Текст книги "Змеи Неба и Пламени (ЛП)"

Автор книги: Ребекка Кенни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Я наблюдаю, как принцесса бережно берет крохотный цветок между пальцами и любуется им. Ее золотистые волосы рассыпаются по плечам, а обнаженная спина изгибается, когда она встает на одно колено на камне. Когда она поднимает руку и отпускает цветок, я мельком вижу бок ее груди – гладкой, округлой, манящей.

Медленно я наклоняюсь и подбираю выброшенную ею ткань. Не знаю почему и не понимаю, что это за тяжелое тепло в теле, этот сладкий укол в сердце, это внезапное волнение в животе, когда я наступаю на сучок, и она мгновенно поворачивается.

Она очаровательна, когда пугается. Ее глаза расширяются, настороженные и полные вызова. Какая смелость в той, кто так слаб. Я никогда не забуду мужественное выражение на ее лице, когда она пыталась спасти меня от воротрицы.

Я бы погиб, если бы не хитрость колдуньи, и не смог бы убежать из логова воротрицы достаточно быстро, если бы не помощь Сериллы. Я должен помнить, что я обязан им обеим своей жизнью, но разными способами.

Серилла неуклюже закрывает грудь одной рукой и хватает розовую тряпку, которую я держу.

– Отдай, – говорит она.

Не задумываясь, я поднимаю розовую ткань над головой, подальше от нее.

Она поднимает брови.

– Серьезно?

Мое сердце стучит быстрее, а на губах появляется полуулыбка, которую я не могу сдержать.

– Ты принял человеческую форму, а теперь ведешь себя так? – Она бросает на меня упрекающий взгляд. – Мне нужно пнуть тебя по яйцам?

Я раздумываю, стоит ли рисковать ее гневом. Но потом она говорит:

– Киреаган, – с отчаянием в голосе, и что-то внутри меня оживает.

Мое имя, с ее уст, в этом бездыханном тоне, одновременно умоляющем и требовательном, – это все, что мне нужно.

Я опускаю руку, и она хватает ткань. Она поворачивается ко мне спиной и начинает неуклюже пытаться привязать кусок ткани, но, похоже, пальцы не слушаются. Когда я подхожу к ней, замечаю, что она дрожит.

Все мысли покидают меня, и я становлюсь существом эмоций и инстинктов. Руководствуясь ими, я кладу обе свои руки на ее.

Ее пальцы замирают. Она позволяет узлу распуститься, и розовый шелк падает на камень. Она смотрит на меня.

Моя рука скользит по ее запястью, подводя ее пальцы к своей груди, чтобы она почувствовала, как быстро бьется мое сердце, почти так же быстро, как оно било ночью. Губы Сериллы приоткрываются, и ее взгляд опускается к моим губам.

Она встает на носочки, наклоняет голову и мягко прижимает свои губы к моим.

Я не знаю, что делать. Чувства, которые пронизывают меня, настолько сильны и подавляющи, среди них – мощные потоки горя и вины. Но, пожалуй, самое важное в этот момент – шелковистые губы, касающиеся моих, и прекрасное тело, прижатое ко мне.

Она немного откидывает голову назад, улыбается.

– Ты не умеешь целоваться.

– Целоваться?

– Конечно… драконы не целуются. Это и есть поцелуй. – Она обхватывает мою шею рукой и снова прижимает свои губы к моим, на этот раз гораздо сильнее. Кончик ее языка выскальзывает, лаская мои губы, исследуя мой рот. Одной рукой она опускает мою нижнюю челюсть, и я открываю ей дорогу.

Мой язык стал короче в этой форме, но все еще раздвоенный. Мне повезло, что говорить стало легче, несмотря на перемену. Осторожно я встречаю поцелуй Сериллы, обвивая двумя частями своего языка ее округлый, притупленный язык. Она издает тихий звук в моем рту и приближается.

И вот я осознаю, что мой человеческий член стоит прямо, обжигающе горячий и болезненно чувствительный. Серилла качает бедрами в мою сторону, прижимая меня между нами.

Я нахожу руками ее талию, скольжу вверх по гладким бокам, поднимаюсь по спине и погружаюсь в ее волосы. Все это время она не отпускает моих губ, и наши языки танцуют, пока все мое тело не становится столбом огненного жара, неистового, яростного желания.

Пальцами одной руки я хватаю ее за затылок, а другую опускаю на ее пояс, прижимая ее бедра к моим. Она отвечает с такой же силой, тянет мою голову вниз, чтобы поцеловать меня еще глубже.

Но в этой какофонии эмоций и нарастающего желания я ощущаю перемену. Волна магии накатывает на мою кожу, проникает в вены, вибрирует в костях.

Я отступаю от нее, не в силах сдержать рык.

– Черт…

– Что? – Ее губы алые и распухшие. – Что случилось?

– Что-то происходит. Я… аааах! – Мой голос превращается в гортанный рык, и с всплеском энергии я снова превращаюсь, возвращаясь в свое огромное, чешуйчатое тело. Раны кажутся теперь еще более глубокими и болезненными, когда я снова в этой форме.

Помимо ран, все части моего тела в порядке. У меня длинный шипастый хвост, четыре когтистых лапы и крылья – черт, мои крылья зацепились за деревья. Я рычу от досады.

– Дай-ка я помогу. – Серилла стремительно подходит и отодвигает ветви, пока я не могу сложить крылья ближе к телу.

Снова я дракон. Огонь бурлит в животе, теплый и доступный, если мне понадобится. Мой язык в своем обычном размере, чтобы соответствовать челюстям.

Я тот же… и все же я навсегда изменен.

– Ты вернулся, – говорит Серилла, и в ее голосе звучит разочарование. Она кусает губу, сжимая бедра. Затем она поднимает розовую ткань и завязывает ее вокруг груди. Когда она снова говорит, ее голос становится напряженным и холодным. – Наверное, теперь ты можешь подвезти меня?

Конечно, теперь она снова ненавидит меня, теперь, когда я не такой, как она. Близость наших тел ночью, ее доброта, когда я паниковал, хрупкий момент, который мы только что разделили – и поцелуй – все это прошло.

Я приседаю у берега ручья.

– Садись. Но будь осторожна с местами, где воротрица вырвала мои чешуйки.

Я наполовину ожидаю, что она все равно наступит на эти места, из чистой злости. Но она не делает этого.

Когда мы возвращаемся, двор женщин находится в полном беспорядке. Похоже, один из мужчин трансформировался, стоя рядом с барьером, и разрушил его часть, когда вернулся в свою драконью форму. Женщины болтают друг с другом, а драконы прячутся вокруг барьера, выглядя сбитыми с толку и смущенными. Я не вижу Эшвелона или Фортуникса, но замечаю Варкса и направляюсь к нему, с Сериллой все еще на спине.

– Это с тобой тоже случилось? – спрашивает он в панике.

– Да.

– Она нас обманула. Телисе нас обманула.

– Знаю. Где она?

– Все еще в пещере Эшвелона.

– Были ли жертвы? Ты знаешь, упал ли кто-нибудь с неба, когда превратился в человека?

– Насколько мне известно, нет. Большинство из нас были на земле с женщинами. Некоторые драконы застряли в своих пещерах на всю ночь в человеческой форме, и они спустились сюда, как только вернулись в форму драконов.

– Мы с тобой должны выступить перед кланом, – говорю я ему. – Но сначала я встречусь с колдуньей. Ты оставайся здесь и держи всех на земле, успокой их, пока мы не узнаем, произойдет ли изменение снова.

– Согласен, – говорит Варкс. – Делай, что нужно, чтобы получить ответы. Но, Киреаган, не убивай ее.

– Не убью, пока не узнаю, что она с нами сделала. – Я взлетаю в воздух, и Серилла с удивлением вскрикивает.

– Предупреди меня, прежде чем взлетишь в следующий раз, – зло отвечает она. – Я чуть не упала.

– Ты всегда должна быть готова, когда оказываешься на спине дракона. Это опасное место.

– Тебе всегда нужно быть осторожным, когда у тебя на спине всадник.

– Похоже, ты вернулась к своему обычному настроению.

– Что это должно означать?

– Ничего, – рычу я. – Только то, что ты была другой в лесу. Ты относилась ко мне мягче, когда я был в человеческой форме. Возможно, потому что я был менее опасным. Слабее, мягче.

– Не скажу, что мягче, – бурчит она. – Ты казался довольно жестким.

Жар и стыд накатывают на меня, и образ Мордессы встает перед глазами. Что бы она сказала, если бы узнала, как я себя веду так скоро после её смерти? Она бы осудила меня за влечение к человеку. Как я могу так осквернять память о той, кто любила меня?

Я резко ныряю, и Серилла вскрикивает.

– Никогда больше не упоминай об этом, – приказываю я ей. – Никому.

– Ублюдок, – задыхается она, когда я возвращаюсь в нормальный полет. – Так ты возбудился, когда я поцеловала тебя. Тебе не стоит стыдиться этого.

– Мне не следовало бы испытывать такие чувства до начала сезона спаривания. Особенно к тебе.

– А как ты думаешь, как я себя чувствую? Я поцеловала дракона, который вырвал меня из моего дома, бросил в пещеру и намеревается использовать меня как инкубатор. – Из её груди вырывается жалкий смешок.

– Возможно, мы оба немного сошли с ума, после того как так приблизились к смерти, – признаю я.

– А с тем неожиданным изменением твоего тела… это было запутанно, – добавляет она.

– Мы можем забыть об этом. Сделаем вид, что этого никогда не было.

Она беспокойно ерзает на моей спине.

– Если ты этого хочешь.

– Это то, чего хотим оба, не так ли?

– Конечно. – Она делает паузу, а затем добавляет: – Но в такие тревожные времена, как эти, если мы ищем физического утешения, это не обязательно должно значить что-то более глубокое. Два человека могут ненавидеть друг друга и не планировать быть вместе, но все равно использовать друг друга для взаимной пользы.

– Использовать друг друга… сексуально?

– Да. Люди делают это постоянно. Например, мы могли бы сказать, что если ты снова окажешься в человеческой форме, мы можем использовать друг друга исключительно для физического облегчения, не испытывая к друг другу никаких чувств. Без эмоций и обещаний, – говорит она.

Она замолкает. Я чувствую, как она ждет моего ответа, её ноги плотно прижаты к моим чешуям.

Что-то хищное внутри меня подскакивает к этой возможности, его жадность затмевает мою вину.

– Если это обычная практика среди людей, я могу следовать этому обычаю, когда буду в той форме, – говорю я.

– Верно, – говорит она с энтузиазмом. – В драконьей форме ты следуешь драконьим обычаям, а в человеческой форме – ну, никто не должен знать, что мы делаем.

Подрывной характер этих слов притягивает мою темную, дикую часть.

– И это ничего не меняет между нами. Я все так же могу чувствовать отвращение к твоему испорченному поведению, а ты можешь ненавидеть мой план на сезон спаривания.

– Именно. Это ничего не меняет.

– Хорошо. Но маловероятно, что я когда-либо снова буду в человеческой форме. Я полностью намерен заставить Телисе правильно выполнить заклинание и превратить женщин в драконов, как я и задумал.

– Конечно, – говорит Серилла с яркой улыбкой. – И я полностью намерена ненавидеть тебя за это.

Я рычу в знак согласия. Но, странно, теперь, когда мы заключили наше маленькое соглашение, я вдруг начинаю надеяться, что прошлой ночью была не последняя моя встреча с человеческой формой. Я бы хотел, чтобы это повторилось.

Когда мы приземляемся на уступе пещеры Эшвелона, я удивлен, увидев, что он прижал Телисе одним огромным темно-серым когтем. Её фиолетовые юбки запутались вокруг бедер, руки раскинуты в стороны, а волосы раскиданы по каменному полу. Один из его когтей зацепился за корсет её платья, тянув его так низко, что её грудь вот-вот должна была обнажиться.

Когда я подкрадываюсь, Эшвелон быстро отступает от Телисе, фыркая и откашливаясь от смущения.

– О, боги, – шепчет Серилла. – Он собирался её убить или… трахнуть?

Я решаю проигнорировать её комментарий, но Телисе встает, поправляя вырез платья, и с хитрой полуулыбкой говорит:

– Я сама об этом думала. Привет. – Она машет пальцами в сторону Сериллы. – Я – Телисе.

– Ведьма, – рычу я. – Что ты с нами сделала?

Я ожидаю, что мне придется вытаскивать из неё информацию через пытки, но она только смеется и похлопывает меня по носу, как непослушного, но любимого щенка.

– Всё довольно просто, на самом деле, – говорит она, направляясь к гнезду Эшвелона, где среди трав спрятаны несколько бутылок. Пока она говорит, открывает одну и наливает себе напиток. – У меня не было ни запасов, ни силы, чтобы сделать то, что вы просили. Превращение таких маленьких существ, как люди, в огромных, могучих драконов потребовало бы огромного количества энергии, если это вообще возможно. Сомневаюсь, что даже мой подлый старик смог бы это сделать. Убить что-то – вот это проще. Хотя убить всех этих мужских драконов тоже привело бы к моей смерти, а этого я не хотела, потому что предпочитаю жить. Сомневаюсь, что в загробной жизни есть такое изысканное вино.

Я рычу, и Серилла советует:

– Лучше переходи к делу. Он сегодня особенно нетерпелив.

– Говорит тот, кто самый нетерпеливый из всех, кого я знаю, – выпаливаю я.

– Вы двое просто очаровательны, – смеется Телисе. – Как я уже говорила, я не могла превратить женщин в драконов, так что сделала следующее лучшее. Превратила драконов в мужчин. В драконов-перевертышей если быть точной. Это основано на заклинании, которое я когда-то проверяла, превращая куриц в крыс. Это заклинание – настоящее произведение искусства, моя коронная работа, если честно. Я всё записала, продумала каждую деталь. Вы должны благодарить меня.

Она немного колеблется, будто на самом деле ожидает благодарности. Когда я рычу, она пожимает плечами и продолжает:

– Прошлая ночь была вашим самым долгим временем в человеческой форме, так как всё только начало налаживаться и принимать эффект. С этого момента ваше время в человеческой форме будет сокращаться – около восьми часов в день. Сначала вы не сможете контролировать изменение, оно будет происходить само, так что я бы посоветовала делать короткие полёты и не подниматься слишком высоко. Когда начнётся трансформация, вы почувствуете, как изменения приходят, и у вас будет достаточно времени, чтобы приземлиться, если вы в драконьей форме, или быстро снять одежду, если вы в человеческой. Со временем вы научитесь превращаться по своему желанию, но ваши ежедневные часы в человеческой форме всё равно останутся ограниченными.

Телисе отпивает ещё вина.

– Вы сможете заниматься сексом, когда захотите. Пожалуйста. Но как вид, вы всё равно в основном драконы, так что у вас всё равно будет сезон спаривания, когда вы будете фертильными. По словам Эшвелона, когда драконы спариваются, их генетический материал соединяется в чреве самки, а затем вокруг этой маленькой частицы формируется скорлупа яйца. Моё заклинание сохраняет этот процесс, но яйца будут немного меньше, чтобы девушкам было легче их родить. – Она подмигивает Серилле, которая резко выдыхает, произнося:

– Чёрт, да ну…

– Процесс спаривания, инкубации и вылупления может немного ускориться, – продолжает Телисе. – Но когда всё будет завершено, появится кучка маленьких драконов-перевертышей, которые будут прыгать вокруг. Я устроила всё так, чтобы они вылуплялись в форме драконов и не могли менять формы первые шесть месяцев. Конечно, всё это зависит от капризов заклинания. Я продумала всё тщательно, как уже сказала, но иногда магия ведёт себя по-своему. – Она снова смеется, будто это лучшая шутка в мире.

Я знаю, что её заклинание спасло мне жизнь, и всё же, на мгновение, моя ярость затмевает благодарность. Её лёгкость в разговоре на эту тему приводит меня в бешенство.

– Ты отменишь это, – требую я. – Или умрешь.

Эшвелон рычит низким голосом.

– Ты не убьешь её.

– Если она не будет сотрудничать, я убью её.

Он шагает вперёд, расправляя могучие плечи, они поднимаются и выгибаются в знак непокорности.

– Нет. Я не позволю.

Я вытягиваю крылья и шею.

– Я – твой принц, Эшвелон. Ты будешь делать, как я говорю.

– Повиновавшись тебе, мы и оказались в этом беспорядке. Проливание её крови ничего не исправит.

– Мальчики, мальчики, – говорит Телисе, шатаясь между нами, держа в одной руке бокал и махая другой, как бы пытаясь меня успокоить. – Нет нужды устраивать это. Заклинание невозможно отменить – можете похитить любого другого волшебника и спросить его. Они скажут вам, что это невозможно. Я не смогла бы его отменить, если бы захотела. Давайте сосредоточимся на хороших новостях. – Она снова похлопывает меня по носу, и я напрягаюсь. – Вы всё равно сможете пережить ваш сезон спаривания, которого так жаждете, и насладитесь временем вылупления. Потомство, которое выйдет из яиц, возможно, будет немного отличаться от того, что вы ожидали, но вся суть в том, чтобы продолжить драконью расу, правда? Так что, пока черты будут сохранены в какой-то форме…

Я прыгаю вперёд, отбрасывая свою голову в сторону Телисе и сбивая её с ног. Её тело с грохотом врезается в стену пещеры, гораздо сильнее, чем я намеревался.

Серилла соскальзывает с моей спины и бежит к Телисе, как раз в тот момент, когда мощный поток синевато-белого морозного огня взрывается мне прямо в лицо.

Эшвелон рычит всей своей мощью, прямо бросая мне вызов, который я не могу проигнорировать. Мы в основном невосприимчивы к огню друг друга – потребуется много сил, чтобы убить одного из нас – но смерть не является целью таких вызовов. Здесь всё о доминировании.

С рычанием я атакую.

16. Серилла

– Со мной всё в порядке, – запыхавшись, отмахивается колдунья, отбрасывая моё беспокойство. – Я хочу это видеть!

Она вытягивает шею, пытаясь взглянуть мимо меня на двух драконов, которые ревут, кусаются и царапают друг друга когтями и чешуёй на крыльях.

Эшвелон тёмно-серый и массивный в плечах, с необычайно длинной шеей и тупой головой, что придаёт ему почти змеиный вид. Из его спины торчат длинные шипы, начиная от шеи и до самого хвоста. В отличие от тёплого оранжевого пламени Киреагана, Эшвелон извергает вспышки льдистого огня, который одновременно замораживает и сжигает.

Киреаган тоже огромен, но его тело стройнее, не такое широкое в плечах и бедрах. Мне нравится его треугольная голова, блестящая чёрная чешуя и злобные шипы, что венчают каждую кость его крыльев…

– Не раздавите запасы, – кричит Телизе, пока два дракона продолжают ломать и перекатываться по пещере. – Берегите вино! Пожалуйста, только не вино!

Не могу сдержать смех. Мне она понравилась ещё до нашей встречи, просто потому, что заставила драконов довериться ей, а потом повернулась против них. А теперь я думаю, что она нравится мне ещё больше, несмотря на её замечание о яйцах.

Телизе забирает пустую чашу и, недовольно посмотрев на расплескавшееся вино, которое быстро впитывается в камень, говорит:

– Как жаль. Налью ещё. Хочешь?

– Пожалуйста, – отвечаю я. – Мой любимый напиток – чай, и я ужасно страдала от его отсутствия. Вино, однако, тоже подойдёт.

Она наклоняет голову.

– Так вот что имел в виду Эшвелон. По пути сюда он был расстроен, всё время говорил, что забыл «сделать чай» или «спросить о чае» от имени своего принца.

– Всё в порядке. Эти драконы часто не понимают, что делают.

– Подобно человеческим мужчинам, – подмигивает она мне.

– Ты права.

Следя за драконами, которые всё ещё сражаются, колдунья ползёт к бутылкам с вином и снова наполняет свою чашу. Я наблюдаю, как Киреаган прыгает на Эшвелона и прижимает его шею к земле. Эшвелон взрывается, но Киреаган сохраняет захват и рычит предупреждение прямо в его лицо.

– Я не сдамся, – задыхается Эшвелон. – Если только ты не поклянешься не убивать её. В противном случае тебе придётся убить и меня. Ты готов к этому, принц?

Киреаган поднимает голову, выгибает шею и бросает взгляд на меня и Телизе. Его жёлтые глаза сужаются, прежде чем он снова смотрит на Эшвелона.

– Ты заботишься о колдунье, – говорит он.

Телизе ухмыляется, её взгляд прикован к дракону с ледяным огнём.

Эшвелон извивается.

– Это преступление?

– Только если забота о ней делает тебя предателем своего рода. Ты знал, что она собиралась сделать?

– Нет. Клянусь всеми костями моих предков.

– Хорошо. – Киреаган скривил губы в том, что неожиданно напоминает зловещую усмешку. – Я обещаю не причинить ей вреда, если ты прямо сейчас поклянешься взять её как свою спутницу жизни. Она станет твоей ответственностью и твоим бременем.

– Спутница жизни? – восклицает Телизе. – Подождите-ка минутку…

– Я согласен, – немедленно отвечает Эшвелон. – Согласен.

– А ты, Телизе. – Киреаган поворачивает свою огромную головку с рогами в её сторону. – Твой единственный шанс выжить – стать парой с этим драконом, который готов ослушаться своего принца, чтобы обеспечить твою безопасность. Как его спутница жизни ты будешь защищена от всех в этом клане, кто может захотеть тебе навредить – и поверь, я не единственный, кто в ярости из-за того, что ты сделала. Ты согласна?

Румянец от розового вина исчезает со щёк Телизе.

– Похоже, мне не остаётся другого выбора.

– Тогда я объявляю тебя связанной с ним навеки. Мы проведём церемонию сплетения костей после сезона вылупления. Иди, принцесса.

Но я остаюсь на месте.

– Я хочу остаться здесь и пить вино, а также посмотреть запасы. Может, там будет мыло.

– Будет, – уверяет меня Телизе.

– Тогда я остаюсь. Ты иди и говори со своими людьми – с твоими драконами, я имею в виду.

Киреаган спрыгивает с ещё неподвижного тела Эшвелона и приближается ко мне, опуская голову и с желтыми глазами, взгляд которых пронзает меня.

Кровь поднимается на мои щеки от этого властного взгляда.

– Когда наши человеческие формы вернутся? – спрашивает он Телизе, не отводя взгляда от меня.

– Хрен его знает, – отвечает она.

– Скажи навскидку.

– Может, ещё через десять или двенадцать часов? Всё ещё не совсем стабилизировалось. Но, как я говорила, летайте короткими маршрутами, держитесь низко, и, если почувствуете странное жжение, сразу приземляйтесь.

– Я вернусь через шесть часов, принцесса, – говорит Киреаган. – Будь готова.

Эти последние четыре слова несут такой смысл, что у меня по спине пробегает холодок. Он согласился с моим импульсивным планом, что мы будем использовать друг друга физически, когда он снова окажется в человеческой форме. Мне кажется, что он с нетерпением этого ждёт.

Киреаган направляется к выходу из пещеры, бросая команду через плечо.

– Эшвелон, ты со мной.

Эшвелон с трудом встаёт с пола пещеры. Он наклоняет голову Телизе, затем мне, и, поднявшись в воздух, уходит с драконом-принцем.

– Он действительно тебе нравится, – я слегка толкаю Телизе локтем.

Она смеётся.

– Он хороший мальчик. Делает, что ему говорят, в основном. Хотя мне нравится, когда он решает проявить свою волю.

– Это он делал, когда мы пришли?

Тень проскальзывает на её лице, и она отворачивается.

– Может, нам стоит проверить содержимое этих сумок? Эшвелон и Фортуникс не сочли нужным раздавать припасы женщинам, ведь их вскоре должны были трансформировать. Теперь, когда пленницы останутся людьми, многие вещи будут отданы им. Но как Принцессе, тебе по праву следует сделать первый выбор. Можешь взять всё самое лучшее.

В её тоне слышится лёгкая натянутость, и я понимаю, что это не просто доброта или дружелюбие – это испытание. Она хочет увидеть, являюсь ли я жадной, избалованной стервой. Я намерена доказать, что это не так.

Мы неторопливо просматриваем сумки, сортируя запасы на кучки – одежда, одеяла, косметика, украшения, парфюм, вино и различные травы и соли.

– Всё это было у тебя? – спрашиваю я.

– О, нет, – она смеётся. – Когда драконы пришли за мной и сказали, что им нужны припасы для других пленниц, я заставила их подождать в конюшнях, пока я посылала гонца купить всё остальное на рынке. Я старалась учесть всё, что могло бы понадобиться цивилизованному человеку, если его держат в драконьей пещере.

– Подожди, ты заставила двух драконов ждать в конюшнях?

– Я приковала их там. Магией.

– Значит… ты могла бы победить их обоих и сбежать.

Она обвязывает вокруг шеи яркий шарф.

– Конечно.

– Так почему же ты позволила им забрать тебя?

Впервые она смотрит на меня серьёзно.

– За несколько дней до последнего поступка моего отца он прислал мне письмо, в котором описывал, что намерен сделать. Я не поверила, что он решится на это, поэтому ничего не предприняла. Никому не сказала.

– Ты пришла сюда, потому что чувствовала вину?

– Не совсем вину. Я не верю в вину. Но, наверное, я почувствовала ответственность. Драконы не уточнили, какое заклинание им нужно, но я подумала, что стоит поехать и посмотреть, что я могу сделать, чтобы как-то смягчить ситуацию.

– И ты не боялась, что сделаешь только хуже? – я морщусь. – Прости, но я слышала, что твои заклинания не всегда срабатывают по плану.

– Ты слышала, что я ужасная колдунья. Могущественная, но непредсказуемая и беспечная.

– Ну… да.

Телизе усмехается.

– Вот в чём прелесть слухов, дорогая. Я никогда не колдовала так, чтобы результат не совпал с моими намерениями. Но я действительно творила несколько заклинаний, которые дали очень странные результаты, и я притворялась, что была в шоке и смущена. Видишь ли, если ты мощный и умелый, люди не перестают просить тебя творить магию для них. Но стоит несколько раз нарочно что-то испортить, и они оставят тебя в покое.

– Ты гениальна, – я отпиваю вина, наслаждаясь его мягким вкусом.

– Лучшей ошибкой, которую я когда-либо совершала намеренно, было, когда ко мне пришёл мужчина, попросивший сделать его более впечатляющим в мужском плане. И я сделала так, что из его головы вырос дополнительный член.

Я чуть не захлебываюсь вином, но успеваю проглотить его.

– Ты не могла…

– О, да. Меня почти выгнали из города. Но я уговорила всех и купила несколько очень дорогих шляп, чтобы мужчина мог скрывать своё новое… образование. Ты бы видела это – такой мягкий член болтается сверху на его голове…

Я смеюсь так, что чуть не проливаю вино.

– Боже, драконы могут считать себя счастливыми, что ты не сделала нечто подобное с ними.

– Я подумывала об этом. Но моя цель здесь – установить мир и гармонию, а не разжигать больше гнева.

Моя улыбка исчезает.

– Ты сделала их красивыми, чтобы мы хотели их.

– Да. Это делает меня монстром?

Я не знаю, что ответить, поэтому кусаю губу и начинаю выбирать мыло. Наконец, я нахожу кусочек с запахом свежих апельсинов.

– Я понимаю, что ты пытаешься сделать, – говорю я ей. – Но не уверена, что это сработает. Драконы такие другие. А большинство женщин в ужасе. Они просто хотят вернуться домой.

Телизе фыркает.

– Правда? Или они просто притворяются? А как насчёт приключений? Как насчёт романтики? Как насчёт рождения нового народа?

– Я не хочу рожать новый, чёртов, народ.

– Ну да… – Она встаёт, расправляет юбки. – Конечно, у тебя будет выбор. Человеческая сторона драконов должна немного смягчить последствия брачного безумия. Но уверена, они будут настойчивыми и убедительными, несмотря ни на что. Ты можешь оказаться не в силах сопротивляться, даже если захочешь.

– У тебя есть какие-нибудь контрацептивные травы?

Она сжимает губы.

– Есть. Но мало.

– Мне нужно.

– Я могу дать только на два применения. Больше не могу, мне нужно оставить для остальных.

Возможно, она ждала, что я буду спорить, но я не стала. Я беру бумажный пакет с травами, который она мне даёт, а также мыло, расчёску, жестяную баночку соли, новое нижнее бельё и оранжевое платье, точно совпадающее по цвету с огнём Киреагана.

– У меня есть и мужская одежда, – предлагает Телизе. – Я не знала, что все пленницы – женщины. Это в основном вещи от бывших возлюбленных. Вот, например, это довольно принцево, не правда ли? – Она держит в руках чёрный плащ с драматическими эполетами. – Может подойти Киреагану в его человеческом облике. Здесь ещё и сапоги, где-то в этих сумках. Всё перемешалось.

В конце концов мы находим сапоги, а также чёрные брюки и две рубашки – одну чёрную, другую – цвета слоновой кости. Я нахожу и второе платье – розовое, с рукавами до локтей и оборками на воротнике. Оно выглядит как что-то, что могла бы носить крестьянская девушка в особый день.

Телизе приносит старую простыню из одной из сумок и помогает мне собрать сверток с плащом, одеждой и другими припасами. Затем мы усаживаемся на её кресло, напоминающее трон, потягиваем вино и беседуем о женщинах, которых мы знали, о мужчинах, которых мы целовали, и о драконах, которые претендуют на наше будущее.

17. Киреаган

– Ничего нельзя сделать! – в сотый раз повторяю я группе драконов-самцов. Они столпились вокруг выступающей скалы, на которой мы с Варексом устроились, а Эшвелон и Фортуникс заняли позиции по бокам. – Заклятие необратимо.

– Мы должны убить чародейку! – раздаётся рёв Саэвела, дракона с зелёной чешуёй. – Она разрушила нас и обрекла нашу расу на гибель!

Из глотки Эшвелона вырывается злобное рычание. Чёрт, он явно потерял голову из-за этой женщины. Я не понимаю, как такое возможно.

– Эшвелон признал чародейку своей спутницей жизни, – объявляю я. – Я сам скрепил их связь. Поэтому она теперь под защитой клана, и её нельзя тронуть. Он принимает на себя полную ответственность за её будущее.

– Включая любые её новые разрушительные заклинания? – выкрикивает Хинаракс.

Чёрт. Об этом я не подумал. Что помешает Телизе продолжать вмешиваться в нашу жизнь с помощью магии?

– Я принимаю полную ответственность за всё, что связано с ней, – говорит Эшвелон. – Если кто-то из драконов хочет оспорить это, пусть попробует бросить мне вызов.

– Он опасный противник, – добавляю я. – Не советую вызывать его без веской причины.

Собравшиеся драконы недовольно гудят.

Варекс выходит вперёд, его когти царапают камень.

– Братья, давайте успокоимся и дадим себе время привыкнуть к новой реальности. Нам нужно поговорить, поделиться опытом пребывания в человеческом теле и подумать о возможных преимуществах этой перемены.

– Преимуществах? – раздаётся злобное шипение.

– Да, преимуществах, – в голосе Варекса звучит нотка энтузиазма. – Мы сможем лучше ухаживать за скотом. Сажать сады и поля. Ковать доспехи, создавать машины, писать книги…

– Ты хочешь изменить нашу культуру? – Фортуникс грубо протискивается между мной и моим братом, его шрамированное крыло задевает моё плечо. – Стать похожими на людей, которых мы ненавидим? На тех, кто совершил это преступление против нас? Прости, юный принц, но я нахожу это невыносимым. Кто здесь помнит времена охотников на драконов? Едва ли кто-то, потому что тогда погибло так много наших. Затем была чума. Потом война и убийство наших самок. А теперь мы должны видеть плюсы в том, чтобы ежедневно принимать это слабое, человеческое тело? Я не могу воспринимать это иначе, чем оскорблением нашей природы, вызовом самому Создателю Костей. Приняв это, мы плюём на черепа предков – на твоего собственного отца, Варекс. На Костяного Короля, Арзалинга. Что бы он сказал об этом?

Глухое рычание вырывается из глотки Варекса.

– Не смей упоминать моего отца, – говорит он, его голос угрожающе низок. – Ты будешь говорить о нём с уважением или вовсе замолкнешь.

– Ты, вылупыш, учишь меня правилам почтения? – рычит Фортуникс.

– Хватит! – рявкаю я с такой силой, что оба отступают на шаг. – Как мудро заметил мой брат, нам нужно время, чтобы осмыслить все стороны этой перемены. Всем непросто, но ссоры бессмысленны. Сейчас как никогда мы нужны друг другу.