Текст книги "Гедеон"

Автор книги: Рассел Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Линдсей Огмон: Я восхищаюсь чувством сострадания президента Адамсона. Но ставлю под вопрос его приоритеты.

Сенатор Хернс: Абсолютно в этом уверена.

Линдсей Огмон: Не думаю, что запрет на торговлю с Китаем поможет устранить все зло, которое творится в мире. Уверен, что на самом деле он только ухудшит ситуацию.

Сенатор Хернс: Чтобы получить одно из «окон» для запуска спутника, требуется значительное лоббирование, не так ли?

Линдсей Огмон: Полагаю, все в этом зале знают, сенатор, что, когда имеешь дело с правительством, тугой кошелек не помешает.

Сенатор Хернс: Печальное, но справедливое утверждение. А для сенатора Чалмерса ваш кошелек достаточно толст?

Сенатор Чалмерс: Это переходит все границы! Да как вы смеете! Что вы тут устроили? На что, черт подери, намекаете?!

Сенатор Хернс: Уолтер, пожалуйста, успокойтесь! Я ни на что не намекаю. Просто неудачно выразилась. Я всего лишь хочу удостовериться, что мистер Огмон на самом деле один из тех, кто финансировал вашу президентскую кампанию и вложил в нее немало средств.

Сенатор Чалмерс: И какое, черт возьми, отношение это имеет к сегодняшнему слушанию?

Сенатор Хернс: А теперь вы мешаете мне опрашивать свидетеля.

Сенатор Чалмерс: Вы слишком много на себя берете, сенатор.

Сенатор Максвелл: Сенаторы, пожалуйста, сейчас не время для выяснения отношений. Почему бы вам, Уолтер, не сесть и не дать Молли возможность закончить с этими треклятыми вопросами?

Сенатор Хернс: Спасибо, Пол. Мистер Огмон?

Линдсей Огмон: Да, я давал деньги на кампанию сенатора Чалмерса. Я считаю его честным человеком и разделяю его политическую позицию.

Сенатор Хернс: Которая несколько по-другому трактует политику в отношении прав человека и не включает в себя ограничения на торговые отношения с Китаем.

Линдсей Огмон: Я не слишком хорошо знаком с деталями в этой области.

Сенатор Хернс: Вам известно, что вице-президент Бикфорд должен был сегодня выступить перед комитетом в качестве свидетеля?

Линдсей Огмон: Да. Насколько я знаю, он болен.

Сенатор Хернс: На это намекают ваши газеты. Но мы здесь не для того, чтобы сплетничать о состоянии здоровья вице-президента. Как вы знаете, недавно вице-президент Бикфорд опубликовал заявление, которое я сейчас процитирую: «Современные коммуникационные империи, подобные той, которой владеет Линдсей Огмон, – это новые военно-промышленные комплексы. „Апекс интернэшнл“ уже и так в значительной степени определяет, что читают и смотрят во многих странах, и это представляет большую, если не самую серьезную, угрозу американскому обществу и всему миру в целом. Линдсей Огмон, не будучи ни президентом, ни политиком, является влиятельнейшим человеком потому, что обладает возможностью заставлять людей думать то, что считает нужным». Что вы думаете по поводу этого заявления, мистер Огмон?

Линдсей Огмон: Во-первых, я польщен, что у вице-президента сложилось обо мне такое высокое мнение. Во-вторых, очень хочу узнать о его политических планах, чтобы должным образом использовать влияние, которым я, по его мнению, обладаю.

Сенатор Хернс: Спасибо, мистер Огмон. Я хотела бы представить вас следующему сенатору, который будет задавать вопросы. Младший сенатор Александр Мэйфилд из славного штата Мэриленд.

Сенатор Мэйфилд: Доброе утро, мистер Огмон. Я бы хотел вернуться к теме воздушно-космического пространства. По моим сведениям, в мире существует четыре космодрома, с которых запускают спутники связи.

Линдсей Огмон: Полагаю, это связано с погодными условиями, сенатор.

Сенатор Мэйфилд: Если не ошибаюсь, мыс Канаверал, штат Флорида, в Соединенных Штатах, Сичан в Китае, Танегасима в Японии и Куру во Французской Гвиане…

22

Карл с Амандой добрались до окрестностей Нашвилла к послеполуденному часу пик. Измученные жарой жители пригородов в новеньких автомобилях тащились домой, в новенькие жилые районы, которые, казалось, расползлись во всех направлениях. Карл и Аманда очутились в самом центре гудящего, раскаленного потока стоящих бампер к бамперу машин, который совсем не двигался. По сравнению с этим кошмаром поездки по Нью-Йорку выглядели легкими и приятными.

И это процветающий Новый Юг, с раздражением подумал Карл. Он никак не мог понять, почему такой милый маленький город, как Нашвилл, не учел ошибок, которые в свое время совершили когда-то прекрасные Атланта и Хьюстон. И зачем только города целенаправленно разрушают себя во имя так называемого прогресса?

Сейчас была очередь Карла вести машину. Аманда изучала карту. Одновременно крутила ручки настройки радиоприемника, пытаясь поймать станцию, передающую новости. Это удалось не сразу. Она нашла радиостанцию «Все кантри». Затем – «Новое кантри». Были еще «Классическое кантри», «Нежное кантри», «Рок-кантри», «Лучшее кантри»… Наконец Аманда отыскала выпуск последних новостей.

Основной темой выпуска была «серия убийств», якобы совершенных Карлом. Станция даже принимала телефонные звонки, в которых выдвигались различные теории по поводу теперешнего местонахождения Карла, а также высказывались предположения о том, где он нанесет следующий удар. В промежутке между звонками сообщили, что после целого дня тщательных поисков на месте бывшего каретного флигеля обнаружить останки Аманды Мейз так и не удалось. Предположение о том, что во время пожара ее не было дома и она, скорее всего, не мертва, а пропала, крепло с каждой минутой. ФБР, однако, не подтверждало, но и не опровергало эту версию.

Что касается местопребывания Карла Грэнвилла, представители власти заявили, что в настоящее время у них имеется достаточно ценной информации, которая поможет его розыску.

– Отлично! – воскликнула Аманда, выключая радио. Она терпеть не могла музыку в стиле «кантри» – ни новую, ни старую, ни тихую, ни громкую, ни лучшую и ни худшую. Эта музыка наводила на нее тоску.

– И что же такого отличного? – осведомился Карл.

– А то, что у них ничего нет! Ничегошеньки!

– Откуда ты знаешь?

– Фраза «имеется достаточно ценной информации, которая поможет его розыску» в переводе с полицейского языка означает: «Мы понятия не имеем, где он сейчас находится». За нами никто не гонится, – уверила она его, – так что расслабься.

– Хотел бы, да вот только не помню как.

После целого часа невыносимо тяжелой езды они выехали из пригородов Нашвилла и направились на юг по Шестьдесят пятому шоссе. Аманда посоветовала свернуть с автострады у небольшого городка Колумбия, в котором когда-то родился одиннадцатый президент США Джеймс Н. Полк и который мог похвастаться огромным современным заводом, выпускающим автомобили «сатурн». Именно благодаря этому гиганту современный мир настиг Колумбию. Там появились новые жилые районы, торговые центры и салоны по продаже автомобилей.

Аманда заставила Карла выехать на Натчез-Трейс, дорогу, вдоль которой тянулись деревья с роскошной зеленой листвой и где им никто не встретился, за исключением семейства оленей. Когда они наконец свернули с Натчез-Трейс в нескольких километрах от Хоэнвальда, им показалось, что прогресс каким-то чудом миновал это место. Они очутились в сельском захолустье Юга среди мелких фермерских хозяйств, убогих лачуг, загаженных стоянок для автоприцепов и выбеленных церквушек.

В Хоэнвальде обитало около четырех тысяч жителей, и, судя по всему, на каждого из них приходилось по одной церкви. Большинство горожан исповедовали фундаменталистские взгляды, для Карла незнакомые. В городке была коротенькая, ведущая под уклон главная улица с пологой парковкой, сетевым супермаркетом «Пигли-Уигли», бензоколонкой и средней школой. Еще там располагалось несколько магазинов, большинство из которых скупало и продавало ношеную одежду. Карл мог бы поклясться, что Хоэнвальд выглядит как столица подержанных вещей штата Теннесси, а может, и всего Юга.

Около светофора Аманда остановилась, чтобы спросить дорогу у бородатого мужчины, который как раз вылезал из грузовичка-пикапа. Возраст аборигена с трудом поддавался определению – где-то между двадцатью и пятьюдесятью, и зубов у мужичка было куда меньше, чем пальцев. Он говорил с таким сильным акцентом, что Карл не понял ни единого слова. Его реплика прозвучала как: «Мллерзкрудвдннацтиклмтрхотгрдаугупрнителввццркви». К счастью, Аманда сумела перевести.

– Миллерз-Крик-роуд находится в одиннадцати километрах от города, если ехать по этой дороге, – объяснила она Грэнвиллу. – Поверните налево у церкви.

Карл недоверчиво покрутил головой.

– Господи, как ты сумела это разобрать?

– Ты забыл, что я провела здесь целое лето перед выпуском, – напомнила она. – Работала стажером в газете города Бирмингема, штат Алабама. Вот уши и привыкли к этому говору. У тебя тоже привыкнут, если пробудешь здесь дольше. Немножко похоже на поездку во Францию, только еда намного жирнее, а к кукурузной каше не подают вино.

Они выехали на Миллерз-Крик-роуд, узкую, извилистую и ухабистую. К тому же грунтовую; впрочем, кремнистая местная почва цвета ржавчины была тверда как камень. По обеим сторонам дороги тянулся густой лес. С приближением вечера большие жирные насекомые все чаще с размаху шлепались о ветровое стекло, оставляя на нем влажные следы. Воздух, тяжелый от влаги, совершенно не двигался. Кондиционер «субару», хрипя от натуги, не мог справиться с духотой, и по лицу Карла стекали струи пота. Шея и спина стали липкими. Грэнвилл мечтал о душе и о восьми часах крепкого сна в нормальной постели. К его большому сожалению, ни того ни другого в ближайшее время не предвиделось.

Периодически на глаза попадались почтовые ящики и подъездные аллеи, ведущие куда-то в глубь леса. Самих домов не было видно, по крайней мере до тех пор, пока машина не переехала через древний деревянный мост, после которого дорога делала крутой поворот. За поворотом, на очищенной от леса площадке, стояло несколько недавно построенных бревенчатых хижин, копирующих старинные жилища, украшенные, однако, спутниковыми антеннами. Возле каждого дома был бассейн.

Но Дуэйн и Сисси Лa Рю жили не здесь.

Они обитали неподалеку, в небольшом кирпичном бунгало с застекленной верандой. Карл выехал на обочину, остановился, и они с Амандой вылезли из машины, разминая затекшие ноги и осматриваясь. Карл не представлял, что можно ожидать от места, где живут самые большие поклонники молодого Элвиса. Все вокруг выглядело вполне заурядным, кроме двух автомобилей, припаркованных на дорожке, ведущей к дому. Одним из них был «кадиллак» 1955 года выпуска с откидным верхом. Розовый «кадиллак» с откидным верхом. Рядом стоял потрепанный зеленый грузовичок-пикап, тоже выпущенный примерно в середине пятидесятых, на одной из дверей которого красовалась поблекшая надпись «Краун-Электрик».

– Надеюсь, ты понимаешь значимость этой надписи? – спросила Аманда с легкой ноткой благоговения в голосе, рассматривая пикап.

– Нет, просвети меня.

– «Краун-Электрик», – сообщила она, – это компания в Мемфисе, где работал Элвис как раз в то время, когда начал записываться у Сэма Филипса в студии «Сан рекордз». – Она бросила взгляд на Карла, потом снова на грузовичок. – Интересно, они совсем странные?

– Думаю, да, – ответил Карл.

Он был прав. Супруги Лa Рю оказались вполне милой и любезной парой, но к ним нужно было немного привыкнуть. Жаль, что Шаниза ничего не сказала, подумал Карл. Могла бы подготовить к встрече со стокилограммовой пожилой дамой шестидесяти с лишним лет, с тоненькими косичками, одетой в клетчатый джемпер, гольфы и туфли с цветными союзками – писк моды пятидесятых. И с ее престарелым, зато с угольно-черным напомаженным коком на голове муженьком, небольшого роста и сухощавым, одетым в блестящую черную рубашку, такого же цвета брюки с широкими розовыми лампасами и белые туфли на шнурках.

Впрочем, подумал Карл, подготовиться к встрече с супругами нельзя.

Одно, несомненно, говорило в пользу странной пары: они были на удивление гостеприимными хозяевами, которых нисколько не смутил вид двух потных, усталых незнакомцев, заявившихся к ним без приглашения.

– Ну, ребятки, скорей заходите, – весело пригласила Сисси высоким мелодичным голосом.

Она была счастливой обладательницей нескольких подбородков и пользовалась духами с приторным фруктовым ароматом. Карл решил, что она пахнет так, словно только что искупалась в гавайском пунше.

– Пожалуйста, простите нас за вторжение, – начала было Аманда, но супруги тут же замахали руками, отметая ее извинения.

– Что вы, мы рады вас видеть! – воскликнула Сисси. – К нам часто заглядывают разные люди.

Супруги Лa Рю замерли, словно ожидая, что Карл и Аманда скажут что-нибудь в ответ. Когда те промолчали, вмешался Дуэйн.

– Мы делаем еженедельную передачу на кабельном телевидении, – объяснил он низким рокочущим басом, полной противоположностью голосу жены, который больше походил на птичий щебет. Он держался гораздо сдержаннее Сисси, но тоже вполне любезно.

– Только не говорите, что вы ее не видели, – прочирикала его супруга.

Карл покачал головой. Аманда пожала плечами, извиняясь.

– Тогда, значит, информационный бюллетень? – прогудел Дуэйн.

В этот раз Аманда покачала головой, а Карл пожал плечами.

– Странно, – удивилась хозяйка. – Ведь его ежемесячно получают около двадцати трех тысяч подписчиков!

– По всему миру, – добавил Дуэйн с гордостью, спрятанной под нарочито небрежным тоном.

– Мы просто стараемся разделить нашу чистую и преданную любовь к Элвису с другими людьми, дать им шанс разделить свою любовь с нами. Во имя самых лучших человеческих чувств.

– Звучит очень душевно, – с пониманием заметила Аманда.

Сисси просияла, радостно улыбаясь.

– Конечно. Это именно так. На самом деле мы проповедуем Евангелие. Евангелие от Элвиса.

– Мемфисская ежедневная газета «Коммершиал аппил» напечатала о нас статью в прошлом месяце, – добавил Дуэйн. – С тех пор к нам постоянно кто-нибудь наведывается. Вот как вы сейчас.

– Милая, у вас просто потрясающие волосы! – проворковала Сисси, обращаясь к Аманде, которая слегка порозовела. Комплименты всегда вгоняли ее в краску. – Знаете, Элвис всегда был неравнодушен к локонам тициановского оттенка. А теперь признайтесь, вы хотите взглянуть на дом или поговорить?

– Поговорить, – ответила Аманда. – Мы кое-что разыскиваем. Одно место. И подумали, что, может, вы сумеете нам помочь.

– Постараемся, – добродушно произнесла Сисси.

Карл исподтишка оглядел дом. Он ожидал, что жилище супругов Лa Рю окажется китчевым святилищем, битком набитым памятными вещами, связанными с певцом, – плакатами с угольно-черным изображением Пресли, который, кажется, не спускает с тебя глаз, следя за твоими перемещениями по комнате, куклами-Элвисами с качающимися головами и тому подобной дребеденью. Он ошибся. Хотя действительно, у окна стоял старый переносной проигрыватель, и поцарапанная сорокапятка играла песню Элвиса «Все в порядке, мама». Действительно, на камине, в рамочке, находилось вырезанное из газеты фото Элвиса Пресли во время его выступления со Скотти и Биллом[18]18
  Скотти Мур и Билл Блэк – музыканты, гитарист и контрабасист, которые участвовали в самых первых записях Элвиса Пресли на студии «Сан рекордз», а также выступавшие вместе с ним на ранних концертах в составе трио «Blue Moon Boys».


[Закрыть] в радио-шоу «Луизиана хэйрайд» 16 октября 1954 года. Еще там стояла фотография его родителей, Вернона и Глэдис, с будущим королем рок-н-ролла в комбинезончике. Но в целом было довольно просторно, а скудная меблировка не отличалась роскошью. Едва крутился настольный вентилятор, а кондиционер отсутствовал.

– Вы спросили, хотим ли мы посмотреть дом, – поинтересовался Карл. – А что в нем такого особенного?

– Как же, как же, – ответила Сисси, – в марте пятьдесят пятого, когда Элвису было двадцать, Вернон и Глэдис переехали в свой первый настоящий дом в Мемфисе, на Ламар-авеню, между аптекой Каца и роллердромом «Рэйнбоу ринк», где повстречались Элвис и Дикси Локк. – Она замолчала, теперь ее круглое лицо выражало неподдельную печаль. – Дикси была очень хорошей девушкой, истинной христианкой, она любила самого Элвиса, а не его славу или деньги, в отличие от других, которые вешались на него всю жизнь. Но к тому времени их отношения уже испортились. Она вернула ему кольцо.

– Надо же, а я и не знал, – сказал Грэнвилл и поморщился от боли – Аманда двинула его локтем в бок.

– Дом на Ламар-авеню представлял собой кирпичное бунгало с двумя спальнями, – продолжил Дуэйн, – с маленькой застекленной верандой, где Элвис, Скотти и Билл репетировали на радость окрестной детворе.

Он подвел гостей к кухне, явно старомодной, с бытовой техникой, выпущенной лет сорок назад, и желтым линолеумом примерно того же времени.

– Наш дом является точной копией того бунгало, – с гордостью поведал Дуэйн, – до мельчайшей детали. Мы составили план и предлагаем его всем желающим. Бесплатно.

– На сегодняшний день, – добавила Сисси, – точно такие же бунгало построили семьсот девяносто семь человек, включая джентльмена из Киото, дом которого способен выдержать девятибалльное землетрясение.

Карл кивнул. Он не осмеливался взглянуть на Аманду или хотя бы отпустить прикушенную нижнюю губу, для него это был совершенно новый уровень странности. Вряд ли он сможет его постигнуть. И уж точно не сейчас. На секунду появилась мысль вернуться в машину и подождать там, но он сразу ее отогнал. Нельзя оставлять Аманду одну, тем более, поступи он так – и она точно его убьет.

– И давно вы делаете передачу? – спросила Аманда хозяев с едва уловимой дрожью в голосе. Чтобы не утратить самоконтроль, она всегда задавала вопросы.

– Нет, милая, – ответила Сисси. – Мы оба преподавали в средней школе, пока в прошлом июне не ушли на пенсию. Дуэйн работал там целых тридцать шесть лет. А я – тридцать два. Но мы подумали, что пора освободить место для молодежи. А сами решили послать все к черту. Ну, в смысле, прожить оставшееся время так, как нам хочется.

– И мы так и делаем, – добавил с кривой усмешкой Дуэйн, поглаживая бакенбарды. – А вы откуда будете?

– Из Вашингтона, – сказал Карл.

Нет смысла врать, ведь на машине Аманды номера округа Колумбия.

– Ого, да вы такой путь проделали! – удивилась Сисси. – Присаживайтесь, а я принесу чего-нибудь холодненького.

Они сели на диван, набитый конским волосом и страшно неудобный. Дуэйн сел в кресло. Пластинка закончилась, и какое-то время в комнате раздавался только шум вентилятора. Затем на проигрыватель легла новая сорокапятка. На сей раз «Рок-н-ролл сегодня вечером». Сисси вернулась с подносом, нагруженным хлебом из кукурузной муки, кувшином какого-то питья, похожего на молоко, и стаканами.

– Больше всего на свете Элвису нравилось есть кукурузный хлеб, макая его в пахту! – провозгласила она, наливая всем по стакану. – Угощайтесь!

Карл тут же последовал приглашению. Кукурузный хлеб был восхитителен, пахта – холодная как лед. А он умирал от голода.

– Может, сделать вам горячий сэндвич с арахисовым маслом и бананом? – спросила Сисси, видя, как жадно Карл поглощает хлеб. – Мигом поджарю. Элвис их просто обожал.

– Нет-нет, спасибо, этого вполне достаточно, – заверил ее Карл.

Она села. Карл изо всех сил старался не таращиться на ее монументальные бедра.

– Ну а теперь расскажите, что вы ищете, – произнес Дуэйн.

– Дело в том, что мои родители умерли, когда я еще была совсем ребенком, – начала Аманда, говоря на южный манер, немного растягивая слова.

– Ах, бедняжка, – сочувственно закудахтала Сисси.

– И теперь я пытаюсь разыскать городок, где они выросли. Ну, знаете, чтобы найти записи об их рождении, и все такое.

– Ищете свои корни, да? – предположил Дуэйн.

– Совершенно верно, – согласилась Аманда, кивая головой. – Корни. Проблема в том, что я почти ничего про них не знаю, кроме того, что они встретились на концерте Элвиса. Мама мне рассказывала. И еще я знаю приблизительную дату концерта. Потому что они поженились ровно через год, почти день в день, в Норфолке.

Карл согласно кивнул, мысленно удивляясь, как это ей в голову пришел Норфолк. Да и вообще вся история про родителей. Он вдруг понял, что Аманда по натуре гораздо изобретательнее его.

– Я только не знаю, где это произошло, – продолжала девушка. – Но мне пришло в голову, что если я узнаю, где он выступал в тот день… я имею в виду, если вы посмотрите в своих записях…

Супруги Лa Рю дружно расхохотались при этих словах.

– Голубушка, мы не ведем никаких записей! – хихикнула Сисси.

– Да, но нам сказали, что вы знаете, – растерянно пробормотала Аманда.

– О да, мы знаем, – заверил ее Дуэйн.

Сисси, продолжая смеяться, постучала рукой по лбу.

– Никаких записей. Все хранится здесь.

Дуэйн выжидающе посмотрел на Аманду.

– И какая же дата вас интересует?

– Это было в тысяча девятьсот пятьдесят пятом году, – сообщила Аманда, – и, скорее всего, в канун Нового года.

Дуэйн немедленно покачал головой.

– Извините. Невозможно.

– Что вы имеете в виду? Почему нет? – вмешался Карл.

– В пятьдесят пятом Элвис не выступал в канун Нового года, сынок, – сказал Дуэйн. – Он был дома, со своей семьей в Мемфисе.

– О боже… – сказала Аманда, в ее голосе звучало глубокое разочарование.

– Извините, голубушка, что не смогли вам помочь, – произнесла Сисси сочувственно.

– Подождите-ка секундочку… – Карл торопливо пытался вспомнить, что именно было написано в дневнике Райетт. Дословно. Черт, что же там говорилось?.. «За три дня до того, как Дэнни исполнилось одиннадцать лет». Что еще? Вот дерьмо! Что еще?.. «У девочки из его класса был день рождения…» Ну давай же, давай!.. Есть! «В качестве подарка на ее день рождения и в честь Нового года».

– Необязательно в канун Нового года, – выпалил он. – А что, если это произошло в первые дни января?

Аманда уставилась на него.

– Дорогая, я думаю, что…

Аманда подняла бровь, услышав «дорогая».

– Я думаю, что, может, концерт был не в канун Нового года.

Аманда, нахмурившись, посмотрела на него, явно сбитая с толку.

– Но я полагала, дорогой, что мама говорила…

– Я тоже так думал. Но она говорила: «В честь Нового года».

– Ты уверен?

– А откуда вам известно, что говорила ее мама? – спросил Дуэйн.

– Ну… Я просто думаю, что, может, она так сказала. Ведь вполне возможно, что концерт состоялся через несколько дней, правда?

Аманда пожала плечами.

– Я думаю, что стоит попробовать. – Повернувшись к Дуэйну и Сисси, она спросила: – Это не сложно? Я имею в виду, вспомнить неделю или две после Нового года?

– Конечно, не сложно, – заверил ее Дуэйн, почесывая подбородок. – Совсем нет. Элвис, Скотти и Билл были в турне по западному Техасу с шоу «Луизиана хэйрайд» всю неделю, начиная со второго января.

Карл разочарованно вздохнул. Звучало не слишком обещающе.

– А на следующей неделе?

– Двенадцатого января он выступал в концертном зале города Кларксдейла.

– В каком штате? – спросил Карл.

– Миссисипи, – ответил Дуэйн. – Он выступал вместе с Джимом Эдом и Максиной Браунами, братом и сестрой, которые пели в стиле «кантри». А тринадцатого Элвис был в Хелене, штат Арканзас.

– Расскажите нам об этих местах, – попросил Карл, наклоняясь вперед.

– Всего лишь пара небольших городков, расположенных на Миссисипи, – сказал Дуэйн. – К югу от Мемфиса, примерно в часе езды. Кларксдейл находится в дельте реки. Больше ничего про них не знаю. Впрочем, там и знать-то нечего. Четырнадцатого января, – продолжил он, делая еще глоток пахты, – Элвис был в Коринфе, штат Миссисипи. Да, до Коринфа отсюда рукой подать. Он на границе между Теннесси и Миссисипи. Оттуда Пресли отправился в Сайкстон, штат Миссури, затем снова в Техас, в пятидневное турне.

– После этого, – включилась Сисси, – вся жизнь бедного Элвиса изменилась. И заметьте, совсем не в лучшую сторону. Потому что вскоре после этого, в феврале, он присоединился к комплексному турне звезды кантри-музыки Хэнка Сноу под руководством полковника Паркера, этого дьявольского отродья. Этот ужасный человек отнял у Элвиса счастливую юность, невинность и веру в людей. Но даже он не смог лишить его добросердечия. Никто не смог бы отобрать это качество у Элвиса!

Аманда повернулась к Дуэйну.

– В этих городах, которые вы упомянули, – Кларксдейл, Хелена, Коринф, – может, в каком-нибудь из них была большая фабрика или завод?

– Какая фабрика?

– Понятия не имею, – ответила Аманда. – Знаю только, что от нее очень сильно воняло. Мама говорила об этом.

Дуэйн примерно минуту размышлял, снова теребя бакенбарды. По-видимому, ему это доставляло удовольствие.

– Ну, это может быть одна из птицефабрик. Ох и несет от них с подветренной стороны! Вряд ли вы найдете что-нибудь еще. Вниз по течению Миссисипи почти нет промышленных предприятий. Большинство из них перенесли к югу от границы. Или вообще в Азию. Здесь, в устье реки, только хлопковые поля и посадки сахарного тростника. Ну и конечно, проклятые казино, которые все строят и строят. Не пойму, зачем они вообще нужны. Ведь они ничего не производят. Только высасывают те жалкие гроши, которые еще остались у бедняков. Да что говорить, девять из десяти самых нищих округов в Штатах находятся здесь. Уровень бедности в три раза превышает средний по стране.

– Дуэйн преподавал социологию, – с ребячьей гордостью заметила Сисси. – Он по-прежнему любит быть в курсе событий.

Карл кивнул, надеясь, что стремление старика быть в курсе событий не настолько сильно, чтобы смотреть все новостные передачи подряд. По-видимому, нет. Похоже, он их не узнал. Не волнуется и не смотрит с подозрением.

– Вы уверены, что эта фабрика еще работает? – осведомился Дуэйн.

– Нет, конечно, мы ни в чем не уверены, – ответил Карл. – А почему вы спрашиваете?

– Может, она давно прекратила производство, вот почему, – сказал Дуэйн. – На реке полно старых хлопкопрядильных фабрик, которые давно уже не работают. Их, наверное, больше сотни. – Он решил, что Карл тяжело вздохнул потому, что сочувствует безработным. – И о чем только думают эти жадные сукины сыны, оставляя людей без корки хлеба? Да им плевать на всех, нисколько не сомневаюсь. Не подумайте, я не какой-нибудь коммунист, раз говорю такое. Я верю в свободное предпринимательство. Нужно всего лишь одно крупное предприятие, вроде завода по сборке автомобилей «Сатурн» в Колумбии, и жизнь сразу наладится. Вы бы видели, на что был похож Хоэнвальд до появления этого завода! Дыра дырой.

Карл кивнул. По его мнению, это место так и осталось дырой. Он подал Аманде знак, что пора уходить.

– Вы были так добры, – произнес он, поднимаясь на ноги.

– Глупости, – возразила Сисси. – Надеюсь, мы смогли помочь.

– Конечно, – ответил Карл. – И очень сильно!

Они направились к стопроцентно точной копии передней двери первого дома Элвиса Пресли. Снаружи уже темнело. Москиты и прочие букашки вились тучей, больно кусая. Карл и Аманда на миг остановились на крыльце, беспомощно отмахиваясь от роя насекомых. Карл еще никогда в жизни не видел столько кровососов.

Дуэйн и Сисси стояли в дверном проеме, держась за руки, как парочка одряхлевших подростков.

– Друзья, только между нами. Я сейчас вам кое-что скажу, об этом мало кто знает, – весело сообщил Дуэйн. – Помните это турне, в которое Элвис поехал с полковником Паркером в феврале пятьдесят пятого? Оно началось в Розуэлле,[19]19
  Розуэлл, штат Нью-Мексико, – городок на юге Соединенных Штатов, где 2 июня 1947 года, по уверениям очевидцев, упал и разбился НЛО. На месте катастрофы якобы были обнаружены обломки летательного аппарата и тела гуманоидов-пришельцев.


[Закрыть] штат Нью-Мексико.

– В том самом Розуэлле? – спросил Карл, улыбаясь хозяевам.

Дуэйн глубокомысленно кивнул.

– И поверьте, к нам обращалось немало уфологов, которые надеются обнаружить связь между Элвисом и тем происшествием.

– А что, она существует? – спросил Карл.

Дуэйн презрительно фыркнул.

– Конечно нет! Впрочем, это их не останавливает. У них даже есть какая-то дурацкая теория относительно родной планеты полковника Паркера, ведь он всегда держал в тайне свою национальность и никому не показывал свидетельство о рождении!

– Я очень рада, что вы не из их числа, – доверительно призналась Сисси, понижая голос. – Не то чтобы я осуждала или критиковала других людей. В конце концов, мы все Божьи создания. Но, между нами говоря, эта типы просто ненормальные!

На Миллерз-Крик-роуд, в нескольких сотнях метров от бунгало супругов Ла Рю, находилась засыпанная гравием аллея. Именно туда Преследователь загнал свой «сабурбан» и сейчас сидел за рулем и ждал, скрытый от любопытного взора густыми ветвями и темнотой.

Преследователю не нравилось это место. Слишком много церквей. Слишком тихо. И воздух слишком теплый, влажный и словно липкий, особенно когда сидишь в ветровке.

Пара была в доме почти целый час. За все это время по дороге не проехала ни одна машина. Наконец они вышли из дома и сели в «субару», развернулись и укатили туда, откуда приехали, – в Хоэнвальд.

Преследователь смотрел им вслед. Подождал ровно десять минут. Подъехал на своей машине к дому, вышел, направился к передней двери и постучал.

Ему открыла необычайно толстая старуха, наряженная как девочка-подросток. Весьма уродливая на вид. За ней маячил старикан с выкрашенными в черный цвет волосами, который явно пытался выглядеть как стиляга-старшеклассник из пятидесятых. Если не знать эту пару, могло бы показаться, что они собираются на костюмированную вечеринку в местный центр престарелых.

Преследователь их знал.

– Извините, что беспокою, но я надеялся встретиться здесь со своими друзьями.

Преследователь описал Карла Грэнвилла и Аманду Мейз.

– Мы совершаем поездку по местам, связанным с Элвисом Пресли. Только я свернул не на ту дорогу, когда съехал с Натчез-Трейс. Я уже целый час кружу и просто хотел спросить…

– Надо же, – заквохтала пожилая женщина, – вы с ними только что разминулись!

– О нет!.. – простонал Преследователь.

– Они уехали минут десять назад, – сообщил муж старухи.

– Такая милая пара, – проворковала толстая копия Сандры Ди.[20]20
  Сандра Ди, урожденная Александра Зак, – американская актриса, которая в 1950-е годы была идеалом для молодежи Америки. Дитя-актриса и модель, Ди работала на ТВ и в кино, еще учась в старших классах.


[Закрыть] – Заходите скорей, а не то вас совсем мошкара заест.

– Ну, только если на минутку, – ответил Преследователь и вошел. Внутри было нечем дышать и пахло дешевыми духами. На проигрывателе крутилась старая пластинка с песней Элвиса. – Вы, случайно, не знаете, куда они поехали?

– Думаю, что в Коринф, – ответил старик, теребя длинные бакенбарды. – Мы назвали несколько городов, где могла бы родиться ее мама, но Коринф ближе всех. Меньше часа езды отсюда. Он в Миссисипи, на границе штата. На их месте я бы прямо туда и направился.

Тут вступила старуха, упомянув два других города, о которых они сообщили Карлу и Аманде, – и одно из названий Преследователю совсем не хотелось слышать. Нисколько.

– Знаете, я тут подумал, – добавил хозяин дома, – может, ферма по разведению сомов – это то, что вам нужно.

Преследователь нахмурился.

– Ферма по разведению сомов?

– Девушка спрашивала, есть ли здесь поблизости какие-нибудь предприятия, – пришла на помощь хозяйка.

– Я совсем забыл сказать, – пояснил старик. – Здесь начали выращивать сомов. И с большим коммерческим размахом. Конечно, на вкус это совсем не то, что настоящая рыба. Сом питается тем, что найдет на дне, и это придает ему уникальный аромат. Можно и сома, выращенного на ферме, назвать сомом, хотя это вовсе не настоящий сом. Вы понимаете, что я имею в виду?