Текст книги "Реликвия Времени"

Автор книги: Ральф Макинерни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

II
«Поспи хоть немного»

Лоури предложил Трэгеру встретиться в букинистическом магазине «Лавка древностей» в Пало-Альто.

Этот магазин периодически служил Лоури местом отдыха от кухни приюта рабочих-католиков, и, несмотря на фальшивые пролетарские наряды посетителей и ослепительные улыбки продавцов в духе «чем я могу вам помочь», ему здесь нравилось.

Конечно, были книги. Особенно Лоури нравилось радикальное чтиво – у него появлялась возможность не обращать внимания на целые полки, заставленные томами. И еще был бесплатный кофе для тех, кто не принес закрытый крышечкой стаканчик из соседнего кафе быстрого обслуживания, вцепившись в него так, словно это был спасательный круг. Кофе и кресла-качалки, в которых так уютно читать. Студентов немного; те, кто умел читать, изучали рекламные листовки из киосков, которыми так кстати был заставлен весь студенческий городок. Здесь посетители были преимущественно среднего возраста, и каждый боролся с этим как мог. Женщины с седыми волосами, длинными, как у молоденьких девочек, в потертых юбках, перешитых из джинсов, с украшенными заклепками карманами, подчеркивающими ягодицы, в блузках с огромными вырезами, с бусами размерами со старинные мельничные жернова, с праведным выражением лица никогла не курящих, страдающих от табачного дыма. Мужчины были и того хуже. В сандалиях на босу ногу, патлатые, с серьгами в ушах и вызывающими перстнями на руках, в очках с узкими полумесяцами стекол, придающих им двусмысленное выражение. Лоури обожал их всех. Они словно возвращали ему его собственную загубленную молодость. Здесь он мог качаться в кресле, читать и наблюдать за посетителями, на время забыв потерянные души, для которых готовил.

У него на коленях лежал раскрытый том «Трумэн и холодная война» Джорджа Микэмбла. Ему всегда нравился старина Гарри, достойный противник, не ведающий о том, что он окружен коммунистами. «Я из Миссури». Лоури был тоже родом из Миссури, из городка Джоплин; в нем он не был уже сорок лет. Автор с пониманием описывал решение сбросить вторую бомбу на безоружную Хиросиму. Это вызвало воспоминания о дне победы, когда всем казалось, что с войнами покончено навсегда.

Войдя в магазин, Лоури подошел к прилавку и спросил, есть ли в продаже «Майн кампф». За кассой стояла хозяйка, короткая, толстая, с безумной прической.

– Что это?

– Немецкая поваренная книга.

Хозяйка втянула верхний подбородок во все остальные.

– Кулинарных книг у нас не бывает.

Этим вопросом Лоури обозначил свое право рыться на полках.

Качнувшись в кресле, он поднялся на ноги, вернул книгу на полку и вышел на улицу покурить, получая от сигареты удовольствия меньше, чем от гневных взглядов потрясенных прохожих. Человеческое жертвоприношение не удостоится и поднятых бровей, но сигарета! В обязательных тридцати футах от входа в магазин стояла скамейка, в тени, обсыпанная большими увядающими листьями.

Трэгер позвонил, покидая Напа-Вэлли, снова в бегах, как это было уже на протяжении целой недели. Ему нужно переговорить с Лоури, о чем – он не сказал. После того как Трэгер поставил вето на приюте рабочих-католиков, Лоури предложил этот букинистический магазин. Быть может, Трэгеру известно, когда, черт побери, собирается возвращаться Джордж Уорт. Если он вообще собирается возвращаться.

Мимо неспешной походкой прошли школьницы, демонстрируя обнаженные животы и татуировки на задницах. Обязательные ранцы вынуждали их идти, наклоняясь вперед. Лоури тщетно попытался вспомнить, что такое вожделение. Это надо оставить Джорджу. Уступит ли он соблазнам Клары Ибанес, отказавшись от юношеских мечтаний? Бедняга относится к этому первобытному желанию, как к какому-то омерзительному соблазну. Джордж не рожден для нищеты, хоть он и выбрал ее для себя. Обет бедности – это совершенно другое дело. Кто видел хоть раз тощего францисканца? Груз бедности давит на плечи большинства братьев сильнее, чем два других обета. О, как жадно набрасываются средства информации на все эти скандалы, связанные со священнослужителями! Подумать только, эти лицемерные дегенераты занимаются тем, чего хочется всем остальным…

Кто-то подсел к Лоури.

– Я как раз собирался зайти внутрь, но увидел тебя тут, – сказал Трэгер.

– Как идет война?

– У тебя есть еще одна?

Лоури протянул ему пачку сигарет.

– Выглядишь ты просто жутко.

– Расскажи мне про Арройо.

– Я видел, как он изображал по телевизору Золя. J’accuse![85]85
  «Я обвиняю!» – так называлось открытое письмо французского писателя Э. Золя в поддержку Альфреда Дрейфуса, французского офицера, еврея по национальности, несправедливо обвиненного в государственной измене (фр.).


[Закрыть] Весьма выразительно.

– Сукин сын!

– У него есть мать?

– Мне нужно немного поспать. Потом мы сможем поговорить.

– Можешь расположиться в кабинете Джорджа. Там есть койка.

– Да я мог бы поспать и на полу.

– В качестве покаяния?

– Я ничего не ел со вчерашнего дня.

– Как насчет похлебки?

Когда они встали со скамейки, Лоури спросил:

– Где ты оставил свою машину?

– Неважно. Я ее все равно угнал.

Они вернулись пешком в приют рабочих-католиков, где Лоури приготовил яичницу с колбасой. Запах из кухни разбудил «гостей», дремавших в общем зале. Лоури включил над плитой обе вытяжки.

– Лучше отнести это в кабинет Джорджа, – сказал он, накрывая сковороду фартуком.

Трэгер открыл перед ним дверь, и они прошли в кабинет. Устроившись за письменным столом, Винсент в считаные минуты расправился с яичницей.

– А ты проголодался.

– Я боялся останавливаться. Только менял машины.

– Отрасти бороду.

– Я только что ее сбрил.

– Темные очки – это чересчур очевидно.

Похоже, Трэгер начисто забыл про очки. Он сдвинул их на лоб. Глаза были красные от усталости, лицо осунулось.

– Поспи хоть немного.

* * *

Прошло несколько часов и две трапезы, прежде чем Трэгер наконец вышел из кабинета Джорджа. Он снова был голоден. На этот раз Лоури угостил его ветчиной и яйцами всмятку.

– Меню у нас ограниченное.

– Все просто объедение.

– Моя стряпня пришлась бы тебе по душе в любом случае.

Трэгер лишь выразительно посмотрел на него.

– Арройо пытался убить дона Ибанеса. Почему?

И не то чтобы он надеялся, что у Лоури есть ответ на этот вопрос; просто ему нужно было поговорить с кем-нибудь о той грязи, в которую он вляпался. По телевидению его обвинили в нападении на почтенного дона Ибанеса, по-прежнему остававшегося в коме. К этому обвинению было добавлено убийство Джейсона Фелпса. Однако полицию Калифорнии, как местную, так и штата, в первую очередь поставила на ноги попытка всучить копию образа Мадонны Гваделупской.

– За мной охотятся и мои прежние дружки.

– Так какой же у тебя план?

– Я предпочитаю импровизировать на ходу.

Из нагрудного кармана рубашки Трэгера послышался какой-то звук. Сотовый телефон. Он достал аппарат:

– Кросби! Ты где?

III
«Это какая-то бессмыслица»

Некоторые бредовые мысли Ната Ханнана имели свои притягательные стороны, и Лора постаралась обойтись без обычной критики.

Хорошая мысль, – сказала она, когда Нат предложил ей отправиться в Рим и посоветоваться с братом Джоном.

Рей не мог скрыть удивления:

– Чем он может помочь?

Это не имело значения. Творец и главная шишка «Эмпедокла» принял решение, и это было главным.

– Мне тоже лететь в Рим?

– Рей! – воскликнул Нат. – Я не могу отпустить вас обоих.

– Назовем это пробным расставанием, – милым тоном проворковала Лора.

Плохая шутка. Похоже, Нат был готов передумать. Какой в его представлении должна быть супружеская жизнь?

– Разлука раздувает пламя любви, – добавила Лора, и Нат кивнул. Ну и как мог не сработать заезженный штамп?

Через двенадцать часов после этого разговора Лора уже сидела напротив Джона, за одним из многочисленных столиков на узкой улочке Борджо-Пио напротив ворот Святой Анны Ватикана, заполненной ресторанами и кафе.

– Трэгер работает на Ханнана? – спросил Джон.

– Работал. Трудно уволить человека, которого никак не удается найти.

– В любом случае Нат опять пригласил Кросби. Помня о предыдущем щедром гонораре, тот с готовностью принял новое предложение.

– Вы хотите, чтобы я разыскал Трэгера? И что потом?

– Если вы найдете его, вы найдете пропавший образ.

– Сейчас все ищут Трэгера, – заметил Кросби.

– Но не все знают его так же хорошо, как вы.

После того как Кросби взялся за дело, Нату пришла в голову мысль отправить Лору к брату.

– И вот я здесь, – жизнерадостно сказала она, глядя на площадь Святого Петра.

Джон, тощий, как удочка, был в сутане и воротничке.

– Лора, ну чем я могу помочь?

– Ну, ты можешь помочь мне сделать заказ.

Лора заказала трубочки с мясом и салат. Попробовав вино, она поморщилась.

– Это обычное столовое вино, Лора.

– Из каких отбросов его делают?

– Оно ненамного хуже того, что мы пьем в обители.

В обители Святой Марфы, общежития внутри стен Ватикана, в котором у Джона было две комнаты. Как куратор Ватиканской библиотеки, он получил мансардный домик на крыше, однако в нем пролилось столько крови, что Джон по-прежнему предпочитал оставаться в обители. Он налил Лоре минеральной воды.

За десертом Джона осенила мысль, как он сможет помочь сестре. Может быть. Гектор Падилья, уроженец Мексики, в настоящее время член совета епископов.

– Он бенедиктинец. Перед тем как стать епископом, был в числе тех, кто служил в храме Мадонны Гваделупской.

– Когда можно будет с ним встретиться?

Джон взглянул на часы.

– Придется немного подождать. Сейчас время сиесты.

– А ты тоже спишь днем?

– Разве нынешний папа не немец?

Это помогло Лоре признаться в том, что и ее саму тоже клонит в сон. Джон проводил ее до входа в гостиницу «Колумбус» на виа делла Кончильяционе и не поцеловал на прощание. Кто может знать, что они брат с сестрой? Один человек помещался в кабине лифта свободно; двое уже оказывались в интимной близости. Лора вспомнила, как останавливалась в этой гостинице вместе с Реем. Она уже скучала по нему.

* * *

Протягивая руку, епископ Падилья был похож на Кортеса.[86]86
  Кортес, Эрнан – знаменитый испанский конкистадор, один из покорителей Центральной Америки.


[Закрыть] Лора взяла было его руку, но он высвободил ее, поднимая выше. Поцеловать перстень? Что ж, а почему бы и нет? Они находились в холле обители Святой Марфы. Обстановка здесь была средневековая: неудобные кресла с высокими спинками и массивный стол, а на нем две вазы с розами и вычурное распятие. Внешне это чем-то напоминало алтарь. Над столом висела репродукция Мадонны Гваделупской, скромно потупившей взор. Не потому ли Джон выбрал именно этот холл?

Они сели, и Джон объяснил епископу, почему его сестра здесь. Лицо Падильи исказилось болью.

– Мои бедные братья, – сказал он. – Они видят в случившемся свою вину, в первую очередь аббат.

Епископ узнал о том, что произошло, от своих бывших собратьев-монахов, что дополнило сообщения, появившиеся в средствах массовой информации.

– Все эти беспорядки, стрельба и бог весть что еще… Полагаю, именно в этом и заключался мотив ограбления. Если так, похитители добились своего на все сто. А мои бедные братья решили, что поступили мудро, подменив оригинал на копию. Если бы я был там, то воспротивился бы отправке образа в Напа-Вэлли.

И действительно, тайная переправка священного образа в копию храма в Калифорнии сейчас выглядела глупостью, хотя бы потому, что привела к настоящему ограблению.

– Ваше преосвященство, вы знакомы с доном Ибанесом?

– Он был частым гостем в храме. Очень набожный человек. Как он?

– До сих пор в коме.

– Бедняга. Я отслужу мессу за его выздоровление. Дон Ибанес щедро жертвовал на нужды Церкви. И он приютил у себя Леоне.

– Брата Леоне?

Падилла грустно усмехнулся:

– Не каждому человеку предназначено жить среди людей. Для монаха это большой недостаток. – Он помолчал. – Должен признаться, сам я скучаю по монастырской жизни. Но Леоне предпочел бы быть отшельником.

Разумеется, епископу Падилье было прекрасно известно, что произошло в Мехико, когда во вскрытой упаковке оказалась лишь еще одна копия. Его взгляд сам собой перешел на репродукцию на стене.

– Я только никак не могу взять в толк, что же случилось на другом конце, в Калифорнии.

– Этого никто не понимает, – сказала Лора.

Она рассказала Падилье, что удалось собрать по крупицам ей, Рею и Нату, когда они летали в Калифорнию, пытаясь выяснить на месте, почему тщательно составленный план закончился полным провалом. Дон Ибанес заверил их, что оригинал был помещен в пенопластовый ящик. Это сделал лично брат Леоне, после чего заклеил ящик скотчем. Разумеется, епископа заинтересовал второй ящик: тот, в котором находилась копия, которая до того висела в часовне дона Ибанеса.

– Человек, у которого хранился второй ящик, был убит.

– О, господи!

– И Трэгера, который работал на Ната Ханнана, обвинили в этом убийстве, а также в покушении на дона Ибанеса.

– Это тот самый человек, который возвратил рукопись с третьей тайной Фатимы, – напомнил епископу Джон.

– Зачем ему было совершать все это?

Лора лишь молча пожала плечами.

– Это какая-то бессмыслица. Трэгера обвинили в том, что он пытался нас обмануть, вручив копию священного образа. Определенно, он должен был понимать – это понимал любой, – что подобный обман невозможен. И сейчас его разыскивают, потому что он якобы где-то припрятал оригинал. Зачем Трэгеру отправляться в Мехико и пытаться выдать копию за оригинал, если тот уже был у него в руках?

– Теперь вы видите, почему нам так не терпится задать ему эти самые вопросы.

Однако Падилья еще не закончил:

– После чего Трэгер возвращается в Калифорнию и убивает одного человека и едва не убивает другого. Какими мотивами он мог руководствоваться? – Казалось, епископ разговаривает сам с собой, высказывая вслух эти вопросы. Он покачал головой. – Нет, во всем этом замешан кто-то другой. Человек, для которого дон Ибанес и его сосед представляли угрозу.

– Ваше преосвященство, вы знакомы с Мигелем Арройо?

Нахмурившись, Падилья потер лицо.

– Я не могу поверить, что святые братья доверили чудодейственный образ этому человеку. Однако это было именно так.

– И Арройо благополучно доставил образ дону Ибанесу.

Епископ Падилья кивнул:

– Полагаю, именно поэтому он находился там, когда картину готовили к возвращению.

* * *

Когда они расстались с епископом, Лора сказала брату:

– По-моему, никакого толка от этой встречи нет.

– Я так не думаю.

– Почему?

– Конечно, прямо Падилья этого не сказал, но, несомненно, он подозревает, что за всеми этими загадками стоит Мигель Арройо.

IV
«Больше никаких вопросов?»

Хотя Лора и постаралась как могла подготовить приезд Кросби, нельзя сказать, что в доме дона Ибанеса его встретили с распростертыми объятиями. Клара напомнила ему одну из его собственных дочерей, ту, которая была больше похожа на мать. Она обладала учтивым достоинством, более действенным, чем бестолковая суета бродяги. Можно было подумать, что молодая женщина уже в трауре.

– Как ваш отец?

– Благодарю вас.

По-видимому, за вопрос, но каков ответ?

– Он по-прежнему в коме?

Мужчина, стоявший у Клары за спиной, состроил лицо и выразительно затряс головой. Ага.

– Наверное, мне лучше поговорить с вашим братом.

Смех Клары явился для Кросби такой неожиданностью, что он отступил назад. Она все еще смеялась, представляя ему Джорджа Уорта. Что ж, по крайней мере, лед был разбит. Уорт провел гостя в огромную гостиную с балками под потолком и камином, в который, казалось, можно было войти не пригибаясь. Общий мотив был испанским, хотя Кросби не смог бы сказать, что понимает под этим. Не успели они усесться, как появилась девушка с оливками, вином и бокалами.

– Спасибо, Карлотта. Это вино собственного разлива, – объяснил Уорт, наполняя бокалы.

Этикетка на бутылке гласила: «Хуан Диего».

– Его так зовут?

Уорт посмотрел на Кросби так, будто теперь уже он готов был расхохотаться.

– Вино?

– Я имел в виду марку.

– Хуаном Диего звали того святого, которому явилась Богородица. Мадонна Гваделупская.

– Разумеется. – Ну, теперь он это знает.

– Чего ждет от вас мистер Ханнан?

Уорт пригубил вино, и Кросби последовал его примеру.

– Хорошее вино, – заметил он, и это действительно было так. – Он хочет, чтобы я нашел Трэгера.

Уорт удивленно поднял брови:

– Сейчас его многие разыскивают.

– Знаю.

– И что вы сделаете, когда его найдете?

– Мы с Трэгером старые друзья, вместе работали в управлении.

– В ЦРУ.

– Это было давно. Ханнан нанял меня до того, как нанял Трэгера.

– Он вас выставил?

– У меня есть свое дело.

– Однако вы нашли время для поручения мистера Ханнана?

– Как я уже говорил, мы с Трэгером старые друзья. Я не думаю, что он сделал все то, в чем его обвиняют.

– Вам нужно будет найти истинного виновника.

– Всему свой черед.

– Как вы возьметесь за поиски Трэгера?

– Профессиональная тайна. Первым делом я хочу просто осмотреться здесь, посмотреть, что к чему. Кто здесь живет?

– Теперь одна лишь Клара. Конечно, ее отец в больнице. Однако его уже перевели из реанимации. Брат Леоне от него не отходит.

– Брат Леоне?

– Священник. Монах-бенедиктинец. Он получил от своего настоятеля разрешение жить здесь.

– Он духовник дона Ибанеса?

Уорту понравилось это слово.

– Хорошее определение. Брат Леоне служит мессу в часовне. В последнее время ему приходится служить ее в больнице.

– Ну а девушка?

Уорт не сразу сообразил, кого он имел в виду.

– А, это Карлотта.

– А ее как вы назовете?

– Она работает по дому. Ее отец Карлос, садовник.

– И это все?

– Томас, водитель дона Ибанеса, живет в доме над гаражом. И я, разумеется, сейчас также живу здесь. Чтобы находиться рядом с Кларой.

– Приятная обязанность.

Похоже, Уорт смутился.

– Мы с Кларой вместе учились в Стэнфордском университете. Сейчас я заведую приютом рабочих-католиков в Пало-Альто.

– Что это такое?

Уорт задумался.

– Можно назвать это центром для бездомных.

Клара так и не присоединилась к ним, и когда они допили вино, Уорт проводил Кросби осмотреть часовню. Место преступления, хотя он так не выразился. По дороге к базилике Уорт объяснил, что это точная копия храма в Мехико, только в уменьшенном виде. Кросби это знал, однако он хотел, чтобы Уорт рассказал даже то, что уже было ему известно. Джордж остановился.

– Вот здесь мы обнаружили дона Ибанеса, – сказал он.

Они постояли, словно в знак памяти.

– А там что?

Там живет Джейсон Фелпс. Жил. Дон Ибанес продал ему эту землю, когда тот удалился на покой.

– Они дружили между собой?

Уорт усмехнулся:

– Они были во всем полными противоположностями.

– Врагами?

– Едва ли. Джейсон Фелпс был известным атеистом. Я полагал, вы это знаете.

Кросби это действительно знал. Два владения соединялись тропинкой. Уорт и Кросби вошли в часовню. Уорт перекрестился и преклонил колени. Кросби последовал его примеру.

– Здесь хранится святое причастие.

Полумрак часовни освещался одинокой красной лампочкой. Только теперь Кросби заметил человека. Мужчина стоял на полу на коленях, вытянув руки, совершенно неподвижный.

– Карлос, – шепнул Уорт.

– А.

Когда они снова вышли на улицу, Кросби сказал, что хочет просто осмотреться вокруг, если это можно.

– Разумеется.

– Карлос и его дочь живут в особняке?

– Карлотта живет в особняке. А у ее отца отдельный домик.

– Когда я закончу, я вернусь к вам. Спасибо.

– Больше никаких вопросов?

– А у вас еще остались ответы?

– Сначала нужно услышать вопросы.

– Я просто хочу посмотреть, где все это произошло.

Они пожали друг другу руки, и Уорт направился в дом.

Кросби обошел вокруг часовни и увидел в пятидесяти ярдах небольшой домик. Необожженный кирпич, черепичная крыша, клумба, подстриженные кусты. Казалось, это был домик из сказки. У Кросби перед глазами возник образ старика, стоящего на коленях на полу часовни раскинув руки, словно распятый на кресте.

За гаражом, где оставил свою машину Кросби, имелась маленькая пристройка, что-то вроде сарая. Сюда складывали мусор, перед тем как отвезти его на свалку. Пригнувшись, Кросби шагнул внутрь. Мухи, зловоние отбросов. В дальнем контейнере виднелся кусок большого белого пластика. Нет, пенопласта. Кросби провел рукой по пузырчатому материалу, и его палец что-то нащупал. Он вытащил из контейнера половину ящика. В пенопласт было вставлено маленькое распятие, заклеенное скотчем.

* * *

Кросби уже собирался сесть в машину, но в самый последний момент остановился. Пройдя мимо особняка, он снова направился к часовне. Карлос как раз вышел на улицу, щурясь от дневного света. Мельком взглянув на гостя, он двинулся дальше. Кросби захотелось взглянуть на тропинку, соединявшую это ухоженное поместье с соседним владением.

Пройдя по тропинке, обсаженной деревьями, он увидел на лужайке двух женщин. Одна держала в руках лопату. Обе молчали. Кросби представил себя самого и Уорта, стоящих на том месте, где был обнаружен дон Ибанес. Приблизившись к женщинам, он кашлянул. Они обернулись; одна посмотрела на него с гневом, другая бросила взгляд, о котором он не стал бы рассказывать своей жене.

– Моя фамилия Кросби.

Он объяснил женщинам, почему здесь. Кокетливая сказала, что ее зовут Катериной.

– Найдите его! – воскликнула разгневанная Мирна.