Текст книги "Пушистая катастрофа для ректора (СИ)"

Автор книги: Полли Нария

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Кэлвин…

– Я его до конца не просмотрел.

– Еще рано отчаиваться.

– Я. Не. В. Отчаянии! Мы ведь просто потратили время впустую. Ничего более. Поэтому будь так любезен и передай мне книгу. Пожалуйста.

Лиам сокрушенно мотнул головой и, тяжело вздохнув, протянул мне фолиант. В этот момент в дверь настойчиво постучали. Я даже сказать ничего не успел, как на пороге показалась взвинченная до предела магистрела Вуд.

– Гес де ла Шер, мне нужно срочно с вами поговорить!

Глава 2.2

Кэлвин

– Входите.

После разговора с магистрелой Вуд я был сильно удивлен тому, что женщина жаловалась именно на гессу Грей. Помнится, Грегори перед смертью попросил меня принять его дочь в академию, несмотря на ее слабый дар. И я сделал это без зазрения совести.

Он был другом моего дяди и после его кончины взял на себя роль внегласного наставника. И надо отдать ему должное, многому меня научил.

Я часто бывал в доме Греев, но с самой Карделией почти не общался. Она была слишком тихой девочкой, болезной серой мышкой, которая сидела в своей комнате и никуда не высовывала свой нос. А появление в их семье неожиданного пополнения в виде новой жены и двух падчериц уверенности девушке не придало. За все время моего общения с Грегори я с ней и парой слов не перебросился. Поэтому был уверен, что проблем с девушкой точно не возникнет. Максимум, она не осилит магическую базу первого курса. Но тут я был бессилен чем-либо помочь. Все исключительно зависело от ее дара, которого, увы, у нее практически не было.

Вследствие чего я был действительно озадачен поведением гессы. Но, чтобы не смущать Делию, попросил Лиама спрятаться в комнате отдыха, которая скрывалась прямо за книжным стеллажом. Разговор со знакомым семьи все же приятнее, чем в компании неизвестного наблюдателя. По правде говоря, я просто хотел поскорее разобраться с девчонкой и вернуться к своим делам.

Двери распахнулись, и гесса ожидаемо замерла на пороге. Не каждый день тебя вызывают в кабинет ректора.

– Проходи, – подбодрил я ее. – Не переживай. Мы просто поговорим. И все.

Окинув меня внимательным задумчивым взглядом, словно оценивая противника, Карделия едва заметно кивнула каким-то своим мыслям и, наконец, преодолела невидимую грань кабинета. Уверенным, но слегка шатающимся шагом девушка подошла к столу и села в то кресло, где еще пару минут назад сидел мой друг. Поерзав по мягкой коже и, в конце концов, найдя удобное положение, она просто безмолвно уставилась на меня. Сейчас Карделия больше напоминала набравшую воды в рот рыбу, чем серую мышь.

Помимо молчания, я, ко всему прочему, отметил нездоровую бледность девушки и едва подрагивающие кончики пальцев, нервно комкавших ткань платья.

Я был уверен, что она начнет оправдываться. Ведь именно это было в духе таких, как она – неуверенных и забитых. Однако Карделия не собиралась начинать разговор. Она ждала активных действий с моей стороны.

– Как ваше самочувствие, Дели?

Гесса удивленно распахнула глаза, не ожидая услышать ласковое обращение, и медленно потянулась рукой к белокурому затылку, почти сразу отдергивая ладонь от головы и сжимая плотнее губы. Ей было больно. Это читалось в искристых, почти синих глаз, похожих на полевые васильки. Удивительно, раньше они мне казались серыми и тусклыми.

– Голова... Я упала... И... – рот девушки приоткрылся, словно она хотела сказать мне что-то более конкретное, однако по каким-то неизвестным соображениям решила этого не делать.

Но, по крайней мере, я убедился в правильности своих выводов. Хоть магистрела и настаивала на моем серьезном разговоре со строптивой ученицей, нарушившей правила академии, я не собирался становиться для нее карающей дланью. Сперва нужно было понять, что вообще произошло.

– Магистрела Вуд сообщила мне, что вы создали существ. И теперь не можете их развеять.

– Не могу, – не стала она отрицать. – Потому что не знаю, как это делается. Точнее... Не помню этого.

Я нахмурился. Одно дело ушиб, но совсем другое – проблемы с памятью.

– Гесса Римеди тебя не осматривала?

– А она чаритель?

Теперь я был уже обеспокоен. А еще зол на магистрелу Вуд, которая вместо осмотра девушки решила ее проучить. Правила академии важны, и нарушение их наказуемо, но только в том случае, если есть кого наказывать. В этой же ситуации дело и вовсе могло закончиться плачевно, учитывая здоровье Карделии.

– Так дело не пойдет, – вздохнул я и стал перекладывать стопки съехавших бумаг на столе, где-то среди всего этого добра завалялся чаркамень. – Да где же он?

Впору было смахнуть все со стола к беркудам, но я держал себя в руках. Проклятье влияло на эмоции сильнее, чем я бы того хотел, и все чаще перерастало во вспышки раздражения, чего ректор академии не мог себе позволить. Нужно было срочно найти решение!

Глава 2.3

Кэлвин

Наконец искомая вещь обнаружилась за чернильницей, и я, нарисовав на камне руну призыва, вновь вернулся к разговору с девушкой.

– Через пару минут чарительница придет сюда. Вас нужно осмотреть. Потеря памяти – дело серьезное.

Карделия вымученно улыбнулась и согласно кивнула.

– А пока... – я перешел к более важной части, и не самой приятной. – Нам нужно поговорить про ваш проступок.

– Я не сделала ничего плохого!

– Это ведь вы создали существ? Или вы и этого не помните?

Замявшись и как-то неоднозначно передернув плечами, девушка все же подтвердила мои слова:

– Это сделала я.

– Значит, вы не станете отрицать, что нарушили устав академии?

– Не стану, – произнесла гесса сквозь сжатые зубы. Либо ей очень сильно болела голова. Либо не нравилось то, к чему я клоню.

Выдохнув, я скрестил руки на груди.

– В обычной ситуации за такую провинность я бы мог отстранить вас от учебы на целый месяц. И был бы прав, – рот девушки взволнованно распахнулся, но я поспешил ее успокоить: – Однако то, что я дал слово присматривать за вами, обязывает меня пойти на некоторые уступки.

– Вы обещали моему отцу… – не очень уверенно произнесла Делия. Неужели не помнила даже этого?

– Во имя светлой памяти геса Грегора Грея, я в первый и последний раз сделаю вид, что ничего не было.

– Спасибо, – тихо выдавила из себя Карделия, обретая крайне изумленный вид. Словно действительно не осознавала, что я был близко знаком с ее отцом и лично с ней.  Да и бледность никуда не делась. И как будто отчетливее стали видны темные мешки под глазами. Надо бы поручить гессе Римеди выписать девушке освобождение от занятий. За пару дней под чутким взором чарительницы она полностью восстановит силы. Даже с очень слабым потенциалом этого времени должно было хватить.

– А насчет созданий не беспокойтесь. Раз вы не помните заклинания, я попрошу чистильщиков развоплотить их. И скоро этот инцидент забудется, как...

– Нет! – вскочив из кресла, девушка уперла руки в стол и посмотрела на меня с нескрываемым негодованием. – Не смейте! Пушистики ни в чем не виноваты!

Надо отдать должное девчонке, она меня удивила. Не знал, что серая мышка имеет в обиходе такой звонкий голосок. Да и глаза при этом сверкали так неистово, что хотелось вжать голову в плечи. Мне казалось, что даже воздух заискрился от витающего в нем напряжения. Если бы я лично не знал, какой у Карделии потенциал, то приравнял бы его к высшей планке. Но такого быть не могло. Дар либо есть, либо его нет. Иного не дано.

Но можно было вечность любоваться хорошеньким грозным личиком девушки, однако она явно перешла границу дозволенности. Я все же был ректором, а она – ученицей.

Встав из-за стола, собирался указать Карделии на ее место, однако заметил неладное: девушка пошатнулась и, отпустив столешницу, неуклюже шагнула назад с явным намерением упасть. Инстинкт сработал безотказно. Я оказался возле нее как раз в тот момент, когда глаза мышки закатились, а ноги и вовсе перестали держать тело. Я подхватил ее на руки и громко крикнул:

– Лиам!

Стеллаж с книжками отъехал в сторону, явив мне друга. Тот беспристрастно окинул меня взглядом, оценив ситуацию, и широким шагом подошел к столу, одновременно с этим рисуя в воздухе руны ветра и контроля. Бумаги с моего стола ровным строем слетели на пол, складываясь в ровные стопочки.

– Что-то я не припомню, чтобы ты учениц пугал своим видом до полусмерти, Кэлвин.

– Заткнись! – огрызнулся я и, уложив ученицу на стол, приложил голову к ее груди, пытаясь услышать ровный стук сердца.

И, как в насмешку судьбы, гесса Римеди решила появиться именно сейчас. Запыхавшаяся, с красными от бега щеками, она уставилась на нас широко распахнутыми глазами Глаза и ахнула:

– Только не говорите, что я опоздала?–Пока ректор, его друг и чарительница спасают Карделию, давайте придумаем имена двум оставшимся пушистикам – оранжевому и белому! Самые смешные выбери из комментариев. Будем создавать книгу вместе!

Глава 2.4

Кэлвин

– Гесса Римеди, вы очень даже вовремя. Девочку нужно срочно осмотреть.

Надо отдать чарительнице должное, она очень быстро взяла себя в руки и, стремительно подбежав к столу, стала осматривать бесчувственное тело ученицы.

– Я буду очень вам признательна, если вы дадите мне больше пространства, гес ректор.

– Конечно, конечно, – я отступил от стола и подошел к стоявшему в стороне Лиаму. Он молчаливо наблюдал за тем, что делает чарительница.

– Слишком молодая, – шепнул друг едва слышно, и я не до конца был уверен, что он говорил именно со мной. Это больше походило на мысли вслух.

– И с идеальным слухом, – внезапно парировала гесса. – Поэтому попрошу вас пару минут ничего не говорить.

Лиам закатил глаза на ее выпад, но все же воздержался от комментариев. На самом деле возраст гессы Меники Римеди смущал меня не меньше, однако у нее были великолепные рекомендации из магучилища, и мне нечего было им противопоставить. Я верил в талантливых людей. Ведь и сам относился к их числу. Поэтому и дал шанс молодой чарительнице себя проявить. Сейчас был именно такой момент.

Женщина тем временем закрыла глаза и возложила руки на грудную клетку Карделии. Губы ее шептали мантры, а от тела исходил едва заметный золотистый свет. Я даже хмыкнул, переведя взгляд на друга. Он, как всегда, не выказывал никаких эмоций, но тонкая складка посредине лба говорила о том, что Лиам впечатлен. Не каждый раз удается увидеть магию высшего разряда.

– Очень странно, – наконец произнесла Меника и, распахнув глаза цвета спелого каштана, нахмурилась. Она смотрела в нашу сторону, но как будто сквозь. – Состояние девушки стабильно. Был сильный выплеск силы, но вне всяких сомнений, она придет в себя, когда резерв восстановится. Только вот ее сердце...

– Бьется? – на всякий случай уточнил я, хоть пару минут назад и сам слышал его размеренный стук.

– Можете быть в этом абсолютно уверены, – кивнула женщина и вновь перепела взгляд на ученицу. – Но в том то и дело, что не должно.

Больше стоять на месте я не мог. Очень быстро очутился возле стола и перехвали руку Карделии так, чтобы прослушать пульс. Сердце билось, как и должно было. Может немного быстрее, чем в обычных обстоятельствах, но все же ровно и без перебоев.

– О чем вы вообще говорите?

– Магический осмотр подтверждает, что сердце девушки несколько минут не билось, потому что она... – гесса Римеди запнулась. – Потому что умерла.

Сказать, что я был удивлен – ничего не сказать. Очень бегло сам осмотрел Карделию магическим зрением и хоть целительство никогда не было моей сильной стороной, все же был склонен согласиться с выводами женщины. Сердечная точка, та, что отвечала за дар, была черна.

– Если она умерла, то каким же образом Карделия смогла прийти в кабинет ректора на своих двоих? – задал резонный вопрос Лиам.

– Сейчас она и не мертва вовсе, – возразила Меника. – Была. Но ожила. По какой-то неведомой причине.

– Она сказала, что упала.

– Верно. Об этом говорит ушиб головы. В ее состоянии ей необходим недельный покой и обязательный контроль всех жизненных показателей. Потому что неизвестно, чем все это может аукнуться в дальнейшем.

– Потерей памяти, например? – Карделия имела в наличии все признаки, и я обязан был уточнить этот момент. Девушка не помнила важные вещи, а еще вела себя так, словно мы никогда ранее не виделись. С ней точно было что-то не так.

– Вполне. А были намеки?

– Она сказала, что не может вспомнить заклинание, которым воспользовалась перед падением. И помимо этого, она как будто сомневалась в каждом своем и моем слове.

– Сильный ушиб мог способствовать временной потере воспоминаний. И посему девушка должна некоторое время провести под моим надзором. Нужно удостовериться, что помимо нарушения памяти больше нет никаких других симптомов.

Я был с этим полностью согласен.

– Делайте все, что потребуется, а я оповещу гессу Пойзон, что ее падчерица находится под присмотром чарителей.

Образ Жасмин всплыл в моей памяти, вызывая странную дрожь отторжения. Жена Грегори никогда мне не нравилась, хотя в целом не делала ничего бесчестного. Подумаешь, вышла замуж за глубоко больного мужчину и после его смерти стала наследницей довольно крупного наследства. Это ведь жизнь и, быть может, женщина не преследовала никакой выгоды. Грегори был хорошим человеком и заслуживал любви. Тем более перед смертью. В остальном мачеха Карделии просто была специфической особой. Но, тем не менее, я от лица академии должен был известить ее о состоянии падчерицы.

– Но есть и другой момент, который меня беспокоит не меньше.

Голос чарительницы вернул меня в реальность, и я словил на себе ее нечитаемым взглядом. Чувство приближение грозы холодком пробежало по позвоночнику. Будто вот-вот прямо посреди комнаты сверкнут молния, а за ней по всей академии Диферен проснется оглушающий гром. И все сразу поймут, что произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Что же?

– Меня волнует причина остановки сердца.

– Карделия не могла похвастаться сильным здоровьем.

– И тем не менее…

– Вы хотите сказать, что есть другая причина? – задал вопрос Лиам, внимательно и чуть более пристально, чем того позволяли приличия, оглядывая фигурку чарительницы.

– Я не хочу быть громогласной, но то что я вижу, очевидно говорит о некоем вмешательстве. Быть может отравление или еще чем-то…

– То есть вы не уверены? – напирал Лиам, и я уже хотел было его осадить, да только Меника справилась и без моей помощи.

– Я привыкла проверять свои предположения несколько раз. Каждый пациент индивидуален. И я обязана быть внимательной и вдумчивой при осмотре. А здесь, в кабинете ректора, это практически невозможно осуществить. Но я точно уверена, что сердце девушки остановилось не просто так.

Друг распахнул рот, чтобы продолжить наседать на чарительницу, но я перебил его, желая прекратить бессмысленный спор.

– Гесса Ремиди, заберите девочку в лазарет и проведите полное обследование.

– Конечно! – быстро согласилась она и достала из кармана чаркамень, чтобы вызвать помощников.

– Это не все... Я попрошу вас никому не сообщать о данном инциденте. Хотя бы до тех пор, пока мы с вами не поймем, что случилось с Карделией. Пусть для всех это будет лишь легкое сотрясение мозга. Не более того.

Чарительница замялась лишь на миг, но потом уверенно кивнула.

– Я могу дать клятву, если это требуется.

– Не стоит, – хмыкнул я, оценив рвение женщины. – Сейчас только трое в курсе дела. И если информация выльется в свет, то я и так буду знать, чьих рук, а точнее языка, это дело.

Глава 3 Хочешь жить – умей притворяться

Карделия

В себя я приходила тяжело. В голове с трудом ворочались мысли, а воспоминания тягучей патокой смешивались со странными сновидениями. Сны накатывали яркими образами. Будто бы мне изменил мой Мите. И не абы с кем, а со Светкой, с которой мы чуть ли не с пеленок дружили. А потом я попала в другой мир. В другое тело и...

– Мур, – что-то пушистое уперлось мне прямо в нос и заурчало как котенок. И все бы ничего, но питомцев у меня отродясь не было.

Я с трудом распахнула глаза, потому что даже малейшее движение веками причиняло боль. Но я все же попыталась рассмотреть то чудо, что мешало мне спать.

В темноте это сделать было бы сложно, однако над моей головой висел небольшой светильничек, который мягким теплым светом освещал пространство. Ко всему прочему, большие окна, расположенные напротив меня с другой стороны, позволили, наконец, определить это нечто в ряды знакомых пушистых комочков.

Мои котоптички.

Пушистики разместились по всей площади кровати, включая мое тело. Ближе всех сидела оранжевая тварюшка, напоминающая волосатый апельсин.

Мне показалось это настолько смешным, что я позволила себе небольшой смешок. За что и поплатилась адской болью в голове.

– Что вы тут делаете, дурашки? – просипела я, оглядываясь по сторонам через сплющенные веки. Боль становилась невыносимой, а помощи рядом не наблюдалось. И между тем я окончательно поняла, что это не дурной сон, а жестокая реальность.

Последним воспоминанием маячил кабинет блондинистого ректора. Где этот невероятно красивый и столь же бездушный мужчина вещал о необходимости уничтожения пушистиков. Говорил это так легко, с небрежной улыбкой на губах, словно их развоплощение или еще что-то там было простой манипуляцией, которой этот живодер не придавал особого значения.

– Му-у-ур, – Апельсинка, будто бы чувствуя, как во мне растет ком негодования, стала тереться своей мягкой мордочкой о щеку и мерно вибрировать, подобно электромассажеру.  Ну и как такое чудо можно убить.

Нет. Задерживаться в этом месте было нельзя! Моим пушистикам, неведомо как оказавшимся в лазарете, а это был именно он, судя по рядам одинаковых кушеток, здесь грозила опасность. И я единственная могла их спасти.

Свесив ноги с кровати, ощутила легкое головокружение от резкости собственных действий, и чтобы привести себя в чувства, я принялась щипать тонкие запястья. Кроме естественной боли ничего больше не почувствовала, но хотя бы комната перестала вращаться перед глазами.

А еще я зацепилась взглядом за большую деревянную дверь. Туда-то мне и нужно было топать. Пушистиков пока тревожить не стала, опустила Апельсинку на кровать и прошаркала к дверям. Ручка в моих руках мягко прогнулась, и я пихнула тяжелую створку вперед. Ничего. Я попробовала еще раз. И вновь неудача.

Внезапно мной овладело такое чувство, как будто в легких закончился воздух: дверь не поддалась давлению, которое я настойчиво оказывала на нее всем своим телом в течение последующих нескольких минут.

– Нет, пожалуйста, нет… Только не это, – простонала я.

Волоски на руках встали дыбом. Я была заперта. Я была в западне.

Медленно обернувшись, посмотрела на кровать и на котоптичек, чувствуя накатывающее бессилие. Мало того, что я ничем не могла сейчас им помочь, так еще и сама норовила рухнуть в очередной обморок, оставив своих питомцев без защиты.

Требовался запасной вариант. Обшарив взглядом комнату, я решила заглянуть за дальнюю ширму в надежде найти там другую дверь. И она нашлась. Только вот вела она в небольшое помещение со столом посередине и со стеллажами, уставленными разномастными колбочками по периметру комнаты. Больше ничего. Выхода из лазарета не было.

Мне пришлось вернуться к кровати и сесть на смятое одеяло. Вздохнув, подперла сжатыми в кулаки ладонями подбородок. Ноги болтались, свешенные с края кушетки, а Желток с Беляшом, попискивая, летали возле них, пытаясь ухватиться зубами за голые пальцы. А зубки у котоптичек, надо отметить, были очень даже острые.

– Ауч! А ну хватит! Вон, берите пример с Розочки и Апельсинки. Они спят. И вы ложитесь. Нечего шум наводить. Мне нужно подумать.

Пушистики внимательно прислушались к моим словам и, как по команде, бросили веселую игру. Удивительно, но они и правда меня послушались и, подлетев к сестрам, улеглись возле них, закрывая глазки-бусинки. Почему-то я была точно уверена, кто есть кто, хотя до этого, такая информация в моей голове отсутствовала. Я словно синхронизировалась с существами, стала с ними на одной волне. Возможно, уверенность и вовсе принадлежала бывшей владелице тела, которая и создала этих милых котоптичек. Но разве это имело значение?

Я попыталась напрячь мозг и вспомнить что-нибудь еще из жизни девушки, однако все воспоминания, как бы отчаянно я за них ни цеплялась, растворялись, будто соль в морской воде.

А затем дверь, что я еще недавно так активно толкала вперед, со скрипом прочертила дугу по деревянным половицам и открылась. В другую сторону. Черт! Мой спекшийся мозг даже и не подумал, что створку всего лишь нужно было потянуть на себя.

– Ты очнулась! – радостный мелодичный голос заполнил пустой лазарет, и я увидела в проеме силуэт молодой девушки. – Ну, наконец-то! –Как видите, выбор я сделала!! Спасибо большое за помощь и за отклик!

Глава 3.2

Карделия

– Вы кто? – единственное, что я смогла выдавить из себя, чувствуя, как сильнее накатывает слабость. Поджав ноги к подбородку, села на кушетке поудобнее, чтобы ненароком не упасть в обморок. А еще так мне было проще удерживать голову на коленях и рассматривать незнакомку.

Невысокая, с копной черных волос, убранных в растрепанный пучок, с мягкими чертами лица. Женщина была облачена в белый халат врача, из-под которого выглядывало строгое черное платье. По всей видимости, именно про нее и говорил ректор во время нашего разговора. Спустя миг незнакомка подтвердила мои догадки:

– Меня зовут Меника Римеди. И я чарительница.

Она быстрым шагом подошла к моей кровати, и взгляд ее красивых карих глаз, наконец, зацепился за пушистиков. Надо отдать ей должное, лицо гессы почти не изменилось. Нервно дернулся лишь уголок губ и больше ничего. Меника продемонстрировала великолепный контроль над собственными эмоциями. Похвально, конечно. Но от такого человека можно было ожидать чего угодно.

– Я так понимаю, это ваши питомцы?

– Мои, – буркнула я, отводя взгляд в сторону.

Котоптички, почувствовав неладное, открыли глаза и, оглядев чарительницу сонным взглядом, стали медленно перебирать лапками по одеялу, подползая ко мне. И только облепив меня со всех сторон, успокоились и вновь уснули. Их мало волновало, что эта женщина, так не вовремя появившаяся в лазарете ночью, может представлять для них опасность.

– Стоит ли мне спрашивать, каким образом они оказались здесь?

– Я все равно не смогу ответить. А если бы могла…

– Не стали бы, – догадалась женщина и улыбнулась более открыто. Хотя меня это никак не успокаивало. Доверять первой встречной мне совершенно не хотелось. – Вы ведь знаете, что я обязана позвать чистильщиков?

Она посмотрела на меня очень внимательно, ожидая реакции и она не заставила себя долго ждать:

– Прошу вас, не делайте этого! – выпрямив ноги, сгребла руками своих пушистиков и прижала к груди. Ближе этих существ у меня в этом мире никого не было, и расставаться с ними я не собиралась. Как говорят, мы в ответе за тех, кого приручили, а в моем случае – за тех, кого создали.

Из-за резкого движения вновь закружилась голова и стало сложно дышать. Накатила паника, но я подавила ее. Сосредоточилась на дыхании, стараясь сохранить его ровным.

От прозорливых глаз чарительницы сей факт не укрылся, и она, позабыв про пушистиков, приложила свою руку к моему лбу и громка ахнула:

– Да у вас же жар!

И как будто по щелчку после ее слов я и правда ощутила сильный болезненный озноб во всем теле. Стало холодно, отчего даже тепло, исходящее от котоптичек, не спасало.

– Сейчас!

Меника сорвалась с места и кинулась за ширму, где пряталась дверь в то самое помещение со столом и морем колбочек. Я слышала лязг стекла и неразборчивое бормотание чарительницы, а спустя пару минут она вернулась ко мне, аккуратно неся в руках белую чашку. Характерный парок, вьющийся полупрозрачными узорами и поднимающийся к потолку, говорил о том, что жидкость внутри теплая.

А мне было так холодно.

– Выпей. Это должно помочь.

Я сглотнула, пытаясь избавиться от сухости во рту и горле, но все же приняла чашку.

– Вы же не пытаетесь меня отравить? – уточнила я, отпив горячую жидкость с терпкой горчинкой. Сам же напиток приятно пах хвоей и медом.

– Никогда не слышала, чтобы пихта могла кого-то лишить жизни, – усмехнулась женщина. – Но она может быть опасна, если у вас есть на нее аллергия. Да и то, только в том случае, если мы будем игнорировать все характерные симптомы: зуд, астматический кашель, заложенность носа. Уверяю, если такое выявится, то я обязательно назначу другой чай.

– Честно говоря, – призналась я, допивая остатки горячего напитка и ощущая, как в теле разливается приятная легкость. – Я не… Не помню, есть ли у меня аллергия хоть на что-нибудь.

У той Сони, которой я была еще не так давно, аллергия была на пищевые красители. Но вряд ли она могла перенестись сюда. Все-таки тело было чужим. По понятной причине озвучивать свои мысли не стала. Лучше прикрываться потерей памяти, чем выглядеть той, кто лишился остатков разума.

– Ректор предупредил меня об этом, – Меника задумчиво кивнула, и ее взгляд вновь вернулся к пушистикам. А я, хоть и стала чувствовать себе немного легче, все равно сжалась от предчувствия беды. Если чарительница вдруг решит отнять моих питомцев, то я просто не смогу ей помешать. Не в таком состоянии.

– Не забирайте их. Прошу.

Мой голос звучал на удивление спокойно. Слишком спокойно. Хотя сердце бешено колотилось в груди, а от бессилия я понурила голову, ссутулилась, точно на спину мне закинули тяжеленный мешок муки.

Женщина молчала, вглядываясь мне в лицо. Она как будто что-то в нем выискивала. И, судя по блеску, тронувшему ее глаза, нашла. После секундной паузы она кивнула и послала мне доброжелательную полуулыбку.

– Не буду. Но и позволить их оставить в кровати не могу. Сюда в любой момент могут прийти чистельщики. Их часто ранят подобные существа, и я обрабатываю им царапины, и… Не суть.

Я прикусила губу и сжала одеяло в кулаки.

– Но мы можем запереть их в подсобке. Там есть укромный уголок, где можно постелить мягкий плед, а еще…

– Спасибо! – перебила я ее. – Большое вам спасибо, гесса Римеди.

– Вот и славно. Тогда, я думаю, сейчас вам нужно отдохнуть. Мучить вас тестами и осмотрами ночью не буду, потому что, если честно, сама готова рухнуть прямо здесь, на соседней кушетке. Так что…

Женщина нарисовала в воздухе несколько символов, и они, окрасившись золотым светом, распались на крохотные частички и устремились ко мне затейливой вереницей. Осев на кожу, они теплом проникли под нее. Мне стало жарко, потом резко холодно, перед глазами запрыгали блестящие резвые мошки, а потом все резко стихло. В теле осталась лишь легкость. Пропала боль в голове, исчезло головокружение.

И мне очень захотелось плакать от осознания происходящего. Это было так, будто механизм самозащиты дал сбой, погружая в реальность. Магия. Новый мир. И новая я. Не Соня, а Карделия.

Но я не дала слезам пролиться.

– А теперь спи, – попросила женщина, сгребая пушистиков к себе на руки. Те пыхтели, ворчали, но сильно не сопротивлялись.

– Ладно, – вынужденно согласилась я и зевнула. Спать действительно хотелось.

– С ними ничего не случится. Обещаю, – заверила меня гесса Римеди.

И я сдалась. Веки отяжелели, отправляя меня в мир грез и сновидений

Глава 3.3

Карделия

В этот раз из сна вынырнула быстро и легко. Боли в голове не было, тело окутывала легкость. И вообще, чувствовала я себя вполне сносно. Хотя глаза еще не открывала.

Только вот что-то все равно было не так. И дело не в моем внутреннем мироощущении, ведь сейчас у меня даже проблем не составило осознать, где нахожусь. Дело было в другом.

Что-то или кто-то сверлил во мне взглядом. Пристально так. Настойчиво.

– Я вижу, что ты проснулась, Делия, – раздался рядом девичий голос, и мне пришлось распахнуть веки. Взглядом я уперлась в девушку, которая беззаботно сидела на моей кровати и жевала то ли булочку, то ли пирожок. Ее совершенно не смущало, что крошки падали ей на колени. Она просто смахивала их рукой на пол и продолжала наслаждаться перекусом.

– Пуфетта, – выдохнула я пришедшее из неоткуда в голову имя.

Девушка улыбнулась мне кончиками губ и заправила за ухо темную короткую прядь, которая тут же вернулась на прежнее место, подчеркивая тем самым округлость лица. Но пышечке кроткая стрижка странным образом шла. Она как будто добавляла к ее мягкому образу некую перчинку. Что прекрасно сочеталась с чертятами во взгляде.

По обрывочным воспоминаниям Карделии я могла судить лишь о том, что отношения со второй сводной сестрой легко можно было назвать ровными. Отстраненно-холодными. В отличие от Эльзы, Пуфетта попросту не обращала на меня никакого внимания. Да в целом ей никто и не нужен был. Пышка предпочитала людям животных, которых вечно тащила домой с улицы, и которых мачеха тотчас выкидывала обратно.

Боже, у меня в этом мире была самая настоящая злая мачеха! Кому расскажешь – не поверят. С другой стороны, мне попросту не было с кем делиться своими переживаниями. Карделия была настолько серой и незаметной, что элементарно не завела себе в академии никаких друзей. Но даже если отмести сей печальный факт, я бы все равно не стала никому рассказывать о том, что теперь тело девушки занимает вполне себе взрослая женщина двадцати пяти лет.

– Выглядишь ты, конечно…

– Что тебе надо? – не очень тактично перебила девушку.

– А голосок-то громче стал, – хмыкнула Пуфетта, ни капельки не смутившись. – Видимо, и правда ты головой хорошенько приложилась. Не зря Эльза так злорадствовала.

– Если ты пришла ради светской болтовни, то я не хотела бы тебя сильно расстраивать, но у меня нет настроения.

– На самом деле я пришла из-за…

Сестрица договорить не успела, потому что по лазарету пронесся испуганный крик гессы Римеди, а следом взволнованное причитание:

– Двери же были закрыты! Вы как выбрались? Эй! Эй! Я с вами говорю.

Как ни в чем не бывало, миновав ширму, к нам вылетели пушистики. Беззаботные комки из перьев и шерсти барахтались в воздухе, весело кружились и направлялись прямо к моей кушетке. Подлетев поближе, друг за дружкой спикировали на постель и, рьяно перебирая лапками, заползли на меня, чтобы сразу же притихнуть.

Я же кинула быстрый взгляд на Пуфетту, которая, между прочим, особо удивленной не выглядела. Она рассматривала котоптичек задумчивым взглядом, а потом, кивнув своим мыслям, произнесла:

– На самом деле я здесь именно из-за них.

Ну, ешки-матрешки! Только я немного успокоилась по поводу питомцев, как по их маленькие души явилась пышечка.

– О, Пуффи, ты уже здесь! – Меника подошла к нам быстрым шагом, часто и глубоко дыша. Лицо чарительницы выражало крайнюю степень озадаченности, хотя она и пыталась спрятать свои чувства за напускным весельем. – Рада тебя видеть. Вижу, ты уже познакомилась с…