Текст книги "Крестопор (ЛП)"
Автор книги: Рэй Гартон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Лили долго сидела и смотрела на него, ожидая ответа, но Джефф ничего не произнес. Не потому, что считал ее сумасшедшей, а потому, что она была права. Она была права, и он знал это, и это пугало его.
– Дело не только в тебе, – прошептала она. – Я имею в виду твою семью, твою сестру – это не только ты, это и все другие. Никки, Кевин... Знаешь, я слышала об этом парне, Мейсе, но понятия не имела, кто он или что он. Я и сейчас толком не знаю, но я знаю достаточно, чтобы бояться его. На прошлой неделе я сидела в кафетерии и слышала, как четыре разных человека говорили о нем так, словно он являлся чертовым цирковым клоуном, а они были маленькими детьми или что-то в этом роде. Дело не только в нас, Джефф, просто он еще не присосался к нам. Не так, как ко всем остальным.
– Так что же мы можем сделать? – спросил он.
– Предупредить остальных, тех, кто, как и мы, не купился на то, что предлагает Мейс.
Кивнув, Джефф сказал:
– Да, но это не вернет мне сестру.
В ту ночь, когда он лежал в постели без сна, внутри у него было холодно и пусто. Его воображение неслось со скоростью убегающего поезда, унося его в будущее без сестры, в будущее, в котором ему придется жить под грузом вины за то, что он снова позволил ей уйти.
Он думал о том, что сказала Лили, и задавался вопросом, сколько еще людей считают Мейса своим другом, сколько из них пойдут в среду вечером в "Фантазм", чтобы послушать игру Мейса и его группы...
Лили выглядела уставшей, пока вела машину, и некоторое время они не разговаривали. На бульваре Лорел-Каньон образовалась пробка, и только через несколько мгновений они поняли, что опоздают в школу. Пока они ждали, когда движение рассосется, Джефф спросил:
– Что ты делаешь в среду вечером?
– Ничего. А что?
– Мейс выступает со своей группой в "Фантазме".
– Думаешь, нам стоит пойти?
– Не знаю. Я приглашен на день рождения в тот вечер. Может, стоит подождать и посмотреть.
– Что подождать и посмотреть?
– Посмотреть, кто еще пойдет. Давай поспрашиваем в школе в ближайшие пару дней, попытаемся выяснить, насколько популярен этот парень.
– Зачем? В смысле, что это даст?
– Не знаю, но для начала сойдет.
Дворники монотонно работали над лобовым стеклом, и поток машин сгущался, как кровь в трупе...
В гостиной громко играло радио, пока Эрин потягивала четвертую чашку кофе. Репортер рассказывал об оползне на Лорел-Пасс, из-за которого движение по бульвару Лорел-Каньон было затруднено вплоть до бульвара Бербанк; ситуация становилась все хуже, и не наблюдалось никаких признаков улучшения по крайней мере в течение нескольких часов. Это означало, что движение на улицах будет хаотичным на многие мили вокруг квартиры Эрин.
Она сидела за столом уже почти два часа, пытаясь составить список возможных вакансий, на которые могла бы претендовать. Пока что Эрин остановилась на официантке и уборщице. Ни то, ни другое не будет оплачиваться так же хорошо, как танцы в стрип-барах, и, видимо, ей придется снять небольшую и менее дорогую квартиру в районе похуже. Если бы она днем работала за столиками, а ночью – уборщицей в отеле или больнице, то, возможно, смогла бы выкрутиться, но тогда у нее не осталось бы никакой личной жизни. В этом случае она будет лишь работать и спать, и у нее не хватит времени на детей.
Эрин отодвинула список, не желая больше смотреть на него. Она потянулась к смятой пачке сигарет на столе, достала одну и прикурила. Она бросила чуть больше года назад, но в то утро проснулась с желанием закурить. Пачка нашлась в дальнем ящике верхней тумбочки, и сигареты на вкус оказались такими же старыми и несвежими, как и на ощупь.
После того как Джей Ар ушел накануне вечером, она пожелала Джеффу и его подруге Лили спокойной ночи и легла в постель, но сон не приходил. Большую часть ночи она промучилась, чувствуя, как невидимая стальная лента все туже и туже охватывает ее грудь; образы Мэллори как маленькой девочки, как ребенка, как комочка в животе крутились в ее голове, когда она отчаянно пыталась понять, где допустила ошибку.
Эрин была благодарна Джей Ар за его присутствие прошлой ночью; то, что кто-то не из членов семьи проявил подобную заботу, очень помогло. Однако это не вернуло Мэллори.
Его слова повторялись в ее голове снова и снова: "Если вы будете продолжать скрывать это от них... если вы будете продолжать скрывать это от них..."
Она боялась рассказывать им об этом, но не могла больше скрывать правду.
"В этом нет ничего постыдного", – думала она, потягивая кофе. – "Это всего лишь работа, не более того; она дает им крышу над головой, они это поймут".
Но она не была уверена, что Мэллори поймет все правильно, особенно после того, что она услышала в четверг. Мэллори и Джефф были очень близки, и при желании Мэллори могла бы сильно повлиять на то, как Джефф воспримет слова Эрин.
Стальная полоса снова сомкнулась вокруг ее груди, сжимаясь все сильнее и сильнее.
Голос по радио радостно произнес:
– Ну что ж, детишки, матушка-природа не слишком добра к нам, и, по словам нашего метеоролога, ее настроение не скоро изменится, так что, полагаю, нам придется просто смириться и терпеть, да?
Джей Ар стало не по себе от стерильности подросткового центра Лорел, когда его вели по длинному коридору с кремового цвета стенами и флуоресцентным освещением. Кроме нескольких досок объявлений и огнетушителей, здесь не было ничего, что могло бы нарушить монотонность, только множество дверей друг за другом.
По коридору его вел мускулистый мужчина с ухмылкой и табличкой с именем "Люк" на нагрудном кармане тонкого белого халата. Он представился супервайзером, что бы это ни значило.
– Обычно мы с осторожностью принимаем посетителей, – любезно поведал Люк, проведя Джей Ар в хорошо обставленную комнату с тремя полками книг в мягких обложках у одной стены и телевизором с большим экраном у другой. – В основном мы разрешаем родителям, а также братьям и сестрам посещать нас раз в неделю. Но мы еще ни разу не получали просьбу о посещении от учителя или школьного психолога. Мы хотели бы получать их больше, так как это проявление заботы. Дает нам понять, что мы не одиноки в нашем деле. Ладно, – сказал он, дважды хлопнув Джей Ар по спине, – присаживайтесь вот сюда, а я его приведу.
В комнате находились еще четыре человека, очевидно, пациенты (или заключенные, как бы их ни называли в подобных заведениях): два мальчика и две девочки.
За пределами комнаты и на некотором расстоянии по коридору раздавались крики. Сначала голоса были неразборчивы, потом один возвысился над остальными, разборчиво крича: "Я ненавижу папппочек, вы меня слышали, я сказала, что ненавижу паппоочек!"
Джей Ар вздрогнул от этого голоса, усаживаясь на стул.
Через несколько минут Люк ввел Кевина в комнату и усадил его за круглый стол напротив Джей Ар. На столе лежала незаконченная головоломка, и Кевин начал возиться с некоторыми из фрагментов, избегая смотреть на психолога.
– Через двадцать минут здесь будет собрание группы, – сказал Люк, – так что нам придется освободить комнату. – Похлопав Кевина по спине, он ушел.
– На самом деле мы никогда не встречались, Кевин, – произнес Джей Ар, – но я твой школьный психолог. Меня зовут Джей Р. Хаскелл, но, пожалуйста, называй меня Джей Ар.
Кевин со скучающим видом ковырялся в головоломке, не поднимая глаз. На нем были джинсы и простая белая футболка.
– Когда я узнал, что ты здесь, я... ну, я подумал, что ты захочешь поговорить.
Кевин покачал головой.
– Ну, я бы хотел поговорить.
Кевин поднял голову, и Джей Ар понял, что парень избит, лицо в синяках, один глаз опух. На подбородке виднелись швы.
– Боже, что с тобой случилось? – спросил Джей Ар.
– Подрался. Так я сюда и попал. Кучка парней набросилась на меня возле "Микки Ди", приехали копы, все разбежались, кроме меня. Мои родители... они решили, что я должен находиться здесь.
– Это безумие. Из-за драки?
Парень пожал плечами и вернулся к головоломке.
– Кевин, если ты скажешь мне, кто это был, те парни, которые избили тебя, возможно, я смогу тебе помочь. Я поговорю с твоими родителями...
– Это не поможет. Это была не единственная причина...
– О?
– Меня не было дома некоторое время. Какая разница, чувак? – Он вдруг начал быстро говорить, хмуро глядя на Джей Ар. – Какая разница, а? Они уже давно искали повод, чтобы посадить меня сюда. Они обыскали мою комнату, сняли дверь – можешь поверить? Они сняли дверь моей гребаной спальни! Все равно рано или поздно они бы меня сюда упекли.
– А где ты был?
– Не твое собачье дело, чувак.
– С Мейсом?
Кевин удивленно посмотрел на него, и на мгновение показалось, что он вот-вот улыбнется.
– Ты знаешь Мейса?
– Я знаю о нем, Кевин, и то, что я знаю... – Он наклонился вперед, придвигаясь ближе к Кевину. – Кто такой Мейс? Откуда он?
Кевин взглянул через плечо Джей Ар на окно, и на его губах появился намек на улыбку.
– Я... не знаю, – сказал он после долгой паузы. – Но это неважно.
– Почему?
– Потому что он... когда мы встретились, я относился к нему с недоверием, но теперь нет. Он предложил мне помочь с моей группой – у меня есть группа, знаешь – и он дал нам место для репетиций, музыку, чтобы играть, хорошую музыку – он многому нас научил. И он наш друг.
– А почему ты сначала отнесся к нему с недоверием?
– Ну, я подумал, может, он хочет нас обокрасть – группу, я имею в виду. Его предложение звучало хорошо, но... слишком уж хорошо. Потом я пошел домой. Мой младший брат... он начал смеяться надо мной, потому что мама сняла дверь моей спальни, как говорил. – Его глаза забегали по Джей Ар, а голос слегка повысился от эмоций. – Она обшарила все мои ящики и шкаф. Она начала кричать на меня, говорила, что они собираются отправить меня сюда, преподать мне урок и тому подобное.
– Когда это было?
– В прошлом месяце. Я подумал, что мне есть что терять, понимаешь? И я пошел на встречу с Мейсом, я и группа. И я рад, что мы это сделали. Мы играем в "Фантазме" в среду вечером.
– Но ведь ты все равно будешь находиться здесь.
Кевин посмотрел в глаза Джей Ар и просто улыбнулся.
– Последние несколько недель ты хорошо посещал занятия, Кевин. Ты не встречался ни с кем из нас, но ходил почти на все уроки. Но я проверил свои записи, прежде чем прийти сюда сегодня, и обнаружил, что вдруг на прошлой неделе все прекратилось. Какое-то время ты вроде бы старался. А теперь тебе... что, все равно? Почему?
Парень продолжал улыбаться.
– Кевин, не знаю, в курсе ты или нет, но Мейс пугает многих людей.
Никакого ответа.
– Что-то не так с тем, что он делает. Ты знаешь Никки Астин? Знаешь ли ты, что несколько ночей назад он...
Кевин встал.
– Подожди, пожалуйста, позволь мне...
Парень все еще улыбался, но его улыбка стала холодной, когда он направился к двери.
Джей Ар подскочил.
– Кевин, пожалуйста, ты не знаешь, что он...
Кевин уже находился в коридоре, и Джей Ар последовал за ним.
– Кевин! – крикнул он, потянулся к руке парня, но не успел. К Джей Ар быстро подошел круглый мужчина в белом, на бейджике которого значилось «Фил».
– Извините, но мы бы предпочли, чтобы вы не кричали здесь, – сказал Фил.
– Послушайте, мне нужно с ним поговорить, он...
– Мы очень внимательно относимся к посещениям, сэр. Очевидно, он больше не хочет с вами разговаривать.
Джей Ар смотрел, как Кевин медленно идет по коридору и исчезает за одной из многочисленных дверей...
Через несколько минут после того, как Джей Ар закончил последнюю за день консультацию, к нему в кабинет пришли Джефф и Лили. Они оба выглядели усталыми и напуганными. Психолог попытался завязать разговор на отвлеченную тему, но Лили и Джефф продолжали обмениваться быстрыми, загадочными взглядами, и Джей Ар понял, что что-то случилось.
– Ладно, – серьезно сказал он, присаживаясь на угол стола, – что происходит?
Джефф наклонился вперед в своем кресле, поставив локти на колени, и произнес:
– Помните ту штуку, которую, как мы говорили, носила Никки? Странный крест, который она называла Крестопор?
Джей Ар кивнул.
– Мэллори тоже носила такой. Они получили их от Мейса.
– Они по всему кампусу, – тихо промолвила Лили.
– Что, кресты? – спросил Джей Ар.
Джефф кивнул.
– Сегодня я видел, Господи, не знаю, может, штук двадцать пять. Наверное, больше.
– Это только те, которые мы смогли засечь, – добавила Лили. – Половина девочек в моем классе физкультуры носили их сегодня в душе. Я подошла к Шерри Кавано и потрогала его, начала спрашивать, где она его взяла, и она взбесилась. Она оттолкнула мою руку, как будто я ее ударила или что-то в этом роде.
Джей Ар отодвинулся от стола и сел в кресло, быстро вспоминая день и пытаясь осознать, видел ли он кого-нибудь из учеников, носящих кресты; вроде нет, но он их и не искал.
– Мой друг Ник носил такой же, – сказал Джефф. – Обычно мы редко проводим время вместе в школе. В основном летом. Мы давно не общались, но сегодня я встретил его в кафе, и он был... другим.
– Каким другим? – поинтересовался Джей Ар.
– Не знаю. Он довольно милый парень, обычно спокойный. В последние недели лета он ходил угрюмым, потому что его родители разводились. Сейчас он... он все еще тихий, но у него такая странная улыбка на лице, как будто он знает что-то, чего не знаю я, и он... он много смотрит. Я поинтересовался, откуда у него эта штука на шее, и он сказал, что ее подарил друг. Я спросил, был ли это кто-то из моих знакомых, и он несколько секунд ничего не отвечал, только жутко улыбался. Потом произнес: "Да, ты его знаешь" и ушел.
– Все стало по-другому, – сказала Лили. В ее голосе звучало разочарование, и она нахмурила брови. – Неужели никто больше не замечает этого? Только я?
В коридоре раздались крики, и Джей Ар на мгновение прислушался. Он узнал голос Фэй Беддоу; она спорила с какой-то девушкой. Он постарался не обращать на них внимания.
– Как именно по-другому, Лили? – спросил он.
Взглянув на Джеффа, Лили ответила:
– Ну, во-первых, эта погода, во-вторых, эти проклятые кресты повсюду... Моя подруга Никки, мисс Религия, начала вести себя как шлюха... а еще у меня есть другая подруга – она страдает булимией, ее мать постоянно твердит, что она толстая, поэтому ее тошнит каждый раз, когда она ест, и какое-то время она просто чахла.
Это была одна из учениц Джей Ар; прошло несколько недель с тех пор, как он ее видел, и психолог не мог вспомнить ее имени, но помнил лицо, вытянутое и осунувшееся, с впалыми щеками и глазами с темными кругами.
– Она внезапно стала набирать вес, – продолжила Лили. – Снова ест, кажется счастливой... – Она пожала плечами, выговорив эти слова.
Джей Ар вспомнил, как направил ее в клинику по лечению расстройств пищевого поведения – как давно? Три недели назад? Месяц? Раньше? – он даже сам записал ее на прием. Он не стал узнавать, пошла ли она, но Джей Ар мог сказать по тону голоса Лили, что та не думала, что изменения в ее подруге произошли в результате какой-либо клиники или профессиональной консультации.
– Она носит Крестопор? – спросил Джефф.
– Я не знаю. Она не была в... школе... – ее глаза медленно расширились от осознания, когда она посмотрела на Джеффа, – ...давно.
"Она с ним", – понял Джей Ар. – "Вот о чем они думают, чего они боятся, что она с Мейсом".
Он постучал карандашом по рабочему столу, представляя, что произойдет, если он пойдет к мистеру Буту со всем, что знает – а на самом деле он знал очень мало – и скажет ему, что нужно что-то сделать с этими крестами, которые носят по всему кампусу, что они что-то значат и могут вскоре вызвать кучу неприятностей. Бут бы рассмеялся.
"Хаскелл", – сказал бы он, – "у нас есть дети, которые втыкают булавки в нос и лезвия бритвы в уши и называют их драгоценностями. Вы хотите, чтобы я поднял шум из-за каких-то крестов?"
Вопли в коридоре усилились; Джефф и Лили оглянулись через плечо на закрытую дверь.
– Как вы думаете, что происходит? – спросил их Джей Ар.
Прежде чем кто-либо успел ответить, Фэй Беддоу закричала.
Джей Ар вскочил из кресла, распахнул дверь и в мгновение ока оказался в коридоре, бегом направляясь к кабинету Фэй. Позади него раздались торопливые шаги, а из кабинета впереди послышались звуки потасовки. Дверь офиса Фэй распахнулась, из нее выскочила девушка и бросилась к Джей Ар, перебегая от стены к стене зигзагами. Когда психолог увидел на ней кровь, все перед его глазами будто замедлилось, потому что он понял, что случилось что-то плохое.
Он уже встречал эту девушку раньше: латиноамериканка, немного полноватая, с черными волосами, которые тогда спадали до пояса, а теперь были уложены в косу. На ней была длинная дубленка, развевавшаяся за спиной, как плащ, когда она бежала, а на лацканах и на передней части белого свитера виднелись брызги крови. Над ее грудью, словно маятник, раскачивался взад-вперед крест с закругленными концами, темно-красный и тяжелый, и с каждым взмахом он выбрасывал все новые бисеринки крови на ее пальто и свитер. Джей Ар протянул руки, чтобы остановить ее, крикнув: "Эй, эй, подожди!", но девушка пронеслась мимо, крутанув его и прижав к стене, и он уже было побежал за ней, хотя к ней устремились другие, пытаясь удержать ее, но тут он услышал голос Фэй, перешедший в мучительный, гортанный крик: "Боооже! Боооже!"
Джей Ар снова повернулся, побежал к ее кабинету, протиснулся в дверной проем, и его ноги заскользили по полу, после чего он неуклюже остановился, взмахнув руками, чтобы удержать равновесие.
Стол Фэй находился напротив двери, а сама она стояла на коленях за ним, раскинув руки по столу и запрокинув голову. На стене за ее спиной виднелись брызги крови.
Она ухмылялась.
– Фэй... – Джей Ар вздохнул и двинулся к ней, чувствуя, что его ноги подгибаются, потому что что-то было не так с ее лицом, с ухмылкой, растянувшейся по всей левой щеке, затем он понял, что ее черная кожа блестит, мокрая, и еще он увидел зубы, так много зубов...
– Фэй? – Он подбежал к столу, когда она с ужасным булькающим звуком поднялась на ноги, все еще ухмыляясь...
...но это была не ухмылка.
Лоскут кожи свисал с ее щеки, покачиваясь, когда она пыталась встать на ноги, и ронял кровь на бумаги на столе. От левого угла рта Фэй до нижней челюсти тянулся ровный, чистый разрез. Она пыталась говорить, но могла издавать только влажные лопочущие звуки, а кровь еще больше брызгала из раны на лице. Женщина зашарила руками взад-вперед по столу, сбивая на пол книги, ручки, бумаги и телефон.
Джей Ар схватил ее за руку, обходя стол, со словами:
– Сиди, Фэй, просто сиди. Кто-нибудь, вызовите «скорую»! – крикнул он, а затем, – Ну же, Фэй, просто сядь поудобнее, давай...
Женщина тяжело опустилась в кресло и задрала голову назад; нижняя половина ее щеки откинулась, обнажив подрагивающий язык.
– О. Боже, Боже, – задыхался Джей Ар, придвигаясь к ней сзади и надавливая рукой на ее щеку, удерживая лоскут кожи на месте. Он слышал крики и шарканье в коридоре, но никого, кто бы заходил в офис.
– Черт побери! – закричал он, чувствуя головокружение и тошноту. – Давайте, зовите кого-нибудь на помощь!
Кровь Фэй, липкая и теплая, текла между его пальцами и по тыльной стороне ладони...
Джефф стоял в дверях кабинета, когда Джей Ар бросился бежать по коридору.
– Что происходит? – спросила Лили сзади, положив руку ему на спину.
– Я не... – Он остановился, увидев девушку, кровь и раскачивающийся на ней Крестопор, шагнул в коридор, бормоча "Господи", и потянулся к ней, когда она приблизилась, крича: "Стой, стой!", но та сжала кулак и сильно взмахнула рукой, ударив его в грудь и отбросив назад в кабинет Джей Ар прямо на Лили.
Джефф снова выскочил за дверь, быстро нагнал ее и крепко схватил за правую руку, когда она ворвалась в приемную. Девушка крутанулась на месте и со злостью ударила парня ногой в голень. Боль пронзила его ногу, и он ослабил хватку, в результате чего ученица вырвалась и бросилась бежать через весь вестибюль.
Мистер Пламли, самый старый и массивный наставник в Вэлли, стоял у двери, ведущей в главный коридор. Он шагнул к девочке, обхватил ее руками и крепко прижал к своему широкому, круглому животу со словами:
– Ладно, ладно, успокойся, маленькая леди, придержи коней, давай...
– Нет! – закричала она. – Отпустите меня, отпустите! Я ухожу, я ухожу, ухожу!
– Ты никуда не уходишь, маленькая леди, так что давай... ах, Господи! – взвыл Пламли. – Она меня укусила!
Девушка вцепилась ртом в его правое запястье, а ее голова дергалась взад-вперед. Она невнятно бормотала:
– Ухожу... ухожу... ухожу...
Пламли издал высокий, квакающий вопль, прижал укушенную руку к груди и, спотыкаясь, попятился назад с криком:
– Господи, она меня укусила!
Девушка протиснулась в дверь и снова побежала, ее голос затихал, пока она мчалась по коридору:
– Оставьте меня в покое, черт возьми, я ухожу, ухожу...
Мисс Такер, секретарша, встала из-за стола и крикнула: "Остановите ее!", но Джефф и так уже проскочил в дверь и припустил за ней.
– Кто-нибудь, остановите ее! – он ни к кому конкретно не обращался. – Помогите мне остановить ее!
Головы поворачивались в их сторону, но никто не пошевелился.
Она свернула за угол, направляясь к главному входу в здание, и Джефф ускорился. Кто-то бежал позади него, но парень не оглядывался.
Когда Джефф свернул за угол, Дуэйн Чалмерс в это время вкатывал тележку с проектором через дверной проем в холл, толкая ее прямо на пути Джеффа. Дуэйн всегда носил рубашки с длинными рукавами, застегнутые до шеи, белые носки с коричневыми мокасинами, а его лицо обычно усыпали прыщи. Его нельзя было назвать ловким человеком, иначе он смог бы вовремя убрать тележку с пути Джеффа; точнее, он попытался, но оказался не достаточно быстр.
Увидев тележку, Джефф попытался сдать назад, но врезался в нее ногами. Тележка опрокинулась, и проектор покатился по коридору, вращаясь как волчок.
– Ну, заебись! – рявкнул Дуэйн. – Заебись, просто здорово!
Девушка уже выскочила из здания, и дверь медленно захлопнулась за ней. Джей Ар поравнялся с Джеффом, и они вместе выбежали под дождь.
На парковке ученики забирались в стоящие автобусы, а машины покидали свои места.
Тротуар перед зданием выглядел пустынным.
Джефф и Джей Ар остановились на полпути вниз по ступенькам и огляделись.
– Куда, черт возьми, она делась? – воскликнул Джей Ар.
– Может, кто-то ждал ее в машине, – предположил Джефф, осматривая парковку в поисках спешно уезжающей машины, которая.
– У нее не хватило бы времени.
Ветер трепал их одежду и волосы, когда они стояли на ступеньках, а дождь рассекал воздух по диагонали и бил по лицам. Джефф увидел, что рубашка Джей Ар вся в крови.
– Плохи дела? – спросил Джефф.
– Довольно плохи, да.
– На ней висел Крестопор.
Джей Ар мрачно кивнул.
– Я знаю.
Они повернулись, чтобы подняться обратно по ступенькам, и увидели Лили, входящую в дверь. Она начала говорить, но тут что-то брызнуло ей на левую руку, и она резко подняла ее, посмотрела на темную жидкость, которая стекала по ее коже, смываемая дождем, затем взглянула налево, на перила и на кусты внизу.
Джефф проследил за ее глазами и увидел то, что поначалу выглядело как миниатюрный фонтан из нефтяной скважины, выплескивающийся из кустов и брызгающий на цемент. Кусты зашевелились, и, поднимаясь по ступенькам, Джефф услышал мокрый, хриплый вздох, который заглушил испуганный крик Лили, когда она, спотыкаясь, отшатнулась, закрыв рот ладонью. Джефф и Джей Ар бросились к перилам, заглянули через край и увидели беглянку
Девушка скорчилась в кустах, левая рука вытянулась над головой, правая лежала на груди, пальцы крепко обхватывали Крестопор, рот открывался и закрывался, открывался и закрывался, глаза были расширены, а горло...
"Господи, этого не может быть", – подумал Джефф, – "пусть это будет просто кошмар!"
...зияло, как второй рот, перерезанное от края до края и брызгающее кровью будто в оргазме.
– Блядь! – заорал Джей Ар, перепрыгивая через перила и с грохотом падая в кусты. – Вызовите скорую, пусть кто-нибудь приедет сюда, сейчааас же!
Джефф последовал за ним, чувствуя себя оцепеневшим и дезориентированным, словно под воздействием наркотика. Кровь девушки текла рекой, но дождь смывал ее почти так же быстро, открывая четкий вид на рану, перерезанную трахею, торчащие вены и артерии.
Джей Ар начал срывать с себя рубашку, прижимая рваную ткань к горлу девушки, но было уже слишком поздно.
Ее глаза стали стекленеть, движения прекратились, а поток крови остановился.
– Господи, Господи, что здесь творится? – прохрипел Джей Ар, продолжая прижимать свою разорванную рубашку к ее открытому горлу. – Что за хуйня здесь происходит?
Джефф сел, не отрывая взгляда от лица мертвой девушки, пытаясь перевести дыхание и стараясь удержаться от рвоты.
Лили скрылась в здании; Джефф слышал ее крики, разносившиеся по коридорам.
Он закрыл лицо руками и представил себе Крестопор на шее Мэллори, Никки, после чего помолился, чтобы они находились в безопасности.
Чтобы они еще были живы...
23.
Когда Джей Ар вернулся в отдел психологических консультаций тем вечером, свет был погашен, и все уже разошлись. Без приглушенного гула флуоресцентных ламп и постоянного шума голосов, единственными звуками сейчас являлись его шаги и шепот дождя.
Он вошел в кабинет Фэй, включил свет и тут же отвел глаза от противоположной стены. Кровь была смыта, но он знал, что если присмотрится, то увидит ее так же отчетливо, как если бы ее лицо порезали только что.
Джей Ар последовал за машиной скорой помощи в больницу и сопроводил Фэй в приемное отделение. На каталке ее уложили в сидячее положение, чтобы кровь не стекала в горло, и наложили временную повязку на порез. Когда парамедик вез ее в реанимацию, он снова и снова повторял:
– Не пытайтесь говорить, Фэй. Держите голову неподвижно... Не пытайтесь говорить...
Когда Джей Ар подошел к ней, Фэй крепко сжала его руку, не обращая внимания на парамедика, и прошептала:
– Джу... Джуниор, она... она мертва?
Он молча кивнул головой, и она закрыла глаза и издала хриплый вздох, как будто ожидала и боялась его ответа.
Он позвонил мистеру Буту из больницы; по словам того, девочку звали Шерри Пачеко, и ее родители уже ехали в больницу, хотя еще не знали, что их дочь умерла.
После того как Фэй увезли в операционную, Джей Ар отправился обратно в школу, все еще обеспокоенный выражением поражения на ее лице, когда та узнала о смерти Шерри, и тем, как она спросила: "Она... она мертва?", будто ожидая утвердительного ответа.
В кабинете Фэй Джей Ар открыл металлический шкаф для бумаг в углу и достал досье Шерри Пачеко.
Фэй являлась ее консультантом два года подряд. Судя по записям, девочка была круглой отличницей с почти идеальной посещаемостью и никогда не попадала в неприятности...
...до тех пор, пока что-то не произошло шесть недель назад.
Ее посещаемость упала вдвое, а учителя стали жаловаться, что Шерри сдает неполные задания или не сдает их вовсе. Две недели назад она устроила драку в душевой, ранив другую ученицу.
Джей Ар открыл папку с личными данными Шерри и удивился, увидев, как много в ней страниц. Очевидно, Фэй вела очень подробные записи.
Он подумал: "А ведь Фэй просила меня не вмешиваться".
Отец Шерри был водителем автобуса компании RTD, мать работала няней три дня в неделю, а остальные два дня – в детском саду. Они слыли набожными католиками, Шерри являлась их единственным ребенком, и из отрывочных записей Фэй Джей Ар понял, что родители собирались отправить ее в католическую среднюю школу, но не смогли позволить себе высокую плату за обучение. "Хотели, чтобы она стала монахиней", – написала она на полях, а рядом дважды подчеркнутое слово: "Разочарование".
"Шерри была разочарована?" – задался он вопросом. – "Или родители разочаровались в Шерри?"
То ли у Пачеко появились какие-то деньги, то ли они решили сократить ежедневные расходы, потому что вскоре после того, как Шерри начала учиться в младших классах средней школы Вэлли, родители решили отправить ее в среднюю школу "Богоматерь долины" в Энсино. Шерри сильно сопротивлялась, "угрожая уйти из дома", – написала Фэй.
Когда Джей Ар сравнил ее личную историю с академическими записями, он обнаружил, что именно в это время оценки Шерри упали.
Внизу третьей страницы личной истории Шерри Пачеко Джей Ар нашел кое что, что было написано на полях и обведено красным: "Стрижка – изменение отношения – "крестопор" – как у Стива Полсона".
Джей Ар положил папку Шерри на самый верх шкафа, снова открыл ящик и стал рыться в бумагах, пока не нашел личное дело Полсона.
Стив Полсон являлся старшеклассником. Его родители находились в разводе, и младшие брат и сестра жили с матерью, а Стив – с отцом, водопроводчиком в Северном Голливуде.
"Мать отказалась взять его к себе", – написала Фэй.
Стив слыл проблемным подростком на протяжении всей средней школы и, судя по всему, не предпринимал никаких усилий, чтобы измениться. Его отец встречался с Фэй один раз за год до этого; в протоколе встречи было написано "не заинтересован". Фэй пыталась связаться с матерью Стива, которая теперь жила в Санта-Монике, но ни на один из ее звонков или писем не дождалась ответа.
На обороте первой страницы личного дела Стива Фэй очень аккуратным почерком написала: "За три недели – от неугомонности и бунтарства до злости и насилия".
И внизу страницы: "8 октября носит Крестопор. Получил от "друга". Не объясняет, как и остальные".
– Как и остальные, – пробормотал он. В тишине его голос прозвучал слишком громко. – Какие остальные? – спросил он, перелистывая другие папки в ящике.
За пятнадцать минут Джей Ар нашел еще четыре упоминания о Крестопорах. Почувствовав внезапный прилив энергии, словно он был близок к чему-то важному, психолог освободил место на столе Фэй, сложил перед собой несколько папок и устроился в ее кресле.
Он просидел за столом почти три часа, просматривая файлы – что было крайне неэтично, как он понимал, но в сложившихся обстоятельствах Джей Ар был готов отступить от правил – и делая заметки в маленьком блокноте. Время от времени он проводил пальцами по волосам и бормотал: "Господи, что здесь происходит?" или "Что ты знаешь, и о чем не говоришь, Фэй?".
Когда он закончил, у него сложился список имен учеников, которые, судя по всему, были связаны с Мейсом; их поведение изменилось, оценки упали – даже у тех, чьи баллы и так являлись не очень хорошими, они заметно снизились, а некоторые из подростков не только попадали в неприятности, но и, похоже, сами искали их.
Джей Ар долго сидел за столом, глядя на сделанные им записи и чувствуя себя все менее и менее значительным, как будто он находился в тени чего-то огромного, угрожающе нависшего над ним, тени, которая становилась все больше и больше...
