Текст книги "Абсолютное кормило"

Автор книги: Расс Т. Ховард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

Глава двадцать пятая

«... Мне уже семь ночей снится один и тот же сон. В каждом я подхожу к голове «Спеллджаммера» и кричу в воздух. Птицы поют красивую песню, хотя у нас нет птиц. Мой муж появляется из-под носа корабля. У него черные глаза. В моем последнем сне он протянул мне кольцо, чтобы я взяла его. Я проснулась и обнаружила кольцо у себя на пальце. Я обречена. Мой муж исчез три года назад. Кольцо не снимется...»

Сон о Белом коне, рассказ Анонима; царствование Джокарина.

*****

Освещение от световых стержней группы воинов отбрасывало теплое сияние на бледно-пурпурные стены лабиринта. Стены казались губчатыми, почти теплыми на ощупь, и Телдин понял, почему туннели иногда называли венами, потому, что они распространялись по всему телу «Спеллджаммера» серией кажущихся бесконечными туннелей, извиваясь, как, будто они были предназначены для живительной крови, протекающей через них.

Туннели расширились, как только воины углубились в корабль, и они пошли бок о бок, держа оружие наготове. Пятна фосфоресцирующей лунной травы на стенах поглощали свет от их стержней и устойчиво светились после того, как они проходили. Телдин, шедший впереди, время от времени останавливался на перекрестках, пытаясь заглянуть как можно дальше в соединяющиеся туннели.

– Откуда вы знаете, куда идти? – спросил Джан.

– Я не знаю. Я просто пытаюсь идти по любому следу, который могу найти, – ответил Телдин. – Он был здесь уже давно. Я просто ищу, ну, след тьмы, я полагаю.

– Значит, вы действуете инстинктивно, – предположил КассаРок.

– Это только то, что я сказал.

– Вы чувствуете что-нибудь от своего амулета?

Телдин поймал взгляд КассаРока и опустил глаза. Свечение амулета прекратилось, как только они вошли в лабиринт, и Телдин ничего не чувствовал от него, будто его сила была приглушена здесь, внизу. – Нет, ничего, – ответил Телдин, – совсем ничего.

Стардон сосредоточился. Магия текла по его эльфийским венам, и он протянул руку с небольшим заклинанием поиска. –  Дальше в том направлении, – он указал мечом в туннель. – Следы исходит оттуда.

Они двинулись дальше вниз. На одном перекрестке Телдин заметил вдалеке струйку черного дыма и повел воинов к ней. На другом перекрестке каждый соединительный туннель, кроме одного, был густо покрыт фосфоресцирующим лишайником. Он выбрал темный туннель.

– Этот Фул очень хорошо продумал свою дислокацию.

Телдин повел их по туннелю, высоко подняв свой световой жезл. Лишайник здесь светился красным и коричневым,  будто был поражен заболеванием. Стены туннеля, казалось, смыкались, сужаясь так, что воины могли идти только гуськом. Свет от стержней, казалось, становился все тусклее, будто яркость поглощалась облицовкой стен или противостояла длительному заклинанию темноты.

– Мне это не нравится, – сказал Джан позади Телдина. – Мне это совсем не нравится.

– Вы думаете, мне... Затем Телдин схватился за грудь и, пошатываясь, прислонился к стене. Его разум похолодел. Ледяные уколы покалывали его грудь. – Холодно, – слабо сказал он. – Это он зовет меня, и он не может… почувствовать меня здесь, в лабиринте. Он ищет меня, но это причиняет боль!

Группа остановилась и подождала, пока Телдин расслабится и боль от вызова «Спеллджаммера» утихнет. Затем они снова двинулись вперед, когда Телдин восстановил самообладание, и неуклонно продвигались все глубже.

Телдин понял, что они близко, когда увидел тонкий слой черного тумана, клубящегося вокруг его ног. Он остановил группу и предупредил их. – Вы чувствуете это? –  спросил он. Воздух был холодным и пахнул гниющей плотью. – Мы рядом с его логовом, я уверен. Будьте готовы ко всему.

Он шагнул в туман, который холодно обвился вокруг его ног, когда он вел группу, затем с каждым шагом поднимался все выше, пока не стал таким густым, что они не могли ничего видеть перед собой.

Чувства Телдина подсказали ему, что они вышли из туннеля в какое-то помещение. Он напрягся, насторожив уши. В темноте свет от стержней был очень слабым, так как поглощался черным туманом. И он услышал шорох, почти похожий на мягкие шаркающие шаги других, откуда-то из глубины тумана вокруг них.

Он почувствовал шелест ветерка на своих руках, затем туман закружился и завертелся вокруг них, принесенный холодным ветром, который исходил из какого-то неизвестного источника. Их световые стержни распространяли теплый желтый свет на гнезда из рассыпающихся одеял и сломанных костей, на узкие входы в другие туннели, а также на оружие, сундуки и кожаные сумки, сваленные у дальней стены. Телдин подобрал пару брошенных коротких мечей и осмотрел их.

– Ну, мы кое-что нашли, – сказал КассаРок, уставившись на деревянный сундук. Он осторожно шагнул вперед, опустился на колени, открыл сундук, и свет от его жезла отразился миллионом искр на его лице.

– Золото, – тихо промолвил он. – Золото.

Сундук был набит золотыми и серебряными монетами, ожерельями и амулетами, брошами и браслетами. Он достал золотое кольцо с непрозрачным зеленым камнем, украшенным резьбой в форме ромба, с углами, исходящими из двух точек. Он улыбнулся и положил кольцо в карман, затем достал ослепительное ожерелье, инкрустированное рубинами и изумрудами. В центре серебряного диска были выгравированы символы и вставлены драгоценные камни, и КассаРок поднес его к свету.

Телдин заметил непривычно нахмуренный взгляд воина. – Что это? – спросил он.

– Я узнаю это ожерелье, – ответил КассаРок. – Раньше оно принадлежало моему бойцу.

– Черт возьми! – крикнула На'Ши позади них. – Это вещь Чел! Я знаю ее!

КассаРок обернулся. – Знала ее. Она погибла, когда вы прибыли сюда, Телдин.

Телдин ничего не сказал.

КассаРок отдал На'Ши ожерелье, в то время как Стардон и Джан осмотрели сундук. КассаРок взмахнул мечом вокруг. –  Что это за место? – спросил он.

– Я не знаю, – сказал Телдин. – Похоже, здесь кто-то останавливался. Он поднял одну из костей с пола. – Однако мне не нравятся их привычки в еде. Это человеческая кость.

И тогда все они  услышали их, приближающихся из пересекающихся туннелей. Золото, серебро и драгоценности были в спешке забыты, чтобы пустить в ход оружие, выстроиться в оборонительный круг, когда нападавшие, ковыляя, вышли из туннелей.

– Нежить, – объявил КассаРок.

Воины были быстро окружены множеством нежити. Большинство из них были людьми; двое были эльфами, а трое – халфлингами. У некоторых были мечи и кинжалы. И они были готовы пустить их в ход, хотя и неуклюже, с подобием живой памяти. Большинство просто жадно смотрели на незваных гостей, готовые убивать зубами и зазубренными костями.

– Это ловушка, – сказала На'Ши. – Нас заманили. Затем еще кто-то вышел из самого дальнего туннеля и встал у входа. Его зубы злобно сверкнули в желтом свете, когда он зашипел от садистского смеха. Его мех был испачкан кровью, а цвета спектра наслаивались головокружительными узорами на его непристойное тело. На его лбу была нарисована замысловатая серия кругов.

– Вы в ловушке, – сказал не-мертвый Кох, щелкая на них своими острыми желтыми зубами. – Комплименты от Фула.

Затем зомби—неоги повернулся и нырнул в окружающую стену тумана.

Нежить набросилась на них.

Живые прокладывали себе путь сквозь ряды нежити с невероятной свирепостью. КассаРок непрерывно ругался, когда его меч рассекал кости и мертвую плоть, отсекая головы и руки без сознательной мысли. Он узнал двух зомби, своих собственных воинов, погибших, защищая Телдина от орд неогов: Чел, которой когда-то принадлежало ожерелье, усыпанное драгоценными камнями, и Гара, бойца и торговца с открытого рынка. Он скорчил гримасу и убил их так милосердно, как только мог, глядя на их давно мертвые лица, когда они вместе лежали  на полу. – Извините, друзья мои, – сказал он.

На'Ши оставила свой арбалет висеть на поясе и вместо этого полагалась на быстроту своей стали. Она пробила полосу сквозь силы нежити, затем развернулась и вернулась назад, добивая тех, кто все еще был подвижен, точными ударами в их мягкие черепа или шеи. Когда она закончила, то посмотрела на их умиротворенные лица и поняла, что отправила своих друзей в их последнюю, настоящую смерть: К'аальда, когда-то охранявшего КассаРока, и Дженн из Академии Человеческих Знаний.

На'Ши подняла глаза и увидела КассаРока, уставившегося на своих мертвых соотечественников на полу, и задалась вопросом, случится ли с ней преобразование в нежить, как это случилось с их друзьями... если Фул преуспеет в своих планах.

На Джана напали семь нежитей, которые схватились с ним и вырвали меч у него из рук. Стардон увидел тяжелое положение полуэльфа и с относительной легкостью расправился со своими собственными нападавшими. Он схватил топор из стопки оружия у сундука с сокровищами и бросился в бой, разрубая позвоночники и черепа, будто они были сделаны из веток. Джан, наконец, поднял свой меч и, спина к спине, он и Стардон сражались с зомби, пока большая часть нежити не превратилась в груду окровавленных конечностей, сваленных у их ног.

Последний нападавший на Стардона был особенно силен и целеустремлен, практически игнорируя удары Стардона, как укусы комара. Эльф был прижат к стене, и зловонная рука зомби потянулась к его шее, когда Стардон понял, что физической силы будет недостаточно, чтобы прикончить существо. Когда пальцы нежити сомкнулись вокруг его плоти, Стардон прошептал древнее эльфийское заклинание. Глаза зомби закатились от удивления. Через несколько секунд он ослабил хватку на эльфе, и его тело затряслось с тонким, бумажным шелестящим звуком. Нежить вскрикнула, и  упала на пол в облаке черной пыли, мгновенно разложившись изнутри.

Телдин был озлоблен стихийной силой против своих неестественных врагов. Он понял, что наконец-то, получил достаточно от этого врага, которого, никогда, не видел, и атаковал нежить Фула с коротким мечом в каждой руке, кружась в их рядах, рубя без разбора изо всех сил. Черная кровь забрызгала его доспехи, ноги, но плащ остался незапятнанным. Голова свисала с мертвой плоти справа от него; слева зомби упал с точным, мощным разрезом через ключицу и сердце. Волосы Телдина были липкими от пота и крови, а глаза горели яростью, обрамляя напряженное, забрызганное кровью лицо.

Он чувствовал, как сила плаща пронизывает его, пульсирует в венах с неслыханной энергией. Его клинки были серебряными дугами, свистящими в воздухе. Его враги отступили, беззащитные, искалеченные скоростью и силой его мечей. Плащ, бесполезный против природы нежити, все еще наполнял Телдина энергией, усиливая и усиливая его собственную силу и волю.

Последний враг Владельца Плаща шлепнулся на пол, разрезанный надвое на талии. Телдин остановился, тяжело дыша, и почувствовал, как сила плаща вытекает из него. Останки нежити были повсюду вокруг него, и он стоял в гнилостном море их испорченной, маслянистой крови.

Его друзья уставились на него в шоке. Затем воины протерли свои клинки, и Телдин глубоко вздохнул, расслабляясь. КассаРок бросил на него настороженный взгляд. – Мы подумали, что вы сошли с ума, – наконец, сказал он.

Телдин покачал головой. – Нет, плащ... давал мне энергию.

Он поднял свой меч и указал на черный туман, окружавший их. – Туда, – сказал он. – Кох прошел оттуда.

– Возможно, это просто еще одна ловушка, – предупредил Джан.

– Конечно, это ловушка, – согласился Телдин. – А чего вы ожидали? Он пытается вывести нас на Фула.

Стардон спросил: – Вы планируете пойти прямо туда?

Телдин ухмыльнулся и вытер свой меч о тело зомби. Он постоял на пороге тьмы, затем шагнул внутрь. Остальные неохотно последовали за ним.

В тусклом свете, обрамленном окровавленными чертами лица, улыбка Телдина была улыбкой голодной акулы. – Мы собираемся достать его прямо там, куда он хочет нас заманить.

– Вы именно там, где я хочу вас видеть, – раздался издевательский голос откуда-то издалека. Темнота закружилась и рассеялась, будто она поглотилась обратно в свой источник, и открылся полный размер новой камеры.

Они были в логове Фула.

Туннели ответвлялись с каждой стороны, и крыша пещеры терялась в тени. Камера была естественным образованием, почти органическим, пораженным опухолями черных грибов и зловонием мертвецов.

Не-мертвый Кох поприветствовал их. Его глаза сверкали булавочными уколами света. Он улыбнулся, поманив своими черными когтями, и Телдин сделал выпад и вонзил свой меч прямо в насмешливое лицо Коха. Не-мертвый неоги рухнул на пол, извергая потоки грязной крови.

От дальней стены тускло освещенной камеры донесся смех. За прозрачными занавесями из паутины их ждал Фул, восседая на своем троне из костей. Квелана стояла перед ним на коленях, его костлявая рука крепко сжимала тяжелую цепь, прикованную на ее тонкой шее.

– Добро пожаловать, Владелец Плаща, – произнес Фул. От его голоса у Телдина по спине пробежали мурашки. Это был предсмертный хрип, дыхание из могилы.

Фул встал, туго натягивая цепь Квеланы. Железные оковы глубоко впились ей в шею, когда она попыталась сохранить равновесие. Фул вынул свой черный длинный меч из древних ножен и приставил его острие к задней части шеи Квеланы. Он накинул тяжелую цепь ей на плечи, и она вскрикнула, когда железные звенья ударили по ее уязвимой коже. Другой рукой Фул лениво поигрывал своим алым амулетом.

Друзья Телдина выстроились вокруг него, приняв оборонительную позицию, и повернулись лицом к возвышению. Телдин кивнул Квелане, вопросительно глядя на нее. – Со мной все в порядке, – прошептала она.

– Молчать! – заорал Фул с шипением. Острие его клинка высекло каплю крови из ее плоти. Меч, жаждущий большего, крови и жизненной силы эльфа, загудел в руке Фула.

– Смертельный клинок жаждет крови, – сказал Фул Телдину, и рассмеялся. – У него гораздо меньше терпения, чем у меня. Он жаждет глубоко испить душу твоей милой подружки. Должен ли я позволить это, Телдин, Владелец Плаща? Должен ли я вонзить свой клинок глубоко в ее сердце, чтобы моя жаждущая сталь могла испить?

Телдин сделал шаг вперед. – Если ты причинишь ей вред… – начал он, но Фул перебил его.

– Что же ты будешь делать, Владелец Плаща? – спросил Фул. – Как ты думаешь, что ты действительно можешь сделать? Ты ничего не знаешь о моих способностях. Ты всего лишь щенок, ненужная пешка, случайно оказавшаяся орудием власти. Твоя скудная решимость привела тебя сюда, человек, просто для того, чтобы увидеть, как умрут все, кого ты когда-либо любил. Это то, чего ты хочешь, Владе…

Фул внезапно остановился, когда на плече Телдина появилось мерцание золотого света. Оно мерцало, как пламя, превращаясь в шар света, который слился в астральную форму Геи Голдринг. Ее одежды развевались вокруг нее, сияя ее собственной псионической энергией. Она заметила Фула на его возвышении и быстро сложила руки в защитную позу.

– Ах, мой маленький друг, кендер, – издевательски произнес Фул, – вернулась за своим последним наказанием? Я не тень и не банши, которых можно рассеять светом, кендер. Ты для меня не более чем насекомое. Я увижу, как ты умрешь сегодня.

Фул повернулся к Телдину.

– Пойми это, человек. Кровь эльфийки будет пролита, о, великий Владелец Плаща, если ты не готов заключить сделку...

– Сделку? Настала очередь Телдина рассмеяться. – Ты не хочешь торговаться, Фул, – сказал он. – Ты хочешь только убивать.

– «Спеллджаммер», Телдин, – сказала Гея. – Его цель – уничтожить «Спеллджаммер» и всех, кто на борту, в отместку за то время, когда он был капитаном.

– Капитаном? – спросил Чаладар.

Фул бросил на них презрительный взгляд.

– Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь, – сказал Телдин. Ты – все, с чем я когда-либо боролся. Ты – все, что я когда-либо ненавидел: высокомерие, ненависть, война, убийства, коррупция, смерть.

– Оглянитесь вокруг. Вы знаете, что это была за камера?

Фул, казалось, замкнулся в себе. Воины повернулись, чтобы осмотреться.

– Это сердце, Фул. Это сердце «Спеллджаммера», и это твое зло испортило его.

Друзья Телдина стояли там, охваченные благоговейным страхом, глубоко внутри тела самого «Спеллджаммера», самого сердца великого корабля.

– Это живое существо, более могущественное и важное, чем ты когда-либо будешь! – крикнул Телдин. – Оно гораздо большее, чем просто судно или город. Это воплощенный в жизнь миф.

Фул слегка поклонился. – Если это все, что ты знаешь, тогда, Владелец Плаща, ты ничего не знаешь.

– Да, ничего, – ответил Телдин. – Все, что ты представляешь, Фул, просто ничто. У тебя есть все эти пустые силы, и все, чего ты хочешь, – это увидеть, как сбудется твоя одержимость – гибель  «Спеллджаммера». И все потому, что тебе не хватило дисциплины, чтобы быть достойным капитаном... или достойным человеком.

Фул вздрогнул от гнева. Он не привык, чтобы люди отвечали ему взаимностью. – «Спеллджаммер» заслуживает смерти после того, что он сделал со мной! – крикнул он. – Я был капитаном, лучшим капитаном. Я осмелился использовать «Спеллджаммер», чтобы править сферами, а он совершил мятеж, чтобы уничтожить меня, заточить в Темной Башне вместе с остальными. У меня были другие планы.

Фул крепче сжал свой рубиновый амулет. – Я тщательно подготовился... к своему побегу. Разработал планы моей мести. И твоему проклятому плащу суждено стать орудием смерти «Спеллджаммер»!

– Ты не можешь думать ни о чем другом? – бросил вызов Телдин. – Ты продал свой разум так же, как и свою душу? Ты обманул население корабля, заставив его думать, что ты всемогущий волшебник или мерзкий полубог, который тайно правит «Спеллджаммером». Телдин поднял руки и обвел ими вокруг. – Оглянись. Тебя окружает ничто, тьма, пустота. Ты не властелин ничего, кроме мертвых. Ты сам всего лишь зомби.

– Мертвые – отличные слуги, – ответил Фул, – скоро и вы станете такими, как и твоя маленькая шлюха, если не отдадите мне Плащ Первого Пилота.

Телдин направил свой меч на Фула. – Плащ мой. Он вызывающе расставил ноги. – Плащ нельзя снять, пока я не умру. Если тебе нужен плащ, тебе придется сначала позаботиться об этом.

Фул скорчил гримасу, похожую на улыбку. – Мне нравится такой вызов, – сказал он.

Пылающие булавочные уколы в его глазах на мгновение замерцали, затем вокруг воинов послышались стоны. Они собрались вместе и образовали плотный круг.

Камера наполнилась неуклюжей нежитью. Эльфы, люди, гномы, даже длинная нежить «к'р'р'р», окружили их, около пятидесяти существ набежали из убежищ, скрытых глубоко в тени логова Фула. Перекрывая их постоянные стенания, Фул рассмеялся.

– Решение за вами, Владелец Плаща, – заявил он. – Отдайте плащ, или вы все умрете, и твоя драгоценная Квелана полюбит мои объятия… в нежити.

– Мы и раньше рисковали, Фул, – ответил Телдин. – Мы разберемся с ними сейчас.

Глаза Фула сверкнули, и нежить бросилась в атаку. Клинки людей со свистом рассекали воздух, разрубая мертвые кости с яростью, на которую способны только отчаявшиеся. Боевые кличи воинов эхом разнеслись по камере, заглушая низкие стоны агонии нежити.

Но нежить окружила их численностью, намного превосходящей их собственную, и это был только вопрос времени, когда они будут побеждены. Первым был ранен Чаладар, укушенный в ногу желтыми зубами нежити неоги. КассаРок, несмотря на могучие взмахи своего боевого топора, был схвачен сзади нежитью коричневого халка. Телдин и остальные были заняты тем, что защищались. Его меч рассек троих существ, прежде чем его окружило их огромное количество. Его плащ оказался бессильным, бесполезным; он безвольно свисал до пола.

Свет в комнате внезапно стал ярче, и Владелец Плаща понял, что свечение исходит от Геи. Она парила в нескольких дюймах над полом, ее глаза были закрыты, как во сне, а руки скрещены на груди. Ее голос эхом отдавался в его голове, как свистящий шепот. – Защищай остальных. – Защищать? Как?

Свет, который был ее жизненной силой, засиял ярче. Нежить вздрогнула от его  сияния, а затем продолжила атаку, когда Фул закричал на них: – Убейте их! Убейте их всех!

Телдин почувствовал, как сила Геи пронеслась по его обнаженным рукам. Инстинктивно он крикнул остальным: – Идите сюда! Быстро! У нас не так много времени!

Воины удвоили свою энергию и набросились на нежить. Затем они выстроились вокруг него, держа оружие наготове, окутанные теплым сиянием Геи.

Ее глаза резко открылись. Ее энергия внезапно загудела в их ушах, как мощный вдох. Телдин ахнул, и он все понял.

Его тело было затоплено ледяным огнем силы плаща, и плащ развевался, невероятно растягиваясь, чтобы окружить воинов и собрать их в плотную группу. И тогда все они почувствовали энергию плаща, покалывающую их кожу, поднимающую волоски на руках и шеях волной холода.

Плащ плотнее обхватил их, скрывая от сил Геи.

И свет Геи выпорхнул из ее астрального тела взрывом тепла, энергии и псионической силы. Это был сверхсильный взрыв ментальной энергии, который прожег нежить насквозь и повалил их на пол, шатающихся от боли, когда их тела резонировали с очищающей энергией.

Нежить рухнула, друг на друга, все подобие их разума сгорело вместе с взрывом жизненной силы Геи. Она слабо замерцала и опустилась на пол, где ее аура превратилась в тусклое свечение.

Телдин приказал плащу развернуться, и он со своими воинами бросился к ней. Она была слаба, но храбро улыбалась.

Зал был завален телами мертвых, и Телдин перепрыгнул через них к возвышению Фула.

– Ты можешь остановить нежить, – закричал Фул, – но ты никогда не остановишь меня!

Владелец Плаща одним прыжком достиг помоста. Он изогнулся и замахнулся на Фула своим мечом, но лезвие безвредно рассекло изображение Фула, будто это был дым.

Телдин отступил назад. – Квелана? – крикнул он.

Ее образ заколебался, затем закружился, словно заклинание иллюзии, развеянное темными ветрами камеры Фула. Образ Фула, казалось, радостно улыбнулся, когда его развеяло холодным ветерком. И еще Телдин услышал смех Фула, где бы он ни прятался.

– У тебя есть еще один шанс, Владелец Плаща, – эхом разнесся по камере голос Фула. – Плащ в обмен на женщину. Это будет ее единственной надеждой.

Его голос затих, эхом отозвавшись хохотом, и Телдин развернулся на помосте лицом к своим друзьям.

– Все это напрасно! Мы вошли прямо в него.

– Это должно было быть сделано, – заметил КассаРок. – У нас был шанс найти ее. Мы бы сделали это снова.

Телдин мрачно кивнул.

Без предупреждения «Спеллджаммер» сильно содрогнулся от грохота баллист на палубе. Владелец Плаща постарался успокоиться, затем подошел к остальным, когда дрожь прекратилась.

Гея опустилась на колени над Чаладаром, который морщился от боли, почувствовав жжение от укуса нежити неоги. – Я легко могу это вылечить, – заверила Гея.

– А как насчет тебя самой? – спросил Телдин.

Она заставила себя улыбнуться. – Я слаба, да, но не слишком слаба, чтобы помочь твоим друзьям.

Гея положила руки на рану Чаладара и расслабилась, желая глубоко погрузиться  в исцеляющий транс. Ее аура слилась с аурой рыцаря, и она почувствовала его бессознательное состояние, будто это был сладкий, холодный наркотик, омывающий ее, соблазняющий ее ослабить хватку бодрствования и погрузиться в блаженную тьму. Затем боль в ноге Чаладара вспыхнула сердитым алым цветом в ноге самой Геи, и она усилием воли прогнала боль.

Тепло потекло по рукам Геи, обволакивая рану рыцаря и проникая в его кожу, чтобы проникнуть глубоко в кость. Ее руки горели от ее псионической целительной силы, а разум наполнился холодом, как от ночного бриза. Она заколебалась, когда на нее нахлынула темная бессознательность, вызванная как интенсивным напряжением исцеления, так и стрессом от столь интенсивного использования ее псионических способностей за столь короткое время.

Через несколько минут рана Чаладара зажила, и рыцарь встал, вытянув ногу, будто ничего не случилось. Гея, казалось, осунулась от усталости, и ее сияние потускнело.

– Мы должны покинуть это место, – заметил Эстрисс. Квеланы здесь нет, а Владелец Плаща должен искать адитум. Если он не доберется до него в ближайшее время, «Спеллджаммер» может быть потерян.

– Мы должны уходить, – согласился Телдин. – Этот фарс Фула отнял у нас достаточно времени.

Гея мягко улыбнулась ему. – Я тоже должна уйти, чтобы восстановить свою энергию. Я буду нужна тебе в грядущее время. Но у меня есть силы сделать еще кое-что, чтобы помочь вам в ваших поисках.

– Что? – спросил Телдин.

Гея подняла свои астральные руки и сосредоточилась. Постепенно группа начала мерцать ее собственной золотой энергией, и они обнаружили, что мерцают на палубе, материализуясь в центре группы воюющих эльфов и пожирателей разума.

Мечи не-людей были подняты в бою. Их кровавая стычка внезапно прекратилась, когда воины появились среди них, крики удивления эхом разнеслись вокруг них.

Затем, выкрикивая свои гневные боевые кличи, не-люди атаковали.

И во внезапной схватке никто не заметил, что в их последние мгновения в логове Фула тела  нежити Мастера Коха нигде не было видно.