Текст книги "Наездник (СИ)"

Автор книги: Радик Соколов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

  28 марта. Четверг

  Утро началось со звона будильника, который появился в комнате. В доме царила тишина и Павел тихонечко умывшись и приведя себя в порядок побежал в госпиталь. Рабочий день поражал скукой. Начальство как всегда отсутствовало. Надо было переговорить с Евгенией Андреевной, только как ее найти. На отделении сказали, что она на конференции и когда будет на отделении-неизвестно. К кому обратиться, чтобы узнать, как до нее добраться? Бегать с вопросами по госпиталю не хотелось. В списке сотрудников значился домашний телефон по которому Павел и решил позвонить. К телефону долго никто не подходил и Шатов решил было положить трубку, когда услышал дребезжащий голос.

  – Да, я Вас слушаю.

  – Евгению Андреевну пригласите пожалуйста.

  – Ее нет, она будет после трех.

  – Извините, уточните пожалуйста Ваш точный адрес, у меня нечетко написано.

  – Записывайте Байкальская улица...

  – Спасибо.

  Павел внимательно следил за входной дверью, сидя на случайно добытом деревянном ящике. Сегодня просто повезло с погодой – солнечный весенний день, так что он не слишком замерзнет. «Скоро уже корни прорастут», – думал Паша уже через два часа. Дожидаться прихода преподавательницы пришлось еще около часа. Появилась она только к вечеру. За время ожидания на улице, Павел окончательно продрог. К счастью ожидание не вышло напрасным. Евгения выпорхнула из подъехавшей машины и пошла по направлению к дому, когда Шатов подошел к ней со словами.

  – Беда, надо срочно поговорить.

  – Давай, заходи. – Спокойно ответила доктор.

  – Лучше, чтобы нас не видели вместе.

  – Тогда иди за мной. Евгения Андреевна не удивилась неожиданной встрече, даже была к ней внутренне готова. Михаил Михайлович уже рассказал ей о происшествии, случившемся с портретом и о роли Павла в этой истории. Они даже начали раздумывать о том, как сделать так, чтобы слух происшествии никогда не вышел наружу. Единственным гуманным решением представлялось отправить художника в деревню. О том, что кто-то мог испортить портрет специально не хотелось даже думать.

  Минут через двадцать они свернули к частному дому, но прошли дальше, к совсем маленькой избушке. Евгения открыла дверь своим ключом, и они прошли в холодный предбанник.

  – Растопи пока печку, а я предупрежу хозяйку и заплачу вперед за дрова.

  Печь была уже подготовлена, оставалось только поднести зажженную спичку. Минут через десять стало теплее и можно было наконец погреть озябшие ноги. Сухие дровишки, весело потрескивали даря долгожданное тепло.

  – Рассказывай, что у тебя случилось. – Евгения Андреевна изменилась: темные глаза смотрели холодно и расчётливо, черты лица стали резче, тонкие губы сомкнулись в узкую полоску, все лицо как-то сразу заострилось, и на нем появилось едва уловимое хищное выражение.

  – Ответьте пожалуйста на такой вопрос. Вы передавали для меня через Семена Борисовича тысячу рублей?

  – Нет, я просила тебя поддержать, и он меня уверял, что подъемные выдадут сразу. – Настроившаяся на разговор о портрете, Евгения растерялась.

  – Я получил и аванс, мат помощь и деньги от Вас. Семен постарался взять с меня расписки в получении вот с таким текстом. Павел протянул исписанные листки.

  – Действительно беда. – Молодой женщине захотелось немедленно посоветоваться с Игорем.

  – Беда, но не горе. Документы написаны такими-же чернилами и уже сегодня они исчезли без следа. Вы в этом убедитесь через три часа. Проблема в том, что похоже на отделении, где ваша база воруют медикаменты.

  – Ты в этом уверен?

  – Да, сам видел.

  – Что-нибудь еще.

  – Самое главное сказал.

  – Тогда я пока пойду попрощаюсь с хозяйкой, а ты беги. Некогда сейчас разговаривать. Завтра утром заскочу к тебе в архив, там и посудачим.

  Пока Шатов дошел до дома, уже стало темнеть. Быстро забравшись в кровать и накрывшись всем чем можно он заснул.

  29 марта. Пятница.

  Привычно затарахтел будильник. Длительный сон сделал свое дело или просто стресс не позволил подхватить простуду, но он чувствовал себя здоровым и полным сил. На кухне уже была Яна. Она нежно поцеловала его и усадила за стол пить чай.

  – Сегодня у меня дежурство в госпитале. Подойду после обеда. Дождешься?

  – Обязательно. Вместе пообедаем, если тебя отпустят с отделения.

  – Я за часок до начала смены подойду и сразу к тебе спущусь.

  В архиве царило спокойствие. Госпиталь готовился к реорганизации. Вот-вот должна была начаться процедура переоформления документов и царило безвременье, тем более, что временное руководства в полном составе так и сидело на конференции, грозившей затянуться до конца следующей недели. Лишь изредка забегали сотрудники с мелкими вопросами. Между делом, Павел из толстой медной проволоки делал модель.

  Семен Борисович как раз в это время разговаривал со своим куратором из НКВД. Он и не догадывался, что пришел вторым.

  – Значит организовали воровство Евгения Андреевна и Игорь Петрович. Вы абсолютно точно в этом уверены? – Мне не нравится эта ситуация, – озабоченно произнес следователь. Чересчур опасное дело и весьма сомнительно, что на него пошли эти люди.

  – Семен Борисович снисходительно посмотрел на него. – У них большая любовь, а для нее нужны большие деньги. Эта дрянь живет припеваючи, имеет все, что захочет, пока другие живут впроголодь.

  – Это ты, что ли страдаешь? – Следователь прекрасно понял, что хотел сказать своим взглядом проситель.

  – Я о деле забочусь. – Притворно возмутился доносчик.

  – У меня сложилось впечатление, что ты лично здесь заинтересован.

  – Да, это так. – Лицо его застыло. Наступала решающая фаза разговора. – Хочу приносить пользу партии.

  – Я думаю, Вы тот человек, Семен, на которого я могу положиться. У меня для Вас предложение. – следователь поморщился. – Готовьтесь, в госпитале пройдет обыск. Накануне вечером, я сообщу, но если не будет явных доказательств, тому, что Вы рассказали, то тебе болван, лучше было не рождаться на свет. Ты меня понял, козел? Недоносок. – Нквд-шник ставил на место зарвавшегося агента.

  Перед обедом в архив подошла Евгения Андреевна. Она явно была после бессонной ночи. Вчера весь вечер она думала, что можно предпринять в сложившейся ситуации. Игорь Петрович же недоумевал. Как может Семен так подставиться, ведь о нем говорят, что всю войну мол провел на «Ташкентском фронте». Видно решил, придурок, что после войны, евреев беречь будут. Неужели не догадывается идиот о прямых указаниях к приостановке их продвижения их по службе. То, что его до сих пор не турнули с должности, личная инициатива Игоря Петровича. Если он напомнит о себе, все, ему хана. Вот умный, умный, а дурак. Еще и посылку принял от еврейской благотворительной организации с продовольствием и одеждой. Результатом мозгового штурма, предпринятого совместно с Игорем стало решение сыграть на опережение.

  Заснув только под утро она увидела странный сон, навеянный последними событиями. Ее везли в холодном товарном вагоне навстречу нелегкой лагерной судьбе. Игорь Петрович расстрелян, а институтом руководит Семен Борисович, впрочем, это ненадолго. Скоро его тоже арестуют как безродного космополита и врача-вредителя.

  Утром Евгения лично сходила в НКВД и поделилась своими подозрениями о возможном воровстве в госпитале и недостаточной бдительности исполняющего обязанности директора. Рассказывать об этом посторонним она естественно не стала.

  – Здравствуй, Павел, как работается на новом месте?

  – Замечательно, вроде пока справляюсь. – Паша изобразил беззаботный энтузиазм.

  – Обстановка сейчас неопределенная. Надо держать ушки востро. Если случиться что-то необычное, ничего не предпринимай пока не переговоришь со мной. Домой, на Байкальскую не приходи. Я сама буду каждый день сюда заскакивать или присылать кого-нибудь из девочек. Знаешь, все-таки тебе, наверное, придется на две недельки уехать, отдохнуть, пока все утрясется, а я за это время подготовлю документы для твоей отправки к родственникам в столицу.

  – С радостью, только как меня отпустят, ведь я недавно устроился, а терять работу никак нельзя.

  – В выходные приедет моя двоюродная сестра, я с ней переговорю. Она живет недалеко за городом и работает бухгалтером в колхозе. Там можно и порыбачить и в лес на охоту сходить, да и с мясным у нее полегче, а тебе желательно усиленно питаться. Семена Борисовича скорее всего на должность директора не назначат и на следующей неделе будет другой ВРИО и с ним я решу вопрос об отпуске.

  – Ура! Всегда мечтал поохотиться. Это, наверное, очень интересно.

  – Ладно, пока прикинь, что тебе может понадобиться в дорогу, а я помогу достать, что смогу.

  – На барахолке все очень дорого, придется ехать в чем есть, вот только если бы Вы помогли достать хороший фонарик и складной нож? – Паша видел, что Евгения Андреевна настолько поглощена своими мыслями, что не замечает, как над ней издеваются.

  – Постараюсь управиться к твоему отъезду. – Все восприняла серьезно преподаватель.

  В этот момент в архив зашла Яна. Она тихонечко подошла к дивану и присела на краешек. На недоуменный взгляд Евгении Андреевны ответил Павел.

  – Яна одну штуку придумала и просила сделать макет, чтобы Вам показать.

  – Демонстрируйте.

  – Вот смотрите – Павел достал проволочное изделие. Конструкция для внешней фиксации перелома может быть в виде кольца или неполного кольца. Яна сказала, что подобные конструкции вроде уже за границей применяются. Хочется попробовать за счет роста костной мозоли изменять форму и длину кости. Если здесь установить сдвигающиеся элементы, то может получиться что-то интересное.

  – На макете все наглядно. Надо только воплотить все в металле и попробовать. Молодец девочка, давайте, я заберу макет. Яна, пошли в мой кабинет попробуем сейчас наметить план работ. – В голову преподавателя все никак не могло уложиться, что не проявлявшая себя до сих пор студентка, оказывается творческий человек.

  По дороге домой, Шатов размышлял о своих дальнейших шагах. Похоже пора отсюда бежать, что есть силы. Документами он обзавелся. Подсесть на поезд и вперед, жаль, но похоже другого выхода нет. Осталось только наметить дату отъезда и подготовиться к ней. Судя по словам Евгении, у него максимум следующая неделя, а там завертится.

  Вечером отдохнуть не удалось. Его поджидала Малявка, со своей одноклассницей. Стоило только завалиться на кровать, как ворвалась Лена и потянула на кухню, где за столом сидела девушка с большими зелеными глазами, длинными ресницами, шелковыми рыжими волосами, волнами, ниспадающими на плечи.

  – Познакомься, это моя школьная подруга Таня, круглая отличница и человек с феноменальной памятью. – Павел остолбенел. На него смотрела Кристина. Чуть выше среднего роста. Длинные, стройные ноги и красивые тонкие кисти. Когда она чуть наклонила голову, сходство стало просто поразительным.

  По правде сказать, появлению «подруги» предшествовал целый ряд событий. В классе произошел конфликт между соперничающими группками, неформальными лидерами которых были две самые «красивые» девочки школы. Однажды Лена похвасталась, что за ней ухаживает парень, который Таньке никогда даже не присниться, на что обиженная соперница заявила, что все это враки, а лучший Ленкин мальчик – это ее вонючий пальчик, который естественно Тане не нужен. Кончилась очередная ссора обещанием демонстрации.

  Девчонка с интересом посмотрела на Павла и поняла, что такого симпатичного молодого человека ей еще не приходилось видеть. Сильная и теплая волна пробежала по ее телу. Она поняла, что впервые испытывает удивительное желание принадлежать. Быстро собравшись она улыбнулась и на щечках у нее заиграли ямочки. Казалось, что она готова рассмеяться. Совершенная противоположность сейчас серьезной Ленке и совсем неудивительно, что именно она перехватила и повела разговор.

  – Здорово, жених. Ленка говорит, что ты ей уже непристойное предложение сделал. – Таня от обиды за себя, начала с хамства.

  – Привет, а правда, что у девушек месячные из-за того, что они целый месяц пьют кровь мальчиков, а потом ее уже девать некуда. Кстати мне нравится, когда меня целуют в губы и можешь называть меня Павел, а если будешь хорошо себя вести, разрешу называть Лапушкой. – Как похоже на острый язык Кристинки. Паша расплылся в счастливой улыбке, радуясь нежданной встрече.

  – Больно много чести, сойдет и Павлуха. – Таня невольно заулыбалась в ответ. Их переглядывания уже не имели никакого отношения к словам которые они автоматически произносили.

  – Спасибо, что решила мне дать...имя. Лучше дать и балдеть, чем лежать и хотеть! – Какие у нее искристые глаза.

  – Ну ты и нахал. – Но на ее губах уже сверкала улыбка. Она украдкой подмигнула, а затем слегка покраснела и потупилась, наткнувшись на ответный призывный взгляд.

  – Я очень скрытный подросток, вот если бы я был решительным, я бы вам раскрыл главный свой секрет, двигайтесь девчонки поближе, садитесь напротив меня, закрывайте глаза и слушайте-одноклассницы прилежно сложив ручки на коленях сели напротив и закрыли глаза. Павел, положил свои руки поверх девичьих, лежащих не коленях и тихим шёпотом продолжил – никому не говорите, но мне очень хочется вам понравиться и обратить на себя ваше божественное внимание.

  – Зачем глаза то было закрывать. – Не поняла Ленка, честно выполнившая распоряжение и не видевшая, как Павлик легко поцеловал нахальную Таньку прямо в губы.

  – Слушай скромный подросток, ты вроде фокусы показывать умеешь? – Внешне никак не отреагировав поцелуй, спросила Таня.

  – Я вчера предложил Ленке: – «Хочешь, фокус покажу? – а она мне в ответ. – Доставай свой фокус, только ребеночка потом вместе будем воспитывать». – так что будем играть в карты на поцелуи.

  – Кстати, говорят ты прямо чистюля, так что можешь к нам в баню приходить мыться. У меня соседка, Сусанна Ивановна, сдает за пятнадцать рублей в сутки, правда надо доплатить за дрова и парься хоть до утра. – Таня обо всем договорившаяся в безмолвном общении успокоилась и не хамила.

  – Зачем, давайте сейчас здесь затопим.

  – Так у Ленки совсем маленькая банька.

  – Вот и отлично, протопить будет легче, и в тесноте да не в обиде. Сядем рядком попаримся ладком. – Павел облизнулся, вогнав Таню в краску.

  – Ты что, нам всем вместе предлагаешь. – Ленка непритворно возмутилась.

  – Нет – по очереди, мыться потом. – Шатов рассмеялся, хитро подмигнув хозяйке.

  – Дурак. – Ленка никак не понимала, как можно с ней кокетничать в присутствии этой противной Таньки.

  – Хорошо, играем в дурака, а завтра вечером, я сам помоюсь. – Положил конец переглядываниям парень.

  Выиграла Татьяна, но сделала вид что стесняется целоваться при Ленке. Взяв Павла за руку она потащила его в другую комнату. Как только дверь закрылась, она засмущалась по-настоящему, но закрыв глаза прошептала: – «Ну же.» Мягкие губы раскрылись навстречу первому взрослому поцелую. Шатов попытался не испортить впечатления, но всему хорошему приходит конец.

  – Скажи свой адрес – тихонечко прошептал он на ушко, хотя его спина, которой он придерживал дверь давно превратилась в один сплошной синяк.

  – Держи записку, я ее на всякий случай написала – так же тихо – ответила Таня – быстро положив кусочек бумаги ему в карман.

  – Ленка же бушевала и стучала по двери ногой – хватит целоваться, выходите, уже. – Злые взгляды, которые бросала хозяйка на гостью вскоре стали явными и понурив голову, Татьяна отступила не попрощавшись.

  Едва выпроводив гостью, Лена схватила паренька за руку и потребовала сначала трижды прополоскать рот, дважды почистить зубы, а потом ее поцеловать и молить о прощении, каковое и было вскоре дано. Поцелуи становились все горячее...

  Идиллия прервалась резким стуком в дверь. Стучалась Яна.

  – Меня отпустили с дежурства. Завтра вечером мы вместе с Евгенией Андреевной идем на ученый совет. Будут утверждать темы диссертаций. Павел, давай рассказывай, что ты там напридумывал, а то я сидела как дура. Хорошо, что Евгения сейчас немного не в себе, но к завтрашнему дню надо очень серьезно подготовиться. Куда ты меня втравил, хулиган. – Она нежно потрепала мальчишку.

  – Сейчас сбегаю в комнату и принесу свои поделки из проволоки. – Шатов сорвался с места.

  – Малявка, кыш в комнату, чтобы я тебя сегодня не видела. – Провожая Павлика обожающим взглядом, неожиданно зло рыкнула Яна.

  Шатов вернулся с рисунками, чертежами и исписанными листками. Разложив свои изделия на столе он принялся рассказывать. Смотри, у меня есть дуги с дырками гайки и стержни, из них можно комплектовать практически неограниченное число различных вариантов, применительно к поставленным лечебным задачам, особенностям заболевания или повреждения и его локализации. За счет гаек можно проводить сжатие или растяжение в зависимости от необходимости, а также закрытую коррекцию положения отломков во всех направлениях на любом этапе лечения и обеспечивать прочную фиксацию. Контроль положения отломков проводится рентгенологически без помех. Подобная конструкция позволяет ходить с частичной или полной нагрузкой на больную конечность. Важность и полезность этого момента очевидна, ибо только силовая функция мышц может полноценно обеспечивать кровоснабжение и нормальное функционирование всего связочно-мышечного комплекса. Очень важный момент состоит в используемых материалах. Нужна консультация специалиста по сопромату и металловедению, расчет приложения сил и нагрузок при различных положениях колец друг относительно друга.

  На трех листках написаны различные способы применения нашей с тобой придумки кроме банальной фиксации. Сразу их показывать не будем, нужно делать перерывы минимум в год.

  Яна, уловив суть, уже понимала какие возможности открываются при использовании этих конструкций.

  30 марта. Суббота.

  Телефон был едва жив. Среди редких звонков, один оказался особенным. Просили принять телефонограмму. Предписывалось подготовить к отправке и обеспечить доставку восьми пациентов с ампутациями или травмами нижних конечностей для прохождения лечения и реабилитации в институт протезирования. Погрузка назначена на третье апреля. Список необходимых документов прилагался. Сведения о поименном составе группы необходимо передать телефонограммой до одиннадцати часов тридцать первого марта, а в бумажном виде с указанием диагнозов список должен быть предоставлен в штаб поезда до тринадцати часов.

  Пациенты отдельно и группами должны прибыть не позднее десяти по местному времени на вокзал и пройти регистрацию у ответственного рядом с локомотивом санитарного поезда. С собой больным разрешается взять одно место багажа.

  Записывать телефонограмму в журнал Павел пока не стал, а побежал по отделениям, чтобы поставить в известность заведующих.

  Желающих отправиться оказалось неожиданно много. Некоторые еще долечивались, а кое кто был уже выписан. Ажиотаж поднялся большой, но Шатов всех отправлял дожидаться начальство. Забежала поговорить и Аня. Узнав, как у него дела, пригласила зайти в гости в воскресенье и вместе посмотреть невостребованные мужские вещи, которые ее сосед, отличный портной, был готов «просто подарить» Павлу.

  – Попробую конечно зайти, но боюсь, что в воскресенье ничего не выйдет, у нас воскресник. Вот в понедельник обязательно зайду. У меня выходной, начальство хоздень выделило.

  Приблизившийся обед не прекратил мучения и пришлось задержаться на работе до самого вечера принимая дополнения и исправления к спискам. Окончательное решение было принять некому, поэтому общим мнением было назначить совещание заведующих в девять утра воскресенья.

  Вечером с наступлением сумерек, Павел вместе с Ленкой отправились отоваривать карточки. Легкий морозец и частые просветы среди облаков способствовали игривому настроению школьницы. Всю дорогу она толкалась и пыталась завалить Павла в снег. Минут через пятнадцать подошли к искомому дому. Где-то рядом, через два забора стучал топор. Калитка была закрыта, но Лена знала, как можно зайти. Пришлось сделать крюк и подойти к дому задворками. Постучали в окно. Полная тишина.

  – У Галины Дмитриевны должна быть овчарка – сказала Ленка – что-то не слыхать. А она злая, тренированная.

  – Шатов напрягся, зная повадки собак он понимал, что пес не может пропустить незнакомца. – Откуда псина? Вроде во время войны их почти всех съели.

  – Так у хозяйки сын склад охраняет, а собачка вроде как за ним числится. Он ее утром на службу забирает, а ночью народ с ней до дома сопровождает. Барбосу даже паек положен.

  – Может не вернулся еще?

  – Нет, теперь волкодав постоянно во дворе ночует. На складе вторую завели.

  – Тогда не понятно. Тренированные овчарки должны охранять периметр. – Нас то она не покусает?

  – Твои шаловливые ручонки покусать бы конечно стоило. Не переживай, он меня знает. Я еще с ним маленьким играла, да и сейчас иногда прихожу повозиться с мохнатиком. Тихонечко пройдем к дому он и не тявкнет. Похоже пусто.

  – Угу, только с домом не ошибись. – Павел отодвинул указанную штакетину и помог пролезть Лене.

  – Все правильно, это ее дом, только собаченция пропала. – Что это, – удивилась Ленка. – Свет вроде есть, видишь тени на фоне окон.

  Попытавшись приблизиться к дому, Шатов наткнулся на околевшую псину и уже не стесняясь достал пистолет. Толку от него скорее всего не будет, но оружие в руках успокаивает само по себе.

  Пока Шатов отвлекся на осмотр, Ленка подошла к двери и начала стучать. Дура.

  Дверь открылась и на пороге появился крепкий мужик.

  – Здравствуйте, дядя Саша, а что вы тут делаете?

  За эти короткие мгновения, Павел успел заметить следы крови в сенях и безжизненную руку выглядывавшею из-под заваленной барахлом лавки. Дернув попутчицу за плечо он крикнул: – «Беги» – и повинуясь инстинкту дернулся за ней, но оглянувшись в последний момент увидел, как поднимается ствол ружья, и, не задумываясь, выстрелил.

  Да что за день невезучий! Ленка забилась в щель между сараями. Пришлось прыгать за ней, но судя по шуму позади так просто уйти отсюда не удастся. Впрочем, здесь несравнимо лучше, чем на том свете. Руки-ноги целы, вроде пока живы, хотя могут и гранату кинуть.

  – Ну, выходите оттуда с поднятыми руками, знаю, что там тупик – прозвучал грубый голос.

  Шатов осмотрелся в узком проходе и заметил деревянную лопату для уборки снега.

  – Сейчас, выходим, только не стреляй, дяденька – произнося эту фразу, Павел надел так дорогую сердцу куртку на лопату, черенок взял в руку и присев на корточки, держа над головой кожанку как знамя победы, гусиным шагом ринулся в проем.

  И тут же над головой ударило огнем – автоматная очередь – черенок буквально вырвало из левой руки, но правая сделала свое дело. В трех шагах стоял мордоворот и нажимал на курок автомата, стол которого задирался все выше. Он еще сделал шаг вперед и – повалился плашмя. Готов. Наповал. Если не ты, то тебя. Тот самый случай.

  – Не стрелять! – фальцетом взвизгнул голос из-за сарая – Не стрелять! Тихо!

  После автоматной очереди на самом деле стало тихо и не расслышавший ответного выстрела третий противник вынырнул из-за угла. Наверное, он так ничего и не понял. Соколов, не вставая, гусиным шагом уже подошел и как только увидел мужика сразу выстрелил. Промахнуться с двух шагов сложно.

  Ленка стояла в оцепенении в самом дальнем углу. Чтобы привести ее в чувство, пришлось дать несколько пощечин. Только поймав осмысленный взгляд, Павел схватил ее за руку и потащил к забору.

  Уходили задворками. Покружив по улицам и дождавшись полной темноты они двинулись в сторону дома. Простреленная куртка болталась на плечах. Ее судьба была предрешена.

  К счастью, дома пока никого не было и расспросов удалось избежать. Слёзы медленно ползли по Ленкиным щекам. Она беспрерывно всхлипывала и не хотела отпускать от себя Павла, цепко держа его за руку. Наконец уложив дрожащую Ленку в кровать, Шатов побежал избавляться от кожанки.

  31 марта, Воскресенье.

  Проснулся он выспавшимся и полным сил. Переживаний по поводу вчерашнего не было. На кухне кто-то гремел посудой, но решив не задерживаться, Шатов побежал в госпиталь. Когда до работы было уже недалеко из переулка к нему подбежал одетый в тулуп человек и преградил дорогу.

  Шатов вопросительно посмотрел на Санитара. Неужели он поджидал его на морозе чтобы поздороваться. На теле от страха выступил холодный пот, сердце забилось сильнее в кровь мощным потоком хлынул адреналин. Павел был готов к бегству. В этот момент он остро пожалел, что ничего не может противопоставить Санитару. Руками от пули не отобьёшься. Как жаль, что пистолет лежит на дне случайной выгребной ямы. Он бы сейчас пригодился.

  – Дело есть. Слушай. Сегодня тебе списки будут подавать для отправки на лечение. Там три человека со второй хирургии. Помоги им остаться в списке. Очень надо. Я тебя отблагодарю. Вот возьми – здесь три тысячи. Как народ уедет, я тебе еще пять передам.

  – Машинально взяв протянутый пакет, Павел хотел сказать, что ничего гарантировать не может и ему никаких денег не надо, но говорить было некому. Санитар уже был далеко.

  Пока Шатов преодолевал остаток пути до работы, Санитар продолжал обдумывать свои дальнейшие действия. Что-то не нравилось ему в этом парне. Какой-то он не такой. Надо будет с ним окончательно рассчитаться, отправив на небеса. Нет сделанного не воротишь, пусть поможет немного подзаработать. Место в поезде на лечение и получение нормального удобного протеза стоит дорого. Кореша неслабо раскошелились. Трех тысяч не жалко, сколько он там сумеет за два дня потратить. Когда придет получать остаток, Санитар убедит перед смертью завещать все деньги ему.

  Совещание заведующих завершилось быстро, видимо все было согласовано уже накануне и список, утвержденный общим собранием был готов. В приемной его уже ждали старшие сестры отделений с пожеланиями. Все хотели побыстрее закончить оформление своих пациентов. Надо было избежать склоки.

  – Сейчас все молча положат документы ко мне на стол. Все равно раньше обеда документы готовы не будут. Я сам разнесу их по отделениям. Сейчас всех попрошу покинуть помещение.

  Последней осталась старшая сестра второй хирургии.

  – Меня просили передать Вам дополнительный список.

  – Спасибо, пусть тоже готовятся к отправке.

  Напечатав необходимые для штаба поезда документы и отправив с ними Фильку в качестве курьера, Павел успел до обеда все подготовить. Осталось поставить печати и подписи.

  Мысль сбегать купить такую-же куртку пришла спонтанно. На барахолке было весьма оживленно, только подходящая куртка нашлась всего одна, но была другого оттенка. После разговора с продавцом выяснилось, что он может достать необходимую вещь, но только завтра ближе к вечеру, причем по хорошей цене. Зато удалось прикупить валенки и шапку. Уже, когда Павел двинулся в сторону выхода, он заметил, что за ним увязался чумазый беспризорник. Что ты будешь делать. Лучше перестраховаться и быстро изменив направление, Шатов побежал и не останавливался пока окончательно не выбился из сил. К счастью за спиной никого не было.

  Дом встретил тишиной. Пора нагревать воду. Банька была совсем крохотная. Малюсенький предбанник с топкой печи, помывочная с емкостью для нагрева воды и короткой скамеечкой, парилка, с двумя полочками ступенькой, правда верхняя – пошире. Хорошо хоть топилась по белому. Сухая березовая кора занялась прекрасно и через пару – тройку часиков можно будет и попариться.

  Ленка, после вчерашних событий, сказавшись больной, в школу не пошла. Пока он занимался растопкой печи, она приготовила обед.

  – Ты чего так долго? У меня все остывает. Она усадила Павла за стол, поставила тарелку с горячим супом. Потом заговорщицки подмигнула и вытащила из глубины тумбочки початую бутылку, заткнутую газетой вместо пробки.

  – Водка, раньше мы продавали талоны, а в прошлом месяце решили получить. Удачно вышло. Нам сейчас обоим не помешает, немножко плесну – взяв два стакана осторожно налила туда почти по половине. Потом аккуратно воткнула импровизированную пробку на место и оставив бутылку на столе, достала свой любимый компот.

  – Ты что, алкоголиком решила стать? Понравилось в прошлый раз? – Грустно пошутил Павлик.

  – Нет, просто празднуем второе рождение. До сих пор не отошла, всю колотит. – Почти без эмоций отозвалась девушка.

  – Тебе тоже надо попариться. Первой пойдешь или после меня? – Одним глотком осушив стакан, Павел набросился на суп.

  – Давай ты вначале. – Уже зная, что будет делать, произнесла Ленка.

  Щи оказались просто замечательными. Насытили и выступили в роли закуски. По телу разливалось приятное тепло. Сто грамм водки, даже разбавленные компотом, для организма подростка очень приличная доза. Накатило умиротворение. Посидеть и насладиться временной передышкой не дала юная школьница.

  – Давай двигай уже, а то небо топишь. – Раскрасневшаяся девица торопилась осуществить задуманное.

  Подбросив еще партию дровишек в топку, Шатов нырнул в тепло. Парилка едва нагрелась, даже не плеснуть кипяток на раскаленные камни. Придется подождать.

  – Быстро, закрой дверь, все тепло выпустишь – прикрикнул он на фигуру, укутанную в простыню, проникшую в парилку – так и будешь завернувшись сидеть. Давай ложись на живот на верхнюю полку. Я тебе массаж сделаю.

  – Отвернись.

  – На что там у тебя смотреть. Пойду пока дров подброшу.

  – Вот и не смотри-Ленка устроилась на простынке попой кверху.

  – Классический массаж – представил свои действия Павел.

  Непривычная к подобного рода процедуре школьница вскоре расслабилась. Сильные руки перебрали каждую мышцу шеи и спины. Позвоночник, ягодицы и крестец, впервые столкнувшиеся с подобным давлением испытали неземное блаженство. Настала очередь ног. Голени, бедра. Переворачивайся.

  – Дай отдышаться, не подсматривай. Закрой глаза.

  – Закрыл, закрыл, ты тоже закрой.

  Собравшись с духом, девочка перевернулась и всё-таки повинуясь своей природной стыдливости прикрыла пушистый островок...Наконец-то.

  – Ты открывал глаза, я видела – через час заявила Лена и заразительно засмеявшись продолжила – совсем не больно, а просто волшебно, ну-ка давай еще раз.

  – Чего буянишь. Мы сюда мыться пришли.

  Часа через три, угомонившись они на кухне обсуждали события вчерашнего дня.

  – По-моему, когда мы бежали было уже темно и нас никто не видел.

  – Знаешь, Ленка давай просто забудем о вчерашнем вечере. Никуда мы с тобой не ходили и ничего не видели. Сидели дома ведь ты простыла и лечилась. Натиралась водкой. Больше чем полбутылки истратила. Давай я еще тебя потру.