Текст книги "Наездник (СИ)"

Автор книги: Радик Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

  Из комнаты вдруг раздался такой взрыв смеха и визг, что взволнованная Юлия Владимировна, вопреки своим принципам опустилась до подслушивания. Поняв, что с дочерью ничего плохого не происходит, она спокойно удалилась.

  – Какой ты подлец, Шатов, – восхищенно говорила Кристина утирая выступившие от смеха слезы.

  – Только пожалуйста не надо никому рассказывать то, что ты видела.

  – Что, даже Альбине не покажешь.

  – Ей особенно. Мне еще придумывать как я вообще про Глеба узнал.

  – Да, тут стоит помозговать. Не говорить же ей, что я рассказала. Сразу станет приставать где мы с тобой пересекались.

  – Стоп. Теперь перейдем к расчету. За все надо платить. Где обещанное мне зрелище невиданной красы.

  – Мило улыбнувшись, хозяйка обняла Павлика и впилась в губы мальчишки долгим страстным поцелуем, вскружившем голову пареньку. Оторвавшись, Кристина томно вздохнула и прижавшись еще теснее произнесла. – В расчете.

  – Что! – Деланно возмутился Паша. Да это явная недоплата. Я предупреждаю об огромных штрафных санкциях.

  – Шиш тебе, а не танец. Понял извращенец. Руки прочь он моей футболки. – Кисти красавицы сексуально медленно огладили предмет спора. – А штрафа я не боюсь. Победа будет за мной.

  – Ах ты обманщица. Сейчас начнется вторая серия глобального противостояния. Битва розовой подушки с диванным валиком. – Паша поднял валик над головой как японский самурай катану на плакате.

  – Твоя ложь ничто, по сравнению с мощью правды и справедливости. – Кристина взмахнула подушкой и ринулась в атаку.

  Борьба к обоюдному удовольствию сторон окончилась на диване. Поверженная обманщица обмякла и рухнула разметав руки. Отброшенная в сторону футболка бессильной тряпочкой покоилась в углу. Настойчивые руки победителя уже добрались до застежки бюстгальтера. Очень неловко, но уже не встречая сопротивления сторонник исполнения договора добился справедливости. В качестве пени, мальчишечьи губы по-хозяйски завладели военным трофеем, а пальцы проникли под неприлично задранную юбочку и поглаживали тонкую ткань кружевных трусиков, сквозь которую чувствовался жар. Захваченная в плен раскинувшаяся воительница, постанывала от удовольствия. В ее глазах сверкало счастье и желание позволить любимому все.

  – Не будет тебе легкой победы. Мы, Кристины не сдаемся так просто. Слабое тело уже не может сопротивляться, но сильный дух не сломлен. Чтобы добиться полной капитуляции, тебе придется еще немножко постараться. – Девушка нашла в себе силы отстранить победителя.

  – Путь в тысячу ли начинается с первого шага. – Паше стало неловко. В любой момент могла зайти Юлия Владимировна.

  Глава 6

  Тихий мелодичный звонок застал Альбину под душем в ванной комнате. Ждать, что кто-то другой пойдет открывать дверь, было бесполезно. Все сегодня разъехались.

  Вот ведь гадость. Наверняка это Кристина приперлась. Что-то давно ее не было, и ведь как дрянь подгадала. В самый неудобный момент, без предварительного звонка. Может случилось что-то еще. Наверняка.

  Замотавшись в полотенце, Альбина, оставляя мокрые следы, ринулась к двери с намерением немедленно начать обсуждать горячие новости. Даже не взглянув на экран системы наблюдения, она распахнула дверь, отступила в сторону и произнесла, – Прошу, голубушка.

  – Здравствуйте, – через порог переступил обалдевший Паша, сжимавший в руке простенький букетик. Он смутился, очень мило покраснел и пытался отвести взгляд от необычно одетой красавицы.

  – Привет, залилась краской Альбина – как мило с твоей стороны зайти в гости. – Ей хотелось провалиться от смущения, но подольше демонстрировать себя, воспользовавшись обстоятельствами. По телу пробежала легкая дрожь ожидания.

  – Это тебе – Шатов протянул букетик и оглядел красавицу долгим раздевающим взглядом, задержавшись на прекрасном раскрасневшемся лице.

  – Какая милая хитрость. Как же мне принять твой подарок. Если протянуть руку, то единственная моя одежка упадет, а принять-то цветы очень хочется. – Пикантная ситуация стала ее возбуждать. – Чуть поддернув край полотенца вверх будто пытаясь прикрыть грудь, она еще больше оголила бедра ровных красивых рожек.

  – Хочешь, я пока подержу полотенце. – Преодолевший смущение Шатов с нескрываемым восхищением продолжал рассматривать хозяйку, пробегая взглядом от голеньких ступней до сияющих, смеющихся глаз.

  – Я против не буду точно, только справишься ли ты с такой трудной задачей. – Десятиклассница с удовольствием ловила жадные взгляды паренька, еще теснее закутываясь в полотенце – Давай не будем искушать судьбу. Иди за мной. – В комнате, куда Шатова провела Альбина, на трюмо стояло множество самых разнообразных пузырьков и склянок. – Видишь небольшую вазочку. Бери ее и опять за мной – на кухню. – Казалось Альбина никогда не перестанет водить посетителя по квартире, сверкая красивыми ножками. – Набери чуточку воды, поставь на стол и погрузи туда свой букетик – Руководила действиями подростка, освоившаяся с ролью командира Альбина.

  – Вроде все установил. – Павлик обернулся к полуобнаженной хозяйке.

  – Теперь подожди секундочку, я халатик накину. – Девушка зашла в комнату и не закрывая двери спросила. – Интересно? Как ты сумел пройти через пост охраны?

  – Альбинка, тебя почти неделю нет в школе. Я подошел к твоему классному руководителю и сказал, что хочу сходить к тебе, фрукты отнести ну... и... там... поддержать. Галина Степановна подсказала адрес и дала с возвратом гостевую карточку. – Глаза паренька сквозь приоткрытую дверь наблюдали как скинувшая полотенце хозяйка открыла шкаф, некоторое время выбирала, а затем медленно одела коротенький шелковый халатик на голое тело.

  – Кофе тебе сделать? – Вернувшаяся девушка, тонко улыбнулась. Округлившиеся глаза Павлика сами рассказали, что он наблюдал процесс переодевания. Довольная произведенным эффектом красавица присела напротив, сомкнув ножки.

  – Давай, только можно мне с молоком? – Давно хотел капучино. – Обалдевший от увиденного Павлик нуждался в передышке.

  – Тебе с сахаром? – Альбина потянулась за сахарницей, а коротенький халатик вновь предательски поднялся вверх.

  – Если можно. – Павел любовался открывшейся картиной. Халатик слегка распахнулся и едва скрывал прелести хозяйки.

  – Я смотрю у тебя синяки на лице почти сошли. Что там у тебя с Глебом случилось. Вся школа уже в курсе, а мне ты даже позвонить не догадался. – Альбина включила приятную музыку, наполнила чашку и присела рядом. Нежно коснулась пальчиками синяка и положила руку на бедро гостю.

  – Да чего там рассказывать. Я ему позвонил и сказал, что хочу дружить с тобой, а он решил, что его вызывают на дуэль. Давай не будем о грустном. Я пришел поднять тебе настроение. – Паша, не встречая сопротивления, притянул к себе и неловко чмокнул девушку в щеку.

  – Пошли. – Альбина крепко сжала руку Павлика. Отвела к себе в комнату и посадила на кровать. Будем поднимать мне настроение.

  Уйдя минут на минутку, она вернулась со стопкой модных журналов и расположилась, напротив, на низком мягком стульчике, положив на колени принесенное.

  – Внешний вид – это в некотором роде и есть ты. Если у человека есть возможность одеться как он хочет, то он таким образом разговаривает с внешним миром, рассказывает о себе.

  – Интересно. – Паша поскучнел. Сейчас предстоит выслушать занудство. Девица начнет умничать и все волшебство пропадет.

  – Короче, что для тебя важно? Подстроиться под окружающих. Тогда вся тягомотина про моду тебе не интересна. – Альбина подкинула вверх мешающие ей журналы. – Я на свой страх и риск купила тебе одежду. Давай покупки мерять. Это куда как интереснее, чем страницы листать. – Альбина вскочила со стула и вытащила огромный мешок из шкафа. – Смотри какое качество. Я каждую вещь с любовью выбирала.

  – Ух ты! Как много всего. Сколько ты потратила. Как же мне тебе затраты компенсировать? – Павлик вскочил с кровати.

  – Все прямо сейчас все и компенсируешь. – Красавица на мгновение запнулась, но продолжила. – Раздевайся. Складывай свою старую одежду в мешок. Трусы тоже. Я отвернусь. – В голосе девушки слышалась решимость.

  Паша судорожно сдёрнул с себя одежду, медленными шагами приблизился к отвернувшейся к зеркалу девушке и несмело прижал ее к себе.

  Альбина почувствовала, как обнявший ее сзади Шатов прижался к ней всем обнаженным телом и целует шею. Его руки поднялись выше и сжали уже набухшие холмики. Робкие пальцы медленно исследовали доселе нетронутое сокровище. Продолжая целовать, он осторожно гладил кожу и развязывал поясок. Нежная и упругая грудь с напряжёнными от возбуждения сосками магнитом притягивала руки. Халатик легко и стремительно соскользнул с покатых плеч. Больше ничего не было между ними. Альбина стремительно развернулась, обхватила сильные плечи, и буквально утонула в мягких желанных губах. Она так давно мечтала об этом мгновении. Не разжимая объятий они упали на кровать и не думая ни о чем ласкали друг друга.

  Уходил Шатов вечером уже в новой одежде. Хозяйка, в глазах которой поселилось счастье и благодарность, заставила выбросить все старье, вплоть до нижнего белья.

  Началась ранняя зима. Пользуясь утренней тишиной, на землю крупными хлопьями падал бесконечный белоснежный водопад, грозивший вскоре затопить все вокруг. Крутые снежные волны бились о пороги и окна зданий. Водовороты снежинок пытались вовлечь в свой красивый танец редких прохожих, но те совершенно не замечали окружающего их великолепия устремились в укрытия. Шатов изнывал последние дни от тоски, даже радость от победы над своим комплексом неполноценности как живительный дождь пролившаяся на его уже было превратившуюся в пустыню душу закончилась. Чего же недостает? Отчего так неловко. Он с недоумением осматривал ставшие привычными стены, покрытые пузырящимися тонкими бумажными обоями, потолок, вроде недавно им самим покрашенный, но уже пошедший влажными разводами. Оглядел самодельную мебель. Как же все убого. Какая рукотворная нищета. Разве можно тратить вовсе немаленькие деньги только на спиртное? Тетку ему не понять никогда. Они жители разных планет.

  То, что еще вчера воспринималось как само собой разумеющееся, сегодня начало раздражать до ненависти. Комната вдруг стала напоминать саму тетку. Такая же линялая и тусклая. Видимые в окно дома тоже предстали в своем истинном убогом виде. Штукатурка осыпалась, краска пятнами выцвела, рамы потрескались и почернели. Словно пелена спала с глаз. Захотелось бежать отсюда.

  День принес очередные неприятности. Постоянно пьяная последнюю неделю тетка к выходным немого протрезвела и в очередной раз порадовала новостью.

  – Слушай сюда, Инвалид. Мастерскую свою я продала вместе с оборудованием. Так что туда не ногой. – Рыбьи глаза родственницы излучали ненависть. – Заставил меня все-таки в долги залезть подлец. Все ведь для тебя старалась. Уговорил гад кредит взять. Я на лечение тебе хотела отдать, а ты гадёныш застраховаться заставил.

  – Угу. – Спорить и доказывать что-либо было бесполезно. Алкоголичка уже сама верила в то, что говорила. Ее бы не разоблачил ни один детектор лжи.

  – Я смотрю ты приоделся. – Тетка пыталась грязными трясущимися пальцами ухватить подол рубахи. – Надо бы деньги вернуть, дорогой. Ты зачем на меня свой кредит навесил. Меня теперь квартиру продать заставляют. Как жить. Давай так, ты мне будешь ежемесячно платить за свою комнату или выметайся отсюда.

  Старенький мобильник, поставленный на беззвучный режим завибрировал как сумасшедший. Паша с радостью отвлекся от разговора с теткой.

  – Привет, – это была Кристина. – Я тебя уже жду. Ты где там застрял? Обещал подойти пораньше и помочь подготовиться к празднику. Мы с девчонками тебя давно ждем. Затараторила именинница.

  – Хорошо, все понял. – Паша постарался, чтобы голос не выдал его облегчения. Оставаться сейчас дома не было никаких сил. Надо было успокоиться и подумать, как дальше жить. Квартиру тетка уже потеряла, даже если это не осознает.

  – Давай хватай тачку, важных дел невпроворот. – Не умолкала Кристина, – если что, я сама за такси заплачу.

  – Уже еду. – До этого разговора, Шатов и не думал ехать так рано. Как теперь быть? Некуда возвращаться. Надо подумать о ночлеге.

  С ненавистью смотревшая тетушка будто не видела, что племянник разговаривает по телефону и продолжала в голос упрекать паренька, обвинять во всех смертных грехах и винить в собственных несчастьях. Уже не слушая изрядно надоевшую шизофреничку, он поднялся и молча ушел. Здесь не оставалось ничего, о чем стоило жалеть. Все его вещи на нем и в рюкзаке.

  Когда Павел добрался до места, начало смеркаться. Пригородный поселок в получасе езды от вокзала, где снят особняк для празднования дня рождения пуст и безлюден. Стоя на пригородной платформе, Шатов сверялся со схемой проезда. Дом, слава богу, совсем недалеко. Он вполне соответствовал ожиданиям. Обычное кирпичное строение о трех этажах, выполненное в виде средневекового замка с башнями в которых прятались лестницы. Ассиметрично расположенные окна ярко освещены. Подойдя вплотную к воротам, Шатов обнаружил домофон.

  – Кристина сегодня была особенно хороша. Воздушная, почти невесомая в элегантном бальном платье белого цвета.

  – Где народ? – Поинтересовался Шатов, вручая имениннице небольшой подарок.

  – Не приехали пока. – Развела руками в белых перчатках Кристина. Слишком далеко от города. Надеюсь, что позже подъедут. Пошли пока дом покажу. – Потянулся ряд совсем непримечательных комнат с современной мебелью.

  В главном зале весело потрескивал камин, а на крохотном столике стояли два бокала, и бутылка настоящего французского шампанского. На блюде лежали крохотные бутерброды и рыбная нарезка.

  – Пойдем во двор. В доме еще насидимся. Погода просто сказочная. В эту ночь осуществляются самые прекрасные мечты. – Кристина задорно подмигнула.

  Стоило Павлику ступить на дорожку, как на него обрушился град снежков, заранее сложенных батареей, а потом словно дикая пантера его подмяла именинница и повалила в кучу снега.

  Около часа они счастливо и беззаботно барахтались. После такого сражения хотелось перекусить. Скинув верхнюю одежду, бойцы разместились у камина.

  – Открывать шампанское? – спросил Шатов у девушки, доставая бутылку из ведерка со льдом?

  – Если будет хороший тост, то можно и выпить. – Кристина сквозь хрустальный бокал любовалась языками пламени.

  – Тогда за любовь. – Они посмотрели друг на друга и долго не отводили взгляд.

  После схватки на улице и трех полных бокалов шампанского, удивительно положительно повлиявших на организм, неловкость совсем пропала и скромный ручеек разговора превратился в бурную горную реку подколок и смелых анекдотов.

  – Может кто-нибудь догадается пригласить именинницу не танец. – Кристина поставила диск и обернулась к Шатову.

  – Как Вы прекрасны, юная принцесса. – Шатов протянул руки.

  Девушка несмело, словно боясь обидеть, обняла Павла и положила голову на его плечо. Паренек прижал девушку к себе. Музыка лилась без перерыва. Это совсем не походило на предыдущие схватки. Плавные движения рук уже не знающих запретов слились в откровенный эротический танец. Он чувствовал тонкий аромат духов и запах молоденького чистого тела. Шатов сопереживал каждый ее вздох, подстраиваясь под ритм глубокого дыхания. Кристина поощрительно прижималась все теснее, пытаясь ощутить тело любимого. Она замирала от прикосновений его рук, приводивших в чудесный восторг. Когда же можно будет почувствовать его полностью? Наконец, призывно запрокинув голову, она слегка раскрыла губы, словно умоляя дотронуться до них. Сладкий поцелуй длился долго.

  – Какие, у него нежные руки и чувственные губы. И приятный запах который притягивает все сильнее. Если сейчас не оторваться, то все случиться прямо здесь. – Постой, с трудом отстранилась девушка. Давай пройдем в другую комнату. В апартаменты для новобрачных. Иначе вся моя интрига насмарку.

  – Говори, куда. – Паша нежно подхватил девушку на руки и понес к двери, туда где царил полумрак, горели свечи, балдахин нависал над огромной кроватью с белоснежно чистым бельем.

  Сомкнули глаза они только под утро, на чуть испачканной кровью белой простыне, очень довольные друг другом.

  Паша проснулся поздно. Было уже девять утра. Он забрался под душ и долго стоял под мощными струями воды. Потом вернулся и взглянул на спящую девушку. Есть что-то очень трогательное в спящих девушках, когда они, с наступлением утра, вдруг покажут всю свою дарованную богом красоту, раскроются, раскинуться, забыв про скромность... Кристина в этот миг нечаянно сделалась неизъяснимо прекрасной.

  Паша пораженный, этой восхитительной картиной спросил себя: как можно не влюбиться в такую девушку?

  – Просыпайся, девочка. Пора вставать. Скоро гости подъедут.

  – Какие гости? – Кристина хитро улыбнулась. – Что ты несешь?

  – С тобой все нормально? – Встревожился Шатов. – Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

  – Да я в отличном настроении. Ничего не беспокоит. Все волновалось, что будет больно и неприятно. Переживала как дура. Это ж надо так себя накрутить. Я только ощутила, что это происходит и все. Прощай девственность. Поубивать бы дур, которые все волшебное ожидание страхом испортили.

  – Гхм. – Шатов чуть не ляпнул, что Альбинка почти слово в слово говорила то же самое. Похоже они вместе дур слушали.

  – Что кряхтишь? Соблазнитель. Исполнил свою преступную мечту. Насладился юным невинным телом. Теперь огласки и справедливого гнева добропорядочных граждан боишься?

  – Это еще проверить надо, кто кого совратил. У меня есть подозрения что ты колдунья. Слишком быстро из совсем еще девочки превратилась в прекрасную пери и самым наглым образом лишила меня сна.

  – Ах ты врун! – Кристина схватив подушку бросилась на лгуна. – Сегодня мой праздник. Тебе меня не одолеть.

  Еще через пятнадцать минут над поверженным в прах противником, гордо возвышалась юная амазонка. Блистали огнем восторженные глаза. Кровь прилила к нежным щекам, заставив их покраснеть. Бурно вздымалась открытая грудь. Лицо блистало улыбкой. Покорительница рассмеялась сверкающим зажигательным смехом.

  – Я учла предыдущие ошибки. Теперь, я знаю твое слабое место. – Нежная девичья рука то ласково сжимала, то поглаживала доставшееся ей богатство.

  – Что же хочет юная победительница? – Паша покорно опустился на колени и склонил голову.

  – Повторения конечно. У меня малое свадебное путешествие. До завтрашнего утра ты только мой. Уж я тебя заставлю потрудиться по-настоящему. Бездельник. Никаких гостей не будет, день рождения еще только в марте. Приказываю приготовить подарки, понял, совратитель.

  Аня везла Ольгу и Павлика на дачу. Разговор не клеился. Вопреки всем договоренностям, родители не уехали, а собирались дождаться именинницу и ее гостей. Особую опасность представлял папа – деспот и самодур. Неожиданно свалившееся богатство сделало его невыносимым. Он настолько верил в собственную непогрешимость и светлый ум, что достал всех своими поучениями. Особенно тяжело приходилось зависимым от него людям, которые не могли спрятаться от его откровенно пьяного бреда.

  Вот и сейчас ему приспичило посмотреть на мальчика, которого Анька пригласила к себе, хотя еще недавно говорила, что ограничиться скромным девичником. Самое противное что выяснилось это только после того как они загрузились в автобус.

  – Павлик, ты извини, что так получилось, – неожиданно просящим голосом сказала Аня, – если не хочешь ехать, оставайся. Я совру что-нибудь. Вот ведь гад. Весь праздник мне испортил, а я так надеялась, ждала. – Именинница закрыла лицо руками и заплакала.

  – Слушай, а что твой батюшка любит? Чем занимается? Давай его удивим, может оставит нас в покое, и мы все спокойно отпразднуем.

  – Водку любит. Нравится рассуждать об алкогольных напитках от вина до виски. Любит, когда им восхищаются и жопу лижут. – В голосе трепыхалась едва сдерживаемая ярость.

  – Увлечения у него есть? Шахматы, теннис, книги?

  – Он привык на охоте или рыбалке напиваться до полного бесчувствия. Запои у них там непрекращающиеся. – Зло отвечала Аня.

  – Ясно, а можно ко мне завернуть.

  – Ты же вроде в пригороде живешь? Нам совсем не по пути будет, или ты решил дома остаться? – Глаза девушки опять наполнились слезами, и она отвернулась к окну.

  – Нет, мне надо подарки для твоих родителей прихватить, а живу я теперь почти в центре. Тетка-то меня изгнала. Удалось недорого малюсенькую комнатушку в коммуналке снять, когда на работу устроился.

  – Давай по новому адресу, это недалеко, – дала Аня новые указания водителю.

  – Пригласишь в гости на новоселье? – В глазах Ольги появился азарт?

  – Вряд ли. Соседей полно. Шумные компании не приветствуются. Могу в гости одного, максимум двоих пригласить. Там теснота, антисанитария. Пришлось даже абонемент в фитнес взять, чтобы нормально ежедневно мыться.

  – Чур я первая, воспользовавшись тем, что подруга находится в прострации подсуетилась Оленька.

  – Оль, давай разделим подарки. Я батюшке, а ты – матушке. – Не заметил просьбы Павел.

  – Да что мне ей подарить. – С трудом переключаясь на другую тему тормозила девушка.

  – Цветы конечно. Больше ничего придумать не успеем, хотя если у тебя есть другие идеи...

  Микроавтобус несся по заснеженному шоссе, стремясь побыстрее доставить троицу одноклассников к месту празднования. Через час дружная троица входила в огромный загородный дом.

  Во главе пышного, заставленного самыми изысканными деликатесами стола восседал маленький, очень толстый человечек, погожий на борова. Глядя на него, становилось неясно, как это убожество могло быть отцом такой девушки как Аня. Видно вся пошла в мать – в прошлом светскую львицу, и первую красавицу.

  – Ну что явились, молодежь. – Он призывно замахал руками. – Давай к столу. – Дочка, как твоего ухажера зовут?

  – Папа, осуждающе произнесла именинница, а затем смутившись – Павел.

  – Ольгу я знаю. Быстро к столу. Наваливайтесь.

  – Можно мы с Олей родителей именинницы вначале поздравим – Подойдя к столу спросил Павел у хозяина?

  – Ничуть не удивившись обращенному к нему вопросу, Владимир Васильевич милостиво махнул рукой.

  Водитель внес в комнату большую картонную коробку, на которую с интересом уставилась появившаяся мама Ани – Ирина Давыдовна.

  – Сначала подарки главе семьи. – Павел достал сверток. – Владимир Васильевич, разрешите подарить вам патронташ из кожи аллигатора с эксклюзивным крепежом для фляги которая благодаря вкладышам остается теплой, почти горячей пять часов. Практически весь световой зимний день. Глинтвейн можно пить из трубочки, вмонтированной в пробку, стоя прямо на номере и не доставая стаканчики, благодаря сменным насадкам. Также набор самонагревающихся стелек и вкладышей для рук, ног, тела и фляжки.

  – Отец семейства был доволен. – Парень угодил. Скоро на охоту, а мерзнуть так надоело. Надо будет попробовать эту новомодную химию, даже если она вполовину так хороша, то это может быть спасением.

  – Для мамы. – Из коробки появился огромный букет. – Пока Ирина Давыдовна привычно принимала дорогущий букет и дежурный поцелуй от Оли, Паша продолжил. – К букету прилагается личное письмо от Анечки ее маме. Оно должно быть открыто ровно через пять лет. Посмотрим, что сбылось?

  – Дай-ка мне. – Ожидаемо, письмом завладел Владимир Васильевич. – Посмотрю, что там написано. Он углубился в чтение.

  Написавшая письмо под диктовку Шатова, Аня восторженно посмотрела на Павла и покачала головой. Ненавязчиво и мягко перечислить все, что хочешь получить от родителей – было его идеей. «Твой отец, судя по тому, что ты рассказала о его характере точно вскроет. Не удержится,» – предрек оракул. В письме было признание в любви, восхищение папой и мамой, а также описание того как она счастлива вместе с ними и предположение событий, что произойдут в течении ближайших лет. Аня писала, что все будет просто здорово, родители будут счастливы, что она будет прислушиваться к мнению мамы, хорошо учиться, поступит в университет, встретит любимого человека, и он преподнесет ей долгожданные подарки: машину, квартиру, круиз..., которые не смогли дать заботливые, но прижимистые родители. Обидно только, что сейчас ей очень нравится небогатый мальчик, а родители мешают их чистым невинным отношениям. Сегодня мальчик со слов подруги должен признаться в любви, а для этого нужно, чтобы никто не мешал.

  – Папа, не смей читать письмо. – выкрикнула через некоторое время подготовленная к такому развитию событий Анечка, – оно не тебе написано.

  – Ладно, дочка, забирай, протянул прочитавший весь текст папа, запечатывай обратно. – Папа окинул взглядом Павла. – Я для своего зятя ничего не пожалею, запомни. Сразу мерседес и квартиру молодым подарю. В жизни не был жмотом. Озолочу.

  Дальнейшее застолье было скомкано. Сразу после дежурных тостов, подскакивающая от нетерпения Ирина Давыдовна подхватила вяло сопротивляющегося супруга и удалилась обсуждать с ним письмо. Вскоре шум удаляющейся машины рассказал, что обсуждение продолжиться в городе.

  Раскрепостившаяся молодежь продолжила празднование, захватив все подворье.

  – Давайте в фанты сыграем – часа через три предложила именинница. – Это был подготовленный экспромт. Задания были давно расписаны.

  – Лучше в три секунды. – Ольга первый раз в жизни открыто возразила богатой подруге.

  – Никогда не слышал о такой игре. – Шатов был заинтригован.

  – Очень просто. Играем в любую игру. Например, каждый берет по одной карте. У кого старшая, тот выиграл. Тот, кто проиграл замирает на три секунды, а победитель делает, что хочет. Можно гладить, целовать, пуговицы расстёгивать. Главное, что нельзя мешать и снятую вещь обратно одевать.

  – Как же ты секунды засекать будешь – Аня уже внутренне согласившись, задала каверзный вопрос.

  – Как парашютисты: пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три.

  Началась чудесная ночь, такая замечательная, которая может быть тогда, когда все очень юны и жаждут приключений и экспериментов. Небо было такое глубокое, такое черное, что, взглянув на него из незанавешенного окна, невольно закрадывалась мысль: неужели же возможно под таким многозначительным и мудрым взглядом вытворять такие глупости. Хорошо, что эти слишком глубокие мысли не пришли в голову не на шутку расшалившимся школьникам, вовсе позабывшим правила благонравного поведения.

  Жаль только, что скоро и безвозвратно испарилось замечательное мгновенье, что так обманчиво и скоротечно блеснуло перед ними.

  Глава 7

  Свинцовые тучи низко нависшие над городом предвещали скорое ненастье. Рекламные щиты жалобно скрипели. Хлопали на ветру натянутые на перетяжках грязные рекламные плакаты. Гордо подняв голову и стараясь сохранить безмятежное выражение на лице, она шла по центру города, вдоль громадных монументальных домов начала двадцатого века. Ей казалось, что ее шаги гулко громыхали по тротуару и звучали маршем грядущих перемен. Мимо проплывали кондитерская, куда обычно забегали обитатели офисов глотнуть кофейку в обеденный перерыв, бутики, из витрин которых глядели бездушные манекены, пустые фасадные окна.

  Под визг тормозов она пересекла широкую улицу и стала приближаться к цели. Наконец мелькнула знакомая вывеска. Пожалуй, можно перевести дух. Сжав кулаки она подошла к двери. Запиликал звонок тревожной дрожащей трелью. Во внезапно наступившей тишине звук показался пронзительным и противным, словно скрип от проведенного по стеклу стекла.

  Менеджер с оскалом, должным означать приветливую улыбку распахнула дверь и пригласила незнакомку к столу, но стоило будущей клиентке отвернуться, улыбка исчезла, и лицо сотрудницы приняло недовольное выражение. Настя, очень симпатичная девушка своим характером, напоминавшая Лису Алису, а внешностью Мальвину, вынужденно дарившую деревянным буратинам свое расположение, сразу невзлюбила пришелицу. Смена уже подходила к концу, а тут явилась эта фифочка. – Небось недотрогу из себя строит, а сама просто конфета в дорогой обертке, не всякому покупателю по карману.

  Вечер тянувшийся как старая черная резина превратился в катастрофу обещавшую крах всех первоочередных планов. Если придется долго возиться с этой гадиной, то есть риск опоздать на свидание со спонсором – перспективным начальником отдела солидной фирмы. Какой же это был мерзкий тип, похожий на орех, внешне целый, но гнилой внутри. Вечно посматривающий на часы боясь опоздать к любимой женушке, дочке обожаемого шефа. После таких встреч, хотелось сутки сидеть в ванной, но идти надо. Ох как она потом посмеется, когда неизвестные подойдут к шалунишке с компрометирующей видеозаписью.

  Вошедшая, высокая строгая красавица, меж тем выбрала себе такую горделивую позу, что казалась будто проглотила шпагу. Ее упрямый, подбородок выдавал весьма тяжелый характер, а глаза смотрели жестко и решительно. Единственным украшением незнакомки, по мнению администратора рецепции, служила густая копна темных волос.

  Разговор явно не клеился. Клиентка была раздражена. Она с трудом заставляла себя прислушиваться к словам сестрички.

  Настя, ожидая ответа на казалось бы простой вопрос о паспортных данных с тоской взглянула в окно. Вечернее небо внезапно стало совсем темным, превратив ранний вечер почти что в ночь. Сквозь плотные облака засверкали огненные росчерки и забарабанил такой дождь, что улица мгновенно превратилась в бурную речку, по которой неслись ища укрытия редкие пешеходы.

  – «Вот ведь гадство, как теперь до машины добираться. Даже зонтика с собой не взяла. Хорошо, некоторым, которых шоферы развозят» – подумала девушка. Пережив приступ классовой ненависти, она с трудом вернулась к опросу.

  Паша, в последний момент, выпорхнувший из-под водопада, извергнутого проезжавшей мимо легковушкой, влетел в небольшой зал, в котором располагалась рецепция. Страх попасть под дождь настолько быстро гнал его по улицам, что сегодня он явился почти на полчаса раньше начала своей смены.

  Настя от всей души обрадовалась его появлению. – Вот ведь невинное сознанье. Никаких проблем у мальчика. Даже портить его жалко. – Студент уже давно вызывал нездоровый ажиотаж среди сестричек. Юноша, с красивым лицом, высокий, с яркими зелеными глазищами, в которых часто вспыхивали искорки от переполнявшей все его существо жизнерадостности, радовал глаз. Модная стрижка, всегда свежая рубашка и очень стильная обувь. В поведении Павлика совсем не сквозила расчетливость. К нему всегда можно было обратиться за помощью. Мальчик, видимо не сталкивавшийся с проблемами, был полон дружелюбия и приветливости. Беда только, что никому из персонала пока не удалось подружиться потеснее, но девчонки не теряли надежды лишить мальчугана невинности, хотя рядом с Павликом кружились другие, очень агрессивные молоденькие акулы, изредка приходившие его проведать, а заодно показать возможным соперницам свои острые зубки.