Текст книги "Абсолютное кормило"

Автор книги: Расс Т. Ховард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Серия «Спеллджамминг»
Книга шестая
Расс Т. Ховард
Абсолютное кормило
Перевод с английского Белоголова А.Б.

«Наше рождение – лишь сон и забвение:

Душа, восходящая с нами, Звезда нашей жизни.

Зашла в другом месте.

И приходит издалека

К Вордсворту стремится.

Искать. Найти. И не уступать».

Теннисон

Пролог

«... которые «Спеллджаммер» видел прежде много раз  в своих бесконечных путешествиях. Вместо этого, пришествие того, кого называют Владельцем Плаща, возвестит о наступлении времени тьмы, несравнимого ни с каким другим. Согласно свиткам Древних, война будет объявлена всем, и тень Владельца Плаща упадет на сферы. Увы, свитки Древних были утеряны в войнах после Ослепляющей Гнили, и зловещие цели Владельца Плаща больше не известны...»

Из дневника Скета, мага-бехолдера, переписанного порабощенным писцом-человеком Хофромом; царствование Миарка.

*****

Он стоял на верхней палубе корабля-наутилоида «Джулия», лицом к бесконечному потоку, куда его, в конце концов, привела судьба. Цвета, сияющий блеск флогистона, вспыхнули на фоне защитной воздушной оболочки корабля и осветили его напряженные черты, квадратный выступ его слегка заросшего подбородка, мускулистые мышцы загорелых рук. Его длинные каштановые волосы развевались на легком ветерке, вызванном огромной скоростью корабля в потоке. С каждым извержением света его развевающийся плащ менял свой цвет, от пурпурного – до темно-синего, до малинового. И по мере того, как корабль-наутилоид все ближе подплывал к своей цели, плащ становился все более плотным, все более удобным на его плечах, как, будто он всегда был там. Возможно, этот древний плащ, который тысячелетиями носили эльфы и орки, рейгары и волшебники, хранил золотой дракон, и за него сражались в битве при Трандише. Там, где пять тысяч людей и не-людей погибли за контроль над давно забытой сферой, он всегда и, в конечном счете, нес ответственность в одиночку. Обладатель плаща, Телдин Мур плыл навстречу своей судьбе. Он вздрогнул от чудовищности сферы, лежащей перед ним. Он здесь! Наконец-то! Он закутался в плащ, окинул взглядом нос своего наутилоида и задумался о поворотах судьбы, которые привели его к простым поискам и, в конечном итоге, привели его в это место, на невообразимое расстояние от его дома на Кринне, и от невообразимой жизни фермера. Это – Разбитая Сфера. Телдин сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Он ждал его там, в радужном водовороте потока: мерцание едва отраженного света на потрескавшейся черной стене сферы. «Спеллджаммер».

Он чувствовал, как он поет ему, соблазняя его, как сирена, поющая песню чуда, бесконечного восторга и исследования. О неизведанных мирах и местах, о которых даже никто не мечтал. О вселенной, полностью принадлежащей ему. О жизни.

– «Почему я?» – он чуть не сказал это вслух. Он посмотрел на бронзовый медальон, который подарила ему прекрасная кендер Геадрель Голдринг. Она украла его у огра во время нападения Флота Тарантула и отдала Телдину, чтобы помочь ему в поисках легендарного «Спеллджаммера». Сверкающий диск несказанной силы, теперь он висел у него на шее, и он чувствовал его историю, его древность, резонирующую на кончиках его пальцев. – «Кто я такой, чтобы меня сюда призвали? Я только хотел получить ответы… Что это за плащ? Почему я не могу снять его? И что ему от меня нужно?»

Он вздохнул. – «Я всего лишь хотел получить несколько ответов. Теперь они привели меня в сферу, настолько древнюю, что она давно стала всего лишь мифом, легендой, забытой даже расами, которые там жили». Телдин снова вздохнул. – «Почему я?» Он прикоснулся к диску и почувствовал, как его внутреннее тепло разливается по кончикам пальцев. Большинству людей бронзовый диск казался просто обычным артефактом, бесполезным украшением, поцарапанным и помятым клинками давно умерших воинов. Его поверхность представляла собой сложный лабиринт линий и узоров, переплетенных в геометрические фигуры, которые, казалось, мерцали и появлялись, когда свет правильно падал на его поверхность. Как таковой, это был простой обман, оптическая иллюзия: возможно, бутафория украшения.

Но амулет просуществовал тысячелетия. Его создатели были забыты всеми, кроме богов, и присущие ему силы, ослабленные невообразимым течением времени, все еще оставались грозными. Если бы амулет был зажат в руке храброго воина и повернут так, чтобы свет вечного флогистона мог осветить его должным образом, его носитель мог бы разглядеть тайный образ, символ, переживший века, возможно, символ его создателей: трехконечную звезду, яростно пылающую на фоне ночного черного лабиринта линий, изгибов и углов.

Диск сверкнул в руке Телдина. Звезда была сверкающим ориентиром, наполненным силой и светом миллиона солнц. Он накрыл его одной рукой и уставился в поток, где рядом со «Спеллджаммером» вспыхнула молния и сверкнула на его бледной коже.

Он невольно ахнул, когда электрическая энергия амулета пробежала по его руке, и корабль-наутилоид исчез у него из-под ног, отправив его плыть в одиночестве по многоцветному морю. Его рот открылся, когда его глаза, глаза «Спеллджаммера», были заполнены панорамным видом Разбитой Сферы, огромной черной стены, простирающейся на миллиард миль за пределы его поля зрения. Внутри сгустки флогистона закрутились спиралью в умирающее солнце сферы и бессильно взорвались в уменьшенном изображении нового солнца, когда оболочка системы была разрушена и отправлена в поток.

Телдин вздрогнул. Непрошеные образы пришли ему в голову: взмах могучего крыла, яркое открытие портала в хрустальной оболочке; неизмеримый поток флогистона в сферу, затем в солнце. Затем  огромный взрыв, когда миры содрогнулись, их атмосфера испарилась, их земли были выжжены одним взрывом огня. И хрустальная сфера разлетелась, как яичная скорлупа.

Он опустился на колени и выпустил амулет. При приближении сила амулета возросла, и его образы стали более осязаемыми, более интуитивными, воздействуя на все его чувства. Он глубоко вдохнул, делая огромные глотки воздуха, когда ужас, воспоминание о миллионах смертей, произошедших миллионы лет назад, нахлынули на него, заставляя кричать от боли. Его корабль подплывал все ближе к «Спеллджаммеру», невинному убийце миров.

Он почувствовал ветер, проносящийся над миром, раем с низкими деревьями и горными хребтами, тянущимися к небу. – «Койн-нил-мир», – ему пришло в голову это название. Это был океанский мир, где ящеры и великие звери плавали в чистых водах, сочиняя песни и запечатывая их в пузырьках воздуха, связанные длительными заклинаниями, чтобы их наследие продолжало жить для их детей.

Он чувствовал запах готовящейся еды и крики торговцев, продающих свои товары, в Цитадели Трекар, на золотом острове в мире Бедеван-Сов.

Он был там, на Асвелейне, когда отряд вооруженных людей высыпал с холмов Стога, чтобы победить кричащую банду орков.

Он был Джезперисом, воином, наслаждающимся мягкостью Велины, его женщины, когда она лежала в его объятиях, под двумя лунами Ондоры.

А затем, в обжигающей вспышке жара и боли, миры были убиты.

Усилием воли Телдин подавил крик и оторвался от воспоминаний о давно умерших людях, которые давно хранились в подсознании «Спеллджаммера».

Песня великого корабля все еще звучала в нем, песня крови и одиночества, песня судьбы, которая теперь была в пределах его досягаемости. Их жизни, подобно линиям, вытканным на амулете, были переплетены, навеки связаны узором, приведенным в движение, ничтожной мечтой богов, когда вселенная была молода.

Это был образец рождения и смерти, трагедии и героизма. Каким-то образом он знал, что, в конечном счете, это был узор, сотканный из магии и снов. Узор жизни.

Телдин медленно встал и прислонился к переднему поручню корабля-наутилоида. Он все еще был слаб от мощных образов, которые создавал «Спеллджаммер», и ухватился за поручень одной рукой.

«Спеллджаммер» был всего лишь призрачным мерцанием вдалеке, едва различимым в вихре энергий потока, но он чувствовал его и кивнул сам себе. Да, это так. Он плыл по бескрайнему морю слишком долго, слишком далеко. Он сражался с неоги и скро, людьми и оборотнями, друзья и возлюбленные предавали его, и все из-за какого-то куска ткани.

Он плотнее закутался в плащ. В ответ плащ стал темно-коричневым.

– На вас настоящее абсолютное кормило власти, – сказал ему гигантский, похожий на слизняка фал, известный как «Уан Сикс Найн». – Вы – Владелец Плаща, Телдин Мур, будущий капитан «Спеллджаммера». Вам нужно только найти свой корабль, чтобы заявить на него права. Абсолютное кормило...

Он знал, что его враги были где-то позади него, сбитые в кучу линкорами и кораблями-пауками смерти, кораблями-молотами и армадами. Силы врага, будь то орки, эльфы или неоги, следовали за ним по всей вселенной с их жаждой власти и разрушения в качестве мотивации. Их силы казались бесконечными, и никто из них ничего не знал о великом корабле, который ждал его. Они знали только то, что с помощью его таинственного плаща они могли завладеть самым мощным оружием из всех мифов и  легенд вселенной. Миры и сферы станут добычей победителей. Их враги будут уничтожены, выращены как скот пожирателями плоти, порабощены как нелюдями, так и людьми... и вторая Нечеловеческая Война будет длиться вечно.

Сферы никогда не будут знать покоя.

Телдин повидал достаточно войн. В Войне Копий он видел друзей, убитых в бою, переступал через их изуродованные тела, не оглядываясь назад. Он видел достаточно ненависти. Он видел достаточно смертей. Его поиски, начавшиеся просто ради знаний, превратились в поиски его собственного выживания и того, что он считал важным: мира во всех сферах.

– «Я просто хотел получить ответы», – подумал он про себя. Но он знал, глубоко внутри, где душа фермерского парня все еще пряталась от страха и удивления при виде того, что показывала ему судьба, что здесь он примет свой последний бой. Он и его враги встретятся здесь в последний раз. Больше никаких побегов, никаких погонь за легендами. Судьба привела его сюда не просто так, и если битва – это то, чего хотели его враги, то битва – это то, что они получат.

Но ответы будут принадлежать ему. Он найдет их здесь, у Разбитой Сферы, где его судьба была всего лишь проблеском на фоне космоса.

Он нашел его, тусклое пятнышко на фоне разрушенной стены черноты. Он не мог определить ни его форму, ни размер, но он притягивал его с силой солнца, манил к себе, как сирена. Он знал, что его будущее лежит там, на палубах корабля-мифа; и он умрет, чтобы сдержать простое обещание, данное, казалось, много лет назад: сохранить плащ от неогов и передать его создателям.

Телдин уставился вдаль. Амулет был теплым на его ладони, и он мог чувствовать линии его рисунка кончиками пальцев.

– «Одно простое обещание», – подумал он. – «В качестве одолжения умирающему капитану-инопланетянину я принял ее плащ, абсолютное кормило. И он привел меня ко всему этому».

– Я иду, «Спеллджаммер», – сказал он вслух. Его голос потонул в пустоте космоса. – Я иду.

Огромный корабль, полный удивления, плыл по Радужному Океану.

Свет потока, казалось, отражался от цитадели гордых башен, раскинувшихся на его спине. Он мерцал на его широких, размашистых крыльях, мерцал на его гигантском, изогнутом хвосте и ярко мерцал на статуе золотого дракона, установленного на вершине центральной башни. Его бледное подбрюшье переливалось цветом, когда энергия флогистона текла вокруг него, как бесконечная река, по которой вечно плыл великий корабль.

Его песня повторялась в потоке, отражаясь от хрустальной оболочки, которая была местом рождения великого корабля. Несколько минут спустя «киндори», огромный космический кит, плывущий в пустоте за тысячи лиг от этого места, ответил своей собственной песней, и сомнение прозвучало между сферами. Огромный корабль ответил приветствием, которое также было прощанием, и тихо запел сам себе, пока не почувствовал, что «киндори» уплыл за пределы досягаемости.

Корабль  уходил далеко в своих вечных поисках, простираясь в сферы, о которых не могло мечтать большинство космических путешественников и их экипажей. Он пел вместе с гагатовыми насекомыми,  доминирующими в сфере, которую они называли К'Т'лк'атат. Он плавал вместе с волчьим народом «Мефеска», который плавал между мирами «Лорпулан» на кораблях из слоновой кости и бронзы. Он наблюдал, как умирает мир, когда внутренние пожары планеты сеяли буйство на поверхности, и как погибли прядильщики паутины «Сууна» и их хрупкие цитадели из мерцающего серебра, простиравшиеся через моря, когда их кристаллические замки рассыпались в груды обломков, а затем были навсегда забыты под слоями черного пепла и лавы.

Народы К'Т'лк'атат знали корабль как зверя-певца С'Керла.

Мир «Лорпулан» знал корабль как «Жалабриана», пловца.

«Сууна» видели в корабле обетованного бога, избавителя Оспилии.

За тысячелетия корабль носил множество имен, но, ни одному из них не соответствовал. Его название было известно только ему самому и не могло быть переведено в такие примитивные понятия, как буквы или слова. Его название можно было понять, как «зажигание новых солнц», как звук потока, бурлящего во вселенной, как волшебство, открывающее окно возможностей, как крик матери, смотрящей на лицо своего новорожденного ребенка.

Его истинное имя было жизнь и смерть, удивление и благоговение.

И еще одно имя, под которым он был известен, было имя «Спеллджаммер».

Разбитая Сфера и умирающая звезда внутри нее, которая когда-то называлась «Эйенной» с восемнадцатью мирами, входившими в сферу «Оуйян», были последними рудиментами рождения «Спеллджаммера» и невероятного побега. Флогистон на мгновение вспыхнул, когда его засосало в огненные глубины звезды, и «Спеллджаммер» медленно поднял крыло, чтобы поглотить слабую энергию солнца через бледную кожу своей нижней стороны.

Он получал ощущения через поток. Сфера его чувств, его влияние на окружающую его вселенную неуловимо увеличивались, изменялись по мере приближения человека. Если бы у него был рот, он бы улыбнулся.

По мере того, как «Спеллджаммер» отмерял время, до прибытия претендента оставались считанные секунды, и глубоко внутри его тела уже начались изменения. Температура в садах стала чуть теплее, готовясь к рождению. Его песня была громче, сильнее; он взывал к сферам, дрейфующим в потоке; он пел о своей потере, своем одиночестве и судьбе, которая скоро будет достигнута.

– Претендент, – пропел он.

И тогда он увидел его через свои чувства: простой человек, ищущий ответы, стремящийся к завершению своего пути. «Спеллджаммер» мог чувствовать мышцы человека, скрытые под его покровом, мог чувствовать тепло его рук, их силу. Его сердце было сильным, и чувство собственного достоинства, целеустремленности этого человека было приливом тепла, которое омыло огромный корабль и заставило его почувствовать себя обновленным.

Связь с этим человеком внезапно оборвалась; но в это последнее мгновение и даже на протяжении долгих миль, которые капитану еще предстояло пройти, «Спеллджаммер» уже знал, что претендент овладел Абсолютным Кормилом. Он знал, что претендент был не рейдером, одержимым планами завоевания и насилия, как многие другие, а простым человеком, сбитым с толку судьбой; человеком, который бросил вызов всем трудностям, чтобы найти свои ответы, свою судьбу, чтобы найти их здесь, где они были всегда.

Затем «Спеллджаммер» запел. Он снова пел «киндори», каменным созерцателям, погруженным в себя в изгнании вдоль пояса астероидов «Кальтассана», великим мечтателям, медленно бредущим через бесконечное море, которое было космической пустотой; он взывал ко всем, кто слушал бы сердцем и мечтал под его песню чуда. Высокие тона его песен отражались от сфер, воссоздавая его долгие путешествия по вселенной. Планета «Кач» представляла собой строку, каждая сфера – строфу. Солнца рождались и умирали в течение одного предложения, и последние тоскливые ноты песни растянулись эхом в пустоте, где, возможно, даже претендент услышал бы и, возможно, понял бы и почувствовал немного печали «Спеллджаммера» и безграничную радость при его приближении.

От свершения их долгожданной судьбы.

Ибо «Спеллджаммер» знал, что с приближением претендента, с изменениями, требующими завершения во всем его массивном теле, это путешествие станет его последним.

Он взглянул на надгробие, которое представляло собой черную разбитую сферу, и закричал в последний раз, на вопрос, на который ответило только молчание давно умерших, и «Спеллджаммер» медленно накренился к приближающемуся кораблю-наутилоиду. Этот человек зашел так далеко, но ему предстояло пройти последнее испытание, прежде чем великий корабль позволит ему встать у руля и повести его в неизвестное будущее.

Их судьбы лежали здесь, навеки переплетенные, там, где родился «Спеллджаммер», где погибли миллионы. Время пришло. Циклы жизни возвращались сами собой, сходились силы, размывая реальность между прошлым и настоящим и превращая, возможно, насилие в жизнь.

Песня жизни этого человека была сильной и пела в его костях. «Спеллджаммер» ответил своей собственной песней, и он знал, что их песни скоро должны быть спеты вместе, навсегда.

Ради жизни.

– Ты достоин? – пропел он.

И он помчался к претенденту.

Теперь начнется последнее испытание.

Глава первая

«... Новичков на «Спеллджаммере» обычно игнорируют, но в интересах населения. Однако есть заметная разница, когда новички приближаются с мощными кормилами. Из этого мы можем предположить только две вещи: А) Абсолютные кормила, которые несет «Спеллджаммер», не похожи ни на какие другие и каким-то образом побуждают «Спеллджаммер» к агрессивным действиям. Б) «Спеллджаммер», каким бы невозможным это ни казалось, осознает, что приближается новый рулевой, и хочет избавиться от него, до его прибытия по неизвестным причинам...»

М'ндора, эльфийская волшебница, Книга Ломасуна; эпоха правления Джейкела.

*****

«Спеллджаммер» был огромен. Даже сейчас, на расстоянии нескольких коротких миль и, приближаясь, легендарный корабль заслонил взгляд Телдина Мура на пустоту и наполнил его разум ощущением нереальности, удивления, недоступного воображению, даже за пределами мечтаний богов. Башни и колонны на спине огромного корабля сказочно сияли – ничто из того, что он когда-либо видел или воображал, не подготовило его к этому зрелищу – и он подумал, что едва может разглядеть крошечные черные точки, стоящие и движущиеся вдоль перил и в окнах, указывающие в направлении корабля-наутилоида.

– «Торжественная встреча», – подумал он, и крепко сжал рукоять своего меча. – «Встретят ли они меня с мечами или с распростертыми объятиями, я буду готов».

Разбитая Сфера была неизмеримой черной стеной за сияющими шпилями «Спеллджаммера». С такого близкого расстояния на поверхности кристаллической сферы не было видно никаких деталей. Огромные трещины и неровные дыры в сфере находились в десятках тысяч миль отсюда, на другой стороне вселенной, как подумал Телдин, и Разбитая Сфера казалась не более чем мерцающей обсидиановой стеной, простиравшейся перед ним бесконечно, отражая только тьму.

Между наутилоидом и сферой висел «Спеллджаммер».

Он обернулся, услышав тихие шаги по палубе корабля «Джулия». Рядом с ним Джан Алантри, полуэльф с «Кресцента», уставился на легендарный корабль и указал на него пальцем. Серо-голубые глаза первого помощника расширились от удивления, а его тонкие светлые волосы обнажили слегка заостренные уши, когда порыв холодного ветра неожиданно налетел с носа корабля.

Телдин посмотрел туда, куда указывал Джан. Тень огромного хвоста «Спеллджаммера» медленно перемещалась по башням города, и Телдин ахнул, когда понял, что огромный корабль начинает широкий поворот от потрескавшегося шара из черного хрусталя к несущемуся наутилоиду.

Прямо на них.

Неосознанно его плащ начал развеваться от непрошеного всплеска эмоций, и он почувствовал, как «Джулия» незаметно изменила свой курс. Он обнаружил, что ему не нужно сидеть за приводом корабля, чтобы контролировать его курс и скорость, и что он может командовать судном, даже не находясь на борту. Но то, что даже его неконтролируемые эмоции могли заставить корабль отклониться, сильно удивило его, особенно с учетом того, что рулевая Коронтия  была на приводе. Он завернулся в плащ и мысленно выровнял курс корабля так, чтобы его нос двигался по медленной кривой и указывал прямо на нос «Спеллджаммера».

Телдин будто бы мог чувствовать поток флогистона вокруг себя, будто он был един с вселенной, когда его взгляд встретился с пустыми глазами «Спеллджаммера». Он бессознательно вздрогнул, когда в его голове пронеслись какие-то слова. Они были медленными и инстинктивными, расцветая в его сознании не как голос, определенно мужской или женский, а как грубые мысли и эмоции, наполовину приснившиеся образы, как тоска. Это был крик стремления и одиночества, трепетно трогающий самую сердцевину его существа и поющий в его крови. Он медленно сформировал этот крик в едва подходящие слова.

–  достойный…

– Достоин ли ты? Он произнес их вслух, медленно, проверяя весомость каждого слова.

Он уставился на «Спеллджаммер», разинув рот. – Ты, – тихо сказал он. – Это ты.

И рассмеялся, торжествующим голосом, и его смех растворился в потоке.

«Спеллджаммер» был уже заметно ближе. Телдин представил, что чувствует его дыхание, когда корабль направился к нему, ныряя в поток, толкая перед собой приливную волну ветра. Сияющие башни и здания на его огромной спине казались более различимыми, в более четком фокусе. Теперь он смог разглядеть одинокую фигуру, стоящую на приземистом круглом здании, на переднем плане корабля. Это было всего лишь пятнышко, возможно, движущееся, возможно, указывающее в направлении «Джулии».

– Ты достоин этого?

Слова зазвучали громче в его голове, когда «Спеллджаммер», казалось, сразу же устремился к нему, как неудержимый, мощный гигант. На мгновение Телдин склонил голову набок и уставился на чудовищный корабль. Он ухватился за перила палубы и прошептал: – Достоин ли я этого?

И только тогда он понял, что делает древний «Спеллджаммер».

– Занять боевые посты! – закричал он.

Корабль двигался быстрее, закрывая половину Разбитой Сферы от его взгляда. Теперь он мог ясно разглядеть людей, стоящих вдоль ограждений корабельных надстроек, в окнах зданий, которые почему-то больше напоминали острые копья, чем башни. Он смог представить свое разбитое, раздробленное тело внутри «Джулии», если бы корабль повис, насаженный на самый острый шпиль одной из башен «Спеллджаммера».

Его глаза расширились, и он закричал: – Маневр уклонения!

Но «Спеллджаммер» был глух к его страхам. Его крики были бессмысленны, поглощенные пустотой. Джан что-то крикнул ему, но он не мог понять слов полуэльфа.

Владелец Плаща попятился и остановился у люка, ведущего в глубины корабля-наутилоида. Он потянулся, взялся за защелку люка и смотрел, как «Спеллджаммер» надвигается все ближе и ближе, как гигантская разбивающая волна.

Бежать было некуда. Избежать этой участи не было возможности. Холодный пот выступил у него на лбу. Проклятый корабль был слишком велик, его невозможно было остановить; он точно знал это. Силы его плаща тоже были слишком ограничены. И еще раз: – Достоин ли ты этого?

Он бессознательно покачал головой. – «Нет», – подумал он, – «я зашел так далеко, а ты еще пытаешься убить меня, и спрашиваешь – Достоин ли ты этого?»

Эти слова прозвучали в его голове подобно грому, и он покачал головой, окончательно понимая, что нужно сделать. Они могут спастись. Этот поиск не был тщетным.

Они могут выжить.

Телдин отошел от люка и стряхнул с себя страх. – Да, – прошептал он сам себе. Он посмотрел на огромный корабль, на башни, их острые вершины яростно сверкали в огненном свете, и крикнул ему в лицо: – Да! Да! Я достоин этого!

Затем Телдин крикнул  в переговорную трубу: – Коронтия! Отойдите от привода движения! Затем он уперся ногами, твердо встал на палубе, закрыл глаза и обратился к своим мыслям. Его кожу мгновенно начало покалывать, волосы на руках и затылке встали дыбом, и он почувствовал, как древняя сила его таинственного плаща распространяется по нему, наполняя его энергией.

Он чувствовал, как все это вздымается вокруг него: поток, плащ, нереализованные пульсации энергии волшебников, которые пронизывали плащ, как вены. Его кожа засветилась изнутри, когда он почувствовал, как ледяная горячая сила плаща обвивается вокруг него, как безмолвный циклон энергии проносится по его телу.

Его глаза закатились, и его зрение, его разум наполнились видом, звуком и ощущением самого «Спеллджаммера». Он почувствовал, как люди пробежали по его спине, когда увидели, что его корабль-наутилоид приближается. Он слышал, как клинки засовывают в ножны, слышал крики на нечеловеческих языках, разносящиеся по палубам. Он почувствовал, как поток обтекает воздушную сферу «Спеллджаммера». Он чувствовал, как его песня звенит в каждой клеточке его огромного тела... и в его собственном сознании.

И в то же время он был и «Джулией». Он чувствовал, как поток проносится мимо завитков корпуса его корабля. Он почувствовал, как вздрогнул наутилоид, когда мысленно потянулся и перехватил привод движения у своего рулевого Коронтии, и представил, что оба корабля замедляют ход…

Он видел носы кораблей. Он был обоими кораблями одновременно, уставившимися друг на друга, измеряя слишком быстро уменьшающееся пространство между ними.

Он успокоился, закрыл глаза, и представил себе кружащийся воздушный шар между двумя кораблями, циклон невидимой энергии, растущий, растущий, превращающийся в бурю силы.

Наутилоид двинулся дальше, мягко перемещаясь, почти незаметно замедляясь. «Спеллджаммер», неудержимый, огромный, надвигался, мчась к его хрупкому кораблю.

Его плащ, невероятно живой, развевался вокруг него, повторяя форму манты «Спеллджаммера». Телдин поднял свои руки и почувствовал, как сила течет через него, направляемая в магическую энергию его древним плащом. Он представил себе бурю невидимой энергии между кораблями и пожелал, чтобы она стала больше, сильнее, превратилась в подушку грубой силы, чтобы удержать два корабля на расстоянии.

Наутилоид замедлялся, сотрясаемый холодными ветрами, кружащимися от мысленного шторма Телдина; но «Спеллджаммер» был слишком велик, слишком силен. Он столкнулся с невидимой бурей ветра и продолжал приближаться. Телдин воздействовал своим разумом, призывая силы плаща и желая, чтобы энергетический шторм выдержал удар. В то же время он представил себе «Джулию» и отодвинул ее подальше.

Затем он открыл глаза, и осознание поразило его без предупреждения. «Спеллджаммер» был жив! Этот огромный корабль был живым. Он был разумным. И он знал его. Он шел за ним.

За ним.

– Ты достоин этого?

Он хотел съежиться, спрятаться в защитных складках своего плаща и наблюдать, как его корабль будет раздавлен огромной массой «Спеллджаммера»; и «Спеллджаммер» был слишком огромен, слишком целеустремлен. Телдин чувствовал, что врожденная чувствительность «Спеллджаммера» удерживала его целеустремленным и решительным.

И сильным.

Телдин начал потеть от напряжения, заставляя корабли, держаться на расстоянии друг от друга. Сила «Спеллджаммер» была слишком велика; и огромный корабль приближался, полностью закрывая Разбитую Сферу от его взора.

Промежуток между кораблями становился все меньше по мере того, как его собственная вера ослабевала. Он услышал, как сам кряхтит от огромного напряжения, удерживая корабли на расстоянии; он увидел человека на башне, указывающего на него мечом, и покачал головой, как зверь в клетке, чувствуя, как скрытая сила расцветает внутри него, как сияющий цветок.

– «Жить», – подумал он. – «Я... буду… жить!»

«Спеллджаммер» полетел к нему. Он превосходил его крошечный корабль и угрожал пронзить корабль-наутилоид своими спиральными башнями.

– «Жить!»

На его шее засветился древний амулет. Холодные искры энергии мерцали вдоль его запутанного узора. Цепочка оторвалась от амулета и упала к его ногам, а бронзовый диск засветился и прижался к  застежке его плаща, слившись с ней так, будто всегда был там.

Он сразу же почувствовал, как его ноги оторвались от деревянных досок палубы. Его плащ развевался вокруг него, как живое существо, когда он парил всего в нескольких дюймах над обреченным кораблем. Он услышал женский крик  на борту «Спеллджаммера», крики людей, поспешно убегающих прочь, предупреждая других о неизбежной катастрофе корабля-наутилоида. Под собой, в брюхе «Джулии», он слышал крики своих собственных членов экипажа, когда их неминуемая смерть становилась все ближе.

– «Жить!»

Он уставился на «Спеллджаммер» и впервые заметил огромное пустое пространство вдоль его ближайшего крыла, и закрыл глаза. Его руки сжались в кулаки. Он скрестил руки на груди и представил себя рукой, гигантской рукой золотой энергии, формирующейся на черном фоне Разбитой Сферы, пульсирующей безграничной силой космоса. Он заставил руку сжаться в могучий кулак, группируясь под правым крылом «Спеллджаммера».

И теперь открыл глаза. Его плащ развевался, как крылья в невидимой буре. Амулет сверкал у него на шее, как миниатюрное солнце.

Своей мыслью Телдин приказал «Спеллджаммеру» наклониться под углом. Мгновенно кулак силы взметнулся вверх и ударил в брюхо огромного корабля. «Спеллджаммер» содрогнулся от удара, первобытной силы разума Телдина. Правое крыло «Спеллджаммера» наклонилось вверх, чтобы встретиться с наутилоидом, и Телдин сосредоточился на большой пустой области вдоль крыла.

В то мгновение, когда наутилоид был разнесен в щепки натиском несокрушимого крыла «Спеллджаммера», Телдин почувствовал, как его отбросило безграничной силой плаща. Она окутала его плотным защитным коконом. Осколки оболочки, металла и дерева разлетелись вокруг него, попадая на его плащ, когда наутилоид врезался в крыло. Корабль почти кричал от болезненных стонов разрываемого металла и дерева. Наутилоид разлетелся, как пепел, и на фоне этого удара он слышал только крики своей перепуганной команды.

Затем наступила тишина.

Владелец Плаща, ничего, не видя, кувыркнулся в воздухе и тяжело приземлился на крыло огромного корабля. Он беспомощно перекатился, когда на него посыпались обломки его собственного корабля, заставил себя остановиться, и его плащ затрепетал, останавливая его движение. Затем он встал на дрожащие ноги, и плащ сам собой свернулся с его тела.

Останки наутилоида простирались перед ним, полоса из искореженного металла и разбитой обшивки пересекала огромное крыло «Спеллджаммера». Это была дорога, по которой он однажды пошел и по которой никогда не мог вернуться. Его судьба, его предназначение, его будущее лежали здесь. Он был жив. Но его команда лежала под обломками, которые привели их всех к их судьбе, и он повернулся, чтобы позвать на помощь.