Текст книги "Реликвия Времени"

Автор книги: Ральф Макинерни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

VII
«Я рано ложусь спать»

Полетный план был составлен, самолет заправили горючим. В ожидании команды Смайли и Стелц отправились на стадион смотреть игру «Джайентс». Трэгер взял напрокат маленький грузовичок, и они с Джорджем Уортом несколько раз ходили в часовню, оценивая предстоящую работу. Вроде бы никаких сложностей, если не считать размеров изображения, а также того благоговейного почтения, с каким его нужно было снимать и укладывать в ящик. Дон Ибанес, несмотря на чувства, которые он питал к Богородице – а может быть, как раз именно благодаря им, – теперь торопился как можно скорее возвратить образ в Мехико. Внешне старик почти не выказывал никаких чувств, однако Трэгер чувствовал его напряжение. Сам он был поражен тем, что ему сейчас совершенно случайно предстояло выполнить ту задачу, ради которой его пригласил Ханнан. Из «Эмпедокла» следовали постоянные звонки. Нат следил за ходом приготовлений.

– Трэгер, вы получите за это щедрую премию.

– Как знать? О моем вознаграждении речи еще не шло.

– Скажем так: вы будете счастливы.

Из уст набожного Ханнана странно было слышать слова о том, что деньги могут сделать человека счастливым.

Трэгер решил не ставить Дортмунда в известность относительно своих планов. В предстоящую операцию и так было вовлечено слишком много человек, и это вызывало беспокойство. Однако не было и речи о том, чтобы переправить священный образ в одиночку. Пусть сначала дело будет сделано; тогда можно будет узнать реакцию Дортмунда.

Единственной ложкой дегтя был Нил Адмирари, заявившийся в гости к дону Ибанесу, чтобы посоветоваться с братом Леоне. Они удалились в часовню, и полчаса спустя Адмирари вернулся легким пружинистым шагом.

– Вы ведь католик, Трэгер, не так ли?

– Вы собираете пожертвования?

– В противном случае вы не взялись бы за такую работу.

Естественно, Адмирари не мог знать о предстоящем деле.

Трэгер мысленно пожелал, чтобы журналист поскорее убрался восвояси.

– Я полагал, вы приехали сюда, чтобы встретиться с Катериной Долан.

– Замечательная женщина.

– Как скажете.

– Вы имеете что-нибудь против нее?

– Боже упаси.

Казалось, Адмирари хотел что-то сказать, но затем передумал.

– Она вам помогла? – спросил Трэгер.

– Что вы думаете о Джейсоне Фелпсе?

– Я с ним не знаком.

– Вам никогда не приходило в голову, как у него внешне много общего с доном Ибанесом?

– Нет.

– А вы задумайтесь. Конечно, не близнецы, но очень похожи.

– Усы?

– И рост. А также возраст. – Адмирари помолчал. – Этот Фелпс – странная птица.

– Похоже, Катерине он нравится.

Адмирари отвел взгляд в сторону. Почему он не уезжает? Меньше всего сейчас было нужно, чтобы на месте действия оказался журналист.

Позже, когда Трэгер разговаривал с вернувшимся доном Ибанесом у него в кабинете, ему пришла одна мысль.

– У вас в часовне ведь уже имелась копия образа.

– Конечно.

– Которую вы заменили на оригинал?

– Совершенно верно.

– И что вы с ней сделали?

Дон Ибанес усмехнулся:

– Она у Джейсона Фелпса.

– У Фелпса?

– Но он об этом даже не догадывается. Когда Клара у него работала, я попросил ее спросить у Фелпса разрешение поместить кое-что на хранение к нему в дом.

– Образ.

– Копию, – поправил дон Ибанес. – Очень точную копию.

– Так ведь Фелпс может догадаться, что у него.

– Пенопластовый ящик, подготовленный для переправки реликвии, в точности такой же, как и тот, в котором находится копия. Как только оригинал будет упакован, мы достанем копию и повесим ее на место.

– Кто вам поможет?

– Брат Леоне, хотя у него разорвется сердце при мысли о том, что оригинала здесь больше нет. И Карлос, если он нам понадобится.

– Карлос?

– Садовник. Отец Карлотты.

Карлотта была горничной.

– И Томас.

– О, от Томаса никакой помощи ждать не приходится. У него очень четкие представления относительно того, что должен и что не должен делать личный водитель.

Брат Леоне был старым другом дона Ибанеса, и тот называл его своим «духовным наставником». Трэгер с ним почти не встречался. Монах держался очень замкнуто. Разумеется, он каждый день служил в часовне мессу и иногда обедал в особняке.

– Как и я, он готовится к смерти, – сказал дон Ибанес.

А кто не готовится к смерти? Возможно, не так, как имел в виду дон Ибанес, однако кому удастся полностью изгнать из сознания мысль о том, что он в любую минуту может умереть? В случае Трэгера мысль эта, как правило, сопровождалась различными насильственными методами, способными воплотить ее. Ему не хотелось думать о грустном, от этого не будет никакой пользы, но, просчитывая возвращение оригинала в Мехико, он прекрасно понимал, что тысячи непредвиденных обстоятельств способны расстроить план.

* * *

Наступил вечер, а Адмирари упрямо не хотел никуда уезжать.

– Где вы остановились? – спросил Трэгер, хотя он уже знал, что Адмирари снял номер в «Тореадоре».

– Трэгер, почему бы нам с вами не отправиться туда и не выпить чего-нибудь? Вино – это хорошо, но…

– Я рано ложусь спать.

– Этого я и боялся. Посему захватил с собой вот что. – Открыв чемоданчик, он показал бутылку виски: – Ну, что скажете?

– Разве что по стаканчику. Мне бы не хотелось, чтобы вы возвращались на машине к себе в мотель в стельку пьяным.

Трэгер увел журналиста подальше от остальных, на пустынную террасу.

– Теперь нам осталось только раздобыть пару стаканов и воду.

– А лед?

– С каких это пор хороший напиток стали разбавлять льдом?

– Я думал, это вы мне скажете.

– Если бы знал, то сказал бы.

Наполнив стакан наполовину, Адмирари протянул его Трэгеру. Тот вернул стакан:

– Мне только капельку.

– Тогда мне следовало бы захватить односолодовый виски. И все же Адмирари уступил. Теперь стакан, протянутый Трэгеру, был наполнен лишь на треть. Плеснув в свой стакан воды, Адмирари приветственно поднял его:

– За дам.

– Я полагал, мы одни, – сказал Трэгер, прежде чем пригубить виски.

Шумно выдохнув, Адмирари вытянул ноги вперед:

– У вас есть жена?

– Нет.

– И никогда не было?

– Была.

Будь он проклят, если станет говорить с Адмирари о своей жене. До сих пор Винсент иногда просыпался ночью, услышав ее голос. В темноте можно было представить, что она по-прежнему здесь, лежит рядом в кровати.

– Ну а вы?

– Трэгер, меня можно назвать молодоженом.

– Я гадал, куда вы вчера вечером ездили с Катериной.

– Что вы хотите сказать? – Адмирари едва не расплескал свой виски.

– Шутки у меня получаются плохо.

– Господи, да мы просто ездили в город выпить по коктейлю.

– В «Тореадоре»?

– Между прочим, там неплохой бар. – Адмирари обиженно умолк. – Боже, какая же у меня была распутная жизнь!

– У меня нет желания слушать о ваших похождениях.

– Каких похождениях? – Он заметно встревожился.

– На ком, вы говорили, вы женаты?

– Я не говорил. Ее профессиональный псевдоним – Лулу ван Аккерн.

– Она актриса?

– Журналистка. Я любил ее много лет. – У него в глазах блеснули слезы.

– Почему бы вам сейчас ей не позвонить?

– Не сейчас, позже.

Он имел в виду разницу в часовых поясах?

Отпив еще глоток, Трэгер объявил, что с него хватит. Все равно избавиться от Адмирари быстрее ему бы не удалось. Направляясь к машине, журналист старался убедить себя в том, что трезв как стеклышко. Казалось, он идет по ниточке. Трэгер проследил взглядом, как машина выехала на дорогу.

Прежде чем вернуться в дом, он оглянулся на часовню. Джордж и Клара оставались в городе вместе с грузовичком, который нужно было пригнать сюда в самый последний момент. Трэгер взглянул на часы. До этого момента оставалось шесть с половиной часов. Он отправился спать.

Бывает такой сон, который и сном нельзя назвать, единственный, на какой можно рассчитывать накануне опасного предприятия. Обещала ли переправка образа стать опасной? Если все пройдет как намечено, никакой опасности быть не должно. Трэгер спал, и ему снилось, что он бодрствует, начеку.

VIII
«Я приехал, чтобы помочь»

В три часа Трэгер проснулся, до того как прозвонил будильник. Отключив сигнал, он спрыгнул с кровати. Он был уже полностью одет, поскольку спал в одежде. Выйдя из особняка, Трэгер направился к часовне, затем напрямую через поле к дому Джейсона Фелпса, чтобы забрать ящик с копией портрета. Как договорился дон Ибанес. Перед тем как выйти из-за деревьев, Трэгер остановился, с удивлением увидев в столь поздний час на крыльце силуэт старика. Рядом с ним кто-то был. Трэгер прижал к ноге фонарик, так чтобы тот не мешал своим светом. Сперва ему показалось, что это Катерина. Нет, это был мужчина. Трэгер вернулся назад, обогнул лужайку перед домом дона Ибанеса и вышел на дорогу. Пять минут спустя он прокрался вдоль дома Фелпса и прислушался. Были слышны голоса. Один принадлежал Фелпсу. Трэгер ожидал, что вместе с ним Нил Адмирари. Нет. Вторым был Мигель Арройо!

Выйдя из темноты, Трэгер кашлянул. Арройо испуганно вздрогнул, но Джейсон Фелпс спокойно обернулся.

– Что он здесь делает? – спросил Трэгер.

Фелпс был удивлен его тоном:

– Он переночевал у меня.

– Ночь еще не закончилась.

Арройо, увидев, кто материализовался из темноты, шагнул вперед:

– Я приехал, чтобы помочь.

– Помочь в чем?

Арройо оглянулся на Джейсона Фелпса, тот хмыкнул.

– Я и сам мог бы донести.

Он имел в виду белый пенопластовый ящик, заклеенный скотчем, лежащий на каменных плитах крыльца. Ящик был в точности такой же, как и тот, что Трэгер и Джордж Уорт приготовили для оригинала. Второй ящик сейчас лежал в часовне в ожидании выполнения намеченного.

Трэгер лихорадочно соображал, что ему делать. Он не знал, каким образом Арройо проведал о передаче, и ему не было до этого дела. Инстинкт призывал его отменить план. Если такой сбой произошел на самой первой стадии тщательно просчитанного замысла, это может повлиять на всю цепочку событий. Надо будет как-то отделаться от Арройо. Но не здесь, не сейчас, не на глазах у Джейсона Фелпса.

Подойдя к ящику, Трэгер наклонился и поднял его, после чего направился к тому месту, откуда впервые увидел Фелпса и его спутника.

– Позвольте помочь, – окликнул Арройо, догоняя его.

Не сбавляя шага, Трэгер молча протянул ему один конец ящика. Когда они отошли так, что Джейсон Фелпс уже не мог их слышать, Арройо прошептал:

– Мне сказал Лоури.

Трэгер кивнул. Но Лоури ничего не знал о предстоящем возвращении оригинала в Мехико. Он не мог даже знать о том, что священный образ находится здесь, в Напа-Вэлли. Напрашивалось единственное возможное объяснение. Джордж Уорт. Он сказал Лоури? После чего Лоури сказал Арройо? От Уорта к Лоури, от Лоури к Арройо. Вот такая многоступенчатая комбинация.

Когда они подошли к особняку дона Ибанеса, грузовичок сдавал задом к часовне. Дон Ибанес стоял в открытых дверях базилики. Адмирари был прав, они с Джейсоном Фелпсом действительно были внешне похожи.

Увидев Мигеля Арройо, Джордж Уорт удивился не меньше Трэгера. Отпустив свой конец ящика, Арройо подошел к Джорджу и о чем-то заговорил с ним вполголоса.

– Мигель Арройо?

Дон Ибанес отступил от дверей часовни, пропуская Трэгера с ящиком, в котором лежала копия. За алтарем бросалось в глаза пустое место, освещенное ярким светом. Трэгер положил ящик на последние два ряда скамей.

– Он был у Джейсона Фелпса.

– То есть ему известно…

– По-моему, у меня есть объяснение.

Мигель и Джордж подошли к грузовику. Арройо горел желанием объяснить свое присутствие. Он бросился помочь Джорджу открыть дверь кузова. Трэгер решил провести передачу, как и было намечено. Но у дона Ибанеса была еще одна просьба.

Он провел Трэгера к алтарю, где стоял на коленях Карлос, протянув руки. Опустившись на колени, дон Ибанес знаком предложил Трэгеру последовать его примеру. Молитва старика была краткой. «Мария, Мадонна Гваделупская, благослови и защити этого человека в его предприятии». Склонив на мгновение голову, он старательно осенил себя крестным знамением и начал вставать. Трэгер помог ему подняться на ноги.

Карлос помог перенести пенопластовый ящик с драгоценным содержимым к грузовичку и засунуть его в кузов. Ящик, принесенный Трэгером от Джейсона Фелпса, поставили к алтарю. Находившуюся в нем копию повесят позже.

Кузов грузовичка закрыли; Трэгер пожал руку дону Ибанесу. Из часовни вышел брат Леоне, судя по виду вообще не ложившийся спать. Дон Ибанес что-то ему сказал, и священник поднял руку в благословении. Арройо перекрестился, затем поднес руку к губам и поцеловал большой палец.

– Я хочу поехать с вами.

– Даже не надейтесь.

Отстранив его, Трэгер сел за руль. Джордж Уорт устроился рядом с ним. Трэгер решил изменить план. Все нужно делать проще, проще.

– Джордж, я поеду один. Вам незачем ехать со мной.

– Но мы…

– Вы вооружены?

– Разумеется, нет.

– Именно это я и имел в виду. Вылезайте, Джордж.

Арройо буквально вытащил Джорджа из кабины и с силой захлопнул за ним дверь. Раз он не может поехать, Джордж также не поедет, правильно?

Включив передачу, Трэгер проехал через лужайку к дороге, видневшейся впереди в первых робких намеках на новый день. Проезжая мимо особняка, он увидел на пороге Клару, прекрасную в одном халате.

* * *

Трэгер колебался, когда брал напрокат грузовичок. Хватило бы и пикапа с крытым кузовом или универсала, у которого можно было бы сложить задние сиденья. Однако броское и очевидное нередко бывает лучшей маскировкой. Когда ценные произведения искусства перевозят из одного музея в другой, всегда бывает вторая машина, привлекающая к себе внимание, тем самым вводя в заблуждение потенциальных грабителей. Что ж, в данном случае грузовичок отвлекал внимание, но в то же время играл главную роль. Двигатель был оснащен регулятором, ограничивающим скорость пятьюдесятью пятью милями в час, что было хорошо на горных дорогах, однако, когда Трэгер выехал на автостраду, ограничение скорости стало действовать на нервы. Надо было бы отключить регулятор. Трэгер покачал головой. Такой грузовичок на дороге – самое обычное дело, но грузовичок, выжимающий семьдесят или семьдесят пять миль в час, обязательно привлечет к себе внимание.

Несомненно, он правильно предположил, каким образом Мигел Арройо проведал о передаче. А как еще он мог об этом узнать? Однако всю дорогу до аэропорта Трэгер находил изъяны в своем объяснении. Джордж Уорт обитает в другом мире, но не может же он быть настолько глуп. Да, этот человек предпочитает раздавать беднякам бесплатную похлебку, даже если это и означает разрыв с Кларой Ибанес, но такие люди встречаются. Идеалисты. Опасные.

Еще труднее было представить, что Лоури передает это известие Арройо. Впрочем, труднее ли? Трэгер вспомнил, как настойчиво Лоури призывал его встретиться с Арройо, как раз перед тем как пришел вызов вернуться в Вашингтон. И в этом случае покушение, о котором раструбили средства массовой информации, все больше и больше напоминало хорошо спланированный спектакль, призванный отвлечь внимание.

Приближался утренний час пик, по определению самое сумасшедшее время дня на дорогах. Мимо непрерывным потоком проносились машины, и даже в крайнем правом ряду Трэгеру постоянно сигналили, мигали фарами, после чего разгневанный водитель обгонял грузовичок, проклиная его последними словами. Это отвлекало мысли Трэгера от проблемы Арройо.

Как раз сейчас копию устанавливали за алтарем часовни дона Ибанеса. Трэгер представил себе, как Клара работает вместе с отцом и молодыми людьми. Брат Леоне выполняет свой обет. Он поклялся провести время до возвращения образа в Мехико в молитвах и воздержании. Трэгер находил в этом утешение. Он понятия не имел, как Бог обрабатывает обращенные к нему просьбы, но готов был поспорить, что молитвы брата Леоне достигнут Всевышнего без задержки.

Стали появляться знаки, указывающие на приближение аэропорта. Трэгер тщетно надавил на газ, однако грузовичок и так уже выдавал всю скорость, разрешенную регулятором. Двадцать миль, затем десять, и, наконец, Трэгер свернул с автострады и направился к территории, отведенной для частных самолетов. В башне диспетчерской были открыты все окна. Наверху горел прожектор. Трэгер выехал на бетонку и подкатил к самолету Игнатия Ханнана, уже вывезенному из ангара. Приблизившись к самолету, он помигал фарами. Открылась дверь, и выпрыгнул Джек Смайли.

Если все остальное пройдет так же гладко, как и доставка ящика до самолета, перспектива выглядела вполне хорошо. Вдвоем со Смайли они вытащили ящик из грузовичка, подняли его на борт самолета и поставили в проходе кабины.

– Вылет разрешен? – спросил Трэгер у Смайли.

Поднятые вверх большие пальцы. Смайли был в модных темных очках, фуражка сдвинута под нужным углом. Войдя в салон, он направился вперед. Бренда Стелтц уже сидела в кабине и завершала предполетную подготовку.

– Кто победил? – окликнул Трэгер пилота.

Тот повесил очки на ухо.

– Я застрял здесь.

Вернув очки на место, Смайли прошел в кабину и занял свое место. Ну-ну.

IX
«Как давно вы летаете?»

Когда самолет подкатил к началу взлетно-посадочной полосы, Трэгер почувствовал, как напряжение покидает его. Он слышал, как Смайли разговаривает по радио с диспетчерской. Что ж, вчера вечером пилоту не повезло; пусть ему повезет сейчас. Однако гораздо больше Трэгер рассчитывал на молитвы брата Леоне.

Остановившись в начале взлетно-посадочной полосы, самолет постоял минуты две, после чего Смайли дал полный газ, и самолет покатил вперед, набирая скорость. В иллюминатор Трэгер увидел промелькнувшие мимо машины и здания, прожектор на башне диспетчерской подмигнул, и самолет поднялся в воздух. Трэгер откинулся назад. Разве что-нибудь сравнится с тем ощущением, которое испытываешь, когда самолет отрывается от земли и, задрав нос в небо, поднимается все выше и выше? «У нас все получится», – подумал Трэгер. Все будет просто замечательно, как и было запланировано. Идеально. По крайней мере, на несколько минут тревоги и сомнения покинули его.

Поднявшись на пять тысяч футов, Смайли начал выполнять плавный поворот в сторону океана, продолжая набирать высоту. Какое-то время внизу виднелись огни города, но затем они исчезли. В первых лучах восходящего солнца сверкнул мост через залив Золотые Ворота. Потом внизу не осталось ничего, кроме бескрайней водной глади. Первое время еще были видны огоньки рыбацких лодок, но затем осталась одна вода, все более отчетливо различимая в свете нового утра. Отстегнув ремень, Стелтц прошла назад.

– Все прошло хорошо?

Она сняла фуражку и распустила гриву золотистых волос. Даже форменный мундир не скрывал ее женские формы.

– Пока что да.

Стелтц засуетилась на маленькой кухоньке. Вскоре салон наполнился ароматом свежего кофе.

– Кто вчера победил? – спросил Трэгер.

Обернувшись, Стелтц изобразила было высокомерное негодование, затем попробовала притвориться, будто ничего не поняла, и, наконец, улыбнулась.

– Мы победили.

Ну-ну. Возможно, Смайли просто поступил как джентльмен.

Стелтц протянула Трэгеру кофе в кружке с логотипом «Эмпедокла».

– Как давно вы летаете?

– С тех пор, когда была еще маленькой птичкой.

– Так долго?

Стелтц мило наморщила носик. Взяв две кружки, она прошла в кабину, но не стала закрывать за собой дверь.

Какое-то время назад Трэгер выработал теорию, что в его возрасте уже можно восхищаться женской красотой, не опасаясь потерять свободу. Однако в этой теории было два недостатка. Во-первых, она была неверна, а во-вторых, то, что он называл свободой, не соответствовало высоким стандартам этого слова. Вот уже несколько недель Трэгер находился в окружении привлекательных женщин, молодых и не очень молодых, однако женская красота является вещью двусмысленной. Лора Синклер, урожденная Берк. Карлотта. Клара Ибанес. Катерина Долан. И Стелтц. Теперь Трэгер был даже более восприимчив к таким женщинам. Его теория была верна только в том, что он действительно получал удовольствие, наблюдая со стороны за увлекательными взаимоотношениями полов.

* * *

Остров Санта-Каталина уже давно стал излюбленным местом моряков, а также таких людей, как писатель Джон Стейнбек, актер Хамфри Богарт и прочие голливудские знаменитости. Когда-то попасть сюда можно было только морем, но не так давно здесь появился аэродром, к которому сейчас и снижался самолет Ханнана. Единственный смысл этой промежуточной остановки заключался в том, чтобы занять позицию для последующего захода в воздушное пространство Мексики через Нижнюю Калифорнию. Таким образом, у Смайли появится предлог совершить непредусмотренную посадку в Мехико. Неисправность приборов, ничего серьезного, просто будет на что пожаловаться техникам наземного обслуживания, пока те заправляют самолет горючим; те это запомнят и при необходимости подтвердят, если из-за непредусмотренной остановки поднимется шум. Стелтц оставалась в своем кресле. Обернувшись, она подняла кружку с кофе:

– Мы уже почти на месте.

– Кто вчера одержал победу в матче?

– Я же вам говорила. Мы.

– Кто это «мы»?

– «Джайентс»! Кто же еще?

Трэгер решил, что ему нужно было прочистить голову. Может быть, переговорить с братом Леоне. Он вспомнил, как Нил Адмирари уединился в часовне вместе со священником, после чего вернулся легкой пружинистой походкой. И еще он вспомнил реакцию Адмирари на упоминание Катерины Долан. Боже милосердный, определенно, ему просто необходимо прочистить голову. Проклятие холостяка заключается в том, чтобы воображать, будто все вокруг резвятся, словно сумасшедшие. Смайли и Стелтц расхохотались бы, узнав о его подозрениях. Разве не так?

В конце концов Трэгер принес извинения даме, чей чудодейственный образ стоял в проходе, упакованный в пенопласт. Ему стало стыдно. На протяжении нескольких недель из-за этого образа кипели страсти, лилась кровь и разбивались сердца простых верующих. Трэгер мысленно произнес несколько молитв, в том числе одну за свою жену – упокой, Господи, ее душу.