Текст книги "Артефакты древних могильников (СИ)"
Автор книги: Раиса Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)
Глава 14
Миранэль быстро оглянулась, рядом с ней стоял Таггерт.
Сердце Миранэль ухнуло куда-то вниз, но вовсе не от радости. Она поняла, что Таггерт догадался, что она собиралась сделать, и ее поступку в его глазах, не было ни какого оправдания. Она снова наступила на одни и те же грабли! На душе стало так пусто, и так противно, что она не захотела больше оправдываться и просто, молча, смотрела ему прямо в глаза.
– Ты собралась идти… к нему? – снова спросил Таггерт, едва выдавив из себя последние слова.
– Ты и сам это знаешь, – едва слышно выдохнула она в ответ.
– Почему ты так со мной поступаешь? – в голосе Теггарта звучала горечь. Миранэль, не отвечала, не знала, что отвечать. – Тебе нравится Сибилл? – неожиданно спросил Таггерт. В его голосе звучало ревнивое подозрение. – Ты знала, что так все будет и заранее приготовилась к этому! – догадался он. – Тебе так хочется переспать с ним? – глаза Таггерта гневно засверкали.
– Нет, нет, нет! – яростно возмутилась Миранэль, от несправедливости его слов. – Мне этот Сибилл противен и отвратителен! Я собиралась только навесить на Даххарста амулет, и тут же вернуться назад. Но когда я увидела Даххарста, то поняла, что без моей помощи он не справится.
Я должна вернуться в камеру к Даххарсту и освободить его. Если я ему не помогу, то сам он никогда отсюда не вырвется! И мне надо задержать Сибилла до утра. Даххарсту нужно время, чтобы найти Ализе.
– И как ты собираешься удерживать Сибилла до утра? – голос Таггерта стал холодным и тусклым. А взгляд, которым он окинул девушку, полным пренебрежительного отвращения.
Она с бешенством, вызванным несправедливой обидой взглянула на него.
– Неужели не понятно? – ее губы скривились в издевательской усмешке. – Тебе подробно рассказать, что я собралась сделать? Во всех деталях?
Она намерено говорила грубо. Все равно он теперь ее не простит, он все равно теперь бросит ее, так пусть же это случится как можно быстрее. Ее стрелы попали в цель. С лица Таггерта исчезло брезгливое выражение, и оно стало откровенно несчастным, но он держал себя в руках и даже постарался уточнить некоторые детали.
– Как же тогда ты поможешь Даххарсту, если всю ночь… – он не договорил, судорожно сглотнув, потом взял себя в руки и все же докончил: – Сибилл отпустит тебя посреди ночи?
– Я не собираюсь спрашивать его разрешения. У меня есть средство, что успокоит его до утра, – и она показала Таггерту пузырек с зеленоватой жидкостью. – Достаточно трех капель и до утра он не проснется.
– Ты ему собираешься подлить зелье до того как переспишь с ним или после? – ядовито уточнил Темный.
– Как получится, – жестко и честно ответила Миранэль, и взялась за ручку двери, собираясь выйти из ванной.
– Но зачем, зачем? – шепот Таггера срывался на крик.
– Потому что я пообещала помочь, и я помогу, – усталым голосом, не желая больше спорить, ответила Миранэль. – Даххарсту надо время не только самому освободиться, но и найти Ализе, возможно, что она находится в очень тяжелом состоянии. Когда мы с Сибиллом шли к его дому, я не удержалась и спросила, почему он ведет к себе меня, а не эту придурочную Исилите. Ведь всем ясно и понятно, что она влюблена в него, как похотливая кошка. На что он мне ответил, что он предпочитает находиться от Исилите как можно дальше, не переходя границ личностных отношений, особенно после того, что она сделала со своей дочерью. Я не стала уточнять, что именно, но точно знаю, с Ализе сотворили что-то скверное.
Миранэль надавила на ручку двери, но Таггерт оттащил ее назад.
– Ты туда не пойдешь! – гневно прошипел он. Глаза Миранэль сузились от ярости. Она не любила, чтобы ей командовали, и указывали, что делать, особенно, в моменты, когда она точно знала, как необходимо поступать.
«Я пойду!» – хотела закричать она, но Таггерт прижал ее голову к своей груди, не позволяя вымолвить, ни слова.
– Ты к нему не пойдешь, ясно!
Миранэль попыталась вырваться из его крепких рук, но это было невозможно. – Ты не пойдешь, – снова повторил Таггерт, вместо тебя пойду я!
Не успела Миранэль и глазом моргнуть, как она уже смотрела на свою копию с хрустом сжимающую кулаки, готовясь к нанесению удара.
– Сибилл заметит подмену, у него есть амулет, рассеивающий иллюзию.
– Это вряд ли, – не согласился Таггерт. – Во-первых, это не иллюзия. Во-вторых, он уже проверял тебя, зачем это ему делать еще раз?
– Как это не иллюзия? – поразилась Миранэль. Она прикоснулась рукой к щеке Теггерта, и ее пальцы ощутили каждый изгиб на его новом лице. – Как же такое возможно? – потрясенно спросила Миранэль.
– Это так действует амулет, что мне дал Саннаэтель, – пояснил Таггерт. – Самое удивительное, что этот амулет воспринимает магию и Темных, и Светлых, я могу на него воздействовать, так же, как и Саннаэтель.
– А где он его взял? – заинтересовалась Миранэль, и тут же сама и ответила на этот вопрос: – В Древних захоронениях, вот где. Скорее всего, этот амулет оставил ему отец. Не знала, что они находили такие амулеты, – тихо про себя пробормотала Миранэль. – И все равно, Таггерт, – продолжила она с жаром убеждать Темного. – Это очень опасно. Ты не должен так рисковать. Сибилл очень силен, ты можешь не справиться с ним!
– Ну почему ты так меня недооцениваешь? – обиделся Темный, снова приняв свой облик. – Мой отец стоял на несколько ступеней выше к престолу, чем отец Даххарста, а это говорит не только о его родословной, но и о магической силе. Я также силен, как и Даххарст, возможно у меня меньше опыта и знаний, но поверь мне, со мной справиться совсем не просто. К тому же на моей стороне будет внезапность, думаю, у меня все получится.
– Только не убивай его, – попросила Миранэль.
– Я и не собирался. У меня к нему нет никаких претензий. То, что он братику немного кожу подпортил, так я ему за это даже благодарен. Я и сам собирался так поступить.
Миранэль тихонько засмеялась, но потом новая мысль отвлекла ее от обсуждения судьбы Даххарста.
– Значит, твой отец занимал очень высокое положение в вашей королевской иерархии, и если бы все так не случилось, то ты был бы в числе претендентов на престол? – пораженно спросила она.
– Да, наверное. Отец Даххарста не давал маме развода, а она уже носила меня. Мой отец не хотел, чтобы я родился вне брака, тогда бы я стал незаконнорожденным, ну и…
– Ты, наверное, очень страдал, что лишился этой возможности?
– Возможности стать одним из претендентов? – уточнил Таггерт. – Не особенно. А теперь это и вовсе не важно. Даххарст вылетел из претендентов, женившись на Светлой, ну и я бы тоже… – Таггерт не договорил, испытующе посмотрев в глаза Миранэль.
– Что «тоже»? – не поняла она.
– И я тоже вылетел бы, поэтому какая разница.
Миранэль непонимающе смотрела на него, потом догадка озарила ее.
– Ты хочешь сказать…
Он коротко кивнул и, упав перед ней на колени, быстрым шепотом произнес:
– Миранэль, я прошу тебя стать моей женой!
От неожиданности она на секунду опешила, потом такая радость, засветилась в ее глазах, она опустилась на пол рядом с ним, обвила его шею руками, и, задыхаясь от счастья, ответила:
– Я принимаю твое предложение, я стану твоей женой и буду рядом с тобой, чтобы не выпало нам в жизни. Буду с тобой всегда: и в радости, и в горе, и в счастье, и в несчастье.
А потом они целовались, целовались непрестанно до тех пор, пока не услышали, как Сибилл вошел в комнату.
– Ну, я пошел, – сказал Таггерт, и снова перед ней предстала ее копия, – жди моего сигнала.
Миранэль приложила ухо к двери и прислушалась к звукам в соседней комнате. Стук тарелок, расставляемых на столе, шаги Таггерта… и звук упавшего тела.
– Миранэль, – тихо позвал ее Таггерт. Она зашла в спальню и застала Темного, крепко связывающего Сибилла шнуром с оборванного балдахина, сам балдахин валялся рядом с кроватью. – Что дальше? – все так же тихо спросил он, подняв глаза на девушку.
– Дальше я вернусь в тюрьму и постараюсь освободить Даххарста.
– А тебе откроют его камеру?
– Откроют, я там специально забыла свою сумочку, как только поняла, что придется возвращаться. Я бросила ее под стол, чтобы была уважительная причина для возвращения. Боюсь только одного – вдруг мне не хватит магических сил, чтобы освободить Даххарста от штырей? – грустно призналась она.
– Так я могу перенести в камеру Саннаэтеля! – обрадовано предложил Таггерт. – Его сил точно хватит! Когда зайдешь в камеру, приложи руку к амулету на груди. Это будет сигналом, что я могу перенестись к тебе со Светлым. Я почувствую, я уже это проверил.
Миранэль вспомнила, как в ванной, не желая идти в спальню к Сибиллу, она машинально приложила руку к амулету, словно набираясь сил перед очень неприятным и тягостным делом. Наверное, тогда Таггерт и почувствовал ее. Что ж, это все намного упрощало. Она двинулась к двери, но Таггерт дернул ее за руку и притянул к себе. Несколько жадных поцелуев, и она направилась к тюрьме.
Миранэль успела почти дойти до здания, когда Исилите преградила ей дорогу. Эта встреча была не просто нежелательна, она была очень опасна. Лицо Исилите, а особенно, глаза не сулили Миранэль ничего хорошего. Сердце на секунду сжалось от страха, на одну малюсенькую секундочку. Но вместо того, чтобы отступить, Миранэль тряхнула головой, гордо вздернула подбородок и твердым шагом, словно таран, двинулась к сопернице, собираясь снести ее со своего пути.
– Куда это ты идешь? – любезно настолько, что сводило скулы, спросила Исилите.
– Я в камере Даххарста забыла одну вещь, пришлось возвращаться, – сухо, стараясь побыстрее закончить этот неприятный разговор и продолжить путь, ответила Миранэль.
– И что эта за вещь, которая тебе так срочно понадобилась? – Исилите не отступила ни на миллиметр.
– А тебе какое дело? – грубо ответила Миранэль и попыталась оттеснить ее плечом с прохода, но этот номер с Исилите не прошел. Она стояла, не шелохнувшись, как скала. Миранэль немного запаниковала. – Нам с Сибиллом очень понадобилась одна вещица, которую я здесь забыла, вот, иду забирать, – уже более миролюбиво, надеясь, что Исилите, наконец, отстанет, сказала она.
Но в глазах Исилите, наоборот, засветилось явное любопытство. Миранэль снова испугалась. «Этой дряни Исилите вполне хватит наглости пойти вместе со мной в камеру и обыскать сумочку, – в ужасе думала она. – А в сумочке… ничего нет. Вот я дура! Могла бы положить в нее пару вещичек, увидев которые, Исилите убежала бы с выпученными от возмущения глазами. И у меня было бы алиби, объясняющее, ради чего я прерывала вечер и оставила любовника в одиночестве, – расстроившись от собственной недальновидности, со злостью на саму себя думала Миранэль. – И что мне теперь делать? Впрочем, кто мне мешает рассказать ей об этом?»
От этой мысли лицо Миранэль озарилось улыбкой, которая очень не понравилась Исилите. Она с подозрением спросила:
– А где Сибилл? Почему он сам не пошел, тебя отправил в тюрьму?
Вопрос Исилите был вполне резонен, но Миранэль уже знала, что ей отвечать:
– Он не может, – честно и совершенно искренне ответила она. Но заметив, как напряглось лицо Исилите, медовым голосом, сочащимся ядом, ласково добавила: – Алые атласные ленты удерживают его руки привязанными к столбикам кровати, повязка на глазах не дает видеть, ему остается только слушать и ждать, когда мои шаги раздадутся у двери его спальни. Он ждет меня, изнывая от страсти, зная, что за вещицу я сейчас принесу. Не вещицу, а игрушку, ну, из этих самых, ты понимаешь, о чем я, не так ли? – Исилите дернулась, словно ее ударило током, а Миранэль с наслаждением любуясь этими подергиваниями, подливала и подливала масла в огонь: – А хочешь, я тебе ее покажу? Может, и ты когда-нибудь такой воспользуешься? – Исилите побледнела, как мел, с ненавистью глядя на Миранэль, а та все не унималась: – А может, ты со мной пойдешь? А что? Хорошая мысль. Думаю, твое присутствие придаст еще большую пикантность и остроту происходящему.
– Ты, мерзкая шлюха, предлагаешь мне участвовать в твоих грязных забавах?! – с яростью, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться Миранэль в волосы, прохрипела Исилите.
– Почему это шлюха? – возмутилась в свою очередь Миранэль. – Шлюхи, чтоб ты знала, милая Исилите, – нравоучительно продолжила она, – не могут выбирать себе мужчин. Я же сплю только с теми, кого я захотела! – гордо сказала она.
– Судя по «славе», что идет вслед за тобой, ты хочешь слишком многих, – не удержалась от укола Исилите.
– И что с того? – искренне удивилась Миранэль. – Да, мне нравятся многие мужчины, и я себе не отказываю в изысканных удовольствиях. И я всегда, – в голосе Миранэль зазвучала гордость, – всегда получаю мужчину, которого хочу!
Миранэль сильно покривила душой, причем дважды. И когда говорила, что не спит ни с кем против своего желания, и когда утверждала, что всегда получает желаемого мужчину. Но, к счастью, никто, кроме самой Миранэль, об этом не знал. И она не испытывала никаких угрызений совести. Главное – победить в споре, а для этого хороши любые аргументы, даже не совсем честные.
– А сейчас тебе захотелось Сибилла? – тихо, едва слышно спросила Исилите.
– А ты в этом сомневаешься? Кто же не захочет такого красавчика!
И Исилите отступила. Резко развернулась, бросив на ходу:
– Чтобы утром тебя в Древнем лесу не было. Иначе я за себя не отвечаю.
– Ф-ф-ф-ф! – фыркнула довольная победой Миранэль. Какое удовольствие спорить с ханжой на морально-этические темы! Все равно, что избивать младенцев!
Миранэль решительно открыла двери тюрьмы. Ей предстоял еще один очень неприятный разговор с Даххарстом, от которого она намеревалась добиться обещания никогда не трогать Таггерта.
Глава 15
Разговор с Исилите оказался весьма кстати, во всяком случае, стражник, охраняющий вход, пропустил ее без единого слова возражения. Он, несомненно, слышал бурную беседу двух дам и сделал соответствующие выводы. Он также любезно проводил Миранэль до самых дверей камеры, и даже попытался зайти внутрь, но Миранэль жестко пресекла эту попытку.
– Я хочу побыть с пленником наедине. У нас с ним разговор еще не окончен, – при этих словах она так жестоко оскалилась, что бедный стражник вылетел из камеры, словно пробка. Убедившись, что ее никто не слышит, Миранэль вплотную подошла к Даххарсту.
Выглядел он ужасно, но ей его было, не жаль, Миранэль знала, что он очень силен, и сможет выдержать и не такие испытания, к тому же, чем ему хуже в данный момент, тем ей будет проще получить нужные ей обязательства.
– Даххарст, – прямо и откровенно, едва слышно, начала она разговор, не спеша избавлять его от страданий. – Твой брат сделал мне предложение, и я его приняла, – Темный не отвечал, лишь иронично усмехнулся, в ответ на ее слова. Такое откровенное пренебрежение взбесило Миранэль, но она сдержала себя, и, достаточно спокойно продолжила: – Я хочу быть счастливой. И буду! – чуть повысив голос, добавила она. – И меня совсем не устраивает перспектива остаться вдовой, если вы с Таггертом решите свести счеты. Я требую, чтобы ты мне поклялся, что никогда, ни при каких обстоятельствах не тронешь его!
Даххарст без сомнения удивился, услышав ее слова, он немного подумал.
– Ты же понимаешь, что я не могу дать тебе подобное обещание.
– Ты же понимаешь, – в тон ему ответила Миранэль, – что я не могу допустить, чтобы Таггерт погиб, в случае вашего противоборства.
– Ты же понимаешь, что подобный конфликт может возникнуть даже без моего желания, и даже против моего желания.
– Мне все равно. Ты должен поклясться, что не будешь драться с ним и тем более убивать его. Но если такое случится, – голос Миранэль дрогнул, – то я клянусь, что ты горько об этом пожалеешь. Я не Исилите или Сибилл, я найду способ и возможность искалечить тебя так, что ты сам предпочтешь сдохнуть! – яростно прошипела она.
– Ты же понимаешь, что я не боюсь, – глаза Даххарста гордо и гневно блеснули. Спор зашел в тупик. Миранэль немного помолчала и начала говорить совсем уже другим тоном.
– Даххарст, Таггерт это все, что у меня есть в жизни! Я люблю его, я не могу даже мысли вынести, что с ним может что-то случится.
– Тогда купи крепкий ошейник и посади его на цепь рядом с собой, – с бешенством прошептал он.
– Даххарст, ты мне обязан, я спасаю тебя, быть может, даже от смерти! – напомнила она ему. Глаза Даххарста сощурились.
– Миранэль, – мягко сказал он, – если бы тебе мое спасение не было нужно по каким-то твоим личным мотивам, то я мог бы сдохнуть у твоих ног, ты бы и шагу не сделала мне навстречу, ты бы и пальцем не пошевелила, чтобы спасти меня. Ведь я прав?
Миранэль раздраженно дернула плечами, поскольку Даххарст видел ее насквозь.
– И все равно, я прошу, я умоляю тебя не причинять Таггерту вреда! – с жаром начала просить она.
– Неужели ты не понимаешь, что мне сейчас нет никакого дела до Таггерта, но если он бросит мне вызов, у меня не останется никакого выбора!
Даххарст был прав, Миранэль не могла не согласиться с его словами. Со вздохом она потерла амулет на груди, в ту же секунду Таггерт и Саннаэтель оказались в камере. Таггерт с такой насмешкой, с такой оскорбительной улыбкой оглядел брата, что у Миранэль зачесались руки отвесить ему подзатыльник. Несомненно, именно, Таггерт провоцировал брата на ссору, и делал это вполне умышленно. Миранэль махнула ему рукой, чтобы он приблизился, тихо сказала ему на ухо несколько слов, и Таггерт исчез. Миранэль послала его к себе домой, рассказав, где найти несколько очень интересных штучек. Она хотела подстраховаться, на всякий случай, вдруг Исилите придет в голову проверить, действительно ли она, что-то забыла в камере.
Саннаэтель принялся освобождать Даххарста от штырей, Миранэль стала ему помогать.
Светлый делал это бережно, стараясь не причинять боли, Миранэль же дергала изо всех сил, а поскольку ее магические силы были малы, то выдирая штыри, она еще больше ранила Темного. Даххарсту не перед кем было «держать лицо», поэтому он, не сдерживаясь, заорал от боли.
Стражник, услышавший этот крик, содрогнулся от ужаса, представив, что Миранэль делает с пленником. До этого Даххарст ни то, что кричать, даже не стонал ни разу, выдерживая все пытки Исилите и Наставника.
Наконец, Даххарста освободили, оставив на его руках имитацию, в случае, если кому-нибудь придет в голову взглянуть на него. Миранэль вызвала Таггерта, чтобы он забрал Саннаэтеля, сама же она, как ни в чем ни бывало, собиралась из камеры, чтобы не вызвать у охраны подозрений. Таггерт протянул ей что-то завернутое в тонкую шелковистую бумагу, глаза его при этом так светились, в предвкушении чего-то, что Саннаэтель, заметивший это, сильно удивился, еще больше он удивился, увидев, как покраснела Миранэль под таким взглядом Темного.
Когда Таггерт и Саннаэтель исчезли, Миранэль, напоследок, предупредила Даххарста.
– У тебя времени разыскать и вытащить Ализе, только до утра. Учти, она ранена, возможно, даже серьезно, – он кивнул в ответ, подтверждая, что хорошо ее понял. Она толкнула дверь камеры, и вышла из нее с гордо поднятой головой. Охранники, стоявшие у выхода, шарахнулись от нее в разные стороны. Миранэль довольно улыбнулась. На всякий случай, она снова пошла к дому Наставника, небезосновательно подозревая, что Исилите следит за ней. Демонстративно она открыла сумочку и вытащила из нее завернутые в бумагу предметы, потом бережно положила их обратно, заметив краем глаза удаляющуюся фигуру женщины.
«Так тебе и надо! – со злорадством, думала она, до сих пор не простив Исилите за жестокие, обидные и несправедливые слова, что та когда-то бросила ей в лицо. – Интересно, – подумала Миранэль, – зачем Исилите вышла замуж за Эллентиэля? Ведь и слепому ясно, что она без памяти любит Сибилла. – Миранэль взвесила все обстоятельства, прикидывая эту ситуацию на себя, – Наверно, она хотела отомстить Наставнику, сделать ему больно, надеясь, что этот брак покажет ему, насколько тот был не прав, отталкивая Исилите. Да, – окончательно решила Миранэль, – так все и было! Вот только страдать она заставила не Сибилла, а Эллентиэля, Ализе, Саннаэтеля, и скорее всего себя!»
Миранэль тряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли о ненавистной сопернице, и бодро протопала к дому Наставника.
Сибилл все еще был без сознания, Миранэль улыбнулась, подумав про себя, что Таггерт хорошо его приложил. Она потерла печать, вызывая любимого. Когда он появился, Миранэль затащила его в ванную.
– Не хочу, чтобы Сибилл даже случайно увидел нас вместе, – шепотом объяснила она. – Мало ли что? А так у меня всегда будет отговорка, что я была не я, а Темный, наложивший на себя мою иллюзию. А то, что амулеты Светлых этого не распознали, объясню тем, что амулеты иллюзий Темных, взяты из Древних Могильников. Сибилл поверит, я в этом уверена.
Довольно засмеявшись, они исчезли.
