну, а что это значит?

– Это значит, что сегодня мне не удастся выспаться, – вздохнул Джеймс.

– Так ты пытаешься сказать мне, что это не мое дело?

– Да, – коротко ответил Джеймс. Он не произнес больше ни слова, пока они не дошли до комнаты Локлира. – Возможно, я не увижу тебя до отъезда, так что будь осторожен и не дай себя убить.

Они пожали друг другу руки, затем Локлир обнял своего лучшего друга.

– Постараюсь, – сказал он.

– Отлично, тогда увидимся на Летнем празднике, если, конечно, ты не совершишь чего-нибудь, за что Арута оставит тебя на Севере навечно.

– Я буду хорошо себя вести, – заверил Локлир.

– Постарайся! – усмехнулся Джеймс и поспешил в свою комнату.

Как придворный, Джеймс имел право на отдельную комнату, но поскольку пока носил звание сквайра, то и комната у него была довольно скромная: кровать, письменный, он же обеденный стол и шкаф для одежды. Джеймс запер дверь и разделся. Его обычная походная одежда была слишком вычурной для дела, на которое он собирался отправиться. Открыв шкаф, Джеймс отодвинул в сторону груду рубах, нуждавшихся в стирке, и за ними нашел то, что искал. Темно-серая туника и темно-синие штаны – рваные и залатанные – выглядели гораздо более грязными, чем были на самом деле. Он оделся, натянул самые старые сапоги и сунул в ботинок простой на вид, но прочный и острый кинжал. Теперь Джеймс выглядел как типичный уличный бродяга. Он выскользнул из комнаты и, избегая слуг и охранников, спустился вниз.

Вскоре он оказался в секретном туннеле, соединявшем дворец и городскую канализацию, и, когда ночь спустилась на город, Джимми Рука снова шел по воровскому пути.

К тому времени, как Джимми добрался до перекрестка канализационных коммуникаций замка и сточной системы города, солнце уже зашло. Снаружи было еще относительно светло, в подземелье же сгустилась ночная тьма. Днем свет проникал сюда через решетки сточных люков или через дыры в мостовых, но после заката в канализации было темно, за исключением нескольких специально освещенных мест, и только знаток мог безопасно передвигаться по подземным туннелям. Джеймс точно знал, где находится, с того самого момента, как покинул замок.

В те времена, когда он был вором, одним из пересмешников, Джеймс изучил все приемы выживания; немало способствовал ему в этом острый ум, но еще больше – суровые условия жизни. Сквайр тихо подошел к тайнику, сделанному им же самим, и сдвинул фальшивый камень. Он был смастерен из тряпок и дерева и при более ярком свете наверняка привлек бы внимание. Джеймс отложил бутафорский булыжник и вытащил из тайника старый фонарь. Внутри находились также предметы, которые не пристало иметь придворному: отмычки, кое-какие едкие вещества, набор для лазанья по стенам и несколько нестандартное оружие. От старых привычек нелегко отказаться.

Джеймс зажег фонарь. Он никогда даже и не думал о том, чтобы хранить его во дворце, боясь, что кто-нибудь заметит, как сквайр принца пробирается через дворцовую сточную систему в общегородскую. Было важно сохранить в тайне то, что во дворец можно попасть через подземелье. Все дворцовые чертежи и планы показывали, что две системы полностью разделены – так же как и городская канализация с той, что находилась за стенами Крондора. Однако воры и контрабандисты быстро внесли изменения в имеющиеся схемы, проделав туннели, ведущие в город и из города.

Укоротив фитиль, Джеймс поджег его и прикрыл дверцу фонаря, дожидаясь, пока разгорится огонек, достаточный для безопасного передвижения. Он знал, что может, хотя и медленнее, двигаться без света, находя путь на ощупь, но сейчас не мог себе этого позволить: путь предстоял долгий, и времени было в обрез.

Джеймс проверил, не оставил ли каких-нибудь следов своего присутствия. Он уделял большое внимание безопасности, и это послужило причиной странного парадокса: королевские инженеры тратили много времени и золота на приведение подземных туннелей в порядок, а пересмешники и другие не слишком законопослушные горожане непрестанно трудились над их разрушением, чтобы получить проход, свободный от королевского надзора. Джеймс отвечал за обнаружение и ликвидацию новых туннелей, при этом иногда он скрывал тот или иной, если это было нужно для его целей и не угрожало безопасности дворца.

Подумав о том, что быть придворным гораздо сложнее, чем ему казалось вначале, когда он только присоединился к компании сквайров, бывший вор поторопился к месту первой встречи.

Уже почти рассвело, когда Джеймс занялся поисками своего последнего информатора. Он еле сдерживал беспокойство – первые трое, с которым он пытался встретиться, исчезли бесследно. В доках царила неестественная тишина, отсутствовал даже непрерывный шум, доносившийся обычно из местных гостиниц и таверн. В квартале никого не было, а обычные ходы и убежища воров оказались закрытыми и запечатанными.

Джеймс не встретил никого из пересмешников. Но удивляло не это. Не только он мог передвигаться по подземным туннелям и улицам незамеченным. Однако этой ночью все было как-то не так. Канализационной системой пользовались не только пересмешники. У нищих были свои местечки, где они могли спокойно выспаться. Контрабандисты переправляли товар из секретных хранилищ по крупным оттокам, переходившим в городские подвалы. Все эти действия создавали шум – тихий, заметный только знающим людям, но он присутствовал всегда! Сегодня вокруг стояла мертвая тишина. Только плеск воды, скрежет крысиных копей и отдаленный гул водяных колес и насосов эхом отдавались в туннеле.

Джеймс понял, что обитатели подземелья затаились. Значит, что-то случилось. В трудные времена пересмешники блокировали отдельные туннели, особенно рядом с бедными кварталами, блокируя проходы в убежище, известное членам гильдии воров под названием «Приют», где пересмешники пережидали, пока опасность не минует. Остальные – те, кто не были членами гильдии, – тоже скрывались и ждали, пока пройдут черные времена. Вне этих укромных местечек и безопасных зон любой, оказавшийся в туннелях, рисковал своей жизнью. В последний раз, вспомнил Джеймс, такое случилось в год окончания Войны Врат, когда принцесса Анита была ранена и Арута ввел военное положение.

Чем дальше сквайр продвигался по улицам и под ними, тем сильнее убеждался в том, что, пока его не было в городе, здесь произошло нечто из ряда вон выходящее. Он оглянулся, чтобы проверить, нет ли за ним слежки, и двинулся в конец переулка.

Пара старых деревянных ящиков, прислоненных к кирпичной стене, служили укрытием от непогоды. Внутри кто-то лежал. Джеймс легонько подвинул ящик, и из него вылетела стая мух. Джеймс понял, что человек этот не спит, прежде чем дотронулся до его ноги. Он осторожно перевернул тело и увидел, что это старый Эдвин, бывший моряк, потерявший из-за своего пристрастия к выпивке все: деньги, семью и последние остатки человеческого достоинства. Однако, подумал Джеймс, даже такая портовая крыса, как Эдвин, заслуживала лучшего, чем валяться с перерезанным горлом, как теленок на скотобойне.

Заметив густую, почти засохшую кровь, Джеймс сообразил, что Эдвин был убит примерно на рассвете предыдущего дня. Он уже не сомневался, что остальных информаторов постигла та же участь. Вопрос заключался в другом: либо тот, кто стоял за всеми этими злодействами, убивал без разбора, и людям Джеймса просто очень не повезло, либо кто-то методично устранял именно его агентов в Крондоре. Логика подсказывала, что наиболее вероятно последнее.

Джеймс встал и посмотрел в небо. Ночь заканчивалась, и сероватый свет на востоке возвещал о наступлении рассвета. Оставалось лишь одно место, где он мог найти ответы, не рискуя столкнуться с пересмешниками.

Джеймсу было известно, что за многие годы до того, как он поступил к Аруте на службу, между принцем и пересмешниками было достигнуто своего рода соглашение, но подробностей договора он не знал. Между ним и пересмешниками тоже установились определенные отношения. Джеймс старался не попадаться им на пути, и они его также избегали. Если ему было нужно, Джимми беспрепятственно шнырял по крышам и подземельям. Но в то же время он никогда не питал иллюзий по поводу того, какой прием его ждет, вернись он в убежище пересмешников – уж точно не теплый! Ты либо пересмешник, либо нет, а Джеймс покинул гильдию четырнадцать лет назад.

Итак, сквайр отбросил мысль о визите в Приют и направился туда, где мог узнать новости.

Джеймс снова спустился в канализацию и быстро добрался до подземелья около одной из гостиниц. Она стояла на границе беднейшей части города с чуть более благополучным рабочим районом. Слизь толстым слоем лежала на стенах, скрывая секретный ход, но Джеймс помнил расположение фальшивого камня и, дотронувшись до него, почувствовал, как часть кладки отъехала в сторону.

«Камень» был сделан из наложенной на плотный холст штукатурки и закрывал узкий вход в короткий туннель. Забравшись внутрь, Джеймс закрыл за собой потайную дверь и открыл дверцу лампы. Он был почти уверен, что знает обо всех ловушках, которые могут встретиться ему в проходе, но так как ключевым словом здесь было «почти», он соблюдал крайнюю осторожность, пробираясь по этому подземному коридору.

В дальнем конце он обнаружил массивную дубовую дверь. Джеймс знал, что за ней лестница, ведущая вверх, в подвал гостиницы. Он осмотрел замок и, убедившись, что устройство в целости, ловко открыл его. Послышался щелчок, сквайр осторожно приоткрыл дверь, опасаясь ловушки с другой стороны. Однако ничего не произошло, и он быстро поднялся по ступенькам.

Одолев лестницу, он оказался в темном подвале, забитом бочками и мешками. Пробравшись сквозь лабиринт полок, он поднялся по деревянным ступенькам на первый этаж здания и осторожно открыл дверь, ведущую в кладовую за кухней.

Крик молодой женщины прорезал воздух, и мгновением позже арбалетная стрела просвистела в том месте, где находился Джеймс мгновение назад. Он кувырнулся вперед, и стрела воткнулась в деревянную дверь. Молодой сквайр резко поднялся и, взметнув руки ладонями вверх, крикнул:

– Спокойно, Лукас! Это я!

Хозяин гостиницы, бывший солдат, уже преодолел половину кухни, откинув арбалет и обнажая меч. Именно он выстрелил сквозь дверной проем, когда услышал крик. Человек замешкался на мгновение, затем убрал меч обратно в ножны, продолжая двигаться к Джеймсу.

– Идиот! – прошипел он, обходя колоду для рубки мяса. – Хочешь, чтобы тебя убили?

– Откровенно говоря, нет, – ответил Джеймс.

– Одет непонятно как, пробираешься через мою подвальную дверь… Откуда я мог знать, что это ты? Не мешало бы заранее оповестить меня о том, что придешь, или подождать всего час и войти через переднюю дверь, как все честные люди.

– Ну, я честный человек, – сообщил Джеймс, выходя из кухни, минуя бар и заворачивая в пустой общий зал. Он огляделся и уселся на стул. – Более или менее.

– Более, чем некоторые, – ухмыльнулся Лукас. – Зачем ты здесь ползаешь, как кот по трубам?

Джеймс посмотрел на девушку, которая вошла в зал вслед за ними. Она уже взяла себя в руки и немного успокоилась, поняв, что незваный гость – друг хозяина.

– Извини, что напугал тебя.

– Да уж, постарался на славу, – ответила она, переводя дыхание. Бледность ее лица, вызванная испугом, резко контрастировала с темными волосами. Девушке было лет двадцать.

– Новая официантка? – негромко поинтересовался Джеймс.

– Моя дочь, Талия.

– Лукас, у тебя нет дочери, – заметил Джеймс, откидываясь на спинку стула.

Владелец «Радужного попугая» сел напротив сквайра.

– Сбегай на кухню и посмотри, не подгорело ли что, Талия, – сказал он.

– Да, отец, – ответила она, убегая.

– Это моя дочь, – повторил Лукас. – Когда ее мать умерла, я отправил Талию к моему брату, у него ферма рядом с Таннербруком.

– Не хотел, чтобы она росла здесь? – улыбнулся Джеймс.

– Вот именно, – вздохнул Лукас. – Здесь становится опасно.

– Почему, Лукас? Никогда не замечал, – с притворной наивностью спросил Джеймс.

– Куда менее добропорядочные типы сидели на этом стуле, Джимми Рука, – погрозил Лукас пальцем.

Джеймс поднял руки, как будто сдаваясь.

– Не буду спорить, – он взглянул на дверь кухни, будто пытаясь разглядеть сквозь нее ушедшую девушку. – Но она не похожа на обычную девчонку с фермы, вроде тех, что я встречал раньше.

Лукас откинулся назад и провел костлявой рукой по тронутым сединой волосам. На его угловатом лице отразилось раздражение, вызванное необходимостью что-то объяснять.

– Она проводила больше времени за учебой в местном аббатстве, чем за дойкой коров. Она умеет читать, писать и считать. Очень неглупая девчушка.

– Похвально, – одобрительно кивнул Джеймс. – Однако я сомневаюсь, что твои посетители обратят внимание именно на эти ее достоинства и не заметят… хм… более очевидных.

Лицо Лукаса потемнело.

– Она – хорошая девочка, Джеймс. Талия выйдет замуж за преуспевающего человека, а не за какого-нибудь… ну ты понимаешь. Я позабочусь о приданом… – он вдруг заговорил шепотом, чтобы не было слышно на кухне. – Джеймс, ты единственный из моих знакомых, кто знает приличных молодых людей, ну там, во дворце или еще где. По крайней мере, с тех пор как Лори бежал и стал герцогом в Саладоре. Не мог бы ты познакомить мою дочку с благородным юношей? Она вернулась в город лишь несколько дней назад, а я уже чувствую себя как зеленый новичок в первый день тренировок. После того как ее братья погибли на войне, она – все, что у меня осталось, – он оглядел чистый, но скромно обставленный зал. – Я хочу, чтобы у нее было что-то большее.

– Понимаю, – улыбнулся Джеймс. – Посмотрю, что можно сделать. Приглашу сюда на кружку эля парочку подходящих парней, а там уж природа возьмет свое.

– Только не Локлира! – воскликнул Лукас. – Держи его подальше от моей дочери.

– Не беспокойся, – усмехнулся Джеймс. – Он как раз сейчас выезжает из городских ворот, направляясь в долгую деловую поездку в Тайр-Сог.

– Все готово, отец, – Талия вошла в зал.

– Прекрасно, девочка моя, – ответил тот. – Тогда открой двери и впусти всех, кто жаждет позавтракать.

Когда она ушла, Лукас повернулся к Джеймсу.

– Итак… Ты ведь не для того чуть не погиб, пробравшись сюда из канализации, чтобы побеседовать о моей дочери. Что привело тебя сюда до рассвета?

С лица Джеймса исчезла даже тень улыбки.

– В подземельях идет необъявленная война, Лукас. И кто-то убил нескольких моих друзей. Что происходит?

– Я знал, что ты придешь с этим вопросом, – кивнул Лукас и откинулся на спинку стула. – Правда, думал, что это случится раньше.

– Да я вернулся в город только прошлой ночью. Был в отъезде с принцем… по кое-каким делам.

– Что ж, – начал Лукас, – лучше бы Арута занимался домашними проблемами. Их очень много, стоит лишь копнуть глубже. Не знаю подробностей, но, судя по слухам, людей безнаказанно убивают в канализации и вдоль всей береговой линии. Погибают и обычные горожане, и пересмешники. Я слышал, что кешианцы открывают магазины в зданиях, ранее принадлежавших купцам Королевства. В доках орудуют новые банды. Никто толком не знает, что происходит, кроме тех пересмешников, что скрываются сейчас под землей. Я не видел никого из них уже с неделю. Большинство моих постоянных посетителей приходят позже и уходят раньше, чтобы вернуться домой засветло.

– Кто стоит за всем этим, ты знаешь? – наклонился вперед Джеймс.

Лукас оглянулся, как будто опасаясь, что невидимый шпион может его подслушать.

– Некто по имени Кроулер, – тихо ответил он. Джеймс откинулся назад.

– И почему я не удивлен? – прошептал он.

3
ПРИЕМ

Джеймс ждал. Паж постучал в дверь. Он сохранял бесстрастное выражение лица, как и подобало одному из двенадцати придворных мальчиков. Из-за двери донесся голос: Джеймсу предлагали войти, и двое пажей распахнули перед ним резные деревянные двери. Принц завтракал со своей семьей. Непоседливые близнецы непрерывно пихали друг друга, пытаясь делать это незаметно для родителей. Но строгий взгляд матери давал им понять, что у них ничего не вышло, и они снова начинали изображать примерное поведение. Маленькая принцесса весело пела какую-то песенку собственного сочинения, возя ложкой в тарелке с горячей кашей.

Джеймс вошел и поклонился. Принцесса Анита ласково улыбнулась ему.

– Наш сквайр наконец-то изволил появиться, – сухо произнес Арута. – Надеюсь, мы не очень сильно тебя побеспокоили?

Выпрямившись, Джеймс улыбнулся принцессе в ответ, затем повернулся к принцу:

– Я был неподходяще одет для завтрака с королевской семьей, ваше высочество. Извините, что задержался.

Арута указал Джеймсу на место справа от себя, где полагалось находиться сквайру, пока правитель не даст ему какое-либо поручение. Джеймс опустился на стул и позволил себе немного насладиться теплой компанией людей, которых он мог назвать семьей.

Между крондорским принцем и его сквайром установились необычные отношения. Иногда они общались как товарищи, а порой казались почти братьями. Однако Джеймс никогда не забывал, что Арута его принц, а он сам – лишь верный слуга.

– Ты выглядишь усталым, – заметил принц.

– У меня давно уже не было возможности выспаться в теплой кровати, да и просто выспаться, сир, – ответил Джеймс. – Включая прошлую ночь.

– И что, оно того стоило?

– С одной стороны – да, – начал Джеймс. – С другой – нет.

– Нам, наверное, нужно поговорить наедине? – тихо спросил Арута, взглянув на жену и детей.

– Да, думаю, это неподходящая тема для беседы за столом, выше высочество, – кивнул Джеймс.

– Тогда отправляйся в мой кабинет и жди, – велел принц. – Я присоединюсь к тебе через несколько минут.

Джеймс так и сделал. Придя в кабинет Аруты, где, как обычно, царили чистота и порядок, он устало опустился на стул рядом с письменным столом принца.

Через некоторое время вошел Арута. Джеймс вздрогнул и вскочил на ноги.

– Спишь? – весело спросил принц.

– Дорога домой была долгой и утомительной, ваше высочество, а потом еще одна бессонная ночь…

– Сядь и отдохни, пока говоришь, только не усни снова, – Арута указал Джеймсу на стул.

– Сир, – Джеймс сел, – трое из моих информаторов пропали.

– Как сообщил мне шериф, – озабоченно проговорил Арута, – по Крондору снова прокатилась волна убийств, и на этот раз кажется, что в них нет системы. Хотя исчезновение твоих информаторов говорит о том, что кто-то хорошо о нас осведомлен и при этом не хочет, чтобы мы о нем что-нибудь узнали.

– Я все же не вижу никакой закономерности, – вздохнул Джеймс.

– Пока не видишь, – заметил принц. В дверь постучали. – Минуту! – крикнул Арута и снова повернулся к Джеймсу: – Наверное, это Гардан с бумагами об увольнении.

– Он все-таки решил уйти? – удивился Джеймс.

Арута кивнул.

– Жаль, что Гардан нас покидает, но он заслужил отдых. Он отправится домой в Крайди, к внукам. Что может быть лучше для мужчины?! Думаю, Гардан прав, когда обвиняет меня в том, что я не оставляю ему работы. Он посоветовал мне назначить на этот пост человека с администраторским опытом, а не вояку, так как я все равно не откажусь от личного наблюдения за армией. Кстати, наш разговор не должен выйти за стены кабинета, ясно?

Джеймс молча кивнул.

– Впусти Гардана, когда выйдешь. Потом отправляйся к себе и ложись спать. Сегодня утром ты свободен от придворных обязанностей. У тебя впереди напряженный вечер.

– Опять рыскать по городу? – спросил Джеймс.

– Нет, – ответил Арута. – Моя жена устраивает бал, и твое присутствие обязательно.

Джеймс демонстративно закатил глаза.

– А нельзя мне снова отправиться поползать по канализации?

– Нет, – усмехнулся принц. – Тебе придется изображать заинтересованность, пока богатые купцы будут пытаться произвести на тебя впечатление байками о своих денежных геройствах, а их заурядные дочери – соблазнять своими прелестями. Это – королевский приказ, – он указал на документ, лежавший на столе. – К тому же мы получили известие, что к нам направляется с неожиданным визитом один восточный вельможа. Так что мы должны быть готовы его развлечь. Хотя убийства на улицах не способствуют веселью, да? – добавил он сухо.

– Да, ваше высочество.

Джеймс открыл дверь и пригласил Гардана. Рыцарь-маршал приветственно кивнул, и сквайр вышел, прикрыв за собой дверь.

Двор был практически пуст. Скоро де Лейси и Джером начнут приглашать придворных, торговцев и просителей в Большой зал. Джеймс любезно кивнул двум спешащим навстречу людям, затем поспешил выйти с другой стороны и направился к своим покоям. Он без особого энтузиазма ожидал празднества, устраиваемого Анитой, но зато отчетливо слышал призывную песнь кровати. Несколько недель на Севере и неделя в седле с целым букетом магических трав в организме брали свое.

На перекрестке двух коридоров Джеймс увидел пажа и приказал разбудить его за час до сигнала к ужину. Он вошел в свою комнату и через несколько минут уже крепко спал.

Музыканты заиграли, и Арута с поклоном повернулся к жене. Менее официальный, чем королевский двор в Рилланоне, двор крондорского принца, тем не менее, неукоснительно придерживался традиций. Одна из них гласила, что нельзя начинать танец раньше, чем это сделает принц.

Арута был умелым танцором, что не удивляло Джеймса. Никто не обращался с мечом так же ловко, как принц Крондорский, и никто не обладал столь прекрасным чувством ритма и равновесия. К тому же танцы здесь были довольно простыми. Джеймс слышал, что придворные танцы в Рилланоне замысловаты и более официальны, в то время как тут, на крестьянском Западе, танцы при дворе напоминали пляски простого люда, правда лишенные фривольности.

Джеймс наблюдал, как Арута и Анита одновременно кивнули мастеру музыки. Тот поднял смычок и в свою очередь кивнул музыкантам. Оркестр состоял из скрипачей, двух барабанщиков и трех флейтистов. Зазвучала бодрая мелодия, Анита отступила от Аруты, держа его за руку, а затем повернулась вокруг себя, и ее богато украшенное платье взвилось вверх. Она ловко скользнула Аруте под руку, и Джеймс подумал, что объявить огромные, нелепые белые шляпы исключительно дневным предметом одежды было правильным решением. Проскользнуть под рукой кавалера, не сбив такую шляпу, стало бы невыполнимой задачей.

Джеймса развлекла эта мысль, и он улыбнулся.

– Что смешного? – удивился стоявший рядом Джером.

Улыбка исчезла с лица Джеймса. Джером никогда ему не нравился, и эта неприязнь появилась еще при их первой встрече. Когда Джером в первый – и последний! – раз пытался нагрубить ему, Джимми сбил старшего мальчика с ног и заявил, что он, личный сквайр принца Аруты, не собирается терпеть грубость от кого бы то ни было. Намерения Джеймса подтвердил клинок Джерома, ловко и незаметно вынутый из-за пояса его хозяина. Никогда более Джеймсу не приходилось повторять это предупреждение.

С тех пор Джером остерегался Джеймса, хотя продолжал периодически задирать его перед младшими сквайрами. Однако, став помощником де Лейси, а следовательно, и его возможным преемником на посту мастера церемоний, Джером перестал вести себя по-хамски, и между ним и Джеймсом установилось своего рода вежливое перемирие. Джеймс по-прежнему считал его занудой и грубияном, однако гораздо менее неприятным, чем в юности. Время от времени помощник мастера церемоний бывал даже полезен.

– Просто размышляю о нынешней моде, – ответил Джеймс.

Джером позволил легкой улыбке коснуться губ прежде, чем выражение его лица вновь стало серьезным. Он не стал развивать тему, однако эта едва заметная мимика показала, что он тоже обращал внимание на странности моды.

Гости дворцового праздника были одеты по последней крондорской моде. Джеймс находил эти ежегодные перемены модных течений лишними, иногда даже глупыми, но переносил их стоически. В этом году по просьбе принцессы поменялась даже униформа стражников, так как старые серые военные плащи казались Аните унылыми.

Теперь солдаты почетного караула, стоявшие вдоль стены, красовались в светло-коричневых туниках с медно-золотым отливом и с нагрудным изображением черного орла, парящего над вершиной горы. Джеймс не мог понять, нравится ли ему, когда меняют традиции, однако заметил, что алая мантия принца по-прежнему украшена знакомым крестом.

Очередная группа гостей вошла в бальный зал.

– Откуда они? – тихо спросил Джеймс, наклонившись к Джерому.

– Придворные, местные дворяне, – прошептал Джером, – богатые торговцы, титулованные военные, заслужившие благосклонность принца.

– А кешианцы есть среди них? – поинтересовался Джеймс.

– Да, есть несколько, – Джером взглянул на Джеймса. – Тебя интересует кто-то конкретно?

Джеймс покачал головой. Танец тем временем закончился.

– Нет, но лучше бы интересовал.

Если последняя фраза и пробудила любопытство Джерома, он этого никак не показал. Джеймса восхитила такая сдержанность, которая, впрочем, была необходима мастеру церемоний, ведь ему зачастую приходилось общаться с разными недоумками, к тому же богатыми и могущественными. Способность пропускать некоторые вещи мимо ушей была той чертой, которой определенно недоставало Джеймсу.

После окончания первого танца гости в дальнем конце зала стали шумно переговариваться. Арута поклонился Аните и, подав ей руку, проводил к трону.

С противоположного конца зала послышался стук посоха де Лейси, возвещающий о прибытии важного гостя. По-прежнему сильный голос постаревшего де Лейси разнесся по залу:

– Ваши высочества, лорд Рэдсвил, герцог Оласко.

– Радсвил Оласко? – переспросил Джеймс.

– Произносится Р'эдсвил, невежда, – прошептал Джером. – Одно из восточных королевств, на самом деле – герцогство, – он посмотрел на Джеймса с шуточным презрением. – Изучи карту, друг мой. Этот человек – младший брат великого герцога Вацлава и дядя принца Аранора, – он заговорил еще тише: – А значит, двоюродный брат короля Ролдема.

В зале началось движение. Те, кто находился на площадке для танцев, расступались перед массивным человеком и его свитой, направлявшимися через зал к тому месту, где сидели Арута и Анита. Джеймс внимательно рассмотрел возглавлявшего процессию человека, и ему не понравилось то, что он увидел.

Герцог выглядел как борец-профессионал, несмотря на свое одеяние. Большая вельветовая шляпа темно-бордового цвета, напоминающая огромный берет, была сдвинута к плечу и украшена большой серебряной брошью, удерживавшей длинное белое перо. Камзол облегающего фасона подчеркивал широкие плечи, которые, как заметил Джеймс, не были накладными. Несомненно, лорд Рэдсвил мог с легкостью постоять за себя в самых опасных заведениях города. Черные гамаши и чулки завершали вычурный ансамбль. Висевший на боку меч, точнее рапира, был похож на те, что носил Арута, – популярное и серьезное оружие. Единственным различием казалось то, что эфес рапиры герцога был отделан серебром и золотом.