Текст книги "Спасти принцессу (СИ)"

Автор книги: Полночь Просто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– И сестра не ругается? – поинтересовался Дитц.

– Еще не хватало! – фыркнул Юлиус. – Женщина должна знать свое место.

Дитц промолчал. Тетя как-то показывала им старые фотографии.

– А это кто? – спросила тогда Анет, ткнув пальцем в высокого подростка с черными вихрами и задорной улыбкой.

– Так дядя Вова это, не признала?

Они тогда даже не сразу поняли, о каком дяде Вове речь! Оказалось – о соседе, том самом, что иногда появлялся у них на пороге выпрашивая «Алечка, рассольчику»! Этот черноволосый красавчик превратился в неопрятного дядьку с одутловатым лицом, пованивающего и жалкого.

– С юности начал закладывать, – сказала тетя. – Так и скатился.

Дитц словно наяву увидел Юлиуса взрослым – нос-слива, руки трясутся... А плевать, пусть как хочет, так и делает.

...Метла, чуя, что дело тайное, летела тихо, медленно – так что он едва не чиркал о скалу боком. Так же, боком, она поднимала его вдоль стены башни, до забранных прутьями окошек. Прислужники гоготали совсем рядом:

– Восемь! Ставлю три семечка.

Семечками звались мелкие медные монетки, с чеканом яблоневого семечка. Пирожок стоил одну. Богато играют... А так увлеченно – будто корову проигрывают!

Скальная гряда, прикрывавшая замок с севера, в одном месте резко понижалась, чтобы затем вырасти еще круче. Через эти «ворота» дул такой поток ветра, что на глазах слезы вскипали! Дитц прижался к стеклу... Наконец он вживую увидит ту самую Эленор!

Великая любовь Альки сидела на полу на корточках и ела червяков из большого таза.

Дитц оторопел. Некоторое время он просто молча таращился на принцессу, не в силах даже рот закрыть. Затем в голове как будто что-то перещелкнуло – Дитрих начал соображать.

В комнате – стол, стул, кровать, вся положенная мебель. Почему принцесса сидит на полу? Ее роскошное платье выглядит мокрым. Она что, в одежде купалась? А не холодно ей? Дитц в такой же башне на ночь жаровнями по периметру обкладывается. Почему Эленор жрет червяков с таким удовольствием и аппетитом? Даже если она очень голодная – это не может быть приятным!

Так. Похоже это вообще не Эленор.

– Незримое глазом я видеть желаю, я чар, волхвований покровы срываю... – забормотал Дитц. И как только отзвучало последнее слово мальчик увидел – вместо принцессы на полу сидела огромная жаба в драгоценном наряде! Не удивительно, что она мокрая и червяков любит! Но где же тогда Эленор?

Подумать об этом можно было и не вися на страшном ветру, рискуя быть обнаруженным.

– Возвращаемся, – шепнул Дитц замерзшими губами.

Метла тихо начала опускаться. Вернувшись к себе, Дитц только что не обнял жаровню, игнорируя любопытную рожу Юлиуса.

– Вылитый портрет, – буркнул Дитц. – Обычная девчонка.

Юлиус удовлетворенно кивнул. Кстати Дитрих ему не соврал, жаба была – вылитый портрет. Юлиус убрался к себе, а Дитц спустился в пиршественный зал – там всегда пылал огромный камин. Да что же так холодно-то тут, лето на дворе!

Итак. Весь замок знает, что принцесса сидит в башне. Если кто-то ломанется ее выручать – он полезет туда и... заполучит огромную жабу. Внимание, вопрос, где принцесса?

Под замком, уровнем ниже кухни, тянулись лабиринты естественных пещер, превращенные в тюрьму. Но принцессу туда законопачивать? Темнота, сырость... еще заболеет! Значит она должна быть где-то здесь. Превращена во что-нибудь. Господи, да колдун мог превратить ее во что угодно! Хоть в кольцо – и носить на пальце.

Дитц задумался еще сильнее. Такой, как Манфридус, ни за что не откажется от возможности издеваться над пленницей. А как унизишь кольцо? Нет, это что-то живое... Интересно, у колдуна лошадь есть?

За неделю Дитц перевел на шнуры всю пряжу, что нашлась у Манфридуса, но вздохнуть с облегчением не успел – колдун тут же отправил его собирать в лесу обманные грибы, затем учил варить зелья. Ну, не то, чтобы учил... Зелья были сложной наукой – иногда даже положение луны на небе имело значение для варева. Манфридус не объяснял, почему что-то делается так или иначе – а просто давал ему рецепт, ингредиенты и назначал срок.

Котел теперь стоял у Дитца в комнате. Вообще по рецепту любой дурак сварит, если он внимательный. Приходилось быть внимательным – первый котел у Дитриха просто улетел. Кипел-кипел, а потом раз – снялся с перекладины и в дверь вылетел. А готовил он тогда мазь облегчения веса. Для железных клеток.

В клетках тут все перевозили – и продукты в замок и людей в тюрьму... Но была здесь и конюшня, за мостом.

Юлиус подговорил Дитриха присоединиться к охоте. Это был отличный повод посмотреть лошадей.

 

 

– Это мой, – гордо погладил коня по боку Юлиус. – Красивый?

Упряжь белоснежного коня была украшена серебряными звездами и лунами, а грива – перевита лентами.

Двенадцать угольно-черных коней были взнузданы обычными кожаными удилами, узда тринадцатого была вызолочена. Гартов, наверное.

Дитцу подобрали кобылу посмирнее.

– Значит так, – давал им инструкции Гарт. – Если впереди кто-то из наших, пусть даже за два перестрела... Тронете лук – я вам его так глубоко упихаю, что без доктора не достанете. Особенно ты! – его палец уперся в Юлиуса.

– Эльмар выскочил сам!

– Молчать! Ваша главная задача – не потеряться и не перестрелять друг друга, поняли, недоноски?

– Как только он окажется в моей власти... Я припомню этому уроду каждое его ругательство! – с искаженным лицом прошептал Юлиус, когда Гарт проехал вперед

Псы лаяли. Наконец, Гарт махнул рукой – и кавалькада тронулась, пока небыстро. Дитц сделал вид, что замешкался и тихо протараторил заклинание...

Оказывается, черный конь здесь был только у Гарта! Остальные были коричневые, белые, серые и даже желтые. Дитц хихикнул. Его кобыла и конь Юлиуса не изменились. Значит принцессу стоит искать в другом месте...

Тем временем, они достигли подножия горы и выехали на желтую песчаную дорогу среди ельника. Гарт прибавил скорости и лошади пошли рысью. Дитца болтало в седле.

Ехали лесом около часа (так Юлиус сказал, для Дитца минуло полвечности!) – и наконец им открылось полузаросшее поле.

– Спускай собак!

Псы полетели... скрылись в зарослях... Гарт присвистнул с переливом. Охота началась.

Честно говоря это было ужасно. Юлиус откровенно наслаждался происходящим, все куда-то скакали и в кого-то стреляли, лаяли собаки, а лошадь Дитца, бежала вслед за другими конями. Мальчик прикладывал все усилия, только чтобы не свалиться с нее. Лук он даже не доставал, а стрелы, кажется, посеял.

– Х-хольте! К-куда! – орали ему, из под копыт лошади вспархивали сумасшедшие птицы... В конце концов кобыла не выдержала и встала на дыбы. Только богатый опыт общения с метлой помог Дитцу удержаться на ней.

Пришел в себя в лесу. Не том болотистом, где грибы искал; здесь было сухо и росли сосны. Охота с гиканьем и визгом промчалась мимо. Кобылка тяжело дышала. К сожалению Дитц совсем не знал, как ухаживать за лошадьми... А ладно, пусть отдохнет от него. А он – от нее.

Мальчик спрыгнул на мох, накинул повод на сук и огляделся. Соснячок был хороший, чистый. Под деревьями разворачивала глянцевые листья брусника с только завязавшимися ягодками, в ложбине густел черничник. Для ягод рано конечно, а грибов поискать можно. Соберет в подол.

Дитц отстегнул алый плащ с золотым львом и набросил начавшей пастись кобыле на спину. Он прекрасно проведет время и без этих охотников!

Мальчик завернул подол рубахи к животу и сколол фибулой от плаща. Корзина была готова.

То тут то там изо мха торчали шляпки, но при ближайшем рассмотрении это все оказывались несъедобные перечные грибы. Впрочем, скоро попался первый моховичок, затем второй... Дитц внимательно осматривал траву и кочки – а вот и беленький!

Из грибов он больше всего любил подберезовики, особенно шляпки.

Дитц перебрался через болотце, поднялся на скалку, спустился... Заблудиться он не боялся – хорошая память не раз помогала ему вернуться по своему собственному следу.

Из азарта «тихой охоты» его вывели негромкие голоса:

– Они будут возвращаться через Горные Врата. Лучшего шанса у нас не будет!

Дитрих насторожился. Перед охотой их с Юлиусом натыкали носом в карту, чтобы они «хоть понимали, где заблудятся». Так вот. Ущелье Горные Врата на этой карте было – и охота через него проедет!

Дитц отстегнул подол, вываливая грибы на мох и полез вверх по скалке, стараясь не наступать на хрусткие сучки.

Их было около двадцати – крепких мужчин в зеленых, в цвет листвы рубахах. Камни обступали их полукругом. Все они были вооружены луками и дубинами. И все – обречены, если решат сделать то, о чем говорят!

– Свен тоже думал, что действует наверняка, – хмуро сказал один из «лесных братьев». – Где он теперь?

– Маттиас, что скажешь?

– Это была случайность, – покачал лысиной человек в коричневом плаще. – Мы не могли знать... Я не мог знать... Поймите, я простой возничий! Мне никто не докладывал, что отрядов будет два!

– Но ты выжил.

– Я не воин, – развел руками лысый. – Меня попросту не взяли с собой. Я понимаю... если для того, чтобы вы верили мне, я должен отправиться с вами – я готов. Но кому-то придется взять меня в седло.

– У нас может не быть другого шанса! – горячился парень лет шестнадцати. – Они не ждут нападения!

– Тихо.

Очевидно, мужчина на сером коне и был здесь главным робингудом. Дитц решил, что не покажется, если тот примет верное решение.

– Хорошо, – сказал в этот момент «Робин Гуд». – Коле, возьмешь Маттиаса к себе в седло. Растянем бечеву – если нам повезет, половина рыцарей покалечится сразу...

– Дайте мне арбалет – я тоже буду стрелять! – гордо сказал Маттиас. – Но я должен предупредить вас еще об одном. С охотниками – ведьмачонок, ученик Манфридуса. Он еще мальчишка, но может быть опасен...

И пока Маттиас сползал с камня, Дитц внезапно узнал его! Узнал его лысину, хромоту и плавные движения! Это тот тип, что шептался с Гартом перед выездом!

Дитц решительно перевалился через скалку:

– Только вы учите, что рыцари неуязвимы для любого оружия, кроме зачарованного.

Два десятка стрел и болтов тут же нацелились в его сторону... Очень, очень неуютное ощущение!

– Это он! – ахнул Маттиас. – Ученик колдуна! Стреляйте!

«Робин Гуд» поднял руку в останавливающем жесте:

– Замерли.

И «лесные братья» замерли, продолжая целиться в Дитца. У него аж пятки вспотели!

– Что скажешь? – доброжелательным тоном поинтересовался «Робин Гуд».

– Если бы я хотел вас заколдовать, я вполне мог сделать это не вылезая под стрелы, – резонно возразил Дитц.

– Я тоже об этом подумал, – кивнул ему разбойник. – Поэтому и говорю с тобой сейчас. Зачем же ты вылез?

– Предупредить, – пожал плечами Дитц. – В плащах рыцарей – нить из упелянда Аламеры. Их не взять простым оружием, а еще они могут упасть с четырехметровой высоты, как ни в чем не бывало – сам видел. И вашего Маттиаса я тоже видел, он утром с Гартом шептался.

– Ложь! Он хочет поссорить нас!

– Маттиас назвал тебя учеником Манфридуса, – «Робин Гуд» испытующе посмотрел на Дитриха.

– Он многого не знает, – покачал головой Дитц. – Но я не хочу при нем ничего рассказывать.

– Он ученик Манфридуса, – обвиняюще ткнул пальцем Маттиас. – Он лжет, как дышит. Несомненно, он не заколдовал нас, только потому, что пока не умеет. Он просто пытается спасти свою шкуру.

– Слово против слова, – задумчиво почесал в бороде разбойник. – Обе истории вполне убедительны. Я бы связал вас обоих и оставил здесь... но если мальчик говорит правду – мы погибнем зря.

Тут Дитц припомнил свой старый трюк:

– А пусть Маттиас даст волшебную клятву, что говорит правду! Тогда вы сразу все увидите!

– Волшебных клятв не существует, – уверенно сказал Маттиас. – Он опять лжет нам.

– Ну, если волшебных клятв не существует, абсолютно ничего не произойдет, если ты дашь нам эту клятву, верно? – все так же якобы добродушно спросил «Робин Гуд». – Давай парень, как оно там звучит?

– Не наушник не доносчик

Хвост за Гартом не заносит.

Если что сказал не так -

Превращусь в старый....

Мальчик пошевелил ногой в башмаке, предусмотрительно проглотив последнее слово. Дитц надеялся, что тут-то Маттиас и сдуется. Но... кажется «лесных братьев» он боялся больше, чем волшебства.

– Не наушник не доносчик

Хвост за Гартом не заносчик.

Если что сказал не так -

Превращусь в старый башмак! – уверенно оттарабанил Маттиас.

И торжествующе посмотрел на Дитриха. И все вокруг тоже посмотрели на него. Дитц совершенно растерялся, прием с «волшебной клятвой» дал сбой в первый раз. Обычно все верили – а тут...

– Что скажешь? – с мрачной улыбкой поинтересовался «Робин Гуд».

Дитц молчал, ничего, абсолютно ничего убедительного не приходило ему в голову.

– Вообще-то эту клятву я только что сам придумал, – выдохнул он. – Я думал... думал что он поверит и испугается...

– Я так и знал, что заклинание не настоящее! – торжествующе сказал Маттиас. – Ой...

Дитц не удержался, прыснул, захохотал в голос. Это же надо как Маттиас сам себя выдал!

Маттиас побледнел и как-то скукожился, потом еще и еще... он съеживался все сильнее, а нос его наоборот начал расти – и скоро на мху оказался... старый башмак.

– Так клятва все-таки настоящая?! – изумился «Робин Гуд».

– А кто ее знает, – вздохнул Дитц. – Я же еще не волшебник... Я только учусь.

 

 

Робин Гуда звали Бернт. Разбойничал по лесам он не от хорошей жизни – его хозяйство, дочь и жену забрали за долги, чудом сам вырвался. Таких как он, ушедших в лес, было много... Они разбивали рабские караваны, оставляли без денег и припасов подручных Баумгартнера – и как настоящие робингуды помогали должникам.

Историю разбойника из Шервудского леса Бернт выслушал улыбаясь:

– Хорошее прозвище... Можешь так меня и звать.

– Хорошо, – кивнул Дитц. – Я вывешу плащ за окно, если мне понадобится связаться с вами... Ярко-красная тряпка, думаю его легко будет заметить.

– Знаешь, где находится Лысая Гора? Встань лицом к Старухе, от нее на замок идут три вершины. Самая низкая – Лысая Гора. Мы зажжем огонь, и в течение трех дней будем ждать тебя. Уговорились?

Дитц серьезно кивнул, чувствуя себя толи Штирлицем, толи Тимуром со всей его командой. Нет, вряд ли Бернт сможет чем-то помочь ему, а он – Бернту, но хорошим людям нужно держаться вместе.

Кобыла мирно жевала траву в том месте, где Дитц ее оставил. Лесные братья помогли ему забраться в седло – на этом они и распрощались.

Охота удалась – на повозке за охотниками громоздилась туша кабана и виднелась пятнистая шкурка косули. Ее Дитриху было жалко – а вот кабан с его громадными кривыми клыками вызывал опасливое уважение. Туши были присыпаны битой птицей – и судя по довольной морде Юлиуса, он тоже застрелил кого-то помимо Эльмара.

Но Гарт был хмур и зол, да и вообще Буйные Рыцари не выглядели сильно... удовлетворенными. Похоже они рассчитывали на иную дичь.

– Ты где был?! Я застрелил двух перепелок и одна из стрел в заднице кабана – моя!

Дитц молча вытащил из подола моховик.

– Грибы?! Ты променял охоту – на это?

– Ты – рыцарь и охотник, Юлиус, – пожал плечами Дитц. – Я... ученик колдуна.

 

***

 

Ольгерда зашла в комнату как раз тогда, когда Дитц аккуратно, по ломтикам закладывал в зелье шляпку кровавого гриба – Манфридус снова решил заняться разведением монстров.

Разумеется поприветствовать как должно он ее не смог, а Ольгерда была не из тех, кто спустит это.

– Немедленно оставь свое варево и поклонись, невесте своего господина! – гордо заявила она.

– Добрый день, госпожа Ольгерда, – склонил голову Дитц не отрывая взгляда от котла.

– Мне сказать Тео, чтобы он поучил тебя кланяться? – женщина взвилась еще пуще.

– Прошу у госпожи прощения, если обидел ее, но Великий Манфридус ждет это зелье, а его терпение не бесконечно...

– Ты думаешь, меня волнуют твои проблемы? Мне нужно молодящее снадобье, сегодня же, к вечеру! Если ты сорвешь бал в ратуше – ты очень сильно поплатишься, мальчик!

Ольгерда вылетела, хлопнув дверью и чуть не прищемила шлейф своего собственного платья. Вот еще забота! Ссориться с ней Дитцу было совершенно не с руки. Но он никогда не слышал о молодящем снадобье! Хотя...

Книга Мимбл-Вимбл все еще была при нем, а вдоль стены теперь тянулся такой же стеллаж с ингредиентами, как в мастерской Манфридуса. Может что-нибудь и получится!

И, пока зелье монструозности настаивалось в котле, Дитц углубился в чтение. Молодящего снадобья он так и не нашел, но вот «Сильнакрасивости крем» (надпись дважды зачеркнута) вполне мог сгодиться.

Дитц перелил зелье монструозности в деревянную бадейку, тяжелую, как все грехи Манфридуса и попер по стене, через оружейную, вниз по лестнице... Ну почему этот замок перестраивали так безалаберно?

На метлу Дитц лезть побоялся – так и расплескать недолго. Впрочем, желающие помочь ему расплескать и без того нашлись.

Первым его толкнул Буйный Рыцарь Райнхольт. Дитц чудом удержал ведро:

– Знаешь, на твоем месте, я бы не хотел, чтобы это пролилось, – сообщил он. – Ты мог стать чем-то интересным и удивительным, но тебе бы это точно не понравилось.

Рыцарь грозно засопел и аккуратно просочился вдоль стенки. Во дворе Дитц надеялся встретить кого-либо из прислужников и заставить тащить ведро вместо себя. Пока он вертел головой, прямо ему под ногу подсунулся чужой тапок...

– А-а-а-а!

Дитц полетел вперед, животом на камень – а зелье выплеснулось из бадейки точно на одного из рыцарей! Пустое ведро покатилось по двору; мальчик поспешил вскочить, пока стремительно расползающаяся лужа не коснулась его кожи...

На него торжествующе смотрела Ленора. Та самая идиотка, что выкинула герб-портал в колодец.

Ленора была личной служанкой Ольгерды – а мыть полы в подземельях ее заставляли в качестве наказания. Наказывали же ее... вот примерно за такое, но избавляться от нее Ольгерда почему-то не спешила.

К Дитриху Ленора была явно неравнодушна – то половой тряпкой по лицу заденет, то на ногу наступит.

– Потрепи ее слегка – шелковая станет, – посоветовал Дитцу Юлиус. – Я ее попинал немного – теперь она на меня глянуть боится! Жалко, сестра пороть ее не дает...

– Почему? – удивился Дитц, знающий, как легко Ольгерда отправляет людей к палачу.

– Как бы не подохла... знаешь же, Тео он... может увлечься.

Бить Ленору Дитц не мог.

– Под ноги смотреть надо господин ученик волшебника! – ехидно пропела Ленора. – А-а-а-а-а!

Ее коса оказалась зажата в кулаке облитого рыцаря. Взмахом руки накрутив ее на ладонь рыцарь с силой рванул ее вниз. Визжа и рыдая Ленора упала на колени...

В такие моменты Дитрих чувствовал настоящую беспомощность. Скотина, какая же ты скотина, рыцарь-разбойник!

– О-о-о-у... – вдруг сказал рыцарь. – О-о-о...

Кожа его стремительно краснела, затем побурела и стала какой-то... толстой. Корка треснула на лбу, и в щели показался небольшой глаз... тут же выпучившийся так же, как и оба уже имеющихся.

Рыцарь, позабыв про Ленору ухватился за лицо шишковатыми руками. Дитц завороженно следил, как из под волос пробиваются огромные рога...

– Ну вылитый козел! – Ленора была чумаза, заплакана, но не сломлена.

Рыцарь издал дикий рев – и на звук тут же начали открываться двери.

– Что за?.. – выскочил Гарт.

– Страх-то какой! – высказалась кастелянша.

– Безобразие! – строго сообщила экономка.

– Запомни и этот урок, – негромко прозвучало сверху.

Дитц поднял голову... Окно башни было открыто и сколько времени колдун наблюдал за двором осталось загадкой.

– Всегда найдутся те, кто захочет подставить тебе подножку, – сообщил Манфридус. – Я думал взять тебя с собой сегодня вечером... Но ты будешь занят. Понимаешь, чем?

– Да, Великий Манфридус, – склонил голову Дитц. – Я буду варить зелье.

– Господин... – испуганным ревущим шепотом позвал рыцарь. – Господин... помогите.

– Сегодня у меня нет на это времени, – брезгливо сказал Манфридус. – Это будет уроком и тебе – не считай ворон! Теодор! Выдери девчонку крапивой и пусть постоит у столба голой – думаю это несколько... усмирит ее нрав.

Дитц поспешил сбежать к себе. Ему совсем не хотелось видеть, как унижают гордую Ленору... Несчастная девчонка! Как ее угораздило попасть к Ольгерде? Тоже выкупная наверное...

Дитрих поспешил вытряхнуть Ленору из головы. Ему надо было сварить два зелья.

Вечером Ленора пришла за кремом для Ольгерды – с запястьями, покрасневшими от колодок и злая, как оса. Дитц молча отдал ей баночку. Говорить с Ленорой не хотелось – она вечно наговаривала ему гадостей, на которые непонятно, как и отвечать...

Если дело происходило при людях, Дитц высокомерно спрашивал, давно ли она не виделась с Тео, наедине – просто старался сбежать.

– Жалко, что не ты облился тем зельем, – Ленора молчать не собиралась. – Ты бы стал симпатичнее. Ну знаешь, соответствие внешнего внутреннему и все такое...

– Отстань, – грубо посоветовал Дитц. – На, отнеси Ольгерде. И смотри, не разлей, или тебе понравилось у столба?

Ленора зло сверкнула глазами, но Дитц уже развернулся к котелку и поэтому не заметил, как она протянула лапку к стеллажу. Только потом, недосчитавшись лягушачьей слизи, он понял некоторые события этого вечера.

Дитц как раз собирался заново поставить котелок на треногу, когда в дверь тревожно забарабанили:

– Господина Хольте к Великому Манфридусу!

Дитц удивился – он думал, что сегодня вечером колдуну будет точно не до разведения монстров.

Оказалось – монстр уже есть. Раньше монстра звали Ольгердой, а потом она намазалась кремом...

Дитц похолодел. Лицо Ольгерды было покрыто разноразмерными пульсирующими бородавками и выглядело еще хуже, чем у Мимбл-Вимбл! Вот почему надпись «Сильнакрасивасти крем» была зачеркнута, да еще два раза! Ой дурааак...

– Итак, – негромко сказал Манфридус, – где ты взял этот рецепт?

– В своей книге... – тихо сказал Дитц.

За спиной Ольгерды стояла Ленора и смотрела настолько торжествующе, что Дитц не удержался:

– Жалко ты на себе этот крем не попробовала – ты бы стала намного симпатичнее!

Манфридус поднял бровь:

– Ты доверила крем Леноре?

– Должен же быть от нее хоть какой-то толк! – Ольгерда шмыгнула носом, и расквакалась... точнее расплакалась.

– Ленора, подойди сюда.

Девчонка тут же перестала улыбаться. Дитц похолодел. Язык его длинный! Манфридус сейчас подумает, что это Ленора испортила крем, а Дитц... даже не может сказать что это не так, потому что вступившись за служанку выйдет из роли целиком и полностью!

– Ты что-нибудь добавляла в крем? – брезгливо спросил колдун.

– Никак нет, Великий Манфридус! – пропела Ленора с ангельским видом. «Великий Манфридус» из ее уст звучало не почтительно, а иронично.

– Тебя выпорют плетью на городской площади! – взвизгнула Ольгерда. – Негодяйка!

Этого Дитц стерпеть не мог, он открыл уже рот...

– Нет, – негромко сказал Манфридус.

– Но милый...

Манфридус коснулся пальцами подбородка Ольгерды, приподнимая ее лицо:

– Это не интересно. Девочка! Подойди и намажь свое лицо этим кремом.

Ленора неверяще и ненавидяще посмотрела на колдуна... кинула такой же ненавидящий взгляд на Дитца... И шагнула вперед, как заколдованная.

Движения у нее стали, как у робота, притворяющегося человеком – руки сгибались механически, а голова поворачивалась, словно на шарнире. Из глаз текли злые слезы, а пальцы окунулись в крем...

А ведь она правда заколдована. Улаф что-то рассказывал про такие движения, но Дитц, хоть убей, не мог вспомнить подробностей.

Бородавки выскочили сразу, как только Ленора коснулась щеки – здоровенные, коричневые с белым, похожие на гнойные прыщи.

– Старательнее втирай, – мстительно приказала Ольгерда.

– Юлиус, – позвал колдун. – Отправь гонца в город. Бал в ратуше отменяется.

– Будет выполнено, Великий Манфридус! – поклонился тот.

– Я тени, чары призываю, лицо твое от всех я скрываю... – звучно произнес колдун.

И вдруг бородавки Ольгерды пропали! Та тут же схватилась за щеки:

– Я все равно их чувствую! – возмутилась она.

– Я сделаю крем позже, – брезгливо сказал Манфридус. – Не любоваться же это время на твою рожу. В следующий раз, когда что-то захочешь от Дитриха – предупреждай меня, он же недоучка! Дитрих, – колдун перевел взгляд на него, – ты наказан. Всю эту неделю за завтраком, обедом и ужином ты будешь сидеть с прислужниками и мастеровыми. Ты понял меня?

– Да, Великий Манфридус, – уныло сказал Дитц.

У рыцарей и управляющих еда была повкуснее. Впрочем, прислужники тоже не голодали.

– Иди.

– И позови моих служанок! – приказала Ольгерда. – Пусть полюбуются на нашу красотку!

– Как прикажете, – вздохнул Дитц.

 

 

Мастеровые за ужином недовольно подвинулись, но никто не удивился. Буйные Рыцари смотрели злорадно, кастелянша – сочувствующе. Дитриху было очень неприятно от этих взглядов. В довершение всех несчастий, шуты вытащили «на сцену» Ленору и измывались над ней. Та, какое-то время пыталась изображать невозмутимость, но в итоге все-таки расплакалась и попыталась сбежать.

Бежать ей не дали. Манфридус выглядел так, будто наслаждается каждой насмешкой – и рыцари, заметив это, обрушили на девочку волну тупых шуток:

– Чем она отличается от жабы? Жаба красивее, ха-ха-ха-ха!

– Ей только на ярмарках выступать!

– Экая красотка! Так бы и поцеловал! – вдохновленный собственным остроумием, рыцарь затрясся в припадке хохота.

Со стола Манфридуса слетела плошка с икрой и плюхнулась прямо перед ним.

***

– Ну ты вчера выдал! – тряхнул головой Юлиус. – Ух и рожа была у сестрички, – Юлиус захихикал. – А мне такого сваришь?

– А тебе зачем? – изумился Дитц.

– Хочу подсунуть одному типу... А это что за дрянь?

– Осторожнее! – всполошился Дитц, но было поздно.

– А... а-а-а... – Юлиус медленно, но неотвратимо, начал подниматься вверх.

Дитц поспешил вернуть крышку на место. Он работал в повязке, чтобы случайно не подышать паром – зелье сверхлетучести было уж очень сильным.

– Диииитц! – завопил Юлиус из-под крыши. – Сними меня!

– Сейчас! – Дитц сдернул метлу со стены, поднялся к потолку...

Мальчик снял с себя пояс, обкрутил вокруг щиколотки Юлиуса, а второй конец примотал к древку.

– А-а-а!

– Чего орешь?!

– Ноге больно!

Дитц привязал пояс к обоим ногам. Его разбирал смех, но смеяться было смерти подобно, Юлиус такого не прощал.

Спустив Юлиуса, Дитц примотал его к столбику кровати.

– Подожди, я за утюгами схожу, – предупредил он.

Выбежав на стену Дитрих принялся хохотать в голос.

– Утюги? – удивилась кастелянша. – Зачем тебе утюги?

– Для одного волшебного дела.

– Х-м-м... Бетти, сбегай в прачечную!

Утюги были тяжелые, чугунные, с выемкой для углей – в своем мире Дитц такие только в музеях встречал.

Один он примотал Юлиусу к правой ноге, второй – к левой.

– Через пару часов пройдет, – предупредил он. – У меня тоже такое было.

– Какая же гадость, это ваше волшебство! – с отвращением сказал Юлиус. – Я хотел тебя позвать в город... Ты в городе хоть раз был?

Дитц помотал головой:

– Когда? Посмотри сколько у меня зелий!

– Твои зелья я смотреть точно не буду, – передернул плечами Юлиус и пошел прочь, медленно переступая утюгами.

Снаружи немедленно раздался взрыв хохота. В такие моменты волшебство Дитриху очень нравилось.

 

– Возьми кисть и прокрась все доски, – приказал Манфридус.

В такие моменты волшебство Дитриху напротив, не нравилось.

– Величайший, я же взлечу, как только на меня попадет хоть одна капля, – почтительно сказал Дитц.

– Привяжись к чему-либо, – брезгливо сказал колдун. – Почему тебя нужно учить каждой мелочи?

Рожа Юлиуса расплывалась в широчайшей улыбке. Ольгерда тоже выглядела очень довольной – Дитриха после случая с кремом она недолюбливала.

– Тебе Юлиус передает, – хмуро сказала Ленора, роняя перед Дитрихом два утюга – был бы он чуть нерасторопней, оба бы попали по ногам.

Лицо Леноры до сих пор было изуродовано. С того дня она старалась не попадаться людям на глаза – девчонку стало не видно и не слышно, но Юлиус с какой-то садистской радостью вытаскивал ее на свет.

– Коней! – звучно приказал Манфридус.

У него тоже была кисть и кожаные перчатки до локтей. Прямо на камне двора колдун начертил какие-то причудливые знаки, вроде многолучевых звезд в квадратах. Сейчас рыцари заволакивали в центр одного из знаков лошадь.

На нее надели четыре цепи – по одной на каждую ногу. Четыре штыря удерживали животное в центре построения.

– Красавицы, – завистливо произнес Юлиус.

Лошади, даже на взгляд Дитца, были чудно хороши. Две золотистые, изящные как статуэтки. Две – цвета красной глины, плотнее и мощней.

Что колдун собирается с ними сделать?

– Рожденные твердью, летящие с ветром... огонь вам дарю волшебства я сегодня! – речитативом начал зачитывать Манфридус. С его кисти на лошадей летели брызги.

– Дарю я вам легкость лететь вместе с тучей, дарю вам крыла, а еще заклинаю – всегда быть моей воле покорным!