Текст книги "Огненная буря (ЛП)"
Автор книги: Рэйчел Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Но эта улыбка. Спустя всего мгновение, стала ясна причина улыбки, поскольку рядом с ним стояла Черис.
Она выглядела свежевымытой, и она вернулась к своему привычному глянцевому совершенству – волосы наивно взъерошены, макияж безупречен. Она была одета в тесный топ, открывающий загорелый живот, и джинсы с заниженной талией, которые были настолько занижены, что она должна была всем продемонстрировать свою восковую депиляцию в зоне бикини. Настоящая миниатюрная бомба, с головы до заново наманикюренных ноготков на ногах.
Кевин – конечно – был покорен. И Черис, казалось, не возражала, но, честно говоря, я не понимала, почему. Кевин был плохишом, совершенно не привлекательным в общепринятом смысле. Он был в выцветших мешковатых джинсах, с ссутуленными плечами и позицией, высмеивающей власть в лицо. Хорошо, именно это большинство девушек возраста Черис – моложе меня, понятно? – находят сексуальным. Но, все-таки. Кевин? Черис могла заполучить буквально любого понравившегося ей парня. Я была поражена ее внезапным изменением в вопросе качества материала для свиданий.
А затем я подумала, что она хотела прорваться сквозь дверь. Компания Кевина облегчала эту задачу, поскольку он не привык принимать «нет» в качестве ответа, и, кроме того, его прикрывали длинные руки Льюиса.
Господи, я надеялась, что она не до такой степени манипулирующая, чтобы заигрывать с парнем только чтобы снова пройти через парадную дверь, но я бы не стала за нее ручаться…
Или за себя, если подумать.
– Привет, Кевин, – сказала я с достаточной степенью доброжелательности в голосе. Очаровательно ангельская улыбка увяла сама по себе.
– Привет, – пробормотал Кевин, уставившись в пол. – Тебе Льюис не попадался?
– Да, он там. Выйдет через минуту. – Я не могла заставить себя вести светскую беседу. В смысле, я понимала, что временами Кевин бывал полным и законченным придурком, но тяжело было оправиться от роли его джинна. Но даже с этим я могла бы справиться, если бы не глупые наряды французской горничной, которые он заставлял меня носить, с целью поглазеть на меня.
Должно быть, он воспринял мое молчание как обвинение, и поднял взгляд. – Льюис привел меня. Я пришел не просто так или что-то в этом роде.
– Я рада, что он так поступил. Ты нужен нам здесь, – сказала я. Что было правдой. Кевин проявлял довольно впечатляющие способности, когда не вел себя как придурок, и мы не могли себе позволить выбирать только милых людей с хорошими характерами.
Льюис, расположившийся позади меня, кивнул. Я видела его краем глаза. Он стоял настолько близко, что я ощутила обжигающий отклик наших сил. Он не сдвинулся с места. – Кев, тебе найдется применение в последнем конференц-зале. Они там обсуждают управление пожарами. Ты можешь помочь. – Он посмотрел на Черис поверх меня. – А вы можете…?
– Обслуживать, – сказала она радостно. – Надо накормить всех этих людей. Вода в бутылках, кофе, содовая, лед… я чертовски хороша в доставке. Хм, ну пока у кого-то есть достаточно средств на кредитной карте. Есть добровольцы? Мне нужен кто-нибудь с платиновой картой…
– Черис, – сказала я и протянула руку, чтобы взять ее за руку. – Ты действительно не должна быть здесь. Тебе следует вернуться домой. Я серьезно. Всё в порядке.
Она изучала меня несколько долгих секунд. – Никогда не знала, что ты настолько хорошая лгунья, – сказала она. – Всё не в порядке. Кевин рассказал мне. В любом случае, я и так уже многое видела. Всё идет под откос, и только вы сможете всё исправить. Я хочу помочь.
– Ты не… послушай, дело не в тебе. Просто ты не обладаешь особыми навыками, необходимыми…
– Дай мне кредитную карту и телефон, я покажу тебе кое-какие навыки. Позволь мне сделать то, что я умею. – Она осмотрела меня с головы до ног, повернулась к Льюису и одарила его таким же взглядом. – Ого, вы, ребята, просто не понимали этого, не так ли? Это – не ваша Планета. Это – наша Планета. И, может, вы и непобедимо мощные супергерои, но это не значит, что вам не нужна наша помощь. Ну, моя помощь, во всяком случае. Потому что я – богиня доставки еды, и не забывай об этом.
Льюис изогнул бровь и с легкой улыбкой посмотрел на меня. Я пожала плечами. – Девушка дело говорит, – сказала я. – Возможно, нам нужен кто-то с несколько… практичной точки зрения.
Кевин стрельнул в Черис из пальца. – Эй, дай мне знать, когда доставят закуски. Я бы съел что-нибудь.
Она замахала руками, прогоняя его. Кевин вразвалочку направился в сторону, указанную Льюисом… достаточно медленно, чтобы утвердить свою независимость, конечно же. Он действительно был одаренным ребенком. Я точно не могла бы назвать его послушным ребенком. Может быть, он исправился… ему определенно был дан шанс на это. Но я не могла выбросить из головы воспоминания о том, каким он был, когда обладал надо мной властью. О том, каким он был, когда обладал властью над своей мачехой.
Он хотел ее использовать. Опасно, для Хранителей.
Я слегка толкнула Льюиса локтем, когда Кевин оказался вне пределов слышимости. – Ты присматриваешь за маленьким психом, верно?
– Он не так уж и плох.
– Льюис...
– Да, я присматриваю за ним. – Он казался смирившимся. – Кто-то ведь должен. Послушай, я не хочу торопить тебя, но справлюсь здесь. Что тебе нужно?
– Нужно…?
– Чтобы добраться до Сикаскета и всё выяснить. – Он улыбнулся мне одной из своих фирменных улыбок. – Быстрый автомобиль?
– Ох, ты так считаешь? Может, я смогу одолжить машину у Черис. У нее вишневый Мустанг, который отлично ведет себя на дороге… Ну, он раньше был вишневым. Думаю, последняя поездка оставила на нем несколько вмятин.
– Не нужно этого делать, – сказал он, и полез в карман джинсов за комплект ключей, которые бросил в мою сторону. Я поймала их на лету.
– Лучше бы это не был внедорожник, – предупредила я. Потому что за Льюисом водилась склонность к подобным машинам. Я – шоссейная девушка.
На этот раз он одарил меня широкой улыбкой. – А как насчет классического Камаро СС? Темно-синего с черным? Я купил его в Джерси специально для тебя. Почему-то я сразу понял, что тебе понадобятся колеса.
Мое сердце пропустило удар.
Глава 3
Он не шутил насчет машины. Это был практически Святой Грааль среди автомобилей, и ключи от него были у меня.
Машина была припаркована в охраняемом, взрывоустойчивом подземном гараже, в одном из тех, что были отведены только под самых высокопоставленных дипломатов и Хранителей. Но со всеми этими смертями и разрушениями, большинство парковочных мест пустовало. Освещение придавало машине сказочный, экзотический блеск, словно полированный сапфир безуспешно пытались скрыть на поле из гальки. В сравнении с ней, консервативный стиль БМВ и Инфинити выглядел пресно, хотя некоторые считают любовью всей свой жизни один из тех ярких маленьких родстеров БМВ Z4 в отполированном до блеска корпусе. В стиле Джеймса Бонда.
Я благоговейно провела рукой по шелковистой полировке Камаро. Это была модель 1969 года выпуска, с восьмицилиндровым двигателем – большая машина, с прямыми линиями кузова, совершенно не элегантная, не имеющая ничего общего с обтекаемыми новыми автомобилями, прошедшими испытания в аэродинамической трубе. Я открыла капот и заглянула под него... и мое сердце бешено забилось, что бывает лишь при зарождении подлинной автомобильной любви.
Это была не просто общеизвестная модель, которая и так была достаточно классной. Нет, это была одна из самых редких редкостей: модель ZL-1 серии 9560 с двигателем объемом 427 куб. дюймов из чистого алюминия. Самая легкая, проворная и быстрая модель, из когда-либо выпускаемых Камаро. А также, самая редкая и наиболее дорогостоящая. Я содрогнулась от мысли, сколько же денег Льюис выложил за эту красотку. Машина была в прекрасном состоянии, эксплуатировалась с любовью и заботой. Практически без царапин.
Мне была почти ненавистна сама идея вывести ее на дорогу, где ее непременно бы изуродовали… но, с другой стороны, это, возможно, спасло бы мне жизнь. Скорость играет немаловажную роль.
Я закрыла капот и постояла минутку, прижавшись рукой к гладкому покрытию, ощущая скрытую силу автомобиля. Он не заменит мой любимый, утраченный старинный Мустанг, но это всё равно что говорить, будто секретариат не заменит бойца. Автомобиль был чистокровным, рожденным для езды.
И... Льюис купил его для меня.
Ха!
Я была не совсем уверена, что мне нравится подтекст: покупка парнем автомобиля для вас – это, как минимум, столь же символично, что и покупка кольца, а в моем слегка искаженном мировоззрении, возможно, даже значимей… но опять же, мне нужен быстрый транспорт.
Моральные аспекты. Я всегда их ненавидела. Но бесспорно, Камаро был весьма соблазнительным кусочком. Я всегда могу вернуть его, сказала я сама себе. Продать его. Вернуть ему деньги позже. Я не должна думать об этом, как о каком-то авансе на что-то более... интимное.
С другой стороны, Камаро сам по себе рождает подобного рода мысли. У него просто такая аура. Потные тела и приглушенные крики. Многих осчастливили в этих машинах.
Черт! Я открыла дверь и скользнула внутрь. Машину так же прекрасно содержали внутри, как и снаружи. Никакого мусора или пыли. Я закрыла глаза и перешла на другой план, чтобы осмотреть ее, так сказать, с эфирной точки зрения.
О, Боже, она сияла. В этой машине была мощь. Она была наполнена любовью и мечтами. В процессе создания, люди придают вещам своеобразное чувство реальности в эфире, хоть в неодушевленных предметах и нет жизни как таковой. Каждый заботливый технический осмотр, каждое прикосновение ткани на мойке или замши при полировке втирало некую силу в эту машину вместе с полиролью.
Я никогда не видела ничего подобного. На мгновение я задумалась, каким бы всё выглядело для моих глаз, если бы я все еще была джинном… Я могла развернуть прошлое, как ковер, если бы захотела. И я готова была бы поспорить, что до сегодняшнего момента у машины был лишь один владелец.
И это также было ответом на вопрос, почему Льюис купил ее. Подобные вещи, наполненные таким большим количеством энергии и сущности, были весьма редки и ценны. Что также привлекло его. Я испустила долгий, довольный вздох и вставила ключ в зажигание. Двигатель запустился с низким, утробным рычанием, а после заурчал так мягко, что мелким вибрации в моем теле были почти незаметны.
– Боже, ты прекрасна, – сказала я и провела рукой по рулевому колесу. Добавляя свои чувства к уже существующей броне машины. – И ты это знаешь, не так ли, малышка? Ты это знаешь.
Я переключила передачу, и она беспрекословно мне подчинилась. Мы не торопясь преодолели все уровни парковки до охраняемого выезда, где мои водительские права были проверены охранником в форме, после чего я выехала на улицу. На улице стоял погожий, хоть и немного пасмурный день, к чему мои глаза были не готовы. Я порылась в бардачке и нашла старинную, но всё еще классную пару солнцезащитных очков Ray-Ban, защищающих глаза от наименее вредных лучей.
Предстояла не минутная поездка до штата Мэн, и у меня было не так много времени, чтобы тратить его зазря.
Время. Точно. Я ощутила пульсацию тревоги, вспомнив о двухдневном сроке Имона, но я ничего не могла с этим поделать, я не могла даже попытаться. Я представила Сару, плачущую и напуганную, страдающую. Я должна верить, что он не обидит ее. В конце концов, я видела его с ней, и я знала, в какой-то степени, что она действительно нравилась Имону. Он не стал бы мучить ее, дабы донести всю серьезность своих намерений, пока я бы там не появилась, чтобы стать тому свидетелем.
Без свидетелей в этом не было никакого смысла.
Я надеялась.
Даже с дурными мыслями, классно было снова оказаться на свободе и действовать под своим собственным руководством. Не думаю, что смогла бы долго выдерживать свое заточение в здании штаб-квартиры, отрезанная от гула ветра и шепота моря.
Ну, хорошо, Нью-Йорк гудел больше от трафика и шептал воем сирен, но это всё равно было лучше.
Камаро крался сквозь пробки подобно большому, опасному зверю… а не кошки, каким он задумывался. Скорее волк, нежели кошка. Все оборачивались, за исключением водителей такси, которые игнорировали меня до такой степени, что я вынуждена была внимательнее следить за дорогой, чтобы не добавить к блестящей поверхности Камаро немного желтой краской. Я не могла себе позволить перейти в Эфир, только не в таком плотном потоке, но я ощущала в воздухе электрическое потрескивание, огромную потенциальную энергию, подобно надвигающемуся дождю, но без проливаемой живительной влаги. И эта энергия скоро себя проявит, причем самым ужасным образом, если что-либо не предпринять.
Ну, когда происходили подобные вещи, положительным моментом в этом было то, что мне больше не нужно было беспокоиться о других Хранителях, перепроверяющих меня, и впервые за долгое время, я обладала всеми полномочиями. Попав на мост и отправив Камаро не спеша пересекать реку, я погрузилась в изучение систем, кружащихся над головой. Это были огромные, невидимые торнадо из энергии. Нестабильные. Заряды соединяются в цепи, дико разрастаются, затем разрушаются, когда напряжение становится слишком большим. Это была проблема ответной реакции. Хранители сосредоточили все свои силы на сдерживании множества бедствий, от их действий должны были быть последствия.
И здесь эти последствия были колоссальными.
Небо было угрюмым, затянутое плывущими со стороны моря плотными, почерневшими, наполненными влагой облаками. Вода под мостом самостоятельно вздохнула и выдохнула, та тайная жизнь, которую миллионы жителей в городе никогда даже не почувствуют, и тем более не поймут. Вода, в какой-то степени, обладала памятью. В крови есть ДНК, и вода обладает аналогичной структурой, которая существовала только на эфирном уровне. Эта ДНК жестко разрушалась годами, но она по-прежнему самоочищалась, обновлялась, постоянно боролась против посягательств человечества ее испортить.
Нам чертовски повезло, человеческой расе. Чертовски повезло, что система земли охраняла нас, подобно побочному эффекту собственного механизма выживания, потому что совершенно точно мы не были достаточно умны, чтобы сделать это самостоятельно.
Я обдумывала, что делать со всей этой неуёмной энергией наверху. Разряд молнии был бы самым логичным планом, но это рискованно. Общеизвестно насколько трудно контролировать молнию, и ее разрядка посреди города может привести к отключениям электричества. Отключения электричества вызовут панику. Паника приведет к смертям. Смерти, в конечном счете, были именно тем, что я пыталась предотвратить.
С другой стороны, рано или поздно, молнии разрядятся самопроизвольно, и будет намного хуже, если никто не проконтролирует эти удары.
Я ехала уже около двух часов. Это казалось весьма солидной дистанцией, для богатого на лошадиные силы Камаро, но, к сожалению, плотный поток машин не шел в этом вопросе на встречу. Два часа спустя, я все еще проезжала достопримечательности города. Я надеялась, что вырвусь на просторы до того, как покалывания на моей шее известят меня о необходимости что-то сделать, потому что тогда это была бы уже чужая ответственность. Я надеялась, что какой-нибудь Добрый Хранитель Самаритянин появился и займется этим, но не тут-то было... не то, чтобы я винила людей из Штаба Хранителей. У них сейчас и так полным полно дел.
Я посигналила, свернула на обочину с вылетающим из под колес гравием и включила аварийные сигналы. Устроившись поудобнее на сиденье, я послала себя вверх, где пейзаж сменился сюрреалистическими завихрениями тумана и цвета. Отсюда, с высоты птичьего полета, открывался замечательный и уникальный вид великолепного города. Вау! Нью-Йорк был наполнен человеческими целями, управлялся двигателем, работающим на энергии преобразований, роста и изменений, на страсти, надеждах, мечтах и трагедиях. Я не могла видеть столь же четко, как в мою бытность джинном, но город по-прежнему выглядел великолепно и завораживающе, и было чертовски тяжело отвести взгляд.
Я заставила себя сосредоточиться на работе и переключила внимание на помехи наверху.
Потоки сил скользили там как масло в воде, сияющие и разноцветные. Красиво, по-своему. Становилось адски страшно, когда они смешивались, трансформировались и соударялись. Когда силовые нити соединились, я увидела, как ультрафиолетовый поток огромной силы стремительно начал передаваться.
Потянувшись к нему в попытке построить стабильный канал, я ощутила какое-то… воздействие. Это было самое сильное ощущение, вызывающее мурашки, за всю мою погодную карьеру, шок, такой же экстремальный и ужасный, как разряд молнии, если бы молния имела мозг и намерения. Что-то следило за мной. Что-то большое. Матушка-Природа? Было ли это именно тем, на что это походило?...
Я потеряла контроль над цепями. Они снова разбились на отдельные вращающиеся частицы, превращаясь в выкипающий суп из энергии. Я хотела снова протянуть руку, но что-то сдерживало меня... мой собственный страх. Я была лишь маленькой полевой мышкой, а над моей головой кружила тень огромного орла, ожидающего лишь меня, чтобы сделать следующий ход. Если бы я попыталась бежать, я бы умерла – раздавленная, истребленная, уничтоженная.
Что-то в реальном мире коснулось моей руки, затем крепко ее сжало. Я открыла глаза и удивилась, увидев, что у меня в машине появился пассажир, хотя двери были заперты.
Дэвид расположился на заднем сидении, совершенно забыв о маскировке под человека. В действительности же, он был похож на джинна как никогда до этого, выставляя напоказ большое количество гладкой золотой кожи, поскольку из одежды на нем была только пара узких кожаных штанов и открытая кожаная куртка, без какой-либо рубашки под ней. Его волосы были длиннее, доходя почти до плеч и отливая ярким, металлическим блеском. Глаза же были его личными источниками света. Я смотрела в них, разинув рот – они были цвета новой одноцентовой монетки на грани расплавления в доменной печи.
Его рука была горячей до такой степени, что прикосновений к моей коже становилось некомфортным.
– Я пришел предупредить тебя, – сказал он. Он был так близко ко мне. Меня накрыла тоска по нему, трепещущее влечение, охватившее меня с самого первого дня. – Ты должна прекратить.
– Что прекратить?
– Пытаться это исправить. Это невозможно исправить.
– Ты меня хорошо знаешь. Или, по крайней мере, я надеюсь, что знаешь. И кстати, что это за прикид плохого мальчика?
Он убрал прядь волос с моего лица. Где его пальцы касались меня, я горела. Образно, а также в буквальном смысле. – Тебе не нравится?
– Кожа? Хм... – Я была бы слепой и сумасшедшей, если бы мне это не нравилось, не говоря уже о гормональной несостоятельности. – Тебе идет.
– Не так, как пошло бы тебе.
О, Боже. Мой пульс начал трепетать и ускоряться, и словно его жар забрался внутрь меня, от чего я сама начала полыхать. По крайней мере, половина моего разума – умная половина – кричала, что на флирт сейчас совершенно не было времени. Только не сейчас. И не в замкнутом пространстве с джинном, который мог бы просто взбеситься и убить меня.
Я не была уверена, что секс с ним в таком состоянии не убьет меня, в любом случае.
– Ты выглядишь весьма аппетитно. – Он облизнул губы. Было что-то раскаленное в его глаза, такое яркое, что я не могла долго в них смотреть. Словно он смотрел прямо мне в душу.
– Хм… Дэвид… – Его рука скользнула вниз по моей щеке, очертила мой подбородок, а затем его пальцы проложили себе путь по линии моего горла. Его указательный палец изучил впадинку моей ключице, а затем опустился ниже. Он зацепил ворот моей рубашки и потянул. Я прильнула к нему. – Что ты делаешь?
– А ты не знаешь? – спросил он.
Ох, Боже. Энергия накапливалась и кружилась над головой. Возбуждение потрескивало между нами. Тепло его кожи, неутомимый жар внутри меня. Ощущение чего-то...
Чего-то настоящего, над нами.
Чего-то огромного, за пределами моего понимания.
Он наклонился вперед, и наши губы соприкоснулись. Его губы были подобны жидкому шелку, теплые, мягкие и настойчивые. Против этого моя защита устоять уже не смогла. Я чувствовала, как вся моя решимость испаряется, как лед под летним солнцем. Казалось, его руки были везде: мягко касались моего лица, моей шеи, моих рук, скользили под рубашкой, пальцы очерчивали мои груди…
Я думаю, мой разум затуманился на какое-то время. Когда же он вернулся из своего незапланированного отпуска, я оказалась прижатой к окну со стороны водителя, мои колени были раздвинуты и согнуты, а Дэвид стоял на коленях между моих раздвинутых бедер, и я понятия не имела, как это случилось. Рациональная часть моего мозга настаивала на том, что сейчас было не подходящее время и место, но потом его рука скользнула по внутренней стороне моего бедра и пробралась в трусики, отчего я ахнула в пылающую бездну его рта, а мои пальцы вцепились в лацканы его кожаной куртки, стремясь притянуть его ближе.
Над головой, небо расколола серебристо голубая молния. Горячее, чем сама поверхность солнца. Она промчалась от горизонта до горизонта, разделяясь на миллион шипящий отростков. Она охватила весь небесный свод, словно в один момент всё разлетелось вдребезги.
Пульсация энергии, прошедшей сквозь меня, была почти столь же шокирующей, как и визуальный эффект. Небесная энергия отдавалась в Дэвиде, затем во мне.
– Стой! Подожди, – выпалила я. Он отодвинулся, и, в каком-то смысле, стало только хуже, потому что теперь я могла в полной мере разглядеть его, и, черт, эти всклокоченные волосы, распухшие от поцелуев губы, золотистая кожа с персиковым оттенком… Он мог в одиночку целиком разрушить концепцию воздержания во всем мире.
– Прекратить? – спросил он. Он взял мои руки в свои и прижал их к его обнаженной груди, открывающейся под кожаной курткой. Твердая, бархатисто-мягкая кожа. Настоящая, насколько это вообще возможно. – Ты не хочешь останавливаться. Ты хочешь, чтобы это продолжалось, и продолжалось, и продолжалось.
Я цеплялась за остатки здравомыслия. – Это не очень подходящее место…
– Если ты беспокоишься, что люди видят нас, то смею заверить – они не видят, – произнес он, и его пальцы пробежались по пуговкам моей вязаной рубашки, отрывая их. Поглаживая тело. У меня появились серьезные проблемы с восстановлением дыхания, особенно после того, как он наклонился ближе, и я не смогла удержаться, чтобы не придвинуться к нему в ответ. Мы были по-прежнему одеты – правда, совсем чуть-чуть – но я, конечно, была в более скомпрометированном положении. Моя юбка была задрана уже очень высоко и могла отлично сойти за пояс, а он одним быстрым рывком избавил меня от трусиков. Будучи джинном, ему даже не пришлось бы возиться с этими кожаными штанами. Он мог просто пожелать, чтобы они исчезли.
И, ох, я хотела, чтобы они исчезли. Я не могла оторваться от него, меня накрыло такое мощное чувство, когда я пробежалась пальчиками вниз по тугим кожаным штанам и ощутила его отклик…
Небо осветилось белым, когда молния прочертила его поперек, распространяя во все стороны шипящую завесу энергии. В воздухе стоял едкий запах, напоминающий вкус фольги. Теперь уже долго ждать не придется. Стоит только молнии найти наземную цель…
Вот, дерьмо.
Я собрала воедино остатки своего достоинства и оттолкнула Дэвида – не так далеко всё же – а когда он попытался снова прижаться, я оперлась согнутой ногой ему в грудь, стараясь удержать его на месте. – Нет, – сказала я, задыхаясь. – Дэвид, ты сказал мне не доверять тебе. И это… это на тебя не похоже. Я думаю, ты… сам не свой. – Не то, чтобы новый Дэвид не обладал некоторыми очень, очень хорошими качествами.
– Это больше, чем просто я. Лучше. – Он схватил меня за лодыжку, отвел ногу в сторону и ринулся вперед, с силой придавив меня к двери и раздвинув колени. Уязвимое положение. Он был гораздо сильнее обычного человека, не то, чтобы мужской силы обычно не хватало на что-то подобное. – Ты не знаешь, на что это похоже, Джо, обладать этим, находиться так близко к ней, чувствовать, как каждый вдох мира проходит сквозь тебя, как каждый удар сердца отдается внутри…, – Он лепетал, дрожа всем телом. – Это нечто новое. Я – новый.
– Мне нравится старый Дэвид, – сказала я дрожащим голосом. – Могу я получить его обратно, пожалуйста?
Он замер, прислонившись руками к стеклу по обе стороны от моей головы. Водоворот бронзовых, бесчеловечных, непроницаемых глаз затягивал. Я едва могла дышать. Если бы Дэвид захотел завладеть мной, похоже, я не смогла бы этому воспротивиться. Казалось, никто вообще не контролировал то, что делали джинны, возможно, даже джинны больше не были на это способны. И, о Господи, я понимала, что им руководило. В воздухе витала необузданность, бешеная сила пульсировала в небе и, насколько я знала, в земле. Это – сознание планеты, медленно пробуждающееся ото сна. Живой мир, организм и сознание, настолько огромный, что все мы были лишь обычными пылевыми клещами, ползающими по его коже.
Безрассудство руководило им. Безрассудство и возбуждение, а также необходимость чувствовать.
Я могла разглядеть его колотящийся под кожей пульс, почувствовать вибрацию ноющей, почти болезненной нужды. Всё это эхом отражалось у меня внутри, каждый громоподобный удар сердца.
Я решилась сдавленно выдохнуть. – Дэвид, если ты меня любишь, отодвинься.
Он отстранился, а затем резко сел, прислонившись к противоположной двери автомобиля, рядом с пассажирским окном. Без сомнения, в таком положении эти кожаные штаны стали очень тесными, и он был, так сказать, в состоянии готовности.
Но он сидел по другую сторону.
И руки у него дрожали.
Когда он, наконец, заговорил, его голос был таким же. – Прости меня, – сказал он. – Это… она никогда не ощущалась так раньше. Это… я не знаю, как… – По-видимому, это было неописуемо, поскольку он просто покачал головой в полной растерянности и отвернулся. – Это воздействует на нас. Соблазняет нас. Делает нас...
– Сумасшедшими? Сексуально озабоченными? Агрессивными?
Улыбка, которой он наградил меня, принадлежала старому Дэвиду. – Да.
– Я хочу знать, с чем я имею дело. И, черт возьми, мне совершенно не нравится, когда ты теряешь контроль.
– Я бы не сидел в этой части автомобиля, если бы не контролировал себя. – Да, может быть... хотя едва ли. Я чувствовала напряженное гудение внутри него, как сжатые пружины молят, чтобы их ослабили. Он тяжело вздохнул и демонстративно пошевелил руками, потом положил их на колени. – Спасибо, что напомнила мне.
– Она проснулась?
Его губы раскрылись, не с целью ответить, а от удивления. Пелена частично спала с его глаз, и здравый ум вернулся. Бронзовый вихрь сменился нежно коричневым цветом, вспыхнув металлический блеском. – Ах, – сказал он, наконец. – Нет. Не совсем. Но она… в процессе пробуждения. И чувства особенно мощны сейчас.
– Это как гипнагогический оргазм, – сказала я. Он недоуменно моргнул. – Это когда ты находишься в состоянии между бодрствованием и сном. В действительности… подсознательное состояние.
– Гипнагогический, – повторил он. – Говорил ли я тебе в последнее время, насколько ты сбиваешь меня с толку?
– Нет. Ты был слишком занят попытками потискать меня.
– Прости.
– Не стоит извиняться.
Легкая улыбка, которая успела появиться на губах Дэвида, увяла. – Проблема в том, что я не могу сказать, когда это лишь я, или, когда она мною руководит. Это… сложно.
– Ты хотел сказать «тяжело», не так ли?
– Нет.
– Обманщик.
– Перестань меня отвлекать.
Он был прав. Это была не лучшая идея отвлекать его, особенно если его самообладание было единственным, что отделяло получаемые им импульсы от всех остальных джиннов. Эта мысль существенно меня отрезвила. – Прости, – сказала я кротко. Я медленно подтянула ноги к себе, сменив позу на более приличную, и, развернувшись, спустила ноги на пол. Еще одна молния распорола небо над головой, широкая, как автострада… и эта не разветвлялась. Она походила на твердый кабель света и энергии. Забудьте о поверхности солнца, в этой было примерно столько же тепла, сколько и в атомном ядре. Если бы она попала в самолет, от него не осталось бы ничего, кроме кучки пепла и небольшого дождя из расплавленного металла.
– Мне нужно что-то с этим сделать, – сказала я.
– Не очень хорошая идея.
– Может, и нет, но я должна хотя бы попытаться. Эта система крайне нестабильна и опасна.
– Это всё ещё не очень хорошая идея.
– Ладно. Ты можешь мне помочь?
Он старался оставаться человеком, это я могла точно сказать. Его инстинкты вели его в разные стороны, пытаясь разорвать его на части. Я наблюдала, как его голая грудь наполнилась и выпустила воздух, в котором он, вероятно, даже не нуждался, очарованная игрой света на мускулах. В следующей вспышке молнии, он выглядел почти таким же, каким он был при нашей первой встрече. В мгновение ока, его одежда преобразилась из черной кожи в джинсы и серую футболку, с расстегнутой голубой клетчатой рубашкой поверх. Походные ботинки. Его привычное оливковое пальто.
И очки. Круглые очки в стиле Джона Леннона, в круглых поверхностях которых отразилась очередная вспышка молнии, полностью скрыв его глаза.
– Я попробую, – сказал он слабым голосом. – Я не Джонатан. Я не могу… у меня нет опыта в подобных делах.
– Я сомневаюсь, что и у Джонатана был бы такой опыт. Ты справишься, Дэвид. Всё будет хорошо. – Я понятия не имела, так ли это, но я хотела, чтобы так было. Я потянулась к нему. Он взял меня за руку. Его кожа больше не была такой раскаленной – скорее мягкое тепло, как у того, кто только что грелся в лучах летнего солнца.
– Я чувствую их. – Он склонил голову набок, как бы прислушиваясь к чему-то за пределами постоянного, беспокойного гула грома. – Джиннов. Это всё равно, что быть ступицей в центре огромного колеса, они все соединены… тянуться ко мне. Неудивительно, что Джонатан держался в стороне. Так, должно быть, легче.
Как бы захватывающе это ни было, у меня были более насущные проблемы. – Ты можешь мне помочь отвести часть этой энергии? – Я сделала неопределенный жест в сторону неба, как только взорвалась очередная болезненная вспышка молнии, распространяя свои щупальца повсюду.
Он глубоко вздохнул, кивнул, и переплел свои пальцы с моими. – Готова?
Я кивнула и отпустила свой разум, чтобы перейти в Эфир. Дэвид растворился до почти незаметного мерцания света и тепла – джинны не видны в эфирном плане, во всяком случае, для человеческих глаз. Сказочное свечение города за пределами автомобиля отсюда казалось иным, но не менее интенсивным, но что затмило его – что затмило абсолютно всё – так это нарастающая энергия в небе. Это была погода, и в то же время… нет. Вихри и безумные восходящие потоки были вызваны энергией, а не порождали ее, и хотя на горизонте формировались фронты и штормы, не они были движущей силой этой конкретной машины. Что-то происходило, что не сразу было понятно, и это не проделки какого-то другого Хранителя, насколько бы амбициозно или ошибочно это не было.
