Текст книги "Артефакты древних могильников (СИ)"
Автор книги: Раиса Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)
Глава 40
Его дикий вопль так напугал Ализе, что она от неожиданности раскрыла рот, чем Даххарст тотчас воспользовался и откатился от нее подальше, на самый край кровати.
– Я хотела завершить Ваше исцеление, – стала оправдываться она. – Теперь все в порядке. Проклятие я сняла.
Даххарст еще несколько секунд недоверчиво смотрел на нее, а потом прогнал магический поток сквозь свое тело. Видимо, результат его удивил и обрадовал, но взгляд, которым он посмотрел на Ализе, не выражал благодарности. Взгляд был холоден и даже циничен, словно, рассматривая ее, он решал; стоит ли ей разрешить остаться рядом с ним или нет. Этот взгляд страшно не понравился Ализе, не этого она ждала от мужа. Гордо выпрямившись, она с достоинством произнесла:
– Вы излечены. Обещание, которое я Вам дала в прошлую нашу встречу, выполнено, значит, я могу вернуться в Академию.
– Зачем же так скоро? – довольно-таки мерзко ухмыльнулся Даххарст, и Ализе сжалась от страха, заметив, как его глаза вспыхнули возбуждением. – Ты не забыла, что кое-что мне еще должна? – любезно осведомился Даххарст.
– Вы… Вы имеете в виду исполнение супружеского долга? – пролепетала Ализе.
– Супружеского долга?! – расхохотался темный. – Что ж, можно сказать и так.
– Я сама, – быстро сказала Ализе.
Не дожидаясь, пока Даххарст подойдет, быстро, девушка сбросила с себя одежду и легла на середину кровати. Вытянувшись в струнку, четко развела выпрямленные ноги и, в ожидании ужасной боли, всего того мерзкого действа, о котором говорили феи, сжала руки в кулаки, поджала пальцы ног, крепко зажмурилась и замерла, окаменев.
Поскольку ничего не происходило, она открыла глаза, вновь натолкнувшись на взгляд мужа. А тот смотрел на нее с УЖАСОМ.
– Ализе, – мягко и ласково спросил Даххарст, присев на кровать рядом с ней, – у тебя кто-нибудь был?
Ализе отрицательно затрясла головой, от пережитого волнения слезы побежали на подушку из уголков глаз. Растирая их кулаками и всхлипывая, она сказала:
– Нет, у меня никого не было, я даже ни с кем не целовалась, только с Вами. Помните, Вы меня до свадьбы в щеку поцеловали, и потом, когда Вы меня укусили за губу, мне сказали, что это был поцелуй.
Даххарст резко отвернулся и закрыл лицо руками.
– Эта тварь Лаэдель за все мне заплатит, – глухо сказал он. – Но в первую очередь, объяснит, зачем он это сделал!
Несколько раз глубоко вздохнув, Даххарст вышел из комнаты, даже не взглянув в сторону Ализе. Не зная, что делать, она села на кровати, завернувшись в покрывало. Даххарст вернулся через несколько минут. На нем была другая одежда, волосы были влажными. Подойдя к жене, он положил на подушку рядом с ней кольцо.
– Это кольцо создает временные порталы. Наденешь на палец, мысленно представишь, где хочешь оказаться, и просто шагни вперед.
А потом Лорд Даххарст… исчез. Ализе не верила своим глазам: «Как он мог так просто уйти, бросив меня, не сказав, не объяснив, что будет дальше? – в отчаянии думала она. Потом ее взгляд упал на кольцо. – А зачем ему говорить? Зачем ему выслушивать упреки или мольбы? Он светский человек, вращающийся в обществе, где достаточно намека, чтобы делать выводы. Это кольцо – тот самый намек. Если бы он захотел, чтобы я осталась, он, наоборот, не дал бы мне возможности покинуть замок. А так его подарок говорит только одно: „Надевай кольцо и проваливай прочь!“».
Ализе упала лицом в подушку и зарыдала. Это были не те слезы, которые катились из ее глаз, когда с ней разговаривал Даххарст. Эти слезы были слезами отчаяния, поскольку Ализе уже точно знала, что не хочет уходить из замка, а хочет каждую минуту видеть своего мужа.
Глава 41
С этого дня весь мир для Ализе окрасился серым цветом. Чтобы брат и Ранхгарт оставили ее в покое, она бодрым и даже радостным тоном рассказала, как полностью исцелила Даххарста, и что они расстались почти друзьями. Ранхгарт удивился, не такого результата он ожидал, но Ализе так искренне и беспечно рассмеялась в ответ на его недоверие, что пришлось спрятать это недоверие подальше.
Эту маску веселости девушка теперь носила постоянно, и никто не догадывался о том, что действительно творилось в ее душе. И только долгими ночами, уткнувшись лицом в подушку и беззвучно плача, она могла дать выход своим чувствам.
Ализе ждала, день и ночь терзая себя вопросом: где он?
Она помнила, как Даххарст сказал, что Советник за все заплатит. Может, Даххаррст отправился к нему и сейчас бьется на смертельной дуэли? И нет никого рядом, чтобы помочь ему. В минуты, когда такие мысли приходили в голову, она в панике была готова бежать к Ранхгарту и просить опять перенести ее в Храм Богини, чтобы с помощью браслета найти мужа.
А иногда она думала, что он сейчас купается в объятиях женщины, а может даже не одной, Мея просветила ее, что страсть Темного женщина-человечка выдержать не сможет, обычно на ночь любви темные берут двух или трех. Представив Даххарста целующимся или ласкающим другую, Ализе испытывала такую безумную ревность и, опять же, дикое желание добраться до мужа, что едва сдерживалась.
Шли дни за днями Даххарст не появлялся. И если сначала на нее иногда нападали злость и гнев за такое пренебрежение ее чувствами, то сейчас она хотела только одного: снова увидеть его. Ну не может же он вот так исчезнуть… навсегда.
…Ализе пришла с занятий очень поздно, тренировки на полигоне заняли несколько часов. Она сильно устала. Учеба, почти бессонные ночи, грустные, тяжелые мысли вымотали ее. Наскоро перекусив, приняв душ, она забралась в кровать и свернулась клубочком под одеялом, чувствуя себя самой одинокой и несчастной во всем мире. Потом ход ее мыслей изменился, волна гнева, прошедшая сквозь тело, заставила сердце биться чаще и откинуть подальше жаркое покрывало. Так и уснула.
И приснился ей удивительный сон. Вроде бы она стоит, запрокинув голову, и тополиные пушинки падают ей на лицо нежно и невесомо. Одна попала в нос. Нос зачесался, Ализе чихнула… и проснулась. Проснулась и замерла от невиданного зрелища. С потолка, легко кружась в воздухе, падали лепестки белых лилий. Ализе молнией соскочила с кровати, юлой обернулась вокруг своей оси, чтобы не пропустить появление Даххарста. А вот и он: спокойный, красивый, уверенный в себе.
– Это тебе, – сказал он, протягивая коробку.
Ализе, машинально, взяла ее, не зная открывать немедленно или потом посмотреть, что в ней. Она ощущала все происходящее, словно продолжала спать. Ноги чувствовали нежное прикосновение лепестков к стопам, пальцы – шероховатость коробки, но ощущение реальности не наступало. Даххарст заглянул ей в глаза, просто подхватил ее на руки и шагнул в портал.
Они оказались в невероятно красивой комнате, здесь Ализе еще не была. Отрытая дверь вела на балкон, оттуда ступени спускались в сад. Даххарст опустил ее на кровать и позволил спокойно оглядеться.
– Как красиво! – замерла Ализе в восхищении.
– Этот дом я готовил для нашего медового месяца, – небрежно бросил Даххарст.
Оба замерли, потому что почувствовали, что эти простые слова вновь воздвигли между ними непробиваемую стену из обиды и непонимания. Повисло тяжелое молчание. Бывает, что одна такая страшная минута никогда не даст стать друг для друга единственными. Ализе в отчаянии пыталась придумать, что ей сказать, но все слова словно вылетели из головы.
– Открой коробку, – предложил Даххарст, и Ализе от радости, что эта неприятная минула позади, быстро разорвала шелковую бумагу, в которую коробка была завернута.
Откинув крышку, она ахнула:
– Мое свадебное платье!
Даххарст засмеялся:
– Не совсем то, но точная его копия. Ранхгарт объяснил мне, что без пуговок никак нельзя!
Теперь засмеялась и Ализе и, схватив платье, исчезла за ближайшей дверью. Сбросив всю одежду, она натянула платье на голое тело, и тут возникли непредвиденные трудности: она не могла застегнуть пуговицы на спине, как ни извивалась.
– Я не могу застегнуть платье, – пискнула она из-за двери.
– Иди сюда, горе мое, – проворчал Даххарст, но смех явно слышался в его голосе.
Ализе, одной рукой придерживая лиф платья, а другой приподнимая подол платья, рассчитанного на туфли с каблуками, робко подошла к Даххарсту.
Он сидел на кровати, с интересом разглядывая жену. Любезно предложил повернуться спиной. Она думала, что Даххарст сразу начнет застегивать пуговицы, но вместо этого он притянул ее к себе вплотную и стал лицом тереться о ее голую спину.
– Какая у тебя нежная кожа, – восхитился он, – словно шелк.
От его прикосновений ноги стали ватными, и она, словно теряя почву под этими ногами, едва удержалась, чтобы не опереться о него спиной. Но Даххарст, видимо, решил довести ее именно до такого состояния. Быстрым движением он провел языком вдоль позвоночника от копчика и до лопаток.
Ализе ахнула, ее тело выгнулось, словно от сильной боли. Но Даххарсту было этого мало. Его язык, сделав несколько замысловатых пируэтов, стал медленно спускаться вниз, огибая каждый позвонок. У Ализе перехватило дыхание, но это было только начало.
Губы Даххарста продолжали целовать и ласкать ее спину, а руки, забравшись под платье, стали нежно гладить щиколотки, взбираясь все выше и выше. Она не заметила, как оказалась сидящей на его коленях. Спину теперь целовать он не мог, зато плечи и шея были полностью в его распоряжении, а главное – ушки. Поцелуй в плечо, почти невинный, едва касающийся. Поцелуй в шею, с легким прикусыванием. А потом языком – по мочке уха. Ализе едва не закричала от возбуждения. Потом второе плечо, в той же последовательности.
Она почувствовала, как рука Даххарста пытается протиснуться между сжатыми бедрами. Так не вовремя вспыхнувшая стеснительность не позволила помочь ему, а наоборот, заставила крепче сомкнуть ноги. Он недовольно слегка зарычал ей на ухо, требуя предоставить свободу пальцам. Поняв, куда эти пальцы собираются направиться, она жарко покраснела и чуть раздвинула ноги. Даххарст впился ей в шею таким поцелуем… ну, таким… как в тот раз, десять лет назад, и прошептал чуть охрипшим голосом:
– Может, ну их, эти пуговки?
– Застегивай, – попросила она. – А потом дернешь платье, ну… как в тот раз.
Дахххарст засмеялся и, неохотно оставив в покое ее ноги, стал добросовестно застегивать пуговку за пуговкой, предварительно поласкав поцелуем каждый скрывающийся под тканью кусочек кожи.
Наконец, все пуговицы застегнуты, о том, что еще хрен знает сколько пуговиц на манжетах, они даже не вспомнили. Ализе ждала, что вот сейчас раздастся треск материи, и платье разлетится на куски, но этого не произошло. Ализе удивленно взглянула на мужа и с удивлением заметила, что он смотрит на нее не с горящими от страсти глазами, а наоборот, как-то немного неуверенно, словно желая попросить о чем-то. Она сразу насторожилась. Заметив ее реакцию, Даххарст тихо сказал:
– Ализе, – его голос звучал осторожно и даже немного робко, – а если я попрошу, чтобы наш самый первый раз произошел в Святилище Храма, посвященного нашей Богине?
– В Святилище Храма? – неуверенно переспросила Ализе, вспомнив, куда ее переносил Ранхгарт, когда пытался вылечить. От мысли, что она будет заниматься любовью с Даххарстом на том алтаре, ей стало плохо. – Но почему в Святилище? – она пыталась, как могла, оттянуть момент, когда ей придется отказать мужу.
– Ну, это же первая кровь, она имеет огромную силу и угодна Богине, в качестве жертвоприношения.
– Ты мне ничего не говорил о Святилище, – все еще пыталась сопротивляться Ализе.
– А зачем. если я тогда думал, что у тебя уже были до меня мужчины? – удивился он.
«Действительно, – одернула себя Ализе, – о какой жертве тогда бы шла речь? Что жертвовать?»
Она не могла сказать ни «да», ни «нет», а муж, видя ее колебания, снова внимательно посмотрел ей в глаза.
– Ализе, – серьезно и искренне сказал он, – я в тысячу раз опытнее тебя в любовных играх. Я мог бы довести тебя до такого состояния, что ты даже и не поняла бы, где находишься. Но я не хочу поступать так. Ализе, я прошу тебя отправиться со мной в Святилище нашей Богини, чтобы она закрепила и благословила наш союз, – Даххарст замолчал, ожидая ее решения.
Глава 42
Ну что бедная девочка могла сказать после таких слов? Какие привести причины для отказа? Правильно. Никаких.
Ализе протянула руку Даххарсту. Их пальцы сплелись, а через секунду они оказались… в воде. Да, они плюхнулись в бурлящую воду прямо перед стеной водопада. Даххарст подхватил ее на руки, поскольку пышная юбка платья, явно не была предназначена в помощь к дальним заплывам.
– Нам туда, – Даххарст указывал прямо на стену воды. – Вдохни поглубже и закрой глаза.
Ализе поспешно выполнила его просьбу, а когда открыла глаза, с интересом огляделась. «Странное какое-то святилище, – было первым, о чем она подумала, – выглядит, как обычный неглубокий грот. Нет ни алтаря, ни свечей. И… и где мы будем этим заниматься?» – тут же забеспокоилась она. Ровный пол пещеры не страдал от обилия мебели, а мокрое платье и прохлада пещеры уже заставили тело покрыться мурашками. Словно услышав ее мысли, Даххарст кивнул вправо.
Ализе глянула и едва сдержалась, чтобы не заорать: «Вот на этом каменном, холодном, твердом, колючем уступе произойдет главное событие моей жизни?!» Ей стало себя очень-очень жалко.
Но то, что случилось потом, вообще повергло ее в шок, оставив чувство растерянности и неприятное ощущение, что ее обманули.
Сначала все было очень хорошо. Даххаст крепко обнял ее и поцеловал в губы легким и нежным поцелуем.
– Ты замерзла, – одними губами прошептал он, – тебя всю трясет.
Теперь быстрое избавление от платья было уже острой необходимостью.
– Мокрая ткань труднее рвется, – напомнила мужу Ализе, но Даххарст только засмеялся. Рывок – и обрывки платья лежат на полу пещеры.
Даххарст сбросил и с себя одежду, закатал все тряпки в один ком, выбросил его в портал. Жадно притянул к себе Ализе и еще раз поцеловал ее. Его тело было настолько горячим, что, приникнув к нему, девушка согрелась за секунды. Он подхватил ее на руки, а потом осторожно уложил на уступ.
– Не бойся, – ласково начал шептать он, – я постараюсь быть очень осторожным.
– Не надо, – тихо сказала Ализе в ответ, – я хочу сильно. Я хочу запомнить, как было в первый раз, я хочу ощущать все, хочу осознать, что мы теперь вместе навсегда.
Ализе думала, что после ее слов и он скажет что-то такое… такое… например, о том, что он любит ее. Или скажет, как она ему дорога, и как он счастлив, что она рядом с ним. Но вместо этого Даххарст чуть запрокинул ей голову и резко вошел в нее, поцелуем удержав крик, который вырвался из ее горла. А после этого он не остановился даже на секунду, чтобы она немного пришла в себя. Он входил в нее вновь и вновь, крепко стиснув и зажав рот поцелуем.
И снова они в воде. Она пыталась отталкивать его, но он целовал и целовал ее, шепча при этом: «Все позади, уже все позади». Глазами, полными слез, она взглянула на него и замерла от невиданного зрелища. И Даххарст, и она словно стояли под дождем из радуг. Радуги переливались вокруг них, нежно касаясь кожи и вызывая желание засмеяться, словно от щекотки.
– Богиня благословила наш союз, – шепнул ей Даххарст на ухо, правильно истолковав происходящее. – Иди ко мне.
И вот они снова в его замке. Даххарст посадил жену на кровать, завернул в покрывало, а сам, едва прикрывшись какой-то тряпкой, приказал слугам принести еды в спальню.
Ализе смотрела на него, и все, что случилось, как-то не укладывалось в голове. А Даххарст, изображая бурную деятельность в подготовке предстоящего обеда, упорно избегал встречаться с ней глазами и, вообще, вел себя настолько странно, что она заподозрила, что он не сказал ей всего. Ализе удивилась бы еще больше, узнав, насколько это несказанное «все» было важным и необычным.
…Ритуал единения включал, собственно, три разных ритуала, посвященных разных Божествам.
Первый соединял души, которые с этого дня всегда стремились друг к другу, разъединить их могли только голый разум, поддерживаемый твердой волей. Случаи, когда свершившие этот обряд расставались из-за самых разных обстоятельств, встречались достаточно часто, но счастья это не приносило ни тому, ни другому.
Второй ритуал – единение брачными браслетами – позволял супругам найти друг друга, где бы они ни находились.
А вот третий, который был очень редким и последние пятьсот лет не проводился из-за того, что ни одна из невест не могла похвастаться девственностью перед брачной церемонией, оказался очень необычным. Он позволял супругам мысленно общаться друг с другом.
Даххарст не сказал об этом Ализе, как не сказал и о том, что она может читать его мысли, а он уже читает ее. Что поделать? Темные хотят контролировать все и вся, а уж любимого – в первую очередь.
Сказать, что Даххарст был доволен – не сказать ничего. Мысленно со своей женой мог общаться только Правитель, и больше никто из Высших.
Эта, подаренная Богиней способность, была просто бесценна, особенно, если постоянно находиться в обществе кровожадных акул, ну… в смысле, таких же темных. Возможности открывались невероятные. Например, быстро о чем-то предупредить, о чем-то сказать, и при этом никто из окружающих даже не будет подозревать, что ты предупрежден. Потому что никто не знает и не догадывается, что они проходили этот ритуал, тем более, спустя десять лет после свадьбы.
Даххарст чуть не урчал от распирающей его гордости. С темными всегда так: удалось заполучить что-то, чего больше нет ни у кого – радость и гордость за себя любимого, до самого неба. Даххарст наслаждался своими новыми способностями, изучая их возможности на Ализе.
Он понимал, что рано или поздно ему придется сказать о них и ей. Понимал, какая взбучка его ожидает, но все равно не смог удержаться от удовольствия хотя бы недолго попользоваться способностями единолично. Как приятно слышать каждую секунду подтверждение, что Ализе именно такая, какой и выглядела. Искренняя и доверчивая, и даже годы, когда она от него пряталась, не заставили стать ее хитрой и предусмотрительной. О такой жене он мечтал всегда. Жене, с которой не надо каждую секунду состязаться в остроумии и постоянно ощущать, что она тебя рассматривает, словно высчитывая в процентах, насколько уменьшилась твоя ценность.
Даххарст знал, что скоро во всем признается Ализе… скоро, но не сейчас. Сейчас он использовал свое преимущество, чтобы заставить скромную, стеснительную, сексуально зажатую жену раскрыться. Так, чтобы страсть заставила ее забыть и о стеснительности, и обо всех глупых предрассудках, какими была набита ее голова. А для этого все средства хороши. Приблизительно так он рассуждал, пытаясь скрыть даже от самого себя, что главное, чего он хотел – это как можно крепче привязать ее к себе, привязать так, чтобы она не только не вырвалась, но и не захотела вырываться.
Глава 43
Наконец, Даххарст решил, что все готово. Махнул слугам рукой, чтобы убирались, а сам подошел к кровати, на которой сидела Ализе, и внимательно посмотрел на нее. Он, разумеется, чувствовал ее состояние, видел ее растерянность и разочарование, но вместо того, чтобы приголубить и утешить, поступил совершенно противоположным образом.
– Моя девочка голодная? – ласково спросил он, прижимая ее к себе, чтобы она не заметила, как коварно сверкнули его глаза. Даже в слово «голодная» он вложил совершенно не тот смысл, какой виделся Ализе. – Сейчас моя малышка насытится! – воркующим голосом пообещал он, и снова его слова прозвучали двусмысленно.
Непонятно откуда появился женский шелковый халат, и Даххарста предложил Ализе его надеть. Халат был очень красив, плотно охватывал талию и фалдами спускался к ступням. В первую секунду Ализе восхитилась, но во вторую пришла в ужас – пуговиц на нем было всего только три, и при каждом шаге он распахивался, демонстрируя красоту ее ножек до самого… скажем так, основания.
– Как я буду ходить в таком халате по замку? – испугалась она.
– Этот халат не предназначен для прогулок, – успокоил ее муж, – только для чаепитий. Вот, смотри.
И Даххарст, подвел жену к изящному столику, усадил в кресло с низкими подлокотниками, стоявшее рядом. Но стало только еще хуже. Полы халата разъехались окончательно, полностью оголив ноги. Ализе в отчаянии тщетно пыталась подтянуть их друг к другу. Ничего не получалось. И тут ложка, которой Даххарст зачерпнул ягодный мусс, выскочила из его руки, и упала на ногу Ализе, измазав кремом от колена и почти до паха. Девушка хотела вскочить, чтобы бежать в ванну и смыть это липкое пятно, но Даххарст удержал ее, сказав, что, поскольку виноват он, то и ликвидировать разрушения будет сам лично.
Ализе до этого дня еще ни разу никто не пытался соблазнить, поэтому она ни сном, ни духом не догадывалась, что все происходящее – это часть любовной игры, захватывающей и возбуждающей.
Для начала Даххарст совершенно естественным жестом протянул ей блюдце с чашечкой, до краев наполненной горячим чаем. Таким же жестом заставил ее взять другой рукой чайник, в котором плескался кипяток. Нейтрализовав, таким образом, ее руки, чтобы они не мешали ему, он приник ртом к ее голому бедру, слизывая языком сладкий мусс.
Ализе заорала от ужаса. С точки зрения Даххарста подобная реакция была самой нелепой, какой можно было ожидать, но поближе познакомившись с мыслями жены, он уже ничему не удивлялся. Ее стеснительность была такова, что блокировала все слабенькие волны удовольствия, чуть пробивавшиеся на поверхность. К тому же феи, рассказывая об оральных ласках, забыли упомянуть, что это удовольствие обоюдное, в результате Ализе оказалась совершенно к этому не готова.
– Даххарст! – закричала она, почувствовав, что его язык вот-вот доберется до цели своего путешествия, – перестань! Я не могу! Не надо! – Ализе хотела поставить чашку и чайник, которые она все еще держала, на стол, чтобы руками оттолкнуть Даххарста, но он пинком ноги заставил столик откатиться в дальний угол. – Дахарст, – продолжала кричать Ализе, – что ты делаешь? Я сейчас оболью тебя кипятком!
– Надеюсь, что ты пожалеешь своего мужа, – промурлыкал тот, – и не допустишь этого.
Его глаза полыхнули веселым огнем, и он вновь вернулся к прерванному занятию.
– Даххарст, ну пожалуйста, не надо, – уже почти молила она, пытаясь сжать ноги и развернуться так, чтобы самое сокровенное осталось для него недосягаемым, поскольку не представляла, что будет делать, если его губы окажутся ТАМ.
А именно к этому все и шло. И он совсем не скрывал своих намерений. Жаль, Ализе плохо его знала. Да, в намерения Даххарста входило подарить подобные ласки жене. Но только не униженно и стыдливо выпрашивая, а подарить в ответ на ее жгучее желание. И он (еще два раза гад), знал, как этого добиться.
Вот его язык подобрался совсем близко, Ализе напряглась, ожидая прикосновения, но он вдруг неожиданно отступил, снова занявшись ножкой. По коже Ализе пробежали легкие мурашки разочарования. Но вот он вновь приблизился, сейчас коснется! Ализе замерла, но он отступил вновь. Вот он снова языком гладит, дразнит совсем-совсем рядом, Ализе, уже забыв о стеснении, подалась к нему, и снова он не дошел до конца. Но когда он приблизился губами в очередной раз, Ализе резким движением отправив в бреющий полет и чашку с блюдцем, и чайник с кипятком, вцепилась руками в затылок Даххарста и сама наибесстыднейшим движением заставила его губы прижаться к ее лону, выгнувшись и застонав при этом.
Даххарст только этого и ждал. Он был умелым, нет, он был невероятным любовником, и сейчас своей жене он демонстрировал это. Ализе извивалась и стонала. Она не заметила, как оказалась на полу, не заметила, как оплела ногами сначала голову Даххарста, а когда он снова начал входить в нее, сплела ноги за его спиной, жадно отзываясь на каждый толчок.
Когда оргазм накрыл ее с головой, она сама поразилась, как громко она умеет кричать от наслаждения. Но странно – крик усиливал его еще больше.
